Занавески

П о с п е л о в Ф е д о р К о н с т а н т и н о в и ч.

П о л и н а — его жена.

К у з ь м а К о в р и г и н.

Н а д я — его дочь.

Е г о р С н е г о в.

М о т р я.

Г о р ю н о в П р о к о п.

Г о р ю н о в а Д а р ь я — его жена.

В и к т о р — их сын.

П е т р Л у к о м о в.

Л и з а — его жена.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

На сцене полукругом висят пять занавесок. Это дома. Сейчас занавески закрыты. Центр перекрывается одной большой занавеской. По краям авансцены скамейки. Все вместе — это село Рассказиха. За каждой занавеской скрыт стол, детали деревенского быта. На авансцену входит К у з ь м а К о в р и г и н. Он чисто, почти празднично одет. Через плечо кнут.

К у з ь м а. Вот я и дома! (Идет к одному из домов.) Егор Макарыч! Принимай гостя!

Открывается занавеска. За столом Е г о р С н е г о в.

Е г о р. Здравствуйте, Кузьма Степанович.

К у з ь м а. Пьяненький я маленько.

Е г о р. Ничего, заходите.

Кузьма входит. Видны книги.

К у з ь м а. С района прибыл.

Е г о р. Что вы там делали?

К у з ь м а. Так коней сдал.

Е г о р. Кому?

К у з ь м а. Государству!

Е г о р. Всех?

К у з ь м а. До единого… Жалко, конечно, а что делать? Раз государство нуждается, я всегда готов! Вот пришел узнать: куда их направят?

Е г о р. Кого?

К у з ь м а. Коней! Где сейчас нужда в их?

Е г о р. Даже не знаю…

К у з ь м а. Ну! Ты-то не знаешь? Да ты все знаешь. Вон читаешь сколь!

Е г о р. Может… Да нет. Слушайте, а не на железную ли дорогу?

К у з ь м а. Не! Чего им там делать!

Е г о р. Подождите… Там ведь тайга, непроходимые места, верно?

К у з ь м а. Так-то оно, конечно…

Е г о р. А груз надо везти! Кто повезет?

К у з ь м а. Кони! Видел, что делается? Да… А кони, я тебе доложу, хорошие, справные! Жалко, конечно, а что делать? Видал, куда их!

Е г о р. Действительно…

К у з ь м а. Не зря я их выхаживал, выкармливал! Слухай, а я?

Е г о р. Что вы?

К у з ь м а. Так, можа, и я сгожусь там! Чо кони без меня? А ничо! Видал! Елки-моталки! Так и я теперь на железную дорогу, а?

Е г о р. А колхоз?

К у з ь м а. Так не горит! Потом, чево я тут без коней! Разве я без коней человек? Так, сорная трава! Надька только вот не пустит…

Е г о р. Там и без вас хватит людей.

К у з ь м а. Так-то оно так, да ведь, елки-моталки, не каждый же с конями обращаться может. А я с ими с десяти лет! В школу не ходил, елки-моталки, а за конями доглядывал!

Е г о р. Я думаю, не стоит ехать! А как мы без вас? Мы хоть не кони, а без вас пропадем!

К у з ь м а. Шутишь! Ну ладно, уговорил! (Уходит.)

Занавеска закрывается. Входит М о т р я в калошах на босу ногу.

Стой, елки-моталки!

М о т р я. Ой, чего это вырядился?

К у з ь м а. Спрашивай! Коней ходил сдавать государству! Слышь, на главную стройку, говорят, взяли коней-то!

М о т р я. Бреши!

К у з ь м а. Цыть! Говорю, взяли! И меня тоже…

М о т р я. Да тебя-то куда?!

К у з ь м а. На железную дорогу! Специалистов по коням — раз, два.

М о т р я. Во! А Надька?

К у з ь м а. Так я отказался… Дите, говорю, имею… Не могу, говорю.

М о т р я. Во! Чегой-то машин понастроили, а коней собирают. Война, что ли?

К у з ь м а. Дура! Тайга там непроходимая!

М о т р я. Ну?

К у з ь м а. Лукошко гну! Машина не пройдет, а кони — вот тебе пожалуйста!

Появляются П е т р и Л и з а. Нарядные.

М о т р я. Ой, поскакали.

К у з ь м а. Чего?

М о т р я. Да вон Лизка с Петром к Горюновым на гулянку.

Подходят Лиза и Петр.

Далеко ли собрались?

Л и з а. Отсюда не видать!

М о т р я. А мне что надо, я увижу!

К у з ь м а. Я коней государству сдал! На железную дорогу!

П е т р. На какую?

К у з ь м а. Газеты читаешь?

П е т р. Некогда.

К у з ь м а. Очень напрасно! Елки-моталки, меня сватали!

Л и з а. Ой, не развалился бы!

К у з ь м а. Я еще куда хошь! Меня ежели помыть, так и съисть можно!

Л и з а. Ох, Кузьма Степаныч! Ты уж тогда женись!

П е т р. Погодь! Так куда тебя звали?

К у з ь м а. На стройку эту!

П е т р. Слыхала?

Л и з а. И чего?

П е т р. Так…

Л и з а. Ладно, некогда мне!

Уходят к скамейкам, Мотря и Кузьма уходят за занавески.

П е т р. Лиза, а может, мотнем?

Л и з а. Тебе чего — тут плохо?

П е т р. Заработки там, говорят, хорошие.

Л и з а. Ой, денег ему мало!

П е т р. Да не в том дело!

Л и з а. А в чем?

П е т р. Не хочешь, не надо… А то бы поехали?

Л и з а. Пойдем. Ждут уж, наверно.

П е т р. Ты бы шла одна…

Л и з а. Как одна? У меня что, мужа нет?

П е т р. А я бы к Макарычу… В шахматишки…

Л и з а. Не наговорился! Успеешь!

П е т р. А! Тебя разве переспоришь. (Уходит за занавески.)

Открывается дом Кузьмы. Стол, на стене хомут, ходики. В доме К у з ь м а, Н а д я, М о т р я.

К у з ь м а. Я говорю, постой! У меня, говорю, дочка имеется. Куда ее я брошу?

Н а д я. Так?

К у з ь м а. А он мне — и ее, мол, возьмем!

Н а д я. Куда?

К у з ь м а. Не сказал.

М о т р я. Во! Чего надо, то и не сказал!

К у з ь м а. Ну, я и порешил так. Буду, думаю, лучше дома!

М о т р я. Во! А то поеду! Куда ехать-то? (Достает из сумки початую поллитру.)

Н а д я. Как куда? Ой, папа! Я прямо не знаю! Надо было соглашаться! Теперь у тебя коней нет. Что ты будешь делать?

М о т р я. Во! Работы нет! Была бы, девка, шея, а хомут найдется!

К у з ь м а. Так-то оно так…

М о т р я. Это, я помню, стали у нас паспорта давать… (Наливает водку.) Хлебнешь, что ли?

К у з ь м а. Так это… Ежели немного?

Н а д я. Чуть-чуть ему.

М о т р я. Во! Видал хозяйку! Молодец! Да… значит, стали нам паспорта-то давать, а что это за такая хреновина — никто и знать не знает! Зачем, куда? А вдруг посадют! Поди разберись, что у них там на уме. Не берут люди, и все! Силком вручали, милка! Кто, конечно, поумней, схватил да из колхоза ушмыгнул!

Н а д я. А почему?

М о т р я. Тяжело было…

К у з ь м а. Да, хреновато. Одно слово, что при хлебе, да без хлеба! Это тебе сейчас: ешь не хочу! История!

М о т р я. Ну, хлебнули! А то я эту бутылку две недели таскаю… Все случая не было!

Оба выпивают.

Н а д я. И все-таки как ты без коней будешь?

К у з ь м а. Сам не знаю.

Н а д я. Легкомысленный ты человек, папа! Надо было соглашаться!

К у з ь м а. А дом? Огород? А село?

М о т р я. Во! Кто в Рассказихе останется? Одна Мотря? А так — Кузьма и Мотря!

Занавеска закрывается. Открывается следующая. Это дом Поспелова. Стол завален бумагами, настольная лампа. П о с п е л о в надевает галстук. Входит П о л и н а.

П о с п е л о в. Явилась? Завяжи галстук.

П о л и н а. Давай. (Завязывает.)

П о с п е л о в. Ну, собирайся.

П о л и н а. Я не пойду, устала.

П о с п е л о в. Я тоже устал!

П о л и н а. У меня еще работа.

П о с п е л о в. Завтра, завтра!

П о л и н а. Завтра у тебя отчет.

П о с п е л о в. Так ты что, не доделала?

П о л и н а. Извини, не успела.

П о с п е л о в. Не годится.

П о л и н а. Я сделаю. Вот ты уйдешь, я сделаю.

П о с п е л о в. Не могу же я каждый раз один по гостям ходить?

П о л и н а. Но ведь ходишь?

П о с п е л о в. Поля, ну? Один разок!

П о л и н а. Я не понимаю, зачем тебе эти Горюновы?

П о с п е л о в. Это нужные люди!

П о л и н а. Они плохие люди!

П о с п е л о в. Чепуха! Сплетни! Горюнов голова! Вот смотри, с орошенных участков мы сняли урожай вдвое больше, так?

П о л и н а. Это естественно.

П о с п е л о в. А Горюнов в плане не показывает эти участки! Они идут как неорошаемые! Вот тебе и перевыполнение плана! Спокойно, не напрягаясь я перевыполняю. Горюнов все точно рассчитал! Денег-то я на орошение не брал у государства, а своими обошелся!

П о л и н а. Эти деньги должны были на школу пойти и детсад…

П о с п е л о в. Потерпят! Вот когда я получу кое-что на грудь, когда это кое-что заблестит, тогда Поспелова голыми руками не бери!

П о л и н а. Да ты что, Федор?!

П о с п е л о в. Ладно, тихо… Ты эту свою принципиальность брось! Сначала выжить надо, а потом и остальное!

П о л и н а. Пока выживешь, Федор, подлецом станешь!

П о с п е л о в. Вот что я тебе скажу… Ты агроном и занимайся своим делом! И не учи меня!

П о л и н а. Оросить эти участки предложила я! И не для того, чтобы ты орден получил…

П о с п е л о в. Хватит! Все ты, ты! И так уже по селу говорят, что ты меня председателем сделала!

П о л и н а. Это смешно.

П о с п е л о в. Тебе! А мне?

