Грег Айлс Заложники страха

…кость от костей моих и плоть от плоти моей…

Книга Бытия. 2:23

Глава 1

В полудреме Лорел втиснула ладонь в щель между спинкой кровати и матрасом, пытаясь найти то, что в последнее время стало для нее жизненно важным, – мобильный телефон. От прикосновения к холодному металлу «Моторолы-рейзер» женщина вздрогнула и, полностью проснувшись, медленно повернула голову…

Мужа в постели не было. Судя по всему, он вообще не ложился. С трудом подавив желание проверить, нет ли эсэмэски, Лорел сунула телефон в тайник, встала и, неслышно ступая, подошла к двери в спальню.

Холл был пуст, но из глубины дома доносились какие-то звуки – не привычный шум детской возни, а странный глухой стук. Лорел торопливо пересекла холл и заглянула в гостиную. Кабинет мужа располагался сразу же за ней. Перед книжными полками, занимавшими всю стену, стоял Уоррен. Полдюжины медицинских книг валялись на полу, еще больше томов громоздились на красном кожаном диване. Уоррен шагнул вперед и стал яростно опустошать полки, выдергивая сразу по нескольку книг и беспорядочной грудой сваливая их на кушетку. Его растрепанные светлые волосы торчали во все стороны, и, похоже, он не сменил одежду, в которой ходил вчера на работу. Значит, Уоррен действительно не ложился спать. В любой другой день Лорел бы встревожилась, но сегодня она лишь с облегчением вздохнула, закрыв на миг глаза, и поспешила обратно.

Лорел зашла в ванную. Горло перехватило: она все откладывала принятие решения, молясь, чтобы все обошлось, – но чуда не произошло. Даже теперь, когда выбора не было, что-то внутри ее противилось и восставало. «Человеческий мозг способен на что угодно, лишь бы не признавать определенные факты», – подумала она.

Опустившись на колени перед раковиной, Лорел достала из шкафчика аптечный пакет и отнесла его в туалетную кабинку. Закрыла на задвижку реечную дверь и вытащила из пакета большую упаковку тампонов. Вчера вечером Лорел спрятала туда маленькую коробочку с надписью: «Тест на беременность». Трясущимися руками она достала пластиковый пакетик, разорвала его и вытащила тест-полоску. Очень похожую на ту, которую когда-то с ужасом разглядывала девятнадцатилетняя Лорел. Удивительно, но тогда ей, юной незамужней девушке, было не так страшно, как сейчас.

Она попробовала помочиться на полоску, но от волнения ничего не получалось. Неужели кто-то вошел в ванную? Дети? Не услышав ни шагов, ни дыхания, Лорел заставила себя подумать о назначенных на сегодня встречах с родителями. Мысли о взволнованных мамочках, с которыми придется беседовать позже, отвлекли ее, и теплая жидкость брызнула на руку. Лорел вытащила полоску из-под струи, вытерла руку салфеткой, закрыла глаза и начала считать.

Как же она забыла взять с собой мобильник? Опасно оставлять его в спальне, когда Уоррен дома, да и вообще держать этот телефон дома – сущее безумие. Лорел называла «Моторолу-рейзер» своим телефоном-двойником, и он был точной копией ее мобильного, который оплачивался с семейного счета. Вторую «Моторолу» зарегистрировали на чужое имя, чтобы счета не попали к Уоррену. Совершенная система тайной связи – конечно, если только муж не увидит оба телефона сразу. Лорел нестерпимо захотелось проверить сообщения на втором мобильнике, хотя за последние пять недель она не получила ни одной эсэмэски.

Осознав, что она уже давно дошла до тридцати и продолжает считать дальше, Лорел открыла глаза. Тест-полоска с крошечным экраном (как на дешевых карманных калькуляторах) выглядела красивее, чем те, которые существовали во времена ее юности. Уже не нужно было рассматривать оттенки синего цвета, пытаясь понять, залетела ты или нет. На сером фоне ярко голубели буквы: «БЕРЕМЕННА».

Лорел не отводила глаз от экрана, ожидая, что перед страшным словом появится НЕ. Инфантильное желание, ведь в душе Лорел и так знала правду: болезненные ощущения в груди и тошнота – со вторым ребенком она чувствовала то же самое. И все же Лорел смотрела, а в голове у нее крутился новый рекламный девиз медицинской компании: «Наши тесты по-настоящему надежны!» На прошлой неделе, тревожась, придут ли месячные, она слышала его раз двадцать – веселый щебет с экрана телевизора во время дурацких комедийных сериалов, так любимых детьми, или полицейских мелодрам Уоррена. Голубые буквы не изменились, и Лорел встряхнула тест-полоску, как когда-то мама трясла ртутный термометр.

