Здесь живет Зло (СИ)

Глава 11

Я все-таки поддалась на уговоры гномов и забрала из храма заявление о возмещении ущерба. Тем более что они мне его полностью возместили. Дом отремонтировали, мебель поставили и даже посуду дали. Конечно же, всего утраченного мне не вернуть, те же журналы по медицине, которые я выписывала из столичного университета, восстановлению не подлежали, другие книги и мои записи тоже. Но и это при желании и достаточных денежных средствах можно вернуть.

Вот последних как раз у меня и не было, и я планировала «нажиться» на погромщиках с человеческого квартала. Оллеан назвал эту затею сумасшествием и отказался представлять мои интересы в суде, но все материалы по этому делу передал. Теперь меня ждало судебное разбирательство, и я надеялась получить не только материальный ущерб, но и моральный.

Занималась восстановлением своих запасов снадобий. Не на продажу, а для себя. От болезней, ушибов и просто головной боли никто не застрахован! Поэтому, получив посылку из столичных аптек, где заказала самые необходимые травы, я аккуратно, со всем тщанием колдовала над котелком.

А сегодня полдня потратила на посадку жутко вредного и чрезмерно чувствительного ко всякого рода эманациям, магическим в первую очередь, цветка. Сельерра синегривая может улавливать отголоски любой магии и ими же питаться. Исключение составляет только некромантия, которая быстро и безжалостно убивает растение.

Сейчас я сидела на свежевскопанной грядочке и осторожно подсыпала землю под корешки, попутно отмахиваясь от наглых усиков, которые Сельерра постоянно тянула к моим рукам в надежде получить еще порцию живительной магии.

— Ну, красавица моя, не жадничай, а то плохо будет! — терпеливо уговаривала я растение, взращенное из мелкого сморщенного зернышка и превратившееся в довольно крупный, с полметра высоту, куст. — Смотри, уже листики пятнышками покрываться начали. Ну, прекрати, прекрати.

Встала, отряхнув юбку, отмахнувшись от настырных усиков, взялась на лейку, чтобы полить цветок, и заметила троицу храмовников, остановившихся у калитки.

«Может мне им крем от грибка продать? И как они в такой обуви по жаре ходят? — промелькнула у меня глупая мысль. — Интересно, у вампиров бывает грибок ногтей?»

Двоих из тройки я узнала. Судя по тяжелым кожаным ботинкам на толстой рельефной подошве, меня посетил сам глава Арадарского храма, Высокий лорд Лайам Мей эрэ Арр’Лакрима. Рядом с ним стоял храмовник в коричневом балахоне и в странных высоких ботинках из толстой грубой ткани на белой резиновой подошве, таким же носком и белыми же шнурками.

Я нервно сглотнула. Тот тип, который меня допрашивал!

Пока рассеянно разглядывала троицу, коричневый балахон решительно отпер засов на калитке и вошел на мою территорию. Я запаниковала. У меня тут цветок, из-за которого я не спала две ночи, которое было выращено исключительно на моей живительной магии, и медленно приближающийся темный маг, который недавно колдовал. Его тяжелую темную ауру даже я ощущала, что уж говорить о растении. Мой цветочек просто не сможет выдержать разницу потенциалов и сдохнет!

— Не подходите энергетически неблагополучный мужчина! — Выпалила и вытянула руку в предостерегающем жесте.

Коричневый балахон резко остановился. Я же закусила губу.

Нарушила все мыслимые и немыслимые традиции!

Правила этикета гласят, что никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя первым заговаривать с храмовником. Это правило касается даже Высоких лордов, которые сродни слугам, должны уступать храмовнику дорогу, смиренно опустив глаза в пол. Служитель Тьмы сам решит удостоить тебя разговором или пройти мимо.

Дальше меня ждало еще одно потрясение. Храмовник, который должен был оскорбиться, после нескольких мгновений раздумья, снял капюшон. Это явный знак хорошего расположения и желания начать разговор.

— Ой, — прикрыла я глаза, — урод.

От калитки послышались смешки и ехидное фырканье. Обладатель коричневого балахона обернулся и все стихло.

Я что это вслух сказала⁈

О, Тьма, забери мою душу!

— Госпожа ан Тьенэ, — обратился ко мне «красавчик». Голос его был глубоким, чарующим и совсем не соотносился с той внешностью, которой он обладал.

Огромная массивная голова с маленьким узким лбом, как у орка. Широкие густые сросшиеся на переносице черные брови, как у оборотней. По-эльфийски раскосые темные глаза. Впалые щеки с ярко выраженными скулами, как у вампира. Нос плоский с узкими длинными ноздрями, как у нагов. Нижняя челюсть чуть выпирает вперед, как у василисков. Рот большой, но губы такие узкие, что их практически не видно. И только волосы, длинные густые белоснежные, выбиваются из общей картины. Судя по нереальной сияющей белизне, они достались ему от драконов.

— Госпожа ан Тьенэ, — второй раз окликнули красную, закрывшую лицо руками от смущения и стыда меня. — Мне нужно с вами поговорить. Пройдемте в дом.

Судя по голосу, мужчина не был обижен или оскорблен. Скорее в тоне проскальзывали веселые нотки. Я приоткрыла один глаз. Узрела довольную и хитрую физиономию и удивленно кивнула.

Взяв под руку, меня повели к крыльцу. Сельерра синегривая, которая при приближении храмовника вытянула к нему на встречу свои любопытные усики, обижено скрутила их и спрятала под листики. Надо будет потом посмотреть ее.

