Ягуар и рыжая сеньорита

Глава 12

Стас

Серые глаза графа стали темными и холодными. Передо мной стоял спокойный, безжалостный воин.

— Поднимай отряд, выступаем.

Мы с Ноксом спустились во двор. Воины выводили коней, строились в колонны. Привычно поскрипывала сбруя, звенели кольчуги…

— Нокс, сколько их там?

— Человек тридцать. Но бабы боевые. Хорошо обученные и сильные.

— Я видел их, Нокс. Против нас они — ничто.

Скоро отряд был в пути. Я ехал по узкой тропе между деревьями и думал о лесной красавице. Вспоминал наши страстные свидания. И признался себе: меня, несмотря ни на что, к ней тянуло. Мелькнула мысль: может, стоит помочь ей уйти?

Обмотав лошадям морды, чтоб не выдали нас ржанием, мы прошли через лес и окружили поляну. Ворваться на нее воины должны были дружно, со всех сторон, по моему сигналу. Надо ошеломить противника внезапным натиском и не допустить, чтобы с девчонкой что-нибудь произошло.

Место разбойницы выбрали для лагеря удачное. При малейшей опасности можно исчезнуть в лесу, где им сам черт не страшен. Не будь у нас проводника, никогда бы не подобрались к ним незаметно.

Нокс показал, где пленница, и граф сам занял место поблизости от нее. Я взглянул на друга. Тот не отрывал взгляд от девушки у дерева. Я тоже посмотрел на нее, и у меня от жалости сжалось сердце. Она стояла обхватив ствол руками. Видимо, держаться на ногах ей было трудно. Одежда висела лохмотьями, но рыжие волнистые волосы укрывали плечи, как накидка.

Я нашел глазами Мирейю. Что ж, пора. Свистнул. Воины метнулись вперед.

Мэтт с Ноксом бросились к сеньорите Элине. Нокс перерезал веревку. Граф подхватил девушку на руки. Некоторые разбойницы успели схватиться за оружие, и завязалась драка. Я в два прыжка оказался рядом с Мирейей. Спешил обезвредить, потому что хорошо знал, как она опасна.

Предводительница шайки выхватила меч, но мой клинок выбил его из ее руки, прежде чем тот успел опуститься. Мы сцепились в рукопашной. Я пытался взять ее живой. Понимал, что Мирейя враг, но все-таки не хотел убивать.

Кинув взгляд в сторону пленницы, я заметил, что Мэтт прижал ее к себе и что-то шепчет. Что именно, я не слышал, но думаю, это были самые ласковые и добрые слова, которые он знал. Видимо, эту картину увидела и Мирейя. Я услышал ее крик:

— Ненавижу!

В руках красавицы появился метательный нож. Еще мгновение — и оружие бы отправилось к цели. Сомневаться в намерениях дикарки не приходилось. И вряд ли бы она промахнулась: граф с Элиной находились слишком близко.

Рефлексы сработали мгновенно. Мой стилет пронзил сердце Мирейи. Она с удивлением посмотрела на меня и мертвой рухнула к моим ногам. Сколько же раз я предупреждал ее, чтоб не вступала в соревнование с Ягуаром…

Не так уж много времени потребовалось, чтобы покончить с бандой. Я подошел к Мэтту. Граф все еще держал девчонку на руках. Она, похоже, была без сознания. На мгновение я даже подумал, что сеньорита умерла.

Граф поднял голову и приказал:

— Тех, кто остался в живых, связать и доставить в город. А мы отправляемся назад. Сеньорите нужна помощь лекаря и покой.

В это время одна из разбойниц вырвалась из толпы пленниц и бросилась к его ногам:

— Я сестра Элины. Меня удерживали здесь силой.

Мэтт с удивлением взглянул на сестру:

— Забирайте ее с собой. Там разберемся.

И опять посмотрел на свою рыжую сеньориту. Я поразился, столько нежности и любви было в его взоре. Мэтт понес девушку к коню. Девчонка вдруг прошептала:

— Марко!

Открыла глаза. Потом снова закрыла, и из-под ресниц скатилась слеза.

Глаза у девчонки были изумительные. Такого изумрудного оттенка я не видел еще ни у одного человека. И если про синие говорят, что в них можно утонуть, то в глазах этой сеньориты можно было заблудиться.

Представляю, как тяжело Мэтту слышать, что девчонка зовет сеньора Марко, а не его.

— Ягр, она вся горит. Боюсь, до замка не довезем.

— Мэтт, давай в мое имение. Оно намного ближе.

— Действительно, ты прав. — Граф быстро согласился, и мы поспешили в поместье.

В имении перед нами сразу же появился управляющий. Я приказал подготовить комнату и пригласить женщин ухаживать за сеньоритой. Элина время от времени открывала глаза. Бросала на нас испуганные взгляды, как будто хотела что-то сказать, и снова закрывала. Крупные слезы катились из-под длинных темных ресниц. Похоже, она теперь боялась всего на свете.

Вскоре управляющий привел двух пожилых женщин. Они осмотрели сеньориту, о чем-то пошептались. Потом одна начала раскладывать какие-то травы, а другая отправилась кипятить воду. Вскоре она вернулась и попросила мужчин выйти: девушку нужно раздеть.

Я направился к выходу и заметил, что Мэтт, кажется, и не собирается уходить.

— Я не оставлю ее, Ягр.

— Когда сеньорита Элина узнает, что ты видел ее раздетой, это ее не обрадует.

— В данный момент я не смотрю на нее как на женщину. Только как на больную.

Я взглянул, как бережно он приподнял сеньориту над постелью, давая возможность знахаркам снять одежду, и вышел дожидаться графа в столовой. Может, ему стоило бы лучше удочерить ее? Столько он вкладывает нежности в любое прикосновение. Какая же судьба ждет их обоих? Девушка зовет Марко, а граф бледнеет и сжимает зубы. Может, лучше бы ей было погибнуть?

Когда граф присоединился ко мне, я спросил:

— Выпьешь?

Он покачал головой.

— Элине стало лучше. Жар спал, она уснула. Твой управляющий достоин похвалы: эти женщины хорошо разбираются в целительстве.

Граф мерил шагами комнату и о чем-то усиленно думал.

— Мэтт, мне показалось, что девушка продолжает любить сеньора Марко.

Он остановился напротив:

— Даю слово, что она его забудет. И полюбит меня.

Я разозлился: вот ведь упертый! И сказал специально, чтобы задеть:

— Не так давно ты уже дал мне обещание: если Элина через месяц не будет твоей, ты ее мне уступишь.

