Загадка "Веселого дельфина"

Глава XII ЧЕТВЕРГ: ВТОРАЯ ПОДСКАЗКА

Возможно, потому, что Джон ни разу не сомкнул глаз во время их вынужденного пребывания на необитаемом острове — на холме у пляжа Уинчелси, — он так крепко заснул, когда мама оставила его в постели ранним утром после великого приключения. С того момента, как она ушла, он ничего не помнил, пока его кровать не начала поскрипывать и подрагивать, будто дом сотрясался от землетрясения.

Он что-то пробормотал, шевельнулся и перевернулся на другой бок, но тряска продолжалась. Больше всего в жизни он ненавидел, когда его будят, поэтому, буркнув что-то вроде «отстаньте от меня!», он натянул одеяло на голову.

Не сразу до его отключившегося сознания дошло, что хорошо знакомый голос монотонно твердит: «ПРОСЫПАЙСЯ, Джонатан. ПРОСЫПАЙСЯ, лентяй!.. Джонатан, ну ПРОСЫПАЙСЯ ЖЕ!»

Он безуспешно попытался опять погрузиться в сон, но призывы проснуться упрямо продолжались. Он перевернулся и, как обычно, принялся шарить руками на тумбочке у кровати в поисках очков. Еще не надев их, он понял, что комната вся сияет от лучей послеполуденного солнца и что-то еще более оранжевое находится между кроватью и окном!

— Пенни, — заворчал он, — ты можешь оставить меня в покое хотя бы ненадолго? Мне что, запираться от тебя, чтобы ты отстала?.. Ты же знаешь, я утром всегда не в настроении… Уйди отсюда!

— Но уже не утро — почти пора чай пить, и я уже полчаса как встала, и поблизости, похоже, никого нет. Вот я и подумала, что нам надо поговорить — только нам с тобой, без свидетелей. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

— Да понимаю я, понимаю — это даже мне понятно! Но ты всегда лезешь с разговорами в самое неподходящее время, Пенни. Я еще ничего не соображаю и хочу спать.

— Может, ты придешь в себя, если я принесу тебе чаю? — спросила она. — Обещаю, что не буду болтать ерунду, Джон. Но нам же надо договориться, что мы скажем взрослым. А если мы спустимся вниз, тетя или еще кто-нибудь сразу же в нас вцепятся, и мы не будем знать, что говорить.

Джон сел в кровати. Пенни выглядит очень мило, решил он, — аккуратная, вымытая и выспавшаяся. И не подумаешь, что она провела ночь на штормовом ветру, на вершине холма. Удивительно, как это у них, девчонок, иногда получается! Он провел пятерней по волосам и зевнул.

— Ты как сама-то, Рыжик, в порядке? Воспаления легких не схватила?

Она ответила ему сияющей улыбкой. Наконец-то он приходит в себя!

— Я в порядке, Джон. Хотя, конечно, мои бедные старые косточки побаливают. А ты как — ни согнуться, ни разогнуться?

— В данный момент ноги не слушаются — полный паралич, — сказал он. — Но это, наверное, оттого, что ты на них сидишь… Встань, тогда увидим, может, инвалидность мне пока не грозит.

— Давай притворимся, что грозит, и я пришла навестить тебя. Бедняжка Джонатан! Как это ужасно!..

Вскочив с кровати, она подбежала к окну и отдернула занавески. Когда она заговорила снова, то все так же стояла к нему спиной.

— Может, я была не права, когда не хотела, чтобы мы говорили взрослым. Может, вчера мы бы не попали в эту историю, если бы рассказали твоей маме обо всем, что нашли наверху, — о подсказках и всем остальном.

— Подкинь-ка мне свитер, — проворчал Джон. — Раз уж мне придется сидеть и разговаривать, предпочитаю это делать с удобствами… Спасибо… Не знаю, Пенни. Скорее всего взрослые скажут, что мы много чего делали неправильно, но я не думаю, что мы так уж не правы, что не сказали им… Я просто не мог решить, как лучше это сделать.

Пенни сидела у окна, сложив руки на коленях, и вид у нее был подозрительно кроткий.

