Забудь меня. Ты мне (не) муж (СИ)

Глава 6

Поздно вечером телефон светится от сообщения: “Прием прошел удачно… Для Ваньки… Преступников поймали. Кажется, в семье моего брата теперь все хорошо”.

“Рада за Ивана и Ташу”, — отвечаю я.

И не сразу решаюсь добавить:

“Но что прошло не очень удачно?”

“Для нас. Вернее, для меня. Похоже, сейчас моя глубоко любимая матушка решила переключить свое внимание на меня. Прости”.

“Не скажу, что меня радует данная информация”, — быстро набираю я текст.

“И меня. Столько лет спокойно жил без ее гнета. А тут…” — пара грустных смайликов дополняет сообщение.

“Так что случилось?”

Телефон долго молчит, пока через пять минут все-таки не звякает вновь.

“Надеюсь, что ничего страшного. Ты лучше мне скажи, что ты решила насчет переезда?”

“Не знаю, Рома. Мне нужно время. Хотя бы неделя. Необходимо собрать вещи, решить, что делать с квартирой. Да и не радует меня возможный визит Светланы Дмитриевны в твой дом. Твоя мать и раньше на меня смотрела как на существо третьего сорта. А сейчас…”

“Я смогу защитить тебя и Егора”, — слишком уверенно пишет Чаровский.

“Хорошо, я подумаю, Ром. Но все же дай мне время”, — прошу я.

“Неделя пошла, жена”.

“Тоже мне жена”, — хмыкаю я.

Не чувствую я себя женой Чаровского. Ни на капельку.

***

— Мама, а мы когда к папе переедем? — спрашивает у меня Егор после завтрака.

— Не знаю, сынок, наверное, через неделю, — отвечаю я, занимаясь посудой. — Ты со мной в магазин пойдешь? — пытаюсь отвлечь ребенка от темы об отце.

— Пойду. Ты мне купишь мороженое?

Разворачиваюсь и смотрю на сынишку. Конечно, ему хочется сладкого лакомства. Но оно же холодное… А мы только месяц без простуд. Страшновато.

— Егор, — начинаю я, но останавливаюсь, видя блеск в глазах моего крохи.

— Но, мам, хотя бы подтаявшее мороженое мне же можно? — спрашивает сынишка, а по его щеке катится слезинка.

— Ну ты что, — приседаю к малышу, обнимаю его, прижимая к себе. — Не плачь.

— Хочу… мороженое, — всхлипывает ребенок.

— Хорошо, купим мы мороженое, — обещаю я, гладя любимое чадо по волосам. — Идем одеваться. И не забудь кепку, на улице опять жара.

— Хорошо, мамочка, — с восторгом кричит малыш, убегая в нашу комнату переодеваться.

У витрины с мороженым Егор стоит долго и выбирает шоколадный пломбир. Домой он бежит вприпрыжку, наверное, в мыслях уже уплетает желанное лакомство.

У подъезда на лавочке сидит приятельница бабушки.

— Кира, как там Ульяна Васильевна? — спрашивает она.

Я останавливаюсь и обстоятельно рассказываю об операции и санатории.

— Так где же вы столько денег-то взяли? — сокрушается пожилая женщина.

— За все заплатил мой папа, — гордо выдает Егор, за что тут же получает мой строгий взгляд. Малыш тяжело вздыхает и опускает голову, понимая, что сказал что-то не то.

— Кирочка, ты помирилась с мужем? — изумляется старушка.

— Помирилась, — раздается сухой мужской голос за моей спиной.

— Рома? — оборачиваюсь я к неожиданному гостю.

— Папа! — взвизгивает от радости Егорка, кидаясь к отцу.

— Егор, — пытаюсь я остановить непоседу, вспомнив о больной ноге Чаровского.

— Все хорошо, Кира, — тихо говорит мужчина, обнимая сына одной рукой, второй — опираясь на трость.

