Замки в тумане

Глава 1

Она далась ему не сразу. Долгими ночами, а иногда и днями он постепенно изучал изгибы ее тела, мельчайшие изысканные подробности, завораживавшие его даже теперь, когда он досконально знал их: нежную впадинку у основания шеи, изгиб высокой пышной груди, узкую затененную ложбинку, ведущую к пупку... и многое другое.

Ее ладони и ступни вызывали в нем не меньший интерес, чем более сокровенные местечки. Эти ладони были узкими и изящными, пальцы – ловкими и сильными, ступни только казались хрупкими. Он то видел сильную и стройную спину, гибкую талию и расходящиеся круглой чашей линии бедер. Ямочки-близнецы на плотных и мускулистых ягодицах всякий раз вызывали у него улыбку: о существовании этих ямочек она вряд ли догадывалась.

Она не покорилась ему – на этот счет он не обольщался. Выражение ее лица было вызывающим и даже теперь оставалось для него непроницаемым. Подвижные губы ни разу не потянулись ему навстречу, глаза не выдавали свои тайны.

Мало того, женщина, которую Атрей держал в руках – тех самых, которыми старательно выточил ее из розоватого мрамора, – слишком долго не имела имени.

Но теперь имя у нее есть, подумал Атрей, бережно укладывая статуэтку обратно в обитую бархатом шкатулку. Вскоре шкатулку уберут в сундук и вместе с остальным багажом вынесут из каюты. После двухнедельного плавания, слишком долгого по вине ветра, который гнал судно от берегов Британии, ритм качки изменился, едва оно вошло в устье Темзы. Начинался прилив, уровень воды в реке повышался, и корабль поднимался вместе с ним. Промозглый холод ранней зимы, который неуклонно усиливался с каждым днем, проведенным в северных морях, слегка смягчали деревья на берегах реки, но воздух все равно был холоднее, чем ожидал Атрей. Вдобавок ветер приносил чуждый запах – не противный, но вечно напоминающий о том, что до родины тысяча с лишним миль.

Путь был неблизкий, но ему случалось уплывать и дальше – не в этом мире, а в коридоре между мирами. Полгода назад предательство и насилие чуть не погубили его. Память об этом жила, но не в теле, раны на котором уже затянулись, а в душе. Душа покрылась прочным панцирем, наполнилась решимостью; в нем зарождалось нетерпение. Он стремился лишь к одному – чтобы путешествие завершилось и его цель была достигнута. Только после этого он сможет двинуться в предначертанном направлении.

– Это последняя, Кастор, – сказал он, протягивая шкатулку камердинеру, ждущему возле сундуков.

– Прекрасно, государь. Скоро мы причалим.

– Стало быть, хорошо, что я уже одет. – Он оглядел себя и подавил улыбку. – Ведь я одет как полагается, верно?

Кастор внимательно осмотрел его.

– Несомненно, государь. К слову, приказы принца Александроса выполнены, по английской моде оделась вся свита.

Атрей кивнул. Его сводный брат, сам наполовину англичанин, не только прислал одежду, но и объяснил, как следует ее носить. Атрей не сомневался, что Алекс знает в этом толк, просто удивлялся, кому взбрело в голову закутываться в столько слоев ткани.

Ему помогли облачиться в льняные панталоны, доходящие до самых колен, льняные чулки, короткие сапожки из блестящей черной кожи, плотно облегающие штаны из тонкой шерстяной ткани темно-бежевого оттенка, белую льняную рубашку с накрахмаленными манжетами и воротником, стянутым полосой ткани, которую пришлось долго учиться завязывать мудреным узлом, бежевый жилет – опять-таки с высоким воротником, богато расшитым золотой нитью, и, наконец, темно-коричневый камзол в талию.

Невероятное количество и разнообразие одеяний изумили его. От пронизывающего холода наверняка можно спастись и более простым способом. Нацепив такую уйму одежды, Атрей казался самому себе именинным подарком, нарочно завернутым во множество слоев бумаги.

– Все не так плохо, государь, – заметил Кастор тоном человека, довольного, что его не постигла такая же участь. И чтобы утешить господина, он прибавил: – Воинов учат сливаться с природой, становиться незаметными. Представьте, что все это тряпье – просто маскировка, и вам будет легче.

