Законы магии

Глава 7

Ее нечасто мучала бессонница. Работа шпионом, да еще и столько лет, может сломать кого угодно. Лишиться сна, мучиться угрызениями совести, впасть в паранойю, перестать верить во что бы то ни было, став бездушной машиной или — все вместе. Какая расплата выпадет — зависело от человека и от того, что он успел увидеть или наделать. Лилия выполняла свою работу много лет и до сих пор не сломалась, хотя ей приходилось и «видеть» и «делать». Все потому, что у агента была цель, перед которой меркли многие трудности работы шпиона. В какую бы грязь ее не затянуло, какие бы подлости ей не приходилось делать, стоило Лилии закрыть глаза, и она ясно видела белокурую девочку, сидящую у окна с видом на море, в ее руке нежный белый цветок, название которого стало позывным агента. И это единственное, что связывало работу Лилии и ее личную жизнь.

В ремесло свое она попала волею судьбы, стыдно признаться, чем она собиралась заниматься, если бы не случайно подкинутая работенка от какого-то невзрачного офицерика из элитной гвардии штурмовых сил Адэ. Нужно было выкрасть кое-какие бумаги. Лилия без труда справилась с задачей. Нанимателя впечатлило, как еще неоформившийся подросток, элегантно втерлась лысому купчишке в доверие, соблазнила его, и когда благочинный глава семейства, известный меценат и уважаемый в столице человек, уже хотел совершить прелюбодеяние, юная нахалка привязала его к кровати, забрала бумаги и, велев передать привет жене и детям, покинула незадачливого любовника.

Как выяснилось позже, наниматель девочки никакого отношения к штурмовым силам империи не имел, это был один из самых выдающихся предводителей теневого мира военной разведки Адэ. Его имя знали немногие, истинную личность, пожалуй — никто, многие утверждали, что никакой личности уже и не было, лишь бесчисленное множество масок. Звать он себя велел Каном, что в переводе с древнеэдейского означало «отсутствие». Мужчина разглядел в девочке талант и сделал ее постоянным агентом.

Так начался ее путь в ремесле шпионажа или, если говорить романтично — служба в военной разведке.

Лилия была прекрасным агентом. Через несколько лет она стала самым востребованным шпионом подразделения. К тому же в девушке обнаружились весьма незаурядные магические способности, что, несомненно, облегчило ее подъем по карьерной лестнице. При выполнении миссий Лилии приходилось переживать всякое: предавать и быть преданной, подкупать, шантажировать, разрушать чью-то жизнь, даже убивать. Иногда в результате торжествовала справедливость, и тогда Лилия испытывала прилив вдохновения, чувствовала: то, что она делает не так уж безобразно и может приносить добро. Иногда результатом являлось что-то поломанное, искорёженное, грязное. Тогда девушка брала пару выходных и отдыхала, стараясь не думать о совершенном ею. Если же мысли были слишком навязчивы, а боль не давала дышать, Лилия зажмуривала глаза и видела белокурую девушку, сидящую возле окна с видом на море.

Со временем, служба — успехи и неудачи, стали мало заботить агента. Важнее всего были деньги и связи, только они могли привести ее к цели, и поэтому, когда выяснилось, что ни то, ни другое не поможет ей достичь желаемого, Лилию постигло огромное потрясение. Все потеряло смысл. Столько лет она потратила на борьбу с ветряными мельницами. Отдалилась от всего, что любила…

Это было тяжелое время. Она пыталась уйти со службы. Но сделать это было не так-то просто. Пыталась саботировать задания, однако Кан быстро поставил ее на место, он знал слабые точки своих подчиненных. Все, что осталось Лилии — это частые самоволки, во время которых она искала себя или просто пыталась забыться.

Во время, как раз одной из таких отлучек на нее и вышла таинственная организация. Странные это были люди, явно обладающие большими ресурсами и полномочиями, но при этом занимающиеся, какими-то совершенно смешными делами, связанными с оккультизмом, мифами, легендами и прочим. И поэтому было не слишком удивительно, что Лилия отказалась от предложенной ими работы. Тогда её пригласили ознакомиться с некоторыми материалами, связанными с их грандиозной задумкой. Тут любопытство взяло верх.