— Ой, у вас что-то с ногой? — взволнованно интересуется старушка.

— Уже почти все хорошо, — заверяет ее Роман. — Но поднимать тебя на руки, Егор, я пока не могу.

— Ничего. Я подожду, — машет рукой сынишка. — Я так долго ждал тебя, папа. Подожду еще немного.

Да что сегодня такое с Егором? Опять смотрю строго на малыша. Но он уже не понимает, что слетело с его губ. Для него сейчас важнее отец, что опять пришел к нему в гости.

Рома и Егор вызывают лифт, я же подхожу к почтовым ящикам, чтобы забрать накопившиеся платежки и несколько газет, что выписывает бабуля.

Странно, среди общей кучи я замечаю желтый конверт. Интересно, что это такое? Но пока мне не до этого.

Дома Егор достает из пакета мороженое, открывает его и выкладывает в тарелку.

— Теперь буду ждать, — довольно говорит мальчик, садясь напротив и гипнотизируя сладкое лакомство.

— Это у вас игра такая? — хмыкает Чаровский, передавая мне два пакета из супермаркета.

— Рома, ну зачем ты все это купил? — спрашиваю я, заглядывая в сумку.

— Чтобы есть. Вы же меня вчера накормили, сегодня я решил ответить вам тем же, — выдает он загадочную фразу.

— Только не говори, что ты сам будешь готовить? — улыбаюсь я.

— Очень даже буду. Сегодня у нас на обед свинина по-Романски и картофельное пюре, — с хитрой улыбкой сообщает Чаровский, но ненадолго застывает в раздумье. — Надеюсь, сковородка у тебя хорошая. Что-то я не подумал, на чем буду жарить мясо.

— Кажется, неплохая. Купила ее три месяца назад.

— Сейчас проверим, — серьезно кивает мужчина, надевая мой фартук с красными рюшами внизу.

Я еле сдерживаю смех, глядя на Чаровского. Таким я его еще не видела.

— Отставить смех, госпожа Новикова. Вы садитесь рядом с сыном. Будете развлекать меня.

— Папа, ты умеешь готовить? — наконец отходит от удивления Егор.

— Совершенно верно. Правда, чаще всего я это делаю для себя. Хотя Иришке нравились мои кулинарные потуги, — усмехается Роман.

Через четверть часа кухня наполняется удивительными ароматами.

— Пахнет вкусно, — говорит сынишка, тяжело вздыхая, поглядывая на пустую тарелку из-под мороженого.

— Так что у вас с мороженым? Почему Егор гипнотизирует тарелку с надеждой, что в ней появится еще одна порция? — спрашивает Чаровский, продолжая готовить.

— Я боюсь давать Егору много холодного. Он и так часто болеет, — объясняю я.

— Но я давно уже не простывал, — поднимает голову малыш в надежде, что ему перепадет еще порция лакомства.

— Егор, хорошо, я дам тебе еще одно мороженое, но только после полдника, — внезапно для самой себя соглашаюсь я.

— Пап, — переводит взгляд Егорка на отца.

— Я согласен с мамой, сынок. Тут она больше меня понимает, — неожиданно поддерживает меня Чаровский.

— Хорошо, — тяжело вздыхает малыш, но тут же опять улыбается. — Но зато скоро я попробую то, что готовит папа, — радостно выдает он, не спуская с отца вопросительного взгляда.

— Конечно, Егор Романович, уже почти все готово. Предлагаю вам накрывать на стол, леди, — улыбается мне Чаровский.

Все получилось и правда очень вкусно. Мясо прямо тает во рту. Пюре мягкое, совсем без комочков.

Через час общими усилиями посуда перемыта, Егор сладко сопит в своей постели, а я разбираю почту.

— Что там? — спрашивает Роман, подходя ко мне со спины.

Я вздрагиваю от невольной близости с мужчиной. Сердце жалобно стучит. А стопка корреспонденции выпадает из моих рук.

