Запах лаванды

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Пит Макдугл вышел из своего кабинета, разминая затекшие плечи. Пройдя на кухню, он посмотрел на большие настенные часы. Было около трех пополудни. Внутренние часы его подвели. Он полагал, что еще только два.

А все потому, что мальчишки до сих пор не вернулись из школы.

Шла последняя неделя апреля. Пит стал припоминать, по какой причине они могли задержаться, но не нашел ни одной. Пит Макдугл привык думать о сыновьях как о едином целом. Он проглядел тот момент, когда интересы мальчиков начали расходиться. Шон, который готов был обхаживать всех бродячих собак и кошек и тащить их в дом, и Саймон, который своей оглушительной стереосистемой не мешал только глуховатому дедуле, стали все более и более отличаться один от другого.

Пит вышел на крыльцо, тревожась, что мальчишек все нет. Быстро продрогнув на сыром воздухе, весь сжался, втянув шею в ворот свитера.

На ветвях уже зеленели почки. Первоцветы расцвечивали слякотную землю. Дожди лили почти непрерывно. Селяне наперебой гадали, к каким это урожаям. А через дорогу, как всегда, стоял дом Кэмпбеллов.

Эта чертовка из Бостона, в грязных рабочих джинсах и красной рубахе навыпуск, поверх которой была надета старая отцовская рабочая телогрейка, маячила перед его глазами. Секатором она обрабатывала кустарник, который в пору своей пышной зелени обещал стать плотной зеленой изгородью.

Пит заметил, что Камилла коротко подстриглась. Следовало признать, что такая стрижка ей очень шла, хотя и придавала лицу строгость. Или это выражение придавала ей скорбь?..

Он никогда не был близок с Камиллой. И с момента ее возвращения Пит столкнулся с ней всего пару-тройку раз. И сейчас, выйдя на крыльцо и увидев ее, он даже не испытал потребности поздороваться.

Грубо говоря, у Пита с избытком хватало и своих проблем, чтобы вникать в перипетии жизни Кэмпбеллов. Правда, ему самому повезло с работой, и это позволяло решать хоть часть собственных проблем, не выходя из дома. Он работал переводчиком на различные департаменты правительства. Работал дистанционно и весьма успешно, зарабатывал достаточно. К тому же и сыновья всегда были под присмотром. С тех пор как от Пита ушла Дэбби — а прошло уже два года, — дома это происшествие вслух не обсуждалось, но витало в воздухе неразрешимым вопросом. Ее уход подействовал на всех. На самого Пита, на сыновей и даже на деда Макдугла…

Камилла посмотрела на Пита, но не задержала на соседе ледяного взгляда. Словно отметила для себя факт его существования, не более того, и возвратилась к своему занятию.

Пит Макдугл в очередной раз вздрогнул, не то от апрельского ветра, не то от холодности ее глаз. Он вскинул голову и расправил плечи, словно и не ежился вовсе.

— Только, прошу тебя, не начинай о моей сестре, — предупредила его Камилла.

— И не собирался, — по-мальчишески огрызнулся он и, отвернувшись, вновь посмотрел в ту сторону, откуда ждал сыновей. — С Вайолет мы больше чем соседи. Не забывай, что мы учились в одном классе, — назидательно проговорил он, не удостоив склочную соседку взглядом.

— С ней все в порядке. Это чтобы ты успокоился. Маленький стресс, не более.

— И с головой у нее тоже все в порядке? — дерзко спросил сосед.

— Катись к черту, Дуг Макпитл! — съязвила она.

— Очень остроумно для ясельной группы! — оценил Пит ее шутку. — Я бы с радостью помог ей, если бы знал хоть что-то о лаванде.

— Не знаешь ничего, так и держись подальше!

— Вайолет сама расширила плантации, когда вернулась домой после развода, а теперь забросила все. Тебе не кажется это странным? — настаивал мужчина.

— Коммерческое земледелие требует большой самоотдачи, а у одинокой слабой женщины нет для этого сил. Вот и вся причина.

— Не будь такой агрессивной, Камилла. Я хочу вам помочь. Мы с мальчишками можем сделать немало, если вы скажете, что именно нужно.

Камилла Кэмпбелл прекратила ровнять кустарник и подняла на Пита Макдугла жесткий взгляд синих глаз.

— С радостью! — притворно воскликнула она. — Но только если ты вспомнишь хоть единственный раз, когда я тебя о чем-то попросила, соседушка, — насмешливо проговорила женщина и повернулась к дому.

По мнению Пита, это было дерзко, возмутительно, вызывающе, даже демонстративно грубо. Если Камилле Кэмпбелл хотелось выставить себя в его глазах грубиянкой, то у нее это получилось. Пит испытал желание заткнуть ей рот. И это было тоже очень грубое желание.

Она действительно никогда ни о чем его не просила. В их далеком прошлом осталось только мирное сосуществование соседских детей, между которыми не могло быть ничего общего в силу большой разницы в возрасте. Но и враждебности тоже никогда не было. Так откуда она появилась теперь? Пит не мог этого понять.

— Сама-то ты много знаешь о выращивании лаванды?

Камилла медленно повернулась и так же медленно подняла на Пита глаза. Склонила голову набок и надменно усмехнулась.

— В нашей семье нет человека, который не знал бы, как выращивать лаванду, — гордо проговорила она. — Это знание мы впитали с молоком матери.

