Здоровенный ублюдок Поттер 3

Глава одиннадцатая. Гарри, ты альпинист-экстремал!

//Горы Амелл, Горгона, 4 июля 1179 года//

— Поднимай… жопу… и-и-и… идём… — стуча зубами, приказал Гарри. — Ёб… твою… мать….

Болько лишь медленно поднял правую руку, но почти сразу уронил её.

Гарри, уже полчаса волокущий Болько, нашёл впадину, в которую не задувает лютый ветер, где они сейчас и сидят, медленно умирая.

Акстен поставил конкретную задачу — добраться до вершины пика Горгоны, также известной как Гора Дьявола, где найти рунный камень и принести его в Хаэрн Кадух.

Испытание это адски сложное, потому что, по оценкам Гарри, тут минимум пять километров высоты, а он ни разу не альпинист, чтобы резко совершать подобные восхождения. Впрочем, учитывая физические кондиции ведьмаков, испытание пройти реально.

«Надо просто мыслить стратегически», — подумал Гарри, пытаясь разжечь огонь кремнем и кресалом.

Он знал, куда идёт, поэтому нагрузил себе спину связанными поленьями, чтобы не околеть бесславно в одну из ночей…

Судя по порывистым движениям дымка, в этой яме тоже был ветер, просто Гарри замёрз настолько, что уже не ощущал этих дуновений. Место не подходящее.

— Болько… вставай… — с трудом разогнул он колени и начал собирать сложенную в костёр древесину. — Вставай, сука!!!

Подойдя к уже прекратившему бороться с холодом мальчику, Гарри дал ему несколько пощёчин, что привело бедолагу в чувство.

— Я… не… могу… — пожаловался Болько.

Гарри же начал старательно приседать, чтобы разогнать кровь и хоть как-то согреться перед выходом в ледяной ад. Несколько минут приседаний привели его в некое подобие тонуса.

— Я тебя брошу, если не встанешь! — выкрикнул он.

Болько приложил сверхусилие и приподнял голову. Он понимал, что Гарри не шутит. Приложив ещё одно сверхусилие, Болько перевернулся и поднялся на колени.

— Идём! — приказал Гарри. — До заката надо найти укрытие!

Гора Дьявола, как поведал Акстен, необитаема, тут нет даже снежных барсов и горных козлов, поэтому опасаться особо некого и кормиться тоже некем. Грифоны и кокатриксы избегают этой горы по причине отсутствия корма, поэтому Гарри не опасался, что в один солнечный денёк его подхватят за плечи и сбросят с пары сотен метров на камни.

Взяв вставшего Болько под руку, Гарри продолжил движение наверх — дальше будет только хуже, но это надо перенести. Акстен и остальные ведьмаки прошли это испытание, а это значит, что Гарри тоже сможет. Болько уже показал, что не сможет, поэтому Гарри планировал оставить его в каком-нибудь укрытии и подняться на вершину самостоятельно, чтобы взять там два рунных камня — в озвученных правилах не было ни слова о том, что так делать нельзя.

Три сотни метров восхождения под углом, ужасающий ветер, дующий будто со всех сторон, и Гарри начинает чувствовать, что у него кончаются силы. Один бы он справился лучше, но бросать Болько он счёл слишком бесчеловечным — он же не зверь какой-то…

Ещё три сотни метров восхождения — Гарри перестал чувствовать ноги и руки, но упорно продолжал идти и тащить за собой вяло плетущегося Болько.

Наконец, спустя ещё полторы сотни метров, начался спуск, слева от которого обнаружилось что-то, сильно напоминающее вход в пещеру. Ну, Гарри хотел на это надеяться.

По пути он наткнулся на торчащую из старого снега обледеневшую человеческую руку — старое свидетельство проваленного испытания. И повод утроить усилия, потому что тут не нужно никаких свирепых зверей, чтобы умереть.

Добравшись до вероятного входа в пещеру, Гарри радостно заулыбался, когда понял, что это он и есть.

Затащив полубессознательного Болько внутрь, он оценил обстановку внутри пещеры — это даже не полноценная пещера, а обычная щель между двумя здоровенными глыбами, рухнувшими сюда в ходе движения литосферных плит. Площадь, максимум, семь метров квадратных, зато второго выхода нет, и это объясняет отсутствие сквозняка.

В самой глубине обнаружились многочисленные следы кострищ — Гарри далеко не первый находил это убежище, что косвенно свидетельствует о верном выборе маршрута для восхождения.

Сложив полешки в костёр, Гарри высек искру на трут, раздул пламя и с трудом подпалил частично отсыревшую древесину. Но огонь взялся и ему очень быстро стало тепло.