Некоторое время Мэтт смотрел, будто не понимая, о чем речь. Потом краска залила его лицо. Граф выхватил из ножен клинок.

Я подумал: вот и вразумил. Но оказалось, в намерениях побратима я ошибся.

Граф протянул оружие мне:

— Девчонку я не отдам. В компенсацию за нарушенное слово можешь забрать мою жизнь.

Я швырнул кинжал в сторону и обнял друга:

— Мне эта сеньорита не нужна. Я только хочу, чтоб ты не мучился.

— Ягр, клянусь, что Ли полюбит меня. А если этого не случится, то не дотронусь больше ни до одной женщины.

— Мэтт, не надо больше никаких клятв. Может, она так же страстно и беззаветно влюблена в сеньора Марко, как ты в нее.

Мне стало обидно за друга. Сильный, мужественный мужик так ломается из-за какой-то девчонки, пусть и красивой.

В это время вошла одна из знахарок и попросила разрешения отлучиться из имения. Ей были нужны какие-то особые травы.

— А за сеньориту не беспокойтесь, ваша светлость. Несколько дней — и она встанет на ноги. Физически девушка сильная, только вот очень напугана. С этим, похоже, справиться будет сложнее. Я принесу растения, которые успокаивают. И отдых для нее — лучшее лекарство.

Мэтт облегченно вздохнул:

— Ладно, давай пока поговорим с сестрицей. Она явно врет, что ее держали в шайке силой.

Граф послал воина за пленницей, а потом смущенно улыбнулся:

— Знаешь, Ягр, меня поразило одно из украшений Ли. На животе. Я еще никогда не видел, чтоб сережку прикрепляли к такому месту.

Я вспомнил девчонок нашего мира. Они украшали все что можно. И уши, и губы, и нос, и пуп. Так что меня ничем не удивишь.

— Мэтт, там, где я жил, тоже носят такое. Ты же говорил, что девушка выросла не здесь. Наверное, в их краях такие обычаи.

Тут в моей голове что-то щелкнуло. Мелькнула интересная мысль, и я попробовал за нее ухватиться.

— Мэтт, а откуда сеньорита приехала и когда?

Мне показалось, что еще чуть-чуть — и я разгадаю какую-то тайну. Но тут привели сестру Элины.

Видно, природа отдыхала на этой девице или копила силы на сотворение второй сестры. Даже нельзя было сказать, что она дурнушка. Она просто была никакой. Посмотришь — и тут же забудешь.

Мэтт смерил вошедшую тяжелым взглядом:

— Как зовут и как попала в шайку? Только не ври. Часть разбойниц жива, и слова твои мы проверим.

Девица пробормотала:

— Мое имя Бетти Фэйст.

И с воплем рухнула в ноги Мэтту:

— Простите, ваша светлость, я не хотела, меня заставили…

Пока она, захлебываясь слезами, рассказывала свою историю, граф несколько раз хватался за рукоять кинжала. Мне тоже захотелось прирезать эту дрянь на месте.

— Выздоровеет сеньорита Элина, тогда и решим, как с тобой поступить. И моли всех богов, чтобы она поправилась. Иначе и тебе не жить.

Граф приказал увести девицу и, когда она ушла, брезгливо бросил:

— И носит же земля таких. Уверен, она далеко не всю правду нам поведала.

Потом Мэтт опять ушел присматривать за сеньоритой Ли. Вечером ей стало хуже, и он объявил, что будет ночевать в кресле в ее комнате. Я пытался его отговорить, но бесполезно. Тогда я упал на первый же попавшийся диван в своих обширных апартаментах. Сон не шел. Перед глазами стояла моя лесная красавица. Я, как наяву, чувствовал прикосновение ее рук к своему телу. Вспомнил наши страстные ласки, и меня охватила невыносимая тоска.

Прошло несколько дней. Ли становилось то лучше, то хуже. Граф оказался терпеливой и внимательной сиделкой. Кажется, и пылинке на девчонку упасть бы не позволил. Наконец она уже могла сидеть в кровати.

Я вошел к ней вместе с графом. Представился. Девушка слабо улыбнулась:

— Сеньор, у меня уже было два ягуара.

Когда она заговорила, я готов был голову отдать на отсечение, что где-то уже слышал этот голос. Но вспомнить так и не смог. Мне вдруг показалось, что мы с ней чем-то похожи.

Я рассматривал ее и чувствовал, что мое предубеждение проходит. Да, волосы рыжие. Но очень красивого оттенка. Густые, волнистые и блестящие. Хотелось дотронуться рукой, чтобы почувствовать их шелковистость. Таких глаз, цвета весеннего леса, я тоже никогда не видел. Эта рыжая была по-настоящему прекрасна, не то что «моя» ведьма, злость на которую не прошла до сих пор.

Я посидел с ними немного, а потом решил откланяться.

— Навещайте меня, сеньор Ягуар. — Сеньорита вздохнула. — Скорее бы мне поправиться.

Она с тоской посмотрела в окно:

— Так хочется прогуляться по саду.

Мэтт сразу же вскочил:

— Почему же вы молчали, сеньорита Элина? Сейчас я вас отнесу.

Мужчина бережно поднял девушку на руки. Мне показалось, что он готов носить ее так всю жизнь. Но еще я понял: когда сеньорита смотрит на графа, в глазах ее плещется животный страх. А мой друг то ли не замечал этого, то ли не хотел замечать. Элина сжалась в его руках как пойманная птичка. Кажется, еще минута — и она забьется в истерике.

— Ли, обхватите меня за шею. Вам будет удобнее.

Она послушалась, но сделала это через силу. Я ничего не мог понять. Граф спас ее, нянчится днем и ночью. Почему она его так боится? Между ними произошло что-то, о чем Мэтт мне не рассказал?

Шли дни. Сеньорита выздоравливала. Вместе с графом или нами обоими гуляла по чудесному саду, который окружал поместье. На одной из таких прогулок она обратилась к Мэтту:

— Ваша светлость, мне уже лучше. Когда вы отвезете меня к дяде?

Побратим растерялся. Я точно знал, что отпускать девчонку он никуда не собирался.

— Дорогая Ли, вы еще не совсем здоровы. И я боюсь, что вам там грозит опасность. Не все из шайки пойманы.

Сеньорита удивилась:

— Их поймали? Когда?

— В тот же день, когда освободили вас.

Девушка пристально посмотрела на графа:

— Освободили? Или продали?

Я хотел спросить, что она имеет в виду, но тут подбежал слуга:

— Сеньор, к его светлости прибыл барон Карди.

