Закон триады

28

Рано утром следующего дня они приехали к дому Лю в предместье Сучжоу.

Кэтрин Рон пришла в восторг, увидев великолепный особняк в европейском стиле, который составлял резкий контраст с общим обликом квартала. Чугунные ворота в толстых стенах были открыты, поэтому они вошли во двор, который представлял собой отлично ухоженную лужайку, похожую на поле для гольфа. Направляясь к дому по дорожке, они миновали парковую статую, изображавшую девушку после купания: она сидела, задумчиво наклонив голову, и ее длинные волосы каскадом ниспадали на грудь.

Старший инспектор Чэнь позвонил в дверь; им открыла пожилая женщина.

Лицо ее с изящными очертаниями носа и губ было красивым, несмотря на прорезавшиеся вокруг больших глаз морщинки, поэтому Кэтрин и дала ей на вид лет сорок. Она была одета в шелковую алую кофту и такие же штаны с повязанным поверх них белым вышитым передником, который слегка топорщился на округлившемся животе. Волосы ее были забраны в старомодный пучок, но это ее не портило.

Кэтрин затруднилась бы сказать, какое положение в доме занимает эта женщина. Но конечно, не горничная и явно не хозяйка, поскольку жена Лю жила Шанхае.

Эта неопределенность проявилась и в ее манере приема гостей.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Главный управляющий Лю вернется через полчаса. Он только что звонил мне из машины. Это вы вчера звонили ему?

– Да. Меня зовут Чэнь Цао. А Кэтрин – моя подруга из Америки.

– Не желаете ли чай или кофе?

– Спасибо, если можно – чаю. Вот моя визитная карточка. Как видите, мы с Лю являемся членами Союза китайских писателей.

Интересно, что еще прячет он в рукаве, удивленно подумала Кэтрин.

От загадочного старшего инспектора можно было ожидать чего угодно. Она решила предоставить вести разговор ему, а сама лишь скромно поддакивать.

– У вас очень заметный шанхайский акцент, – сказал Чэнь.

– Я родилась в Шанхае и только недавно приехала в Сучжоу.

– Полагаю, вы товарищ Вэнь Липин, не так ли? – Чэнь встал и протянул ей руку. – Рад с вами познакомиться.

Женщина испуганно отпрянула.

Кэтрин ошеломленно смотрела на нее.

Нет, невозможно! Эта красивая, приветливая женщина совершенно не похожа на Вэнь с фотографии для паспорта – изможденную, с потухшим, безжизненным взглядом!

– Откуда вы знаете мое имя? Кто вы?

– Я старший инспектор Чэнь из управления полиции Шанхая. А эта дама – Кэтрин Рон, инспектор американской маршальской службы.

– Вы приехали сюда, чтобы найти меня?

– Да, и, признаться, где только мы вас не искали!

– Я специально приехала в Китай, чтобы проводить вас в Соединенные Штаты, – сказала Кэтрин.

– Нет, простите, но я не поеду! – взволнованно, но решительно воскликнула Вэнь.

– Не бойтесь, Вэнь, вам ничто не угрожает. Американская полиция, согласно программе защиты свидетелей, обеспечит вам безопасность, – сказал Чэнь. – А главари преступных группировок окажутся за решеткой. Гангстеры никогда вас не найдут. Безопасность вашей семьи будет гарантирована.

– Да, да, мы обо всем позаботимся, – добавила Кэтрин.

– Я ничего не знаю ни о каких программах, – охваченная ужасом, воскликнула Вэнь, инстинктивно прикрывая руками живот.

– Когда вы приедете в Соединенные Штаты, наше правительство поможет вам обустроиться: предоставит вам деньги, медицинскую страховку, дом, машину, мебель…

– Но почему? – прервала ее Вэнь.

– Все это предоставляется вам за то, что ваш муж поможет следствию, даст в суде показания против Цзя. Правительство взяло на себя обязательство помочь вашей семье.

