Заживо погребенные

14

Здание, где располагался полицейский участок в Лейте, смотрелось очень внушительно, но большинство их тех, кто в нем работал, называло его «геронтологическим». Они прибыли туда к назначенному часу во второй половине дня. Детектив Бобби Хоган, который, натягивая пиджак, встретил их на крыльце, объяснил происхождение этого странного названия:

– Это как человек, за которым ухаживают родные. Он может нормально выглядеть, быть хорошо одетым – привлекательным и все такое, – но внутри он уже развалина. Сосуды лопаются, перебои с сердцем, да и мозг работает через пень колоду. – Он то и дело подмигивал Алану Уорду.

Из Сент-Леонарда прибыло трое: Ребуса включили в группу с явным умыслом, Там Баркли рвался на свежий воздух, Алан Уорд вызвался сам, хотя Ребус подозревал, что молодой человек просто хочет узнать, где кучкуются проститутки.

День был ясный и ветреный. Пиджак Хогана раздувался, как парус, и ему стоило долгих усилий просунуть руки в рукава. Он был несказанно рад случаю отлучиться из участка, и стоило лишь упомянуть бар «Зомби», как он вскочил из-за стола и стал искать глазами пиджак.

– Если повезет, папаша Джо может там оказаться, – сказал он, имея в виду своего осведомителя Джо Дейли.

– Сейчас он уже не называется бар «Зомби», – объяснял он, ведя их по Толбат-Винд. – Это заведение лишили лицензии.

– Слишком много шума? – предположил Алан Уорд.

– Слишком много спившихся поэтов и писателей, – поправил его Хоган. – Чем больше они восхваляют Лейт, тем больше народу приходит полюбоваться на злачные места.

– А где теперь можно найти такое местечко? – поинтересовался Уорд.

Хоган, взглянув на Ребуса, хитро улыбнулся.

– Мы как раз в таком месте, Джон.

Ребус понимающе кивнул. Там Баркли выглядел уныло: наступал день, а значит, его мучило похмелье.

– Угораздило же меня мешать пиво с виски, – корил он себя, потирая виски; предстоящее посещение паба его совершенно не радовало…

– И как теперь называется этот паб? – спросил Ребус Хогана.

– Бар «Зет» – ответил тот. – А вот и он…

В окнах «Зета» стояли матовые стекла, и в центре каждого красовалась большая буква Z. Интерьер был выдержан в серых тонах в сочетании с хромом; на столешницах, отделанных каким-то светлым современным покрытием, имитирующим дерево, каждая кружка и каждая горящая сигарета надолго оставляли следы. Звучала музыка, которую знатоки, вероятно, называют «транс» или «эмбиент»; в меню, написанном мелом на доске, значилось «Хуэвос ранчерос» – с пояснением: «Техасско-мексиканский завтрак, подается в течение всего дня, – и «Закуска Атака», то есть блины с начинкой «баба гануш».

Однако, едва переступив порог, Ребус почувствовал, что с баром «Зет» что-то не так. В конце дня пьющую публику здесь составляли прогоревшие бизнесмены и вконец опустившиеся пьяницы, для которых постоянной точкой стал еще бар «Зомби». Атмосфера казалась насквозь пропитанной кислым запахом несбывшихся надежд. Указав на один из многочисленных свободных столиков, Хоган спросил сопровождавшую его троицу, чего бы они хотели.

– Платить будем мы, Бобби, – категорично заявил Ребус. – Ведь это ты оказываешь нам помощь.

Уорд остановил свой выбор на бутылке «Холстейна», а Баркли попросил содовой – «сколько войдет в стакан». Хоган, сказав, что пока не выбрал, пошел к стойке вместе с Ребусом.

– Твой парень здесь? – негромко спросил Ребус, Хоган отрицательно покачал головой.

– Ну, это еще ничего не значит, не переживай, придет. Папаша Джо недоверчивый тип: если там, куда он пришел, все незнакомы, он уходит, и никогда и нигде не задерживается дольше, чем нужно, чтобы принять внутрь две порции.

– У него есть работа?

– У него есть призвание свыше. - Хоган заметил, как изменилось лицо Ребуса. – Да не волнуйся, он не священник. Просто у него такое лицо, что незнакомые люди начинают рассказывать ему о своих проблемах. И это, кажется, целиком и полностью заполняет время дядюшки Джо…

Подошел бармен. Ребус передал ему заказ, прибавив полпинты эля для Хогана и то же самое для себя.

– Тяжелая внутренняя борьба, не так ли? – с усмешкой спросил Хоган.

– Да, Бобби, не на жизнь, а на смерть.

Хоган понял, что Ребус хотел сказать.

– Так зачем опять открывать эту банку с червями?

– Я и сам бы хотел знать.

– Дики Даймонд был придурком, и все об этом знали.

– Кто-нибудь из его прежних подельников сейчас при делах?