— Госпожа ан Тьенэ, — окликнул меня глава Арадарского храма, когда мы с «красавчиком» стояли у входной двери и я лихорадочно шарила по карманам в поисках ключа. Оглянулась на говорящего, — мой вам совет — будьте осторожны в словах при общении с орками.

— Э… Благодарю, — кивнула вампиру и не удержавшись спросила мужчину стоявшего рядом со мной и терпеливо ждавшего пока я вспомню, что дверь не запирала, — а вы орк?

Мужчина скривил нос, недобро посмотрел на лорда эрэ Арр’Лакрима и коротко кивнул. Мы вошли в дом.

Проводила храмовника на кухню. Тот, пока шли, с потрясением оглядывал обстановку. Ну да, она и меня, хозяйку дома, в немое недоумение вводит, что уж говорить о гостях.

Кстати о госте. Он был высок, строен, статен. Передвигался плавно, бесшумно. В нем ощущалась тщательно контролируемая и скрытая от посторонних глаз сила, способная в одно мгновение уничтожить врага.

Опасный тип. Не только в плане физической мощи, но и в безграничных возможностях влияния на людей.

— Чаю? — предложила я, как гостеприимная хозяйка.

— Не откажусь, — улыбнулись мне.

Я отвернулась к плите, а гость продолжил осмотр.

— Это тебе гномы так удружили? — он обвел рукой видимое пространство.

— Это все лак! — Зачем-то стала оправдываться, но быстро пришла в себя, — когда мы успели перейти на «ты»?

Мужчина иронично приподнял бровь, а затем выдал:

— Не вижу смысла разводить политесы с женщиной, с которой сегодня лягу в постель.

Чашка, которую я доставала в этот момент из шкафа, выскользнула из рук. Я попыталась ее поймать, но проклятая посудина отпрыгнула от ладони и полетела вниз. Спас мой чайный сервиз храмовник, с легкостью перехватив чашку у самого пола и водрузив ее на стол.

Не помня себя, смотрела на все это, а в голове крутилась мысль, что передо мной стоит высокопоставленный светловолосый маг-полукровка. Мир померк и я повалилась в обморок.

Пришла в себя сидя на коленях у храмовника, который осторожно похлопывал меня по щекам.

— Как ты? — Поинтересовался он.

Я же глянула ему в глаза и расслабилась, даже улыбнулась. Глаза были черными. Как ночь. Как сама Тьма!

— Ты ведешь себя крайне странно, — мужчина поднялся и пересадил меня на соседний стул. — Не пойми с чего впадаешь в панику и твое сердце начинает бешено колотится, отчего ты теряешь сознание. А через несколько минут ты расслабляешься, как будто страшная кара тебя миновала, и даже улыбаешься счастливо.

Я же, еще раз лучезарно улыбнувшись солнышку за окном, решила прояснить ситуацию:

— Во-первых, как ваше имя, темный брат, — обратилась к нему официально. Вроде бы так правильно надо обращаться, когда не знаешь имя храмовника. — И во-вторых, с чего вы взяли, что я лягу с вами в постель!

— Во-первых, — шутливо начал отвечать мужчина, подражая мне, — мое имя Райан ан’э Алдагон И’Эллиэри Тхэнн. Я, как ты можешь догадаться, Глава Темной церкви и ко мне следует обращаться не иначе как Темнейший Владыка.

В глазах снова потемнело. Я крыла принца и наследника Темного престола уродом! Учитель, спаси меня!

— А что касается второго, то я орк и ты назвала меня уродом.

— Поясните, пожалуйста.

Темнейший Владыка удивленно хлопнул ресницами.

— Только не говори, что ты не знаешь! Нет, этого не может быть! Но про это даже дети знают!

Да, все знают, включая детей. Но я не местная и в обычаях орков не разбираюсь.

— Назвать орка «уродом» значит признаться ему в желании переспать с ним. Это открытое приглашение в постель! — со всей свойственной оркам безжалостностью пояснили мне.

— Но я ничего такого не хотела! — Вскричала в ответ. — Я просто констатировала факт!

Ой, что я несу?

— Это не имеет значения, милашка, — орк весело улыбнулся, — непристойное предложение было произнесено и знаешь, что? Я принимаю его!

При этих словах он сорвал со своего левого запястья кожаный браслет и одел на мою руку.

— Вот так. Теперь тебе некуда деться!

— Я никогда не буду с вами спать! — Запаниковала я. Вскочила, содрав с руки подарок и швырнув на стол, бросилась к разделочному столу, где стояла подставка с ножами. Схватив один из них, заорала, — убирайтесь из моего дома!

Мужчина скептически приподнял бровь.

— На твоем месте я бы не стал так размахивать острым предметом. Порежешься еще.

— Если у тебя проблемы с женщинами, то не нужно решать их за мой счет! Убирайся! — Не помня себя, вопила я, еще больше размахивая ножом.

После этого случилось странное: нож вылетел из руки, меня приподняло над полом, а через мгновение я оказалась прижатой к стене сильным мощным телом храмовника.

— Глупая, невоспитанная, необразованная девчонка! — Прошипел мужчина. — Слушай меня внимательно. У меня не было и нет проблем с женщинами… Да что с тобой говорить!

Меня отпустили. Храмовник отошел к окну, сцепив руки за спиной. Я же медленно приходила в себя. Что за позорную истерику я устроила?

— Нам нужно серьезно поговорить и дело не касается постели. Сейчас тебе лучше успокоиться, поэтому я приду к ужину.

На этом мужчина покинул мой.

