Здравствуйте, я – быдло, обретшее силу Князя тьмы!

Глава 1

— Эй! Ты чё тво… — Выбежав на сигнал тревоги, договорить я не успел и проморгал собственную жизнь. Слишком зациклился на увиденном, на окровавленной бабе и том говнюке, что на потеху толпе херачил её поваленную ногами.

Один из трёх малолетних, разодетых, гламурных гомиков из-под пуховика вытянул ствол. Вынырнув из-за спины друга с вытянутой в мою сторону рукой и пушкой на конце, пацан окатил меня до боли знакомым взглядом. На мгновение мы пересеклись глазами. Я едва видел его зрачки, сраный нарик застал меня врасплох.

Выстрел, сразу, без раздумий. Отсаженный на всю голову, обколотый засранец при десятках свидетелей, под камерами моментально нажал на курок, и мир в глазах моих тут же потух. Не помогли мои внушительные размеры, опыт в единоборстве и пауэрлифтинг по понедельникам и средам. Всё произошло слишком быстро, слишком неожиданно. По факту, я только и успел, что чутка испугаться, причём дважды. В первый раз, когда он выстрелил, второй, когда уже, скорее всего будучи покойником, внезапно вновь стал видеть свет.

Никакой размытости в глазах, боли, потери слуха, вообще ничего. Кто-то щёлкнул пальцами, и я тупо переместился в другое место.

Высокие потолки, много света от огромных, трёхметровых окон, странные, длинные, на шестерых парты и подростки… Сука, их тут не меньше полусотни. Все разные: с зелёными, красными и даже голубыми волосами! И ладно если бы бабы, но и пацаны… Чё это? Где я? Это ад для гомофобов? Повернув голову в сторону, ища выход, вижу мужика, нормального! Темные волосы, щетина, в рясе то ли священника, то ли препода в каком-то лёгком пальто или плаще, с указкой в руке.

— Мужик, где я?

Казавшийся секунды назад нормальным, препод бледнеет, пятится, налетев на стул, с грохотом падает на землю, кричит что-то на иностранном, точно не английском языке. Да еще и так громко…

Мысли начинают путаться. Бля, может я это… После смерти стал… Типа той заспиртованной лягушкой, что внезапно воскресла? Или вообще скелетом реберным. Шевельнув рукой, замечаю странное, их две… По обе стороны и обе красные как варёные раки! Чё за приколы, это ведь не я, не я же?

— Эй, вы чё со мной сделали… — В пол голоса, стараясь сохранять спокойствие, говорю я преподу и краем глаза замечаю. Оттолкнув в сторону женщину, на меня с огромным тесаком… Бля, да это же меч… На меня несётся какой-то хрен с мечом! Белобрысый коренастый пацанёнок, в белом фраке со всякими рюшечками, атакует настолько неожиданно, что мне только и оставалось, что выставить левую руку в надежде костями заблокировать рубящий удар. Откуда в моей жизни столько психопатов⁈

Бзынь… Что-то, а скорее всего меч, ударилось об одну из поднятых рук. Уж не знаю, почему я не почувствовал боли, но просто так я подобное спустить не могу. Тут же правым боковым сквозь блок, выставленный широченными красными ручищами, наношу удар по «кадету». Две огромные руки словно в желе проваливаются.

Хруст, треск такой, словно разом сломалось сразу несколько десятков костей. Тело напавшего на меня летит в одну сторону, голова в другую. Из-за своих столов, один за другим поднимаются очень грозно настроенные ребята. Да ладно, бля, это сон, это всё сон…

— Я же просто защищался⁈ — пытаюсь тех успокоить, но от голоса моего они как собаки срываются с цепи.

— Остановитесь! — Выставляя руки, рявкнул я, и рёв мой оказался настолько громким, что стекла повылетали, стены затряслись. Крик подобный выстрелу пушки, нет, как взрывная волна от увесистого снаряда. Порывы ветра, вырывающиеся прямо из моего рта, переворачивают парты, сбивают с ног доходяг-студентиков, откидывая далеко назад всех тех, кто осмелился кинуться на меня.

Прячась за устоявшими на ногах мечниками, выползая из-под перевернутых парт, с ненавистью в глазах, с колен встают самые пафосные, кажущиеся опасными доходяги. Все что-то шарят в своих карманах, словно вот-вот разом достанут стволы. Приготовившись кинуться в их сторону, тут же ощущаю кого-то позади себя. Создаётся чувство, что оно держит меня, не даёт шагнуть вперёд. Голова моя, как у совы, испугав меня самого, поворачивается на добрые сто семьдесят градусов. С ужасом от того, что вытворяет моё тело, будучи напуганным, я гляжу на эту вчерашнюю школьницу. Девчушка, блондинистые, длинные и непослушные волосы, темные круги под глазами от недосыпа, потрескавшиеся губы, никакого макияжа, в каких-то лохмотьях, с каким-то хрустальным шаром в руках. Глядя на меня с неподдельным ужасом, вся трясётся, словно вот-вот описается от страха, она тихонько, сквозь шок и панику произносит, «Мамочка… не хочу, не хочу умирать!»