– Да вот один перед тобой.

Ребус задержал взгляд на неутешно несчастном лице с пустыми глазами.

– Кто это?

Хоган, подмигнув, наблюдал, как Ребус рассчитается за выпивку. Когда бармен склонился над мелочью, высыпанной на прилавок, Хоган окликнул его по имени:

– Привет, Мэлки.

Молодой человек нахмурился:

– Разве мы знакомы?

Хоган пожал плечами.

– Дело в том, что я-то тебя знаю. – Он секунду помолчал. – Так и сидишь на герыче?

Ребус и сам понял, что это наркоман. В его глазах, в том, как двигались мускулы его лица да и остальных частей тела, было что-то не совсем обычное. Но ведь и бармен распознал в них легавых сразу, как увидел.

– Не, с этим дерьмом я завязал, – заявил Мэлки.

– И что, перешел на метадон? – с усмешкой спросил Хоган. – Детектив Ребус пришел сюда, потому что хочет разобраться, что там за поганка с твоим дядюшкой.

– С каким это?

– Да с тем самым, о котором сейчас почти и не слышно… хотя, может, у тебя другие сведения. – Хоган повернулся к Ребусу. – Мэлки – сын сестры Дики.

– А сколько времени ты уже работаешь здесь, Мэлки? – поинтересовался Ребус.

– Да почти год.

Безразличное лицо бармена стало вдруг сердитым.

– Ты знал это заведение, когда оно называлось «Зомби»?

– Тогда я был еще слишком мал, вам не кажется?

– Но это не значит, что тогда тебя не использовали для своих дел, – ответил Ребус, закуривая сигарету и протягивая пачку Хогану.

– Так это что, дядя Дики навел на меня полицию? – спросил Мэлки. Ребус покачал головой. – Ну тогда мама… Время от времени она впадает в плаксивое настроение и начинает причитать, что дядя Дики, должно быть, помер и похоронен неизвестно где.

– А что, по ее мнению, с ним случилось?

– Почем я знаю?

– Тебе надо попытаться выяснить это у нее. – Ребус достал из кармана свою визитку с номерами пейджера и коммутатора полицейского участка. – Интересно знать, что она тебе ответит.

– Еще минута, и я помру от жажды! – раздался вопль сидевшего за столиком Баркли.

Хоган взял две кружки. Ребус пристально смотрел на Мэлки.

– Послушай, – обратился он к бармену. – Ведь ты же постоянно что-нибудь да слышишь. А мне действительно хочется знать, что с ним случилось.

Мэлки кивнул и повернулся взять трубку зазвонившего телефона. Но Ребус схватил его за руку.

– Где ты живешь, Мэлки?

– В Сайтхилле. А вам-то что до этого? – Мэлки высвободил руку и снял телефонную трубку.

Сайтхилл – это как раз то, что надо. В Сайтхилле Ребус знал кое-кого…

– Так что же случилось с этим заведением? – спросил Уорд, когда Хоган и Ребус вернулись к столу.

– Они сделали неправильные выводы из своих маркетинговых исследований – ведь сейчас в Лейте предостаточно яппи, на которых они могли бы запросто сделать состояние.

– Возможно, так оно и было бы, продержись они еще несколько лет, – предположил Баркли, вливая в себя полстакана содовой.

Хоган поддержал его, утвердительно кивнув.

– Так оно и будет, – подтвердил он. – Но какой стыд, что мы так и не добились собственного парламента.

– Тебя бы наверняка туда пригласили, – язвительно заметил Ребус.

– Мы хотим иметь парламент.

– Ну так в чем тогда проблема? – спросил Уорд.

– Парламентарии не захотели работать в Лейте, посчитав его слишком провинциальным.

– Может, боялись поддаться плотским искушениям? – предположил Уорд. – Но я что-то ничего подобного здесь не вижу…

Открылась дверь, и в бар вошел еще один одинокий пьяница. Все его тело дергалось и извивалось, словно кто-то только что завел до отказа какой-то внутренний моторчик. Увидев Хогана, он поклонился ему, как знакомому, и сразу же направился к стойке. Хоган, однако, махнул ему рукой, давая знак подойти.

– Это он? – спросил Уорд, и лицо его мгновенно стало твердым, словно маска.

– Да, это он, – ответил Хоган, а затем обратился к новому посетителю: – Папаша Джо… а я-то гадал, приведут ли вас сюда ваши пасторские пути?

Эта шутка вызвала на лице Джо Дейли улыбку, он кивнул. Все выглядело как часть необходимой процедуры, которую они с Хоганом разыгрывали при каждой встрече. Хоган сразу же перешел к делу, начав знакомить пришельца со своими спутниками.

– А теперь пообщайся с этими добрыми людьми, – сказал он по окончании представления, – а я тем временем принесу тебе небольшой сосуд с возлиянием. «Джемисон» с содовой без льда, так?

