Заживо погребенные

27

Уик-энд прошел как в тумане. Утром в субботу Ребус предложил куда-нибудь съездить. Они поехали по Западному побережью, остановились на обед на озере Лох-Ломонд, провели вторую половину дня как туристы, побродив по городам Тарбет и Крейнларих. На выезде из городка Тейнулит Ребусу попался на глаза отель, в котором они остановились, насмешив портье почти полным отсутствием багажа.

– Как ты это перенесешь? – спросил он Джин. – Ведь здесь на сотню миль вокруг не сыскать ни одной аптеки «Нейпире Гербалист».

Она отмахнулась, хлопнув его по руке, а затем, выйдя из отеля, нашла аптеку, откуда вернулась с зубными щетками и пастой. Гуляя после ужина, они дошли до Эйрдс-Бэй, потом вернулись в номер. Подняли шторы и открыли окно, чтобы, проснувшись утром, прежде всего увидеть Лох-Этив. А потом уснули в объятиях друг друга.

В воскресенье они провалялись в постели до девяти, ругая деревенский воздух, обнимаясь и целуясь. Завтракать не хотелось, они ограничились апельсиновым соком и чаем. Несколько постояльцев, уткнувшись в газеты, сидели в рекреации. Ребус и Джин, проходя мимо, пожелали им доброго утра и вышли из отеля. Трава была сырая, повсюду виднелись капли росы, небо затянули плотные серые облака. Пейзажи за озером, которыми они любовались вчера, сегодня были скрыты плотной пеленой тумана. Они пошли по дорожке. Джин хорошо знала голоса птиц и названия растений. Ребус делал глубокие вдохи, набирая полные легкие воздуха, и вспоминал свои детские прогулки по окрестностям вблизи родной деревни на Файфе, где угольные шахты сосуществовали рядом с пашнями и лугами. Он успел уже отвыкнуть от пеших прогулок, и сейчас колотилось сердце и слегка мучила одышка. Джин старалась поддерживать разговор, но слышала от Ребуса лишь односложные ответы. За весь уикенд он выкурил всего восемь сигарет. Возможно, отсутствие привычного для организма никотина и делало его таким вялым.

Вернувшись в отель, они рассчитались и пошли к машине.

– Куда теперь? – спросила Джин.

– Домой? – неуверенно предложил Ребус, чувствуя непреодолимое желание провести остаток воскресенья в прокуренном пабе. Джин, казалось, была разочарована. – Поедем дальним путем, – добавил Ребус, заметив, как посветлело ее лицо.

Они останавливались в Кэллендере и Стерлинге, а затем Ребусу пришлось сделать крюк, потому что Джин захотела увидеть Туллиаллан.

– Я-то думала, тут охрана, – разочарованно сказала она уже на середине проезда, ведущего к зданию колледжа. – А территория вокруг в полном порядке.

Ребус, слушавший ее вполуха, рассеянно кивнул. Завтра ему надо снова быть здесь. И терпеть еще целых четыре дня, пока не закончится курс. Возможно, Стрэтерн прав: надо было выйти из игры. Тогда Грей, Маккалоу и Уорд, возможно, ощутили бы себя обманутыми, почувствовали, что дело осталось недоделанным, ну а что они могли бы предпринять в ответ?

Ничего, если бы не поняли, что он для них опасен. Он подумал, что Шивон сейчас, возможно, кажется им более опасной…

– Джон? – Джин вернула его к действительности.

– Хммм? – невнятно пробурчал он в ответ.

– Ты все время в каких-то своих мыслях. Обдумываешь, что будет на следующей неделе? – После недолгой паузы, сжав его руку, она добавила: – Мне не следовало тащить тебя сюда. Прости.

Ребус пожал плечами.

– Ну, увидела все, что хотела? – спросил он.

Он вспомнил о комнатах, в которых жила троица, и подумал, можно ли, проникнув туда, найти там что-нибудь интересное. Конечно, сомнительно, но чем черт не шутит… А где они могут сейчас быть? Грей дома в Глазго? Может, он взял Уорда с собой, ведь им надо обдумать следующий шаг? С ними ли Джаз, или он застрял в постели с Эллен Демпси? Ее визиты к нему – дело рискованное. Выходит, жена уже все знает, или Джаз хочет, чтобы она узнала.

