За пределом

Глава 35

Не было ни сигнализации, ни какого-либо другого звукового извещения о взломе. Только небольшая лампочка, как в сигнализации магазинов, над самым потолком у входа засветилась красным. Первые три минуты начали быстро утекать.

Мы втроём бросились к пачкам денег, каждый к своей. Хрыч же бросился к ячейке и принялся её сверлить. Шум был такой, что я собственного голоса не слышал и приходилось друг другу кричать, словно мы находились в разных концах света.

— Нам надо проверять на жучки?! — спросил Алекс.

— У нас есть глушила! — ответил я. — Мы просто не успеем перебрать все пачки за шесть минут, поэтому не понтуемся и сгребаем всё в сумки! По дороге проверим!

Вообще, стодолларовые пачки не были сильно большими. Около полутора сантиметров, может меньше. В каждой такой пачке было сто купюр. Кажется, что разместить там жучок просто нереально, но как раз-таки из-за этого в них жучки и прячут, потому что многие, кто с этим не связан, не знают об этом и даже не представляют, что в такую узкую пачку можно что-то спрятать. Предоставлял же из себя жучок такую пластмассовый длинный и тонкий брелок, напоминающий автомобильный.

Но проверить это было очень просто — хватаешь пачку, одним пальцем раздвигаешь купюры, чтоб посмотреть, есть ли внутри полость или нет.

Но проверять двадцать миллионов… Это получается в одном миллионе сто пачек. В десяти их будет тысяча, а у нас вообще двадцать миллионов. Никакого времени не хватит всё проверить. Поэтому мы просто сгребали со стола деньги прямо в сумки, действуя на глаз. Каждому должно достаться по три миллиона примерно — триста пачек.

— Сумки готовы! — крикнул Алекс.

— Да! Тоже! Забирайте их, оставляйте пустые! Я загружу!

Лом подскочил ко мне, подхватил мою сумку и бросился вместе с Алексом к чёрному выходу. Я же начал сбрасывать в три оставшиеся остальные деньги. Как раз к тому моменту, как они вернулись, те были уже загружены.

— Спустись вниз, включи микроволновку, пока есть время! Нас уже спалили, так что не страшно! — хлопнул я по плечу Алекса, который вернулся за сумками, перекрикивая визг дрели.

— Да! — крикнул тот и убежал.

В этот же момент раздался голос Сирени.

— Три минуты, парни, нас засекли, пора валить, я прямо напротив чёрного входа. У вас ещё три минуты.

И тут же голос Малу.

— Вы слышали, парни! Пошевеливайтесь!

К этому моменту мы уже закончили, и если бы не ячейка, то можно было бы смело убегать.

— Долго ещё!? — крикнул я почти в ухо Хрычу, который, весь красный, сейчас просверливал замок. Искры летели во все стороны, словно от бенгальских огней.

— Сейчас, пара секунд, и всё будет! Ещё пара… — в этот момент дрель взвыла и словно слегка ушла внутрь. — Готово!

— Отлично! Собирай вещи и уходи к чёрному!

Ячейка представляла из себя самую обычную ячейку для хранения ценностей. Небольшая дверца, за которой скрывался выдвижной ящик, который, собственно, я сразу и вытащил.

— Малу, есть ячейка!

— Отлично, что там?!

— Там… — положил на стол и раскрыл металлический ящик, — флэшка.

— И всё?

— Да, — ящик был действительно пустой. Только флэшка, притом самая обычная.

— Отлично, забирай и залей всё!

— Понял!

Я схватил канистры и быстро начал заливать всё хлоркой. Ячейку, столы и полки, где были деньги, ящик из ячейки, решётку, которую мы пилили, и пол около неё, после чего отбросил бутылки и выскочил из хранилища. Здесь, в холле, продолжал стоять Малу, водя автоматом из стороны в сторону и оглядываясь.

— Готово!

— Отлично! — кивнул он. — Уходим!

Мы вдвоём бросились к помещениям персонала. Выскочили в коридор, где, пройдя по нему и свернув налево, вышли к уже распахнутой двери. На улице было солнечно, из-за чего дверь на улицу выглядела словно выход в рай. Выскочив под солнечный свет, я даже невольно зажмурился.

Напротив нас уже стоял семейный микрик, из которого выглядывал Алекс.

— Малу! Лови! — он бросил ему фальшфейер, который тот поймал, зажёг и забросил в машину, на которой мы приехали. Едва фальшфейер туда залетел, как тут же вспыхнуло пламя. Где-то там, в городе, уже слышались сирены, которые неумолимо приближались к нам практически со всех сторон.