— Иногда я прямо-таки ненавижу тебя, — проговорила она. — Но иногда, как, например, сейчас, ты бываешь очень даже ничего… Ладно, давай решим, что будем говорить. Ты понимаешь, Джон, даже после всех этих вчерашних волнений сокровища мы так и не нашли. И даже забыли о них! Давай расскажем взрослым все про эту мисс Бэллинджер и Проныру. Интересно, что с ними стало? А после соберем еще одно совещание и начнем все сначала — чтобы найти сокровища самим… Знаешь, Джон, я бы сделала все, чтобы отыскать их для твоей мамы… И если эти негодяи смылись — а я уверена, что это так, — мы сможем спокойно искать, и никто нам не помешает. Я уверена, сокровища существуют, иначе эта Бэллинджер не стремилась бы так заполучить карту и расшифровать подсказку.

— Уйди отсюда и оставь меня в покое, — простонал Джон. — Ты все время пристаешь ко мне, чтобы я делал то, что ты уже решила… Иди, остуди где-нибудь свою рыжую головку, Пенни. Посиди на сквознячке, проветрись, пока я одеваюсь… Когда я спущусь вниз, то попрошу маму пригласить Мортонов к нам на чай — или какая там будет следующая еда, — и тогда мы расскажем им все, что знаем.

— Но ты же сам только что говорил, что это неважно, что мы им не рассказали! Мы сейчас уже так близко, можно сказать, почти нашли эти сокровища, так давай сделаем это сами!

— Мы сейчас совсем не близко, дубина ты стоеросовая! Мы не ближе, чем тогда, когда добрались до «глиняных сосудов»… Давай, выкатывайся отсюда, а то я запущу в тебя чем-нибудь.

Погрустневшая Пенни ретировалась. От двери она бросила ему долгий укоризненный взгляд и поспешно выскользнула из комнаты, когда он наклонился за шлепанцем.

Когда Джон спустился в большую гостиную, Пенни сидела на подлокотнике кожаного кресла, разговаривая с тетей. В камине ровно горели дубовые поленья на плите с чугунными собаками, косые лучи солнца падали через окна, отчего золотые пятна ложились на пол, а рыжие волосы Пенни горели огнем.

Джон подошел к маме, поцеловал ее и, пока не пропала решимость, произнес:

— Мама, нам надо тебе так много рассказать, но, если ты не против, давай сначала пригласим Мортонов — все семейство. Дэвид и близнецы — отличные ребята, а мистер Мортон, я уверен, сможет нам сейчас помочь. Давайте все вместе устроим здесь чай и обо всем поговорим. Кстати, мне это приснилось или ты мне сказала, что Грэндон уехал навсегда?

— Да, он уехал… Думаю, нам действительно нужно многое сказать друг другу, а Пенни не хотела ничего говорить до твоего прихода… Насчет Мортонов я не возражаю, но ты действительно думаешь, Джон, что они захотят заниматься нашими делами?

— Что тут говорят о Мортонах? — раздался от двери бодрый голос самого мистера Мортона. — Или, может быть, это семейный совет, миссис Уоррендер? Тогда простите. Я случайно услышал, что вы только что сказали, и я очень надеюсь, что вы позволите нам помочь, чем можем. Нам было бы приятно знать, что мы не только первые постояльцы «Дельфина», но и ваши друзья.

Усомниться в искренности его слов было невозможно, и вопрос о чае был решен. Вэссон вкатил в комнату два больших столика на колесах, нагруженных тостами, сдобным печеньем, кексами, джемом. Близнецы с раскрасневшимися улыбающимися лицами и аккуратными проборами, а также все еще незаметно позевывающий Дэвид вошли вместе со своей мамой. Все расселись полукругом у камина. Перед тем, как чаепитие началось, Джон успел шепнуть Дэвиду, что собирается рассказать обо всем взрослым. Дэвид кивнул.

— Тебе лучше знать, это ведь твои дела, а не наши… А я тут одно письмо получил — потом покажу тебе.

Когда опустевшие столики отодвинули в сторону, Джон начал рассказ с самого начала. Один раз мама прервала его, когда он дошел до потайного хода, и дважды Пенни порывалась помочь ему, но он рассказал обо всем, что с ними произошло, четко и складно.

— Таким образом, вы видите, сэр, — закончил Джон, обращаясь к мистеру Мортону, — хотя мы точно знаем, что они украли у нас подсказку, мы так же точно знаем, что разгадать ее им не удалось — они не дошли до «глиняных сосудов».