П о л и н а. Ты же знаешь, Федор…

П о с п е л о в. Ничего я не знаю! Если я иду к Горюнову, значит, так надо!

П о л и н а. Конечно… Сейчас они тебе фимиам курить станут.

П о с п е л о в. Не порть мне настроение!

П о л и н а. Я даже знаю, зачем они тебя зовут…

П о с п е л о в. Зачем?

П о л и н а. Квартира им нужна. А у них дом. И хороший!

П о с п е л о в. Все равно я Горюнову квартиру дам! Иди поищи еще такого бухгалтера! Он мне фундамент строит! Он для меня старается!

П о л и н а. Федор! Мы же не о том мечтали!

П о с п е л о в. Это ты мечтала! А я жил реальной жизнью! Да! Я к земле близко стою! Могу с людьми выпить и песни спеть. И потом, Полина, живи ты проще! Ну какая ты интеллигенция, а?

П о л и н а. Да! Да, интеллигенция! И ты тоже! Только забыл…

П о с п е л о в. Да мы с тобой вот тут родились! Рассказихинские.

П о л и н а. Разве в Рассказихе не могут рождаться интеллигентные люди?

П о с п е л о в. Наверное, могут. Да тебе-то от этого что?!

П о л и н а. Хорошо, хорошо.

П о с п е л о в. Значит, не идешь?

П о л и н а. Нет.

П о с п е л о в. Не закрывайся тогда. Эх, Поля!

П о л и н а. Я же не держу тебя.

П о с п е л о в. Еще бы!

Занавеска закрывается. Поспелов направляется к Горюновым. Вбегает К у з ь м а.

К у з ь м а. Федор Константинович!

П о с п е л о в. А, Кузьма… Чего это с кнутом?

К у з ь м а. Верно! Привычка, товарищ председатель.

П о с п е л о в. Ты что, пьян?

К у з ь м а. Есть маленько… Больше с горя, чем с радости. Коней я сдал.

П о с п е л о в. Завтра отчитаешься.

К у з ь м а. Поначалу-то я, конечно, того… А потом этого…

П о с п е л о в. Говори ясней!

К у з ь м а. Узнал, значит, куда коней! Надо прямо сказать, большое мы дело совершили! Помогли государству. А как же, верно? Мы должны всегда быть готовы!

П о с п е л о в. Зарапортовался.

К у з ь м а. Так что, выходит, у меня сегодня праздник!

П о с п е л о в. Раз праздник, гуляй!

К у з ь м а. Слушаюсь!

П о с п е л о в. Чудак ты!

К у з ь м а (встает, достает из-за пазухи квитанции). Все тут… (Читает.) Кобыла Марфа… жеребец Буян, мерин Лемех, все тут! Там все…

П о с п е л о в (забирает бумагу). Ничего, Кузьма, теперь механизатором станешь.

К у з ь м а. Федор Константинович, всех-то не надо бы, а? Кони больно хорошие были…

П о с п е л о в. Колбасы больше будет!

К у з ь м а. Какой такой колбасы?..

П о с п е л о в. Так ты куда коней сдал?

К у з ь м а. Государству…

П о с п е л о в. Верно, а для какой цели?

К у з ь м а. Я так думаю — для стройки.

П о с п е л о в. Значит, ты не знал…

К у з ь м а. Федор Константинович, чего-то ты недоговариваешь?

П о с п е л о в. Завтра договорим.

К у з ь м а. Нет уж! Сделай милость!

П о с п е л о в. На мясокомбинат они пойдут.

К у з ь м а. Кого?!

П о с п е л о в. Ничего, старик, я тебе получше работу найду. (Уходит.)

Кузьма стоит некоторое время неподвижно, потом идет к себе в избу. Гладит хомут.

Открываются занавески в доме Горюновых. За столом сидят гости, за спинами их ковер.

Г о р ю н о в. Жалко, жалко, что Полина Николаевна не пришла.

Г о р ю н о в а. Но уж на новоселье милости просим!

П о с п е л о в. А какие вам нужды в квартире?

Г о р ю н о в. Скажешь?!

Г о р ю н о в а. Что же, как воду носить да печь топить?

Г о р ю н о в. Неужели обидишь, Федор Константинович? Уж я ли не старался?!

Л и з а. Да уж ты старательный!

Г о р ю н о в а. Конечно! Если что надо, он у меня ночь не спит!

Г о р ю н о в. Дарья, говори меньше, а наливай больше!

П о с п е л о в. Ладно, поглядим! Бухгалтер ты у меня, Прокоп, хороший, не жалуюсь.

Г о р ю н о в. Что могу по силе-возможности!

П о с п е л о в. Больше мочь надо!

Г о р ю н о в. Под вашим руководством можно и больше!

Л и з а. Ой, да хватит вам говорить! Пьем, что ли?

П е т р. Успеешь…

Г о р ю н о в. Вы бы, Федор Константинович, словечко сказали. Уж так славно говорить вы умеете…

П о с п е л о в (встает). Я бываю крут, горяч, но кого люблю, того люблю! Если ты мне поможешь, я в сто раз больше сделаю! Прокоп молодец, он это понимает! Для кого я строю Рассказиху? Для вас! Живите, хорошо живите!

Все чокаются, выпивают. Подходит К у з ь м а с кнутом.

Л и з а. Ой, жить по-городскому начнем! Нам бы еще артистов каких сюда выписать.

П о с п е л о в. И артисты будут! Главное, чтоб за меня горой все!

Г о р ю н о в. Не сомневайтесь! В огонь и в воду.

П е т р. Куда там…

Г о р ю н о в а. Вот возьми его за рубль двадцать. Что же мы, обманем?

П е т р. Да я чо? Я ничо…

Л и з а. Ничо, так молчи!

К у з ь м а (зовет). Федор Константинович!

П о с п е л о в. Кто там?

Л и з а. А, Кузьма!

П о с п е л о в. Чего надо?

К у з ь м а. Поговорить.

П о с п е л о в. Я тебе что сказал? Завтра!

К у з ь м а. Невмоготу.

П о с п е л о в. Давай, да побыстрее!

К у з ь м а. Колбасы, говоришь, больше будет… (Неожиданно начинает полосовать бичом Поспелова.) От те колбаса! От те от Марфы, от Лемеха! На, жри, сатана!

П о с п е л о в. Уйди! Брось! Посажу!

К у з ь м а (бросает ему бич). Теперь сади…

Вбегает Н а д я.

Н а д я. Папка! Ты это чего, папка?

П о с п е л о в. Уведи его! Ну, Кузьма, получишь ты у меня квартиру!

К у з ь м а. На хрена мне твоя квартира! Ирод! Надюха, коней-то я на бойню свел!

Н а д я. Да ты что?

К у з ь м а. Откедова же я знал… (Кричит.) Я сорок пять лет за конями ходил! (Опершись о Надю, уходит.)

Поспелов идет за стол.

П о с п е л о в. Вот шпана… Как огнем ошпарил!

Л и з а (хохочет). Ой, и укатал он тебя! А? Это же Кузьма! Мухи не обидел, а тут?

П о с п е л о в. Дура!

П е т р. Осторожнее, председатель…

Г о р ю н о в а. А ты чего это на начальство пофыркиваешь?

П е т р. Чего… я ничего… Я так…

П о с п е л о в. Тебе-то уж лучше молчать!

Л и з а. А чего это так? Или у него рта нет? Кажись, я ему жена!

Г о р ю н о в. Ой, велика важность!

П о с п е л о в. Ну, Кузьма, погоди…

Г о р ю н о в. «Ромашки спрятались, поникли лютики!..»

Гости подхватывают песню, занавеска закрывается. Выходят Л и з а и П о с п е л о в. Садятся на лавочку. Из-за занавески выглядывает М о т р я.

П о с п е л о в. В квартиру новую переедешь, в ванной мыться будешь. Каждый день!

Л и з а. А у меня работа непыльная! Могу и не мыться!

П о с п е л о в (обнимает Лизу). Ух, зараза, хороша!

Л и з а. Вот Петр-то увидит…

П о с п е л о в. Не увидит. Ему не положено!

Л и з а (хихикая). Бока-то не болят?

П о с п е л о в. Лизка!

Л и з а. Ох, да разве такого борова, как ты, прошибешь? Обухом тебя бы!

П о с п е л о в (отодвигаясь). Что-то не пойму я тебя?

Л и з а. Не ты первый…

П о с п е л о в. Или я мало для тебя сделал? В магазине работаешь! Заведующая! Смотри, лишу вмиг!

Л и з а. А чего лишать-то… Ты думаешь, в магазине рай?

П о с п е л о в. А думаешь, на ферме лучше?

Л и з а. Обрыдло мне все… Да и Петр не слепой!

П о с п е л о в. Ему сама рот закрой!

Входит П е т р.

П е т р. К учителю пойду схожу.

Л и з а. Тебя только там и не хватало!

П е т р. Да не могу я тут сидеть! Одно начальство…

Л и з а. Так и я начальство!

П е т р. Вот и сиди… (Уходит.)

Открывается занавеска. За столом читает Е г о р. Входит П е т р.

П е т р. Можно, нет?

Е г о р. А, Петр! Заходи!

П е т р. Все читаешь?

Е г о р. Читаю.

П е т р. А про что?

Е г о р. Про жизнь. «Былое и думы» Герцена.

П е т р. Не читал. Не знаю. Скажи, Кузьма Поспелова бичом отделал.

Е г о р. За что?

П е т р. За коней своих.

Е г о р. Как за коней?

П е т р. Ну, он же их на бойню свел.

Е г о р. Вот оно что…

П е т р. Обидел старика. Ясное дело, всю жизнь с конями… А я там гулял… С Горюновыми. Не гуляется мне с ними. Думаю, дай зайду!

Е г о р. Как у тебя с Лизой?

П е т р. Все нормально. Люблю я ее, Егор! Вот первую так не любил. Нет! Ее, конечно, и любить не за что было.

Е г о р. А что так?

П е т р. Изменяла. Да бог бы с ней, пусть бы таскалась! Так ведь пить начала. А у нас же дочка! Ну, ясное дело, скандалы, то-се… Я уж и так выкручивался и сяк! Чую, пропадаю! Пить стал… Развинтила она меня в прах! Вот оно и получилось… Перед рейсом выпил, да еще и поругался… Авария… Потащило машину под откос, а я думаю — туда и дорога! Смерти я себе желал. Да, как видишь, жив остался, а машина вдребезги! Посадили… Пока сидел, она раза два замуж выходила… Это ничего, что я рассказываю?

