Затерянный остров

12

Гидеон и Гарза следовали за инвалидной коляской Эли Глинна, пока та катилась по длинным тихим верхним коридорам ЭИР, направляясь в зону, где Гидеон никогда раньше не бывал. Они прошли через дверь, ведущую в две небольшие комнаты, погруженные в полумрак. Гидеон, все еще не до конца совладавший с удивлением и остаточным гневом, огляделся. Первая комната оказалась библиотекой — своего рода жемчужиной: ее шкафы из красного дерева, были заставлены шикарными томами в кожаных переплетах, подмигивающих золотом. Персидский ковер покрывал пол, у дальней стены притаился небольшой мраморный камин, в котором горел огонь. В помещении стоял богатый запах кожи, пергамента и холста, а в его центре гостеприимно разместились столик и стулья. Комната рядом с ней являлась полной ее противоположностью: стерильная лаборатория с белыми стенами, все поверхности которой были сделаны из нержавеющей стали и пластика и были залиты ярким флуоресцентным освещением.

Глинн жестом указал на стул.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Гидеон молча принял приглашение, а Гарза уселся напротив него. Через пару секунд лаборант-техник пришел с увеличенным цифровым изображением странной карты, ранее скрытой под картиной Хи-Ро. Дождавшись кивка Глинна, он положил карту на стол и отошел.

Глинн подъехал к буфету рядом с камином, где открыл несколько хрустальных графинов, бутылок и небольшой холодильник.

— Выпьете чего-нибудь?

Гидеон отрицательно покачал головой, а Глинн налил себе в тюльпановидный бокал порцию портвейна. Он принес его на стол, сделал глоток, слегка вздохнул и положил свою жилистую руку на карту.

— Я хотел бы рассказать вам историю человека по имени святой Колумба.

Он поглядел на Гидеона в ожидании вопросов, но тот молча ждал продолжения.

— Колумба попал в ирландский монастырь Клонард около 550 года. Он был большим, влиятельным человеком, сильным и уверенным в себе и совсем не вписывался в стереотипный образ скромного монаха. Благодаря своей харизме и уму он очень быстро привлек к себе внимание. Его наставником в монастыре стал монах по имени святой Финиан. По прошествии нескольких лет слава Колумбы и круг его друзей значительно увеличились. Однако в течение десятилетия Колубма и его учитель постепенно разошлись во взглядах и стали испытывать друг к другу неприязнь. В 560 году между ними разгорелся яростный спор за обладание правом копировать редкий псалтырь. У обоих были взрывные характеры, и у обоих имелись влиятельные друзья. Спор обострялся, вовлекая новых сторонников, пока не достиг кульминации, вылившись в сражение — фактически, в целое побоище. Произошла ужасная резня, в ходе которой было убито около трех тысяч человек. В истории это столкновение известно, как Битва за Книгу. Церковь была в ужасе и, обвинив во всем Колумбу, решила отлучить его. Но Колумба каким-то образом упросил ее этого не делать. Ему удалось избежать отлучения ценой согласия отправиться в изгнание в дикие отдаленные районы Шотландии и обещания обратить там в христианство три тысячи язычников, тем самым искупив души трех тысяч убитых в битве. Итак, он и группа монахов отправились морем из Ирландии в Шотландию, увозя вместе с собой бесценную коллекцию рукописей Колумбы. Они высадились на одиноком острове у побережья Шотландии, в самом сердце племенных земель пиктов. Там Колумба и основал аббатство Айона.

Глинн замолчал, медленно поднес к тонким губам бокал, наполненный рыжеватой жидкостью, и сделал большой глоток.

— Вот тут в дело вступает наш клиент. Я сожалею, что не могу раскрыть его личность. Достаточно сказать, что он человек безупречной честности, цель которого — благо всего человечества.

— Но это известно только со слов самого клиента, — пробормотал Гарза.

Глинн повернулся к нему.

— Я в нем уверен. Мануэль, ты же хорошо знаешь наши требования к конфиденциальности клиентов.

— Конечно. Но, будучи оперативным директором этого проекта, я хотел бы знать, на кого работаю.

Повисло короткое, неудобное молчание. Наконец, Глинн прочистил горло и продолжил.

— Наш клиент, среди всего прочего, является коллекционером средневековых манускриптов. Во время своих изысканий он наткнулся на неполный комплект документов, хранившихся в Айоне: «Annales Monasterii Columbae», «Анналы монастыря Колумбы». Это был своего рода гроссбух монастыря. Конечно, он велся на латыни. Это была уникальная находка, потому что подобного рода записи почти никогда не сохранялись. «Анналы» рассказали любопытную историю о монахе, который нашел старую греческую рукопись в монастырских хранилищах подержанного пергамента. Веллум уже был очищен, готов к отбеливанию и повторному использованию. Однако, согласно журналу, старый греческий текст был, по-прежнему, достаточно хорошо различим. Монах прочитал его, крайне удивился и отнес его святому Колумбе.

