Засланец Божий 4

Глава 30

Стоит признать полную и беспросветную справедливость поговорки «глаза боятся — руки из жопы» Ой, то есть делают. Нет, не руки из жопы делают. Да блин, вы поняли, короче.

Может, вся эта их атрибутика тут была какая-то реально кузнечно-колдовская. А может, просто все шарниры и прочие подвижные сочленения хорошо смазывались. Но факт фактом — меха двигались достаточно мягко, плавно и процесс даже погружал в некое подобие транса. Мягкое шипение выпускаемого агрегатом в печь воздуха завораживало и отвлекало от общего окружающего шума. Вывел из этого задумчивого состояния меня голос Забриэля, приоткрывшего над основной дверцей, где стояла емкость с плавящимся металлом, миниатюрную дверцу, которую я даже в этой полутьме и не заметил сразу. Кирпич на шарнирах даже скорее, чем дверца. Видимо, это было смотровое окошко, ибо крылатый кузнец туда пристально и внимательно смотрел.

— Хорош, можно отливать. Ставь тигель на форму, потом выдвигай ее.

С этими словами помощник-наставник подал мне толстые мокрые кожаные варежки-краги до локтя. Я натянул их и, отодвинув задвижку, открыл дверцу. Из печи мне в рожу ударил мощный, даже какой-то плотный поток раскаленного воздуха. Необдуманно сделав вдох этим жаром, язакашлялся. Нигхелаим лишь покачал головой, закрыв глаза. Переведя дыхание, я сделал глубокий вдох и, не выдыхая, подхватил ухватом раскаленный тигель, поставил его на камень и осторожно вытянул платформу с формой наружу.

— А теперь аккуратно, чтоб не расплескать, заливай металл в форму.

Поскольку выбор был только между вариантами делать и не делать, то пришлось выбрать первое. Сам напросился, в конце концов. Так что подхватил я эту каменную турку ухватом и осторожно наклонил. Древко рукояти было шершавым, видимо, чтобы не скользило в верхонках. Но это не уменьшало веса этой конструкции, так что без берсы это было не так уж и легко. Благо, Забриэль помог. Кузнец схватил какие-то достаточно монструозные щипцы, и подхватил ими тигель у самого донышка, помогая мне его наклонить и не выронить. Этим же он мне помог не пролить и не перелить металл в заготовку, ловкими движениями, словно тигель весил, как пустой пластиковый стаканчик, контролируя процесс.

— Теперь задвинь платформу, но дверцу не закрывай. — выдал дальнейшие инструкции мастер. — Чем медленнее жидкий металл остывает, тем лучше. А пока иди к бочке с водой, ополоснись, да варежки смочи. И еще слитков прихвати на обратном пути.

Помочившись в бочке(не в бочку, нет — именно в ней), я решил, что все же костюм охотника на нежить — не самое удачное решение для работы, а потому тоже пошел в уголок и переоделся в местный прикид. Одежда кузнечная, хоть и была достаточно грубая и напоминала спецовку, была при этом достаточно удобной. Плотная ткань, такая не сразу прогорит, даже если на нее кусок горящего угля уронить. Карманы на фартуке, не особо приметные, если смотреть со стороны, были удобно расположены так, что их содержимое не мешалось в процессе работы. Фартук был из толстой кожи и весил немало. Однако, если правильно затянуть все ремни, шею совершенно не оттягивал и даже не сковывал движения.

Набив карманы латунными-орихалковыми слитками, я еще раз сходил до бочки с водой, смочить одежду и волосы перед дальнейшей работой.

— Ну что, как у вас успехи? — донесся до меня вопрос подошедшего к моему наставнику Енора.

— Знаешь, я думал, все будет куда хуже. — ответил тот. — Ману он, конечно, контролирует слабовато, но ее объемы, которые он при этом способен выпускать… Верно сказала его спутница. Он как только-только начавший заниматься ученик. Лет через пять стал бы неплохим мастером, или магом. Думаю, он бы даже уже сейчас осилил самостоятельно малое зачарование, если ему помочь с начертанием контура, чисто на силе, а не на мастерстве контроля маны. В общем, странный случай.