Лилию привезли, как полагается по канонам — с завязанными глазами, в какую-то частную библиотеку, там, в середине круглого подиума, окруженного архаичными книжными шкафами, стоял стол, заваленный книгами и свитками. Девушка провела здесь почти сутки. То, что начиналось, как легкое и нелепое приключение, быстро переросло во что-то настолько грандиозное, что в голове не укладывалось. Несмотря на то, что Лилии дали увидеть лишь верхушку айсберга, от информации кружилась голова. Эти люди хотели перевернуть саму суть мироздания. Девушка не была новичком в делах, касающихся магии, но половину формул и ритуалов, описанных в манускриптах, она понять не смогла. Алхимические трактаты даже читать не стала — слишком сложно. Не стала и слишком вчитываться в описание некоторых экспериментов, потому как члены организации не страдали излишней щепетильностью и во имя «великой цели» шли на страшные меры, все здесь кричало о том, что цель оправдывает средства.

К вечеру следующего дня Лилия окончательно приняла решение о сотрудничестве. Задуманное этой тайной организацией, которая, теперь уже нет никаких сомнений, состояла из влиятельных и могущественных людей, должно было открыть перед человечеством немыслимые перспективы, но, самое главное — если все получится, Лилия, наконец, сможет достичь и своей цели!

Какое-то время ее проверяли. Миссии были пустяковые. Не то чтобы ненужные, нет, организация не позволяла себе распылятся, просто не уровня такого профессионала, как Лилия. Но со временем, девушка и здесь стала неоценимым агентом, сейчас она выполняла задание первостепенной важности, и пока все шло, пусть и не гладко, но с допустимыми погрешностями, а в чем-то Лилии невероятно повезло. Единственное — предстояла встреча с Гартисом… Ну да ничего, можно потерпеть.

За время работы на организацию (девушка так и не придумала, как лучше называть эту группу людей), Лилия еще больше отдалилась от обычной жизни, даже служба у Кана казалась ей теперь, чем-то обыденным и заурядным. Начальник разведки, кстати, как будто забыл о ее существовании, хотя точно не потерял из виду, Лилии даже несколько раз приходилось сотрудничать с его агентами. Однако сам Кан никак о себе не напоминал, кроме, разве что, одного раза, когда девушка нашла у себя под дверью номера в гостинице записку: «Ты не представляешь, что это. Тебе не потянуть». Лилия и сама понимала, что связалась с людьми, чьи возможности, связи и влияние значительно больше, чем у императорской разведки. Она осознавала, что теперь она у них на крючке и никуда не денется, им наверняка известно то, что не было известно даже Кану — обстоятельства ее личной жизни. Но выбора у Лилии не было. Это был единственный шанс.

Она закрывала глаза и по-прежнему видела белокурую девушку, смотрящую на море.

