Ян Жижка

XV. ЗАПАДНЫЙ ПОХОД

Битый Жижкою под стенами Праги, погромленный у Вышеграда, император Сигизмунд пытался уверить католическую Европу, что только случайные помехи не дали ему до сих пор возможности одним ударом усмирить Чехию.

Находясь в столь щекотливом положении, Сигизмунд мог рассчитывать пока только на феодалов-католиков Чехии. Рьяные слуги императора Богуслав Швамберг и Николай Дивучек вызвали к жизни большой, сильно разветвленный противогуситский союз панов-католиков — Плзеньский Ландфрид.

Этот очаг вражеской силы и намеревался атаковать Жижка. В Праге он договорился о совместных действиях с пражанами. Однако они не могли еще предпринять далекого похода на запад страны. В непосредственной близости от столицы упорно держались два бастиона католиков — Пражский и Кунратицкий замки. Не выдернув этой занозы из своего тела, Прага подверглась бы смертельной опасности, если бы услала свои рати к Плзню.

Жижка не стал дожидаться исхода осады Пражского замка и Кунратиц, двинул таборитов в западную сторону.

Народная армия Жижки была теперь первоклассной военной силой, пригодной для того, чтобы в открытом поле меряться с противником ратным уменьем. Однако случаи для полевых боев пока представлялись редко. Католики, потерпевшие в таких боях ряд сокрушительных поражений, предпочитали отсиживаться за стенами. Жижка атаковал укрепления своих противников либо сам отбивал атаки на захваченные им замки и города.

Большие полевые бои были еще впереди.

В начале января 1421 года возовые колонны таборитов быстро прошли Прахеньский край.

В пятнадцати милях от Табора, в непосредственной близости от Плзня, находился город и укрепленный монастырь Хотешов. Взяв его с налета, табориты завладели вскоре и Кладрубами. Оставив в этих городах небольшие временные гарнизоны, продвинулись дальше, к Стржибру, большому торговому городу к западу от Плзня.

Табориты принялись уже разбивать стены Стржибра, когда узнали, что в свой родовой замок Красиков, лежащий поблизости, прибыл с горсткой наемников сам пан Швамберг.

Жижка тотчас снял осаду Стржибра. Он перебросил своих людей к Красикову, наглухо обложил его.

— Лисица в капкане! — весело сказал Жижка Хвалу из Маховиц. — Постараемся захватить ее живьем!

Ян Жижка во главе таборитского отряда (рисунок XV века).

Быстро завладели замковым мостом, угловой башней. Пану Богуславу ничего не оставалось, как вступить в переговоры.

Сдавшегося пана заставили выйти из замка и положить на землю к ногам Жижки рыцарский меч и копье. Затем Богуслава Швамберга увезли на Табор и заточили в Пржибеницах.

Не возобновляя осады Стржибра, табориты прошли к верховьям Мжи. Там, у самой баварской границы, лежал заселенный немцами город Тахов.

Появление таборитов у границы напугало не только баварских феодалов. Австрийские, саксонские, мейссенские графы и бароны стали с той минуты со страхом ждать вторжения в их земли «чешских мужиков», как называли они таборитов. «Значит, они очень сильны?! Они не думают об обороне, они наступают!»

Застрочили перья в канцеляриях герцогов и эрцгерцогов, маркграфов, князей и владетельных епископов. Слали гонцов друг к другу, в Рим, к императору.

Однако страхи католической Европы были пока преждевременны. Еще не пришла пора таборитам перейти в наступление на окружающих гуситскую Чехию врагов.

Трусливого Сигизмунда эти события подтолкнули, наконец, на то, чтобы выйти из бездействия, выступить в поле и снова попытать военного счастья.

Император звал в поход воинские отряды оставшихся верными ему королевских городов Чехии и Моравии, войска католических панов. Он слал приказ за приказом баварским князьям немедленно выдвинуть крупные силы к чешской границе: «Собирайте весь свой народ, всадников, пеших, горожан, крестьян, всех, кто способен носить оружие».

Рассеянные по всем углам Чехии друзья Табора сообщали Жижке об этих усилиях Сигизмунда.