— Вы молодцы, что разгадали эту подсказку, — сказал мистер Мортон. — В этом вы оказались сообразительнее, чем они. Джон, ты не можешь вспомнить, как выглядел этот пергамент? То есть какой формы, размера?

Джон сдвинул брови.

— Маленькая полоска, несколько дюймов шириной, почерк такой старомодный, с загогулинками, но достаточно четкий. Я могу попробовать нарисовать.

«НЗ 8 апрель 7» — он изобразил все это очень точно.

Когда он передал свой рисунок, мистер Мортон посмотрел на миссис Мортон.

— Думаю, ребята нащупали нечто важное, — сказал он. — Но если вы считаете, что нам не стоит участвовать в дальнейших поисках, пожалуйста, скажите. Ведь, в конце концов, это только ваше дело, и вам решать… Я не хочу, чтобы вы подумали, будто…

Но миссис Уоррендер совершенно определенно заявила, что будет благодарна за любую помощь с его стороны. Тогда Джон принес карту и расстелил ее на полу, чтобы все могли видеть.

Они долго изучали ее. Наконец, мистер Мортон, поднявшись с колен, зажег трубку.

— Слишком много совпадений, — сказал он, — чтобы считать это фальшивкой. Я склонен верить, что где-то здесь есть спрятанное сокровище. Джон, возможно, прав в своей теории, что оно хранится в какой-нибудь древнеримской вазе. Кто-то из контрабандистов вполне мог раскопать на марче римские захоронения. И вы, конечно, все заметили, что на карте показан путь через марч к нашему городку. И, я думаю, они имели в виду «Дельфин», потому что он специально выделен на карте.

— Мы уверены, что раньше это было убежище контрабандистов, мистер Мортон, — взволнованно вставила Пенни. — И когда вы увидите нашу комнату наверху и потайной ход, вы тоже в это поверите… Мы думаем, контрабандисты прятались в нашей комнате от королевских стражников.

Сделав затяжку, мистер Мортон вновь взял карту в руки.

— И, кажется, также есть тропа между «Дельфином» и Кэмбером. Потом дорога идет к холму, где вы прятались от бури вчера ночью, а после еще дальше к Клиф-энду. Я думаю, там был некогда постоялый двор на берегу, но море разрушило его много лет назад. Во всяком случае, если он не был разрушен тогда, то должен был погибнуть этой ночью. Спросим Вэссона, но, мне кажется, я где-то читал, что его когда-то использовали контрабандисты… Полагаю, где-то должны быть дополнительные подсказки, которые вы пока не нашли. Ты не помнишь, Джонатан, этот лист пергамента не выглядел так, будто его разорвали или разрезали?

Джон покачал головой.

— Не помню… Нет, не думаю… Но, знаете что, сэр? По-моему, эта строчка была написана в верхней части листа.

— Я как раз подумал, что, может быть, в ваши руки попала только половина этого послания. Миссис Уоррендер не будет возражать, если мы сейчас обследуем потайной ход? По-моему, мы должны это сделать немедленно. Признаюсь, я волнуюсь не меньше, чем любой из вас.

Миссис Уоррендер улыбнулась.

— Я не возражаю. Представьте, я и сама еще его не видела. Давайте прямо сейчас и пойдем. Пенни, нам понадобятся фонарики и свечи?

— А меня вот что интересует, — громко сказал Дики. — Что же все-таки случилось с этой бурей и с морем? Кто-нибудь может мне сказать, мы что — теперь превратились в остров, окруженный со всех сторон водой? Море все так же втекает в эту дырку или его смогли остановить? И еще: «Бич-Вью» все еще горит? И Проныру уже поймали? И…

Пенни схватила близнецов, увела их в угол и пересказала им все, что знала и что ей успел рассказать Вэссон: что ветер стих и что дырку в дамбе уже засыпали.

— Встретимся в вашей секретной комнате через пять минут, — сказал Дэвид.

Пенни, извинившись, побежала в свою комнату за кофтой.

Там она высунулась из окна и втянула носом ветер, долетающий с моря. Буря уже давно утихла, и небо над дымовыми трубами было нежно-голубоватым, и по нему мирно плыли три белых пушистых облачка. По какой-то необъяснимой причине Пенни чувствовала разочарование и даже грусть. Она рассчитывала сделать так много для своей тети… И хотя они все пережили удивительное приключение, сделала она пока очень мало. Конечно, хорошо, что мистер Мортон такой доброжелательный и готов помочь. Интересно было бы узнать, он на самом деле верит в сокровища или только делает вид, чтобы не разочаровывать их?