***

Вчерашний день окончился без происшествий. Поздним вечером вся группа, кроме, разумеется, Гайла, собралась на организованной Саридой встрече в доме, где квартировали женщины. Обсуждался, как и планировалось, дальнейший план действий. И тут вышел небольшой конфликт: магистр настаивала на скорейшем выдвижении, чуть ли не утром, к месту, указанному Лексом, Ирин же настаивала, что нужно остаться в городе подольше, хотя бы еще на один день, чтобы оказать жителям посильную помощь. Девушка была так непривычно настойчива, что немного стушевалась даже Сарида. Собранная Мирсет информация, многое меняла в их планах. Дело в том, что с алой серпянкой может относительно успешно бороться метод лечения, открытый не так давно — при помощи лекарств, созданными на основе некоторых видов плесени. Ирин случайно узнала от Ормса, что как раз одна такая представительница прекрасно живет и размножается в местных пещерах, шахтеры используют ее для приготовления браги. И, вот тут начинались сложности. Ирин настаивала, что нельзя оставлять больных в таком состоянии, их нужно стабилизировать, замедлить развитие болезни, иначе спасать будет некого. Мирсет знала, как действовать, и можно было оставить ее здесь, а остальные бы закрыли шов и принесли образцы плесени. Если она растет в этих пещерах, с Лексом в команде, найти ее не составило бы труда. Сложность заключалось в том, что микстура изготавливалась на основе свежесобранной плесени, иначе лекарство теряло свойства. Поскольку метод был относительно новым и мало апробированным, точных рецептов зелий не существовало, поэтому все нужно было проверять на месте — экспериментировать, чтобы добиться нужных результатов. И Лексу не хватало знаний и опыта в медицине вообще, и в таком тонком малоизученном направлении — в частности. Обострял спор еще тот факт, что никто никаких гарантий не давал — лечение вообще может не дать результатов. Сарида отпиралась примерно четверть часа, потом раздраженно встала, сказала: «Один день. Послезавтра утром отправляемся», и пошла в свою комнату.

На следующий день Лекс все утро провел в госпитале, помогая Ормсу и Ирин. Но чем дальше продвигалось дело, тем меньше в нем нуждались. В конце концов, Сион понял, что толку от него здесь немного и отправился домой обедать. После обеда погулял немного по поселению, пришел к выводу, что, все-таки ему исключительно не нравится это безликое серое место, больше похожее на лагерь беженцев, чем на деревню, и снова направился в госпиталь, проведать Миру.

На пороге алхимик столкнулся, с идущими куда-то, Цельсией и Ваном. Мальчик о чем-то увлеченно говорил, не сводя с Винары влюбленного взгляда, заметив Лекса, он радостно сказал: «Здравствуйте!», и вернулся к разговору с женщиной. Цельсия же явно получала удовольствие от удивленного вида алхимика. Проходя мимо, она приблизилась к Сиону и игриво прошептала на ухо:

— В чем дело, думаешь, только ты обладаешь шармом?

Подмигнув, Цельсия направилась к выходу, а Лекс поймал на себе строгий и обиженный взгляд Вана, но через секунду, мальчик услышал, как хлопнула входная дверь, и поспешил за Винарой. Алхимик же округлил глаза еще больше и помотал головой, будто, отгоняя наваждение.

Мира лежала на койке и безучастно смотрела в потолок. Выглядела она, пожалуй, хуже, чем вчера: появились новые пятна на шее и руках, лицо еще бледнее, взгляд, как будто подернут дымкой.

— О, Лекс, доброе… — женщина на секунду задумалась, — утро?

— Почти вечер, — улыбнулся алхимик. — Я столкнулся с Ваном, он, наверное, только от вас. Может, я зайду в другой раз, вы, должно быть, устали.

— Нет, все в порядке, — запротестовала Мира. — Не хочу быть одна. И не хочу, чтобы мой мальчик помнил меня такой, поэтому не даю ему долго сидеть здесь. Глупо, наверное, думать о таком?

Лекс ничего не ответил, он взял стул и сел поближе к койке.

— Знаете, Лекс, я ужасно боюсь смерти, — зашептала Мира, словно в горячке. — Всегда боялась. Однако, находясь в таком состоянии, проводя здесь часы в одиночестве, я поняла, что боюсь до жути. Но еще страшнее — оставить Вана одного, без родителей, — голос женщины дрогнул, и она на секунду замолчала, вздохнула и продолжила более спокойно:

— Это несправедливо. Он не заслужил… Я такая трусиха, не могу поддержать даже собственного сына. Я слышала, что госпожа Мирсет, ваша подруга придумала способ помочь. У Вана начальная форма заболевания. Она сказала, что у него много шансов поправиться. Я уверена, с ним все будет хорошо, он вырастет прекрасным человеком… Жаль я не увижу этого… Знаю, это эгоистично, но ничего не могу с собой поделать, — Мира слабо улыбнулась. — Лекс, а вы боитесь смерти?