– Попытаюсь. Спасибо, Кастор. Я скоро выйду. Оставшись один, Атрей остановился посреди каюты.

Крупный, рослый и широкоплечий, с гибкой силой воина, которому действие и движение привычнее спокойствия. Но бывали минуты...

Он прикрыл глаза – темно-карие, блестящие, с золотистыми крапинками – и глубоко вздохнул. Умения забывать о мирском он добивался долгим и упорным трудом: сначала в детстве, следуя по едва различимой в полумраке тропе, потом в юности во время воинской учебы, о которой упоминал Кастор, и, наконец, в зрелости, когда обнаружил в неподвижности ценный дар обновления и познания.

«Вернись...» Ее голос был тихим, мучительным, сипловатым от слез. Он хотел ответить, но не мог. Тело не повиновалось ему, стало чужим, а бурный поток уносил его все дальше.

«Не покидай нас...» Безликий и бестелесный, он кивнул. «Не покидай меня» – вот что он хотел от нее услышать, но понятия не имел почему.

«Будь проклят Дейлос!» Он вновь всплыл на поверхность, и боль подсказала: он еще жив. Боль и ее злость – на человека, который так обошелся с ним. На Дейлоса. Уже не друга детства, не соратника, а предателя, который чуть не стал убийцей.

Дейлос, на которого должна найтись управа.

От нее веяло ароматом жимолости. Это благоухание и шелк ее кожи радовали его. Он глубоко вздохнул, потом еще раз и ощутил...

...мягкий толчок корабля о причал, возвращающий его к действительности. Прошлое осталось позади, но от воспоминаний было некуда скрыться.

Атрей еще раз обвел взглядом каюту и вышел, поднялся по узкому трапу на палубу, где собрались его приближенные – тоже в чужеземной одежде, но попроще и поудобнее. Зоркие, внимательные, держащие ладони на рукоятях отнюдь не церемониальных мечей, они расступились перед Атреем. Глухой ропот доносился с каменной пристани, наводил на мысли о живом море, волнами разбегающемся по набережной, заполняющем узкие улочки, бьющемся о цепочку солдат в малиновых мундирах. Оркестр хрипло наигрывал мелодию, в которой преобладали барабанная дробь и звон тарелок, но музыка потонула в приветственном реве толпы, едва Атрей шагнул на трап.

Он замер, подхваченный восторгом толпы при виде незнакомой, но, видно, важной особы – бесплатного зрелища, до которого простолюдинам, в сущности, нет никакого дела. Атрей прекрасно понимал, кто он для этих людей, и все равно не переставал удивляться. У него на родине чувства выражали совсем по другому поводу.

В стороне от моря запрокинутых чужих лиц он заметил знакомые фигуры и приободрился. Какой бы странной ни казалась ему эта страна, она сулила воссоединение с близкими.

– Атрей! Атрей, сюда! – звала Кассандра, его сводная сестра. Помня, что ему полагается сохранять достоинство и невозмутимость, он все-таки не мог не улыбнуться при виде Кассандры. Она вышла замуж всего несколько месяцев назад, всей душой любила рослого золотоволосого мужа и была любима и теперь буквально лучилась счастьем.

Воины мужа Кассандры стояли в почетном карауле у подножия трапа. Атрей прошел сквозь строй и крепко обнял сводного брата Алекса, который радостно улыбался и похлопывал его по спине с такой силой, что менее крепкого человека давно свалил бы с ног.

– Приплыть не успел – и уже любимец всего Лондона! – пошутил Алекс. – Так я и знал.

– Мог бы и предупредить, – сухо заметил Атрей. – Торжественной встречи я не ждал.

– Во время первого официального визита в Англию ванакса Акоры? Зря надеялся. Добро пожаловать, брат. Рад тебя видеть.

– Взаимно, Алекс. – И Атрей раскрыл объятия красавице, подпрыгивающей на месте от нетерпения. – Кассандра, сестренка!