– Было бы весьма кстати, – с достоинством произнес Дейли, от которого явно несло перегаром. Он наблюдал, как Хоган идет к барной стойке. – Добрый человек, спешащий делать благое дело, – заключил он.

– А что, папаша Джо, Дики Даймонд тоже был добрым человеком? – неожиданно спросил Ребус.

– А… Пес Даймонд… – Дейли на мгновение задумался. – Ричард, наверное, был самым лучшим другом, которого только можно себе представить, но в то же время мог вести себя как самый последний мерзавец. В нем не было ни капли сострадания и милосердия.

– Вы встречались с ним в последнее время?

– Нет, вот уже пять или шесть лет, как я его не видел.

– А может быть, вам встречался его друг по имени Эрик Ломакс? – задал вопрос Уорд. – Большинство называет его Рико.

– Да… давно это было, скажу я вам… – Дейли облизал губы в предвкушении скорой выпивки.

– Не волнуйтесь, мы заплатим, сколько потребуется, – успокоил его Ребус.

– А, ну так вот… – Принесли виски для Дейли, и он на гэльском языке произнес тост за здоровье всей компании. Бросив взгляд на стакан, Ребус понял, что воды в нем в два, а то и в три раза больше, чем виски.

– Папаша Джо как раз собирался поведать нам кое-что о Рико, – объяснил он Хогану, подсевшему к столу.

– Да… – начал Дейли. – Рико ведь нагрянул сюда с Западного побережья, верно? Устроил хорошую вечеринку, так гласит легенда. Меня конечно же не пригласили.

– Но Дики там был?

– О, наверняка.

– И происходило это в Глазго? – спросил Баркли, лицо его было еще более бледным и бескровным, чем всегда.

– Допускаю, что вечеринки могли происходить и там, – согласился Дейли.

– Но это не главное, о чем вы хотите рассказать, верно?

– Да нет… я расскажу о том, что было не связано с его фургонами. Тогда в Западном Лотиане существовало одно местечко, и Рико иногда его навещал.

– Вы имеете в виду именно фургоны – во множественном числе? – уточнил Ребус.

– У него было несколько фургонов; он сдавал их туристам и прочим желающим.

И прочим желающим… Репутация Рико известна; темные личности из Глазго находили убежище на пустошах Восточного побережья… От Ребуса не ускользнуло, что бармен Мэлки принялся протирать недавно вытертые столы прямо по соседству с ними.

– Они тогда плотно спаялись, Рико и Дики? – задал вопрос Уорд.

– Даже не знаю, как сказать. Ведь Рико, по всей вероятности, и приезжал-то в Лейт не больше трех-четырех раз в год.

– А вам не кажется странным, – спросил Ребус, – что Дики сделал ноги примерно в то же время, когда Рико убили?

– Не могу сказать, что я как-то увязывал эти два события, – ответил Дейли и, поднеся стакан к губам, допил остатки виски.

– Что-то не верится, папаша Джо, что вы сказали сейчас чистую правду, – спокойным голосом возразил Ребус.

Пустой стакан опустился на столешницу.

– Да… возможно, вы и правы. Мне кажется, я не слишком задумывался над этим, как, впрочем, и любой другой в Лейте.

– И?

– И что?

– И к какому заключению вы пришли?

– Да ни к какому, – ответил Дейли, пожав плечами. – Кроме того, что пути Господа нашего воистину неисповедимы.

– Целиком и полностью согласен, – поддержал его Хоган, а Алан Уорд, встав из-за стола, объявил, что идет делать очередной заказ.

– Когда закончишь начищать эту пепельницу… – бросил он Мэлки.

Он тоже обратил внимание на поведение бармена. Возможно, он был более наблюдательным, чем Ребус, который, видимо, давал ему сейчас фору…

Линфорд не оставлял попыток подкопаться под Донни Дау. Он раскопал все, что имелось на него в полицейской базе данных, и корпел над этими сведениями. Одновременно с этим на его столе появилась тонкая папочка с именем Лауры Стаффорд. Шивон заглянула в эту папочку. Обычные предупреждения, приводы, аресты: дважды попалась во время облавы в сауне, один раз в борделе. Бордель размещался в квартире над пунктом видеопроката, там заправляла подружка парня, которому принадлежал видеопрокат. Лаура была одной из девушек, которые работали в ту ночь, когда полиция, действуя по наводке, нанесла визит в бордель. Разбирал это дело Билл Прайд. На полях одной из страниц его почерком была сделана пометка: «Согласно информации, полученной из анонимного источника, сауна, расположенная на той же улице, по всей вероятности…»

– Гора родила мышь, – таков был комментарий Дерека Линфорда.