– Нет! Что бы вы ни обещали, я не поеду!

– Но вы же несколько месяцев добивались оформления паспорта, – сказал Чэнь. – Сейчас вашим положением озабочены и китайское и американское правительство. Поэтому мы не только оформим ваш паспорт, но и получим для вас визу. Почему вы вдруг передумали ехать?

– А почему вам так нужна моя скромная особа?

– Ваш муж заявил, что готов дать показания в суде только в том случае, если вы приедете к нему в Соединенные Штаты. Так что, как видите, он за вас беспокоится.

– За меня? – спросила Вэнь. – Нет уж, только не за меня, а скорее за своего будущего сына!

– Вы знаете, что станет с вашим мужем, если вы откажетесь ехать? – сказала Кэтрин.

– Это он работает на ваше правительство, а не я.

– Значит, теперь вы решили остаться с другим мужчиной, с богатым предпринимателем, да? – сказала Кэтрин. – И обрекаете мужа всю жизнь провести в тюрьме!

– Не говорите так, инспектор Рон, – поспешил вмешаться Чэнь. – Здесь все гораздо сложнее. Лю…

– Нет. – Опустив голову, Вэнь сидела без движения, словно застыла, и едва выговорила дрожащими губами: – Можете говорить что угодно о такой несчастной женщине как я, но не смейте говорить ничего плохого о Лю.

– Лю – очень хороший человек, мы понимаем, – сказал Чэнь. – Просто инспектора Рон волнует ваша безопасность.

– Я сказала, что никуда не поеду, старший инспектор Чэнь – решительно повторила Вэнь. – Больше я ничего не скажу.

Последовало неловкое молчание. Вэнь сидела, уныло повесив голову, не реагируя на попытки Чэня возобновить разговор. Только раз она подняла глаза, полные слез, чтобы взглянуть на настенные часы.

Тишина была нарушена торопливыми шагами снаружи, скрежетом ключа и рыданием, вырвавшимся у Вэнь.

В гостиную вошел мужчина средних лет. Темноволосый, стройный, аскетической внешности. На нем был очень дорогой костюм, и весь он был олицетворением преуспевающего дельца. Единственное, что не соответствовало общему впечатлению, был огромный карп, свисающий у него из руки и хвостом чуть не касающийся пола.

– Что здесь происходит? – спросил он.

Вэнь встала, забрала у него карпа, отнесла его в кухню и, вернувшись, встала с ним рядом.

– Лю, они хотят, чтобы я поехала в Соединенные Штаты. Американка из полиции настаивает, чтобы я уехала вместе с ней.

– Значит, вы – мистер Лю Цин? – Кэтрин протянула ему свое удостоверение. – Я Кэтрин Рон, инспектор американской маршальской службы. А это старший инспектор Чэнь из управления полиции Шанхая.

– Почему она должна ехать с вами? – требовательно спросил Лю.

– Там находится муж Вэнь, – сказал Чэнь. – По его просьбе инспектор Рон прибыла в Китай, чтобы проводить к нему жену. Вэнь подпадает под программу защиты свидетелей. Она будет в полной безопасности. Вы должны убедить ее уехать вместе с инспектором Рон.

– Что за программа защиты свидетелей?

– Вероятно, она не знает, как работает ваша программа, – сказал Чэнь. – Эта программа обеспечит полную защиту ее семьи.

Лю не стал сразу отвечать, а посмотрел на Вэнь, которая молча встретила его взгляд. Лю кивнул, как будто прочел ответ в ее взгляде.

– Товарищ Вэнь Липин является моей гостьей. И ей решать, ехать или оставаться, – с суровой сдержанностью заявил Лю. – Никто не заставит ее ехать куда-либо. Во всяком случае, больше не заставит.

– Вы должны отпустить ее, господин Лю, – сказала Кэтрин. – Ее муж предъявил правительству Соединенных Штатов ультиматум, и китайское правительство согласилось ему помочь.