А может, Демпси не хотела принимать его у себя… Но почему? Может, это было своего рода соглашением, которому она следовала и, наверное, без особого энтузиазма? Ведь в ее жизни есть еще более важная область, куда она не имела ни малейшего желания его допускать?

– Джон?…

Вернувшись в реальность, он понял, что его машина на две трети перегородила узкий проезд.

– Прости, Джин, – извинился он, включая первую передачу.

– Все в порядке, – успокоила она его. – Мне так хотелось, чтобы весь день ты был моим. И я рада, что мне это удалось.

– Это верно, тебе удалось вытряхнуть из моей головы все мысли о работе, – согласился он с улыбкой.

– А сейчас они снова вернулись? – предположила она.

– Вернулись, – подтвердил он.

– И уже не уйдут?

– Нет, если я срочно не приму каких-нибудь мер, – сказал он, давя на акселератор.

Довезя ее до дому, он сказал, что не останется у нее. Они обнялись и поцеловались. Она взяла сумку.

– Не хочешь взять свою новую зубную щетку?

– Пусть лучше будет у тебя, – предложил он.

– Хорошо, – согласилась она.

Выезжая из Портобелло, он силился вспомнить, закрывают или нет по воскресеньям дороги через Холируд-парк. Если да, скорее всего, придется ехать по Даддингстон-роуд. Он был настолько поглощен выбором маршрута, что поздно заметил голубоватый свет позади, а когда наконец заметил, оказалось, что это сигналы проблескового маячка.

– Что за черт? – пробормотал он, прижимаясь к тротуару. Патрульная машина остановилась позади него, и полицейский в форме, выбравшись с пассажирского сиденья, подошел к его машине. Ребус тоже вышел из своего «сааба».

– Хочешь, чтобы я подышал в трубочку, Перри?

Перри было прозвищем полицейского по имени Джон Мейсон. Вид у него был растерянный.

– Дорожно-патрульная служба весь день пытается выследить вашу машину, сэр.

Лицо Ребуса окаменело.

– А что такое?

Он выключил мобильный в пятницу вечером и не включил до сих пор, – а пейджер валялся где-то в машине на заднем сиденье… Его первой мыслью было: Шивон. Только бы ничего не случилось с Шивон…

Водитель патрульной машины держал в руках радиотелефон.

– Нам приказано при контактах с вами быть настороже.

– Кем приказано? Что вообще происходит?

– Мы должны его сопровождать! – крикнул водитель.

– Вы знаете, сэр, я абсолютно не в курсе, что происходит, – сказал Мейсон Ребусу. – Но я уверен, что, как только мы туда приедем, они вам сами все объяснят.

Ребус снова сел в «сааб» и поехал следом за патрульной машиной. Патрульные, включив проблесковый маячок и сирену, двигались быстро, Ребус следовал за ними. Водитель куражился – превышал дозволенную скорость, выезжал на встречную полосу, обходя поток машин, закрывал глаза на красный свет и пешеходные переходы. Они и не заметили, как проскочили весь северный район Эдинбурга. Ребус нервничал, но не из-за выкрутасов патрульного водителя, а от томительного ожидания неизвестно чего. Что-то случилось. Гадать об этом он не хотел. Он ожидал, что они поедут в Большой дом, но они продолжали двигаться в западном направлении. Так они ехали до самой Дэлри-роуд, и только тут Ребус сообразил, что они едут на склад…

Ворота были распахнуты, у самого здания стояли четыре машины. Их поджидал Ормистон. Он открыл дверцу машины Ребуса.

– Где ты, черт возьми, был? – спросил он.

– А что случилось?

Не ответив ему, Ормистон обратился к полицейским, вылезавшим из патрульной машины.

– Вы оба свободны, – хрипло приказал он.

Мейсон и водитель сердито посмотрели на него, но Ормистон был настолько озабочен своим, что уже забыл об их существовании.

– Орми, может, наконец, скажешь, в чем дело? – спросил Ребус, когда его вели в склад.

Ормистон повернулся к нему.

– Как у тебя насчет алиби на прошлую ночь?