Е г о р. Конечно.

П е т р. Ты человек грамотный. Вот интеллигенция которая, она умеет душу понять. От книг это у вас, что ли?

Е г о р. Наверное.

П е т р. А может, чего врожденное?

Е г о р. Не думаю.

П е т р. Ну да… Бросил я свою первую, уехал. Тут вот Лизу-то и встретил. Чего, десятый год доживаем. Она вон завмаг! Дочка моя выросла. Только писем не пишет, в гости не зовет. А не зовет, значит, не нужен я ей!

Е г о р. Дети нам нужны. Они нам, а не мы им.

П е т р. Закон жизни!

Открывается первая занавеска.

П о с п е л о в. А от того, что я коней сдал, колхоз выигрыш получил! Верно, Прокоп?

Г о р ю н о в. А как же!

П о с п е л о в. Прокоп верную идею мне подал. Во-первых, я по мясу рассчитался, во-вторых, фуражу меньше расходуется!

Г о р ю н о в. Мы теперь с осени мяса сверх плана сдадим! А раз сверх, нам только спасибо скажут!

П о с п е л о в. Не только спасибо! За спасибо наверху не работают! Молодец, Прокоп! Но и тебя покритиковать надо!

Г о р ю н о в а. Ой, да за что?! Уж он так из кожи лезет!

П о с п е л о в. Надо! Вот, например, зачем тебе два холодильника?

Л и з а. Да еще погреб!

Г о р ю н о в. Жизненный достаток, а что?

П о с п е л о в. Мелко, Прокоп.

Г о р ю н о в а. На будущий год машину купим, раз мелко.

П о с п е л о в. Впрочем, обогащайтесь.

Г о р ю н о в а. «Ромашки спрятались, завяли лютики!..»

Дом Снегова.

П е т р. Гуляют.

Е г о р. Уж слишком часто гуляют. Сплошные праздники пошли!

П е т р. Деньги есть. Все есть, только детей нет… И что это с Лизой? Здоровая баба, а рожать не хочет! Мы, говорит, лучше на юг будем ездить! Съездил я раз, а больше не хочу. Чего там делать? Пиво трескать? Разве это жизнь…

Е г о р. А Полина Николаевна там?

П е т р. Не! Она по гулянкам не ходит. Правда, когда я с Лизой сходился, то пришла! Нравится она тебе, да?

Е г о р. Да нет… Я так спросил…

П е т р. Ну-ну… А вот интересно, почему тебя село притянуло? Ты же городской?

Е г о р. Понимаешь, я здесь учитель. Не преподаватель русского и литературы, а учитель. В городе ребята на каникулы уходят, и я их не вижу, а тут мы всегда вместе. Лето в поле… Осенью они садятся за парты. Выгоревшие волосы, руки мозолистые… И мы продолжаем работать дальше… Хорошо! Вместе — ученики и учитель…

П е т р. Может, и моих учить станешь?.. А что? Может… Эти все гуляют, заразы…

Е г о р. Надо что-то делать, а что — не знаю…

Дом Ковригиных.

К у з ь м а. Куда я без коней!

Н а д я. Сторожем пойдешь.

К у з ь м а. Кого караулить? Должность-то собачья.

Н а д я. Зачем же ты меня обманул?

К у з ь м а. Это меня обманули! Скажи он мне правду, разве я бы их свел в район? Я б лучше в Покатаево уехал. Там-то еще нужны кони!

Н а д я. Кто бы тебе их дал?

К у з ь м а. Люди! Все бы село на ноги поднял!

Н а д я. Ладно, успокойся.

К у з ь м а. Душегуб я!

Н а д я. Папа!

К у з ь м а. Останови ты эти часы!

Н а д я. Что они тебе сделали?

К у з ь м а. Действуют!

Надя останавливает ходики.

Н а д я. Лучше?

К у з ь м а. Лучше не будет…

Н а д я. Как же время будем узнавать?

К у з ь м а. На что оно нам… Мы теперь лишние люди!

Н а д я. Вот увидишь, все будет хорошо! Я поступлю в институт, закончу его, и уедем мы с тобой!

К у з ь м а. Радость ты моя… Куда же мы поедем? Некуда нам ехать.

Н а д я. Мне направление дадут.

К у з ь м а. Я-то чего буду делать?

Н а д я. Дома будешь сидеть! А я тебе конфеты буду покупать разные!

К у з ь м а. Будешь, да не мне… Муженьку своему!

Н а д я. Я замуж не пойду…

К у з ь м а. Ой ли? А как же учитель?

Н а д я. Он на меня не смотрит…

К у з ь м а. Н-да… Ему, конечно… Ему городская нужна! Мы чего можем?

Н а д я. А не посадит он тебя?

К у з ь м а. Кто?

Н а д я. Председатель!

К у з ь м а. Скажешь тоже!

Н а д я. А вдруг?

К у з ь м а. Так я же… Ох ты, господи… Ты-то как без меня?

Н а д я. Не во мне дело!

К у з ь м а. Пропади оно все пропадом! Посадит, сяду! Сяду, едри его в корень. Потому как я без коней! А Петр сказывал, что у их в колонии кони были!

Н а д я. Папа, а я?

К у з ь м а. Сиротинушка ты моя горькая… Пойтить, что ли, прощения попросить?

Н а д я. Нет. Только не это… Не унижайся…

К у з ь м а. В жизнь никого не бил, а тут на тебе. Так ведь он, злодей, коней загубил! Я их выходил, вынянчил! Они же мне заместо детей были! А их — на колбасу… Надька! Чтоб я больше колбасы всякой не видывал в доме!

Н а д я. Да мы и так ее мало берем…

К у з ь м а. До чего дожили! Коней жрем! Эдак друг дружку жрать станем! Да как же это я их самовольно… Надюха, я-то государству! Ну, думаю, в другом месте работать будут… А они, выходит, на том свете теперь…

Н а д я. А отдал ты их кому?

К у з ь м а. В контору, едрена корень! Сидит мужик, записывает чего-то. Квитанций написал мне и говорит — гуляй! Я ишо тому мужику-то говорю — напой коней! А он — ага, грит, напою…

Открывается еще одна занавеска. За столом в очках сидит П о л и н а. Входит М о т р я.

М о т р я. Все гуляют, одна ты сидишь!

П о л и н а. Ты чего пришла?

М о т р я. Опять чего-то пишешь? Все пишешь… Ох, пропишешь мужика. А он у Горюновых гуляет.

П о л и н а. Что у них за праздник?

М о т р я. Во! Так завтра квартиры давать будут!

П о л и н а. Ну и что?

М о т р я. Во! Так потчуют твоего, чтоб дал!

П о л и н а. Выпить хочешь?

М о т р я. Это когда я отказывалась?

П о л и н а. Садись, выпьем…

М о т р я. И правильно! Чой-то мужикам гулять, а нам нет!

П о л и н а (наливает). Разве это гулянка?

М о т р я. Ой, Полина, не гулянка это. Горе это горькое. Бабье наше горе. А вот у тебя матушка еще строже была! Не приведи господи матюгнуться при ей! Как глянет — ровно кипятком обдаст! Царство ей небесное! (Выпивает.) А Лизка-то эта! Он же ее аж завмагом заделал! Задище что у кобылы! Мужикам того и надо. Так и льнет, так и льнет к ему!

П о л и н а. Хватит тебе!

М о т р я. И еще чего расскажу! Мужика твово Кузьма бичом обиходил!

П о л и н а. Что ты говоришь?!

М о т р я. Во! Так видела! Говорят — за коней это он!

П о л и н а. Кузьма… Вот так подкузьмил…

М о т р я. А твой-то и говорит — посажу!

П о л и н а. Что?

М о т р я. Ага! Они уж там какую-то бумагу пишут! Горюнов пишет! Сам-то говорит, а эти, прости господи, пишут!

Занавес закрывается. Входят Г о р ю н о в, П о с п е л о в, Л и з а.

П о с п е л о в (кричит). Кузьма!

Входят К у з ь м а, Н а д я.

Суши сухари! Видал? (Показывает бумагу.)

К у з ь м а. Чтой-то?

Г о р ю н о в. В милицию на тебя написали жалобу! За нанесение телесных оскорблений товарищу председателю! При свидетелях.

К у з ь м а. А кто видел?

Г о р ю н о в. Мы, к примеру!

К у з ь м а. Так что!

П о с п е л о в. А то! В пьяном виде учинил дебош, теперь сядешь!

Н а д я. Федор Константинович, пожалуйста…

П о с п е л о в. Что пожалуйста?!

Н а д я. Простите его…

Г о р ю н о в. Этак всем простить можно? Вы, Федор Константинович, не размягчайтесь!

Н а д я. Пожалуйста!

Л и з а. Да прости ты его!

П о с п е л о в. Гм! Погляжу. Ты у меня теперь вот где!

Н а д я. Он больше не будет! Честное слово!

Г о р ю н о в. Еще бы он посмел! Глазами-то не води! Пред кем стоишь!

Г о р ю н о в а. Если каждый конюх станет власть обижать, что будет? Бунт! Мы вам побунтуем!

К у з ь м а. С горя я… Не желая того, конечно.

П о с п е л о в. «Не желая». У, рожа!

Н а д я. Нельзя так!

П о с п е л о в. Поговори, соплячка!

Л и з а. Ну, пошли, пошли. А то напугал мужика до смерти!

П о с п е л о в. Пусть боится! Воли им надавали…

К у з ь м а. Не ты ее дал! Не тебе ее отнять!

Г о р ю н о в. Видали, Федор Константинович, видали!

Г о р ю н о в а. Что делается-то! Ты это против кого? Против Советской власти?

К у з ь м а. Дура! Советску-то власть я защищал на фронте! У меня шесть орденов имеются где-то!

П о с п е л о в. Так я тебя с орденами вместе! Я тебя!..

Н а д я. Не очень-то! Не испугались!

Л и з а. Да хватит вам!

П о с п е л о в. Меня, Поспелова, бичом?! А в районе узнают…

Подбегает М о т р я.

М о т р я. Кого бьют?

Л и з а. Вали отсюда!

М о т р я. Не задирай нос. Невелика шишка!

П о с п е л о в (Мотре). А… ты! Я тебя сдам в психбольницу!

М о т р я. Ой ли! Руки коротки!

Г о р ю н о в а. Вот они все какие! Они у нас, Федор Константинович, все переписаны.

П о с п е л о в. Эту Мотрю дважды запиши!

М о т р я. Я в колхозе не состою! Я вольная!

