Закон триады

15

Только когда вдали появилась гостиница «Мир», Чэнь спохватился:

– Я же обещал угостить вас обедом! Совсем о нем забыл, инспектор Рон!

– Сейчас всего пять часов. Я еще не проголодалась.

– Как насчет «Дэда»? Это прямо рядом с отелем. Там и поговорим.

«Дэда» оказался двухэтажным кафе на углу улиц Нанкинлу и Сычуаньлу. Его фасад в европейском стиле резко контрастировал со стоящим рядом зданием центрального рынка.

– Во время культурной революции кафе называлось «Рабоче-крестьянско-солдатским рестораном», – пояснил старший инспектор Чэнь. – Сейчас ему вернули прежнее название. «Дэда» означает «Великая Германия».

Столики на первом этаже были заполнены молодыми людьми, которые курили, разговаривали и предавались воспоминаниям за чашкой кофе. Чэнь повел Кэтрин на второй этаж, где подавался обед. Они выбрали столик у окна с видом на Нанкинлу. Она заказала белого вина, а он кофе и лимонный пирог. По его совету Кэтрин взяла фирменное пирожное «Дэда» с кремом из каштанов.

– Я вижу, старший инспектор Чэнь, вы ориентируетесь в любых областях жизни. В «Династии» вы чувствовали себя как рыба в воде, когда говорили о триаде.

– Чтобы расколоть такой твердый орешек, как этот Гу, нужно время. А как раз времени у нас и нет. Поэтому мне пришлось воспользоваться иным подходом.

– Вы устроили настоящий спектакль – подружились с этим типом, обменялись услугами.

– Открою вам один секрет. Мой самый любимый жанр – романы про мастеров боевых искусств.

– Их можно сравнить с жанром вестерна в американской литературе. Люди прекрасно понимают, что там все придумано, но все равно читают их с огромным интересом.

– Можно сказать, что мир современной триады – лишь жалкое подражание славным деяниям преступного мира, о которых повествуется в боевиках. Конечно, разница есть, но у них одинаковые моральные ценности. Во-первых, ици. Это своего рода кодекс братства, преданности, с непременным оказанием взаимных услуг.

– Не потому ли кодекс ици так важен для китайцев, что официальная система далека от совершенства?

– Можно сказать и так, – сказал Чэнь, пораженный ее резким замечанием. – Но ици не обязательно носит негативный характер. Мой отец был ученым-конфуцианцем. И я на всю жизнь запомнил одну старинную поговорку, которой он меня научил: «Если кто-то даст тебе каплю воды, ты должен отдать ему долг, вырыв для него колодец».

– Вы специально изучали историю бандитских группировок, – заметила она, отпив вина.

– Гу – хитрый и проницательный бизнесмен. Ици появился не на пустом месте. Если человеку посулить выгоду, он станет помогать с большим желанием. Ему не повредит беседа – да еще в отдельном кабинете – со старшим инспектором. А мне только это и было нужно.

– О, а мне показалось, что он знает больше того, что сказал, – заметила Кэтрин. – Может, господин Дяо, визитер из Гонконга, действительно не оставил ему номер своего телефона, но Гу смог бы его найти. Все зависит от того, насколько сильно ему хочется получить площадку для парковки.

– Пожалуй, вы правы. Я поговорю с моей бывшей секретаршей из автоинспекции.

– Вполне может статься, что таинственный господин Дяо состоит в «Летающих топорах». Вдруг у них есть отделение в Гонконге.

– Насколько мне известно, его нет. Да и фуцзяньский акцент трудно было бы скрыть. К тому же я не понимаю, зачем бандиту посетителю скрывать от Гу свою принадлежность к триаде.

– А почему бы и нет, старший инспектор Чэнь?

– У бандитов есть правило: «показать путь в горы». Член какой-то банды должен дать понять, к какой организации он принадлежит и какое занимает в ней положение, чтобы другие согласились иметь с ним дело.

– Да, верно, – кивнула Кэтрин. – Но если он не принадлежит к «Летающим топорам», то кто он?

– Понятия не имею.

– Вы упомянули при Гу другое дело, которым вы занимаетесь, – найденный в парке Хуанпу труп с ранами от топора. Вы считаете, что между таинственным убийством и исчезновением Вэнь есть связь?

– Скорее всего, это просто случайное совпадение. Не только «Летающие топоры» убивают топорами.

– А что, триада совсем не пользуется огнестрельным оружием?

– Некоторые пользуются, но в борьбе между бандами в ход чаще всего идут ножи и топоры. Ведь в Китае очень строгий контроль за продажей огнестрельного оружия.

– Да, ваше правительство отказало мне в просьбе носить пистолет.

К ним подошла официантка и предложила ознакомиться с выбором десерта.

– Согласно традициям, о которых идет речь в боевиках, – возобновил Чэнь разговор после ухода официантки, – извинение должно быть принесено в форме банкета. Это, конечно, не банкет, но я искренне вам приношу свои извинения.

– За что? – удивилась Кэтрин.

– Инспектор Рон, я очень сожалею, что слишком резко реагировал на ваши замечания. Мне не следовало увязывать защиту государственной политики по ограничению рождаемости с вопросом о нелегальной иммиграции в Соединенные Штаты. Я не хотел вас задеть.

– Забудем об этом. Мы с вами оба слишком вспылили. Так что виноваты оба, – сказала она. Дело в том, что после их спора она стала больше ему доверять. Он потерял самообладание, значит, он не играл. – Зато сегодня вы отлично поработали с Гу. Я надеюсь на хорошие результаты.