– Я провел ее в отеле более чем в семидесяти милях отсюда.

– Разумеется, в компании?

– Да, спал в объятиях прекрасной женщины. – Ребус схватил Ормистона за руку. – Господи, Орми, уж не собираешься ли ты повесить на меня взлом ворот?

Едва они вошли на склад, стало ясно, что произошло. Два или три ящика были перевернуты вверх дном и взломаны.

– Вчера ночью склад ограбили, – объяснил Ормистон. – А мы собирались вывезти товар сегодня.

У Ребуса в голове был полный сумбур.

– А что охранник? – спросил он.

– Охрана, – уточнил Ормистон, – оба с черепно-мозговыми травмами доставлены в больницу «Вестерн дженерал».

Ормистон повел его в дальний конец склада, где стоял Клеверхаус, глядя в стоящий отдельно открытый ящик.

– Так они нашли именно тот ящик? – предположил Ребус.

– А что, это так сложно? – огрызнулся Ормистон, не сводя с Ребуса пристального взгляда; зловещие черные зрачки были похожи на дула пистолетов.

– Наконец-то, – злобно прорычал Клеверхаус, увидев подходящего Ребуса.

– В то время он был далеко, – сообщил Ормистон коллеге.

– Это он говорит.

– Послушайте, – не выдержал Ребус. – Вы утверждаете, что я к этому причастен?

– Про это место знало полдюжины человек…

– И они что, все немые? Вспомни, ты сам говорил: новости растекаются по городу мгновенно.

– Но о ящиках знал только ты, – тыкая Ребуса в грудь пальцем, возразил Клеверхаус.

– Но я же не знал, в какой именно вы спрятали наркоту!

– А он прав, – скрещивая руки на груди, изрек Ормистон.

Ребус оглянулся на вскрытые ящики.

– А они, кажется, быстро нашли то, что искали.

Клеверхаус пнул ящик ногой. Дверь в задней стене склада открылась, и вошли еще трое. Они стояли за дверью, где, судя по выражению их лиц, злобно препирались между собой. Двое, все еще охваченные пылом, даже не успели опустить руки, которыми только что яростно жестикулировали. Этих людей Ребус прежде не встречал. А вот пальцы их были направлены на помощника начальника полиции Колина Карсуэла.

– Таможня? – догадался Ребус.

Клеверхаус промолчал, а Ормистон утвердительно кивнул. Два агента таможни и акцизного управления повернулись, чтобы уйти. Подошедший к Ребусу Карсуэл выглядел разъяренным.

– О господи, a он то, что делает здесь?

– Детектив Ребус знал о том, что наркотики находятся в одном из ящиков, сэр, – поспешил объяснить Ормистон.

– Но украл их не я, – добавил Ребус.

– И кто мог это сделать? – спросил Карсуэл.

– А что говорят таможня и акциз? – перебил его Клеверхаус.

– Да они попросту рвут и мечут. Объявили, что это их не касается… Раз мы действуем в одиночку, ну и прочая чушь в том же духе… Я больше чем уверен, они ничего не возьмут на себя.

– Что-нибудь уже просочилось в прессу? – поинтересовался Ребус.

Карсуэл покачал головой:

– И ничего не должно просочиться – я хочу чтобы все это поняли. Никто, кроме нас, ничего знать не должен.

– Когда такое количество дури выплывет на улицы, это не удастся долго скрывать, – напомнил Ребус, еще больше сгущая тучи.

Зазвонил мобильный Карсуэла. Взглянув на дисплей, он собрался было не отвечать, но передумал.

– Да, сэр, – произнес он. – Будет сделано, сэр… Да, сейчас. – Выключив мобильник, он стал машинально поправлять узел галстука. – Сейчас приедет Стрэтерн, – объявил он.

– Стрэтерн в курсе? – спросил Ребус Клеверхауса.

– Естественно, черт возьми, в курсе! – в сердцах рявкнул Клеверхаус. – От него ничего не скроешь. – Он опять пнул ногой ящик. – Надо было вывезти товар вчера!

– Что сейчас об этом говорить, – пробурчал Карсуэл, готовясь встретить судьбу.