Жижка мог с удовлетворением сказать себе, что стратегический его замысел — перенести борьбу в западную Чехию и вызвать в поле главные силы противника — полностью удался. Теперь надо было двинуть навстречу Сигизмунду все, что только возможно.

В это время пражане, овладев, наконец, Кунратицами, получили возможность выполнить свои обязательства перед Табором. Они направили на подмогу Жижке большой отряд.

В середине февраля Жижка повел сводное пражско-таборитское войско к Плзню.

Ровно год назад он оборонял этот большой город от натиска феодалов-католиков. Как разительно изменилось с тех пор соотношение сил обоих лагерей! Выросло и окрепло народное движение, отбит страшный крестовый поход, восставшие крестьяне обладают опорой всей борьбы — мощной крепостью, о какой нельзя было тогда и мечтать! Феодалы юга разбиты, очередь теперь за феодалами запада.

Плзень был сильно укреплен. В нем заперлись с семьями и движимым своим богатством паны всего края. Город должны были оборонять большие панские наемные рати.

Когда к гуситам подоспели отряды из городов Клатовы и Жатец, Плзень оказался окруженным со всех сторон.

Четыре недели кряду упорно и без передышки громил Жижка из пушек укрепления, пробил во многих местах стены. Осажденные знали, какая участь ждет укрывшихся в городе католических панов, если Плзень будет взят штурмом. А его можно было ждать со дня на день.

Осажденные выслали парламентеров.

С плзеньскими феодалами было заключено перемирие до нового года. Паны Ландфрида обязались подписями и печатями своими признать четыре пражские статьи во всех своих владениях.

Еще в то время, когда гуситы осаждали Плзень, к ним явились из дружественного Жатца послы, просившие помощи против Хомутова, города в Жатецком крае. Хомутов, заселенный немцами, ярыми католиками, был центром второго, северного Ландфрида. Из Хомутова паны-католики терроризовали весь Жатецкий край.

Жижка повел гуситские отряды на север, к Хомутову. В походе его нагнали гонцы, принесшие войску с востока Чехии страшные вести.

Ночью, на привале, сгрудившись у костра, в глубоком молчании, слушали воины рассказ старика, прибывшего с Табора:

— Только что выступили вы тогда в эту сторону… Громадка пошел по полевым общинам, собрал народ, человек с тысячу, наполовину женщин с детьми, пошел на восток, к Хотеборжу, что за Чаславом. А за ним вышел в поле и Валентин, наш проповедник, повел человек с двести к верховьям Лабы, на Пржелауг. Взяли они и Хотеборж и Пржелауг, прогнали панских наемников, завели в тех городах наши порядки.

А потом пан Опоченский с кутногорскими напал на Пржелауг, перебили они всех, кого захватили в домах и на улице. А полтораста наших братьев с Валентином повели на Кутную Гору и побросали в шахту.

А потом пан Дивучек с паном Опоченским и многими другими панами и великой силой кутногорских и хрудимских обложили Хотеборж. Брат Громадка бился с ними насмерть. Они подослали к нему тогда посредников. Брат Ян и говорит им: «У меня много женщин и с ними дети. Жалеючи их, я соглашусь… Если пан Дивучек и пан Опоченский присягнут, что выпустят всех наших, я сдам им Хотеборж». Назавтра паны вышли к воротам и присягнули Христом и евангелием. А потом брат Ян раскрыл ворота и вывел через них братьев наших.

Тут пан Дивучек и крикнул своим: «Они все еретики и собаки и нет моего слова для них. Всех их истреблю до единого — вот мое слово!» Потом побрали они наших 'братьев. Триста душ сожгли, а семьсот побросали на Кутной Горе в шахту. А потом брата Громадку погнали в Хрудим, поломали кости на колесе, вырвали язык, обрубили ноги и руки, а туловище повесили. Вот она, какая панская клятва, — закончил старик со слезами.

Когда 15 марта бойцы Жижки окружили Хомутов и пошли на приступ, люди под градом камней и стрел подбадривали друг друга криками:

— Отплатим за Хотеборж!