Г о р ю н о в. Самогонщица!

М о т р я. А хошь, покажу, где у тебя аппаратик?

П о с п е л о в. А мы не увидим! (Хохочет.)

Г о р ю н о в а. «Ромашки спрятались, завяли лютики…»

Вся компания уходит.

М о т р я. Да ежели бы не Полина, не сидеть ему на председательском месте! Всю работу на себе волоком прет! А этот водку жрать да под подол к бабам лазить! (Кричит.) Лизку все ублажаешь. А свою загнал! Жеребец!

Н а д я. Не ругайтесь…

М о т р я. Ой, девка, поживи с мое…

К у з ь м а. Посадит…

М о т р я. Не боись! Я Полине-то подскажу, она его вмиг скрутит!

К у з ь м а. Сходи к Поле.

М о т р я. И чой ты такой невезучий, Кузьма?

Н а д я. Он просто не злой.

М о т р я. Ишь защитница! Ладно, завтра схожу!

К у з ь м а. Господи, корову не накормил!

Н а д я. Да накормила я.

К у з ь м а. Пойдем в дом, чо ли?

Подходит В и к т о р.

В и к т о р. Здравствуйте.

М о т р я. Жених явился! Пошли, Кузьма!

К у з ь м а. Надь, недолго будь…

Мотря и Кузьма уходят.

Закрывается центральная занавеска. Надя и Виктор идут к скамейке.

Н а д я. Ну?

В и к т о р. Чего понукаешь? Не запрягала!

Н а д я. Почему вы, Горюновы, такие?!

В и к т о р. А чо?

Н а д я. А ничо! Злые вы!

В и к т о р. Слышь, я если еще тебя с учителем встречу…

Н а д я. И что?

В и к т о р. И тебе и ему башку отвинчу!

Н а д я. А он тебя одним мизинцем!

В и к т о р. Меня?

Н а д я. Ага.

В и к т о р. Плохо ты меня знаешь! Я тебе честью говорю! Поняла?

Н а д я. Ты бы хоть книжки читал, что ли… С тобой ведь поговорить не о чем!

В и к т о р. Чего со мной говорить… Я не разговоры разговаривать прихожу. Ты пойдешь за меня?

Н а д я. Я ведь тебе, кажется, говорила.

В и к т о р. Квартиру мы получаем! Слышь, честно, королевой будешь!

Н а д я. Иди ты…

В и к т о р. Все равно моей станешь. Крути не крути.

Н а д я. Да я тебя ненавижу! Я вас, Горюновых, всех ненавижу!

В и к т о р (хохочет). Во дает! Ничего! Как прижму, полюбишь!

Н а д я. Пошлый, грубый чурбан!

В и к т о р. Откуда знаешь? А что внутри у меня — видела? Что там ухает — знаешь?! Ты?!

Н а д я. Не тычь, я тебе не Иван Кузьмич.

В и к т о р. А родителей не тронь. Они для меня стараются.

Н а д я. Чересчур только.

В и к т о р. Чего это твой батя председателя отхлестал?

Н а д я. Тебе какое дело?

В и к т о р. Интересные вы, Ковригины.

Н а д я. Интересные!

В и к т о р. Так ты поняла? Чтоб не видел тебя с Макарычем! Дура! Он же старый! Ему лет уже за тридцать!

Н а д я. Я чужих годов не считаю!

В и к т о р. Живет, как последний…

Н а д я. Зато у вас все есть!

В и к т о р. То ли еще будет. Не боись, деньги считать мы умеем!

Н а д я. Деньги умеете!

В и к т о р. Ладно… Скоро сватать буду. Попробуй отказать…

Н а д я. Сразу говорю — откажу!

В и к т о р. По-хорошему не пойдешь, по-другому сделаю… (Уходит.)

Появляется Е г о р. Виктор отходит чуть в сторону, слушает, о чем говорят Надя и Егор.

Н а д я. Егор Макарович… Мне поговорить с вами надо.

Е г о р. Говорите.

Н а д я. Пойдемте отсюда.

Е г о р. По-моему, и тут неплохо.

Н а д я. Вы сильный?

Е г о р. В каком смысле?

Н а д я. Драться умеете?

Е г о р. Не знаю. Наверное, умею.

Н а д я. А вот если Витька Горюнов к вам пристанет, вы его осилите?

Е г о р. А почему он должен ко мне приставать?

Н а д я. Я к примеру.

Е г о р. Не понимаю.

Н а д я. Значит, вы его слабее?

Е г о р. Я этого не говорил.

Н а д я. Он мне предложение сделал.

Е г о р. Ну и?..

Н а д я. Я отказала.

Е г о р. И правильно! Вам учиться надо!

Н а д я. Он мне проходу теперь не даст!

Е г о р. Разве?

Н а д я. Я его знаю.

Е г о р. Хотите, я с ним переговорю?

Н а д я. Нет, что вы! Я сама…

В и к т о р. Почему сама? Мы с учителем, думаю, договоримся.

Н а д я. Пойдемте, Егор Макарович.

В и к т о р. Постой, Макарыч, а ты иди! Иди, говорю!

Е г о р. Идите, Надя, домой.

Н а д я. Никуда я без вас не пойду!

Е г о р. Я вас прошу. Очень прошу.

Н а д я. Хорошо… Я пойду, а вы зайдите к нам?

Е г о р. Зачем?

Н а д я. Когда поговорите — зайдите.

Е г о р. Хорошо, зайду.

В и к т о р. Ага. Зайдет он!

Н а д я (подходит к Виктору). Попробуй только тронь! (Уходит.)

В и к т о р. Ох, я испугался! Слушай, учитель, я тебе дорогу не переходил, верно?

Е г о р. Допустим.

В и к т о р. И ты мне не переходи! Это моя девка!

Е г о р. Во-первых, она не девка, а во-вторых, не ваша.

В и к т о р. Мне тебя жалко!

Е г о р. Почему вы мне «тыкаете»?

В и к т о р. Умолкни!

Е г о р. По-моему, нам надо разобраться.

В и к т о р. Чего разбираться? Клеится она к тебе!

Е г о р. Что?

В и к т о р. Подкатывается.

Е г о р. Вы уверены?

В и к т о р. Что ты строишь тут девочку?

Е г о р. Интересно… не замечал.

В и к т о р. Не трожь ее! Ищи себе в городе, понял?

Е г о р. Где мне искать, я сам решу. Без вашего участия!

В и к т о р. В морду хошь?

Е г о р. Пошел вон.

В и к т о р. Чего?!

Е г о р. Я сказал — пошел вон! Паршивец!

В и к т о р. За это знаешь что делают?.. Да за это… (Бросается на Егора и получает удар, падает.)

Е г о р. Вы, Горюнов, хам. Вам обязательно надо подумать об этом.

В и к т о р. Ну, сука…

Появляется пьяная компания. Г о р ю н о в ы, Л и з а, П е т р, П о с п е л о в.

Г о р ю н о в а. Витенька? Ой, Егор Макарыч!

П о с п е л о в. Интеллигенция, привет!

Л и з а. Чо вы тут?

П о с п е л о в. Об чем беседа?

В и к т о р. Ни об чем! (Держится за скулу.)

Г о р ю н о в. Орел! Вот, Федор Константинович, какого бугая вырастили! И в кого пошел?

П о с п е л о в. Пристроим! Я тебе, Витька, место дам!

В и к т о р. Мне и на своем не жарко. У меня «Кировец» новенький…

Г о р ю н о в а. Видали его? Тебе добра желают!

П е т р (к Егору). Подпили мы малость…

П о с п е л о в. Чего оправдываешься? Не один пил, а со мной. (К Егору.) Квартиру я тебе решу! Тебе обязательно. Учи детей! Учи их! Ученье — свет!

Л и з а.

Все, кроме Егора и Виктора, подхватывают.

П е т р. Пошли, что ли?

Л и з а. Дай людям поговорить! Я хочу знать: почему это Егор Макарыч ни в жизнь не выпьет с нами?

Г о р ю н о в а. Нам вместе держаться надо!

Е г о р. Вот и держитесь! А меня оставьте в покое! На вас люди смотрят, а вы?! Вы пьяные мотаетесь по селу… Это даже не испорченность, это наглость! (Уходит.)

Г о р ю н о в а. Опасный человек!

П о с п е л о в. Да ну! Размазня!

П е т р. Чего он вам сделал! Он непьющий.

П о с п е л о в. Петр, не суйся!

Л и з а. Друг же его!

Г о р ю н о в. Ну?!

Л и з а. Все об жизни толкуют!

П о с п е л о в.

Все уходят. Открывается центральная занавеска. Теперь это комната Горюновых.

Г о р ю н о в а. Ох-хо-хо! Сколько поить-то будем этого ирода?

Г о р ю н о в. Терпи, мать! Ничего в жизни даром не дается!

Г о р ю н о в а. Сымут его, проклятого, с должности. Чую, сымут!

Г о р ю н о в. Все одно руководящую должность дадут! Он партийный!

Г о р ю н о в а. Ты тоже партийный, а толку!

Г о р ю н о в. Дура! Разве я руками работаю? То-то и оно! Большого образования нету, а руковожу!

Г о р ю н о в а. Так его сымут, тебя тоже!

Г о р ю н о в. Держи карман! Мы к любому механизму ключик найдем!

Г о р ю н о в а. Витька-то сегодня нехорошо с Поспеловым говорил…

Г о р ю н о в. Проспится, забудет!

Г о р ю н о в а. Кажись, он за Надькой Ковригиной бегает!

Г о р ю н о в. Молодой! Пусть побегает!

Г о р ю н о в а. А как обрюхатит?

Г о р ю н о в. Кого?

Г о р ю н о в а. Надьку!

Г о р ю н о в. Тебе-то чо за печаль?

Г о р ю н о в а. Ну, Прокоп, дурья у тебя голова. Невесткой будет!

Г о р ю н о в. Дарья, мели пореже!

Г о р ю н о в а. Вот потом закудахтаешь!

Г о р ю н о в. Ложись!

Оба раздеваются.

Дверь закрыла?

Г о р ю н о в а. Витьки нету.

Г о р ю н о в. Нашел тоже девку… Нет чтоб к Лизке припариться.

Г о р ю н о в а. Да что ты! Поспелов узнает, он те «припарится»!

Г о р ю н о в. Не узнает! А она, видела, как на Витьку стреляла!

Г о р ю н о в а. Старая она!

Г о р ю н о в. Старая! Тридцать лет! Весь смак в ей!

