Заклинатель боли

Глава 27

Понятия не имею, наблюдали ли эти полудохлые ублюдки за моим сражением с Фроусом или нет, но… Стоило мне применить дар, как жуткие морды всех троих исказились от боли и страха. При этом сам я использовал лишь каплю магии и направил ее не на жуткие раны противников, а на их нервную систему. Мне нужно было, чтобы Бридо, Сарзу и Шилду просто стало очень больно и чтобы их парализовало.

Получилось. Все трое сначала застыли, но почти тут же рухнули на пол, так и оставаясь неподвижными словно большие уродливые куклы. Сарз при этом еще умудрился разбить голову, и под ним сейчас растекалась лужа крови.

— Неожиданно, да? — ухмыльнулся я, внимательно изучая три пары неотрывно следящих за мной воспаленных глаз. — И наверняка неприятно.

Впрочем, болтать я с ними не собирался. Источник медленно, но верно опустошался, так что следовало торопиться. С этой мыслью я подошел к столу и взял тот самый огромный шприц. Игла тоже внушала уважение и в умелых руках вполне могла послужить оружием.

— Может, ваши помыслы и впрямь благородны, — сказал я, возвращаясь к Бридо и остальным, — но вы ведь не думали, что я просто так возьму и позволю себя убить?

Шилд что-то промычал, яростно тараща глаза. Что же, хорошо. Хочет быть первым — пускай.

— Рад был познакомиться, — сказал я, присаживаясь рядом с ним на корточки. А затем…

Затем я просто вогнал иглу ему в глаз. На все двадцать сантиметров длины.

Урод замычал еще яростнее. Не обращая на это внимание, я надавил на шприц, загоняя его глубже и ворочая им в ране. На руки мне брызгала дурно пахнущая кровь, а Шилд… Ублюдок оказался весьма живучим и подох лишь спустя пять минут. Запаса силы в моем источнике к этому моменту оставалось девять процентов.

Следующим стал Сарз. Его я убил точно таким же способом и гораздо быстрее.

Оставался Бридо. И с ним следовало поступить немного иначе.

Присев возле него, я ослабил напор, благодаря чему урод вернул себе возможность говорить.

— Ты… — еле слышно просипел он и оскалился, продемонстрировав несколько черных гнилых зубов. Глаза Бридо не отрывались от окровавленной иглы в моей руке. — Ну, давай. Бей. Все равно этим ты ничего не добьешься. Подохнешь так и так. Ты ведь еще человек, нуждаешься в воде и еде. А здесь… здесь нет ни того, ни другого. Так что твою смерть приятной не назовешь.

— Вот как раз об этом я и хотел поговорить, — сказал я и вплотную приблизил кончик иглы к глазу Бридо. — Меня такое положение дел совершенно не устраивает.

— Твои проблемы, — тот хотел было засмеяться, но закашлялся. При этом Бридо дернул головой и оцарапал об иглу верхнее веко. — Мне плевать, что тебя устраивает, а что нет. Ты… Ты все испортил. Упертый кретин, цепляющийся за жизнь. Не понимаешь, что на кону стоит гораздо больше…

— Как раз-таки очень хорошо понимаю, — возразил я, убирая шприц. — И поэтому даю тебе шанс. Если сделаешь то, что я хочу, останешься жить. И, возможно, продолжишь свое благородное дело.

— И чего же ты хочешь?

— Не догадываешься? — я прищурился. Затем демонстративно огляделся и продолжил: — У вас, конечно, довольно симпатично, но оставаться здесь не входит в мои планы. И я уверен, тебе вполне по силам вернуть меня обратно. Но не в Темные Угодья, а в тот самый мир, на который нацелился Деворр.

— А если я скажу тебе, что это невозможно?

— Тогда… — я демонстративно пожал плечами. — Тогда я посоветую тебе хорошенько подумать, прежде чем отвечать.

Договорив, я использовал силу — однако снова не для того, чтобы искалечить или вовсе уничтожить. Нервы — превосходные струны, и если умеешь на них играть, то можешь добиться очень многого.

Бридо выгнуло от невероятной боли. Она была настолько сильна, что он не мог даже закричать. Из разинутого рта вырвался лишь слабый сип, а выпученные буркала не отрывались от меня. В них читались ужас и мольба. Превосходное сочетание, одно из моих любимых. Чаще всего означает, что оппонент готов к переговорам.

Помучив ублюдка с полминуты, я перестал использовать силу. Запас в источнике почти иссяк, нужно было восстановиться. Да и Бридо не помешает хоть немного прийти в себя, хотя отголоски той боли, что я ему «подарил», еще долго будут с ним.