Обнимая его, Кассандра защебетала:

– Джоанна так расстроилась, что не смогла тебя встретить! Амелия что-то раскашлялась, и, конечно, Джоанна осталась с ней. Только не волнуйся, твоей племяннице уже лучше.

– Нам строго-настрого велено без промедления доставить тебя домой, – сообщил Алекс снисходительным тоном мужчины, счастливого в браке, – Джоанне не терпится тебя увидеть.

– А мне – ее, – отозвался Атрей, переводя взгляд на стоящего в стороне мужчину. Кассандра была так безоблачно счастлива, что Атрей проникся симпатией к зятю-англичанину. Впрочем, он уже испытал его в поединке и за бутылкой вина. И Ройс его не разочаровал. – Рад тебя видеть, – сказал ему Атрей.

– И я вас, государь, – ответил Ройс.

Ванакс Акоры, высокочтимый правитель своего народа, поморщился:

– Государь? С чего вдруг такие церемонии? Я надеялся на время отложить официальные встречи.

Ройс кивнул в сторону кряжистого незнакомца, наблюдавшего за ними, и негромко объяснил:

– Увы, не выйдет. Принц-регент нездоров и сожалеет, что не в состоянии встретить тебя. Но с нами его премьер-министр лорд Ливерпул.

Атрей вгляделся в лицо человека, который занял пост премьер-министра всего несколько месяцев назад, после убийства его предшественника. Слухи не обманули: Ливерпул и вправду выглядел простоватым, но напористым и надежным британцем. Вероятно, с такими и придется иметь дело Атрею... Но какое дело?

Впечатлять, убеждать, понимать? И то, и другое, и третье – и многое другое. Благодаря новым машинам и многочисленным заводам и фабрикам Великобритания крепла и богатела на глазах с быстротой, которой еще не знала история. Закалившись в войне с Наполеоном и в бывших американских колониях, пережив народные волнения, которые в других странах вылились в кровопролитные революции, островное государство выстояло, равнодушное ко всем интересам, кроме собственных.

Эта решимость была достойна восхищения, но вместе с тем настораживала. Атрей кивнул.

– Лорд Ливерпул, я ждал знакомства с вами. Премьер-министр почтительно склонил голову:

– Ваше величество, вы здесь желанный гость. Его высочество принц-регент и все его правительство с нетерпением ждали вашего прибытия.

– Как и я, премьер-министр. Помимо всего прочего, мне хотелось узнать, отчего мои родные предпочитают жить не на родине, а в Англии. Не в обиду будь сказано, приятный климат в число достоинств этой страны не входит.

Премьер-министр нерешительно засмеялся, Атрей довольно усмехнулся. Всегда полезно застать врасплох даже потенциального противника. Он продолжил бы словесный поединок, если бы его не отвлекла Кассандра.

– Атрей, ты ведь помнишь Брайанну? – И она подтолкнула вперед девушку лет двадцати – тоненькую, с волосами того самого оттенка, который так любил Тициан. Ослепительный цвет этих волос недвусмысленно указывал на страстность натуры, несмотря на скромность и сдержанность манер. Кожа Брайанны имела оттенок сливок, зеленые глаза были пронизаны золотым свечением.

А под скромным, но элегантным нарядом скрывались ямочки-близнецы...

– Брайанна! Как всегда, прелестна. – И ванакс Акоры позволил себе добавить: – На этот раз ты покинула нас слишком надолго.

Зарумянившись, она потупилась, но тут же вскинула глаза.

– Я рада видеть вас в добром здравии, государь.

И голос был точно такой, каким запомнился ему, – нежный, низкий, но выдающий сильную натуру. Они беседовали по-английски, но Атрей помнил, что на акоранском языке она говорит с легким очаровательным акцентом. А еще от Брайанны по-прежнему пахло жимолостью.

– Экипажи поданы. – Алекс слегка приподнял бровь. Атрей заметил это и улыбнулся. Да, пока Алекс только удивляется, но скоро все поймет.

По какому-то наитию Атрей обернулся и помахал толпе. Этот жест вызвал новый взрыв приветственных криков, которые гремели, пока он не сел в карету.