Г о р ю н о в а. Поганая твоя рожа!

Г о р ю н о в. Ты чего, Дарья?

Г о р ю н о в а. Тоже, поди, заглядываешься?

Г о р ю н о в. С тобой заглянешь… Спи!

Г о р ю н о в а. Тебе дай волю…

Г о р ю н о в. А что, сила у меня еще есть!

Г о р ю н о в а. Ждешь не дождешься смерти моей!

Г о р ю н о в. Мозги у тебя куриные! Да если я даже и крутанулся, то об семье не забыл бы! Я чего про Лизку заговорил? У ей же склад! Она бы Витьке всякого барахла нанесла, а ты?..

Г о р ю н о в а. А ее бы посадили!

Г о р ю н о в. Так ее же, а не Витьку! Ты на Лизку не гляди! У ней загашник будь здоров! Я так думаю — тысячи там!

Г о р ю н о в а. Ну?!

Г о р ю н о в. Точно говорю!

Г о р ю н о в а. А чего же Петр не пользуется?

Г о р ю н о в. Да она за Петра почему пошла, знаешь?

Г о р ю н о в а. Черт их разберет.

Г о р ю н о в. Она думала, денег у того много. Как он приехал, давай деньгами сорить! Сто рублей сюда, сто туда! Вот она его и перехватила!

Г о р ю н о в а. Вот зараза!

Г о р ю н о в. Да… Ошиблась баба!

Г о р ю н о в а. Так ей и надо!

Г о р ю н о в. Да ошибочку-то враз и исправила! Поспелова окрутила! Кем она была-то? Пришей кобыле хвост! А теперь голыми руками не бери!

Г о р ю н о в а. Я вот чего тебе, Прокоп… Снегов, не дай господь, куда напишет…

Г о р ю н о в. Это точно… Я думал, он смирный, тихохонький, а он — видала?

Г о р ю н о в а. Дергается!

Г о р ю н о в. То-то! Если он напишет, это знаешь? Это хана!

Г о р ю н о в а. Я самогонный аппарат спрячу!

Г о р ю н о в. Спрячь пока…

Г о р ю н о в а. Надо бы у Витьки выпытать, чего они там говорили! Витька-то дурачок! Все расскажет!

Г о р ю н о в. Говори! Не знаешь ты его. Он такой, что и нас удавит!

Г о р ю н о в а. Соль тебе на язык!

Г о р ю н о в. Я вижу! Пока мы добытчики, и он тут, а как того — тут тебе хана! Господи, только бы пенсию заработать!

Г о р ю н о в а. Ой, Прокопушка!..

Г о р ю н о в. Не визжи! Сами оплошали… Надо было пуще драть! Чтоб боялся бы, гад!

Г о р ю н о в а. Теперь попробуй… Ишь бык какой!

Г о р ю н о в. Ладно, женим — и с глаз долой!

Г о р ю н о в а. Внучата пойдут, сам прибежит!

Г о р ю н о в. Прибежит! Ну, гаси свет.

Г о р ю н о в а. Может, поись хочешь?

Г о р ю н о в. Не! Изжога замотала!

Г о р ю н о в а. Рассольчику попей.

Г о р ю н о в. Еще хуже будет. А Поспелов-то: «Чего это у тебя два холодильника?» Видала, прицепиться хочет!

Г о р ю н о в а. Ох, сымут его!

Г о р ю н о в. Кузьму-то он посадит…

Г о р ю н о в а. Туда ему и дорога!

Свет гаснет.

На скамеечке появляется К у з ь м а. Подходит Н а д я.

Н а д я. Папа, ты почему не спишь?

К у з ь м а. Ты куда ходила?

Н а д я. Егора Макаровича проводила.

К у з ь м а. Еще вчера вот тут боталами позванивали…

Н а д я. Не надо, папа…

К у з ь м а. Да как же это я их, родимых… Надюха! Самолично! Господи! Куда идем! Что это за индустриализация такая?

Н а д я. Индустриализация — это…

К у з ь м а. Да черт с ей! Я говорю: чего это такое?! Ежели животину на цепь и сиди! А ведь она, доченька, не скажет, не пожалится нам с тобой! Она — тварь безъязыкая. Сколько они нам дали добра…

Н а д я. Теперь машины, папа.

К у з ь м а. Что ж, мне с машинами жить?! Да пропади они пропадом, машины эти, коли за них живую душу под топор!

Н а д я. Зачем ты так…

К у з ь м а. Ты вот думаешь, что на фронте только людей убивали? А лошадей сколь? Танками их, танками, родимых, мяли! Я вот с войны пришел, у нас одна кобыленка на весь колхоз. На коровах пахали! Во как было! Она же тебе молока принесет, она же и поле пашет! Только молоко с кровью было… Одним словом, животина. Безответные они! Что хошь, то над ними и делай!

Н а д я. Ну, пошли домой.

К у з ь м а. Доченька, я, это, завтра в район сбегаю!

Н а д я. Зачем?

К у з ь м а. А вдруг еще не убили!

Н а д я. Да кто тебе их отдаст!

К у з ь м а. А я куплю!

Н а д я. Купишь?

К у з ь м а. Ага! На всех денег не хватит, а Марфу куплю. Она у меня самая смирная была… Душа у ей добрая! Куплю я ее, а?

Н а д я. Купи, папа!

К у з ь м а. Тебе денег копил… Думал, замуж пойдешь… То-се…

Н а д я. Я заработаю!

К у з ь м а. Мы ее в сарайчик определим. Пусть себе живет, а? Помрет, так своей смертью… А то как это? Село и без коней? Худо это…

Н а д я. Только вот случай этот…

К у з ь м а. Матрена завтра к Полине сходит.

Н а д я. Я сама схожу! И Егор Макарович говорит, что не тронут тебя!

К у з ь м а. Дай-то бог! Вообще-то я не жалею! Мало я ему всыпал, сукину сыну! Ох, мало!

Занавес закрывается.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

На лавочке сидит Е г о р. Входит П о л и н а.

П о л и н а. Добрый вечер, Егор Макарович.

Е г о р (встает). Добрый. С работы?

П о л и н а. Да… (Садится.) Вам каникулы, а у агрономов каникул нет. А что вы в город не едете?

Е г о р. Зачем?

П о л и н а. К друзьям.

Е г о р. Не хочу. У нас мало общего.

П о л и н а. Скучаете вы.

Е г о р. Что делать.

П о л и н а. Вы бы тогда женились, что ли?

Е г о р. Невесты нет.

П о л и н а. У нас?

Е г о р. Нигде.

П о л и н а. А Ковригина?

Е г о р. Надя? Чепуха! Что вы…

П о л и н а. А помните, кружок поначалу вы у нас вели. Драматический…

Е г о р. Вы же первая бросили ходить.

П о л и н а. Тогда мне было некогда.

Е г о р. А сейчас?

П о л и н а. И сейчас некогда, но я бы пошла!

Е г о р. Нет… Чепуха.

П о л и н а. Погубите вы себя так…

Е г о р. Какая-то тяжесть, Полина. Что-то темное, нехорошее.

П о л и н а. И в любви вы мне больше не объясняетесь…

Е г о р. Зачем? Это безнадежно.

П о л и н а. Да… К сожалению.

Е г о р. Поля, Поля…

П о л и н а. Мне не легче, поверьте.

Е г о р. Я верю. Знаю. Уцелеть бы!

П о л и н а. Надо работать. Другого не дано.

Е г о р. Да, работать надо… Я понимаю… А зачем?! Зачем, если я вижу глаза своих бывших учеников пьяными и пустыми! Я пять лет тут… Значит, и я виноват. А эти глаза все еще спрашивают! Спрашивают: что же, мол, произошло, учитель?

П о л и н а. Пять лет… Всю жизнь надо, Егор… Всю жизнь, до последнего…

Е г о р. Я понимаю… Устал… Поля… Вот если бы вы, Поля…

П о л и н а. Не надо… До свидания.

Е г о р. Всего…

Полина уходит. Появляется Н а д я.

Н а д я. Егор Макарович!

Е г о р. Что случилось?

Н а д я. Мы лошадь купили!

Е г о р. Какую лошадь?

Н а д я. Старую — Марфу. Отец пошел и выкупил ее!

Е г о р. Почему старую? Можно было и молодую.

Н а д я. Не знаю… Так отец захотел… Пойдемте смотреть. А то отец ее в ночное уведет.

Е г о р. Пойдемте.

Н а д я. Можно я вас под руку возьму?

Е г о р. Под руку? Возьмите.

Н а д я. Спасибо! (Берет его под руку.) Глаза у нее, ой, глаза! Вы не поверите, но она все понимает!

Уходят. Открывается занавеска в доме Горюновых.

Г о р ю н о в. Да не купил он ее! Украл!

Г о р ю н о в а. Может!

Г о р ю н о в. Надо Поспелову сказать.

Г о р ю н о в а. А Ковригина…

Входит В и к т о р.

Я говорю, Надька-то Ковригина — под ручку со Снеговым!

Г о р ю н о в. У них уж дело решенное!

В и к т о р. Чего балаболите?

Г о р ю н о в а. Чо знаем! Не знали бы, не говорили!

В и к т о р. Чего знаете?!

Г о р ю н о в. Не покрикивай! Тебе-то дело какое?

В и к т о р. Такое… Если хочешь знать, Макарыч к Поспеловой подкатывается!

Г о р ю н о в а. Болтай!

Г о р ю н о в. Погоди, погоди… Знаешь, что ли?

В и к т о р. Конечно!

Г о р ю н о в а. Да ты толком расскажи!

В и к т о р. На фига? Чтоб вы по селу болтали?

Г о р ю н о в. Не твоего ума дело! Ну, говори!

В и к т о р. Иди ты…

Г о р ю н о в. Возьми его за рубль двадцать. А еще мотоцикл просит!

В и к т о р. Не покупай! Дешево берешь! (Уходит.)

Г о р ю н о в а. Дыма без огня не бывает…

Г о р ю н о в. Погоди! Тут дело опасное! Меж двух огней попадем…

Г о р ю н о в а. А хорошо бы…

Г о р ю н о в. Как не хорошо! Враз бы от Польки отделались… Ах, зараза!

Г о р ю н о в а. Да чего случилось?

Г о р ю н о в. Улыбнулась нам квартира!

Г о р ю н о в а. Ну?..

Г о р ю н о в. На правлении эта Полька всех на свою сторону! Поспелов один только и голосовал…

Г о р ю н о в а. Господи! Лишили! Ой, люди!