Проревела два часа к ряду.

Время вечернего чая совпало с приходом Маркуса ан Хорсена, восстановленного на должности главы криминалистического отдела Арадары. В руках следователь держал небольшой букетик полевых цветов и коробку шоколадных конфет. Увидев меня, стоящую в проходе между магазином и жилой частью дома, с распущенными волосами и красными от слез глазами, сложил брови домиком и сочувственно произнес, осторожно обнимая меня:

— Адалина, что случилось? Тебя кто-то обидел?

— Ах, Маркус, — снова заплакала, — ты не представляешь, в какую чудовищно неприятную ситуацию я попала. Это просто ужасно!

— Давай присядем и ты расскажешь все по порядку.

Мы прошли на кухню. Меня усадили на стул и, пока я успокаивалась, Маркус приготовил чай. Глотая обжигающе горячий напиток, окончательно пришла в себя и в подробностях поведала о наглом храмовнике.

— Ох, Ада, как же ты так неосторожно!

В ответ только шмыгнула носом.

— И что мне сейчас делать?

— Орки народ любвеобильный, — издалека начал Маркус. — Орчанки созревают рано и у них не в чести хранить девственность до брака. Вообще у них девственность считается неким позорным клеймом — если девушка не избавилась от нее до восемнадцати лет, то ее и замуж никто не возьмет. Раз никто ее не захотел сейчас, то и потом она никому не будет интересна. Поэтому орчанки с четырнадцати лет всеми силами стараются избавиться от девственности. Это первое. Дальше, слово «урод» у орков имеет иной смысл, нежели у других народов. У нас это слово — оскорбление, у орков — означает ребенка, родившегося первым. Урод — первенец. Понимаешь?

Я медленно кивнула, хотя совсем не понимала, к чему он мне все это рассказывает.

— К чему я это все говорю? У орков есть национальный праздник Хуш’кова — недельный праздник разврата, когда юная орчанка может попросить любого орка, невзирая на его положение и состояние, лишить ее девственности. То есть орчанка из бедной семьи ремесленников может переспать с ней сильнейшего воина, главу клана. В эти дни особой популярностью пользуются уроды — старшие сыновья рода.

— Почему? — едва слышно спросила.

— Это реальный шанс улучшить свое благосостояние или даже круто изменить жизнь. Орки страстные любовники. И они не только на ласки щедры, но и на подарки. Дорогие подарки, продав который можно жить, не работая пару лет. А некоторые счастливицы, которым удалось забеременеть, входили в род богатого отца ребенка. Нередки случаи, когда таких орчанок брали в жены — орки ценят плодовитость. Короче, отсюда и пошел обычай — если назвать орка уродом, то ты признаешься ему в своем желании переспать с ним. Причем переспать без всяких обязательств!

— Ой, мамочки! — Глаза снова налились слезами.

— Не плачь, милая, — меня притянули к груди, нежно обняли и поцеловали в макушку.

— Но если… я ведь, — у меня возникла идея и я с надеждой посмотрела в глаза Маркусу, — я ведь не орчанка, а человек. И у нас другие… эээ… обычаи в отношении этого слова! Он просто неверно меня понял!

— Боюсь тебя разочаровать, но орки давно доказали право на понимание окружающими этого термина именно так, как они считают правильным.

— А если я ему просто откажу?

Маркус пожал плечами.

— Это может сработать. Но… у орков насилие над женщиной не в чести, но если женщина, предложив себя, вдруг дала задних ход, то орк может воспользоваться силой, чтобы получить свое. Ада, не плачь. Он не будет тебя насиловать!

— Ыыыыыы…

— Ада, послушай меня, — Маркус обнял мое лицо ладонями, осторожно вытирая слезы со щек. — Он не будет тебя насиловать. Принц Райан, конечно, орочьих кровей и ему присущи многие черты этого народа. Но он сын своего рода. Рода, в котором столько намешано крови, столько традиций разных народов, что… Знаешь, ведь его бабушка чистокровная сильфа!

— Как это? — Выдохнула я.

— А вот так! Принц Ллойд влюбился в духа воздуха, она ответила ему взаимностью и у них родилась очаровательная наследница — принцесса Каллира, полусильфа-полу… да демоны их знает полукто, в императорской семье столько крови намешано, что их расу трудно определить. Так вот, это коронованная красавица внезапно для всех влюбилась в орка. Да не в простого, а главу крупнейшего и сильнейшего клана. Об этой паре у нас менестрели песни слагают. Легенда гласит, что по приказу принцессы орка похитили из его дома, а потом предложили либо женись на Каллире, либо… женись на Каллире. Иного не будет. Рагдэш э’сэ Тхэнн, так зовут папеньку нашего Темнейшего Владыки, подумал и женился на Каллире.

— Вот стерва! И не подумаешь, что нежное и трепетное существо.

— Влюбленная женщина пойдет на все, чтобы обрести счастье с любимым. А уж если она еще и принцесса…

— Но что мне делать. Я не хочу с ним… с ним…

— Ада, не плачь, — уже в который раз попросил меня Маркус. — Он не будет тебя ни к чему принуждать. Я в этом более чем уверен. Скорее всего, он воспользуется этой ситуацией, чтобы склонить тебя к сотрудничеству. Он ведь поговорить приходил. Не сказал для чего?

— Нет, — шмыгнула я носом. — Случилась эта глупая ситуация. Он сказал, что придет к ужину, — я мельком глянула на часы. — Ой, уже скоро, а еще ничего не готово.

— Ада! — Закатил к потолку глаза Маркус.