Как требовал протокол, компанию Атрею составили лорд Ливерпул и Алекс, а Ройс с дамами расселись во втором экипаже. К счастью, премьер-министр либо не питал пристрастия к праздной болтовне, либо ему было просто нечего сказать. Поэтому ничто не помешало Атрею разглядывать в окно огромный город, вызывающий в нем смешанные чувства.

В городе бурлила жизнь, кипела и в узких переулках, и на широких элегантных проспектах. За время краткой поездки Атрей успел увидеть как невообразимую нищету, так и сказочное богатство. Воистину город контрастов, отражение народа, который его построил. Надо накрепко запомнить это, чтобы найти подход к местным жителям.

Разумеется, этим он займется в первую очередь, как и повелевает ему долг. Но обязанности не помешают ему предаваться более приятным мыслям...

Если у нее не затрясутся руки, никто ничего и не заметит. Главное – успокоить дрожь в руках, только и всего. Уж с этой задачей она как-нибудь справится.

Сидя в карете напротив Ройса и Кассандры, Брайанна изо всех сил притворялась невозмутимой. О том, чтобы попытаться достичь душевного спокойствия, она и не мечтала. Даже его видимость была бы серьезной победой.

Он здесь. Ну конечно, а как же иначе? О приезде Атрея она знала еще несколько месяцев назад. Все решилось давным-давно. Ванакс Акоры, избранный правитель своего народа, собрался с официальным визитом ко двору принца-регента. Монархи встретятся, чтобы достичь взаимопонимания и дружбы. Трения между королевствами, вызванные прошлогодней попыткой некоторых английских военачальников вторгнуться в Акору, благополучно разрешатся. Все пройдет как по маслу.

И вот Атрей здесь, а у нее трясутся руки. Она крепко сцепила их, мало-помалу приходя в себя после встречи. В прошлый раз, когда она видела Атрея (его также называли Атреус), он еще не оправился после покушения и был очень слаб. Но даже беспомощный, он имел над ней власть. Конечно, сам он не мог знать об этом. Или мог? От этой мысли у Брайанны закружилась голова – неприятно, поскольку к беспомощным жеманницам она не принадлежала.

– Брайанна, что с тобой? – озабоченно нахмурилась Кассандра. – Ты такая бледная.

– Все хорошо, честное слово. Что со мной может случиться?

Взгляды, которыми обменялись супруги, без слов говорили, что ответ прозвучал слишком торопливо. Брайанна пожалела, что поспешное заверение нельзя взять обратно, а заодно уже в который раз подивилась взаимопониманию своих друзей. Сказать по правде, она им слегка завидовала.

– Атрей заметно окреп, правда? – с легкой улыбкой произнес Ройс.

– Да, – согласилась Кассандра, – к счастью, да. Подумать только, ведь он чуть было не...

– Не думай об этом. – Ройс нежно накрыл руку жены ладонью. – Все давно в прошлом. А тебе и маленькому вредно волноваться.

Кассандра ответила ему улыбкой. Первые месяцы беременности радость била в ней ключом, особенно с тех пор, как отпала необходимость начинать каждый день жиденьким чаем с сухариками.

– Да, этот визит – дело серьезное, но надеюсь, Атрей успеет развлечься, пока он здесь, – заговорила Кассандра. – У него так мало свободного времени и столько дел. – Как и подобало любящей сестре, она добавила: – Порой мне кажется, что он предпочел бы совсем иную жизнь.

– Тогда он не был бы ванаксом, – тихо возразила Брайанна. Судорожно трепыхающееся сердце сбивало ее с мыслей. Только бы никто не услышал, как оно стучит! – Но он сам решил участвовать в церемонии избрания.

– Так-то оно так, – ответила Кассандра, – но на самом деле у него не было выбора. Он знал, в чем его призвание.

Вот как? Брайанна задумалась. Она по-прежнему скептически относилась к таинственному обряду избрания властителей Акоры. Об этом обряде лишь вскользь упоминалось в легендах и мифах, он был окутан завесой тайны и слухов. Избранник получал всю полноту власти, ему вверяли судьбу каждого жителя Акоры, а в чем заключается сам обряд, почти никто не знал.