— Одним знанием тут не обойдешься. Нужна и рабочая сила…

— Пит Макдугл, ты зачем навязываешься? У тебя что же, своих дел нет? Думаешь, это Клондайк, плантация конопли? Полагаешь, золотой дождь на тебя прольется? Отнюдь.

— Подумай хорошенько, Камилла. У нас три пары здоровых рабочих рук. Можно договориться, — хитро сообщил Пит Макдугл.

— Не о чем договариваться, сосед.

— Вы точно решили забросить это дело?

— Тебя не касается!

— Обсуди мое предложение с сестрой, — настойчиво посоветовал мужчина.

— Не задевай мою сестру, — нервно парировала Камилла.

— Чего ты взъелась?! — недоуменно произнес Пит.

Она зло махнула в его сторону рукой и исчезла в доме.

Пит тоже ушел с холода.

Он не мог поверить, что прекрасная, лучезарная Камилла, какой она уезжала в Бостон с мужем после свадьбы, превратилась в такую ядовитую ведьму, какой он теперь ее видел.

Камиллу не оставляло напряжение. Каждую ночь ей снился один и тот же кошмар. Она по нескольку раз за ночь просыпалась от собственных слез или крика. Прошлое продолжало терроризировать ее. Самым страшным воспоминанием была струйка красного вина, вытекающая на асфальт из разбитой бутылки, которая смешивалась с такой же красной кровью, струящейся из раны Роберта… Камилла же, упав ниц с переломанными костями и обезображенным лицом, протягивала к возлюбленному свою окровавленную руку….

Это был последний раз, когда она видела своего мужа. Она помнила и звуки — как она зарычала, заскулила, завыла, словно лесной зверь. И этот стон засел в ней глубоко. Навечно.

Она вышла на задний двор, держа в руках миску костей с остатками мяса, чтобы покормить собаку, ожидавшую под канадским кленом. Камилла долго и бессмысленно наблюдала, как пес лакомится, обгрызая кость, впиваясь белыми зубами в красное мясо. Время от времени пес благодарно поглядывал на нее. Камилла знала, что это немецкая овчарка, но как ее зовут, ей было безразлично.

— Зубы не обломай, — предостерегла она псину и вернулась в дом.

— Камилла, — окликнула сестру Вайолет.

Та тяжело вздохнула. В ее состоянии любое общение казалось изнуряющей работой.

— Зачем ты так много работаешь, дорогая? Не перетруждайся. В оранжерее я справлюсь сама, — доброжелательно проговорила сестра.

— Я всего лишь покормила собаку, — угрюмо ответила ей Камилла.

— Какую еще собаку?

— Как — какую собаку? Твою собаку, — раздраженно ответила Камилла. — Я ее уже несколько дней кормлю.

Вайолет озадаченно посмотрела на младшую сестру.

— У меня только кошки в сарае, — взволнованно проговорила она.

— А это кто? — спросила Камилла, указав в окно.

Вайолет выглянула в окно.

Под кленом грызла кость собака, о происхождении которой Вайолет не имела ни малейшего представления. Старшая сестра лишь пожала плечами и отошла от окна.

Тема для разговора была исчерпана. Женщины разошлись.

Окно кабинета Пита Макдугла выходило на дом Кэмпбеллов. Он нервозно ерзал на стуле, вспоминая свой нелепый диалог с соседкой.

И все-таки он не усидел на месте. Сам не зная, зачем идет в этот дом и что скажет, если столкнется с Камиллой, Пит все же отправился туда. По соседской традиции, он прошел к заднему входу и постучал в кухонную дверь. Вышла Камилла и безразлично посмотрела на него.

— Я вижу, вы покормили нашего пса? — спросил он, обрадованный тем, что тема нашлась сама. — Спасибо.

— Он ваш. Понятно… — вяло констатировала хозяйка.

— Теперь мой. До этого он жил у Артура Чепмена. Ты должна помнить его. С виду тихонький такой и неприметный парень. Собак любил. Во всяком случае, утверждал, что любит. И все верили, пока по чистой случайности не узнали, в каких условиях Артур содержит собак. Он морил их голодом, стравливал… Теперь этот пес у меня. Других тоже разобрали. Этого зовут Дэрби.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — недовольно спросила Камилла.

— Затем, что видимость обманчива.

— Тонкое замечание, — саркастически заметила Камилла.

— Я заберу Дэрби, — сказал Пит, взяв пса за ошейник. — Спасибо.

Камилла, не сказав больше ни слова, закрыла кухонную дверь.

Ошарашенный таким обхождением, Пит еще с минуту постоял возле соседского дома, прежде чем отправился с овчаркой к себе.

Камилла злорадно наблюдала из-за занавесок растерянность соседа. Разглядев его небрежный, домашний вид, она решила, что столкнулась с провинциальным простаком. Она не слишком интересовалась тем, какими стали ее земляки, в частности сосед Пит Макдугл. Ведь он совершенно не был похож на ее великолепного Роберта. Всегда опрятного, в отменном костюме, в начищенных ботинках, в кашемировом пальто…

С Робертом у нее ассоциировалось все самое лучшее: приподнятое настроение и умные книги, дорогое вино и инструментальная музыка, старинные дома и тихие вечера, приглушенный свет и шелковые простыни…

Камилла села за кухонный стол и беззвучно заплакала.