Куда больше радости принесло ему копание в информации на Донни Дау, который дрался начиная с десятилетнего возраста. Последовали аресты за вандализм и пьянство, после чего Дау занялся полезной для здоровья физической деятельностью: тайским кикбоксингом. Но и это не спасло его от неприятностей: обвинение в проникновении в жилище со взломом (впоследствии снято), несколько разбойных нападений, задержание с наркотиками.

– И что за наркотики?

– Конопля и таблетки.

– Кикбоксер с неуравновешенной психикой на колесах? От одной мысли становится страшно.

– Одно время он работал вышибалой, – сказал Линфорд, ведя пальцем по соответствующим строкам отчета. – Работодатель написал письмо в его защиту.

Он перевернул страницу. Под письмом стояла подпись: Моррис Г. Кафферти.

– Кафферти был владельцем одного из охранных агентств в городе, – добавил Линфорд. – Несколько лет назад сбыл это агентство с рук. – Он посмотрел на Шивон. – Так ты все еще не веришь, что этот парень, возможно, и грохнул нашего артдилера?

– Начинаю колебаться, – призналась Шивон.

Дейви Хайндз выдвинул свой стул так, чтобы быть ближе к ее письменному столу, и теперь, развалясь в нем, постукивал ручкой по зубам.

– Нечем заняться? – спросила его Шивон.

– Честно говоря, чувствую себя как лишний член на оргии. – Чуть помолчав, он сказал: – Прости… это не лучший способ описания моего состояния.

Шивон на секунду задумалась.

– Подожди-ка, – сказала она и снова направилась к столу, за которым сидел Линфорд, но вошедший в комнату незадолго до этого человек как раз пожимал Линфорду руку. Тот кивал, будто они с ним были когда-то знакомы, но успели забыть друг друга. Нахмурившись, Шивон подошла к ним.

– Здравствуйте, – сказала она. Гость, взяв листок из папки с материалами на Донни Дау, внимательно читал его. – Я сержант этого отделения. Меня зовут Шивон Кларк.

– Фрэнсис Грей, – представился мужчина. – Инспектор уголовной полиции.

Он пожал ей руку, почти утопив ее в своей ладони. Он был высоким и плотным, с толстой шеей и коротко стриженными седоватыми – цвета соли с перцем – волосами.

– Вы знакомы? – спросила она.

– Как-то встречались… довольно давно, в Феттес-колледже, верно? – замялся Грей.

– Верно, – подтвердил Линфорд. – Пару раз выручали друг друга телефонами.

– Я просто зашел поинтересоваться, как продвигается расследование, – пояснил Грей.

– Все нормально, – успокоила его Шивон. – Вы из группы Туллиаллана?

– Это за мои грехи, – осклабился Грей. Он положил листок в папку и взял другой. – Похоже, Дерек неплохо раскрутил вам дела.

– О, в деле раскрутки он большой специалист, – поддержала его Шивон, скрещивая руки на груди. Грей рассмеялся, Линфорд нехотя присоединился к нему.

– Шивон многое позаимствовала у Фомы неверующего, – начал он.

Глаза Грея стали узкими, как щелки.

– Средства, мотив, возможности. Мне сдается, два из трех налицо. По крайней мере, сейчас вы уже можете допросить подозреваемого.

– Спасибо, детектив Грей, возможно, мы воспользуемся вашим советом. – Эти слова прозвучали из-за спины Грея: они не заметили, как в комнату вошла Джилл Темплер. Грей поспешно разжал пальцы, и листок, взятый им из папки, спланировал на стол. – Позвольте спросить, что вы здесь делаете?

– Да ничего, мэм. Просто прогуливался и зашел. Нам каждый час полагается десятиминутный перерыв для предупреждения кислородного голодания.

– Я думаю, вы уже поняли, что в здании, где расположен наш участок, великое множество коридоров. К тому же существует еще и мир за стенами нашего здания, может, вам стоит обследовать и его. А это – офис, где идет расследование убийства. И для нас крайне желательно, чтобы без необходимости нас не отрывали от дела. – Она сделала короткую паузу. – Думаю, что вы поняли?

– Абсолютно, мэм. – Он смотрел то на Шивон, то на Дерека. – Примите мои глубочайшие извинения за то, что оторвал вас от вашей благородной миссии.

Мигнув на прощание обоим, он быстро вышел. А она, не сказав больше ни слова, лишь стрельнув глазами, в которых блеснул какой-то непонятный огонь, снова направилась к себе в кабинет.

Шивон даже захотелось поаплодировать. Она и сама готова была сказать Грею пару ласковых, но сомневалась, сможет ли нанести ему достаточно чувствительный удар. Замначальника Джилл Темплер проделала это виртуозно, благодаря чему необычайно выросла в глазах Шивон.

– А эта сука, оказывается, умеет быть крутой, кто бы мог подумать? – проворчал Линфорд. Шивон не ответила: она хотела иметь Линфорда на своей стороне, и размолвка с ним была ей совершенно ни к чему.