— Кира, это что? — странный холодный тон Чаровского приводит меня в чувство.

Я опускаю взгляд и смотрю на желтый конверт, видимо, это он взволновал мужчину.

— Не знаю. Вытащила из почтового ящика, — бледнея, говорю я.

— Не трогай это письмо, — приказывает Роман и набирает кого-то в своем телефоне.

***

Через полчаса к нам приходят Василий Кузьмич и высокий худощавый незнакомец. Молодой человек одет в светло-голубые джинсы с модными прорехами на коленях и белую футболку с нарисованной на ней мордой тигра.

— Кира, это Леонид Павловский — мой бывший компьютерный гений. Пришлось отдать его в надежные руки брата. Ну а капитана Тимишева ты знаешь. Они оба из отдела безопасности ЧарКомБанка, — говорит Рома, жестом приглашая мужчин зайти в гостиную.

— Добрый день, — кивает парень, достает ноутбук, включает его и углубляется в дебри интернета.

— Покажите конверт, — просит капитан Тимишев.

— Вон он лежит, — кивает Чаровский на столик. — К нему прикасалась только Кира.

— Похож на тот, что мы обнаружили неделю назад. Нравится вашему недругу желтый цвет, — произносит Василий Кузьмич, надевая прозрачные резиновые перчатки.

— Это не первый конверт? — удивляюсь я.

— Все так, Кира Дмитриевна, не первый.

— Но почему мне о нем ничего не сказали?

— И стоило вам еще и из-за этого беспокоиться? — говорит мужчина, сканируя письмо каким-то прибором. — У вас и так было много проблем. Мы хотели избавить вас хотя бы от одной.

— И все же почему мне не сказали? — недовольно выдаю я, поджав губы.

— Не кипятись, Кира. Так было правильнее, — останавливает меня Роман.

— Это наверняка все ты, Чаровский, — фыркаю я.

— Что ни случись, кругом я виноват? — хмыкает мой почти немуж, не спуская с меня пристального взгляда.

— Это был приказ Ивана Борисовича, — завершает наш спор Василий Кузьмич и спрашивает у молодого человека: — Леня, что у тебя?

— Кажется, я нашел того, кто принес конверт, — сообщает компьютерщик, показывая на экран ноутбука.

Судя по всему, в моем подъезде поставили скрытую камеру. И сейчас она показывает худого мужчину в капюшоне, натянутом почти на пол-лица так, что его глаза надежно скрыты от постороннего взгляда. Нос и губы незнакомца спрятаны под медицинской маской. А в руках пресловутый желтый конверт.

— Хорошо гад замаскировался, — говорит Чаровский и ругается вполголоса.

— А на спине приметный рисунок, — оживляется Леонид, показывая на видео.

— Где-то я такую ветровку видела, — тяну я, пытаясь уловить мысль, но она ускользает. — Не знаю. Но, скорее всего, я видела такую куртку у кого-то из сотрудников нашего отделения.

— Сейчас проверим, — кивает программист и опять уходит в недра интернета.

Мы сосредоточенно наблюдаем за его действиями. А парень не замечает нас, заходит на сайт ЧарКомБанка, выходит в закрытую часть администрирования, вводит еще один пароль. И через пару минут мы видим папку с видео нашего офиса.

— Да, Лень, не зря тебя Ванька у меня забрал. Если бы я тогда не согласился… — тянет Чаровский.

— То не получил бы ты нужную информацию так быстро, — завершает его фразу компьютерщик. — Хотя тут ничего сложного нет. Фишка лишь в том, что раньше видеонаблюдение в отделениях банков велось только в общем зале, в кабинетах, где принимали клиентов банка. А сейчас мы поставили намного больше камер, и о них знают лишь начальники отделений.

— А нам нужны именно простые служащие банка, — понимает его мысль Василий Кузьмич. — Что же, ищем нашего доброжелателя.