– Хорошо бы нам развлечь его, пока он в Лондоне, – продолжала Кассандра. – Нелегко нам придется. Мы с Джоанной уже потеряли счет приглашениям, а они продолжают приходить каждый день чуть ли не мешками.

– Весь высший свет обезумел, – сухо вставил Ройс. – Интересно, представляет ли Атрей, что его ждет?

– Скоро узнает. – Кассандра нахмурилась. – Завтра вечером прием в Карлтон-Хаусе, а после него – хоть потоп. – Внезапно ее лицо оживилось. – Брайанна, твое бальное платье бесподобно. Мадам Дюпре превзошла себя!

Брайанна вздрогнула. Она была признательна друзьям за возможность пожить в Англии. Здесь она родилась, но считала себя уроженкой Акоры, пока год назад не вернулась на настоящую родину. Тут-то у нее впервые и возникли сомнения, вопросы и неожиданные стремления, и она предприняла поиски, надеясь выяснить все сразу. Но для этого требовалось получить доступ в высшее общество Великобритании. Почтения к этикету Брайанна не питала, но решила приложить все старания, чтобы не посрамить своих родных.

– Эта мадам Дюпре – тиранша, – заявила она, – но она гений по части шелка и атласа, бархата и кружева. Давно пора щедро наградить ее.

– А ты правда уколола ее булавкой? – спросила Кассандра.

Брайанна изобразила полнейшее недоумение:

– Спроси лучше у булавки.

Ройс хмыкнул, но его внимательный взгляд не ускользнул от Брайанны. Этот англичанин все помнил и замечал. Настоящие великаны, Ройс и Алекс находились в прекрасной форме, умели двигаться стремительно и бесшумно, мало говорили, много делали и нападали без предупреждения.

А теперь с ними Атрей...

Ванакс – повелитель всего народа, значит, и она, Брайанна, обязана подчиняться ему. И относиться к нему только как к государю, несмотря на предательский трепет сердца. Рядом с Алексом и Ройсом Атрей казался их родным братом – настолько они походили друг на друга ростом и сложением. Алекс и вправду приходился ему сводным братом, матерью его и Атрея была принцесса Акоры. Но Атрей был чистокровным акоранцем, наследником семьи, оставившей заметный след в трех тысячелетиях славной акоранской истории. И если верить легендам – впрочем, Брайанна им не верила, – Атрей неразрывно связан с землей, морем и воздухом Акоры, и эта связь недоступна пониманию простых смертных.

Неудивительно, что его слово считали законом, а любые прихоти почтительно исполняли. Этому решительно противилось то, что Брайанна уже привыкла называть британским здравомыслием.

Экипажи вкатились в ворота обширной резиденции Алекса, Кассандры и Брайанны. Здесь решил остановиться на время пребывания в Англии и ванакс. Свидетельствуя об этом, над широкой мраморной лестницей плескался на ветру государственный флаг Акоры.

Выходя из кареты, Брайанна невольно бросила взгляд на прямоугольник плотной ярко-малиновой ткани с вышитым символом королевского дома – золотым бычьим рогом. Большую часть своей жизни Брайанна видела этот флаг каждый день – с тех пор как волны вынесли ее, полуживую сироту, на берега легендарной Акоры. Говорили, что в тайном королевстве за Геркулесовыми столбами правят воины, а женщины прислуживают им. Когда-то Брайанна считала Акору своей родиной, потом поняла, что ошибалась. Кто же она – акоранка, англичанка? И то, и другое? Или никто?

Внезапно она поняла, что узнает ответ в ближайшие дни или недели.

– Неплохое начало, верно? – произнес Алекс, когда за лордом Ливерпулем закрылась дверь гостиной.

Перед отъездом премьер-министр добросовестно пробыл с гостем положенные двадцать минут. Помимо обычных бумаг, он увез с собой недвусмысленное волеизъявление ванакса Акоры. Как суверенная и независимая страна, Акора была готова к всесторонним дипломатическим отношениям с Великобританией. Но вместе с тем Акора выражала намерение защищать свои воды, земли, народ и суда и не собиралась терпеть никакого вмешательства в свои дела ни со стороны Великобритании, ни со стороны любого другого государства. Всякий, кто дерзал усомниться в этом, рисковал на собственном опыте убедиться в искусстве и мощи легендарных воинов Акоры, самых свирепых в мире.