— Ползи сюда, — сказал он Болько, лежащему на холодном камне.

Тот увидел разгорающийся огонь и изо всех сил пополз в его направлении.

Гарри же достал из рюкзака кусочки сушёного мяса и начал есть. Еда у каждого своя, необходимый минимум на три дня — это требование Испытания Горой.

Костёр окончательно разгорелся и Гарри, впервые за этот день, стало по-настоящему тепло. Болько же чуть ли не залез в костёр, с видимым удовольствием держа руки прямо над огнём.

Сжевав дневную норму, Гарри просто наслаждался теплом, расслабленно закрыв глаза. Дым коптил потолок, после чего уходил через выход из пещеры, поэтому угореть они тут не смогут. И Гарри сейчас пришла в голову мысль, что, по сравнению с тем, что его ждёт дальше, смерть от угарного газа — это прямо очень легко…

— Спасибо тебе, Гарри, — поблагодарил его Болько.

— Ты торчишь мне свою жизнь, — сообщил ему Гарри, вытащив из рюкзака флаг и сложив его заново. — А после того, как я взберусь на гору и притащу два рунных камня, будешь торчать ещё одну жизнь. Понял меня?

— Да, — ответил Болько. — Так ты… Так ты пойдёшь один?

— С тобой я там точно сдохну, — ответил на это Гарри. — В одиночку у меня есть хоть какие-то шансы.

— Буду обязан тебе по гроб жизни, клянусь, — поклялся Болько.

— По гробы двух жизней, — усмехнулся Гарри, после чего указал на дрова на рюкзаке Болько. — Трать экономно, береги тепло. Регулярно отжимайся и приседай — так согреешь себя и потратишь меньше дров. Ещё сходи к трупу, что лежит в пяти десятках шагов от пещеры — маловероятно, но есть шанс, что у него при себе осталось что-то полезное. Еда, дрова — что-то может найтись. Если сможешь, забери его одежду — ему она больше не пригодится.

— Понял тебя, — кивнул ведьмачий неофит. — Я всё сделаю.

— Если не вернусь в следующие два дня, считай, сдох я, — произнёс Гарри неохотно. — Тогда сам поднимайся и ищи рунный камень. Не вздумай даже возвращаться в Хаэрн Кадух — зарежут, как поросёнка.

— Я знаю, — кивнул Болько. — Ещё раз спасибо тебе, Гарри.

— Я не за спасибо это делаю, — покачал головой Гарри. — Помни о долге. И приготовь свои крюки с верёвкой. Мне это будет нужнее, чем тебе.

Потеряв интерес к беседе, он приблизился к костру и начал старательно отогреваться. Разувшись, он прогрел и помассировал ноги, после чего помассировал руки и лицо — от холода кровоток замедлился, ведь кровь обычно оттекает от мёрзнущих слоёв плоти.

Где-то через семь-восемь часов, когда солнце вновь взошло, Гарри обулся и перевязал все ремни своего мехового костюма, проверил запасы в рюкзаке и пошёл на выход.

Идти долго, ведь они преодолели лишь половину расстояния до вершины, то есть осталось где-то два с половиной километра пути вперёд и вверх. И если проделанный путь был сравнительно простым, то второй отрезок обещал быть очень тяжёлым.

Гарри что-то такое помнил о необходимости давать время организму, чтобы адаптироваться к низкому содержанию кислорода в воздухе, но дров у них мало, поэтому времени на адаптацию совсем нет.

«Нам бы лишь одну газовую горелку с парой баллонов…» — подумал он, двигаясь к мини-перевалу, с которого начнётся сложное восхождение.

Преодолев эту маленькую преграду, Гарри оказался перед долиной, по которой прокатилась снежная лавина, ушедшая в ущелье справа — они слышали её вчера.

Ходить тут опасно, об этом твердили скудные альпинистские познания Гарри и здравый смысл. Снег выглядит не очень надёжно, поэтому лучше дать дугу на сотню метров левее. А ещё лучше соблюдать тишину, потому что есть риск повторного схода снега и если это случится, то Гарри уже ничто не спасёт.

Двигаясь по наиболее безопасному маршруту, он наткнулся на «свежий» труп неофита, принесённый сюда лавиной. Мертвенно-бледное лицо, ледяными глазами смотрящее в вечность, шрамы на шее и плечах, застывшие навсегда — не очень ободряющее зрелище, будто намекающее Гарри на его возможную судьбу. На мертвеце была порванная в районе груди одежда, а также потрёпанный рюкзак на спине.