– Дерек, – обратилась она к Линфорду, – раз уж ты сам по уши завяз в Донни Дау, можно, Хайндз пока посмотрит, как обстоят дела с наличностью Марбера, если ты, конечно, не против? Я знаю, ты уже с этим разбирался, но надо же хоть чем-то занять беднягу.

Она стояла перед ним, заложив руки за спину, надеясь лишь на то, что и она сама, и ее просьба не выглядят слишком глупыми.

Линфорд пристально посмотрел на беднягу Хайндза.

– Ладно, – буркнул он и, изогнувшись, достал нужную папку из стоящей на полу позади него коробки.

– Спасибо, – проворковала Шивон, пускаясь вприпрыжку к своему столу. – На, держи, – обычным голосом обратилась она к Хайндзу.

– Что это? – изумился Хайндз, глядя во все глаза на папку, но не отваживаясь протянуть к ней руку.

– Финансы Марбера. Лаура Стаффорд вроде почему-то предполагала, что он ожидал поступления крупной суммы. Я хочу знать, за что, когда и сколько.

– И я узнаю это из его записей?

Шивон покачала головой.

– Возможно, из его бухгалтерских материалов. Там есть и имена, и телефонные номера. – Она постучала пальцами по крышке папки. – И попробуй сказать, что я плохо к тебе отношусь.

– А кто этот громадный придурок, с которым вы разговаривали? – Хайндз кивком указал на стол, за которым сидел Линфорд.

– Инспектор уголовной полиции Фрэнсис Грей. Приехал из Туллиаллана вместе со всей бандой.

– Уж больно крут.

– Чем круче залезешь, тем больней упадешь, Дейви.

– Если этому громиле когда-нибудь взбредет в голову упасть, пусть делает это подальше от нас. – Он внимательно поглядел на папку. – Можно обращаться к бухгалтеру, если потребуются какие-то разъяснения?

– Можешь спросить, не скрывает ли он что-нибудь от нас или не мог ли его клиент скрывать чего-то от него.

– Раритетные картины? Крупные суммы в наличке?

– Можно с этого начать. – Она секунду помолчала. – Но ты, Дейви, вероятно, и сам справишься?

Хайндз кивнул:

– Без проблем, сержант Кларк. А чем вы будете заниматься, пока я буду корпеть над вашим заданием?

– Мне надо повидаться с одним другом. – Она улыбнулась. – Но ты не переживай: это чисто деловая встреча.

Штаб-квартиру полиции Лотиана и Пограничного края, расположенную на Феттес-авеню, большинство местных полицейских называли Большим домом. Кроме того, ведомство имело еще одно название – Окно во двор, но не в честь фильма Хичкока, а из-за курьезного случая, когда какой-то ловкач залез в открытое окно первого этажа и похитил ценнейшие следственные документы.

Феттес-авеню была широкой магистралью, дальний конец которой упирался в ворота Феттес-колледжа – школы, где когда-то учился Тони Блэр. Именно в этот колледж сливки общества посылали своих чад, дорого оплачивая эту привилегию. По идее, Шивон должна была бы уже привыкнуть к тому, что любой из полицейских офицеров курс обучения прошел именно здесь, однако среди ее коллег было несколько выпускников других частных эдинбургских школ. Эрик Моз, к примеру, проучился два года в Стьюартс-Мелвилл [24] – эти годы он называл «суровыми».

– А почему суровыми? – спросила она, шагая рядом с ним по коридору первого этажа.

– Я был толстым, носил очки и любил джаз.

– Достаточно.

Шивон повернула было к одной двери, но Моз остановил ее. Она только что хвасталась, что отлично помнит внутреннее расположение здания, поскольку какое-то время прослужила в ШКП, Шотландской криминальной полиции.

– Они переехали, – объяснил Моз.

– И когда?

– Тогда же, когда ШКП стала ШАБН, Шотландским агентством по борьбе с наркотиками.

Они миновали еще две двери и вошли в большой кабинет.

– Вот здесь располагается Шотландское агентство по борьбе с наркотиками, а я сижу в будке, похожей на шкаф, этажом выше.

– И зачем мы здесь?

Моз сел за письменный стол. Шивон нашла стул и подтащила его к столу.

– Затем, – ответил он, – что, пока ШАБН нуждается во мне, мне предоставлено окошко, в которое могу кое-что видеть.

Он повернулся на вращающемся стуле и жестом пригласил ее осмотреться. На письменном столе стоял ноутбук, рядом лежала кипа бумаг. На полу у стола в ряд выстроились коробочки черного и серебристого цвета – периферийные компьютерные модули. Большинство из них выглядели как самоделки, и Шивон готова была побиться об заклад, что Моз сам их собрал, а возможно, даже сам и сконструировал. В каком-то параллельном мире миллиардер Эрик Моз сидел у бассейна своей калифорнийской виллы… а в это время эдинбургская полиция боролась со всеми кибернетическими преступлениями, какие только возможно придумать.