— Но не ходить же мне голодной! — Встала, поправила юбку и чуть хрипловатым от пережитого ужаса голосом произнесла, — раз ты так уверен, что насилия не будет, то я тебе поверю. Сам-то зачем пришел?

— Просто так, — улыбнулся полуоборотень. — Я что не могу прийти в гости к красивой девушке?

В ответ залилась краской. Очень приятно внимание такого сильного и уверенного мужчины, но я точно знала, что он ко мне не просто так пришел. Приподняла бровь, ожидая полного и развернутого ответа.

И Маркус меня не разочаровал. С его лица сошла вся напускная веселость, глаза превратились в две острые льдинки, внимательно оглядывающие пространство и в одно мгновение замечающие все странности.

— Расскажи мне о Микаэле ан Моррэ.

— А что Мика натворил? — без особого интереса поинтересовалась, занявшись приготовлением ужина.

— Есть основания полагать, что он замешан в убийствах. Хочу поплотнее им заняться.

— Как так⁈ — Я резко развернулась, отчего нож едва не вылетел из моей ладони, его вовремя удалось перехватить.

— Осторожней, Ада! Присядь, пожалуйста, давай поговорим. Как вы познакомились?

Я в смятении присела на стул. Взяла кружку с давно остывшим чаем, вернула на стол.

— Он сказал, что нашел постоянный источник заработка. Совсем недавно это было. А как познакомились… — я пожала плечами. — Почти два года назад. Он некоторое время крутился около моего магазина. Сразу заподозрила, что что-то украсть хочет. Так и случилось — поймала его за руку, хотела в полицию отвести, но Мика сказал, что лекарства ему нужны для больной сестры. Попросил меня осмотреть ее.

— И ты пошла?

— Разумеется, — чуть удивилась я. — Сестра была, и она болела. Несчастная девочка. Там страшная история приключилась — Юния попала под копыта коня. То ли стражники куда-то спешили, то ли путешественник какой по городу мчал. Как результат, переломаны обе ноги, разбита голова, позвоночник поврежден.

— Сейчас она как? — Быстро спросил Маркус, тщательно записывая мои слова.

— Лежит парализованная. Если бы меня сразу позвали, я бы ее на ноги поставила — свежие раны лечить проще и эффективнее, а так Юния почти месяц мучилась. Если бы ее эльфам показать… да где столько денег взять?

— Понятно, — опустил глаза следователь. — И так ты подлечила девочку и взяла шествие над Микой. А где их родители?

— Матери у них нет, умерла давно. А отец — пьяница. Он и рад был избавиться от обузы в лице собственного ребенка, да только я вмешалась. Никогда не было столь сложных пациентов… точнее были, но я самостоятельно ими никогда не занималась. Все под руководством учителя… Очень боязно было браться за Юнию, но я справилась — ноги выправила, сотрясение мозга вылечила. Но позвоночник…

Я покачала головой, как бы говоря, что там все безнадежно.

— Я так понимаю, что именно тогда ты рассказала Микаэлю об отце и Серых магах.

Просто кивнула в ответ. Не хотелось даже вспоминать, к чему привела моя неосторожная откровенность.

— Мика сказал, что не он отправил анонимку в полицию.

— Правду сказал, — мельком глянул на меня Маркус. — Это сделал лорд Турлиан дель Ланриэль. Он купил у Мики эту информацию и решил воспользоваться случаем.

— Вот сволочь!

Встала, подошла к разделочному столу и начала шинковать огурцы для салата. Со злости выходили крупные неровные куски.

— Согласен, — напряженно ответил Маркус и продолжил. — У нас с Оллеаном есть предположение, что он не только твоими личными секретами приторговывал, но и, так сказать, коммерческими.

— Что⁈

— Он ведь знал, кто твои клиенты, что они покупали и когда. Он даже приносил часть заказов, подрабатывая у тебя курьером. Он был в курсе всех твоих дел.

Я остановилась, не дорезав помидор, нахмурилась, размышляя над словами следователи, и была вынуждена не согласиться.

— Он не мог подмешивать яд в снадобья и мази так, что даже оборотень не учуял. Для этого нужны знания алхимика и травоведа.

— Все верно, — кивнул Маркус, — и из этого следует, что у него был сообщник, который владеет необходимыми знаниями, а чтобы вскрыть посылку и подменить один флакон на другой, особых знаний не нужно.

— Так ты думаешь это он?

— Это одна из рабочих версий. Оллеан сейчас проверяет твоих клиентов — берет пробу зелья для анализа, выспрашивает, кто доставил. Троим заказ отнес Мика, двое забрали из твоих рук. Яда ни в одном нет. Но, Ада… мы всем рекомендует воздержаться от использования средств, невзирая на отсутствия в них яда. Сама понимаешь, риск есть. И огромный. Сээн Наили неоднократно пользовалась обезболивающей мазью твоего производства, но и ее отравили, казалось бы, безопасным проверенным средством.

Я огорченно вернулась к шинковке овощей. Это конец! Конец моей репутации, как зельевара и травника. Через полгода никто и не вспомнит, что был таинственный отравитель, зато все будут прекрасно помнить, что люди умирали именно от моих зелий!

— Не переживай, все образуется, — поддержал меня Маркус, обнимая со спины.

— Угу.

Я повернулась, запрокинув голову, чтобы видеть собеседника. Наши лица оказались совсем рядом. Муркус наклонился чуть ниже, почти касаясь своими губами моих. Наше дыхание смешалось. Прикрыла глаза, готовясь принять новые захватывающие ощущения.