Глинн извлек лист бумаги из кармана своего пиджака и обратился к нему.

— Эта рукопись содержала древние греческие географические данные и описывала различные легендарные чудеса мира. Среди них выделялось одно особо интригующее место: остров «далеко на западе, где земля встречалась с небом». В географии упоминалась «великая пещера, окруженная лавровыми деревьями, на высоком каменном обрыве над морем». В ней, как утверждалось в рукописи, «можно найти секретное снадобье, источник вечного исцеления». В рукописи содержалось указание этого места, а именно «за пределами Иберии, в двух тысячах долихос[18] к западу от Тартесса[19]». Иберией древние раньше называли Испанию, а Тартессом — древний город в устье реки Гвадалквивир. Долихос — древнегреческая мера расстояния, равная примерно полутора милям. Короче говоря, это место лежало дальше, намного дальше, той границы, которая обозначала тогда известный мир.

— Две тысячи долихос к западу от Испании… — повторил Гидеон. — Это получается три тысячи миль. Что помещает эту пещеру в… в Новый Свет.

Глинн улыбнулся и поставил бокал на стол.

— Точно.

— Значит, вы говорите, что эти греки открыли Новый Свет?

— Да.

Гидеон только покачал головой.

— Древнегреческая рукопись дала этому чудесному острову имя — Форкис[20], в честь негласного бога моря. Колумба посчитал, что по какой-то причине Бог специально поместил эту рукопись в его руки. Он и его монахи, будучи ирландцами, являлись опытными моряками и в их распоряжении имелись прекрасные корабли. Итак, Колумба приказал снарядить экспедицию и отправиться на поиски Форкиса и снадобья — исцеляющего эликсира.

Согласно журналу, монастырь снарядил три корабля, и группа монахов-мореплавателей отплыла из Айона, взяв курс на Средиземное море и вознамерившись следовать указаниям старой греческой рукописи. Они провели в этой экспедиции много лет. В конце концов, Колумба, потерял всякую надежду снова их увидеть. Наконец, вернулся один потрепанный корабль с полудюжиной оставшихся в живых монахов, которым было что рассказать.

Глинн сделал драматичную паузу, подняв бровь, и затем продолжил рассказ своим унылым, нейтральным голосом.

— Это было ужасное путешествие. Как только они миновали Гибралтарский пролив, их корабли попали в атлантический шторм, и их отнесло на юго-запад, где они разбились о рифы у неизвестных островов, которые, скорее всего, были островами Зеленого Мыса. Монахи построили новые корабли и снова отправились в плавание. На этот раз им сопутствовала идеальная погода, попутные ветра и ровные течения, которые перенесли их через море и доставили к «неизвестным островам у дикого побережья». Следуя указаниям на старой греческой карте, они, наконец, достигли Форкиса. Но там их окружили «ужасающие монстры и великаны», охранявшие исцеляющий эликсир и упоминавшийся в «Анналах», как «тайное лекарство, жемчужина недр земли». Эти монстры убили многих монахов.

Глинн снова прервался, чтобы насладиться еще одним глотком портвейна. Ему явно нравилось пересказывать эту историю.

— Тем не менее, выжившие монахи смогли так долго противостоять монстрам, что успели добыть cista, или иначе говоря «ларчик» со снадобьем. Вернувшись в аббатство, они передали его Колумбе. Он был вне себя от радости и приказал монахам нарисовать новую, христианскую карту, изображавшую путь до Форкиса, а старую, языческую, он распорядился уничтожить.

Глинн замолчал, сверкнув глазами.

— И это та самая карта, которая теперь — благодаря вам — находится у нас.

— Довольно милая легенда, — сухо заметил Гидеон. — Получается древние греки, а затем и ирландские монахи, посетили Новый Свет задолго до Христофора Колумба.

— Да. Но это не главное. Последняя сохранившаяся запись «Анналов» утверждает, что монахи использовали этот ларчик с эликсиром, чтобы исцелить самих себя, свои «тяжелые ранения, недуги, болезни и немощи». Сам Колумба так же принял снадобье, и в результате прожил весьма долгую и продуктивную жизнь. Благодаря этому ему удалось выполнить возложенную на него миссию и обратить в христианство три тысячи душ.

Но в конце жизни Колумбы его монастырь пережил трудные времена — его неоднократно атаковали мародеры-викинги. Колумба испугался, что карта Форкиса попадет в не те руки, поэтому приказал скрыть ее «под слоями золота, ляписа и других цветов ослепительного блеска». Вскоре после того, как этот факт был зафиксирован в «Анналах», монастырь Айоны оказался разрушен викингами. Многие монахи были убиты, а остальные бежали обратно в Ирландию, стремясь укрыться в Келлском монастыре. Других упоминаний о карте больше не было.

Глинн одним глотком осушил свой бокал и поставил его на стол.