Топлива у него в момент смерти не было, но его ещё не грабили, потому что Гарри обнаружил в очень твёрдом рюкзаке два тряпичных свёртка с вяленым мясом и верёвку с крюками. Если мясо до сих пор пригодно в пищу, то это увеличивает шансы Гарри на выживание.

Он попробовал мясо на вкус и понял, что оно отлично сохранилось. Можно брать и можно есть. Правда, твёрдое, как ледышка…

С трупом он решил ничего не делать, ведь на это нет ни времени, ни желания, поэтому тело так и осталось в снегу, а Гарри пошёл дальше.

Шесть сотен метров спустя, он обнаружил ещё одну пещеру. Будь у трупа с собой древесина, он бы остановился здесь, но лишнего топлива нет, поэтому лучше поберечь запасы.

Он уже собирался идти дальше, но заметил у входа в пещеру некий артефакт — горку камней с торчащей из них красной тряпкой. Это, как минимум, стоит изучения.

Подойдя ко входу, Гарри прислушался, но не услышал ничего. Это настоящий край мертвецов…

Внутри были следы кострища, а также сидящий у него труп.

Парню было лет двенадцать, если брать в расчёт изменения после Испытания травами. Он грелся у костра, опёрся о стену пещеры и уснул, чтобы больше никогда не проснуться. Рюкзака при нём не было, зато была меховая одежда, в точности такая, как и у Гарри, но он не посчитал нужным брать её — сильно не поможет, зато лишний вес.

Другие неофиты, приходившие в эту пещеру, тоже не посчитали нужным забирать у мертвеца одежду, поэтому он так и остался сидеть тут, в вечном холоде, навсегда.

Выйдя из пещеры, Гарри с острой личной неприязнью посмотрел на труднодостижимый пик Горгоны, после чего продолжил восхождение.

С кислородом у него проблем не возникало, его усовершенствованные лёгкие выжимали из разреженного воздуха всё, что у него есть, а ещё Гарри мог по семь-восемь минут идти на одном вдохе, но старался так не делать, потому что всё равно неприятно.

По его ощущениям, тут где-то минус тридцать, может, минус сорок, но ветер сильно усугубляет холод. Где-то через километр-полтора подъёма нужно будет срочно искать укрытие или зарываться в снег — иначе можно просто насовсем уснуть по дороге.

— Ох, блядь! — выкрикнул Гарри, поскользнувшись на одном из перевалов.

Неожиданно для него, спереди появилась гладкая ледяная поверхность и он покатился в направлении пропасти, лишь чудом успев зацепиться рукой за встретившийся на пути камень. В пяти метрах от него пропасть, падение в неё будет означать неминуемую смерть, ведь там пологий отвес на восемьсот метров вниз — он проходил там часов восемь назад и там сплошной камень. Даже если он переживёт падение, рад этому будет не очень сильно.

Сняв с крепления самодельный ледоруб, изготовленный из погнутого и ржавого меча, Гарри начал отдаляться от пропасти, медленно, но верно преодолевая ледяную поверхность.

— Твою мать… — выдохнул он, когда сумел встать на твёрдом снегу. — Так же и сдохнуть можно…

Впредь он действовал очень осторожно, проверяя каждый спуск на предмет ледяной корочки, которая может убить его надёжнее, чем случайно взлетевший на такую высоту грифон.

Шаг за шагом, он преодолел назначенную себе норму в тысячу метров и почувствовал, что начал слабеть. Нужно укрытие.

Ещё за несколько сотен метров до этого места, он приметил нечто похожее на щель в камне и сейчас пошёл прямо туда.

Но это оказалось обманкой, потому что щель только выглядела глубокой, а на деле в ней нет и метра глубины. Раздосадованный неудачей, Гарри был вынужден идти дальше.

В снег углубляться ему очень не хотелось, потому что он не был уверен, что удастся докопаться до камня и развести приличный костёр да и времени это отнимает очень много.

Ещё триста метров спустя, он наткнулся на очередной труп неофита, нога которого выглядывала из-под плотного снега.

«Интересно, на Эвересте столько же трупов?» — пришла в голову Гарри мысль. — «Туда же ежегодно лезут сотни людей — я не верю, что никто ещё не умер».

Обыск трупа ничего не дал, потому что он уже давно был кем-то ограблен. Возможно, это был Акстен, Юнод или Иво, а может, другой из знакомых ведьмаков. Сложно сказать, сколько этот покойник пролежал в толще снега и был вынесен сюда очередной лавиной. Есть вероятность, что он лежит тут сотню лет и его ограбили так давно, что уже нет в живых тех ведьмаков…

Силы начали оставлять Гарри, но он держался на морально-волевой стойкости и продолжал восхождение.