Через четверть часа я вижу мужскую фигуру в знакомой ветровке. Только что-то мне не дает покоя.

— Кажется, это он, — говорю я.

— Почему такая неуверенность в голосе? — спрашивает Роман.

— Не знаю. Но что-то мне не нравится. Как-то просто мы нашли этого парня, — пожимаю плечами я, сверля взглядом экран.

— Согласен, как будто нам кто-то преподнес этого молодого человека на блюдечке, — поддерживает меня Тимишев.

— Давайте попробуем иначе, — говорит Леонид и открывает какую-то программу в ноутбуке, колдует над ней и над видео. — Смотрите, вот несколько кадров с подобным рисунком на ветровке. И это явно не один и тот же человек на экране.

— Этих я знаю, — показываю я на экран ноутбука. — Это операционист Самир Кортнев, это курьер Николай Смолков, а это вообще девушка Яна Варскова, она из кредитного отдела.

— Что же, проверим всех, — кивает Василий Кузьмич. — Но и вам расслабляться не стоит. Может, нам подкинули ложный вариант.

— Кстати, что в письме? — вспоминаю я.

— Пришлю вам его фото вечером. Письмо вскроют в специальном помещении и проверят на нужном оборудовании. У нас такого нет, ни к чему такие траты. Так что я сейчас наведаюсь в охранное агентство Юрия Калинина. Уже созванивался с их детективами. Меня ждут.

— Юрий Калинин? — слышу знакомое имя. — Это не один из твоих друзей Рома?

— Да, а что? — напряженно спрашивает Чаровский.

— Если это тот, о ком я думаю, то стоит поблагодарить его за помощь. Если бы не он четыре с половиной года назад, то… — не договариваю я фразу, прикрывая на мгновение глаза, вспоминая один из самых тяжелых моментов в своей жизни. Если бы не помощь Юрия Калинина, то не было бы Егорки, да и я не факт что выжила бы.

— Прости, — шепчет Чаровский мне в макушку, обнимая меня за талию и прижимая к себе. — Если бы ты знала, как я себя корю за то, что был тогда нетрезв… И обидел тебя так сильно. Только сделанного не вернешь. Но ты права, необходимо поблагодарить Юру.

Вдох… Выдох…

Хватит думать о плохом…

Нужно забыть тот момент. Та боль давно притупилась. Лишь обида грызла мою душу все эти годы. Нужно оставить все плохое в прошлом и жить дальше.

— Роман Борисович, мы пошли, — прихожу в себя от голоса Тимишева. — Время не терпит. Меня ждут. Хочу сегодня еще многое сделать.

Я разворачиваюсь в кольце рук Чаровского. Почему-то не делаю попытки отстраниться. Странно, но мне уютно в объятиях почти что мужа. Впервые за долгие годы меня не гнетет близкое присутствие Романа.

— Спасибо вам за помощь, Василий Кузьмич, — с улыбкой говорю я. — И простите, что потревожили вас в выходной день.

— Это моя работа, Кира… Дмитриевна, — не сразу добавляет мужчина мое отчество. За эти дни Тимишев стал мне хорошим другом, старшим товарищем. Мне было приятно его обращение просто по имени. Это звучало как-то по-отечески. — Хочется скорее найти этого гада, что не дает вам покоя. Леонид продолжит шерстить интернет. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь вам.

— Спасибо, — повторяю я.

— И если позволите, дам вам совет, — уже в дверях оборачивается Василий Кузьмич.

— Слушаем, — довольно сухо произносит Чаровский.

— Вам, Кира Дмитриевна, нужно переехать к Роману Борисовичу, — неожиданно говорит мужчина. — В его доме охрана лучше.

— Я планировала переезд через неделю, — расстроено произношу я, понимая, что Тимишев опять прав.