Ребус услышал шум выезжающей со склада машины – таможенник, – а затем послышался звук приближающейся машины – приехал начальник полиции.

– Кто знал, что вывоз был назначен на сегодня? – сразу же спросил он.

– Только те, кому положено, – отрапортовал Ормистон. – Мы всех оповестили утром.

– И никто ничего не видел? А система видеонаблюдения?

– Есть пленка с записью, – доложил Клеверхаус. – Четверо мужчин в вязаных шлемах, у двоих в руках орудия для взлома.

– Ножовки, – уточнил Ормистон. – Они оглушили охранников, перекусили дужки замков и въехали на склад на машине.

– Фургон, конечно, угнанный, – прорычал Клеверхаус, метавшийся туда-сюда по складу. – Белый «форд-транзит». Мы обнаружили его утром в полумиле отсюда.

– Два охранника на такую уйму наркоты? – задумчиво произнес Ребус, качая головой. – И конечно, никаких отпечатков пальцев? – предположил он.

Ормистон помотал головой.

– А фургонов было два, – поправил он своего коллегу.

Четыре человека, размышлял Ребус. Интересно, кто же четвертый…

– А мне можно посмотреть? – спросил он.

– Что?

– Видеозапись.

Ормистон перевел взгляд на коллегу. Клеверхаус пожал плечами.

– Пойдем покажу, – сказал Ормистон, указывая головой в сторону двери.

Они пошли, а Клеверхаус остался стоять в той же позе, тупо уставившись на пустой ящик. Выйдя со склада, Ребус увидел Карсуэла, сидящего сзади в машине Стрэтерна. Водитель курил, стоя поодаль, оставив эту пару наедине друг с другом. Лицо Карсуэла выглядело безрадостным и озабоченным, что чрезвычайно обрадовало Ребуса.

Он проследовал за Ормистоном в помещение охраны. На экране стоящего на столе монитора была видна прилегающая территория.

– Внутри видеонаблюдения нет? – поинтересовался Ребус.

Ормистон, вставляя кассету, покачал головой.

– А как получилось, что грабители не взяли кассету?

– Запись производится на другом аппарате, который хранится в специальном боксе за складом. Они или не смогли его обнаружить, или вообще не подозревали, что их записывают. – Он нажал клавишу воспроизведения. – Лишь одна маленькая деталь; хоть ее, кажется, удалось сохранить в тайне…

Действие на экране шло в каком-то ходульном режиме; видеозапись, похоже, воспроизводилась с пятикратным замедлением. Вот у ворот остановился «форд-транзит»… вот двое врываются в помещение охраны, третий в это время перекусывает дужки замков; четвертый, оставшийся за рулем, въезжает на склад. Ребус, видя лишь общие контуры, не смог опознать никого. Фургон задом подъезжает к дверям склада, двери раскрываются, и фургон въезжает внутрь.

– А сейчас будет интересное место, – сказал Ормистон и увеличил скорость протяжки.

– А тут что? – спросил Ребус.

– Насколько мы заметили, абсолютно ничего. А теперь, спустя семь или восемь минут…

Вдруг на экране появляется второй фургон, поменьше. Задним ходом он тоже въезжает в склад.

– А это еще кто? – удивился Ребус.

– Без понятия.

В этом фургоне один или два человека, значит, грабителей уже шестеро. Через несколько минут оба фургона выезжают со склада. Ормистон перемотал пленку до того места, где зафиксировано прибытие второго фургона.

– Видишь?

Ребус вынужден был признать, что не видит ничего. Ормистон ткнул пальцем в переднюю часть фургона, чуть ниже решетки радиатора.

– Первый фургон, как ты мог заметить, был с номерным знаком…

Теперь Ребус увидел. На втором фургоне номерного знака не было.

– Наверно, сняли, – предположил он.

– Сняли или чем-то прикрыли, – согласился Ормистон, выключая видео.

– Ну и что теперь? – поинтересовался Ребус.

Ормистон пожал плечами:

– Хочешь спросить, что нового, кроме того, что проводится внутреннее расследование и что нас с Клеверхаусом попрут с работы?