— Да.

Женщина минуту помолчала, собираясь с силами, затем посмотрела алхимику в глаза и виновато произнесла:

— Я знаю, что не имею права просить, но не могли бы вы побыть со мной… до конца… Я чувствую… это скоро… — Мира прервалась и устало посмотрела в потолок.

— Я буду здесь.

— Будем бояться вместе, — попыталась пошутить женщина.

— Нет, — улыбнулся Лекс, — лучше расскажите о вашей жизни.

И она рассказывала. Слабым тихим голосом, который постоянно прерывался, чтобы набраться сил и снова зашелестеть, отгоняя тишину этого мрачного места. Рассказывала о детстве, о первой любви, о родителях. Много говорила о супруге, еще больше — о сыне. О своей работе. О грустных и радостных событиях. О потерях и обретениях. О страхах и надеждах. О прошлом и будущем. Лекс улыбался, хмурился, о чем-то спрашивал, но, в основном слушал. Голос становился совсем слабым, он слабеньким огоньком боролся со смертью. Очередная пауза затянулась слишком надолго. Лекс обеспокоенно посмотрел на женщину. Мира неподвижно лежала, слепо уставившись в потолок. Грудь еще мерно вздымалась и опускалась, но сознание уже покинуло ослабленное тело. Лекс просидел еще несколько минут, пристально вглядываясь в восковое лицо. Очень не хотелось оставлять ее так, с распахнутыми в жутком удивлении глазами, но алхимик знал, что спазм не даст векам сомкнуться. Лекс вздохнул, неуверенно погладил Миру по руке и отправился домой.

Сопартийцы опять собрались в «женском» доме, в этот раз, чтобы поужинать и обсудить события прошедшего дня. Лекс от встречи уклонился. Сославшись на усталость, он отправился прямиком в свою комнату. Не зажигая свет и, не раздеваясь, юноша завалился на свою неудобную, жесткую тахту. Сознание долго плавало на границе сна, то погружаясь глубже, то тревожно возвращаясь в реальность. И только Лекс почувствовал, как видения отступают, становясь более бессмысленными, дверь в комнату распахнулась, и через закрытые веки замаячили отблески света.

— Алхимик, вставай, — раздался тревожный голос Цельсии, — мне нужна твоя помощь.

Женщина поставила керосиновую лампу на стол, поспешно сняла куртку и начала стягивать штаны.

— Цельсия, я, конечно, все понимаю, — Лекс присел на тахте, сонно потирая глаза, — но тебе не кажется, что это слишком?..

— Заткнись и подотри слюни, я не за этим!

Винара приспустила штаны до верхней части бедра, сунула в руки Лекса лампу и взволнованно сказала:

— Я, кажется, заразилась. Посмотри.

Она указала на верхнюю часть правой ягодицы. Лекс приблизился к Цельсиии, отгоняя от себя мысли о том, удобно ли в походе носить батистовые ажурные трусики (разумеется, черные) и какая в них необходимость, тем более, если они почти ничего не скрывают.

— Ну, что там?! — поторапливала Винара.

Лекс осторожно провел рукой по коже. Цельсия вздрогнула.

— Вот черт!

— Что?! — испугалась Цельсия. — Что?!

— Ты только не паникуй. Похоже, это, — Лекс серьезно посмотрел на женщину, — следы от укусов крапивы.

Цельсия удивленно смотрела на алхимика, силясь осознать сказанное.

— Что? — наконец, выдавила она.

— Крапива, — спокойно повторил Лекс, отодвигаясь от женщины. — Удивительно, два дня прошло, а следы еще остались. Похоже, это аллергическая реакция.

— Крапива?

— Да.

— «Только не паникуй», да? — Цельсия презрительно посмотрела на Лекса. — Очень смешно.

Лекс виновато развел руками.

— Выходит, только зря задницей светила, — ворчала Винара, натягивая штаны.

— Выходит, зря, — согласился Лекс.