— Что скажешь теперь? — спросил я, полностью сосредотачиваясь на восстановлении запаса магии.

— Как?.. Как ты это делаешь? — еле слышно выдохнул Бридо. — Что за проклятым даром ты владеешь?

— Я знал, что тебе понравится, — я улыбнулся, но тут же стал серьезным и пристально посмотрел на собеседника. — Однако ты не ответил на мой вопрос. Видимо, я был недостаточно убедителен.

Договорив, сделал вид, будто снова собираюсь использовать магию.

— Нет! Нет! Постой! — буквально через секунду вскричал Бридо. — Не надо!

Он прервался, сделал пару вдохов и продолжил:

— Есть. Есть способ. Я могу отправить тебя обратно, но…

— Что «но»? — я нахмурился.

— На это понадобится время. Чтобы выстроить пространственный тоннель. Часов десять, не меньше.

— Вот и славно, — сказал я и кивнул. — Тогда начинай прямо сейчас.

Я поднялся и позволил Бридо также оказаться на ногах, при этом внимательно следя за каждым его движением. Все же игра, которую я затеял, была очень опасна.

Встав, полутруп некоторое время приходил в себя. В мою сторону он старался не смотреть. Но потом все же повернулся ко мне и произнес:

— Пойдем. Нам нужно в портальную комнату.

Вместе с Бридо мы прошли в ту самую дверь, из которой появился Шилд, спустились по винтовой лестнице на один этаж и оказались в просторном и ярко освещенном помещении.

Каменные стены прятались за десятками стеллажей, служивших домом для сотен книг, свитков, карт и так далее. Кое-где я видел чернильницы, перья, кисти и небольшие банки. Но больше всего внимание привлекало большое каменное кольцо, установленное возле стены напротив входа. От кольца через весь зал тянулась вязь непонятных мне символов, нанесенных на камень пола зеленой краской. В самом кольце клубился серый дым.

— Вот то средство, которое помогает нам перемещаться, — просипел Бридо, первым подходя к кольцу. — Но его нужно настроить, и процесс этот очень небыстрый.

— Тогда действуй. Мне нужно вернуться назад. Причем именно в те места, где Кабо открывала путь в Темные Угодья. И не теряй времени попусту. Думаю, ты меньше всего хочешь, чтобы я поторопил тебя при помощи магии.

На мгновение в глазах Бридо мелькнул страх. Но затем он справился с собой и взялся за дело.

Перво-наперво он стер все символы, просто водя над ними руками. Нарисованные краской дуги, треугольники, тетраэдры и другие, куда более причудливые фигуры исчезали одна за другой, и это, судя по всему, причиняло Бридо боль. Во всяком случае он то и дело морщился, а иногда и шипел, словно обжегшись. Я же внимательно следил за каждым его движением. Вероятность, что Бридо начнет чудить, была крайне мала, но все же имелась.

Спустя примерно полчаса пол в помещении был идеально чист.

— Теперь самое сложное, — просипел Бридо, поворачиваясь ко мне.

— Действуй, — я пожал плечами. — Надеюсь, не надо напоминать, что я очень огорчусь, если ты решишь наделать глупостей?

— Не надо, — едва слышно ответил полутруп, подходя к стеллажам.

Выстраивание пространственного тоннеля действительно оказалось очень непростым делом. За следующие часы Бридо перелопатил немало книг, время от времени нанося на пол новые символы. Иной раз он качал головой, беззвучно ругался и что-то стирал. Чем дольше он возился, тем тревожнее мне становилось.

Еще совсем недавно у меня была четкая цель. И я уверенно шел к ней. Теперь же все перевернулось с ног на голову, и я понятия не имел, что делать после того, как вернусь. Точнее — если вернусь.

Да, пока что Бридо ведет себя как послушный мальчик, но это вообще ничего не значит. Мало ли какие коварные планы зреют в его гнилой голове. Бридо прекрасно осознает, что я понятия не имею обо всем, что он делает, и это открывает для него весьма широкие горизонты. Поэтому очень хорошо, что я знаю, как подстраховаться.

Но вот что делать потом? Снова становиться на тот путь, что открыла для меня Кабо? Будет ли у меня такая возможность? И если все же будет, то стоит ли продолжать проходить Темные Угодья, добывая Слепки и все прочее? В них действительно содержалось немало очень опасной силы, тут Бридо говорил чистую правду. А что касается остального…

Не знаю. Пока не знаю. Но обязательно выясню.

Поток размышлений пришлось прервать, когда помещение наполнил странный гул, доносящийся, казалось, отовсюду. А клубящийся внутри кольца дым засветился бордовым.

