Яшмовая трость

К ЧИТАТЕЛЮ

Я не знаю, почему бы моя книга могла тебе не понравиться.

Ведь роман или рассказ могут быть не более как приятным вымыслом. Если же, помимо их видимого содержания, ты найдешь там более высокий смысл, следует воспользоваться этим полупреднамеренным прибавлением, не требуя от него слишком большой последовательности, но рассматривая его лишь как случайное порождение таинственных соответствий, существующих, несмотря ни на что, между вещами.

Так надлежит подходить к историям, составляющим «Черный трилистник» или «Сказки для самого себя», и так же следует отнестись к рассказам о «Маркизе д'Амеркере». Странные и причудливые приключения, в которых он выступает, довольно хорошо передают полутаинственность его полуобраза, — и если событиям, о которых там повествуется, не удастся рассеять тебя, то не может быть, чтоб ты остался бесчувственным к нежному очарованию Гертулии, или чтобы тебе наскучили речи старого Гермократа; если же, наконец, даже «Шестая женитьба Синей Бороды» или «Рыцарь, спавший на снегу» не сумеют развлечь тебя хоть сколько-нибудь, тебе останутся, по крайней мере, пейзажи, посещаемые этими сокровенными и важными тенями, дома, где они обитают, предметы, которых они касаются своими сумрачными руками.

Там есть шпаги и зеркала, драгоценности и наряды, хрустальные чаши и лампы, и порою доносятся ропот моря и шелест лесов.

Слушай, также, как поют фонтаны. Они то прерывисты, то беспрестанны; симметричны сады, оживляемые ими.

Статуи там из мрамора или из бронзы, деревья подстрижены.

Горьким запахом букса напоено молчанье, и розы цветут возле кипарисов. Любовь и смерть целуют там друг друга в уста.

Воды отражают тенистую сень.

Обойди вокруг бассейнов. Зайди в лабиринты, посети боскеты и читай мою книгу, страница за страницей, как если бы ты переворачивал, Одинокий Прохожий, своей яшмовой тростью жука на сухом песке аллеи, маленький камешек или опавшие листья.