Цельсия с минуту внимательно смотрела на алхимика, что-то обдумывая, затем, как бы неохотно начала:

— Мы, ведь сильно рискуем, находясь здесь?

— Ты о болезни? — Винара кивнула. — Сложно сказать. Никто толком не знает условия заражения. Опасно находиться в непосредственной близости от шва, но по моим ощущениям, он примерно в тридцати километрах от нас. Это далеко. От человека к человеку, болезнь точно не передается, если ты к этому клонила.

— Угу, — неопределенно ответила Цельсия, глядя куда-то в сторону. — Слушай, Лекс, — пожалуй, она впервые назвала алхимика по имени, — а тот мальчик и его мать…

Открылась входная дверь, и послышались тихие голоса Неила и Ларка.

— Мм? — Лекс призвал Цельсию продолжать.

— Нет, забудь, — раздраженно ответила она и вышла из комнаты.

Лекс затушил лампу, и устало повалился на тахту.

Наутро, отряд быстро и без лишних разговоров, собрался и никого, не ставя в известность, отправился в путь. Идти решили пешком, лошади с фургоном вряд ли смогут преодолеть непроходимую скалистую местность у подножья гор. На выходе из поселения их ждал глава и двое охранников. Все внутренне напряглись, ожидая неладное, но староста подошел к Сариде протянул талисман в виде цветка и вежливо сказал:

— Госпожа магистр, не желаете заодно заглянуть в святилище?

— Зачем? — раздраженно отмахнулась Сарида, — Сфера рассвета и так работает через жопу. К чему усугублять?

— Как пожелаете, — глава убрал талисман в карман. — Будем молиться за ваш успех и скорейшее возвращение.

— Ага.

— Подождите, пожалуйста!

— Какого хрена! — в сердцах воскликнула Сарида. — Мы сегодня хоть сдвинемся с места?!

К группе подбежал запыхавшийся Ван, он смущенно потупился под пристальными взглядами собравшихся, подошел к Цельсии и протянул ей свою фигурку дельфина:

— Это вам. Возвращайтесь скорее, маме стало хуже. Она еще не доделана, — мальчик указал на фигурку, — но пусть она принесет вам удачу.

Цельсия присела к вконец раскрасневшемуся мальчику на корточки, сложила его ладонь в кулак, таким образом, спрятав дельфина, и нежно сказала:

— Оставь пока себе. Тебе же нужно его доделать. А, когда я вернусь, сам решишь, дарить или нет.

— Обязательно подарю! — выпалил мальчик и прижал руки к груди. Цельсия лишь улыбнулась. Ван повернулся к Лексу:

— До свидания. Если у вас найдется время, когда вернетесь, я бы хотел у вас узнать, как стать ученым.

Лекс, кивнув, подмигнул мальчику.

— О, — спохватился парень, — для вас у меня тоже подарок, — он протянул алхимику незамысловатой модели стилет с режущей кромкой. — Это осталось от отца. Пускай он послужит доброму делу.

Отряд двинулся в путь.

— О чем говорил староста? — спросил алхимик Сариду, когда они отошли от поселения.

— Хотел переложить на меня свою ответственность, — вздохнула женщина. — Начальники гарнизонов, теперь они старостами себя называют, должны были раз в квартал проверять работу Сферы рассвета — это тот артефакт, о котором я тебе говорила, — Сарида указала на гору. — Зал, где она расположена, защищен магическим полем. Без ключа снять его практически невозможно, он подпитывается потоками энергии звезд, закольцован с ней сложными формулами. А та хреновина, которую он пытался мне всучить, вносит изменения в эти формулы и перенаправляет потоки энергии, таким образом, открывая небольшой проход.

— И что, Сфера действительно, работает нестабильно. Это из-за шва?