В Хомутове был монастырь тевтонских монахов-рыцарей, весьма умелых в ратном деле. Первый приступ гуситов хомутовцы отбили с великим уроном для атакующих. Назавтра на стены вышли мужчины и женщины, стар и млад.

Разъяренные вчерашней неудачей, воины Жижки, табориты и пражские, пошли на приступ с двух сторон. На головы осаждающих лились потоки кипящей смолы и воды. Но теперь ничто не могло уж удержать их порыва. Хомутов пал.

Суровый урок, преподанный католикам в Хомутове, был хорошо усвоен по всему северу Чехии. Когда войско Жижки выступило весной из района Хомутова в сторону дружественного Жатца, на его пути спешили открыть свои ворота укрепления, замки и города. Большие торговые центры Лоуны и Сланы выслали навстречу Жижке послов с дарами и изъявлением покорности. То же и дальше, до самой Праги, торжественно встретившей победоносное гуситское войско и его вождя.

Военные усилия крестьян-таборитов, сражавшихся то отдельно от Праги, то в союзе с нею, уже весной 1421 года привели к сильному ослаблению позиции феодалов-католиков и Сигизмунда. Главные гнезда сопротивления — большие города, монастыри и замки на юге и западе Чехии — лежали в развалинах либо сдались без боя.

Однако к западу от Праги, и притом в непосредственной близости от нее, в руках католиков все еще оставался сильно укрепленный город Бероун и мощный королевский замок Карлштейн, перехватившие пути подвоза к столице. Пражане требовали немедленного выступления против этих вражеских твердынь. Вняв их настоянию, Жижка решил оставаться в столице с победоносным своим войском лишь несколько дней.

Выступление против Бероуна назначено было на 26 марта. А накануне на площади Старой Праги прибывший с Табора священник Антох страстно призывал таборитов немедленно покинуть «новый Вавилон» — Прагу — и вернуться прямо домой, на Табор:

— …Ибо истинно сказано в Апокалипсисе о двух рогах зверя. И один из тех рогов — ложные вероучители, доктора университета Пражского. А второй рог — советники Старого города пражского. Это они, выученики дьявола, противятся нашей истине, сохраняют в своих церквах золотые чаши, иконы, самоцветы. Их служба — поклонение идолам, такая же богомерзкая ложь, как утверждение, что свинья может летать! Довольно, братья, помогали мы пражанам! Не оставайтесь больше с ними ни дня, ни часу! Идите отсюда немедля, за мною!

Жижка узнал об этом, когда часть его людей, следуя призыву Антоха, уже покинула Прагу. Вскочив на коня, он нагнал беглецов в поле:

— Стой! Во имя самого господа — остановитесь!

Понурые, остановились табориты, не смея взглянуть на своего гетмана. А он был страшен: единственный глаз метал молнии, лицо налилось кровью, огромные кулаки полосовали воздух над головой.

— Безумцы! Вы чего хотите? Короля Сигизмунда? Соскучились по старой барщине? Вы ее получите, если вот так, по прихоти, станете приходить, уходить, Вам не по нраву Прага? А мне она нравится? Так сейчас нужно! Слышите — нужно! Братья, не губите нашего дела, поворачивайте назад!

— Дальше за мной! — закричал Антох.

И, к великому изумлению Жижки, его бойцы двинулись за Антохом.

Жижка вернулся в Прагу один, в тяжелом раздумье.

Во всех немалых числом походах «божьи воины» преданы были своему вождю. По знаку его бросались в бой один на десять, лезли на неприступные стены, шли на смерть. «Наш Жижка», — так звали его в войске. «Что же случилось? Неужели прав был Николай из Гуси? Порвать с Прагой? Или, может, попытаться сейчас захватить город?»

«Нет, нет! — говорил он себе, после долгих, мучительных раздумий. — Придет время и для Праги!»

Как было условлено, Жижка повел своих воинов вместе с пражанами на Бероун. 1 апреля пошли на приступ, преодолели стены. Начался кровопролитный бой на улицах…

Не возвращаясь в Прагу, Жижка повел таборитов от покоренного Бероуна в южную сторону, на Табор.