Записки космического контрразведчика

Переговорщики в Звездном

Как-то в один из осенних дней 1989 года из Минобороны в ЦПК поступило указание встретить группу высокопоставленных переговорщиков о разоружении СССР и США. Было велено все показать, «обласкать» и накрыть столы для совместного ужина. Руководители и космонавты уже заждались и маялись в тренажерном комплексе. Гости прибыли только после 21-го часа. Все были усталыми и голодными, поэтому с качественным осмотром техники не получалось. Всё осматривали бегло, а советские военные подгоняли всех к столу.

В районе 23-х часов уселись за столы в кафе ДК и стали быстро «тостировать» и выпивать, буквально забрасывая пищу. Где-то после третьего — пятого тостов, когда народ немного согрелся и насытился, со стороны американских военных прозвучал вопрос. Они спрашивали советских военных о том, что представляет собой оружие «ассиметричного» ответа на СОИ США (стратегическая оборонная инициатива) — с лазерными установками, способными, как утверждалось, уничтожать советские военные ракеты и боеголовки. В то время эта американская задумка активно обсуждалась, но все трезвомыслящие понимали, что эта затея преследует цель втянуть нашу страну в очередной виток гонки вооружений и, естественно, добавить серьезных и разорительных для нас финансовых затрат. Горбачев, как всегда загадочно ухмыляясь, отвечал, что у нас есть нечто такое, «что мы не станем гнаться за американцами, а ответим ассиметрично». Эти слова Михаила Сергеевича американцам и хотелось прояснить.

В зале возникла пауза. Наши военные стали переглядываться и перешептываться, посмеиваясь и высказывая реплики в адрес нашего Генерального секретаря, заболтавшего и свою страну, и мир.

После паузы из-за стола вдруг поднялся пожилой и представительный вице-адмирал и начал речь издалека. Он сказал, что для него это «ассиметричное» оружие — тоже большой секрет, и он не знает, что имел в виду Горбачев. Но он попросил присутствующих обратиться к истории военных действий на всех театрах войн с участием русских солдат и офицеров. Такого массового героизма и самопожертвования нет в армиях никакой другой страны мира. Это и Матросов, закрывший грудью амбразуру дзота, и Гастелло, направивший свой горящий самолет на колонну гитлеровцев, и морская пехота, которую немцы называли «черная смерть»: когда моряки скрытно высаживались на крутой укрепленный берег, они штурмовали его без всяких страховок и, срываясь с обрыва, не издавали ни звука, чтобы не раскрыть товарищей, хотя каждый сорвавшийся обычно кричит перед смертью. Рассказывая об этом самопожертвовании, адмирал подчеркивал, что, как правило, ни в какой другой армии мира такого нет. Исключение составляют японцы со своими камикадзе. Но у них иное — там традиции и другой менталитет. Наш же солдат страшен, когда защищает свою Родину, которой угрожает враг. А если враг еще и ненавистен да изгаляется над тобой, твоими друзьями, страной...

Тут адмирал остановился в своем монологе, выпил залпом фужер вина и продолжил:

— Так вот, представьте себе нынешнее состояние моей страны, со всех сторон ругаемой и обиженной. Нас уже эти придирки достали! Вы знаете, что наши подводные лодки иногда ломаются? И плавают они тоже знаете где? У берегов Америки, в Атлантике и Тихом океане. И вот представьте, что наши моряки узнают: их стране что-то угрожает, а помочь нельзя. Вот тогда возможен такой вариант, когда два командира подлодок договорятся друг с другом, наденут чистое белье, выпьют с экипажем по кружке «шила» и поставят лодки на самоликвидацию, то есть на взрыв. А на подлодках ведь ракеты, да с ядерным зарядом, да и «много их там». Представьте себе, какая поднимется волна и в одном, и в другом океанах. Эти волны по три раза перехлестнут США так, что любой Армагеддон покажется голливудской сказкой. Вот такой, господа, может быть ассиметричный ответ с нашей стороны. Так что, пожалуйста, не доставайте нас и давайте жить дружно!

Кто-то смеялся, кто-то всерьез задумался, кто-то оживленно обсуждал российскую душу и наш менталитет. Но находящиеся при американской делегации помощники-штабисты, церэушники и иная братия многое записывали.

Ужин закончился за полночь, и переговорщики уехали пьяные и довольные. Но уже на следующее утро, когда по нашим новостям давали краткий обзор американской и западной прессы, то главной там звучала мысль, высказанная адмиралом. Правда, в разной обработке, но смысл от этого не терялся. Все «голоса» также кричали, что надо Союзу помогать, а то если они, советские, станут голодными, то буквально «съедят» Запад. И процесс «сближения» двух систем пошел активнее, а из США стала поступать гуманитарная помощь и всякий секонд-хенд. Дескать, кушайте, прибарахляйтесь и не серчайте!