И, где-то через шестьсот метров, он наткнулся на некое подобие пещеры. То есть не полноценной пещеры, а нагромождения камней, под которыми нашлась щёлочка глубиной в три-четыре метра. И, судя по копоти, оставшейся на камнях, её кто-то уже использовал для укрытия.

Сняв со спины три полешки, Гарри разжёг костёр и практически навис над ним, чтобы максимально использовать всё выделяемое тепло. Он закрыл глаза и не дышал, чтобы не нюхать неприятный дым, а лишь наслаждаться долгожданным теплом.

Возможно, причиной этому послужил адский холод, а может, полешки оказались дерьмовыми, но костёр прогорел где-то за полчаса, зато Гарри успел полноценно согреться и даже разогреть вяленое мясо.

Сытый и согревшийся, он покинул ставшее таким уютным укрытие и продолжил восхождение.

Он считал, что ему сильно повезло, что тут не водится никаких фантастических тварей. Если бы ещё пришлось сражаться с кем-то, он бы такого не вынес — это было бы уже слишком…

Думать ни о чём не хотелось, ведь его организм прекрасно понимал, что надо экономить энергию и фокусироваться только на выживании. В голове его царило когнитивное затишье, ненадолго, но часто прерываемое на оценку окружающей ситуации и поиск возможных угроз.

Бредя так по поверхности мёртвых скал, он обходил подозрительные места, останавливался и внимательно присматривался к обманчиво ровному снегу, и стоически претерпевал панику, возникающую всякий раз, когда его меховые сапоги обнажали из-под снега ледяную поверхность.

Наконец, он добрался до почти отвесной стены, о которой их с Болько предупреждал Акстен — нужно будет забраться на неё и дальше просто идти вперёд и вверх, по сравнительно безопасному, но трудному пути к вершине.

Вооружившись ледорубом, верёвкой и набором бронзовых скальных крюков, выданных Акстеном, Гарри взобрался на высоту десяти метров и начал налаживать страховку. Ему надо будет спускаться обратно, поэтому просто необходимо потратить на всё это драгоценное время.

Каждые десять-пятнадцать метров он вбивал в скалу крючья, игнорируя те, что оставили неофиты прошлого. Никто не знает, кто и как их вбивал, сколько времени прошло и вообще, в альпинизме верить можно только в те вещи, которые ты сделал сам и только что.

Стравливая верёвку через систему карабинов, Гарри орудовал ледорубом, поднимаясь всё выше и выше. Под его ногами уже метров двести, его верёвка кончилась, поэтому он переключился на верёвку Болько, а затем и на верёвку неизвестного мертвеца.

На последнюю у него не было особой надежды, ведь непонятно, как долго она промораживалась всеми морозами и какие её прочностные качества после всего пережитого — на вид крепко, но уверенности в ней у Гарри не было. Впрочем, особого выбора у него нет, кроме экстремального альпинизма без страховки.

Руки и ноги Гарри немели, но он держался изо всех сил, продолжая восхождение.

Чёткое понимание, что назад дороги нет и слабина сделает всё лишь хуже, вынуждало его упорно вонзать ледоруб в трещины и хвататься отнимающейся от холода рукой за камни.

Вечность спустя, после ещё трёх сотен метров, половину которых он преодолел без страховки, потому что кончилась верёвка, он достиг вершины скалы.

Радостно кхекнув, он перекатился через рубеж и разлёгся на снегу, медленно вдыхая разреженный воздух.

«Я сделал это…» — подумал он с чувством гордости за свою волевую личность, способную на поступки.

Теперь оставалась ерунда — просто идти прямо, до самой вершины.

И Гарри пошёл, по ровной тропе, на которой увидел полузаметённые человеческие следы. Видимо, кто-то из ведьмаков поднимался сюда, чтобы положить рунные камни на вершину — иного объяснения Гарри найти не мог. Здесь больше нечего делать, кроме как прийти сюда с рунами или встретить здесь свою смерть.

Подъём был лёгким, ведь маршрут оказался точно таким, каким его описывал Акстен — просто иди себе и не ворчи.

Следуя по старым следам, Гарри добрался до самой вершины и огляделся вокруг.

Посередине стоял каменный алтарь, на котором лежало два рунных камня, а рядом с алтарём покоилось два тела.

«Дошли до полуфинала и сдохли — как печально», — подумал Гарри, глядя на двоих рыжих покойников. — «Не зря эту гору называют Горой Дьявола».

Вокруг была невероятная красота: бесконечная горная цепь на западе и на востоке, смутно различимые зелёные земли на севере и столь же зелёные земли на юге. Вид был захватывающим душу и Гарри не видел в своей жизни ничего красивее.