Я запрыгнул на переднее рядом с Сиренью. Малу залетел следом на пассажирское позади меня.

— ГАЗУ!!! — рявкнул он.

— Да поняла уже! — рявкнула она в ответ и втопила газа.

Машина, взвизгнув покрышками, дёрнулась вперёд, быстро разгоняясь. Мы мчались по узкому проулку, стены домов, мусорные баки, ступеньки и двери проносились мимо нас на огромной скорости. Казалось, что мы гоним на всех двухстах километрах в час.

— Так, теперь на запасной тачке. Едем так, словно всё окей, ясно?

— Да, я поняла.

Перед выездом из проулка она резко дала по тормозам и уже куда медленнее выехала на дорогу, встраиваясь в поток машин. Словно законопослушный гражданин. И всё бы ничего, если бы…

— Ох ебать … — выдохнул Лом.

…мы не сделали это прямо перед полицейской машиной, которая, визжа покрышка и заливая округу сереной, заскочила в проулок, из которого мы выехали.

Мы все, за исключением Сирени, обернулись назад.

— Он нас заметил? — спросил у нас Алекс.

— Вроде нет, он же не выехал обратно, верно? —заметил Хрыч.

— Вроде… — начал было Малу.

Но чудо не произошло. Не прошло и десяти секунд, как полицейская машина задним ходом буквально вылетела из проулка. И одновременно с этим ехавшая навстречу патрульная машина резко затормозила и свернула прямо к нам.

— Блять! — только и пискнула Сирень, резко выкрутив руль в бок.

Машина подпрыгнула, и мы выскочили на тротуар, едва не сбив какую-то парочку, объезжая машину. И практически сразу нас вжало в сидения — Сирень буквально утопила газ в пол.

— А нет, заметили, — выдохнул я немного обречённо.

Сидя на переднем пассажирском, хочу сказать, я чувствовал себя не очень уютно. Ощущение как на американских горках, за исключением того, что там шансов разбиться куда меньше.

Не сильно церемонясь, Сирень выскочила на разделительную полосу и помчалась между потоками машин. На такой скорости на узкой дороге всё проносилось мимо нас, сливаясь в одну кучу, будто декорации, которые очень быстро несутся нам навстречу. Позади за нами неслись патрульные машины, и пока мы мчались между полосами, их из двух стало сразу четыре, словно они отпочковывались друг от друга.

На одном из участков Сирень резко дала по тормозам, от чего я чуть не поцеловал панель перед собой, резко крутанула руль, и мы в заносе свернули на узкую улочку, зацепив и разбросав по пути мусорные баки. Каким чудом мы сюда поместились, одному богу и Сирени известно. Но и полицейские машины смогли за нами протиснуться.

И теперь машина мчалась по узкой улочке, где едва-едва помещалась наш машина, тараня мусорные баки и картонные коробки. Мы буквально подлетали на неровностях, от чего все буквально бились головой о потолок. Машина от таких прыжков цепляла днищем землю, выбивая снопы искр.

Вот мы пересекли каким-то чудом дорогу, разминувшись с машинами на какие-то сантиметры, а вот первая патрульная машина буквально снесла бампер одной. Следующая за ней влепилась той в переднее крыло, протащила вперёд и впечатала в стену, тем самым перегородив проезд остальным. Теперь за нами был всего один преследователь.

И вновь мы несёмся по проулкам. С переднего ряда это выглядит в буквально смысле слова захватывающе и страшно, кажется, вот-вот, ещё немного, и мы тут разобьёмся, коснёмся стенки и так далее, но Сирень каким-то чудом умудрялась проезжать аккуратно.

— Ты куда едешь? К машине?! — спросил Малу.

— Мне бы отсюда выехать сначала! Не отвлекай! — крикнула она, буквально погрузившись в вождение.

Вот резко дала по тормозам, выскакивая на широкую дорогу, резко крутанула руль и с заносом свернула направо. Врезалась в зад какой-то легковушки, подтолкнула её, спихнув с дороги навстречу, где та врезалась в другую машину, и дала по газам.

Такое вождение, как у неё, называют шахматным. Она буквально металась по полосам, иногда не брезгуя выезжать, распугивая автомобилистов, на встречную полосу.

Несколько раз буквально врезалась в машины, сталкивая их с дороги, или просто притиралась. Но патрульная позади не отставала. Более того, присоединилось ещё три.