– Так чем я могу тебе помочь? – спросил он.

– Меня интересует Кафферти. Мне необходимы любые подтверждения того, что он является хозяином сауны «Парадизо».

Моз, молча глядя на нее, несколько раз моргнул.

– Только и всего? Письма по электронной почте или телефонного звонка будет достаточно? – Он помолчал. – Нет, не по этой причине ты доставила мне удовольствие тебя видеть.

Она слегка задумалась над ответом.

– Линфорд здесь. Может, мне просто нужен был повод, чтобы сбежать от него.

– Линфорд? Самый любознательный в мире человек собственной персоной?

Она сама рассказала Мозу о Линфорде. Это произошло спонтанно, помимо ее желания, в тот самый первый вечер, когда он пришел к ней. Объяснила, почему так осторожно относится к гостям, почему почти всегда закрывает по вечерам окна ставнями…

– Его прислали вместо Ребуса.

– Заменить Ребуса не каждому под силу. – Он замолчал, она согласно кивнула, и он продолжил: – Ну и как он действует?

– Так же мерзко, как и раньше… Не знаю, кажется, он пытается что-то изображать… а потом сбрасывает маску.

– Угу.

– Послушай, я ведь пришла сюда совсем не затем, чтобы говорить о Дереке Линфорде, – повернувшись к нему, сказала она.

– Конечно нет, но, по-моему, это нелишне. Она улыбнулась, осознав правдивость его слов.

– Ну а Кафферти? – спросила она.

– Финансы Кафферти – дело чрезвычайно запутанное. Нельзя с уверенностью сказать, дают ли ему их какие-то люди, или его деньги запрятаны в какой-то структуре, где он играет роль либо бессловесного партнера, либо акционера.

– И это не зафиксировано никаким письменным документом?

– Эти люди не из тех, кого слишком волнует вопрос, знают ли о его бизнесе в Регистрационной палате.

– Так что все-таки у тебя есть?

Моз включил ноутбук.

– Честно говоря, не много, – признался он. – Клеверхаус и Ормистон поначалу вроде бы заинтересовались, но потом вдруг остыли. Их захватило что-то другое… что-то, чем они наверняка не захотят ни с кем делиться. Незадолго до того, как меня переселили в каморку для швабр…

– Чем был вызван их интерес?

– Предполагаю, что они хотят снова засадить Кафферти за решетку.

– Так это было просто умозрительное исследование?

– Шивон, умозрительное исследование существует для того, чтобы накапливать предполагаемые факты.

Моз читал то, что висело на экране. Шивон это было отлично известно, ей незачем было изгибаться за его спиной, чтобы читать. Лучше бы он вообще выключил монитор, чем приглашать ее читать эту писанину. При всех их дружеских отношениях, для него это был как бы территориальный вопрос. В ее квартире для него не было запретных мест: он мог рыться в ее шкафах и буфетах, в ее компакт-дисках, но здесь были такие вещи, которые он должен был прятать от нее, и незаметно, но твердо держать дистанцию. Никому, казалось, не было дозволено слишком близко подбираться к Мозу.

– Наш друг Кафферти, – сказал он, – проявляет интерес по крайней мере к двум саунам в Эдинбурге и, возможно, уже распростер свои крылья над Файфом и Данди. Если говорить конкретно о «Парадизо», мы точно не знаем, кто хозяин. Есть один письменный документ, но он выводит на неких вроде бы уважаемых бизнесменов, которые, по всей вероятности, служат чьей-то ширмой.

– И ты считаешь, что этот кто-то Кафферти?

Моз пожал плечами.

– Как ты говоришь, это всего лишь предположение…

– А как насчет таксопарков? – задала Шивон давно мучивший ее вопрос.

Моз пробежал пальцами по клавишам.

– Да… пять частных компаний с наемным штатом. Эксклюзивные такси в Эдинбурге и несколько небольших фирмочек вокруг Западного Лотиана и Мидлотиана.

– Но это не дочерние предприятия «MG кэбс»?

– А где оно расположено?

– В Лохенде.

Моз перевел взгляд на монитор и покачал головой.

– А ты знаешь, что Кафферти управляет риэлторским агентством? – спросила Шивон.

– Он открыл его два месяца назад.

– А тебе известно почему? - Она ждала пока Моз обдумает ее вопрос. Он покачал головой и бросил на нее внимательный взгляд. – А ты подумай, – продолжала настаивать она.

– Понятия не имею, прости, Шивон. Это имеет отношение к делу?

– Эрик, я пока не знаю, что имеет отношение к делу, Я буквально тону в информации, но пока ничего из нее не складывается.

– Возможно, если ты переведешь ее в двоичную систему…

Он подтрунивал над ней, и она в ответ показала ему язык.

– И чем мы заслужили посещение такой важной особы? – раздался рокочущий голос.