Г о р ю н о в. Погоди! Зацепочку имеем… Теперь уж не сорвется!

Дом Ковригиных. В доме К у з ь м а, Н а д я, Е г о р.

К у з ь м а. Захожу, значит, я в контору эту! Где, говорю, кони мои? Куда, говорю, дели вы их? А мужик-то этот голову вскинул и не узнает вроде меня! Я не сдаюсь. Он то-се! Повел во двор. Гляжу, батюшки-светы, кони-то нечищеные, голодные! Меня сразу признали… Обступили вокруг и глядят… Я говорю: что ж, дети мои, что ж, говорю, я поделаю… Нету у меня денег на всех! А душа-то болит! Триста рублей Марфа стоила… Рубля не хватало, так этот мужик свой дал! Вот такие пироги, Егор Макарыч!

Е г о р. Странно…

К у з ь м а. А чего странного? Живое спасать надо! Не жалеть, а спасать! Марфа-то еще годная кобыла! К весне жеребенка принесет… Забегает он… Тут тебе солнышко…

Из дома выходит Г о р ю н о в а. Появляется М о т р я.

Г о р ю н о в а. Мотря, подь сюда!

М о т р я. Чего надо?

Г о р ю н о в а. Ты чего трезвая ходишь?

М о т р я. Тебе какое дело? Я только по случаям пью… Уж не угостить ли хочешь?

Г о р ю н о в а. Да и могла бы!

М о т р я. Во! Дождешься!

Г о р ю н о в а. А ну пойдем ко мне!

Дом Горюновых.

Садись! Огурчиков малосольных?

М о т р я. Можно!

Г о р ю н о в а (наливает). Два раза перегоняла! Чистый спирт!

М о т р я. Во! А чего мутный?

Г о р ю н о в а. Какой же мутный?

М о т р я. Сколь ты гонишь, а толку нет! Эх, сказала бы я тебе секрет, да дорого стоит!

Г о р ю н о в а. А ты пей! Пей, потом скажешь!

М о т р я. Во! Скажу я тебе… (Выливает на пол.) Мутный. Ну, чего звала?

Г о р ю н о в а. Ты про учителя-то чо знаешь?

М о т р я. Во! Живет да живет. Свет не застит!

Г о р ю н о в а. А люди говорят, что с Полькой у них…

М о т р я. Брешут! Плюнь им в глаза!

Г о р ю н о в а. А как не брешут?

М о т р я. Во! Ты меня не подсовывай! Ишь куда загнула! А хоть бы и так!

Г о р ю н о в а. Да вот так ли?

М о т р я. Ну-ка плесни!

Горюнова наливает.

Не! Мутный! От такого самогона только изжога! (Опять выливает на пол.)

Г о р ю н о в а. Ты бы уж постаралась!

М о т р я. Насчет чего?

Г о р ю н о в а. Там бы спросила, там узнала! Насчет Полины!

М о т р я. Во! Тебе-то какая корысть?

Г о р ю н о в а. Надо! А за мной дело не станет, не! Червонец, милка!

М о т р я. Сразу?

Г о р ю н о в а. Ты узнай сначала!

М о т р я. Во! Плесни!

Горюнова наливает.

Г о р ю н о в а. Побыстрее бы ее?

М о т р я (разглядывает самогон). Не, совсем мутный! (Выливает.) Не погоняй, не запрягла! Ну, спасибо за угощение. А про Полю так тебе скажу. Ты ее, дура языкатая, не трожь, а то бельмы-то выцарапаю! (Поддает ей сумкой.)

Г о р ю н о в а. Ах ты, ведьма! Ее же ишо поила, ее же ишо кормила…

М о т р я. Кормилица! Самогон-то развела! И туда же! Червонец! Поди подотрись червонцем этим!

Входит Г о р ю н о в.

Г о р ю н о в. Чего за скандал?

М о т р я. Во! Чародей! (Бьет сумкой Горюнова.)

Г о р ю н о в. Как?!

М о т р я. Как накакаешь, так и смякаешь!

Г о р ю н о в а. А ну пошла отсель!

Г о р ю н о в. Пошла!

Мотря выходит из дома.

М о т р я. Меня купить хотели! На-кась выкуси. Я вашу горюновскую породу знаю!

Высовывается Г о р ю н о в а.

Г о р ю н о в а. Пошла отсель!

М о т р я. Всю жизнь дома просидела, а туда же! На трудового человека поклеп наводишь.

Мотря уходит в дом Поспеловых. В доме П о л и н а.

Полька! И что я так тебя люблю!

П о л и н а. Заходи, Матрена. Опять выпить хочешь?

М о т р я. Не! Я уж сегодня пила, пила, и толку никакого! Ты мне вот чего скажи… Какой такой зуб на тебя Горюновы имеют?

П о л и н а. А… Проголосовала против.

М о т р я. Чего против?

П о л и н а. Чтоб они квартиру не получили.

М о т р я. Во! А она, Горюниха, на тебя поклеп возводит теперь!

П о л и н а. Что за поклеп?

М о т р я. Будто бы ты чего-то с Егором имеешь! Видала?

П о л и н а. Как же они узнали…

М о т р я. Правда, что ли?

П о л и н а. Что?

М о т р я. А ничо! А чо?

П о л и н а. Матрена, я тебя с детства знаю…

М о т р я. Как не знать, милая! Уж я-то тебя понянчила… Как твоего батьку браконьеры убили, Лукерья слегла! Слегла она, милая! Кто выручил? Кузьма! Ты-то не знаешь, маленькая была, откуда знать. Я с тобой вожусь, Лукерью отхаживаю, а Кузьма и сена накосит, и дров навезет! У него же кони были. Сильно Кузьма помог! Лукерья-то года полтора лежала! Во!

П о л и н а. А я и не знала…

М о т р я. Во! Откудова тебе знать! Тебе же год всего был!

П о л и н а. Матрена…

М о т р я. Ась?

П о л и н а. Матрена, а я Егора люблю…

М о т р я. Золотко ты мое! Это пошто жизнь наша такая, а? Вот ты глянь на меня! Черт! Как есть дьявол! А такая разве была… Загубил меня один… Бригадиром был! Кулачище — во! Морда красная! Красивый был мужик! И как он меня обкрутил? Женатый был, собака. Поваландался он со мной лет пять да бросил… Как его председателем поставили, так и бросил… А его возьми да сними! Он опять ко мне! Тут уж я… взашей!

П о л и н а. Мне-то что делать?

М о т р я. Ой, я тебе не советчица! Пьяница я! Пьяница…

П о л и н а. А его еще Надя Ковригина любит…

М о т р я. Про то знаю. Чо и говорить, Надька не девка, чисто золото!

П о л и н а. Знаю… Нет! Я мешать не стану. Я переживу, Мотря!

М о т р я. Ты сильная. Тебе, девка, председателем надо бы быть!

П о л и н а. Разве Федор хуже?

М о т р я. Такие у нас были! Таких, девка, у нас много было! А толку мало! Нет чтоб людей к земле приучить, он их с земли гонит! Пошто он Кузьму обидел?

П о л и н а. Да… Я с ним пыталась говорить, не выходит! Словно другой человек он стал!

Дом Лукомовых. В доме Л и з а. Входит П е т р. Лиза, подоткнув платье, домывает пол.

Л и з а. Пришел, что ли?

П е т р. Отшабашил.

Л и з а. Ох, холера. На ноги-то сколько грязи намотал! Сымай!

Петр разувается. Лиза берет сапоги, моет их в ведре.

По крашеному полу не ходи босиком. Сейчас простуду схватишь!

П е т р. Ничо. Ноги пусть отдохнут.

Л и з а. Чего делали?

П е т р. Солому возили, жатки новые собирали… Слышь, а этот мужик, из «Калины красной», говорят, из Сибири родом.

Л и з а. Говори!

П е т р. Да честно!

Л и з а. Шукшин!

П е т р. Ну!

Л и з а. Чего же это, Астафьев с Сибири. Распутин. А эти чего тогда могут?

П е т р. В Москве тоже, видно, кой-какие имеются.

Л и з а. Есть будешь?

П е т р. Счас! Помоюсь только. (Снимает рубашку, идет к умывальнику.)

Л и з а. Вот видишь, сколько людей хороших с Сибири?

П е т р. Как Ломоносов сказал? Мол, все, что ни есть полезное, все, мол, из Сибири и пойдет!

Л и з а. Говори!

П е т р. Ты почему не веришь-то мне? Я тебе когда брехал?

Л и з а. Прямо уж все от нас!

П е т р. Сибирь — она вон какая! А лектор московский этот, что у нас останавливался, как сказал?

Л и з а. Как?

П е т р. У вас, говорит, вольнее дышится!

Л и з а. Слава богу, не загадили еще заводами своими воздуху.

П е т р. Да разве он про воздух говорил?

Л и з а. А про чо?

П е т р. Про жизнь!

Л и з а. Наслушаешься ты этого учителя! Вот помяни мое слово, посадят тебя! Ты свой язык не распускай!

П е т р. Да человек всегда должен думать! Мозговать должен!

Л и з а. Вон сарай протекает, вот о чем мозгуй!

П е т р. Всему своя очередь.

Л и з а. Крыльцо второй год не починишь.

П е т р. Что, у меня сто рук?

Л и з а. Меньше бы на работе торчал!

П е т р. Скажешь…

Л и з а. Ты же в каждой бочке затычка! Где потяжелее, туда тебя!

П е т р. Одного меня, что ли!

Л и з а. Ой! А то нет! Чо, тебе медаль дадут за это?

П е т р. А что?.. И дадут!

Л и з а. Садись исть. Нынче у Бурцевых барана кололи, так я мясо купила.

П е т р. Я уж чувствую. Запах-то!

Л и з а. Что ты хочешь — свежее мясо.

П е т р. Ну да…

Лиза накрывает на стол.

Л и з а. А может, выпить хочешь?

П е т р. Не мешало бы. Чего-то замерз я сегодня.

Л и з а. Так дождь с утра! Я тоже выпью.

П е т р. Ты бы не баловалась этим…

Л и з а. Да я сто грамм!

П е т р. Бабы быстро привыкают.

Л и з а. Ой, да не учи!

Оба выпивают.

Закусывай!

П е т р. Ох, хороша! И кто ее, проклятую, выдумал?

Л и з а (смеется). Кто-нибудь из Сибири!

П е т р. А может.

Л и з а (вдруг запела).