— Действительно. Но, нет, шов вряд ли смог бы повлиять на нее. Скорее всего, сбой работы связан с вашим с Ирин появлением…

Общее мрачное настроение отряда гармонировало с окружающим пейзажем: несколько часов путешественники шли по каменистой серой равнине, раскинувшейся под тяжелым свинцовым небом, изредка встречая жесткий колючий кустарник или одиночные карликовые деревья. Затем пересекли лысый валежный осиновый лес, и перед ними открылся удивительно сказочный пейзаж. Серые, монохромные виды неожиданно уступили место буйству красок. Перед путниками открылась золотая долина, поросшая дикой пшеницей. Слева и справа, вдоль поля тянулись холмы, по которым карабкались леса, еще сохранившие осеннее очарование в желто-бардовых цветах. Долина выходила к, чернеющей на горизонте, горной гряде с Пиком Славы в центре.

Красоты природы подняли настроение членам отряда: лица расслабились, появились улыбки, сначала аккуратно, неуверенно, а, затем, непринужденно и весело оживлялись разговоры.

И, все-таки, чем дальше отряд продвигался на север, тем скромнее становилась природа, снова усмирив свое буйство, но на этот раз, из-за того, что не могла противиться климату. Пшеничные поля постепенно уступали место, одетым в снега, равнинам. Холмы, поросшие веселым лесом, разошлись в стороны, выпуская путешественников в снежные просторы.

Белые поля были девственно чисты, ни камней, ни, какой-либо растительности. Лишь время от времени попадались причудливые узоры из норок каприсов — причудливых зверушек с длинным змеевидным телом, покрытым гладким белым мехом. Эти, внешне безобидные охотники, достигали до двух метров в длину и, в особенно голодные сезоны, сбившись в небольшие группы, могли напасть даже на человека.

К подножью гор дошли ближе к вечеру. Поднялся небольшой ветер, повалил снег. Лекс шел чуть впереди отряда, он то останавливался, как будто принюхиваясь к чему-то, то ускорял шаг. Холод, не смотря на старания магов, уже давал о себе знать, впрочем, так же, как и усталость. Сарида подошла к алхимику и легонько тронула его за плечо, тот резко обернулся и взглянул на нее диким взглядом.

— Лекс, не перенапрягайся, — спокойно сказала она. — Если не получается, может, просто нужно отдохнуть?

— Нет, в том-то и дело, — возразил Сион, — разрыв я чувствую, но он, как будто двоится и… перемещается.

— Это, скорее всего, эффект сильного магического поля святилища.

— Да, — кивнул Лекс, — вероятно.

Алхимик хотел двинуться дальше, но Сарида взяла его под локоть.

— Нам нужно найти место для привала, и возможно, начать думать о ночлеге, погода ухудшается.

Юноша растерянно посмотрел на магистра, затем обвел взглядом изнеможённые лица товарищей и тихо сказал:

— Да, ты права. Там, метров через сто, просадка гранита — видимо полость, пещера.

— Ты уверен?

— Я какое-то время работал в горах, умею определять подобные вещи.

— Какое-то время? — недоверчиво спросила Сарида, смахивая с глаз растаявшие снежинки. — И, что научился чувствовать пещеры ментально?

— А, — улыбнулся Лекс, — нет. Но не забывай, я же алхимик и умею определять свойство вещей, — Сион указал на глаза, развернулся и продолжил путь, остальные двинулись следом.

Ветер и снегопад усиливался, так что путники не сразу обнаружили пещеру, даже несмотря на то, что на входе горел жиденький костер. У огня сидел мужчина лет пятидесяти, может, чуть больше. Подготовлен к холоду он был гораздо лучше, чем подошедшие члены отряда, на нем была меховая шапка, тулуп и меховые сапоги. Оружие незнакомец при себе не имел, рядом с костром лежали только рюкзак и раскрытая сумка, из которой выглядывали колбы и какие-то травы. Мужчина поднял голову и осмотрел незваных гостей прищуренным взглядом, остановил свое внимание на Лексе и широко улыбнулся.

— Проклятье, — досадливо прошептал Сион. — Опять? — юноша посмотрел на, рядом стоящую Ирин, и тихо спросил:

— Ты видишь его?