«БЕРЕМЕННА!» – кричали буквы. БЕРЕМЕННА! БЕРЕМЕННА! БЕРЕМЕННА!

Лорел не дышала. Ни единого выдоха с тех пор, как появились буквы. Будь она в другом месте, то наверняка бы упала в обморок, но здесь, сидя на унитазе, только привалилась к стене туалетной кабинки. Лицо Лорел помертвело, а вырвавшийся из груди всхлип показался чужим, словно за дверью заплакал другой человек.

– Мам, – позвал Грант, ее девятилетний сын. – Ты плачешь?

Лорел хотела ответить, но слова застряли в горле. Дрожащей рукой она закрыла рот, по ее щекам струились слезы.

– Мама? – повторил голос за дверью. – Что с тобой?

Сквозь дверные рейки Лорел различила силуэт Гранта. «Ничего, милый. Я всего лишь схожу с ума прямо здесь, сидя на унитазе».

– Папа! – крикнул Грант, не трогаясь с места. – Кажется, маме плохо!

«Мне не плохо, малыш, я просто смотрю, как рушится мир…»

– Все нормально, милый, – выдавила Лорел. – Со мной все в порядке. А ты уже почистил зубы?

Молчание, выжидающее молчание.

– У тебя странный голос.

Лорел почувствовала, как постепенно возвращается в режим выживания. Потрясение из-за положительного результата теста оказалось слишком велико, до полного нервного расстройства остался всего лишь шаг. Внезапно беременность стала предметом академического интереса, небольшой деталью, которую необходимо добавить в список ежедневных хитростей и уловок. За одиннадцать месяцев супружеской неверности Лорел достигла совершенства в постыдном искусстве обмана. Но какова ирония жизни: роман закончился пять недель назад, ни единого проступка с тех пор, а теперь оказалось, что она беременна!

Лорел сунула тест-полоску обратно в коробочку, аккуратно спрятала ее в упаковку с тампонами и положила в аптечный пакет. Затолкав пакет за унитаз, она спустила воду и встала.

Грант ждал под дверью. Было видно, что он пытается определить, встревожена ли мать. Последние несколько месяцев Лорел постоянно замечала настороженное выражение на лице сына, и каждый раз ее пронзало острое чувство вины. Грант знал, что Лорел терзают душевные муки, понимал это лучше своего отца – мальчик был гораздо восприимчивее к эмоциям других людей.

Лорел тщательно промокнула слезы салфеткой и взялась за дверную ручку, жалея, что не может унять дрожь в руках. «Рутина, – подумала она, – тебя спасет только рутина. Играй привычную роль, и никто ничего не заметит. Будь образцовой мамочкой в стиле Джун Кливер…»[1]

Она открыла дверь и широко улыбнулась. Грант, одетый только в футболку с изображением знаменитого скейтбордиста Тони Хоука, стоял и смотрел на нее, словно девятилетний мастер допросов – впрочем, он и был таковым. Глаза сын унаследовал от Лорел, а лицом походил на отца, правда, с каждым днем все меньше и меньше. С недавних пор Грант менялся, как быстро растущий щенок.

– Бет уже проснулась? – спросила Лорел. – Ты не забыл, что нам нужно повторить правописание перед выходом?

Грант сердито кивнул, не отводя глаз от ее лица.

– У тебя покраснели щеки, – заметил он; обычно мелодичный голос сына звучал глухо.

– Я сделала несколько приседаний, когда встала.

Грант поджал губы, переваривая объяснение.

– Настоящих или полуприседов?

– Полуприседов.

Воспользовавшись секундным замешательством, она проскользнула мимо сына и направилась к гардеробной. Накинула шелковый халат поверх хлопковой ночнушки и пошла на кухню, бросив Гранту через плечо:

– Посмотри, встала ли Бет, я начинаю готовить завтрак.

– Папа ведет себя странно, – произнес мальчуган дрогнувшим голосом.

Лорел охватило чувство, похожее на страх; она остановилась и посмотрела на худощавую фигурку, стоявшую в дверях спальни.

– С чего ты взял? – спросила она и подошла к сыну.

– Он перевернул свой кабинет вверх дном.

Лорел вспомнила, как Уоррен стаскивал с полок книги.

– Думаю, это из-за неприятностей с налогами, мы же тебе говорили. Папа сильно переживает.