— Что здесь происходит?

На пороге моей кухни стоял сам Темнейший Владыка, принц и наследник Темного престола, Райан ан’э Алдагон И’Эллиэри Тхэнн. Мужчина откинул капюшон, явив нам недовольную физиономию. Даже злую, я бы сказала.

Вздрогнула от резко нахлынувшей ауры ярости, исходившего от храмовника. Прижалась сильнее к Маркусу, тот в ответ сильнее стиснул меня в своих объятиях.

— Это моя женщина, — резко бросил «красавчик», глядя в глаза полуоборотню. — Отойди от нее.

Маркус, наоборот, еще сильнее прижал меня к себе, и с вызовом посмотрел в глаза храмовнику. Начался поединок взглядов, который, увы, полуоборотень проиграл. Он опустил глаза в пол, сделал шаг назад, отцепив мои руки от своей рубашки, буркнул «Прости».

— Вон! — Приказал ан’э Алдагон.

И Маркус подчинился. Проходя мимо храмовника, смело глянул ему в лицо, как бы говоря, что бой проигран, но это еще не конец.

— По какому праву ты прогоняешь моих гостей? — Возмущенно набросилась на него.

В ответ меня внимательно оглядели, состряпали брезгливую физиономию и выдали:

— А еще скромницу из себя строила. Не успел выйти, как ты другого мужика к себе затащила.

— Никого я не затаскивала, — едва могла говорить от возмущения. — Он сам пришел. И вообще…

— Ты принадлежишь мне! — Грубо оборвали меня.

— Я не принадлежу тебе, — со всем возможным спокойствием произнесла, пряча дрожащие руки за спиной. — И давай сойдем на том, что я неправильно выбрала слово, желая описать твою внешность. Погорячилась, извини.

— Давай закончим на том, что ты обещала мне свое тело. — Храмовник подошел ко мне, оперся ладонями о стол по бокам от меня, угрожающе нависнув надо мной. — Уж таковы законы Темной Стороны, извини.

— Я не собираюсь с тобой спать. И уже об этом говорила, — от страха губы едва могли шевелиться, но я упрямо продолжала. — Хочешь женской любви — отправляйся к матушке Мого!

— Интересно, откуда благовоспитанная девушка знает о борделе, ммм? — Мужчина выпрямился, сложив руки на груди и иронично наблюдая, как мои щеки заливает румянец.

— Это все бизнес. Ничего личного, — кое-как выдавила я.

— Бизнес? — Не поверил мужчина. — И сколько же ты хочешь за ночь любви?

— Дурак! — Вскипела я. — Специальные травы и лекарства я им поставляю! И целительские услуги оказываю!

Повернулась к столу и взялась за нож. Несчастный помидор превратился в истекающую «кровью» лепешку.

— Извини, — мягко сказал храмовник, осторожно обнимая меня за плечи. — Но что еще я мог подумать?

— На Темной Стороне все такие озабоченные? — Раздраженно спросила я, скидывая его руки.

— Уверяю тебя — Светлая ничем не лучше.

— Да ну? Ни одному Светлому лорду не придет в голову делать столь неприличное предложение благородной девице!

— ⁈ — Лицо Райана выражало явный шок.

— Что? Скажешь, я не права?

Мужчина открыл рот, затем закрыл и, наконец, выдал:

— Зато мы не продаем своих юных дочерей похотливым старикам.

— Девушки выполняют свой долг перед семьей, — отчего-то начала оправдываться. — У каждого свои традиции.

— Вот и я про то же. — Мужчина широко улыбнулся. Я же возмущенно засопела.

«Вот негодяй! Мерзавец! Уро… Так стоп! Даже в мыслях это слово не произносить!»

— Ты хотел поговорить, — напомнила ему, складывая нарезанные овощи в миску, присолила будущий салат и достала бутылку с оливковым маслом.

— Я голоден, — многозначительно ответил Райан.

— Ужин будет через час.

Мужчина кивнул и уселся за стол, раскрывая непонятно откуда взявшуюся папку с документами.

Я закончила с салатом и хотела было уже приступить к чистке картофеля, как заметила, что храмовник натянул капюшон на голову. Чего это он?

— Привет! Ой, у тебя гости? — Мила прямо-таки лучилась удивлением.

— Так получилось, — немного осуждающе глянула на мужчину. — А ты чего пришла?

— Как⁈ — Мила едва не взорвалась от удивления. — Мы же договаривались встретиться перед ужином. Сама в гости звала!

— А… А! — Сделала вид, что-то припоминаю. Да, до актерских способностей подружки мне далеко. — Запамятовала что-то. Проходи!

Но девушка не торопилась войти в кухню, так и стоя на пороге. Повернулась к храмовнику, присела в книксене и со всей возможной почтительностью произнесла:

— Лорд-храмовник, будет ли дозволено мне присоединиться к вашему обществу?

Храмовник кивнул, после чего снова уткнулся в бумаги. Довольная Мила направилась ко мне.

— Я модные журналы принесла, — жизнерадостно сообщила она. — Такое покажу, закачаешься! — И Мила спрятала в ладонях вмиг порозовевшие щеки.

— Поможешь? — Пододвинула к Миле тарелку с нечищеной картошкой, та исподлобья на меня глянула и понуро кивнула. Я же, сплавив неприятную работу, вплотную занялась курицей.

Ужин прошел тихо и мирно. Храмовник молчал, с аппетитом поедая жаркое. Мы же с Милой беседовали о моде. После чая Райан снова погрузился в свои бумаги, а мы, обложившись журналами, которые Мила и вправду принесла, заглядывали модные новинки грядущего сезона.