— Готово, — просипел Бридо, поворачиваясь ко мне. — Я построил пространственный тоннель. Ты можешь отправляться.

В ответ я ухмыльнулся и мягко произнес:

— Не ты, а мы.

Мой ответ озадачил Бридо. Он нахмурился, отчего лоб закровоточил, и отошел на пару шагов.

— Что такое? — я усмехнулся. — Испугался? Может, то, что ты создал, является вовсе не пространственным тоннелем, а какой-нибудь хитроумной ловушкой. Из тех, в которые войдешь, а тебя попросту вывернет наизнанку, или раздавит, или… В общем, много вариантов.

— Это пространственный тоннель. Я… Я клянусь.

Я рассмеялся.

— Знаешь, довольно глупо верить клятвам того, кто не так давно пытался тебя убить. Уверен, ты и сейчас был бы очень рад, если бы меня не стало. А тут такой шанс: загнать врага неизвестно куда, уверяя, что это путь домой.

— Но это… — начал было Бридо, но я прервал его, просто шагнув вперед.

Подойдя к хмурящемуся полутрупу, я ухватил его чуть пониже затылка и легонько сжал. Пара гнойников под моими пальцами и ладонью лопнула, но сейчас мне было плевать. Заглянув в воспаленные глаза, которые грозили вывалиться из орбит в любую секунду, я тихо, но с хорошо различимой угрозой произнес:

— Не вздумай спорить, Бридо. Ты пойдешь со мной. Более того — ты будешь идти первым. Иначе… Не так давно тебе было очень больно. Думаю, ты меньше всего хочешь испытать это снова.

В глазах Бридо мелькнул страх. Он с трудом сглотнул, разлепил губы и просипел:

— Ты прав. Не знаю, что за адской силой ты владеешь, но она… убедительный аргумент. Хорошо, раз ты настаиваешь, я отправлюсь вместе с тобой. Но учти: если я покину это место, оно разрушится.

— Сочувствую, — я равнодушно пожал плечами. — Впрочем, невелика потеря. Я бы не сказал, что здесь уютно.

— Дело не в этом. Тут очень много средств для борьбы с Деворром. Артефакты, зелья, оружие… Они потеряют силу, если я уйду, и тогда моего заклятого врага ничто не остановит.

— Я остановлю. Пока не знаю, как именно, но сделаю это. Разумеется, если выяснится, что ты не лгал. А теперь вперед.

Небольшим усилием я развернул Бридо к кольцу-порталу и подтолкнул.

— Шагай, — велел я полутрупу. — Я сразу за тобой.

***

Дверь открылась, и на пороге возникла Лиза. Потухший взгляд, уголки губ опущены, плечи ссутулены. Знакомая картина: девушка становилась такой всякий раз перед тем, как…

Но… это ведь невозможно. Еще очень рано. Тот малолетний кретин, найденный этой соблазнительной сукой, только начал работать, и запасы еще очень малы.

Может, причина в другом?

— Чего кислая такая? — сварливо осведомился Эдвард, не торопясь вставать из-за стола.

Лиза исподлобья посмотрела на своего учителя, который уже долгие годы был ее собратом по несчастью.

— Ну? — поторопил девушку старик.

— Кабо сказала, что пора выпускать, — еле слышно произнесла Лиза.

— Чего? — Эдвард все же привстал, ошарашено глядя на девушку. — Какой выпускать? Они там совсем спятили? Хранилище заполнено едва ли на треть, а Пайн этот… Слаб же еще, как цыпленок полудохлый…

— Ничего не знаю, — девушка насупилась и тихо повторила: — Кабо сказала выпускать.

Выругавшись себе под нос, старик вышел из-за стола. Внимательно взглянул на Лизу, и та отвернулась.

— Черт знает что, — проворчал Эдвард.

Встав в центре кабинета, он с кряхтением присел на корточки и приложил ладонь к полу.

— К стене отойди, — велел старик Лизе, и та повиновалась, после чего невольно закрыла глаза.

Она прекрасно знала, что будет дальше. Поток разрушительной силы вырвется на свободу, и та начнет уничтожать все вокруг. Менять, искажать. Превращать… в пищу для одной очень страшной и могущественной сущности, которой Лиза была обязана служить.

Пол под ногами завибрировал сильнее. Уже скоро…

— Приятного аппетита, папа, — прошептала Лиза, чувствуя, как по щекам потекли слезы, а сердце сжалось от отчаяния и сильнейшего чувства вины.