Она посмотрела вниз, в маленький садик, освещенный сейчас лучами предзакатного солнца, и сразу же заметила, что старая стена, сквозь которую росла ракита, разрушена бурей и теперь лежит на клумбе кучей пыльных камней, а дерево, вокруг которого какой-то добросердечный каменщик выстроил много лет назад эту стену, покоится среди ее обломков.

Пенни сбежала по своей узкой лестнице в главный коридор, надеясь перехватить Джона до того, как подойдут остальные. Наклонившись через перила, она увидела, что ее кузен с довольно унылым видом ворочает кочергой дрова в камине.

— Эй! — не слишком вежливо окликнула она его. — А где остальные?

Джон поднял голову.

— Наверное, все переодеваются во что-то более подходящее для исследований подземных ходов. Тебе чего?

— Мне надо тебе что-то сказать.

Он поднялся к ней, и они сели рядом на верхней ступеньке.

— Что с тобой, Пенни? У тебя такой мрачный вид… Я, правда, тоже немного скис. Такое чувство, будто вся затея лопнула, да?

Пенни даже удивилась тому, что он испытывает то же, что и она. Быстро рассказав ему об упавшем дереве, она воскликнула:

— Понимаешь, Джон, ведь ход могло завалить! Надо быть к этому готовыми. А как ты думаешь, что найдет мистер Мортон? Если честно, я не хочу, чтобы он что-нибудь нашел. Я хочу, чтобы это нашли мы.

Но прежде чем Джон успел ответить, пришли все остальные, и они гурьбой двинулись наверх. Джон отпер дверь их комнаты и сделал шаг в сторону, чтобы взрослые вошли первыми. Потом близнецы продемонстрировали отцу нацарапанную алмазом надпись на стекле и собирались тут же открыть панель, но Дэвид оттащил их назад.

— Не хотите ли теперь просмотреть другие бумаги? — спросил Джон. — Или сначала обследуем ход?

— Я бы хотел посмотреть ход, — ответил мистер Мортон. — Он меня особенно интересует, потому что я никогда прежде не бывал в потайных ходах! У всех есть фонарики? Я бы предложил, чтобы первыми шли Джон и Пенни. А миссис Уоррендер пусть идет за ними, потому что все же «Дельфин» принадлежит ей. Старшие Мортоны будут прикрывать тыл, а близнецы и Дэвид возьмут на себя центр. Согласны?

По виду близнецов можно было предположить, что у них имеются серьезные возражения, но суровый взгляд Дэвида и тычок, полученный от мамы, заставили их замолчать. В этот момент Пенни опустилась на колени перед панелью с криком:

— Ниточки! Мои секретные ниточки! Я совсем забыла о них, Джон! Я их здесь протянула вчера утром, чтобы проверить, не заходил ли сюда Проныра… Вот одна цела, но я забыла проверить другую — на площадке. А теперь, конечно, мы сами ее порвали.

Наконец под предводительством Джона и Пенни они шагнули в проход. Фонарики давали достаточно света, и Джон провел их быстро и уверенно мимо входа в комнату Проныры. Здесь ему пришлось признаться, что они еще не выяснили, каким образом панель открывается с этой стороны.

— Ты собираешься провести нас до самого конца, Джон? — крикнул мистер Мортон. — Или мы будем осматривать стены и ступеньки по мере продвижения?

— Давайте сначала пройдем до конца, — попросила Пенни. — Вы все очень удивитесь, узнав, где он заканчивается. К тому же, когда мы доберемся до конца, возможно, у мистера Мортона возникнут какие-то идеи о том, как лучше искать «глиняные сосуды».

Все с этим согласились, и Джон двинулся по Проходу Торговцев, продолжая спуск. Пенни обернулась, чтобы объяснить тете, что теперь они находятся под ступенями, ведущими к реке, когда Джон вдруг резко остановился, и она уткнулась в его спину.

— Медведь неуклюжий, — начала было она и тут увидела, куда направлен луч его фонарика.

— Ты была права насчет того дерева, Пенни, — говорил он. — Смотри, что тут делается. Посвети своим фонариком. Половина потолка и часть стены обрушились… Секундочку… А это что такое? Иди сюда, Рыжик.