— Кого? — удивилась девушка.

— Его, — Лекс указал на мужчину, который уже поднялся с места и сделал неуверенный шаг к отряду.

— Разумеется, вижу, — чуть раздраженно из-за усталости, ответила Ирин.

Убедившись, что это не очередная галлюцинация, навязанная его ослабленной после припадка психикой и нестабильной энергией звезд, Лекс подошел к мужчине.

— Не ожидал увидеть тебя живым, — не спуская глаз с мужчины, сказал Сион.

— Ну, ты как всегда! — засмеялся собеседник. — Это такое приветствие после стольких лет?!

— Извини, я рад тебя видеть.

Мужчины пожали друг другу руки и как-то, вдруг, растерянно замолчали. Лекс приподнял и тут же опустил левую руку, его собеседник неуверенно положил ему на плечо ладонь, наконец, они обнялись, постучав друг друга по спине.

— Черт, в толпе я бы тебя, пожалуй, и не узнал, — мужчина отстранил от себя Лекса и внимательно взглянул ему в лицо.

— Еще бы! Десять лет прошло.

— Мда. Но ты молодец, столько времени справлялся с тем, с чем мало бы кто справился.

— Ты о чем? — Лекс слегка нахмурился.

— О твоей связи с Нижним миром, — улыбнувшись, прошептал мужчина.

— А, знаешь уже…

— Конечно! Я все это время следил за твоей жизнью, вплоть до твоих приключений в Патале. По возможности, конечно. Ты же знаешь, какие у меня связи! Хотя, если бы ты мне все сразу рассказал о том ритуале, я бы сразу догадался и попытался помочь, — в голосе мужчины появилась укоризна.

— Мне было стыдно… — юноша чуть отвел взгляд.

— Эм, Лекс… — раздался за спиной голос Ирин. — Это твой знакомый?

— О, простите, — Сион обернулся к застывшим в растерянности сопартийцам. — Это мой учитель, Альт Ригонт.

— Альт Ригонт?! — воскликнула Ирин так, что все вздрогнули. — Тот, кто написал «Природа и алхимия», и «Основы неорганических кислот» и… и… — девушка начала сбиваться от волнения.

— Да, это мои работы, — осторожно ответил Альт, смущенно поправляя очки — аксессуар, которым, насколько помнил Лекс, учитель никогда раньше не пользовался.

— Ничего себе! — Мирсет сжала перед лицом кулаки и, казалось, готова была прыгать от восторга, — Лекс, почему ты не рассказывал, что твой учитель — господин Ригонт? — завистливо спросила девушка, ситуация становилась даже несколько неловкой.

Вместо ответа, Лекс повернулся к учителю и удивленно спросил:

— Ты что такая знаменитость?

— А ты не знал? — обиделся Альт.

— Нет, я читал твои книги, много раз встречал их в разных библиотеках, — растерянно бормотал Лекс, — но я не думал…

— Все это, конечно, мило, — недовольно пробурчала Сарида, но я уже задницу отморозила.

— О, прошу прощения, — спохватился Альт и жестом руки пригласил под своды пещеры. — Прошу к огню.

Мужчина что-то кинул в костер, и пламя разгорелось гораздо ярче. Вымотанные путники побросали свои вещи, и устало расселись вокруг огня, подставляя к теплу замерзшие руки.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Лекс, принимая у учителя чашку с горячим чаем.

— Вообще-то, ищу тебя.

— Зачем? — удивился Сион.

— Об этом позже. Что гораздо важнее, — лицо Альта стало серьезным, — где-то поблизости шов. И вы, похоже, здесь по этой самой причине.

— Да, — ответила за Лекса Сарида. — У вас есть какие-то зацепки?