– А что означает «аудиторская проверка»?

– Это когда правительство проверяет, выплатил ли ты все причитающиеся по закону деньги.

– А зачем нужно платить деньги правительству?

Лорел вымученно улыбнулась.

– Они идут на строительство дорог, мостов… а еще на армию, ну и тому подобное. Милый, мы с тобой все подробно разобрали.

Похоже, ее слова Гранта не убедили.

– Папа считает, что деньги забирают для того, чтобы лодыри могли ничего не делать. И к врачам они ходят бесплатно, а тем, кто работает, приходится раскошеливаться.

Лорел ненавидела, когда Уоррен изливал злость на служебные неурядицы перед детьми. Неужели он не понимает, что они все воспринимают буквально? Или понимает?

– Папа что-то ищет, он мне сам сказал, – сообщил Грант.

– А что ищет, не сказал?

– Какую-то бумажку.

Лорел пыталась не терять нить разговора, но в ее состоянии это было непросто.

– Я хотел ему помочь, – продолжил Грант обиженным тоном, – а он на меня накричал.

Лорел недоуменно раскрыла глаза. Не похоже на Уоррена. Муж никогда не бодрствовал всю ночь напролет, даже не переодевшись после работы. Возможно, дела с аудиторской проверкой обстоят хуже, чем он дал ей понять. Как бы то ни было, у нее проблема куда серьезнее. Просто беда. Если только не…

«Нет, – подумала с отчаянием Лорел, – от этого станет еще тяжелее».

Она опустилась на колени и поцеловала Гранта в лоб.

– Ты покормил Кристи?

– Угу, – с гордостью кивнул сын.

Вельш-корги Кристи, любимая собака детей, толстела с каждым днем.

– Тогда, милый, иди и разбуди сестру, ладно? А я пока приготовлю завтрак.

Грант кивнул, и Лорел поднялась с колен.

– Яйцо в шапочке?

Сын чуть повеселел.

– А два можно?

– Договорились.


Сегодня Лорел не хотелось сталкиваться лицом к лицу с Уорреном. Обычно в семи случаях из десяти она бы его не увидела. Уоррен часто вставал чуть свет, чтобы проехать на велосипеде миль пять, а то и пятьдесят; это увлечение, доходящее до мании, поглощало львиную долю его свободного времени. В юности Уоррен считался гонщиком-профессионалом, его звали в две именитые команды, но он отказался и поступил на медицинский факультет. Он все еще участвовал в любительских гонках, и порой его соперники были лет на пятнадцать моложе. Иногда он уходил пораньше, чтобы сделать обход в больнице, пока Лорел собирала детей в школу. Но сегодня он даже не принял душ и, судя по всему, раньше ее из дома не уйдет.

Лорел вдруг вспомнила об аптечном пакете за унитазом. Один шанс из миллиона, что Уоррен его заметит, не говоря уже о том, чтобы заглянуть внутрь. И все же… иногда унитаз начинал подтекать, и нужно было подергать ручку, чтобы вода остановилась. В подобных случаях Уоррен часто действовал по наитию. Что, если он засучит рукава и полезет чинить бачок? Он может отодвинуть пакет, даже вытащить…

«Обычно прокалываются на мелочах», – часто повторял Дэнни, и эти слова врезались ей в память. Бывший военный летчик, он судил по собственному опыту. После секундного раздумья Лорел поспешила в ванную, открыла окно, достала из-за унитаза пакет и выбросила его на улицу. Зашвырнула подальше в кусты, решив, что, когда поедет в школу, подберет пакет и выкинет в мусорный ящик где-нибудь на автозаправке.

Закрывая окно, она посмотрела на лужайку возле дома – обширное пространство, покрытое росистой августиновой травой, с высящимися кое-где пекановыми деревьями, которые уже начинали зеленеть. Вряд ли хоть одна живая душа что-нибудь заметила – их участок занимал десять акров, и между их домом и жилищем ближайших соседей, Эльфманов, было не менее двухсот ярдов довольно густой растительности. Иногда Лорел видела, как сосед подстригает траву у границы между владениями, но не с самого утра.