— Проводи его к нам.

Барон увидел сеньориту Элину и, кажется, забыл, зачем сюда явился. Стоял как столб и не спускал с нее глаз. Мэтт с досадой поморщился:

— Ягуар, проводи, пожалуйста, сеньориту в ее комнату.

Я запоздало подумал, что не стоило показывать кому-то девчонку. Мало ли какие пойдут разговоры и догадки.

Я вел сеньориту по тропинке, поддерживая под руку. Как всегда, покинув общество графа, девушка оживилась:

— Сеньор Ягуар, я уже и сама могу гулять в саду. Попросите его светлость, чтоб разрешил мне это.

Я пообещал. Если девчонка решила сбежать, то все равно у нее ничего не выйдет. Через стены и подготовленный воин не переберется, а ворота тщательно охраняются.

Сеньорита повеселела. Кажется, она все-таки что-то задумала.

— Знаете, сеньор Ягуар, я думаю, мне неудобно находиться в обществе неженатых мужчин. — Она рассмеялась и стрельнула в мою сторону изумрудными глазами: — Вы ведь не отказываете мне в праве думать?

— Что вы, сеньорита Элина. Только думайте о чем-нибудь хорошем. И особенно тщательно думайте, когда принимаете важные решения.

Я вручил сеньориту служанкам и поспешил вернуться к Мэтту. Полагаю, барон привез какое-то известие. Граф с гостем уже расположились за столом с бутылкой вина.

— Сеньор Ягуар, герцог собирает подданных. Ваше присутствие тоже обязательно.

Мэтт кинул на меня многозначительный взгляд:

— Придется тебе ехать без меня, Ягр. Я так ослаб после лихорадки.

Я моментально понял:

— Да, Мэтт, тебе следует подлечиться.

Барон Карди посмотрел по очереди на нас обоих:

— Меня уполномочили только передать приглашение. Оправдываться будете перед герцогом.

Граф произнес:

— Барон, сеньор Ягуар тотчас последует за вами. Не стоит заставлять герцога ждать.

Ловко, Мэтт! Выпроводил барона, да и меня заодно, из собственного дома. Не наделал бы только глупостей. Трудно жить под одной крышей с желанной женщиной и не попытаться завоевать ее.

Я собрал своих людей и вышел к барону Карди:

— Ну вот, мы готовы ехать.

Тот помедлил, потом произнес:

— Я хотел бы попрощаться с вашей очаровательной… — Он остановился, ожидая подсказки.

Мэтт вежливо ответил:

— К сожалению, сеньорита плохо себя чувствует. Она все еще не пришла в себя от тяжких испытаний, которые довелось ей пережить в плену у лесных разбойниц. Мы с бароном Ягуаром разбили их шайку и спасли пленницу.

Пока барон Карди усаживался в седло, друг тихо шепнул:

— Как некстати его принесло. Завтра весь двор будет знать, что тут гостит рыжеволосая красавица. Боюсь, любопытные поторопятся сунуть сюда свой нос.

Мы ехали с бароном по широкой пыльной дороге и долгое время молчали. Причем лицо моего спутника время от времени озаряла какая-то глуповато-восторженная улыбка. Наконец он не выдержал:

— Как повезло его светлости. За такую красотку можно сразиться с целым войском, а не то что с кучкой баб.

Я усмехнулся:

— Эти разбойницы стоили иных мужиков, можете поверить.

Барон не мог унять любопытства:

— Выглядит как принцесса! Откуда она?

— Девушка еще не отошла от пережитого. Успокоится, все расскажет.

Он опять задумался:

— Сеньор Ягуар, а вы женаты? Я в том смысле, что если благородная девица пребывает в обществе холостых мужчин…

Мое терпение лопнуло:

— Вы на что-то намекаете?

Я непроизвольно опустил ладонь на рукоять клинка.

Спутник поспешно сказал:

— Нет, нет… Лишь подумал, что у вас есть возможность предложить такой красавице стать вашей женой.

Я-то твердо знал, что этого сделать не смогу. Даже если бы захотел. И решил больше не поддерживать разговор о сеньорите Элине.

В замок герцога съехались все знатные господа. Мне отвели комнаты. Воинов разместили в казармах.

На меня поглядывали с интересом, вероятно как на нового протеже правителя. Многих вельмож я уже знал. Они приветствовали меня как равного. Некоторые аристократы прибыли с женами. Видимо, совместили полезное с приятным. Я заметил и сеньора Марко, его тоже сопровождала супруга. Почему-то подумалось, может, он шепчет имя сеньориты Элины так же, как она его?

Герцог опять пригласил меня для личной беседы. Я передал ему извинения Мэтта. Правитель долго расспрашивал меня о моих методах подготовки воинов, о взглядах на проведение боевых операций, о сражениях, в которых мне довелось участвовать. Поинтересовался, как произошел захват банды, были ли у нас потери. Причем я понял, что он уже знал все подробности. Потом герцог предложил мне стать наставником его сына и обучать наследника воинским искусствам. Я удивился. Хотя Мэтт предупреждал, что поместья мне подарили не просто так. Похоже, судьба на самом деле благоприятствует мне, как и было обещано книгой.

— О вашем назначении будет объявлено сегодня же, барон Ягуар.

Я поблагодарил его светлость за оказанную честь и пошел к дверям. Меня остановил голос герцога:

— Сеньор Ягуар, насколько правдива история о болезни моего кузена? Не причина ли того, что он не может подняться с постели, присутствие какой-то таинственной красавицы?

Я не мог подставить друга. Повернулся к герцогу:

— Ваша светлость, граф Кодуэлл действительно болен. А сеньориту Элину Фэйст мы отбили у разбойниц. Она очень слаба, истощена и напугана.

Герцог усмехнулся. Непонятно — поверил или нет.

— Как только девушка поправится, представьте ее мне.

Я поклонился:

— Обязательно, — и вышел, про себя поминая весьма нелицеприятными выражениями болтливого барона.

Не сомневаюсь, о сеньорите Элине здесь уже знают все.

Вечером состоялся торжественный ужин. Герцог объявил о назначении меня на новую должность. Все дружно подняли кубки.

После застолья присутствующие общались между собой, разбившись на группы. Мне было приятно, что и здесь я уже не одинок.

Неожиданно ко мне подошел капитан Рэйли. Поздравил и попросил разрешения задать вопрос. Я пожал плечами. О чем он спросит, я догадывался.

— Сеньор Ягуар, как чувствует себя сеньорита Элина?