— Снова возвращаясь к моему клиенту: он был уверен, что карта, описанная в «Анналах», все еще существует, но он не смог найти ее собственными силами. И поэтому он пришел ко мне.

Глинн вытащил из кармана шелковый платок и промокнул им губы, затем тщательно свернул его и вернул на место.

— Задача оказалась элементарной. Когда монахи бежали из Айоны перед набегом мародерствующих викингов, они унесли с собой самые почитаемые священные реликвии. Среди них оказалась и книга — изумительно иллюстрированное Евангелие, — которая стала известна после обретения ею нового дома, как Келлская книга.

Глинн сделал многозначительную паузу.

— Вспомните запись Колумбы: скрыть карту «под слоями золота, ляписа и других цветов ослепительного блеска». Естественно, я пришел к выводу, что ее закрасили и вшили в Келлскую книгу. Но какая именно это была страница? Определить это оказалось проще простого. Одна из страниц книги уже вызывала научный интерес, потому что была сделана из иного материала, чем остальные.

— Страница Хи-Ро, — сказал Гидеон.

— В точку. Келлская книга была написана на самом лучшем веллуме — эмбриональной телячьей коже. Но веллум страницы Хи-Ро отличался. Он был грубее и толще.

К тому же страница Хи-Ро — самая обильно украшенная страница во всей книге. Вдобавок, ее веллум покрыт слоем белого, якобы для создания основы, хотя это совершенно ни к чему — сам по себе первоклассный веллум белоснежен. Я предположил, что карта Форкиса скрыта под краской именно на этой странице. И благодаря вам, мы ее нашли.

Он постучал по увеличенной карте своим кривым пальцем.

— Это подводит меня к вашей новой миссии: следуя этой карте добраться до Форкиса.

Гидеон не смог сдержать в своем голосе сарказм:

— И найти секрет вечной жизни?

— Не вечной жизни. Исцеления.

— Вы хотите сказать, что действительно верите в эту легенду?

— Да.

Гидеон покачал головой.

— Я не уверен, кто более доверчив — вы или этот ваш таинственный клиент. Греки, открывшие Новый Свет. Монстры, охраняющие магическое снадобье.

Глинн ничего не ответил, и Гидеон поднялся.

— Я думал, что вы поручите мне действительно стоящее задание. Плохо уже то, что благодаря мне, бесценный шедевр оказался уничтожен. Теперь вы хотите, чтобы я отправился в какую-то погоню за химерами? Извините, но я против.

Без единого слова Глинн извлек бежевую папку из своего портфеля и, положив ее на стол, слегка подтолкнул к Гидеону. На ней красовался заголовок «ФИЗИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, АЙОНА».

— Это конфиденциальный отчет об археологических раскопках кладбища аббатства Айона. Археологи обнаружили останки нескольких монахов, многие из которых относятся к временам создания карты Форкиса.

— И что?

— Археологи обнаружили скелеты монахов, получивших ужасные травмы, многие из которых, несомненно, были делом рук варваров-викингов: у них были отрублены руки, пробиты черепа и выколоты глаза. Они также обнаружили признаки врожденных дефектов, деформаций, различных заболеваний. Но вот в чем загвоздка: скелеты исцелены почти идеально. Эти монахи оправились от ран, деформаций, уродств и болезней, которые должны были остаться на всю жизнь, став причиной инвалидности или даже смерти.

— Медицина изобилует подобными необъяснимыми выздоровлениями, — заметил Гидеон.

— Может быть. Но в этом отчете отмечается, что некоторые из монахов регенерировали целые конечности.

Повисло мертвое молчание, в конце концов, прерванное Гидеоном:

— Я не куплюсь на это, Эли.

— Когда лягушка или ящерица теряет и регенерирует конечность, этот процесс оставляет безошибочные, недвусмысленные знаки. Можно со стопроцентной точностью сказать, где именно была перебита кость и где именно она начала расти заново. Новая конечность часто меньше и слабее старой. Кость более новая, более тонкая и молодая. Именно это и обнаружили физические антропологи, когда исследовали некоторые найденные скелеты монахов. Здесь, в этой папке, все. Наука не врет. Антропологи оказались озадачены. Их исследования продолжаются. Но мы… мы-то знаем, почему эти монахи исцелились.

Гидеон продолжал недоверчиво смотреть на Глинна. Теперь ему было жаль, что он не согласился на бокал портвейна. Глинн открыл папку, явив свету массу электронных микрофотографий костей.

— Посмотрите сами. Раскопки финансировались шотландским правительством. Но, что самое удивительное, как только они это все обнаружили, исследования свернули, а их результаты скрыли. Это, конечно, не помешало ЭИР. Итак, теперь вы видите, Гидеон, что это никакая не погоня за химерами. Монахи действительно нашли снадобье, лекарство, которое могло заставить слепых прозреть, калек снова начать ходить, а конечности отрастать.

В очередной раз кривой палец постучал по листу бумаги своим длинным ногтем, как у колдуна.

— Это не легенда. Скелеты не лгут.