«Кроме сисек Авы Фабиан в четвёртом выпуске Плэйбоя за девяностый год», — мысленно поправил себя Гарри. — «Но это зрелище неслабо с нею конкурирует, м-да…»

Подойдя к алтарю, он вытащил из рюкзака флаг и воткнул его между камнями, после чего растянул полотно и вставил его в специальную сборную рамку. Далее он вытащил несколько креплений и присобачил бронзовое древко флага к алтарю, чтобы намертво.

Британский флаг, «Юнион Джек», стал зримым свидетельством того, что первый в истории верноподданный Её Величества Елизаветы II взошёл на эту гору, самую высокую в горах Амелл, и прирастил ей ещё больше славы.

— Во имя Королевы! — воскликнул Гарри, после чего торжественно отдал честь флагу.

После торжественной части, он сгрёб оба рунных камня и направился в сторону небольшого шалаша, в котором обнаружилась связка дров, свёрток вяленого мяса и пара сотен метров пеньковой верёвки.

Запалив костёр, он уселся на кусок шкуры, постеленный в шалаше. Съев все свои запасы, он закинул бонусный свёрток мяса в рюкзак и насладился теплом костра. Половина дела сделана, поэтому ему остаётся только вернуться к Болько и передать ему рунный камень. Ублюдок этого не заслужил, но Гарри считал себя великодушным человеком.

Но, перед тем как отправляться в обратный путь, он решил основательно поспать, а то внимательность уже не та и усталость берёт своё.

Где-то часов через шесть-семь, он проснулся от холода. Костёр давно погас, поднялся ветер и обстановка резко перестала быть дружелюбной. Но Гарри предвидел, поэтому сохранил дров на две остановки. Подпалив новый костёр, он отогрелся и позавтракал, после чего пошёл соображать, как бы ему спуститься со скалы.

Верёвки не хватит на всю высоту, поэтому надо рассчитать всё так, чтобы при спуске оказаться ровно у страховых тросов.

Предыдущие неофиты использовали для крепления высокий камень, вокруг которого повязано несколько десятков верёвок, оборванных временем и суровой погодой — Гарри не стал изобретать велосипед и повязал свою верёвку там же.

Тут ему пришла в голову мысль, что всякое испытание какой-то ведьмак всходит на эту гору с существенным перегрузом, потому что дров ему навалили нормально, а ещё двести метров верёвки что-то весят, как и запас еды. Всё это непросто дотащить досюда…

Скинув верёвку, Гарри закрепил карабин и начал медленный спуск.

Кто-то думает, что самое тяжёлое в альпинизме — это подниматься. Гарри, на собственной шкуре, ощутил, что спускаться гораздо тяжелее.

Не всегда видно, куда ты опускаешься, ледоруб помогает не сильно, но одно выручает — он здесь уже взбирался и неплохо помнит рельеф.

Спуск проходил без особых сложностей, но он слегка не попал на место своего подъёма, поэтому пришлось махать ледорубом и впиваться в скалу оставшимися тремя конечностями, после чего экстремально перецеплять карабин. Повезло, что длины бонусной верёвки хватило до последнего страховочного крюка…

Дальше всё прошло без происшествий, он благополучно спустился со скалы и проверенной тропой побрёл в обратный путь.

Зная обо всех опасностях, он двигался вниз гораздо быстрее, чем поднимался, но расслабляться себе не позволял. Когда надо, он останавливался и перепроверял всё по три раза, чтобы не умереть бесславно.

Наконец, спустя километры пути, он дошёл до пещеры, в которой оставил Болько.

— Дружище, поздравляю, ты добрался до вершины Горгоны! — воскликнул Гарри, заходя внутрь. — Эй, Болько!

Но неофит неподвижно сидел у кострища.

Гарри подошёл к нему и приложил палец к шее. Холодный, как смерть. Пульсация не прощупывается.

Чтобы удостовериться, что не оставит живого человека, Гарри вытащил из ножен кинжал, протёр его мехом рукава и поднёс к носу Болько. Никакого запотевания и даже намёков на него. Он не дышит.

— Эх, жаль… — вздохнул Гарри с искренним сожалением.

Сложив оставшиеся дрова в костёр, он поджёг его и сел рядом с мёртвым неофитом.

Говорить ничего не было смысла, поэтому он просто доел вяленое мясо и положил в руки Болько рунный камень. Может, кто-то в будущем наткнётся на него и это спасёт чью-то жизнь…

Отогревшись у костра, Гарри с сожалением похлопал мёртвого Болько по плечу и пошёл в обратный путь.