***

— Да иду я, иду! — хрипло рявкнула Элла, ковыляя к двери. Пиликанье звонка разносилось по всей квартире и отдавалось в голове тупой болью. — Хорош трезвонить, заебали уже!

Женщина чувствовала себя плохо. Уже много дней она не могла принять лекарство: стоило это сделать, как все внутри тут же скручивало спазмом и только что выпитое выходило обратно. Такое положение дел пугало и приводило в отчаяние, и Элла подумывала о том, чтобы действительно сходить к врачу.

Ей нужна помощь. Элла ненавидела быть трезвой. Слишком много черных мыслей возникало в голове, когда та была ясной. Поэтому алкоголь женщина воспринимала как… своеобразное «чистящее средство». И, разумеется, как лекарство.

Элла наконец оказалась у дверей и заглянула в глазок. С той стороны стояли двое.

Высокий статный мужчина с седой бородой и едва достающий ему до плеча лощеный тип. Оба в деловых костюмах, каждый из которых наверняка стоил целое состояние.

— Блядь… — прошипела Элла. — Неужели приставы? Кровопийцы сраные…

Она хотела уже отойти от двери, но тут бородатый подал голос:

— Элла Михайловна, я знаю, что вы рядом. Будьте добры, откройте дверь.

В ту же секунду Элла ощутила волну тепла, сразу за которой пришла уверенность: нужно делать именно то, что от нее требуют. И быть с визитерами кристально честной. Эти люди явились по очень важному делу, и помочь им — ее долг.

С этой мыслью она и открыла дверь.

— Добрый день, Элла Михайловна, — статный бородач улыбнулся, и у женщины потеплело на душе. — Позволите нам войти?

Элла позволила, и вскоре гости оказались в прихожей. Бородатый продолжал доброжелательно улыбаться, а его лощеный спутник чуть заметно сморщил нос. Элла его прекрасно понимала: чистотой ее жилище не могло похвастаться уже очень много лет.

— Что вам угодно? — просипела она, не сводя глаз с седобородого.

— Мы бы хотели поговорить о вашем сыне. Алексей Петров, верно?

— Совершенно верно, — кивнула Элла. Затем встревоженно добавила: — Он что-нибудь натворил?

— Нет-нет, не беспокойтесь. Просто… — мужчина прервался и пару секунд задумчиво щурился, формулируя мысль. — Дело в том, что ваш сын с большой долей вероятности обладает необычными способностями. Говоря по-простому, он — маг.

Последняя фраза буквально пригвоздила Эллу к полу. Маг… Ее непутевый сынок, слабый и жалкий, обладает даром? Но это же… невероятно. Такого попросту не может быть.

Или может?

Невольно Элла вспомнила, каким ее сын был раньше. Десять, пятнадцать лет назад. Уродливая и жуткая пародия на человеческого детеныша. Женщина ждала, когда он наконец сдохнет, но вместо этого мальчишка стал меняться и, в конце концов, исцелился. Почему? Каким образом? Элла никогда не задумывалась об этом, просто принимала как должное. Причем словно бы повинуясь чужой воле.

— Элла Михайловна, — напомнил о себе бородач. — С вами все в порядке?

— Д-да, — выдавила женщина. — Просто… это… Такие новости с утра пораньше. И так голова пухнет.

— Понимаю. Тогда, может, подскажете, где можно найти Алексея? Лучше всего будет поговорить с ним самим.

— А я… я не знаю. Он… — Элла нахмурилась, только сейчас осознав, насколько поменялся ее сын за последние пару недель. — Он сейчас постоянно пропадает где-то. И мне не докладывает. Так что… Хотя постойте…

Оборвав саму себя на полуслове, Элла метнулась в комнату и сцапала старый мобильный телефон. Вернулась в коридор к гостям, набрала номер сына, но бесчувственный электронный голос сообщил, что абонент временно недоступен.

— Отключен, — пробормотала женщина, растерянно и виновато глядя на седобородого.

— Жаль. Тогда, будьте добры, продиктуйте номер Алексея. Я постараюсь сам до него дозвониться. Петр, запиши.

Лощеный тип кивнул и тут же извлек из кармана блокнот и ручку.

Элла хотела было начать диктовать, но тут все вокруг резко потемнело. Сверху обрушился тяжелый гул, воздух словно загустел, наэлектризовался и наполнился тяжелым запахом плесени. Пол и стены задрожали, а с потолка посыпалась штукатурка.

— Алексей Степанович, — донесся до Эллы недоумевающий голос лощеного. — Что это?

— Не знаю, — был ответ, и напряжение, отчетливо прозвучавшее в голосе седобородого, очень не понравилось женщине.