— Вот! Сейчас такое покажу! — Милка вытащила один из журналов и раскрыла на последних страницах.

М-да, действительно шокирует. На картинке была нарисована пышногрудая и крутобедрая эльфийка с глазами в пол лица и пухлыми алыми губками. Эльфийка была обнажена, если не считать двух кружевных полупрозрачных треугольничков, которые едва прикрывали соски, и крохотного лоскутка в том месте, где должны быть панталоны. Треугольнички и лоскуток соединялись едва заметной цепочкой. Заголовок страницы гласил: «Как порадовать мужа?»

— Я уже решила — закажу себе такой! — Глаза Милы лихорадочно блестели, щеки украшал румянец.

— Тебе пойдет, — Смущенно ответила, отмечая, что фигура подружки такая же, как на картинке у эльфийки. У меня же, увы, более скромные формы. Но представить себя в «мужней радости» было очень легко. Вот я верчусь перед зеркалом, а рядом Райан стоит и даже пошевелиться не может от восхищения…

Что⁈ Райан?

Украдкой глянула на мужчину и обнаружила, что он смотрит на меня. Покраснела. Отвернулась.

— Я тоже возьму, — решилась, краснея еще больше.

— О, — Милка бросилась обниматься. — Я так рада, что не одна такая!

Так за журналами мы просидели до позднего вечера. Уже давно стемнело, а храмовник все сидел, перебирая свои бумажки и отстраненно глядя в окно, мы же украдкой зевали, делая вид, что нам все также интересно смотреть изученные от корки до корки журналы. Что делать было непонятно, зато все отчетливее становилось то, что Райан решил заночевать у меня. Но где его разместить? У меня только одна спальня и если Милу я могу туда пригласить, то этого наглого храмовника — никогда!

Мы с Милкой уже решили уложить его в библиотеке на диване, как в мой дом ворвался злющий вампир.

Дверь в гостиную, где мы сидели, была снесена и с громким треском повалена на пол. На пороге, вцепившись в косяк черными когтями, стоял глава Арадарского храма в полузастегнутой черной рубашке, мятых брюках и высоких сапогах с отворотами.

— Госпожа ан Лайми, живо на выход! — Прорычало это чудовище, гладя на девушку налитыми кровью глазами.

— М…мм… ммм, — Мила вжалась в спинку дивана, мертвой хваткой вцепившись в мою руку.

— Лорд эрэ Арр’Лакрима, — подал голос совершенно спокойный Райан, — сбавьте обороты.

— Райан, — рыкнул вампир, отчего мое сердце болезненно сжалось в испуге, а Мила и вовсе повалилась без чувств, — какого демона я должен выполнять твои мелкие поручения, как мальчик на побегашках? У тебя, что людей мало?

— А какого демона у тебя сегодня праздник, а у меня нет? — Иронично вопросил Райан, при этом хитро глядя на меня.

Лорд эрэ Арр’Лакрима тоже посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом. Тут-то я и заметила в вырезе рубахи на груди красный след от помады. И еще один чуть ниже. Понятно, отчего вампир так зол — его выдернули с пустяковым заданием со свидания. С очень приятного многообещающего свидания.

— Прошу прощения, госпожа ан Тьенэ. — Вмиг успокоившийся вампир чуть поклонился мне. — Я возмещу весь причиненный ущерб. Госпожа ан Лайми, ваше сердце бьется слишком быстро, чтобы пребывать в обмороке. Поднимайтесь, я провожу вас домой.

— А можно я у тебя переночую? — с мольбой в глазах спросила Мила.

— Конечно! — Радостно согласилась я. Ведь так и было задумано!

— Нет! — Твердый холодный приказ от Райана.

Мила схватилась за сердце, едва не теряя сознание. По щекам ее потекли слезы.

— Какого демона, ты здесь командуешь⁈ — Вспылила я. — Это мой дом и только я могу решать оставаться здесь гостям на ночь или нет!

— Да, — протянул от входа, приведший себя в порядок вампир, — крепкий орешек. Госпожа ан Лайми, прошу простить меня, не хотел напугать, — снова короткий поклон. — Не бойтесь, я не обижу вас. Идемте, я провожу вас домой.

Мила встала и на негнущихся ногах, словно кукла, поплелась к выходу.

— Останься, — попросила я ее.

Девушка оглянулась, с жалостью посмотрела на меня и тихо произнесла:

— Завтра я принесу тебе учебник по этикету.

Удивленно захлопала глазами. Это-то здесь при чем?

Проводила подругу и вампира до выхода из дома, недоумевая, почему Мила так безропотно подчиняется приказам мужчин. Потом вспомнила, что слово храмовника закон, и его приказы обязательны к исполнению. А уж если приказывает сам Темнейший Владыка…

— Пока! — Печально хлопнула мокрыми ресницами Мила, спускаясь с подъездной лесенки.

Зря она не смотрела под ноги. Промахнувшись мимо ступени, Мила с коротким вскриком полетела вниз. Реакция вампира была молниеносной — он метнулся вперед, прервав беседу с начальством, подхватил девушку на руки.

— Ой! — Мила залилась краской, так как ее лицо оказалось в вырезе рубашки.

— Утром договорим, — бросил вампир, поудобнее подхватывая Милу и быстро унося ее в темноту.

— Эй, отпусти! — Меня тоже взяли на руки и понесли наверх. В спальню.

— Хватит вести себя, как маленькая девочка, — строго сказал Райан. — Мое терпение не безгранично!