Это был Клеверхаус, он зашел в кабинет вальяжной походкой; за ним по пятам семенил Ормистон, они шли так близко друг к другу, что казалось, их лодыжки скованы одной короткой цепью.

– Да просто зашла в гости, – ответила Шивон, стараясь говорить спокойно.

Моз уверял ее, что эти два сотрудника агентства по борьбе с наркотиками подойдут разве что к концу дня. Клеверхаус сбросил пальто и повесил на стойку. Ормистон, который намеревался снова уйти, остался в куртке, только сунул руки в карманы.

– Ну и как поживает твой дружок? – спросил Клеверхаус.

Шивон нахмурилась. Кого он имеет в виду, Моза?

– Видели его на днях в Туллиаллане, – подал голос Ормистон.

– Я слышал, он нашел себе кого-то подходящего по возрасту, – как бы невзначай обронил Клеверхаус. – Должно быть, тебя это бесит, Шив?

Шивон пристально смотрела на Моза, лицо у него пылало; было видно, что он вот-вот бросится на защиту. Она покачала головой, призывая его не вмешиваться. Внезапно Моз представился ей мальчишкой-школьником, испуганным, но готовым дать сдачи и получить при этом новую порцию насмешек.

– А как твои любовные дела, Клеверхаус? – язвительным тоном спросила она. – Орми тебя хорошо обслуживает?

Клеверхаус засопел, не ожидая такого поворота событий.

– И не называй меня Шив, – добавила она.

В это время раздался приглушенный сигнал мобильного. Звонил ее телефон, который она заткнула в глубину своего рюкзачка. Откопав его, она поднесла телефон к уху.

– Кларк, – произнесла она.

– Вы просили позвонить, – прозвучал голос в трубке.

Она немедленно поняла, кто это. Кафферти. Ей потребовалась всего секунда, чтобы собраться с мыслями.

– Я интересовалась компанией «MG кэбс», – сказала она.

– «MG кэбс»? Компанией Эллен Демпси?

– Один из их водителей отвозил Эдварда Марбера домой.

– И что?

– А то, что совпадение довольно странное: «MG кэбс» и ваше риэлторское агентство имеют в названиях одни и те же инициалы.

Шивон забыла, что вокруг нее люди; она сосредоточила все внимание на том, что и каким голосом говорит Кафферти.

– Именно так: совпадение. Я сам недавно обратил на это внимание и даже подумал, что названия очень похожи.

– Что вы говорите, мистер Кафферти?

Шивон, склонившись к прижатому к подбородку телефону, не видела, что происходит сзади, но заметила пристальный взгляд Моза, направленный куда-то за ее плечо. Обернувшись, она увидела Клеверхауса, окаменевшего, как изваяние.

Он понял, с кем она говорит.

– У Эллен есть друзья, Шивон, – слышался в трубке голос Кафферти.

– И что же это за друзья?

– Лучше с ними не пересекаться.

Она почти видела его жестокую, холодную ухмылку.

– Сомневаюсь, что существует хоть кто-то, с кем вы бы так или иначе не пересеклись, мистер Кафферти, – возразила она. – Так вы утверждаете, что не имеете никакого отношения к компании «MG кэбс»?

– Никакого.

– Позвольте полюбопытствовать, кто вызывал такси в тот вечер?

– Не я.

– Я и не утверждаю, что вы.

– Возможно, сам Марбер и вызвал.

– Но вы этого не видели?

– Вы полагаете, что «MG кэбс» имеет к этому какое-то отношение?

– Я ничего не полагаю, мистер Кафферти, я всего лишь действую в соответствии с инструкцией.

– Что-то трудно в это поверить.

– На что вы намекаете?

– Неужто все то время, что вы работали с Ребусом, никак на вас не повлияло?

Она предпочла не отвечать. Внезапно ей в голову пришла другая мысль.

– Откуда вам известен этот номер?

– Я позвонил в участок… один из ваших коллег дал мне его.

– Кто именно?

Ее будоражила сама мысль, что Кафферти смог узнать номер ее телефона.

– Тот, с которым я говорил… не помню имени. – Она знала, что он врет. – Шивон, я же не собираюсь следить за вами.

– Тем лучше для вас.

– В находчивости вам не откажешь.

– До свидания, мистер Кафферти. – Она отключилась, села и некоторое время смотрела на дисплей телефона, ожидая, не позвонит ли он снова.

– Она называет его мистер Кафферти! – взорвался Клеверхаус. – Что здесь вообще происходит?

– Он позвонил мне, потому что я просила об этом его секретаршу.

– А он случайно не знал, где вы находитесь?

– Не думаю. – Она секунду помолчала. – О том, что я пошла сюда, знал только Дейви Хайндз.

– И я, – добавил Моз.

– И ты, – подтвердила она. – Но номер моего мобильного он узнал от кого-то в Сент-Леонарде. Не думаю, что он знал, где я.