– Я ее вовсе не удерживаю, – ответил Лю. – Спросите у нее, так ли это.

– Нет, никто меня здесь насильно не удерживает, – поддержала его Вэнь. – Я сама хочу остаться.

– Вы слышали, инспектор Рон? – сказал Лю. – Если ее муж нарушил ваши законы, то пусть он и несет наказание. Никто против этого не возражает, но как может правительство Соединенных Штатов решать судьбу гражданки Китая против ее воли?

Кэтрин не была готова к такому выпаду.

– В Соединенных Штатах она может начать новую, более счастливую жизнь.

– Не каждый китаец мечтает перебраться в Соединенные Штаты, – отрезал Лю.

– Мне придется информировать китайское правительство о вашей позиции. Вы препятствуете правосудию, – возмутилась она.

– Валяйте, информируйте! Вы, американцы, только и знаете, что твердите о правах человека. Так вот, она имеет право оставаться там, где хочет. Прошло то время, когда вы командовали китайцами! Вот телефон моего адвоката. – Лю встал, вручил ей карточку, затем указал на дверь. – А теперь прошу вас и вашего спутника покинуть нас.

– Старший инспектор Чэнь! Ваше правительство обещало нам полное сотрудничество. – Кэтрин тоже встала. – Мне придется обратиться за содействием к местной полиции!

– Прошу вас, успокойтесь, инспектор Рон, и вы, господин Лю, – сказал Чэнь. – Инспектор Рон права, но и вы тоже. Понятно, что каждый смотрит на дело со своей точки зрения. Мы можем поговорить с вами наедине?

– Нам не о чем разговаривать, старший инспектор Чэнь. – Лю подумал и спросил: – Как вы нашли Вэнь?

– Благодаря вашей поэме «Прикосновение пальцев». Я как и вы, – член Союза китайских писателей.

– Значит, вы Чэнь Цао, – сказал Лю. – Ваше имя мне сразу показалось знакомым… Впрочем, оно ничего не меняет.

– Вы слышали о деле У Сяомина? – спросил Чэнь.

– Да, об этом грязном преступнике много писали в прошлом году.

– Так вот, дело было поручено мне. Оно оказалось очень сложным и запутанным, но я поклялся, что добьюсь правосудия. И сдержал слово. Я даю вам слово поэта и офицера, что ни к чему не стану принуждать ни Вэнь, ни вас. Пожалуйста, уделите мне время для разговора, а потом уж сами решайте, стоит ли ей поговорить о деле со мной.

– Старший инспектор Чэнь! – воскликнула Кэтрин.

– Разве она не ясно выразилась? – сказал Лю. – К чему попусту тратить время?

– Вэнь сама примет решение, но, если она не до конца поймет ситуацию, оно может оказаться не очень разумным, и, возможно, вам с ней придется пожалеть о нем. Можете мне поверить, в деле есть несколько очень серьезных моментов, о которых не подозреваете ни вы, ни Вэнь. Вы же не хотите, чтобы она подверглась опасности, верно?

– Тогда поговорите с самой Вэнь, – предложил Лю.

– Вы думаете, сейчас она мне поверит? – сказал Чэнь. – Вы – единственный человек, к мнению которого она прислушается.

– А вы сдержите свое слово, старший инспектор Чэнь?

– Да, я напишу рапорт своему начальству и объясню ее решение, каким бы оно ни было.

Кэтрин задумалась над его словами. Китайские власти никогда не выказывали особенного энтузиазма в сотрудничестве с американцами. Наконец-то Вэнь найдена, но кажется, Чэнь не очень настроен заставить ее покинуть Китай. Тогда зачем он взял с собой Кэтрин?

– Хорошо, в таком случае поговорим наверху, в моем кабинете, – сказал Лю Чэню, потом обернулся к Вэнь: – Не волнуйся и пока пообедай с американкой. Никто тебя ни к чему не принудит, обещаю тебе.