— Я не буду с тобой спать! — Упрямо твердила, хотя паника все больше захватывала меня. Что я могу против сильного мужчины и искусного воина?

— Уже очень поздно, мы оба устали, — Райан вошел в спальню и остановился на пороге с удивлением глядя на кровать. Через пару секунд, поборов ступор, подошел к ложу и уронил меня на него.

— Я не насильник, Ада. Перестань трястись.

— Тогда убирайся отсюда!

— Нет, — храмовник нагло улыбнулся. — Ты мне нравишься. И я тебе тоже!

— С чего ты это взял? — От изумления я не сразу смогла выговорить эти простые слова.

Райан отошел от кровати, прошелся по комнате туда-сюда, не выдержав прикоснулся к опоре балдахина. Осторожно провел вниз, изучая искусную резьбу.

— Это эльфийский дуб? — Скорее утвердительно, чем вопросительно выдохнул он.

— Нет, конечно, — стараясь, чтобы голос не дрожал, как можно легкомысленнее ответил я. — Это лак.

— Лак? — Неверяще протянул Райан, глядя на меня, как на дурочку.

Я пожала плечами, кивая головой.

— Лак. Через пару лет, когда он полностью впитается, гарнитуры на первом этаже невозможно будет отличить от волшебного дерева эльфов. Так мастер ман Тиман сказал. — Сдала я гномов по полной программе.

— Это неважно сейчас, — хмыкнув, отмахнулся мужчина. — А что касается твоего вопроса, то я эмпат. Я отчетливо различаю грани эмоций, чувств, настроений, даже желаний. Когда вы с Милой, сидя на диване, разглядывали журналы, а именно раздел с нижним бельем, я отчетливо уловил твое желание, чтобы я увидел тебя обнаженной.

— Неправда! — вскричала, вскакивая с кровати.

— Правда! — Убийственно спокойно и непоколебимо ответили мне. А затем более мягко продолжили, — ну если не нагой, то в роскошном белье, от которого я должен прийти в немой восторг. А теперь ответь, милая Адалина, может ли мужчина НЕ нравиться девушке, которая мечтает, чтобы он увидел ее без одежды, ммм?

Я то краснела, то бледнела. И не знала, что ответить ему. Смотрела в его мерцающие темные глаза и осознавала, что оправдываться не было смысла, как и придумывать что-либо, он ведь поймет, что я вру.

— Это ничего не значит, — угрюмо ответила, опустив глаза.

— Значит и очень многое.

— Я не буду с тобой спать!

Райан устало выдохнул. Снова прошелся по комнате взад-вперед, затем сел в кресло, вытянув длинные ноги.

— Я не насильник. И уже говорил это. Так что, прекращай трястись и начни думать о том, какие перспективы открывают перед тобой эти отношения.

— Как ты отвратителен! — Не выдержала я. — Покупаешь себе любовниц!

Мужчина поморщился.

— Ты ничего не знаешь о природе отношений мужчины и женщины. Поэтому я прощу тебе эту грубость, — прозвучало это несколько угрожающе. — Я уже говорил тебе, что у меня не было и нет проблем с женщинами в том понимании, которое ты себе воображаешь. Наоборот, я страдаю от чрезмерного внимания. И не надо так презрительно хмыкать! Я сильный, здоровый мужчина, твердо стоящий на земле. Это всегда привлекательно для противоположного пола.

— Ты богатый человек. Да к тому положение в обществе высокое имеешь. И титул, разумеется, — не могла не заметить я, низводя на нет все его размышления.

— Согласен, — кивнул мужчина, подаваясь вперед. Я даже подумала, что он сейчас встанет, вздрогнула, готовясь бежать, но Райан всего лишь оперся локтями о колени и соединил кончики пальцев. — В моем положении есть доля привлекательности, но, Ада, подобных женщин я отсекаю еще на этапе знакомства. Большинство во мне привлекает именно то, что я назвал — сила, здоровье, способность защитить и уберечь.

На меня посмотрели долгим, внимательным взглядом. Я передернула плечами и отвернулась, нервно выдохнув.

— Не стоит бежать от своих желаний. Это плохо для здоровья, — назидательно посоветовали мне. Я в очередной раз фыркнула. — Мы нравимся друг другу — и это неоспоримый факт. Я понимаю, что ты не можешь лечь в постель с мужчиной, с которым только что познакомилась. Это дико. И это не правильно. Поэтому я предлагаю тебе пари.

— Какое еще пари?

— Я ухаживаю за тобой и соблазняю.

— Хм, — фыркнула я. — А если у тебя не получится? Что тогда?

— В этом случае, — Райан задумался. — Если мне не удастся тебя соблазнить, я выполню одну твою просьбу. В рамках разумного, конечно. И в рамках Темного закона.

— А сроки. Пари подразумевает конкретные сроки? — Не унималась я. В моей душе появилась надежда. И какое-то убийственное спокойствие.

— Пока веду расследование. Не могу назвать конкретных сроков. Недели две, может три. Ты согласна на пари? Не отказывайся, у нас будет время поближе познакомиться и узнать друг друга.

— Ты так говоришь, как будто у меня есть выбор!

— Правильно мыслишь — от своего я не отступлюсь! — «красавчик» откинулся на спинку кресла, сощурив глаза, как довольный кот. — Отказаться ты можешь, но в этом случае мои методы будут несколько иными.

— Это какими? — Страх снова вернулся. Если это будут не ухаживания с красивым соблазнением и не насилие, то что?