Не давая мыслям о беременности завладеть сознанием, Лорел натянула черные укороченные брюки, белую шелковую блузку и в рекордный срок накрасилась. Она подводила глаза и вдруг осознала, что избегает собственного взгляда точно так, как избегала бы взгляда мужа. Лорел чуть отступила от зеркала, чтобы окинуть себя оценивающим взором, и ее пронзило острое чувство вины. В тщетной попытке скрыть следы слез, она сделала макияж слишком ярким и стала похожа на пустоголовую красотку, отхватившую себе состоятельного муженька, каковой ее втайне считали многие женщины. Внешность обесценивала ее образование, работу, энергию, преданность профессии… Обычно Лорел было наплевать, что о ней думают другие, особенно местные кумушки, которые без устали перемывали ей косточки. Но сегодня… тест на беременность подтвердил все самые гнусные сплетни, которые распускали эти ведьмы. Ну или почти все.

– Как же это меня угораздило? – прошептала Лорел своему отражению.

Укоряющего взгляда больших зеленых глаз было достаточно. Она отогнала неприятные мысли подальше, повернулась и поспешила в холл, к семье.


Дети уже заканчивали завтрак, когда Уоррен выглянул из кабинета. Лорел только что вымыла сковородку и повернулась к столу с гранитной столешницей, за которым дети доедали оладьи. Вдруг она заметила, что Уоррен стоит в дверях кабинета и пристально на нее смотрит. Он не побрился, темные тени на щеках и подбородке придавали ему измученный вид. Глаза мужа глубоко запали, а лицо не выражало ничего, кроме злости. Она списала странное выражение на нелюбовь Уоррена к Федеральной налоговой службе. Лорел вопросительно подняла брови, словно спрашивая, не хочет ли он, чтобы она подошла к нему на пару слов, но Уоррен покачал головой.

– Если наша планета будет и дальше теплеть, значит, океаны закипят, как вода, в которой ты варишь яйца для салата с тунцом? – поинтересовалась Бет, их шестилетняя дочь.

– Нет, малышка, – заверила ее Лорел. – Хотя небольшого потепления климата будет достаточно, чтобы льды на Северном и Южном полюсах начали таять. А это грозит очень серьезными последствиями для людей, живущих на побережье.

– Вообще-то, – раздался звучный голос Уоррена со стороны кабинета, – со временем океаны действительно закипят.

Бет нахмурила бровки и повернулась на табурете.

Уоррен продолжил:

– Солнце постепенно раскалится и станет огромным огненным шаром, и тогда океаны испарятся, совсем как вода в кастрюльке, которая стоит на плите.

– Правда? – встревоженно спросила Бет.

– Да, а потом…

– Детка, папа говорит о том, что произойдет через миллионы лет, – вмешалась Лорел, недоумевая, какого черта Уоррен рассказывает Бет о подобных вещах. Она же теперь будет долго переживать по этому поводу!

– Твои прапрапрапрапрапраправнуки к тому времени еще не родятся, так что беспокоиться не о чем.

– Сверхновая! – воскликнул Грант. – Это ведь так называется? Когда звезда взрывается?

– Точно! – произнес Уоррен с видимым удовлетворением.

– Классно! – отозвался сын.

– Мальчишки всегда так, – пояснила Лорел дочери. – Им кажется, что конец света – классная штука.

Несмотря на угрызения совести, Лорел так и подмывало бросить на Уоррена грозный взгляд – и при нормальных обстоятельствах она бы не преминула это сделать, – но муж скрылся из виду, вернувшись в кабинет. Лишь доносящийся оттуда грохот говорил о том, что Уоррен по-прежнему занят поисками. В любой другой день она бы подошла к нему и спросила, что он ищет, а может, и помогла бы. Но только не сегодня.

Грант соскользнул с табурета и открыл рюкзак. Лорел немного успокоилась. Не дожидаясь напоминаний, сын начал повторять правописание слов, заданных на сегодня. Бет подошла к стулу у кухонного стола и стала надевать туфли, шнурки на которых всегда следовало затягивать одинаково. Иногда навязчивый страх не справиться вызывал у дочери приступы паники, но обычно все проходило гладко.

Порой Лорел испытывала чувство вины, когда другие матери жаловались на то, как тяжело собирать детей в школу. Утренние приготовления ее сына и дочери проходили почти на автопилоте и с такой легкостью, что Лорел задумывалась, нет ли у нее с мужем скрытых фашистских наклонностей. Но если честно, человеку, который посвятил себя обучению детей с отклонениями в развитии, проще простого справиться с двумя нормальными ребятишками.