Сначала я хотел послать его подальше. Но заметил, как побелели от напряжения фаланги пальцев, которыми он сжимал рукоять клинка, как вздрагивают от волнения губы.

— А как вы думаете, сеньор Марко, может себя чувствовать девушка, просидевшая несколько дней на цепи под открытым небом? Если бы не граф Кодуэлл, ее бы уже убили или продали в рабство.

Я хотел отойти, но он удержал меня за локоть:

— Сеньор Ягуар, я могу ее увидеть?

Я разозлился. Передо мной встало заплаканное лицо Ли и дрожащие губы, шепчущие «Марко».

— Сеньор Марко, нужно было думать о сеньорите Элине, пока вы не женились. Зачем теперь ее тревожить? Сейчас она под покровительством графа Кодуэлла.

Я подумал, что вряд ли его успокоил. Мне даже стало жалко капитана Рэйли. Видимо, он понял, что потерял. Но слишком поздно. И как только удается маленькой, худенькой девочке покорять таких сильных мужчин? Я вспомнил миф о древнем герое Самсоне, у которого вся сила была в волосах. Может, и у этой тоже все обаяние и привлекательность в ее рыжей гриве, и стоит ее остричь? Хотя меня лично гораздо больше привлекают ее зеленые глаза… Я вздрогнул: о чем это я? Мысли об этой сеньорите нужно гнать как можно дальше.

На другой день были воинские состязания, обед и танцы. К своему великому удовольствию, я встретил леди Селлию и весь день провел в ее обществе. Изредка замечал сеньора Марко, который больше времени уделял бокалу с вином, чем своей молодой жене.

Селлия заметила мои взгляды:

— Кто бы мог подумать, что Марко так быстро охладеет к ней после свадьбы. Они любили друг друга чуть ли не с детства.

Я усмехнулся: наверное, перелюбили. А скорее всего шерше ля фам — ищите женщину. И имя этой женщины я хорошо знал.

Прощаясь с Селлией, я пообещал в самое ближайшее время навестить ее. И весь обратный путь думал об этой девушке. Пожалуй, если мне предстоит остаться в этом мире, она будет для меня самой подходящей парой.

Графа я нашел стоящим на веранде с бокалом в руке. Опираясь на высокую каменную ограду он разглядывал заросли сада. Я окликнул друга. Тот резко обернулся. С ограды посыпались камни. Я машинально отметил, что кладку следовало бы поправить. Не забыть сказать об этом управляющему.

Мэтт увидел меня и обрадовался. Я коротко рассказал о посещении герцога и добавил:

— Барон всем растрепал о сеньорите Элине. Герцог тоже заинтересовался. Я сказал, что девушка тяжело больна.

Побратим облегченно вздохнул.

— Не радуйся, Мэтт. Он не поверил в твою болезнь. И велел, как только сеньорита выздоровеет, представить ее ко двору.

— Мой кузен порой любопытен, как баба.

— А как наша гостья?

Друг помрачнел:

— Предпочитает бродить в одиночестве.

— Она перестала тебя бояться?

— И да и нет. Разговаривает, смеется, но от любого прикосновения съеживается.

Я хотел рассказать о разговоре с капитаном Рэйли, но решил не бередить раны.

Через некоторое время из-под деревьев появилась сеньорита Ли. Заметив меня, подошла с радостным видом:

— Сеньор Ягуар, я счастлива, что вы вернулись. — Она лукаво улыбнулась: — Граф уже заскучал в моем обществе. Ходит хмурый и не разговаривает.

В руке Мэтта хрустнул стеклянный фужер. Я с удивлением отметил, что на губах девчонки мелькнула победная усмешка. Видимо, она на свой манер встала на тропу войны. Вот только чем это вызвано?

Позже я спросил друга:

— Тебе не кажется, что сеньорита что-то замышляет? Она ведет себя немного странно.

Он улыбнулся:

— Она всегда такая. Это-то мне в ней и нравится.

Вечером мы втроем сидели в гостиной. Сеньорита Ли как бы в шутку спросила:

— Ваша светлость, здесь такая охрана… Наверное, убежать отсюда невозможно?

Граф серьезно посмотрел на нее:

— Никто и не пробовал.

В глазах девушки мелькнула тоска.

— Когда вы отвезете меня к дяде?

За Мэтта ответил я:

— Сеньорита Элина, там опасно. Когда переловят всех разбойниц, мы отправим вас домой.

Сеньорита подняла глаза на графа:

— Вы тоже так считаете?

Я удивился, когда граф покраснел. Но он твердо произнес:

— Да.

Утром граф встретил меня до завтрака:

— Приезжал сеньор Марко. Умолял позволить увидеться с сеньоритой Элиной.

— А ты?

— Она только начала успокаиваться. Да и что он может ей предложить? Я же готов жениться. Еще ни разу при встречах с женщинами у меня не возникало такого желания. Даже не посмотрю на ее происхождение и мнение общества. Она истерзала мое сердце и слишком дорого мне обошлась. Хочет она этого или нет, но будет только моей.

В этот миг в комнату вошла Элина. Выглядела она очень бледной. Не слышала ли наш разговор?

Граф сразу же пододвинул ей кресло. Весь завтрак сеньорита просидела в каком-то напряжении, странно спокойная и от всего отрешенная. Разговор не клеился. Поев, я поспешил оставить их вдвоем. Извинился и ушел. Услышал, как Мэтт пригласил сеньориту на прогулку.

Прошло довольно много времени, я закончил дела с управляющим и решил присоединиться к гостям. Ждал, когда Мэтт и Элина вернутся с прогулки, но их все не было. Кажется, мой друг с этой девчонкой согласен быть вместе и день и ночь. Но могу заложить свою голову: сеньорита его боится и что-то замышляет. Придется графу с ней помучиться: дался же ей этот сеньор Марко.

Сейчас я уже начал понимать увлечение Мэтта. Что-то в этой девчонке есть. Одни глазищи чего стоят.

Я вышел на веранду. И замер, ошарашенный увиденным: на полу лежал Мэтт, голова его была залита кровью. Я бросился к другу и нащупал пульс. Жив. Крикнул прислугу. Мы отнесли Мэтта в комнату. Над графом суетились знахарки, пытаясь привести в чувство. Промыли рану, что-то вливали в рот. Удар был нанесен в область виска. Пара сантиметров в сторону — и все могло закончиться гораздо печальней. Главное — не поймешь, кто на него напал, что случилось и где девчонка. Надо бы преследовать врага по свежим следам. Но хотелось быть рядом, если друг придет в себя. Может, что и объяснит.

Граф открыл глаза и произнес:

— Где она? Не отпускай ее, Ягр.