— Впереди перекрыли! — крикнул я, увидев, что поперёк дороги стояли полицейские машины.

— Вижу!

Она резко затормозила и, сигналя, выскочила на тротуар, где вновь свернула в переулки. Здесь их было достаточно много из-за обилия офисных зданий, что наводняли центр города. Но вечно прятаться в них мы не сможем. Вновь гонка по узким проездам, где мы едва-едва не цепляемся о стены зеркалами и вновь выезжаем на дорогу, при этом врезавшись в заднее крыло машины. Ту слегка развернуло, и она врезалась в фонарный столб.

— Ты едешь к машине или нет?! — начал заводиться Малу.

— А смысл?! За нами хвост, даже смени тачку, мы от них не избавимся! — в этот момент она резко свернула на перекрёстке, зацепив задним колесом бордюр. Весь зад вместе с пассажирами подлетел. Послышалась нецензурная брань тех, кто ударился головой. — А поедем туда, остановимся, дадим возможность зажать! Блять, не тупи, Малу!

— А куда ты гонишь?!

— Подальше отсюда! Тебе машин мало?! Возьмём любую!

В этот момент она резко вывернула навстречу грузовику, объезжая попутную машину.

— СИРЕНЬ БЛЯТЬ! — это уже я вскрикнул, вжавшись в спинку кресла, от чего та заскрипела.

Она каким-то чудом успела нырнуть обратно на свою полосу, при этом зацепив машину справа, ободрав наш борт об неё. А грузовик просто снёс левое зеркало. Ещё немного, и он бы припечатал нас. Но даже вздохнуть мы не успели спокойно, как перед нами вылетели ещё патрульные машины.

Сирень грубо и очень громко выругалась, после чего крутанула рули и нырнула в проулок сбоку. Нас подбросило, от чего мы так хорошо обшарпали стену.

— Сирень, ты чо творишь!?

— А тебе, Малу, машину жалко?! — ответила она грубо.

Прямо перед нами, преграждая путь, выскочила патрульная машина.

— Твою мать… — прошипела себе под нос Сирень и дала по тормозам, заставив нас всех полететь вперёд. Дала заднюю, чтоб выехать обратно из ловушки, обернувшись назад. — А ну всем в стороны, чтоб я видела, куда еду!

И теперь мы угоняли от полиции задом наперёд, надеясь, что успеем вырваться из западни.

И мы успели. Каким-то чудом, но успели, задом врезавшись в передний бампер патрульной машины, которая пыталась нам преградить путь. Оторвали ей его полностью и ободрали уже правый бок нашего минивэна, но смогли проскочить. Вылетели задом на проезжую часть… и в нашу левую заднюю часть врезалась машина, разворачивая наш микроавтобус вдоль дороги.

Сирень даже не смутилась, вдарила по газам, ныряя в переулок уже на другой стороне. Да вот только это был пешеходный переулок.

— Держитесь крепче, парни! — сказал она, вдавив клаксон и распугивая людей.

Притормозила перед ступеньками, потом, чиркнув громко днищем, спустилась по ним. Нас трясло, как на стиральной доске. Стукнулась бампером о землю, по звуку, сломав его, и вновь газанула. Забавно то, что по этому переулку мы выехали к двум высоткам. Выскочили прямо на площадь, что была между ними, большую, с фонтаном. Здесь я бывал раньше, и здесь точно было нечего делать машинам.

Мечась между людей и сигналя без перерыва, Сирень смогла доехать до другого края площади, где, съехав с ещё одних ступеней и окончательно потеряв передний бампер, выехала на дорогу через центр. Дала сразу по газам, пытаясь скрыться в потоке, пока рядом не было машин.

— Мы скрылись? Мы скрылись, да? — начал оборачиваться Лом.

— Я не вижу тачек, — ответил Алекс. — Вроде оторвались, но вряд ли надолго.

— Да, они точно где-то рядом, но можно перевести дух. Сейчас они будут отцеплять центр, если уже этого не сделали. Поэтому… Сирень, сворачивай с центральной куда-нибудь, поедем дворами, если что, пойдём.

Она куда спокойнее свернула с центральной улицы на другую дорогу, после чего начала петлять дворами, надеясь скрыться от возможных преследователей.

— Нужно к машине, — сказал Малу. — Поменяем. Она за чертой центра города, так что мы сможем спокойно уехать.

— Но город отцеплен, — напомнил Хрыч.

— Подъедем поближе и там уже пешком, — пожал он плечами. — Прорвёмся.