«Зайти в кабинет? – спросила себя Лорел. – Разве не так бы поступила хорошая жена? Забеспокоилась бы и предложила помощь?» Правда, Уоррен не желал, чтобы ему помогали в подобных ситуациях. Медицинская практика была его бизнесом, и он никого к нему не подпускал. Он явно волновался из-за аудиторской проверки, и все же что-то в его долгом взгляде от двери кабинета вызвало у Лорел затаенную тревогу. Уже несколько месяцев Уоррен почти не смотрел на нее. Похоже, что он специально предоставил ей свободу, в которой она так нуждалась. Он не приглядывался к ней потому, что она не хотела, чтобы ее видели, а он и не хотел ничего замечать. Это был заговор молчания, обоюдное отрицание действительности, в котором они оба преуспели.

– Мы опаздываем, – сообщил Грант.

– Похоже на то, – согласилась Лорел, не глядя на часы. – Поторопимся.

Она помогла Бет надеть ранец, взяла ноутбук, сумку и направилась к двери, ведущей в гараж. Взялась за ручку и уже на выходе оглянулась, почти ожидая, что встретится взглядом с Уорреном, но увидела только ноги мужа. Он забрался на небольшую стремянку, чтобы обыскать верхние полки десятифутовых стеллажей, выполненных по специальному заказу. Лорел с облегчением вздохнула и повела детей к своей «акуре». Грант уже хотел сесть спереди – Бет никогда не успевала занять переднее сиденье первой, – но Лорел открыла ему заднюю дверь, за что была вознаграждена благодарной улыбкой дочери и недовольным ворчанием сына.

После того как дети пристегнули ремни безопасности, Лорел шутливо хлопнула себя по лбу, воскликнув:

– Кажется, я забыла выключить разбрызгиватель.

– Я проверю! – закричал Грант, отстегивая ремень.

– Не нужно, я сама, – сказала Лорел и торопливо вылезла из машины.

Она нажала на кнопку на стене, нырнула под гаражную дверь, когда та поднялась на четыре фута над цементным полом, и поспешила за дом. Сейчас она подберет аптечный пакет, скомкает его, сунет в багажник, а днем выбросит где-нибудь на заправке или у магазина. (В прошлом году она уже делала так с валентинкой, розами и парочкой писем.) Лорел направилась к просвету в кустах, как вдруг услышала женский голос.

– Лорел? Я здесь!

Лорел замерла и посмотрела туда, откуда донесся голос. Женщина в соломенной шляпе и ярко-желтых перчатках склонилась над клумбой, почти скрытая зарослями гардении. Бонни Эльфман было около семидесяти, но она двигалась с легкостью сорокалетней. По какой-то причине соседка выбрала именно сегодняшнее утро, чтобы привести в порядок западную часть своих обширных владений.

– Подсаживаю на эту клумбу ирисы! – сообщила она Лорел. – А что вы здесь делаете?

«Хочу забрать свой положительный тест на беременность, чтобы его не нашел муж».

– Мне показалось, что я не выключила разбрызгиватель, – ответила она соседке.

– Счет за воду будет огромным, – сказала Бонни, выпрямившись, и направилась к Лорел.

Лорел обуяла паника. Из-за угла выскочила Кристи, явно ища кого-нибудь, кто бы с ней поиграл. Только этого не хватало! Если поднять пакет сейчас, собака может прыгнуть и выхватить его из рук. Лорел с преувеличенным вниманием уставилась на кусты и помахала миссис Эльфман рукой.

– Наверное, я его все-таки убрала. Мне нужно бежать, Бонни. Дети ждут в машине.

– Я найду ваш разбрызгиватель и выключу, – пообещала Бонни.

Сердце Лорел отчаянно забилось.

– Спасибо, не нужно, все в порядке. Я думала, что оставила его здесь, а сейчас вспомнила, что отнесла в сарай. Для апреля сегодня очень жарко, не перегрейтесь.

– Не переживайте, скоро пойдет дождь, – произнесла Бонни с уверенностью оракула. – И похолодает. К тому времени, когда будете возвращаться из школы, вам понадобится жакет.

Лорел подняла глаза. На безоблачном небе сияло яркое солнце.

– Раз вы так считаете… До встречи, Бонни.

Бонни разочарованно посмотрела ей вслед. Она бы предпочла полчасика поболтать с Лорел. Из прошлого опыта Лорел знала, что Бонни Эльфман, подобно всем сплетницам, поверяет ей секреты других и рассказывает небылицы о ней за ее спиной с одинаковым удовольствием.

– Вот черт! – выругалась Лорел, спеша к гаражу. Аптечному пакету придется подождать, пока она не вернется из школы. Кристи трусила за ней, значит, о собаке беспокоиться нечего. Но от миссис Эльфман так просто не отвяжешься. Лорел молила Бога, чтобы старая кошелка не выходила со своего участка до конца уроков.

Загрузка...