Засекреченные приключения Шарлотты Бронте

34

Королевская яхта «Виктория и Альберт» отплывала из Вулвича утром 5 сентября 1848 года. Солнце блестело на Темзе, а ее доки заполняли огромные шумные толпы, собравшиеся полюбоваться великолепным колесным пароходом, выкрашенным в белый и аквамариново-синий цвета, украшенным коронами искусной резьбы. Зрители разразились приветственными криками, пока королева и принц-консорт поднимались на борт, сопровождаемые своими служителями. Позади них я вела по трапу крон-принцессу, старшую дочь восьми лет, принца Уэлльского семи лет и их четырехлетнего брата. Я радовалась, что остальных троих детей оставили дома, ведь это сократило число моих подопечных и возможных жертв похищения. Взглянув в сторону трех кораблей, на которых поплывут конюшие, королевский врач, мажордом и прочие придворные служители, я заметила лорда Анвина, индюком расхаживающего по палубе, но мистера Слейда нигде не было видно. Ниже по реке королевский отряд из четырех кораблей готовился сопровождать королеву в Шотландию. Меня утешила мысль, что Куан, конечно же, не сможет прорвать такую охрану, и все же я знала, что он выжидает своего часа. Предстоящее путешествие словно слагалось в равных долях из грандиозности и ужаса.

Когда все поднялись на борт, трапы были убраны, концы отданы. Флотилия поплыла по Темзе, а толпы на берегу махали и оглушительно ревели. Оркестр играл зажигательную бодрящую мелодию. Многоцветным дождем сыпались конфетти, серпантин и цветы. Прогулочные суда, битком набитые зрителями, следовали за королевской флотилией. Зрелище это ослепляло меня, пока я созерцала его с палубы. Я едва могла поверить, что и я — часть его. Вчера я написала домой, куда отправляюсь, но сомневалась, что они мне поверят.

Вскоре река и шум сменились морем, и мы поплыли вдоль побережья. Королева и принц-консорт удалились в каюту, а я приступила к выполнению своих обязанностей, так как они дали мне ясно понять, что я не буду просто позировать в роли гувернантки их детей, а должна отрабатывать свой хлеб. Маленький принц Альфред постоянно был при матери, но я надзирала за принцессой и принцем Уэльским на палубе. Принцесса, которую в семье звали Вики, была совершеннейшей маленькой леди, развитой не по годам. Манеры ее были любезными и чарующими, костюм безупречным.

— Поглядите, мисс Бронте! — воскликнула она. — Матросы вон на том корабле отдают нам честь! — Она улыбалась, кивала и махала им, точно августейшая особа, какой и была.

Ее брат Альберт — его называли Берти — принадлежал к числу детей, которых страшится любая гувернантка. Наследник престола был белокур и с ангельским личиком, за которым прятался сущий дьявол. Он бегал и вопил, гоняя мяч по палубе.

— Прекрати шуметь, Берти, — сказала принцесса. — Ты обеспокоишь маму и папу.

Берти пропустил ее слова мимо ушей — как и мои, когда я предостерегла его, что мяч может перескочить за борт.

— Мне не надо вас слушаться, — сказал он по-детски властно. — Когда-нибудь я стану королем Англии, и все будут слушаться меня.

Когда-нибудь я с восторгом похвастала бы, что хорошенько отшлепала короля Англии. Но я не решалась наказать его из опасения не угодить его родителям и упасть в их мнении еще ниже. Я попросила Берти угомониться, но он не обратил на меня никакого внимания. Его мяч улетел за борт. Он охнул, видя, как мяч качается на волнах, а пароход удаляется от него. И вскарабкался на фальшборт.

— Берти! — воскликнула Вики.

— Мне нужно спасти мой мячик, — сказал он.

— Если вы прыгнете в океан, то утонете, — сказала я, пытаясь стянуть его вниз. — Немедленно слезьте!

Недоступный разумным доводам, он вырывался. Он выглядел — посмею ли я сказать? — довольно глупым ребенком, упрямо настаивающим на своем, невзирая на опасность. Его вступление на престол сулило беды будущему нации.

— Пусти меня! — вопил он.