— Прорваться-то прорвёмся, но хотелось бы просто уйти. Стар я для пострелушек.

— Пострелушек не будет. Надеюсь. Меньше всего хочется устраивать стрельбу с полицией.

— Аналогично, — отозвалась Сирень. — А пока, парни, дайте мне направление, а то я заблудилась.

— Заблудилась? Гонишь?

— Я тут жопу рву, уезжаю, а ты недоволен! Лучше помоги, а не отчитывай!

— Это улица Маньчжурская, — сказал я. — Нам надо до упора и потом направо, там по Вечерней до храма Святого Света. Знаешь такой?

— Да, знаю, всё, теперь понятно.

Она поддала газу, обгоняя машины, буквально пролетела до конца улицы, после чего с визгом покрышек вошла в поворот, едва не врезавшись в машину. В последний момент каким-то чудом успела вырулить, заскочив колёсами на тротуар, от чего нас подбросило, и распугав людей.

Вновь втопила педаль газа, от чего двигатель взревел. Проскочила на красный, выскочив прямо на оживлённый перекрёсток, едва не столкнувшись с другими машинами. Но каким-то чудом и божьим промыслом она смогла увернуться как от машин, так и от людей. Некоторые автомобили пронеслись так близко, что ещё бы немного, и мы бы со всей дури в них врезались. У меня даже сердце замерло, когда она, не снижая скорости, пересекла пешеходный переход в сотых метра около людей.

— Господи… — пробормотал я, когда мы продолжили свой путь по улице. Подлетали на неровностях, мчались по улице дальше. Всё проносилось мимо на огромной скорости.

— Вот он, храм, — кивнул я на большое строение.

— Вижу, малыш, вижу, — пробормотала она, и слегка притормозив, вошла в поворот.

Не слишком удачно — машину понесло боком, и мы врезались в припаркованную легковушку. Но Сирень, не моргнув и глазом, с пробуксовкой дёрнулась дальше. Теперь мы неслись по старой части центра города, где преимущественно были низенькие старые кирпичные дома со всевозможными кафешками на первых этажах.

— Ты помнишь, где машина? — спросил Малу.

— Да, помню! Можно сейчас…

В этот момент прямо пред нами выскочила полицейская машина, буквально подкравшись из переулка справа. Это было столь неожиданно, что я даже не успел среагировать, в отличие от Сирени. Она резко крутанула руль, старясь избежать столкновения, машину слегка понесло в занос, и мы практически смогли увернуться и доехать до Т-образного перекрёстка впереди...

Практически.

Полицейская машина ударила в правое заднее колесо. Просто небольшой удар, но для машины в заносе этого было достаточно. Микроавтобус занесло, и нас в кабине бросило влево. Автомобиль сделал практически идеальный поворот на триста шестьдесят градусов, под конец несильно стукнувшись боком покрышек о бордюр и остановившись.

И тут же со всех сторон начали стекаться полицейские машины, словно только и ждали этого момента. Много машин. Штуки три остановились с той стороны, откуда мы приехали, полностью закрыв проезд. Ещё штук пять выехал на Т-образный перекрёсток, буквально закрыв нам путь к отходу и заперев нас здесь. По бокам были дома, но через них мы далеко не уйдём.

На улицу из автомобилей вывалилось множество полицейских. Попрятались за патрульными машинами, целясь в нас. Со стороны Т-образного перекрёстка я насчитал около семи-десяти человек. Около пяти с другой. И они явно не играть сюда в переговоры пришли.

Где-то над головой кружили полицейский вертолёт и, кажется, тот, что делает репортажи. По крайней мере, через люк в крыше я видел только два. Жаль, что не обратил на воздух внимание ещё в начале ухода от полиции. Вполне возможно… Нет, сто процентов, что они выследили нас именно с воздуха и позволили сделать эту засаду.

Теперь им просто оставалось изрешетить машину из пистолетов, устроив нам внутри самую настоящую мясорубку.

— ЗАГЛУШИТЕ МАШИНУ! — раздался голос через громкоговоритель одной из полицейских машин. — ВСЕМ ПАССАЖИРАМ НЕ ДВИГАТЬСЯ! ПОДНЯТЬ РУКИ ВВЕРХ, ЧТОБЫ Я МОГ ИХ ВИДЕТЬ! НЕМЕДЛЕННО ЗАГЛУШИТЕ ДВИГАТЕЛЬ МАШИНЫ И ПОДНИМИТЕ РУКИ ТАК, ЧТОБ ИХ БЫЛО ВИДНО!