— Не стоит затягивать с переездом… И еще… Вам Егора бы отправить куда-то. Мы, конечно, приставим охрану и к вашему сыну. Но в детском садике это будет сделать проблематично.

— Возможно, вы и правы, — озабоченно соглашается Роман. — Или нам всем стоит куда-то переехать, — добавляет он, вопросительно глядя на меня.

— Только не в особняк Чаровских! — категорично выдаю я, выворачиваясь из рук мужчины.

— Как скажешь, малыш… — начинает говорить Рома, но спотыкается на фразе. — Извини, Кира, больше не буду тебя так называть.

— Спасибо за одолжение, — фыркаю я, отступая от Чаровского на шаг.

— Кира, прости дурака. Только не отдаляйся от меня. Давай не будем возводить между нами стен? — просит внезапно помрачневший мужчина.

— Я попытаюсь. Так что ты придумал? Куда мы переедем?

— Есть одна идея. Надеюсь, Алекс нас всех потерпит в своем доме, — озабоченно выдает Роман, крутя в руках телефон.

— Алекс — это кто?

— Наш с Ванькой старший брат, — сообщает мужчина как само собой разумеющееся.

— Кто? — в изумлении спрашиваю я. — С каких это пор у вас есть старший брат?

— С недавних, — хмыкает Рома. — Отец вчера назвал его сыном перед всей верхушкой аристократического сброда.

— И?.. Ты пояснить не хочешь?

— Алекс, Алексей Чернов. Наша любимая матушка, — с сарказмом говорит Чаровский, — в свое время сделала все, чтобы разлучить мать Алекса и нашего отца. Папа совсем недавно узнал, что у него есть еще один сын.

— Вот это история, — выдыхаю я, с трудом укладывая в голове сказанное Ромой. — Слушай, а это не тот самый Чернов, владелец ЧерновКомБанка?

— Он самый, — кивает Роман.

— Но он же конкурент ЧарКомБанка. Или я ошибаюсь?

— Был конкурентом. Пока не узнал правду о себе и не переосмыслил взгляд на жизнь. Там непростая история.

— Похоже, у тебя “золото”, а не матушка, — качаю я головой. — И что мне от нее ждать? — сверлю я вопросительным взглядом Чаровского.

— Мамочка, что случилось? — слышим мы сонный голос сынишки.

Егорка стоит на пороге комнаты и сладко зевает.

— Все хорошо, родной, — спешу я заверить ребенка. — Просто мы скоро поедем в гости.

— Гости? — интересуется мальчик.

— Все так, сейчас там живет Ириша. Ты же, кажется, подружился с ней? — спрашивает Роман.

— Да, — встрепенувшись, малыш мгновенно просыпается. — Я иду собирать свои игрушки! — направляется он в свою комнату, но вскоре опять застывает. — А еще там есть дети?

— У хозяина дома есть сын, Максим. Ему пять лет, если не ошибаюсь. Он тоже твой двоюродный брат, как и Ириша тебе сестренка.

— У меня есть еще один брат? — расплывается в счастливой улыбке Егор. — Это же замечательно! Я собираться! — кричит он, убегая в свою комнату.

— Теперь тебе нужно уговорить брата принять нас, — говорю я, кивая на гаджет в руках Романа. — Надеюсь, нас приютят на несколько дней.

— И я надеюсь. Ты собирайся пока. Я позвоню брату, — произносит Чаровский, набирая в телефоне нужный номер. — Привет, Алекс. У меня к тебе непростая просьба… Да… Конечно, брат… Ты не против, если мы с Кирой и Егором поживем у тебя недолго?.. Да, все так. Ты верно понял. Дело в том самом таинственном поклоннике моей жены, — жестко говорит Роман. — Спасибо, Алекс. Ты мне очень поможешь… Да. Привет, Иван, — неожиданно обращается он к другому брату. — Конечно, я все расскажу, когда мы приедем… Машина с водителем ждет нас у подъезда… Вань, хватит промывать мне мозги. Уж я сам как-нибудь разберусь, как правильно перевозить свою семью, — почти рычит в трубку он и отключает вызов.