Да ты хоть любишь меня?

П е т р. Так…

Л и з а. «Так, так!» Затакал!

П е т р. Ну чего?

Л и з а. Хоть бы сказал когда!

П е т р. Все уж обговорено.

Л и з а. Скучно мне…

П е т р. Уйти, что ли?

Л и з а. Куда?

П е т р. Во двор пойду…

Л и з а. Ты вот таким всегда был?

П е т р. Не помню. Вот ребятенка бы нам…

Л и з а. На черта!

П е т р. Как же… Старость не за горами.

Л и з а. Состаримся да помрем!

П е т р. Это дело нехитрое… Бросишь ты меня, Лиза.

Л и з а. Ты чо?

П е т р. Бросишь… Какая я тебе пара.

Л и з а. Дурачок… Зачем я тебя брошу?

П е т р. Другого найдешь.

Л и з а. Пьяный, что ли?

П е т р. Лиза, грудь у меня болит…

Л и з а. Как болит?!

П е т р. Ноет и ноет…

Л и з а. Переработал ты!

П е т р. Кажись…

Л и з а. А может, с тюрьмы?

П е т р. А может, и так.

Л и з а. Ах ты, господи! Надо бы к Мотре сходить! Она травы знает. Ой, нет… лучше бы к Кузьме!

П е т р. Точно! Кузьма мастер по этим делам.

Л и з а. Ты давай-ка ложись, а я тебя укутаю!

Входит К у з ь м а.

К у з ь м а. Доброго здоровьица!

П е т р. Легок на помине!

К у з ь м а. Говорили, что ли, про меня?

Л и з а. У Петра грудь заболела!

К у з ь м а. Ишь ты… Лечить надо.

Л и з а. Надо, а чем?

К у з ь м а. Ясно дело, барсучьим жиром! Опять же тысячелистнику настоять со столетником! Да я тебе сам сварганю лекарству.

П е т р. Спасибо, Кузьма. А то, знаешь, ноет и ноет!

К у з ь м а. Гляди не запускай хворь в грудь! Последнее это дело! Ты ему, Лиза, шерстяную фуфаечку свяжи!

Л и з а. Не умею!

К у з ь м а. Научишься! Я чего пришел… Слышь, Петро, надо бы сена Марфе…

Л и з а. Какой Марфе?

К у з ь м а. Кобылу я купил! Свою же…

П е т р. Марфу?

К у з ь м а. Ее… Только и хватило денег, что ее одну, ядрена корень!

Л и з а. И с одной хлопот хватит.

К у з ь м а. Верно.

Входит П о с п е л о в.

П о с п е л о в. Ужинаете?

П е т р. Садись с нами.

П о с п е л о в. Некогда. И ты тут…

К у з ь м а. Я вольный. Где хочу, там хожу!

П о с п е л о в. Ты каким образом кобылу приобрел?

К у з ь м а. За денежки, елки-моталки!

П о с п е л о в. Документы имеешь?

К у з ь м а. Не милиционер, чтоб спрашивать!

Л и з а. Кузьма…

К у з ь м а. Меня на испуг не возьмешь! Мало каши ел!

П о с п е л о в. Ты в оппозицию не становись. Со мной лучше мирно жить.

К у з ь м а. С тобой мы теперича враги.

П о с п е л о в (смеясь). Ну не глупый ли ты старик?

П е т р. Да нет, не глупый он…

Л и з а. Тебя еще не хватало!

П е т р. А чо!..

П о с п е л о в. Так… Почему солому не всю вывезли? Тебя спрашиваю, Петр.

П е т р. Не успели.

П о с п е л о в. Ладно… Иди домой, Кузьма.

К у з ь м а. Я те не Кузьма, а Кузьма Степаныч!

Л и з а. Иди, Кузьма… Иди, ради бога.

К у з ь м а. Напужал он вас!

П е т р. Сиди, Кузьма!

П о с п е л о в. Что за разговоры?

Л и з а. Слушай их!

П о с п е л о в. А почему не послушать? Даже интересно!

К у з ь м а. И послушай! Несправедливый ты человек. Мы тебя для чего поставили? Чтоб все справедливо было. А ты? Людей меришь, по отличиям отличаешь. Кто тебе такое право дал? Коней моих на бойню…

П о с п е л о в. Кони колхозные.

К у з ь м а. Так! Знать, и мои тоже! А ты не спросил меня!

Л и з а. Хватит вам!

П е т р. А чо, не правда, что ли? Надо все по совести, Федор Константинович.

П о с п е л о в. Если по совести, тогда собирайся и поезжай убирать солому! Оставили ферму без кормов!

П е т р. Да хватит им!

П о с п е л о в. Мне виднее!

П е т р. Хорошо… Сейчас оденусь…

Л и з а. Да он только что явился! Не пущу!

П о с п е л о в. Собирайся, собирайся, Петр!

Л и з а. Слушай ты его! Напустил дури… Это все от учителя этого… И чего людей смущает? «Уважайте свое достоинство»! Видишь как!

Петр и Кузьма уходят.

П о с п е л о в. А ну их к черту, Лиза!

Л и з а. Правда, что ли, без кормов ферму оставили?

П о с п е л о в. Чепуха! Тебя повидать захотел. (Обнимает Лизу.)

Л и з а (отталкивая). Взбесился! У Петра грудь болит!

П о с п е л о в. А у меня душа.

Л и з а. Ты что делаешь… Уйди!

П о с п е л о в. Вы что, сговорились все?!

Л и з а. Не будет больше этого… Ты иди, Федя.

П о с п е л о в. Другого нашла?

Л и з а. Нашла не нашла, а иди.

П о с п е л о в. Может, боишься? Да он еще не скоро придет.

Л и з а. Не в том дело. Не люблю я тебя.

П о с п е л о в. А меня и не надо любить.

Л и з а. Хочешь, снимай меня отовсюду, а только не лезь.

П о с п е л о в. Напользовалась! А вот я еще нет! (Хватает Лизу.)

Входит П е т р.

Л и з а. Господи!

П о с п е л о в. Чего? (Видит Петра. Отпускает Лизу.)

П е т р. Ключи забыл…

Л и з а. Петро!

П е т р. Да уйди…

Л и з а. Прости… Ничо и не было… Прости…

П е т р. Да чего… Раз уж вы такие, бабы…

Л и з а. Уходи, Федор!

П е т р. Я уйду.

Л и з а. Нет! Родной мой! Ну, было… А больше не будет! Вот перекрещусь!

П о с п е л о в. Виноват, конечно…

П е т р. Да я знал… (Хочет уйти.)

Л и з а. Погоди… Уйди, Федор, мне с мужем поговорить надо.

Поспелов уходит.

Дите у нас будет…

П е т р. Врешь…

Л и з а. Будет!

П е т р. Не обманывай ты меня!

Л и з а. Тут он уже… А Поспелова-то я прогнала! Господи, положения хотела, денег!

П е т р. Я тебе все прощу! Ты мне только роди! Лиза, другая жизнь будет. Человека вырастим!

Л и з а. Вырастим, Петр!

П е т р. Солому надо…

Л и з а. Ничего не надо! Я тебя любить стану, одевать! Ты у меня самый красивый в селе станешь…

Центральная занавеска закрывается. Дом Горюновых. Входит П о с п е л о в.

Г о р ю н о в а. Ой, Федор Константинович! Проходите!

П о с п е л о в. Да уже прошел…

Г о р ю н о в. Чего-нибудь случилось?

П о с п е л о в. Дай-ка выпить.

Г о р ю н о в. Дарья!

Г о р ю н о в а. Ась?

Г о р ю н о в. Налей нам.

Горюнова выходит.

П о с п е л о в. Что-то все не так, а?

Г о р ю н о в. Это вы о чем?

П о с п е л о в. Вообще.

Г о р ю н о в. Если вообще, то конечно.

П о с п е л о в. Слушай, хороший я председатель? Только честно!

Г о р ю н о в. Честно? Очень даже!

П о с п е л о в. Не виляй.

Г о р ю н о в. Нисколько! Только при вас и вздохнули!

П о с п е л о в. Тяжело вздохнули, а?

Г о р ю н о в. Вы, Федор Константинович, много сомневаетесь.

П о с п е л о в. А как надо?

Г о р ю н о в. Половчее. Гибче.

Г о р ю н о в а. Жалко, что без квартиры вот…

Г о р ю н о в. Жалко, Федор Константинович, уплыла наша квартира.

П о с п е л о в. На будущий год получите.

Г о р ю н о в а. Что ли, Полина Николаевна подобреет?

П о с п е л о в. Пока я председатель!

Г о р ю н о в. В доме. Да главное — и мысли у нее не свои. Чужие мысли!

П о с п е л о в. Какие чужие?

Г о р ю н о в. Снегов ей нашептывает.

Г о р ю н о в а. Вредный учитель! Так все за ней и шастает!

П о с п е л о в. Дарья!

Г о р ю н о в а. Я что? Чо знаю, чо слышала…

П о с п е л о в. Что слышала?

Г о р ю н о в а. Слухи это! Мало ли кто сбрехал.

П о с п е л о в. Яснее можешь?

Г о р ю н о в. Так… Говорят, что есть что-то между ними.

П о с п е л о в. Ах ты, гнида…

Г о р ю н о в. Нету на мне вины! Чего слышал, то передал!

Г о р ю н о в а. Как перед богом!

П о с п е л о в. Вы как же… Вы что же… (Быстро уходит.)

Г о р ю н о в. Зацепило!

Г о р ю н о в а. Ой, Прокоп! Гляди!

Г о р ю н о в. И погляжу. Не будет ему теперь жизни!

На авансцену выходит П о с п е л о в. Садится на лавочку. Входит Н а д я.

П о с п е л о в. Надюха, поди сюда.

Н а д я (подходит). Что вам?

П о с п е л о в. Не гляди зверенышем! Тебе-то я ничего плохого не сделал.

Н а д я. Хорошего тоже.

П о с п е л о в. Не боишься меня?

Н а д я. Зачем?

П о с п е л о в. Учитель ходит к тебе?

Н а д я. А вам какое дело?

П о с п е л о в. Мне… А может, он еще куда захаживает, а?

Н а д я. Нехороший вы…

П о с п е л о в. Нехороший? Не добренький?! Я на себе весь колхоз тяну! Я! А твой учитель к моей жене бегает… Он хороший!

Н а д я. Вы врете! Врете! (Убегает.)

П о с п е л о в. Обманули… (Уходит.)