Пенни, уловив волнение в его голосе, подошла к нему. Сзади послышался раздраженный дуэт близнецов, они жаловались, что «не могут продвигаться вперед», но она ничего этого не слышала, уставившись на желтый кружок света на куче упавшей земли и мусора почти под ее ногами.

«Вот оно — сокровище!» — поняла Пенни.

В пыли, среди битого кирпича и штукатурки, что-то сверкало в свете фонарика. Она медленно наклонилась и подняла нитку мерцающих бриллиантов. Они тонкой струйкой перетекали сквозь ее дрожащие пальцы.

Вот так и получилось, что Пенни, в конце концов, нашла сокровище, а Джон, тихонько отойдя в сторону, уступил ей эту честь.

Остальные напирали сзади, но Пенни думала только о своей тете. Повернувшись, она бросилась к ней с объятиями.

— Тетя, милая! Я нашла для тебя сокровище! Мне хотелось, чтобы это было для тебя сюрпризом, и, в конце концов, так и вышло… Это сокровища «Дельфина», и они принадлежат тебе. И, в конце концов, мы обошли эту банду Бэллинджер!

Когда миссис Уоррендер смогла высвободиться из ее объятий, голос ее звучал не очень твердо. После этого произошло небольшое столпотворение, поскольку остальным хотелось посмотреть, что происходит. Наконец мистер Мортон сумел восстановить порядок.

— Давайте лучше сначала проверим, настоящие ли бриллианты, а уж потом будем радоваться, — сказал он. — Может быть, вернемся наверх, к свету, и посмотрим?

— Я бы сначала хотел, чтобы вы осмотрели место, где Пенни нашла их, сэр, если вы не против, — предложил Джон. — Все остальные могут с мамой пойти наверх. Мы догоним их через минуту.

Итак, пока Пенни вела их обратно, мистер Мортон с Джоном обратились к разбитой стене. Джон ползал на коленях среди обломков.

— Посмотрите, сэр! Вам не кажется, что эти черепки — остатки старинной вазы? Я думаю, ожерелье было в вазе, которая, очевидно, упала откуда-то и разбилась.

— Я думаю, ты прав, Джон. Давай соберем все кусочки и осмотрим их на свету.

Но прежде чем они вернулись наверх вслед за остальными, им удалось обнаружить нишу, выдолбленную в земляной стене за корнями дерева. Стало понятно, что, когда стена обрушилась во время бури, она свалила старое дерево, отчего рухнула часть потолка и боковой стены подземного хода. Оказалось, что корни дерева прятали нишу с глиняной вазой. Джон был вынужден признать, что они так по-настоящему и не осмотрели это место, а ведь можно было бы найти тайник раньше, если бы они знали, где искать.

Когда они вернулись в верхнюю комнату, миссис Уоррендер подносила спичку к сухим щепкам в камине, а миссис Мортон примеряла на шею Пенни бриллиантовое колье.

— Ты не будешь против, Джон, если мы все останемся здесь и обсудим это событие? — спросила мама, стоя на коленях перед камином. — Пенни считает, что теперь вы можете показать нам все бумаги… Нашли еще что-нибудь? Нет? Ну и ладно, а то, наверное, я бы этого не перенесла.

Мистер Мортон засмеялся и покачал головой, высыпая на стол глиняные черепки из носового платка. Пенни со сверкающими на шее бриллиантами бросилась к Джону, закрывавшему панель.

— На самом деле это ты нашел сокровище, Джон! Ты отошел в сторону и позволил мне поднять их, а потом от волнения я немного прихвастнула, сказала, что это я их нашла… А на самом деле это ты — и пусть все об этом знают!

— Не веди себя, как маленькая глупая девчонка! — сказал он, подталкивая ее обратно на середину комнаты.

Потом они показали миссис Уоррендер и Мортонам другие бумаги и письмо дяди Чарльза. Пока миссис Уоррендер читала его, Джон повернулся к мистеру Мортону.

— Но получается, что подсказка неверная, сэр. Этот глиняный сосуд, который мы нашли, мог быть спрятан где угодно в радиусе сотни миль. Как мог владелец подсказки узнать, где искать его?

— Я уже говорил тебе, что, на мой взгляд, у вас была только половина подсказки. Где вы ее нашли?