— Откажись от пари и узнаешь, — загадочно улыбнулся Райан. А потом резко, не дав мне прийти в себя, вопросил, — твой выбор?

А чем я рискую?

Две недели не столь уж большой период, что бы я переменилась во мнении. Вряд ли ему удастся хотя бы понравиться мне, не говоря уж о том, чтобы затащить в постель! Для этого и года будет мало. Но терпеть его рядом с собой целых четырнадцать, а то и двадцать дней… Очень долго! Но, тем не менее, сказала:

— Хорошо, я принимаю условия пари. Но… — Тут я сделала театральную паузу, сжав губы в тонкую ниточку, чтобы скрыть коварную улыбку. — Но в случае твоего проигрыша, ты лично перекопаешь землю в моем палисаднике. И на заднем дворе тоже!

Глаза храмовника удивленно округлились. Он подошел к окну, выглянул, распахнув створки, и всматриваясь в ночную мглу. Круглая яркая луна и мириады звезд на безоблачном небе должны были показать нежеланному гостю пышные кусты крапивы, острые стебли осота и мокрицу, мокрицу, вездесущую неубиваемую мокрицу.

— Хорошо, — Райан вернулся к креслу, сел и спокойно, как сытый удав, закончил, — я займусь облагораживанием твоего участка. Хотя ожидал другого, раз ты знаешь о моих возможностях и связях.

Я только пожала плечами — мне ничего не нужно от него. А так хоть будет повод посмеяться от души. Еще никому не удавалось заставить Темнейшего Владыку потеть в огороде!

— Ложись спать, — храмовник поднялся и пошел к двери. — Я прогуляюсь и вернусь через полчаса. И да, — мужчина остановился, взявшись за ручку двери, — даже не думай уложить меня на диван или кушетку. Я буду спать на кровати вместе с тобой!

Первые пару минут возмущенно открывала и закрывала рот, но высказать свое недовольство было уже некому. Потом загрустила, даже всплакнула. Меня поддержал одинокий вой бездомной собаки. Он же и привел меня в чувства. Глянула на часы — от отведенного мне времени осталось десять минут. Проклятье!

Бросилась в ванну, быстро ополоснулась и почистила зубы. Даже успела сходить на кухню и взять самый большой разделочный нож. Слову храмовника, Высокого лорда и принца нужно верить, но орку отчего-то доверия не было. Я как раз успела спрятать лезвие под подушку, как вернулся Райан. Он мельком глянул на меня, усмехнулся моей пижамке со слонятами, стащил через голову свой балахон и направился в ванну. Одежда под хмамидой оказалась странной — черные брюки в обтяжку, но не стесняющие движений, и черная же футболка, которая не скрывала атлетическую фигуру.

Я покраснела, провожая взглядом Идеал мужчины. Потом вспомнил его лицо, быстро остыла и забралась под одеяло.

Идеал идеалом, но к совершенному телу еще и голова соответствующая должна быть.

Полезла рукой под подушку и едва не порезалась о нож. Держать его там было чистым безумием, пришлось переложить на тумбочку и прикрыть носовым платком. Глупо, конечно, он все равно заметить, но это меня хоть как-то утешалось.

Вскоре из ванной вышел Райан, вытирая мокрые волосы полотенцем. Отбросив его, глянул на меня и его лицо приобрело злое и возмущенное выражение.

— Это еще что такое? — Стремительно подошел и схватил с прикроватной тумбочки мой ножик. — Зачем это?

Вопрос прозвучал зловеще. Я испуганно втянула голову в плечи и промолчала.

— Проклятье! — Выругался мужчина, уничтожая орудие кухонного труда всплеском темной магии. Затем обошел постель и положил на середину кровати длинный меч. — Довольна? — Зло спросили меня, отчего я вздрогнула, и, не дожидаясь моего ответа, приказал, — спать!

Я послушно закрыла глаза, ощущая, как мужчина укладывается рядом.

Сон не шел. Точнее я все время плавала на поверхности, открывая глаза от каждого шороха. Райан отчего тоже не спал, лежал на спине и разглядывал складки балдахина.

— Странные вы девушки создания, — тихо сказал храмовник, промучившись час.

— Что ты имеешь ввиду? — сонно отозвалась я. Ненавижу это состояние, когда хочешь спать, но сон не идет.

— Я не оправдал твоих ожиданий, Адалина, — печально ответил Райан. От этого заявления я удивленно приподняла голову. — Ты надеялась, что я буду приставать, а ты отбиваться. И, что самое главное, весьма успешно отбиваться. По твоему замыслу ты должна меня самым чудодейственным способом вырубить до самого утра. И все это должно происходить неспроста, а для того, чтобы завтра пожаловалась своим подружкам, какой я негодяй. Но я не пристаю и тебе обидно.

— Ты говоришь чушь, — возмущенно фыркнула.

— Ты забываешь, что я менталист и эмпат, — хмыкнул мужчина. — В твоей голове слишком много мыслей, а в душе эмоций. И это мешает заснуть нам обоим. Будет лучше, если я переберусь в кресло.

И Райан действительно встал и уселся в кресло.

Мне стало его жалко. Один в неудобном кресле, без подушки и одеяла.

— Засыпай, Ада, — послышался насмешливый голос храмовника. — Я лягу, когда ты уснешь.

Я расслабилась, но в моей голове действительно много мыслей. Одна из них настойчиво вертелась, вызывая беспокойство. Каково это знать, что у человека не только на уме, но и в сердце? Где-то посреди размышлений над этой проблемой, я и заснула.