Открывается центральная занавеска. Теперь это дом Поспеловых. В доме П о л и н а. Входит П о с п е л о в.

П о л и н а. Что так поздно?

П о с п е л о в. А ты что, ждала?

П о л и н а. Конечно.

П о с п е л о в. А меня ли? Не Егора ли?

П о л и н а. Что?

П о с п е л о в. Ничего! Отомстить хочешь?

П о л и н а. Ты о чем?

П о с п е л о в. Сама знаешь. За Лизку.

П о л и н а. Я не умею мстить.

П о с п е л о в. Похвально. Так что у тебя с Егором?

П о л и н а. Ничего.

П о с п е л о в. Ой ли?

П о л и н а. Федор, давай поговорим серьезно.

П о с п е л о в. Давай!

П о л и н а. Уходи с председателей!

П о с п е л о в. Я? Ловко!

П о л и н а. Не место тебе там… Подумай.

П о с п е л о в. Ты меня не учи!

П о л и н а. Сам не уйдешь, буду бороться…

П о с п е л о в. Против меня? Ты что, Поля?

П о л и н а. Всему предел есть. Работать ты умеешь, пойдешь в мастерские.

П о с п е л о в. Так, так!

П о л и н а. За тебя я работать больше не буду. Я работаю, ты водку пьешь. Квартиры дружкам устраиваешь.

П о с п е л о в. Хочешь честной быть? В стороне?

П о л и н а. Хотела быть в стороне, да не могу.

П о с п е л о в. Да мне для дела надо!

П о л и н а. Это не дело, а делячество…

П о с п е л о в. Интересно… продолжай!

П о л и н а. Думаешь, испугалась? Нет! В передовики соцсоревнования ты вытягиваешь тех, кого сочтешь нужным! Им новые машины, запчасти в первую очередь! Где же честность?

П о с п е л о в. Хватит!

П о л и н а. Нет уж, выслушай! Каждый раз ты в район везешь мясо, мед… кому? За что?! Люди уже не верят тебе… Не верят и… боятся… А ведь мы живем в селе, ты как на ладони! Ты хочешь орден получить, а за что?! Как ты его носить будешь?

П о с п е л о в. Ну, Полина, берегись… Это все Егоровы мысли! Я с ним поговорю…

П о л и н а. Егора не трожь… Он лучше тебя! Он работает круглый год без отдыха! Зимой — школа, летом с ребятами на участке… Он детей честности учит, правде, а ты?! Ты их развращаешь подачками, рублями, ложью! Он лучше тебя!

П о с п е л о в (вдруг кричит). Что же это происходит-то?! Что, Поля?!

Дом Ковригиных. В доме Н а д я. Входит В и к т о р.

В и к т о р. Здорово.

Н а д я. Чего надо?

В и к т о р. Ничо.

Н а д я. А ничо, так уходи.

В и к т о р. Батя-то твой в ночное, что ли, подался?

Н а д я. Да.

В и к т о р. Хохмачи. Зачем вам кобыла?

Н а д я. Надо.

В и к т о р. Я посижу малость. (Садится.)

Н а д я. Шел бы ты, а? Плохо мне…

В и к т о р. Мне не лучше. Не выйдет у тебя ничего с учителем. Да и не пара ты ему.

Н а д я. Тебе-то какое дело? Ну ты-то чего лезешь?!

В и к т о р. Люблю я тебя…

Н а д я. Мне нет до тебя дела! Чужой ты мне!

В и к т о р. Чужой… Ничего. Сейчас своим стану… (Идет к Наде.)

Н а д я. Ты чего?! Виктор!

В и к т о р. Хватит! Поигрались! (Хватает Надю.)

Н а д я. Пусти!

В и к т о р. Да уж нет… Теперь уж нет!

Н а д я. Люди! Егор!!!

В и к т о р. Не услышат! Двери-то я запер! Нету ходу!

Н а д я. Миленький, пусти! Не надо! Что ты, зверь, что ли?!

В и к т о р. А считай, что зверь! Я своего никому не отдам!

Н а д я. Не твоя я!

В и к т о р. Моя.

Н а д я. Пожалей, Витя!!

В и к т о р. Дура! А я что! Я и жалею! Я же замуж тебя возьму.

Н а д я. Не надо! А-а-а! Его-ор!!

Дом Снегова. В доме П е т р и Е г о р.

П е т р. Вот она мне и говорит: будет, мол, ребенок!

Е г о р. Вот и отлично.

П е т р. Нет! Бабы, они, это, они хорошие. Пусть рожают. Веришь, нет, а думал, что все, закат! Нету, думал, счастья Лукомову! А оно есть! Есть, едри его налево!

Е г о р. Очень хорошо. Я рад.

П е т р. И тебе жениться надо.

Е г о р. Наверное.

П е т р. Уж какую мы тебе свадьбу отгрохаем! Эх, Егор Макарович, душа праздника просит! Выращу я человека-то своего, выведу его в поле, скажу… Скажу, глянь, красота-то какая… Скажу, вот она, Россия! Русь-то, матушка, вот она!

Входит Н а д я.

Н а д я. Можно?

Е г о р. Конечно! Проходите.

П е т р. Так я пошел! (Уходит.)

Е г о р. Что случилось?

Н а д я. Ничего. Хочу уехать завтра, вот проститься пришла. Проститься с вами, Егор Макарович. (Подходит к Егору.) Прощайте, Егорушка… Люблю вас…

Е г о р. Куда же вы едете?

Н а д я. Далеко…

Е г о р. Учиться?

Н а д я. Да… А я звала, звала вас… Почему же вы не пришли?

Е г о р. Я что-то не понимаю?

Н а д я. Вот и все… Прощайте… (Уходит.)

Е г о р. До свидания… Что-то я забыл?

Свет гаснет. В темноте раздается нечеловеческий от боли крик. Свет зажигается. Посреди сцены стоит К у з ь м а и кричит. Вбегают люди — П о л и н а, Е г о р, Г о р ю н о в ы, М о т р я, П о с п е л о в, Л у к о м о в.

К у з ь м а. Наденька!!! А! Доченька!!!

П о л и н а. Кузьма Степанович… Что такое?

К у з ь м а. Родненькая ты моя! Ой, люди! Ой, помогите!

М о т р я. Кузьма! Чо?!

К у з ь м а. Ой, удавилась Наденька! Ой, удавилась, кровиночка моя!!!

Е г о р. Как!!! Что вы? Кузьма Степанович…

Выходит В и к т о р.

В и к т о р. Это я, батя…

К у з ь м а. Ой, нетути ее!!!

В и к т о р. Это я убил ее! Я!!!

Г о р ю н о в а. Витька! Пьяный, чо ли?!

В и к т о р. Батя, прости… Взял я ее силой! Я, батя…

К у з ь м а. А ты… как… Что ты…

Г о р ю н о в. Плети! Пшел домой!

В и к т о р. Уйди! Клянусь вам, люди, я… силой ее…

Г о р ю н о в. Слушайте вы его! Надрался самогону! Иди, говорю, домой!

Г о р ю н о в а. Витюша! Сыночек, что ты?! Ну-ка пошли, пошли!

В и к т о р. Обманули вы меня… Отцепись! (Вырывается.)

П о л и н а. Как ты мог, Витя?

В и к т о р. Да вот так! Думал, лучше будет… Думал, силой все можно!

К у з ь м а (подходит к Виктору). Витюша… Что ты…

В и к т о р. Знаю, крышка мне… Все знаю… Только прости меня, батя…

П е т р. Кузьма Степанович, а ну пойдем. Пойдем в дом.

Г о р ю н о в. Витька! Ведь судить будут!

В и к т о р. А ты как думал?

Г о р ю н о в. А ты ничего не знаешь! Сама она! Сама! Мы-то знаем! Мы-то с матерью все знаем. Люди, Надька сама за ним бегала!

П о с п е л о в. Не тронь Надю. Виноват, ответит.

В и к т о р. Отвечу…

К у з ь м а. Ты… как ты… Да разве можно так-то, Витюша?..

Петр уводит Кузьму.

Свет гаснет. Когда загорается вновь, мы видим, что наступило утро. Кричат петухи, позванивают ведра, где-то рубят дрова. Входит П о л и н а, слушает утро. Появляется М о т р я.

М о т р я. Денек нонче как раз для покоса хорош будет! Здравствуй, председатель!

П о л и н а. Здравствуй, Мотря! Ты куда в такую рань?

М о т р я. Во! В город!

П о л и н а. Зачем?

М о т р я. Поглядеть охота! Привыкла! А от Поспелова ничего нету?

П о л и н а. Нету.

М о т р я. И не надо. Ты когда замуж пойдешь? Гляди, высохнет учитель! (Кричит.) Учитель! Ну, вставай! Барышня уж на работу собралась.

Входит Е г о р.

Е г о р. Доброе утро.

П о л и н а. Доброе!

Входит К у з ь м а.

Кузьма Степанович, вчера твои кони опять потраву сделали! Залезли в рожь!

К у з ь м а. Нет, не мои! Не! Мои разве полезут? Знать, чужие какие ходят!

П о л и н а. Ты уж погляди за своими, ладно?

К у з ь м а. Знамо дело, поглядим!

М о т р я. Во! Кузьма, хошь, я тебе в городе трубу подзорную куплю? Во! Глядеть станешь аж до неба!

К у з ь м а. Ты лучше себе купи кляп! Ладно, некогда мне брехать-то с вами! Полина, на обед придешь?

П о л и н а. Приду.

К у з ь м а. Так я щей наварю!

П о л и н а. Спасибо.

К у з ь м а. Ишо не ела, а уже спасибо! (Уходит.)

М о т р я. Любит он тебя, Полина! Ты ему теперь замес дочери…

Входит П е т р.

П е т р. Доброе утречко!

М о т р я. Во! Горшки-то все перемыл?!

П е т р. А их всего два!

М о т р я. Во! Погляди на дурака! Двойню завел, так теперь уж как стрекозел летает!

П е т р. Я, может, еще заведу, ты почем знаешь? (Уходит.)

М о т р я. Ну, разговорилась… Еще на машину опоздаю… (Уходит.)

Е г о р. А дом Горюновых так и стоит заколоченный…

П о л и н а. Снести бы его… Прямо как увижу, так душа темнеет.

Е г о р. Да… Ну, пойдем! Работать надо!

П о л и н а. Вечером придешь?

Е г о р. Как положено. В девять!

П о л и н а. Счастливо поработать.

Е г о р. И тебе счастливо!

З а н а в е с.