— В Библии. Она была приколота к письму, которое сейчас читает мама. Его оставил мне дедушка Чарльз.

— Тогда давай еще поищем в Библии. Мэри, девочка, поднеси-ка ее к окну, если сможешь поднять… Могу я взглянуть на письмо, или оно слишком личное?

Миссис Уоррендер подошла к ним с письмом в руке:

— Я слышала, о чем вы говорили, мистер Мортон, и совершенно с вами согласна. Джон, ты не заметил, что дядя Чарльз написал: «подсказки», а не «подсказка» прилагаются к письму? Ты уверен, что был только один обрывок пергамента?

Джон убежденно кивнул, но Мэри взяла большую книгу за края корешка, перевернула вниз страницами и с большим трудом тряхнула. Из нее выпало несколько предметов: засушенный цветок, старый конверт с завитком младенческих волос и… узкая полоска пергамента!

— Вот он! — торжествующе воскликнул Джон, кидаясь к обрывку. — Молодец, мама! Молодец, мистер Мортон!

— Пенни, Дэвид! — крикнул Джон. — Посмотрите, что мы нашли. Могу спорить, этот кусочек совпал бы с тем, что у нас украли.

То, что они прочли на пергаменте, несколько разочаровало их. Это были всего три цифры:

Джон протер очки.

— Вот те на! И как следует это понимать? На первом кусочке, который, мне кажется, был сверху, было написано: «НЗ 8 апрель 7».

— И это самое «НЗ» навело нас на правильный след, — сказала Пенни. — Мы догадались, что это Новый Завет. Джон, попробуй так же еще раз! Должно получиться. Найди пятнадцатую книгу Нового Завета.

Джон положил Библию на колени и начал перелистывать страницы.

— «Первое послание Тимофею», — объявил он после долгого шуршания страницами. — Теперь — глава 6… Вот она… Так, кажется, я понял, что это… Да, я понял! Наверняка это стих десятый. Он начинается словами: «Ибо корень всех зол есть сребролюбие…» Подсказка «корень», да, сэр? Как вы считаете?

Мистер Мортон засмеялся.

— Очень изобретательно! Полагаю, каждый, кто часто останавливался в «Дельфине», знал эту ракиту, и, конечно, контрабандисты, пользовавшиеся потайным ходом, знали о ее корнях. «Глиняные сосуды», а потом «Корень всех зол»… Да, это вполне вероятно.

Миссис Уоррендер неуверенно засмеялась и поднесла бриллианты, которые только что вручила ей Пенни, к окну. Они сверкнули огненными искрами в угасающем свете дня.

— Надеюсь, они настоящие, и если это так, я позабочусь, чтобы эти деньги пошли на полезные дела и не стали бы корнем всех зол… Можно будет купить много дополнительных вещей для «Дельфина», а самое главное, Джон и Пенни смогут… — Заметив слезы у нее на глазах, Пенни быстро сменила тему, спросив о мисс Бэллинджер и Проныре.

Мистер Мортон пересказал то, что им сообщила утром полиция.

— Насколько мы смогли понять из того, что сказал детектив, приезжавший из Гастингса…

— Как, настоящий детектив? — прервал его Дики. — Сюда приезжал настоящий детектив, и вы нас не разбудили?

Мистер Мортон предпочел не заметить его реплики.

— Похоже, что за этой дамой уже давно следили. Оказывается, она была замешана в каких-то аферах с антиквариатом и картинами. К сожалению, у них не было против нее конкретных улик, хотя они считали ее, несомненно, подозрительной личностью. Грэндон был ее сообщником. Вероятно, кто-то из них услышал об этом сокровище. Возможно, Грэндон приехал в «Дельфин» — а мы еще точно не знаем, когда он приехал к мистеру Чарльзу, — для того, чтобы выяснить, существует ли сокровище на самом деле. Во всяком случае, полицейские считают, что рекомендательное письмо к миссис Уоррендер с просьбой оставить Грэндона здесь состряпала эта Бэллинджер. Вы его назвали Пронырой — на мой взгляд, очень удачно! Как и когда они обнаружили потайной ход, неизвестно, но скорее всего через комнату мистера Грэндона, и в этом им очень повезло. Разумеется, в этом преступном сговоре Бэллинджер была мозгом, и полицейские очень хотят как можно скорее найти ее и эту ее хорошенькую племянницу.