Это было сказано таким тоном, что Ребус сразу догадался, о чем сейчас думает Орми: старшим в команде был Клеверхаус. План предложил он, и его уволят. А Орми, может быть, усидит на месте. Но ведь Карсуэл-то об этом плане знал и скрыл его от начальника полиции. Если уж увольнять кого-то, начинать надо не с Клеверхауса, а с тех, кто выше…

– Хорек не давал о себе знать? – спросил Ребус.

Ормистон помотал головой:

– Думаешь, может, он…

– Орми, очнись, ведь о том, что вы прячете на складе, слухи ходили вовсю. Разве так уж невероятно, что могла произойти еще одна утечка? Да о том, что задумал Клеверхаус, полгорода слышало!

– Хорошо, а как они узнали, в каком ящике наркотики?

Ребус покачал головой:

– На это я ответить не могу. Кто, кроме Клеверхауса, знал, где именно товар?

– Только он, – ответил Ормистон, качая головой.

– А этот ящик отличался чем-нибудь от других?

– Ничем, кроме веса.

– Но должно же было быть какое-то опознавательное отличие?

– Он стоял в самом дальнем углу. А на нем – другой ящик.

Ребус задумался.

– Ну, может, еще охрана знала? – Это все, что пришло ему в голову.

– Нет, они не знали.

Ребус развел руками:

– Ну тогда это твой напарник, больше некому.

Ормистон грустно улыбнулся:

– А он считает, что это ты насвистел своему дружку Кафферти.

Он повернулся и увидел в окно, что Клеверхаус идет через двор к ним.

– Налетчики провели здесь не больше десяти минут, Орми, – раздумчиво проговорил Ребус. – Они знали, какой ящик им нужен.

Дверь караулки распахнулась, и на пороге возник Клеверхаус.

– Я только что объяснил Орми, – огорошил его Ребус, – почему можно заподозрить, что это дело твоих рук.

Клеверхаус бросил на него ошалелый взгляд, но Ребус даже не моргнул. Ошарашенный сотрудник Управления по борьбе с наркотиками повернулся и уставился на своего напарника.

– Я-то здесь при чем? – заволновался Ормистон. – Мы же просчитывали это все десятки раз…

Похоже, им предстоит просчитывать то же самое еще десятки раз. Ребус вышел из караулки.

– Ну ладно, – сказал он. – Мне, пожалуй, пора, а вы, джентльмены, пока разбирайтесь друг с другом. Кое у кого остались еще бесценные часы уикенда, и ему не терпится истратить их с пользой.

– Ты никуда не пойдешь, – осадил его Клеверхаус. – По крайней мере до тех пор, пока не представишь отчета.

– Какого еще отчета? – не понял Ребус.

– Обо всем, что тебе известно.

– Обо всем? Даже о том, что я перебросился парой слов с Хорьком?

– Джон, Стрэтерну уже об этом известно, – предупредил его Ормистон.

– Как и о том ночном визите, который Хорек тебе нанес, – злорадно добавил Клеверхаус, растягивая в улыбке бледные губы.

В этот момент дверь в машине Стрэтерна открылась, оттуда вылез Карсуэл и скорым шагом потрусил к караулке.

– Твоя очередь, – буркнул он Ребусу на ходу.

Злорадная улыбка так и застыла на лице Клеверхауса.

– А тебе не приходило в голову, что надо бы и меня посвятить в это дело? – поинтересовался Стрэтерн.

Он держал на коленях ноутбук и нажимал на клавиши ручкой в серебряном корпусе. Они расположились на заднем сиденье его машины. В салоне пахло кожей и средством для полировки дерева. Стрэтерн казался встревоженным, на щеках играл нервный румянец. Ребус не сомневался, что к концу разговора начальник полиции придет в еще большее волнение…

– Признаю свою ошибку, сэр.

– А что скажешь насчет этого Кафферти?

– Детектив Клеверхаус попросил меня с ним переговорить.

– Почему именно тебя?

Ребус пожал плечами:

– Наверное, потому, что в прошлом у нас с ним были кое-какие контакты.

– Клеверхаус считает, что ты пляшешь под дудку Кафферти.

– Каждый имеет право на собственное мнение. Но в данном случае оно неверно.

Ребус видел, как сотрудники Управления по борьбе с наркотиками в сопровождении Карсуэла снова вошли в помещение склада.