Юлька

Я очнулась и поняла, что меня куда-то несут. Страшно болела голова. Ныло все тело.

Последнее, что я помнила, — ко мне бежал какой-то мужчина. Я еще подумала Марко. Чувствовала, что меня держат крепкие мужские руки, такие нежные и сильные. Любимый все-таки спас меня!

Я распахнула глаза. Меня куда-то нес… граф Кодуэлл.

Предводительница разбойниц говорила, что меня заказал и купил какой-то граф. Неужели?!! Мне стало плохо. А я-то считала его честным и благородным. Пленница у шайки разбойниц — это унизительно. Но быть проданной кому-то оскорбительно вдвойне.

Несколько дней я провела между жизнью и смертью. Приходя в сознание, думала, что лучше бы мне умереть. Но в душе жила надежда, которая, как известно, умирает последней. Может, Марко все-таки не женился и спасет меня?

Пришла в себя я в какой-то незнакомой комнате и сразу же увидела рядом графа. Он не отходил от меня ни днем, ни ночью. Сам вливал в рот лекарство, раздевал и чем-то натирал мое тело.

Если раньше граф мне даже нравился, то сейчас я его возненавидела. Не могу понять, как внешне такой красивый и мужественный мужчина умудряется быть таким подлецом. Сначала приказал похитить и издеваться. Теперь вот демонстрирует заботу. Наверное, хочет показать, какая жизнь могла бы меня ожидать и как «хорошо» будет у него.

Через пару дней мне стало лучше. Все труднее становилось изображать человека в полубессознательном состоянии. Если честно, я и сама порой не понимала, когда действительно проваливаюсь в беспамятство, а когда притворяюсь. Во всяком случае, при любом прикосновении графа я предпочитала упасть в обморок.

Не знаю, сколько бы это продолжалось. Сколько еще я бы пыталась играть в полурастение, если бы не одна из ухаживающих за мной женщин. Она обратилась ко мне, когда графа не было в комнате:

— Сеньорита, я знаю, что вы меня слышите. А если откроете глаза, то и увидите.

От удивления я распахнула глаза во всю ширь. Знахарка вздохнула:

— Я давно вижу, что вы притворяетесь, и не мешала вам. Но граф пообещал выгнать нас, если не приведем вас в чувство. У меня четверо детей, а у Луизы — шестеро. Подумайте о них.

Да… положение… Мне не хотелось приходить в себя, но я понимала, что вечно это продолжаться не может. Подводить служанок тоже не хотелось. Я представила, что их дети сидят голодные и плачут. Подумала и согласно кивнула:

— Ладно, буду выздоравливать.

Когда вернулся граф, он был обрадован:

— Наконец-то, Ли! Как вы себя чувствуете?

Я слабо прошептала:

— Хорошо.

Хотя при виде графа мне снова стало плохо. Какой коварный человек! Притворяется добрым и внимательным. Наверное, заинтересован, чтоб его секс-рабыня поскорее выздоровела. В том, что он рассматривает меня в этой роли, я не сомневалась. Иначе бы привез меня не сюда, а домой, к дяде. Знал бы, как я его ненавижу!

Подумав, я дала себе слово не расслабляться и не опускать руки. Здесь меня хотя бы не держат на веревке. Выход всегда можно найти, а умереть еще успею.

В один из дней граф появился в моей спальне не один, а в сопровождении мужчины примерно тех же лет, что и он сам. Походка и выправка, без сомнения, принадлежали военному. Вошедший внимательно посмотрел на меня и представился:

— Ягуар.

Мне стало смешно:

— Сеньор, у меня уже было два ягуара.

Произнесла эти слова, и нахлынула грусть. Сразу же захотелось вернуться к дяде.

В целом новый знакомый мне понравился. Но все испортил граф. Он сказал:

— Барон Ягуар — мой самый лучший друг.

Я сразу же подумала, что друг графа не сможет стать другом мне, но тщательно попыталась скрыть свои мысли. Потом я заметила, что барон очень внимательно изучает меня. И взгляд его был чрезвычайно пытливым. Такое чувство, что хочет что-то понять или вспомнить.

Мелькнула мысль, что я его где-то видела. Может быть, среди дядиных гостей? Но человека с таким ростом трудно не запомнить. Он явно бы привлек мое внимание. Барон был даже выше, чем граф Мэтт. А граф был не просто высоким, а очень высоким. Ладно, можно это выяснить и потом…

Барон посидел с нами, а потом решил откланяться.

— Навещайте меня, сеньор Ягуар, — вздохнула я, — скорее бы мне выздороветь. — Я с тоской посмотрела в окно: — Так хочется прогуляться по саду.

Граф Мэтт сразу же вскочил:

— Почему же вы молчали, сеньорита Ли? Сейчас я вас отнесу.

Никуда мне вместе с графом идти не хотелось. И кто тянул за язык? Но тот уже подхватил меня на руки.

Ягуар проводил нас до выхода в сад, потом сказал, что у него дела, и вернулся в дом.

Если бы не присутствие графа, то сад бы мне понравился. Граф не спускал меня с рук и носил под фруктовыми деревьями, на которых висели спелые яблоки и груши. Кругом были разбиты клумбы с яркими цветами. Но мне было не до любования природой. Я смотрела по сторонам, и на сердце становилось тревожнее. Сбежать отсюда будет трудновато: вокруг имения тянулся высоченный забор с какими-то дурацкими башенками. То ли они сделаны для красоты, то ли там сидит охрана.

Граф что-то говорил мне, но я не слушала, думала о своем. Потом все-таки поняла из его слов, что мой спутник ждет не дождется, когда я смогу переехать к нему в замок. Такого поворота событий я не ожидала. Вспомнила старинные мощные башни, возвышающиеся среди скал, и вздрогнула: вот оттуда точно не убегу. Значит, нужно ускорить поиски спасения.

Следующие дни я часто гуляла по саду, но со мной всегда был граф, а иногда еще и барон Ягуар. Я подумала, что если буду ходить в сопровождении вельмож, то ничего никогда не узнаю. И, улучив момент, попросила барона похлопотать перед графом, чтоб тот разрешил мне гулять одной. Я уже достаточно для этого поправилась.

Может, граф и не обрадовался, но предлога отказать не нашел. С того дня я упорно обследовала территорию поместья. Про центральные ворота можно забыть. Там всегда стоит стража, и меня не пропустят. Почему-то я была уверена, что какой-то еще выход имеется. В старинных книгах всегда описывали тайные ходы, через которые обитатели замков спасались в случае нападения врагов или… девушки бегали тайком на свидания. Я стала осматривать стены метр за метром. С каждым днем надежды оставалось все меньше.