— Нет, — Альт отрицательно помотал головой. — Я здесь недавно. Полагаю, гниль распространяется из пещер. Поблизости это единственный вход в систему тоннелей. Поэтому, думаю, логично начать поиски отсюда. Пещеры эти интересное, надо сказать место, но уникальность их открывается при свете дня. Предлагаю дождаться рассвета и отправиться…

— Нет, — возразила Сарида, — часик отдохнём и пойдем, переночуем, если что, внутри.

— Чем вызвана спешка? — деловито поинтересовался Альт.

— Это не обычный разрыв — порченный, — безэмоционально ответил Лекс, задумчиво глядя на учителя.

— О! Это меняет дело…

— Я все же не пойму, почему ты решил искать меня именно здесь? — перебил Сион, резко меняя тему.

— Я знаком с теорией резонанса, и сразу понял, что тебя перенесло в Последний Предел. Далее, я решил, что первым делом ты попытаешься вернуться домой и посчитаешь, что Сфера рассвета, — Альт показал пальцем наверх, видимо, намекая на святилище, — твой единственный шанс. Я только боялся разминуться с тобой. Сидел здесь два дня и сомневался. Но, как видишь, мне повезло.

— А ты-то, как сюда попал? — не унимался с расспросами Лекс.

— О, через трещину в оболочке.

— Что!? — воскликнула Ирин, и за ее реакцией никто не услышал такого же удивления Сариды. Никто кроме Лекса, который сидел рядом с магистром.

— Да, — спокойно продолжил Альт. — В оболочке, из-за реакции Сферы рассвета со Сферой заката, появилось, как минимум два разрыва. Местонахождение второго мне, кстати, не известно.

— Это же замечательно! — обрадовалась Ирин. — Это значит, мы можем, наконец, вернуться домой!

— Да, — кивнул Альт. — Если вы не против, я присоединюсь к вам, помочь с поиском и устранением шва. А потом, мой мальчик, — он повернулся к Лексу, — нам надо спешить на большую землю, но — мужчина поднял ладонь, останавливая новый вопрос ученика, — все подробности потом.

Никто спорить не стал. Слегка перекусив, согревшись, благодаря костру и теплому чаю, путешественники отправились исследовать пещеры. Это действительно было интересное место. Своды тоннелей, в большинстве своем, покрывал гладко вытесанный, до зеркального блеска, кварц и кальцит, который отражал свет, исходящий из отверстий в потолке. Помимо этого, в пещере росло несколько фосфоресцирующих растений. Лекс насчитал целых четыре вида. Благодаря всему этому, в некоторых местах пещеры было светло, как днем. Впрочем, многие тоннели, все равно были погружены во мрак, разбавляемый лишь разноцветным слабым сиянием мха. Альт сказал, что днем, темных участков почти нет, и можно вообще забыть, что находишься в пещере.

Лекс хотел потихоньку расспросить учителя о его появлении и таинственных планах на будущее, решив, что у костра Альт ничего рассказывать не стал из-за того, что не знал можно ли доверять, окружающим ученика, людям. Но с самого начала исследования пещер к учителю намертво прилипла Ирин и не отпускала его ни на секунду. Парочка плелась в хвосте колонны и непрерывно о чем-то болтала (говорила, конечно, в основном, Ирин).

— Что, похоже, учителя у тебя увели? — ехидно поинтересовалась, идущая рядом Сарида.

— Похоже на то, — вздохнул Лекс.

— Не переживай понапрасну, — наставительно продолжала магистр. — Лучше сосредоточься на поиске шва — это первостепенная задача, я не хочу загнуться тут от алой серпянки. А учитель твой никуда не денется и все расскажет со временем, — Сарида вздохнула. — Ну, или не все. В конце концов у всех есть секреты.

— Кстати о секретах, — Лекс серьезно посмотрел на собеседницу, вспомнив ее реакцию об известии о том, что в оболочке появились бреши. — Зачем вы отправились в этот поход?

— Шов закрыть, — не слишком стараясь соврала Сарида.

— Ну-ну.

— Еще раз, малыш, — магистр легонько похлопала Лекса по спине, — сосредоточься на поиске шва и не забивай голову всякими глупостями.