— У них есть что-нибудь против девушки? — спросил Джон.

— Этим мы не интересовались, к тому же неизвестно, действительно ли она ее племянница или просто сообщница.

— Что бы плохого она ни сделала, она все же вернулась, когда Бэллинджер заперла нас в доме, — сказал Дэвид. — Она разбила окно и бросила внутрь ключ от гостиной, где находились близнецы. И я знаю, что она не хотела, чтобы нас там бросили. Все это говорит в ее пользу.

— Я до сих пор не знаю всего, что с вами произошло за эти последние дни, — сказала миссис Уоррендер, обращаясь к Джону и Пенни. — Надеюсь, когда-нибудь вы нам, старичкам, об этом расскажете? А пока что всем-всем сегодня надо пораньше лечь спать. Думаю, миссис Мортон со мной согласится.

— Но мы только что встали, — запротестовал Дики.

— Тогда можно было и не снимать пижаму, — поддержала его Мэри.

— Я не собираюсь опять ложиться спать, — сказала Пенни.

— Надеюсь, ты это не всерьез, мама? — нахмурился Джон.

— И вообще, я хочу есть, — продолжал Дики. — Это вредно — ложиться спать на пустой желудок.

И только Дэвиду, единственному, кто промолчал, пришла в голову блестящая мысль.

— Сегодня особый день, и даже если мы ляжем, я не думаю, что кто-то из нас сможет заснуть. Поэтому я хочу попросить папу помочь нам закончить день в том же стиле и свозить нас на берег. Нам хочется посмотреть, как ремонтируют дамбу, и залезть еще раз на наш холм… Сейчас не холодно, и луна скоро выйдет. И я не думаю, что кто-то из нас еще когда-нибудь такое увидит.

Протесты обеих мам были отброшены в сторону взрывом энтузиазма, последовавшим за этим предложением, и близнецы кинулись за куртками и сапогами. Смирившись, миссис Уоррендер принесла два термоса и пакеты с едой и вместе с миссис Мортон встала под аркой проводить их.

Пенни и Мэри сели впереди, рядом с мистером Мортоном. Пока машина, разбрызгивая лужи, летела по прямому шоссе через луга, Пенни наблюдала, как садится солнце за холм Уинчелси. Слева от дороги трава все еще оставалась под водой, а замок Кэмбер был окружен сейчас самым широким рвом с водой, какой когда-либо видели его стены. По другую сторону дороги уровень земли на Ромни-Марч был выше, и хотя местами траншеи переполнились, следы наводнения не были столь разрушительны.

Повсюду поверхность шоссе была скользкой от ила и грязи, в нескольких местах его закрывал слой воды глубиной несколько дюймов, но, несмотря на это, они ехали довольно быстро, пока не свернули на дорогу поуже, ведущую к берегу. Во многих местах она была полностью под водой. Кроме того, за это время так много тяжелых машин проехало по ней, что поверхность ее была совершенно разбита.

— Хорошо, что у нас хватило ума надеть резиновые сапоги, — заметил Джон. — Скоро придется идти вброд.

Через несколько минут мистер Мортон свернул с затопленной дороги на площадку перед гаражом покинутого бунгало.

— Ну что, не отправиться ли нам обратно? — спросил он, открывая дверь. — Боюсь, прогулка будет не из приятных.

Ответом на вопрос было дружное негодующее фырканье.

Шлепая по воде, они двинулись вперед по дороге, ведущей прямо к берегу, пока их не остановил рослый полицейский.

Мистер Мортон объяснил, что дети имели особое отношение к происшедшему, и полицейский пропустил их.

Дорога, которую они так хорошо знали, теперь превратилась в полосу перепаханной грязи и гальки. В некоторых местах были уложены связки веток в тщетных попытках сделать ее пригодной для проезда машин. Но большую часть их смыло водой, так что грузовики все равно не смогли бы пройти до того, как начался отлив. Они пробрались по верху галечной дамбы справа от дороги до своего холма и взобрались по нему к старой лачуге. Отсюда было видно, как десятки людей трудятся на дамбе, заполняя промоину.

Работал гигантский экскаватор, и пожарные машины откачивали воду из ям, которые прорвавшееся море вырыло в мягкой земле. Когда наступили сумерки, странный пейзаж осветили прожектора с пожарных машин. На самой дамбе в полумраке таинственно мерцали костры, зажженные рабочими.