Однажды в поместье приехал посыльный герцога. Я заметила, что граф был недоволен, что посыльный увидел меня. Это еще больше укрепило меня в подозрениях насчет его светлости. Не хочет, чтоб знали, что он похитил девушку! Я даже собиралась броситься к приехавшему вельможе и попросить меня спасти, но вовремя одумалась. Вдруг это очередной друг графа?

Сеньор Ягуар уехал с посланником. Мы с графом Мэттом остались вдвоем. Пока никаких посягательств на свою персону я не видела. Наоборот, граф был вежлив, корректен и нежен. Казалось, он не знает, как мне угодить. Мне даже привезли новые наряды. Однако я была начеку. Думаю, просто так граф не стал бы тратить на меня деньги и время.

Утром он зашел в мою комнату и сказал:

— Сеньорита Ли, не посидите со мной, пока я разбираю бумаги? А потом погуляем…

— Лучше я подожду вас в саду.

Я, не разбирая дороги, полетела к стене. Неожиданно одно место меня насторожило. Стена здесь густо заросла лианами, похожими на наши вьюнки. Я раздвинула стебли и увидела доски. Еще активнее стала разгребать лианы и обнаружила засов. А потом и саму дверь.

Первой мыслью было рвануться на свободу, и гори все синим пламенем. Но потом разум возобладал. Сначала нужно разузнать, есть ли рядом поселения, где проходит дорога в город, как-то подготовить свой побег…

Я услышала голос графа: он звал меня. Торопливо поправила вьюнки и выскочила из зарослей, с трудом скрывая свой восторг. Его светлость с изумлением осмотрел меня:

— Такое впечатление, сеньорита, что вы валялись в траве.

Я защебетала, с трудом придумывая, что бы соврать:

— Пыталась поймать красивую бабочку, но она улетела, а я упала в кусты. Пока вылезала, все платье испачкала. Собиралась идти переодеться: неприлично ходить в таком виде.

— Действительно, переодеться стоит. Пойдемте в дом, сеньорита, я помогу.

Мужчина обхватил рукой мою талию. Я содрогнулась. Знал бы, как я его ненавижу, наверное, перестал бы улыбаться и сиять, как начищенный самовар. Но у меня-то причина для радости была. Я решила, что буду по мере сил мила и приветлива, чтобы, не дай бог, не заподозрил о моих планах. А мой провожатый не уставал повторять:

— Ли, ты молода и скоро забудешь все, что с тобой произошло. Станешь такой же задорной и веселой, как раньше.

Я подумала: ага. Жди! Но озвучивать этот крик души не стала.

На следующий день приехал сеньор Ягуар. Я увидела его, возвращаясь с прогулки по саду: меня, как преступника, манила заветная дверь. Я еще ни разу не пробовала ее открыть, но постоянно бродила рядом и обдумывала свое бегство. Мной уже было приготовлено простое платье из крепкого материала и туфли без каблуков. Хорошо бы утащить хоть краюху хлеба. Но сделать это незаметно за общим столом было трудно.

Я старалась быть милой и любезной с мужчинами. Даже шутила с графом. Но меня беспокоил сеньор Ягуар: он все время очень внимательно разглядывал меня. Похоже, этот человек мне не доверяет. Я спросила, когда они отвезут меня к дяде, и в очередной раз поняла, что этого не будет.

Следующим утром, отправляясь завтракать, я продолжала размышлять о побеге. Надо постараться как-то выведать у графа и Ягуара, в какой стороне находится город. Но так, чтоб они ничего не заподозрили.

Собираясь распахнуть дверь в столовую, я услышала голоса. Похоже, граф говорил обо мне. Я замерла:

— Она истерзала мое сердце и слишком дорого мне обошлась. Хочет она этого или нет, но будет только моей.

Я хотела послушать еще, но тут за спиной раздались шаги прислуги, и пришлось войти в комнату.

Я смотрела на графа и думала: как же мастерски он притворяется! На вид такой нежный и обходительный, а сам желает только затащить меня в постель! Может, предложить самой? Пусть все поскорее произойдет, а потом он отпустит меня к дяде.

Тут в душе шевельнулись сомнения. Я уже два раза предлагала себя мужчинам, и ничего хорошего из этого не вышло. Скорее всего, и в этот раз добром не кончится. Да и фиг ему! Не собираюсь быть послушной рабыней. Попытается принудить — буду кусаться, царапаться и обзываться. А может, еще и сбежать сумею.

После завтрака сеньор Ягуар сразу куда-то ушел. А граф пригласил меня на веранду. Сказал, что в комнате очень душно.

Мы вышли. Я остановилась, прижавшись спиной к каменной кладке ограды, доходившей мне примерно до пояса. Мэтт стоял передо мной. Вид у него был бледный и взволнованный. Вдруг он обнял меня и начал целовать:

— Ли, я люблю тебя. С первой встречи потерял голову.

Я испугалась его взгляда и его натиска. От всей души ненавидела этого двуличного, хитрого человека. Его поцелуи были противны. Я машинально прогнулась назад и вцепилась в ограду. Под рукой оказался камень, и я изо всех сил ударила им графа в висок. Мужчина упал, и кровь залила его лицо. Я лишь успела заметить его изумленный взгляд. Мэтт прошептал:

— За что?

Я метнулась к заветной двери. Сейчас уже не до запасов пищи и переодеваний. Пронеслась через парк, пролезла через заросли, рванула засов. Тот не поддавался.

Я потянула его раз, другой. Потом постаралась успокоить дыхание. Ухватилась покрепче… Дверь распахнулась. Вот она, свобода! Я шагнула, даже не посмотрев куда. И почувствовала, что лечу вниз.

Мне повезло: упала я в воду. Она сомкнулась надо мной, но потом вытолкнула наверх. Меня понесло течение. Хорошо, что я умею плавать.

Сначала поток был довольно стремительным. Меня бросало и швыряло из стороны в сторону. К счастью, я сумела ухватиться за какое-то бревно.

Обогнув холм, река разливалась вширь. Течение стало более спокойным, и вскоре я смогла выбраться на берег.

Я почувствовала под ногами дно, доковыляла до берега и рухнула на песок. Вода капала из носа и, кажется, даже из ушей. К счастью, несмотря на начало осени, погода была достаточно теплой, хоть небо и затянуло облаками.