Он бил меня кулачками и брыкался, не переставая вопить. Вики приказывала ему прекратить, но он не слушался. Пока я старалась удержать его, он перекинул ногу через планшир. И это был ребенок, которого я поклялась оберегать! На поднятый нами шум сбежались команда и королевские служители. Из каюты выбежали королева и принц-консорт.

— Что происходит? — требовательно спросила королева.

— Берти старается спрыгнуть с корабля, — сказала Вики. — Мисс Бронте старается ему помешать.

Неудовольствие на лице Ее Величества обернулось ужасом, едва она увидела, что ее сын теперь болтается за бортом, а я отчаянно сжимаю его щиколотки.

— Берти! — взвизгнула она и, обернувшись к мужу, сказала: — Да не стой же так, спаси нашего милого мальчика!

Прежде чем принц-консорт успел опомниться, капитан королевской гвардии поспешил мне на помощь. Капитан Иннес был мужчиной лет пятидесяти, с военной выправкой, и выглядел в великолепном мундире очень браво. Он ухватил Берти, втащил на палубу и поставил на ноги.

— Ну, вот, Ваше Высочество, — сказал он. — Целы и невредимы.

Его яркие голубые глаза подмигнули мне из-под густых седых бровей.

Густые седые усы не совсем скрыли сочувственную улыбку, пока я бормотала слова благодарности, а у толпившихся вокруг вырвался общий вздох облегчения.

— Все в порядке, — заверил он королеву.

Берти, подавленный всеобщим вниманием, центром которого стал, заплакал. Королева крепко обняла его.

— Идем, мое сокровище, — сказала она и протянула руку дочери. — Попробуем кекс. — Она бросила на меня взгляд настолько едкий, что он растворил бы сталь. — В будущем берегите их лучше, мисс Бронте.

Она удалилась в каюту с принцем-консортом и детьми. Команда вернулась к своим обязанностям, а свитские — к тому, чем предположительно занимались. Я ощущала невысказанное неодобрение всех на палубе. Ведь я чуть было не позволила утонуть будущему монарху Англии! Стоя у борта, глядя на волны в солнечных зайчиках и берег, я мрачно посмеивалась, что прихоти судьбы наградили меня профессией, в которой я постоянно доказывала свою некомпетентность. Я опозорилась перед нанимателями, несравненно более высокопоставленными, чем все, у кого я служила прежде. Им я должна казаться малоподходящей избавительницей королевства от зла, раз я не сумела приструнить семилетнего мальчика.

Ко мне подошла камер-фрау королевы герцогиня Норфолкская, чьи элегантный туалет и манеры пугали меня. Теперь она улыбнулась мне дружеской улыбкой сообщницы.

— Не чувствуйте себя виноватой, мисс Бронте, — сказала она. — Вина лежит на Ее Величестве. Она слишком балует Берти. Как он может научиться хорошему поведению, если она постоянно поощряет его шалости? — Герцогиня покачала головой, увенчанной массой зачесанных вверх белокурых волос и широкополой шляпой, богато отделанной цветами. — Боюсь, из него вырастет наихудший тиран из всех, которых знавала Англия.

— Вы слишком добры, ваша светлость, — пробормотала я.

— О, между путешествующими вместе подобные формальности излишни, — сказала она. — Пожалуйста, называйте меня Матильдой. Могу ли я называть вас Шарлоттой?

— Конечно, — сказала я.

Она поболтала со мной, стараясь успокоить, дать мне почувствовать себя своей. Я была благодарна ей и капитану Иннесу, который спас Берти, а тем и меня, от погибели, которая последовала бы, будь мальчику причинен хоть какой-нибудь вред. И тем не менее я не забывала, что в королевской свите кто-то был сообщником Куана. А пока я не установила, кто именно, я не осмеливалась доверять никому.

Во время этого опьяняющего путешествия я не забывала тех, кто был дорог мне, тех, с кем я рассталась. Я часто спрашивала себя, как папа, Энн, Эмили и Брэнуэлл живут в моем отсутствии. Я полагала, что мое притворное сотрудничество с Куаном оградит их от него, и опасность угрожает только мне. Наш дом при церкви представлялся мне приютом безмятежности.

Как же я ошибалась!

Далее следует рассказ моей сестры Эмили о событиях у меня дома в течение ночи, которую я провела на борту королевской яхты.