– Ты ничего не сказал человеку Кафферти?

– Ничего из того, чего детектив Клеверхаус не велел говорить.

– Но это ведь он разыскал тебя?

– Да, заявился ко мне домой. Мы проговорили с ним несколько минут.

– О чем?

– Он беспокоился о сыне.

– И рассчитывал на твою помощь?

– Не могу сказать наверняка, сэр.

Стрэтерн заглянул в листок с какими-то записями.

– Ты ведь был на этом складе дважды?

– Да, сэр.

– И второй раз ты был здесь?…

– В четверг, сэр.

– Зачем? Клеверхаус утверждает, что ты явился без приглашения.

– Не совсем так, сэр. Я приехал в Главное управление, хотел с ним поговорить. Он был на складе, а сержант Ормистон как раз собирался ехать туда… Детектив Клеверхаус был в курсе, что я приеду. Я думаю, он даже обрадовался. В смысле, что сможет похвастаться своим остроумным планом.

– Это с ящиками? Идиотизм чистой воды… – Стрэтерн секунду помолчал. – Он говорит, что ты приезжал извиниться. Что-то не похоже на тебя, а, Джон?

– Да нет, – ответил Ребус, чувствуя неприятную тяжесть в животе: дело, похоже, принимало дурной оборот. – Это был просто предлог.

– Предлог?

– Я приехал на склад, потому что меня попросили об этом Грей, Маккалоу и Уорд.

Наступило долгое молчание. Оба смотрели куда-то остановившимся взглядом. Наконец Стрэтерн заерзал, пытаясь в тесноте салона получше рассмотреть лицо Ребуса.

– Продолжай, – приказал он.

И Ребус рассказал. О плане похищения… о том, как он внедрился в преступную группу… о том, что он и не собирался доводить дело до конца… о том, как его вывели из игры, когда он показал, что охладел к плану.

– Они знали про ящики? – спросил Стрэтерн как-то слишком спокойно.

– Да.

– Это ты им рассказал?

– Я пытался объяснить им, почему замысел невозможно осуществить…

Стрэтерн уперся локтем в колено и положил подбородок на руку.

– Господи, – прошептал он, затем, откинувшись назад, глубоко вдохнул.

– Их было пятеро, – заметил Ребус, наблюдая, как Стрэтерн старается взять себя в руки. – А может, и шестеро.

– Что-что?

– Четверо в фургоне… Это видно на видеозаписи. Плюс по крайней мере один во втором фургоне.

– И что?

– Кто же остальные?

– А может быть, один из них ты, Джон? Может, поэтому я и раскручиваю всю эту историю? А ты сдаешь своих подельников.

– Я ночевал в отеле на Западном побережье.

– Подходящее алиби. С подружкой? – Ребус кивнул. – Вы всю ночь пробыли в номере наедине? Я и говорю, подходящее алиби.

– Сэр… предположим, я тоже участвовал в этом, зачем мне в таком случае вам что-то рассказывать?

– Чтобы подставить их.

– Отлично! – воскликнул Ребус. – Это вы со всей этой вашей гоп-компанией хотели, чтобы они… ну так и берите их. Арестуйте и меня заодно…

Он распахнул дверцу.

– Мы еще не закончили, детектив Ребус…

Но Ребус уже вылез из машины. Он пригнулся и просунул голову в салон.

– Лучше освежить и очистить воздух, сэр. И хватит уже всех этих тайн – и с расследованием дела Берни Джонса… и с продажными копами… и с наркотиками, скрытыми от таможни… и с компашкой начальников полиции, которые умудрились просрать все на свете!

Ребус с грохотом захлопнул дверцу и пошел было к своей машине, но вдруг остановился. Ему страшно хотелось помочиться, поэтому он завернул за угол склада. Там, на другом конце узкой, заросшей сорняками полосы, между забором и стеной из рифленых алюминиевых листов он увидел человеческую фигуру. Человек, стоявший у дальнего конца склада, держал руки в карманах, голова его склонилась вперед, а тело, казалось, корчилось в конвульсиях.

Это был Колин Карсуэл, помощник начальника полиции.

Он изо всех сил пинал ногами забор.