Немного полежала и решила подняться. Попробовала встать, но зашаталась. Меня так и повело из стороны в сторону. Тогда я опять улеглась. Неожиданно небо просветлело и, как по мановению чьей-то руки, выглянуло солнце. Я подставила его лучам свое тело.

Однако расслабиться не смогла. Перед глазами встала картина: лежащий на залитом кровью каменном полу веранды граф и его последние слова: «За что?» Из глаз полились слезы. Как бы я его ни ненавидела, но убивать не хотела. Я вспомнила, как он носил меня на руках, исполнял малейшее желание, и заревела еще громче.

Потом я решила, что если уж убила, то ничего сейчас не поделаешь. Выберусь отсюда, сама явлюсь с повинной. И сразу представила: капитан стражи сеньор Марко надевает на меня наручники, ведет в темницу и укоризненно спрашивает:

— Сеньорита Элина, как вы могли совершить столь ужасное злодеяние?

Мне стало себя еще жальче, и я вновь захлебнулась слезами. Потом как-то незаметно задремала. Только в полусне все время видела перед собой лицо Мэтта.

Каким-то образом я почувствовала, что рядом со мной кто-то есть. Открыла глаза. Надо мной склонилась жуткая старуха. Седые волосы космами свисали с ее головы, губы ввалились, зубов не было. Она с интересом рассматривала меня:

— Кто тебя, красавица, в реку бросил?

Говорила она хриплым, шепелявым голосом, а в словах звучала насмешка. Глаза выглядели зоркими и молодыми. Казалось, она просверливает ими меня насквозь.

— Али сбежала от кого?

От ее вида и проницательности мне стало страшно. Я уселась на песке и молча смотрела на бабку.

— Коли ждешь кого, так жди. Только здесь, окромя меня, никто не живет. Только звери дикие ходят. А хочешь иди за мной.

Она повернулась и двинулась в лес. Я вскочила и пошла следом. Идти с подозрительной старухой было страшно, но остаться одной — совсем невыносимо.

Баба-яга, как я ее окрестила, шла довольно быстро. Я трусила вслед за ней, поохивая и поахивая, с каждым шагом чувствуя, как сильно болит все тело. Наконец мы остановились у ветхого строения. Старуха подошла к крыльцу избушки и громко закричала:

— Чур!

Сначала мне даже показалось, что это какое-то заклинание, из-под древних бревен сейчас покажутся куриные лапы и изба со скрипом повернется к хозяйке. Но все оказалось проще. Из дверей выскочил парень. Примерно моих лет, в драных штанах и безрукавке, лохматый. И с удивлением уставился на меня. Я вежливо поприветствовала:

— Здравствуй.

Парень покраснел. Совсем как краснела я еще недавно. Баба-яга сказала:

— Вот приблуду нашла.

Паренек ничего не ответил. Стоял и разглядывал меня.

Старуха ушла в избу, мальчишка скрылся следом за ней. Я уселась на ступени. Какое-то время из строения слышались громкие голоса. Похоже, обитатели его о чем-то спорили. Затем старуха выглянула и позвала меня внутрь.

Обстановка избы была более чем бедной, но я была рада и такой. Хорошо, что не ночую в лесу. А дальше будет видно.

Старуха полезла в сундук и вытащила оттуда холщовую юбку, кофту и платок.

— Надень вместо мокрого.

Одежда была слегка велика, но я осталась довольна. Если странствовать в подобном наряде, он будет меньше привлекать внимание. Стоимость этих обносков моя одежда компенсирует с лихвой. Особенно порадовал платок: под ним не будет видно моих волос весьма примечательного цвета.

Ночь провела я на деревянном топчане. В сравнении с ночевками на земле у разбойниц здесь казалось уже вполне сносно.

Утром старуха послала меня со своим сыном собирать ягоды и грибы, а потом — помогать по хозяйству. Чур краснел как девочка, когда я к нему обращалась, но пытался оказывать знаки внимания. Помогал собирать ягоды, носил вместо меня воду, несмотря на ворчание Бабы-яги. Однако все мои просьбы отвести меня в какой-нибудь поселок или город молча игнорировал. Бабка бормотала: послал же бог дармоедку. Я стала усиленно думать, как и куда мне уйти. И заглянув в избу, неожиданно услышала разговор между Чуром и его матерью.

Бабка говорила, что судьбу девки решит ее старший сын, который на днях вернется:

— Хочет, так себе оставит. Хотя пользы в хозяйстве от нее никакой. Жениться надо на здоровой и работящей. А можно ее и продать: знатные господа таких любят.

Чур вдруг закричал, что не отдаст меня брату.

Старуха засмеялась:

— А то ты его не знаешь! Он тебя спросит? Быстро обломает вас обоих. Хотя кто вам мешает пользоваться ею вместе? Не кормить же ее задарма.

Чур с такой скоростью выскочил из избы, что я еле успела отпрыгнуть от двери.

Ноги у меня противно задрожали. Наверное, меня бог наказывает за графа. Что же делать? Бежать? Но куда?

Помощь пришла с той стороны, с которой я и не ожидала. Чур подошел ко мне, постоял, подумал:

— Хочешь, покажу, как дойти до города?

Я с надеждой посмотрела на парня: смеется или вправду?

— Возьми корзинку, скажем, идем за орехами.

Я быстро бросилась в дом. Старуха добродушно прошамкала:

— Иди-иди, приблуда. Хоть какой-то от тебя будет прок.

Она явно пребывала в хорошем настроении. Еще бы. Приедет старший сын, кормилец. А ей есть, чем его порадовать. А уж как он мной распорядится, ее не волнует. У меня от злости даже зубы свело. Зря радуетесь. Хоть я и виновата перед графом, но, не задумываясь, убью любого, кто до меня дотронется.

Я вышла на крыльцо. Чур прошептал:

— Идем скорее, не теряй времени.

И мы чуть не бегом припустили в лес. Пробираясь сквозь густые заросли, я поняла, что без проводника на дорогу никогда бы не вышла. Наконец парень остановился:

— Дальше не пойду. Скажу, что ты потерялась, когда собирали орехи.

— Чур, если решишь расстаться со своей семьей, найди купца Фэйста. Это мой дядя. Он тебе поможет. Вряд ли здесь тебя ждет что-нибудь хорошее. А если захочешь стать моряком, обратись к капитану Питеру Фэйсту.

Парень не ответил на мое предложение:

— Иди по лесу вдоль дороги. Посматривай и вперед и назад. Места здесь опасные.

Одной оставаться было страшно. Но ничего не поделаешь. Я расчувствовалась: шагнула вперед, обняла Чура и поцеловала:

— До свидания. Думаю, еще увидимся.

