Утром Пропажа долго не мог отделить истину от иллюзий; он терзался, от того, что все его калитки были обмотаны толстыми стальными цепями с замками наперевес. Феодору Афанасьевичу пришлось широко опомниться над вчерашними несуразностями, а он не хотел и был не в силах принимать запутанности своего сознания, в связи с недоказуемыми мистическими проявлениями. Он сильно заволновался и резво умывшись, впопыхах собрался на ближайшую электричку.
До отправления было еще пять минут. Пропажа чувствовал внутри себя недосказанность произошедших прошлым вечером событий и не в силах отогнать мысли самостоятельным усилием воли, решил раствориться в разговорах пожилых дачников и дачниц, беспокойно беседовавших на перроне 74-го километра. Все разговоры шли о вчерашней молнии, поразившей один из участков.
— Точно никто не погорел? — беспокоились старые трезвенники.
— Да брось ты, молния в землю зашилась, — насмехались не охмеленные старики.
«Значит молния все же была!» — снова заволновался Пропажа.
С этой мыслью он и проехал весь свой маршрут, обратно до Петербурга.
На вокзале возникла еще одна ситуация. Пройдясь по всем расписаниям, автоматам по продаже билетов, кассам и даже обратившись в кабинеты начальников, Пропажа так и не смог отыскать станцию «Калинов Мост».
В глубоких раздумьях он спустился в метро и сев в юбилейный вагон отправился в сторону своей квартиры на север Петербурга.
Найдя поблизости от дома гаражную мастерскую, Пропажа весь загорелся от негодования, получив листик с расчетом ремонта от зеленоватого и примятого автослесаря. Делать было нечего. Феодор Афанасьевич пересилил в себе экономность и передал аванс за еще не начатую работу.
По магазинам Пропажа ходил с счетной машинкой зашитой в сером веществе очень плотно, прямо посередине между двумя полушариями. Теперь же когда аванс за машину внес непредвиденные корректировки в бюджет, Феодор Афанасьевич тосковал прямо перед кисломолочным отделом, мечтая о будущем месяце, когда все снова вернется к тонкому равновесию доходов/расходов. Пропажа убеждал себя, что его безумное желание, положить в корзинку к творогу, молоку, ряженке, еще и фруктовый пирог на йогуртовой пропитке, навязано ему звериным нутром капиталистических агиток, доставляемых в голову потребителям через телевизор, радио, плакаты на обочинах шоссе и на спуске в метро. Он принял решение оставаться аскетом, хотя бы до конца месяца и ко всему прочему отложил из корзинки даже ряженку с молоком.
Придя домой, Феодор Афанасьевич поставил ноутбук на стол. Он хотел продолжить с блогом, но вчерашние происшествия отталкивали. Решено было убрать ноутбук с глаз долой, хотя бы на день… но… пока никаких в общем но… Пропажа запер ноутбук в сейфе и уткнулся в смартфон. Он проверил свою почту. Обнаружив несколько писем от Проныркина, он просмотрел ровно одно:
Отправлено адресату: группа компаний «Калинов Мост»
Переслать: Пропажа Ф.А.
Срочно прошу вас о встрече по важному делу об исчезновение Иванова М.
Проныркин.
Феодор Афанасьевич снова перенаправил письмо адресату, сделав небольшое исправление:
С уважением, Пропажа Ф.А.
«Значится… Калинов Мост», — думал Пропажа. Он решил перепроверить станцию в интернете. Ничего подобного не было. Он проверил окрестные области: Вологодская; Карелия; Псковская; Новгородская… ничего…
Постепенно Пропажа отвлекся, перейдя сначала на историю… Новгорода… берестяных грамот… затем просто на истории… затем на истории веселые… потом снова вернулся к истории… и тут он наткнулся:
Станция «Калинов Мост», открытие которой должно было состояться в 1910 году в Ленинградской области, примерно в пятидесяти верстах от города по юго-восточному направлению. Произошла крупная растрата, обвинения предъявили нескольким лицам: чиновнику Колобрейскому; инженеру Сопельникову-Митроградскому Антону Юрьевичу; Инженеру Тобольникову Дмитрию Дмитриевичу. Станцию так и не открыли. Колобрейскому удалось скрыться в неизвестном направление, Сопельников- Митроградский и Тобольников были сосланы в сибирь, где позже по пересмотру дела Сопельников-Митроградский был помилован, а Тобольников приговорен к повешению, при учете открытия нового обстоятельства по растрате при строительстве станции «Калинов Мост». Во время возведения насыпи погибло два десятка рабочих. Сие обстоятельство было скрыто от расследования…
В 1931 году по указу Наркома путей сообщения Рухимовича Моисея Львовича было решено возобновить проект станции «Калинов Мост». Дело снова закончилось крупной растратой и вредительством в которых поучаствовали несколько Ленинградских партийных деятелей среднего звена, среди них были заслуженные коммунисты и рабочие: Померанцев Сергей Сергеевич (Приговорен к 10 годам); Тебрадзе Исаак Габриелович (Приговорен к 10 годам);Волчий Александр Геннадьевич (Приговорен к расстрелу, после пересмотра заменен на 15 лет); Свайно Эдуард Климович (Приговорен к расстрелу); Кузаев Анатолий Петрович (Приговорен к расстрелу, после пересмотра заменен на 15 лет); Шабанов Семен Эрнестович (Приговорен к расстрелу, после пересмотра заменен на 15 лет); Вскоре после геологических изысканий от проекта станции отказались ввиду сильно заболоченной местности. Было решено вернуться к проекту только в 1956 году…
У Пропажи зазвонил смартфон!
— Алло! Слушаю вас!
—Здравствуйте, меня зовут Алена, я секретарь группы компаний «Калинов Мост». Вы отправляли нам письмо по поводу встречи?
— Все верно!
— Могу я задать вам несколько вопросов?
— Да.
— Значит, вы частный детектив?
— Все верно.
— И вы расследуете дело... некоего Иванова?
— Максима Иванова, если быть точным и не просто дело, а исчезновение…
— Вы имеете какое-нибудь отношение к следователю Старообрядцеву?
— Нет, — осторожно ответил Пропажа.
— Хорошо, повисите пожалуйста минуту, я переговорю с руководством…
(Через минуту)
— Алло, вы меня слышите?
— Да, я уточнила у руководства и они готовы с вами переговорить послезавтра в офисе на Охтинской набережной. Вас устроит в одиннадцать часов утра?
— Да, но...
— До свидания!
Весь вечер Пропажу тянуло к ноутбуку, но он решил дать отдых делу… Поджарил сырников, налил чай и отложив смартфон, окунулся в расслабленную легкость телевизора: канал 1, 2, 3, 4… 105; и так по кругу до самого вечера; где-то между двадцатью одним и двумя, Пропажа уснул.