– Пожалуй, – согласился Атрей.– и вправду лишен воображения, или мне показалось?

– Лишен, притом начисто. Он в точности передаст твои слова принцу-регенту, но припомнить интонацию не сумеет. Растолковать их смысл тебе придется самому.

– Я готов. Этот вечер у нас свободен?

– Да, но в ближайшее время больше свободы не жди. После приема в Карлтон-Хаусе мы устраиваем бал в твою честь, а потом твоего внимания потребует высший свет.

– Принимай только те приглашения, которые сочтешь необходимыми, – попросил ванакс Акоры, – но позаботься, чтобы их было не слишком много. Пусть Акора и ее правитель останутся для Англии загадкой.

– Согласен. У высшего света есть свои достоинства, но он бывает чересчур утомителен.

Проводив лорда Ливерпуля, вернулся Ройс.

– Через неделю Рождество. Мы собирались провести его в Хоукфорте. – И он добавил, обращаясь к Атрею: – Если ты не против.

– В Хоукфорте, полагаю, не теплее, чем здесь? – усмехнулся Атрей.

– Увы, – подхватил шутку Ройс. – Если повезет, совсем скоро выпадет снег.

– Снег? Хорошо бы увидеть. И о Хоукфорте я наслышан. Спасибо, с удовольствием приеду.

– Отлично, – кивнул Ройс.

– А Брайанна тоже там будет? Алекс и Ройс переглянулись.

– Брайанна? – переспросил Алекс.

Атрей придвинулся ближе к камину. Он стойко переносил физические неудобства, привыкнув к ним за время суровой воинской подготовки, которую проходил каждый юноша в Акоре, но английская промозглая сырость была ему в новинку.

– Думаю, недели на лондонские дела мне вполне хватит, – заявил он. – В любом случае задерживаться здесь надолго я не намерен. В Акоре беспокойно.

Никто из собеседников не спросил, о чем речь. Оба прекрасно понимали, что решимость Атрея провести реформы в королевстве-крепости была встречена в штыки сразу с двух сторон. Приверженцы организации «Гелиос» выступали за более радикальные перемены, а сторонники изменника Дейлоса противились любым новшествам и были готовы даже прикончить Атрея, лишь бы предотвратить их. А самым тревожным симптомом было частичное объединение этих групп в попытке убить Атрея год назад. До его выздоровления суд над Дейлосом и членами «Гелиоса» отложили, ярость народа за это время утихла. Но раскол общества Акоры требовал немедленных решений.

– После Рождества мы вернемся в Акору прямо из Хоукфорта, – заключил Атрей, заметив на лицах обоих собеседников удивление, и спросил: – А разве от Хоукфорта далеко до моря?

– Нет, конечно, – поспешил заверить Ройс, – но ты сказал «мы»...

– Брайанна и я. Она вернется в Акору со мной. После минутной паузы Алекс произнес:

– Она об этом не заговаривала. Атрей пожал плечами:

– Неудивительно. Она еще ничего не знает.

– А надо ли ей возвращаться? – осторожно спросил Ройс. – Родные пишут, что скучают по ней, но понимают ее желание пожить в Англии. Но если они просили тебя привезти ее обратно...

– Дело не в этом. Брайанне пора домой. – Прекрасно сознавая воздействие собственных слов, ванакс Акоры добавил: – А нам – пожениться.

Ему не надоедало изумлять этих двоих, которых, казалось, уже ничем не удивишь. Алекс и Ройс ошеломленно уставились на него. Первым заговорил англичанин:

– Понятия не имел, что ты намерен жениться...

– И я тоже, – подхватил Алекс. Он пристально смотрел на брата. – Ты об этом ничего не говорил.

– А что тут говорить? – пожал плечами Атрей. – Рано или поздно мне все равно пришлось бы жениться.

– Да, само собой, – согласился Алекс, – но если вспомнить, сколько сил и времени убили первые красавицы Акоры, чтобы добиться тебя, и потерпели фиаско... словом, для меня это полная неожиданность.