– Если бы не ваша нога, мы не оказались бы у господина Ма и не узнали бы о существовании Гу. Так что все случайности связываются в цепочку.

– А если бы много лет назад у господина Ма не оказалось на полке романа «Доктор Живаго» и он не стал бы благодаря этому доктором или, если взять еще более ранний период, вы не заглядывали бы в его магазин в поисках комиксов… Как видите, цепочка из подобных случайностей может оказаться очень длинной.

Несмотря на состоявшееся примирение, Кэтрин не пригласила Чэня зайти в свой номер. Они простились у выхода из кафе, стоя на тротуаре, где было тесно от оставленных велосипедов.

Он немного постоял, глядя, как она пересекает забитую автомашинами и велосипедами улицу Сычуаньлу. У ее бедра покачивалась на ремешке черная сумочка, длинные белокурые волосы касались плеч. Когда ее стройная фигурка вынырнула из волн велосипедов, она уже была далеко.

На сей раз обошлось без инцидентов.

Чэнь облегченно вздохнул и позвонил Мэйлинь в офис шанхайской автоинспекции.

– Слушаю вас, директор Чэнь.

– Не называйте меня так, Мэйлинь. Я исполнял обязанности директора только на время болезни директора Вэя.

Директор Вэй выписался из больницы, но состояние его здоровья по-прежнему оставляло желать лучшего. Служащие поговаривали о том, что Чэнь вернется на этот пост. Ему стоило больших усилий воли устоять перед таким соблазном.

– А я по-прежнему считаю вас своим боссом, – возразила Мэйлинь. – Что я могу для вас сделать?

– На Шаньсилу есть караоке-клуб, называется «Династия». Наша служба контроля за уличным движением уже делала его владельцу, Гу Хайгуану, замечание в связи с незаконной парковкой машин его клиентов на площадке, что находится позади здания клуба. Мы можем решить этот вопрос положительно? Рассмотрим его, так сказать, в индивидуальном порядке.

– Нет проблем, если вы так хотите.

– Только не спешите. Прежде чем что-либо сделать, свяжитесь с Гу, скажите, что я с вами поговорил и что ваша служба уделит вопросу о парковке особое внимание. И не обещайте ему, что быстро дадите ему разрешение или что-то в этом роде.

– Понимаю. Я попрошу позвонить ему директора Вэя. Он о вас очень высокого мнения.

– Нет, нет, не надо так усердствовать, Мэйлинь. Если вы сами завтра ему позвоните, будет более чем достаточно.

– Хорошо, завтра утром и позвоню. Как вы скажете, так мы и сделаем для этого Гу.

– А еще мне на несколько дней нужна помощь Старого Охотника. Я тут работаю над очень важным делом. Вынужден полагаться на людей, которым могу доверять, вроде вас и Старого Охотника.

– Рада слышать, что вы ставите меня с ним на одну доску. Вообще-то, как народный дружинник, он не обязан ежедневно представлять свои отчеты и может целую неделю сам выбирать, на каких улицах ему вести наблюдение. Я передам вашу просьбу директору Вэю.

– Спасибо, Мэйлинь. Я вам очень обязан. Вот закончу это дело и обязательно приглашу вас в «Династию» на вечер караоке. У меня теперь есть ВИП-карточка для его посещения.

– В любое удобное для вас время, директор Чэнь. Берегите себя.

Следующий звонок Чэнь сделал Старому Охотнику.

– Вынужден попросить вас еще об одной услуге, дядюшка Юй. Последите внимательно за караоке-клубом «Династия» на Шаньсилу. Имя владельца – Гу Хайгуан. Записывайте все его телефонные разговоры в течение суток, поройтесь в его прошлом. Но постарайтесь сделать так, чтобы об этом не узнали в управлении.

– Да уж, кто его знает, какие там могут быть связи у наших новых китайцев! – отвечал Старый Охотник. – Вы правильно делаете, что соблюдаете осторожность. И скажу я вам, такая работа в самый раз для старого охотника. Мне мой нюх еще не изменил. Только как быть с моей работой?

– Я уже переговорил с Мэйлинь. На следующую неделю вы освобождаетесь от обычных обязанностей.

– Отлично. Буду торчать весь день перед клубом и пошлю кого-нибудь в клуб в качестве клиента… Постойте-ка, кажется, есть идея получше. Я ведь могу и сам туда зайти! Подумаешь, какой-то старик пришел в клуб убить время и послушать старые песни. Ему же не нужно отдельного кабинета. Прихвачу с собой одного старого приятеля, Ян Гочжуна, он тоже бывший сыщик на пенсии. Пусть записывает его разговоры. До пенсии он много лет работал в Тибете. Я помог ему получить разрешение на проживание в Шанхае, чтобы он мог вернуться домой. В 1957 году его объявили ревизионистом, и он много натерпелся. И знаете, за что? Всего за одну запись в своем дневнике!

– Большое спасибо, дядюшка Юй. – Чэнь решил прервать старика, в противном случае тот углубился бы в изложение долгой истории о мытарствах Яна в годы «борьбы с ревизионизмом». – Если вам понадобится отдельный кабинет, не сомневайтесь, спокойно платите за него. О расходах не беспокойтесь, нам выделен специальный фонд.

– Ваш Гу связан с криминальными организациями?

– Да, связан. Вот за этим вам и нужно будет понаблюдать.

– Речь идет о трупе из парка или о другом деле?

– Возможно, и о том и о другом, – заканчивая разговор, сказал Чэнь. Возможно, Кэтрин Рон права. Не успел он как следует обмозговать последнюю версию, как телефон заверещал снова.

На сей раз звонил секретарь парткома Ли.