Клеверхаус мерил шагами комнату, а Ормистон, не вынимая рук из карманов, просто присел на край письменного стола. Чтобы вывести его из себя, звонка Кафферти было недостаточно.

– Кафферти! – вне себя орал Клеверхаус. – И где? В этой самой комнате!

– Ты, должно быть, поприветствовала его как дорогого гостя, – съязвил Ормистон.

– У меня такое чувство, словно он обгадил всю эту проклятую комнату! – брызгая слюной, кричал Клеверхаус, но темп его метаний замедлился. – Что у тебя за интерес к нему? – прозвучал наконец осмысленный вопрос.

– Он был одним из клиентов Эдварда Марбера, – пояснила Шивон. – И был у него в галерее в тот вечер, когда Марбера убили.

– В этом смысле он твой человек, – тоном судьи объявил Клеверхаус. – Но не копай глубже.

– Мне необходимо добыть кое-какие доказательства, – продолжала Шивон.

– Ив этом тебе помогает Моз? – спросил Ормистон.

– Мне надо выяснить, какое отношение Кафферти имеет к сауне «Парадизо», – доверительным тоном проговорила она.

– Зачем?

– Да потому, что убитый был клиентом этого заведения.

Она изо всех сил старалась сдерживаться и не выболтать им слишком много. Дело было не только в ее контактах с Ребусом – даже между полицейскими одного ведомства практикуется недоверие и нежелание обесценивать добытую информацию, сообщая о ней коллегам.

– Тогда возможен шантаж, – заключил Клеверхаус. – Что ж, это можно считать мотивом.

– Не знаю, – ответила Шивон. – Ходят слухи, что Марбер вроде как обувал клиентов.

– Ну, блин! – воскликнул Клеверхаус, прищелкнув пальцами. – Кафферти у тебя ну прямо затычка для каждой бочки.

– Интересная личность, особенно при сложившихся обстоятельствах, – резюмировал Моз.

Шивон вдруг приняла задумчивый вид.

– Кто-то очень не хочет связываться с Кафферти, – помолчав, проговорила она как бы про себя.

– Ты хочешь сказать, кто-то еще, кроме нас? – уточнил Ормистон с едва сдерживаемой улыбкой.

Раньше он носил густые черные усы, но потом сбрил. Шивон отметила про себя, что без усов он выглядит моложе.

– Кроме тебя, Орми, – ответила она.

– И почему же? – спросил Клеверхаус. – А что он вообще тебе сказал?

Он перестал метаться по комнате, но окончательно успокоиться так и не смог; теперь он стоял перед ней расставив ноги и сложив руки на груди.

– Туманно намекнул на каких-то людей, с которыми он не хотел бы пересекаться.

– Да он попросту вешает тебе лапшу, – объявил Ормистон.

– Выходит, эти люди нездешние, если с ними такие проблемы, – задумчиво проговорил Моз, потирая нос.

– В Эдинбурге у Кафферти все схвачено намертво, – категорично объявил Клеверхаус.

Шивон слушала их вполуха. А что, если у Эллен Демпси, размышляла она, есть друзья где-то за пределами Эдинбурга?… Может быть, стоит докопаться до истинного хозяина «MG кэбс»? Если Демпси работает не на Кафферти, возможно, она работает на кого-то другого, и этот другой пытается разорвать щупальца, которыми Кафферти опутал город?

Внезапно слабая мысль, словно тихий звон тревожного колокольчика, забилась в ее голове: ведь если это правда, у Кафферти есть все возможности подставить Демпси? У Эллен есть друзья, Шивон… с ними лучше не пересекаться. Голос звучал обольстительно, доверительно, точно кошка мурлычет. Он явно пытался ее заинтересовать. Навряд ли он делал это без причины, без какого-то, пока неясного, мотива.

А не пытается ли Кафферти использовать ее?

Выяснить это можно лишь одним способом: повнимательнее присмотреться к компании «MG кэбс» и к Эллен Демпси.

Когда она снова прислушалась к разговору, Ормистон распространялся о том, что им с Клеверхаусом надо хотя бы чуток вздремнуть.

– Постоянное наблюдение? – предположил Моз.

Ормистон кивнул, но, когда Моз попросил рассказать об этом поподробнее, состроил такую мину, что собеседник сразу понял: он слишком любопытен.

– Это совершенно секретно, – поддержал коллегу Клеверхаус.

Произнеся это, он сразу уставился на Шивон, будто подозревал – больше того, знал, - что она рассказала ему не все, что есть между ней и Кафферти. Она мысленно вернулась в те времена, когда работала в Феттес в составе оперативно-следственной группы. Клеверхаус тогда относился к ней как к младшей, но это было так давно, словно в предыдущей жизни. Она не отвела взгляда. Когда Клеверхаус моргнул первым, ей показалось, что она почти одержала победу.