– Полнейшая, – кивнул Ройс, – особенно потому, что, насколько мне известно, юная леди ни о чем не догадывается.

– Атрей, – начал Алекс, в котором зашевелились подозрения, – Брайанне известно о твоих намерениях или нет?

– Откуда мне знать? Мы об этом никогда не говорили.

Ройс и Алекс переглянулись.

– Ни разу не говорили о браке? – уточнил Ройс. – Но сблизились, когда она помогала выхаживать тебя после покушения Дейлоса?

– Ничего подобного, – возразил Атрей. – Если помнишь, Брайанна покинула Акору вскоре после того, как я пришел в себя.

После нескольких минут молчания Алекс произнес:

– Она, конечно, прелестна, но не лучше ли вам познакомиться поближе? А уж потом думать о свадьбе?

Атрей пожал плечами:

– Не о чем тут думать. Я давно понял, что Брайанна – моя будущая жена.

– Понял? – с расстановкой повторил Алекс, еще внимательнее глядя на брата. – Но каким образом?

Атрей помедлил, прежде чем ответить. Он редко упоминал о главном событии своей жизни, которое превратило его из художника в монарха. Но ближе Алекса и Ройса у него на свете не было ни души. Они имели право на откровенность.

Сидя в тихой, элегантно обставленной лондонской комнате, он призвал на помощь воспоминания о древнем обряде на уединенном берегу.

– Когда я прошел обряд избрания и стал ванаксом, мне многое открылось. В числе прочего я «увидел» женщину, которая должна стать моей женой, а потом узнал, что эта женщина – Брайанна.

Впервые услышав прямое упоминание о таинственном обряде, Ройс и Алекс оторопели. Смысл сказанного дошел до них не сразу.

– А ты, случайно, не обознался? – мрачно спросил Алекс.

– Просто не мог. Если я не женюсь на Брайанне, я не исполню свой долг перед Акорой. А этого я допустить не могу.

– Ты говоришь, что только потом узнал, что твоя избранница – Брайанна, – уточнил Ройс. – Значит, в то время ты еще не был знаком с ней?

– Я видел ее лицо и тело. – Атрей не собирался объяснять, что видел ее всю, как позволено видеть женщину лишь возлюбленному. – Но имени не знал. И понятия не имел, кто она такая, пока не очнулся после покушения и не обнаружил ее рядом.

Алекс глубоко вздохнул.

– И наверное, здорово удивился.

– Это еще мягко сказано. Бывали моменты, когда я думал, что уже не найду ее.

Тревожась за брата и друга, Алекс заметил:

– Возможно, Брайанна не разделяет твоей убежденности.

– Я на своем опыте убедился, – сухо вставил Ройс, – что женщины жаждут любви, а не исполнения долга.

– И это еще не все, – подхватил Алекс. – Брайанна родилась не в Акоре. Ее происхождение – тайна, но, по-моему, Брайанна твердо решила разузнать о себе и нащупала некую нить. Именно поэтому она намерена вернуться в Англию со мной и Джоанной.

– Я давно понял, что напрасно отпустил ее с тобой, – кивнул Атрей. – Но я был еще слаб и не мог сразу открыться ей. – Он едва заметно улыбнулся. – К счастью, теперь могу.

– Значит, ты намерен... убедить ее? – спросил Ройс.

– Вот именно, – подтвердил властитель. – Я слишком долго ждал, а внутренние дела Акоры требуют моего присутствия. Так или иначе, Брайанна вернется со мной, и мы поженимся. – И он добавил: – Конечно, все вы приглашены на свадьбу.

– А если Брайанна не согласится? – тихо спросил Ройс.

– Это будет весьма прискорбно, – отозвался ванакс и с металлическими нотками в голосе добавил: – Но мы обязаны исполнить свой долг.

Он принял протянутый братом бокал с бренди. Зимний ветер завывал в каминной трубе, взметал искры. Атрей провожал их взглядом, мимоходом отмечая, что даже самые крохотные из них ослепительно блестят и потушить их не так-то просто. И вправду, чем сильнее бесновался ветер, тем больше искр взлетало ему навстречу и тем ярче горел огонь.