— Что случилось? — спрашиваю я, глядя на недовольного мужа.

— А ты машину с водителем заказал? А ты приказал поставить детское кресло? — передразнивает Роман старшего брата. — Я идиот, что ли, рисковать вашими жизнями?

— Ты такой плохой водитель? — тихо интересуюсь я.

— Нет. Нормальный я водитель. Просто после аварии я не садился за руль. Нога еще не полностью зажила, — объясняет Чаровский. — И, конечно, у меня хватило ума сказать водителю о детском кресле.

— Ты планировал нас перевезти уже сегодня? — внезапно понимаю я.

— Да. Не нравится мне твой неизвестный воздыхатель. Уж прости, дорогая жена, но я не намерен отдавать тебя не пойми кому, — выдает на одном дыхании мужчина.

— А пойми кому отдашь? — спрашиваю я, не скрывая улыбки.

— Нет, птичка, не отдам, — смеется Рома, подходит ко мне и обнимает за талию. — Считай, ты попала в капкан… Прости, опять я несу всякую чушь, — хрипло говорит он, прижимаясь лоб к моему виску.

— Нет, в капкане не хочу. Давай просто строить наши отношения с чистого листа. Без обмана, лжи и капканов, — шепчу я, проводя рукой по щеке мужа.

— Я докажу тебе, что достоин прощения. Ты для меня много значишь, — выдыхает Роман, глядя мне в глаза. — Вы с Егором много значите для меня. Вы моя жизнь…

Его глаза притягивают меня как магнитом. Я тону в этих омутах, забывая обо всем.

— Кира… — слышу я шепот мужа и чувствую, как его губы накрывают мои.

Я только успеваю ощутить вкус губ любимого, как наш первый настоящий поцелуй прерывается.

— Мамочка, я все собрал, — раздается крик Егорки из другой комнаты.

Рома с сожалением отрывается от меня. В его глазах я вижу отблеск какого-то чувства. Но это же не может быть правдой?.. Я даже в мыслях боюсь произносить это вслух.

— Прости. Кажется, не найти большего идиота, чем я. Но я все исправлю, обещаю, — тихо произносит Роман, еще раз быстро поцеловав меня в губы и отстранился. — Ты уже собралась? Или тебе помочь?

— Почти все уже положила. Осталось немного, — хриплым голосом говорю я, нехотя отступая от мужа.

— Папа, помоги мне, пожалуйста, — опять раздается из другой комнаты.

— Иди, — смеюсь я. — Хотя стоит проверить, что упаковал наш самостоятельный сын.

— Мне понравилось, птичка, как ты назвала Егора нашим сыном, — улыбается в ответ Чаровский.

Малыш не выдерживает и возникает на пороге комнаты.

— Папа, идем. Подскажи, пожалуйста, какую игру мне взять.

Игру? До меня начинает доходить смысл просьбы сына.

— Егор, ты приготовил все свои строительные игры? — интересуюсь я.

— Нет, мам. Я не могу решить, какую игру взять, а какую оставить. Или может сразу отправить все к папе? — с надеждой спрашивает мальчик.

Роман, как и я, понимает подоплеку вопроса и смотрит на меня не менее ожидающе, чем Егор. Но я же уже раньше дала свое согласие. Или им нужно мое подтверждение?

— Давай ты возьмешь с собой в гости пару комплектов игры. А остальные мы перевезем к папе, когда полностью переедем к нему. Согласен? — произношу я и вижу, как светятся улыбками лица сынишки и его отца.

— Ура! — раздается довольный крик Егора.

— Спасибо, — улыбается мне муж.

— Идите уже, делайте свои мужские дела, — смеюсь я. — Я пока закончу собирать свои вещи и приду посмотреть, что собрал наш сын.