— Но и обстоятельства не менее странные, согласись. — ответил ему Енор.

— Что верно, то верно. — покивал Забриэль. — А у вас как дела?

— Немногим лучше. — усмехнулся старший кузнец. — Ерпарх в наш мир попал недавно, и ману контролирует слабовато. Но, стоит признать, по контролю он куда как превосходит свои два года пребывания тут. И объемы его собственной маны… Тоже внушают, хотя он и думает, что они у него какие-то средние. Но вот задумки он воплотит славно. Ему искренне нравится то, чем он занят. Говорит, с детства мечтал кузнецом стать, просто обстоятельства не сложились.

Я отыскал глазами Леху. Тот сейчас возился в верстачном районе кузницы-храма, выдалбливая какое-то каменное ведро, сидя на полу, закусив нижнюю губу и обняв камень ногами. Он точно задумал боевой молот, а не боевую наковальню? Ну, посмотрим, что он там наотливает. В общем, вернулся я к своему наставнику и продолжил свое занятие. Благо, за это время отлитая заготовка застыла, хоть и не остыла. Чернокрылый кузнец помог мне перевернуть каменную формочку, чтобы вытряхнуть оттуда заготовку, после чего я приступил к плавлению следующей порции металла.

Таким образом прошел день. На обед мы особо не прерывались, бабы местные принесли нам несколько котелков тушеной синей картошки с мясом и кваса прямо в кузницу. Перекусывали на ходу, особо не отрываясь от процесса в течении дня. Отлил заготовку — ополоснулся — перекусил — пошел дальше. И желудок не битком не забит, работать не мешает, и силы от голода не теряешь, потому что все время топливом дозакидываешься.

К вечеру все мышцы гудели, как трансформаторная будка, в которой поселился пчелиный рой. Но, знаете, это была приятная усталость. Вообще, я даже немного успел соскучиться по этому чувству. Раньше то на работе так же целыми днями натаскаешься тяжестей, домой придешь и, выпив чего покрепче, падаешь без сил. Первые дни в этом мире я кайфовал, что на работу идти не нужно. А потом, когда поотдохнул от этого, понял, что мне этого не хватает. Привык организм к нагрузкам, и без них думает, что что-то не так. Но разница была между тупым грузчеством и кузнечеством. Второе было мне интересным, и поэтому, видимо, устал я только телом, но не мозгами.

Устали так же все. Кроме, пожалуй, самих мастеров-кузнецов-колдунов. Им то че, они только помогают. Казалось бы. А нет! По такому же принципу, как я скучал по хорошей физнагрузке, они отвыкли не ковать. Как говорится, «я кузнец — я не могу, не куя!» Поэтому монстродеры устали физически, а наши наставники — морально. Ну, Гарик еще, может не устал. Хули этой древней ящерице сделается. Либо притворяется мастерски. Но ужинали все почти молча, а после так все разбрелись по комнатам и улеглись спать. Даже Леха, вроде как в силу, говорил, качался, а и тот уснул почти сразу. Даже не ругался на пизду в стене. Просто молча покачал головой, посмотрел на меня, как на дурачка, да уснул.

— Гарик, а Гарик. — позвал я эльфоухого ящера. — Ты спишь.

— Нет. — равнодушно ответил он мне.

— А можешь меня контролю маны поучить? — спросил я своего самого разумного питомца. — Есть какие-нибудь экспресс курсы?

— Если бы между нами не существовала магическая привязка, я бы подумал, что тебя подменили. — усмехнулся Гартаил и уселся на кровати, глядя на меня. — Что случилось, что ты вдруг спустя столько времени вдруг так резко задумался об учебе, а не о выпивке?

Ну, я и рассказал тот диалог между Забриэлем и Енором, что случайно подслушал.

— И тебя это задело? — слегка наклонив голову, с едва заметной улыбкой, спросил Гарик.

— Знаешь, пожалуй, что да. — чуть подумав, согласился я с ним, не видя смысла отпираться.