А потом еле смогла вырваться из его объятий. С такой готовностью он ответил на мой поцелуй. Я покраснела. Поняла, что не имею права даже возмутиться. Сколько раз кузен говорил: сначала думай, а потом делай. Не провоцируй мужчин.

Чур тоже покраснел. И я тут же оправдала себя: так то мужчин, а Чур совсем еще молоденький парнишка.

— Все. Мне пора. Будь осторожна.

Парень повернулся и исчез в лесу. А я пошла вперед, размышляя о своей нелегкой судьбе. Как же спокойно я жила, пока была Юлькой. И сколько всего навалилось на Элину Фэйст.

Чур уверял, что к ночи я доберусь до города. Я торопилась, темнело все сильнее, лес сменился полем, но ничего похожего на поселение я не видела. Уже с трудом различала дорогу под ногами и поняла, что в такой тьме далеко не уйду. И тут заметила какое-то большое строение. Подумала, что лучше хоть что-то, чем совсем ничего, и со всех ног бросилась к нему.

Оказалось, на пути мне попался какой-то здоровенный сарай. Я вломилась внутрь и только потом опомнилась: надо было сначала хоть обойти кругом и посмотреть, нет ли в нем кого. На мое счастье, сарай оказался пустым. В центре стояли грубо сколоченный стол и скамьи. У сарая имелся чердак с большим лазом. Наверх вела переносная лестница, сбитая из тонких бревен.

Я вспомнила все последние приключения, и благоразумие потребовало, чтобы я самым тщательным образом обследовала это строение. Я обошла помещение по кругу, а потом залезла на чердак. Там лежали груды сена. Потолок просвечивал многочисленными дырами. Самая большая была в углу, почти на уровне пола. Я подошла, выглянула в нее и удивилась. Здесь к стене тоже была приставлена лестница. Как будто кто-то специально приготовил себе путь к отступлению.

На всякий случай я приняла меры предосторожности. Улеглась недалеко от этого лаза, тщательно замаскировав свое убежище сеном. И сладко уснула, абсолютно довольная собой.

Проснулась я от храпа лошадей и мужских голосов. Сердце предательски застучало. Я лежала, боясь пошевелиться. Потом до меня долетели запах мяса и чеснока. Видимо, мужчины уселись ужинать. Стало еще хуже. Вдобавок ко всем страхам меня охватило жгучее чувство голода.

Голоса становились все громче и громче. В них послышались характерные пьяные нотки. Интересно, они поедят и уедут или тоже расположатся на ночевку?

Я приподнялась и осторожно выглянула в дыру. В темном небе висела необычайно яркая луна и освещала окрестности как фонарь. Прямо подо мной были привязаны три лошади.

Мужчины тем временем закончили ужин, и стало ясно, что они собираются устроиться на ночлег. Сразу двое залезли на сеновал. Хорошо хоть завалились они в противоположном от меня углу. А вот третий, появившийся чуть позже, долго бродил, выбирая себе место. Потом, видно, возжелал дышать свежим воздухом и устроился совсем рядом с отверстием. Я выругалась про себя: еще немного — и рискую угодить прямо в его объятия. То-то мужик обрадуется. Надо быстрее отсюда выбираться, пока ребята не протрезвели. Утром они точно меня заметят. Но как лучше спуститься: через дыру в крыше или через лаз в сарай? Пожалуй, до дыры все-таки ближе. Думай не думай, на что-то решиться нужно.

Я стряхнула с себя сено и на четвереньках пробралась к отверстию, поблагодарив добрым словом ночное светило: в темноте я бы обязательно наступила на своего соседа.

Осторожно поставила ноги на лестницу: только бы выдержала. Быстро спустилась вниз. Подошла к лошадям и одну взяла под уздцы. Подумала и отвязала остальных.

Услышала сверху удивленный пьяный голос:

— Братцы, баба!

В ответ раздался смех:

— Тебе только бабы и снятся. Потерпишь.

Дожидаться окончания разговора я не стала: вскочила на коня, хлопнула по крупу остальных и погнала их по дороге.

Вскоре крики возмущенных мужиков стихли вдали. Две лошади какое-то время бежали сзади, потом отстали. Может, решили пощипать травку.

Я неслась во весь опор, потом заметила, что попала в знакомые края. Вдали высились стены города, и я пустила коня шагом. Как-то слишком удачно я избежала стольких несчастий. Что же дальше? Пожалуй, пока не рассвело, стоит направиться прямиком к дяде и пробраться к нему по возможности тайком. Не стоит слишком многим знать о моем возвращении. Дядюшка-то меня не выдаст, и няня тоже. А за остальных не поручусь.

Я оставила коня перед воротами и осторожно постучала.

— Кого несет среди ночи? — послышался голос конюха Лойда.

Я назвалась, и ворота распахнулись. Лойд засыпал меня вопросами, но я попросила его молчать о том, что он меня видел, и пошла к себе в комнату. Сбросила все тряпье, переоделась и отправилась к няне. Пришлось закрыть ей рот ладошкой, чтоб она так громко не причитала. Я попросила старушку разбудить дядю.

Он пришел, обнял меня и расплакался. Я коротко рассказала о своих приключениях.

Бедный купец ужаснулся:

— Если ты убила графа, оставаться здесь нельзя. Даже за покушение на жизнь вельможи наказанием бывает либо казнь, какую назначит пострадавший, либо пожизненное рабство. А уж за убийство…

Дядя некоторое время ходил по комнате. Потом сказал:

— Собирайся. На рассвете распоряжусь подать карету. У меня есть в городе небольшой дом. Сейчас в нем никого нет, даже слуг. Поживешь там несколько дней, никуда не выглядывая, а потом вернется Питер, отвезет тебя на корабле в Лусс или еще дальше. Няня поедет с тобой.

Вскоре карета, покачиваясь на ухабах, несла нас к городу. Няня без конца благодарила богов за то, что мы вместе. Жаль только, я не смогла забрать с собой Ласку. Дядя сказал, что она меня непременно выдаст, вторую такую кобылу трудно отыскать, и был конечно же прав.

Потом мы устраивались на новом месте. Через пару дней я начала успокаиваться. Даже забыла об осторожности. Бродила по дому или смотрела в окна. Стала скучать. Скорее бы вернулся Питер и забрал меня. Надоело сидеть в четырех стенах.

Однако судьба показала, что расслабилась я рановато. Неожиданно руки мои скрутили назад так, что я чуть не закричала от боли. Я оглянулась на напавшего, и у меня вырвался крик:

— Ягуар!