— Я хочу посмотреть, как работает эта громадина, — сказал Дики. — Сходишь со мной, папа? Или сначала съедим по кексу?

— И я с вами, — сказала Мэри. — А кекс можно есть и на ходу.

Остальные смотрели, как они спустились с холма, пробрались через лужи и залезли на дамбу.

— Надо же, с прошлой ночи у нас почти не было возможности поговорить, — сказал Дэвид. — Или, точнее, с сегодняшнего утра. Я даже не успел сказать тебе, Пенни, как я рад, что ты в конце концов нашла сокровище… Но интереснее всего было вчера ночью, правда? Да, я же хотел показать вам одно письмо.

Джон и Пенни, прислонившись к стене хижины, смотрели на обгоревший остов «Бич-Вью» и море за ним. Удачная это была мысль — приехать сюда, потому что всегда интересно пережить приключение снова в том же самом месте. И они оба подумали о том, что никакое другое приключение не могло бы сравниться с этими поисками сокровища «Веселого Дельфина». Еще Джон подумал, хотя и не сказал об этом вслух, как тяжело пришлось Пенни с близнецами в этой темной запертой комнате. И какая она молодец, что отказалась писать ему записку. А Пенни подумала, но постеснялась сказать о том, каким решительным и твердым был Джон, когда спас их. И как она верила, что он все равно приедет, — просто потому, что он никогда ее не подводил. Поэтому, хотя им обоим очень нравился Дэвид, они не слушали, что он им говорит, а просто наслаждались своими мыслями и обществом друг друга, как это бывает только с очень близкими друзьями.

— Эй, вы, очнитесь! Я хочу рассказать вам о Пет и о письме, которое я получил сегодня.

Пенни улыбнулась, закидывая руки за голову.

— Извини, я задумалась. Расскажи нам про Пет.

Дэвид достал из кармана измятый листок.

— Я уже говорил вам, что мы создали тайный клуб, — начал он. — Мы его основали в Витченде в Шропшире, и это была идея Пет.

— А кто его члены? — спросила Пенни.

— Пет, близнецы и я, конечно. И еще один отличный парень — Том Инглес и девочка по имени Дженни. Я, кажется, говорил вам, что на этот раз Пет не смогла приехать с нами в «Дельфин», но я написал ей кое-что о вас и о том, что мы собираемся помогать вам искать сокровище. Она, конечно, не знает, какое удивительное приключение у нас было, но в своем письме она пишет: если я не против, то она тоже не возражает, чтобы принять вас в члены клуба Одинокой сосны… Я вам сейчас прочту. Джон, фонарик есть? Спасибо. Слушайте:

Дэвид сунул письмо обратно в карман и погасил фонарик.

— Вот и все, — сказал он. — Как вы, согласны? Я бы тоже хотел, чтобы вы вступили в наш клуб.

Пенни сжала руку Джона.

— Лично я — с радостью. Спасибо, что предложил.

— Конечно, согласны! — сказал Джон. — Здорово! И это неплохая мысль — насчет следующих каникул.

Прежде чем Дэвид успел что-то сказать, снизу донесся жалобный крик чибиса:

— Пью-и-и-увит. Пью-и-и-увит!

— Что это? — спросила Пенни.

— Я тебя научу, — засмеялся Дэвид. — Это условный сигнал членов клуба… Мы здесь, Дики! Сейчас зажжем фонарик.

Через несколько минут запыхавшиеся близнецы взобрались на холм.

— Папа так быстро не может, — гордо объявила Мэри. — Мы его намного обогнали.

Дики плюхнулся на землю рядом с ней.

— Знаете, что мне сказал человек в этой здоровенной машине с ковшом? Он сказал, что, если я не уберусь с дороги, он двинет это чудище на меня и столкнет в море… Как же, так я ему и позволил!

Он обернулся и посмотрел на море. И все они, дожидаясь мистера Мортона, тоже несколько минут молча смотрели на береговую линию, затопленные луга и маяк на мысе Данджнесс, мигающий в ответ на чуть видимый свет своего далекого собрата в Гри-Не на побережье Франции.

— Просто не верится, — удивился Дики. — Еще только четверг, а мы приехали в понедельник, и уже столько всего напроисходило… Хотя с нами это бывает. Интересно, чем мы займемся завтра?