— Это хорошо, что ты не пытаешься обманывать сам себя. — медленно моргнул глазами дракон. — Что ж. Экспресс-методики есть, но их я тебе преподам после того, как мы покинем деревню. Во-первых, сейчас тебе нужны силы, чтобы закончить начатое, а во-вторых, нужен пустырь, которого не жалко. Пока же, потренируйся стандартными для начинающих человеческих магов методами.

— Это какие? — заинтересовался я.

— Насколько я заметил, направлять ману по телу ты научился самостоятельно. — без эмоций на лице посмотрел на меня Гарик. — Попробуй управлять маной вне тела. Простое упражнение. Направь ману в руку, в палец, и начерти в воздухе простой круг этой маной.

После чего замолчал и выжидательно на меня уставился. Я пожал ноющими плечами и, подняв перед собой ноющую руку, ноющим пальцем попробовал сделать то, что от меня требовали. Сосредоточившись, я вывел перед собой пальцем круг. Палец оставил за собой легкий туманный след, словно дымное кольцо. Я убрал руку и кольцо, немного поколыхавшись, распалось на отдельные лоскутки, а после и вовсе рассеялось безо всяких следов.

— Сойдет. — кивнул Гарик. — А теперь самое главное — учись держать это кольцо так, чтобы оно никогда не рассеивалось. Это развивает концентрацию. Попробуй всегда держать эту фигуру. Можно усилить плотность маны в ней, можно сильнее на ней сосредоточиться. Найди собственную методику, подходящую именно тебе. Хоть обычно люди и советуют делать это на минимумах энергонасыщенности, но это удел слабых. Лишь увеличив расход маны, можно добиться повышения ее резервов и скорости ее восполнения. Главное — сразу предупреждаю об ошибке новичка. Не вздумай комбинировать фигуры и тем более их совмещать. Не зная комбинаций, ты можешь устроить взрыв, или еще чего похуже. Исключительно один круг, как самая простая и нейтральная магическая фигура. И никаких букв, рун и надписей. Тут будет много ни в чем не повинных жертв.

Я все понял и, кивнув, улегся поудобнее и принялся чертить над собой круг, пытаясь сделать кольцо из маны стабильным. Где-то через полчаса начало получаться. Как я заметил, от интенсивности наполнения маной стабильность его очертаний особо не зависела. Кружок просто медленнее рассеивался. Единственное, чего я добился этим перенасыщением, так это лишь то, что я узнал цвет собственной маны. Едва желтоватый оттенок, проявившийся, когда я настолько плотно сгустил ману в кольцо, что оно начало физически светиться. А вот когда я уже начал засыпать, то заметил, что ощущаю это самое кольцо, как продолжение руки. И, сосредоточившись, словно пальцами, я сумел пошевелить струйками тумана, которые так и норовили отсоединиться от фигуры и рассеяться в пространстве. И я сжал эти отростки в пальцы в мысленный кулак, прижимая их к кольцу. Мана перестала рассеиваться, и надо мной повисло слабо светящееся желтоватыми лучами колечко. Последней мыслью было сравнение, что больше всего эта желтизна напоминает тусклый солнечный свет, или обычную лампочку, которая с нитью накаливания, малой мощности. Та ведь тоже, если мощная, то светится словно белым, а если тускло — то все такое мрачное и желтоватое. А дальше я просто уснул, засмотревшись на колечко, так и продолжая сжимать мысленный кулак.

Проснулся я от того, что мне в лицо светили мягкие солнечные лучи. Я потянулся, не открывая глаз. И лишь потом понял, что кровать у меня стоит так, что солнце на меня утром никак падать не должно.

— Как ты умудряешься каждый раз сделать то, чего от тебя не никак не ожидаешь? — раздался задумчивый голос Гартаила.

Я открыл глаза и увидел задумчивый взгляд эльфоухого ящера. Тот сидел на своей кровати и смотрел на меня таким взглядом, словно открыл киндер-сюрприз и нашел там надувную бабу. Я же перевел взгляд на источник света. Над моей кроватью на том же самом месте висело неярко светящееся кольцо моей маны, так и не рассеявшееся за ночь.