Тут же, словно по команде, руки мои выворачиваются из суставов по направлению взгляда моих глаз. Я охватываю, плотно обнимаю замарашку, всем телом закрываю её от… От чего, пуль? По спине моей пробежались волны жара и холода. За которыми, словно дождём из странных ощущений, возникающих во время массажа, что-то приятно забарабанило. Вроде ничего страшного, да только всё вокруг искрится, и в доску летят куски льда, какие-то фейерверки, это чё, над малышкой так жестоко издеваются? В это я поверю больше, чем в то, что попал в мир магии, одним ударом разорвал человека. Этого же быть не может, как и четырёх рук, головы, повернутой на сто семьдесят, и… Повернув голову в сторону препода, вижу, как тот с яростью в глазах, вытянув посох, чё-то кастует, прям как в каком-то сериале про волшебников. Фаербол в меня под таким углом? Нет, он целит не в меня, а в девку, сука!

На подсознательном уровне ощутив угрозу, плотнее прижимаю малышку к стене, полностью закрываю собой и четырьмя руками. Странное чувство, что из спины у меня, где-то чуть выше копчика, есть ещё одна конечность, заставляют сконцентрироваться на ней. Не естественно выгибаясь, словно хрящ, переплетенный мышцами, странной штукой с двумя пальцами я с земли подбираю валяющийся мелок. Вес, форма, тактильно своей пятой конечностью я могу определить всё, что нужно. Прицельно, контролируя силу и желанный результат, с размаха кидаю мелок прямо в наставника. Кидаю не рукой, как мне казалось сначала, а хвостом, красным, длинным, с двузубой вилкой на конце. Простой школьный мелок, пробил череп мужика, с кусками мозгов его вылетел насквозь, и мир вокруг тут же замер. Пауза была не долгой. Постепенно, словно кто-то отматывает плёнку назад, меня принудительно разворачивает, заставляет ещё раз глядеть на малышку, затем на тех уродов с мечами, и главного суицидального паренька, которого мой удар фаршем по стене размазал. Урон от двух кулаков оказался сравним со столкновением с фурой. Кадет буквально выскочил из своих ботинок, ломанными костями разбившись о прочную, несущую стену.

Всё вокруг меня, сохраняя баланс, неподдельные меняющиеся эмоции, постепенно возвращалось назад, отматывалось. Казалось, в этом измерении лишь я один обладаю возможность думать, шевелить глазами, где-то конечностями, ещё и говорить. Мысли о том, что это тоже какая-то моя способность, держались в голове ровно до момента, когда я вновь взглядом пересёкся с наставником.

Он, как и я, контролировал эмоции, мог говорить и говорил со мной. По интонации я мог определить, он что-то спрашивал. Но, как и в прошлый раз, я ничего не понимал. Через неприятные ощущения, боль, словно девка позади это самое важное, что у меня есть, рукой я попытался прикрыть её от скверного взора препода. Зачем? Таков был приказ.

И вот, спустя минуту, все мы стоим на местах, в момент когда я впервые открыл глаза. Лица студентиков полны высокомерия, смеха, да и препод внезапно перестал глядеть на меня. Упёршись локтём в стол, подпирая голову, со своего места он глядит исключительно на девочку в центре. Ту самую перепачканную замарашку, что на фоне всех других, разодетых в дорогие одежды и украшения, выглядела оборванкой. Неожиданно время начало проматываться ещё дальше. По крупицам собирая информацию о случившемся, понимаю, что препод оказался тем ещё козлом. Вся группа и так глядела на малую с неприязнью, а когда она вышла, он что-то ляпнул, ещё сильнее пошатнув решимость студентки, вызвав смех у всей аудитории. Козёл, не зря я ему башню проломил, и ещё б разочек втащил, как тому блондинчику. Для препода все студенты должны быть равны!

Девчушка, словно я в привидение превратился, проходит насквозь моего живота. Со стороны она казалась не такой уж и маленькой, наверное, уверенные метр семьдесят, вот только, какого же роста был я, если она прошла чуть выше моей красной груди.

Так стоп, хвост, красные руки, а ноги… ноги то хоть не козлячие⁈ Я ж не чёрт! В панике отвлёкся от наблюдения за девкой, опустил взгляд, заметив здоровенный, словно у коня, хер, а ниже, слава богу, человеческие ноги. Бля, да таким членом только лошадей ебать… Взяв бандуру сантиметров тридцать не меньше в такую же здоровенную красную руку, впервые в жизни ощутил себя секс машиной из порнофильмов. Мда, мне б такой в прошлой жизни, может и охранником работать не пришлось бы. Глядишь, в свои двадцать восемь где-нибудь в Голливуде, под камерами малых на «перекладине» за деньги крутил. Обидно…

Только я успел порадоваться этому, по истине приятному для меня приобретению, как мир и краски в нём вновь изменили свой цвет. Всё вокруг опять погрузилось во тьму.

6-ая аудитория Констебля Маркуса Езефа. Заключительный экзамен, вспомогательной 9-той группы.

Сидя за учительским столом, Маркус Езеф, в прошлом простолюдин, а ныне один из наставников магической академии Латимор, с внутренним спокойствием изучал список кандидатов, что обязаны пройти дополнительный экзамен. Из самых проблемных: бунтарка, лентяйка, любительница кутежей, Третья принцесса Шотольбурга София Коронет, и ищущий её внимания второй принц Зарберга, Эрнест Марлини. Штольбург и Зарберг — крошечные королевства соседи, ведущие междоусобные воины на протяжении ста последних лет. «Неподкупная и честная» Магическая академия Латимор, по договорённости сторон, должна была стать местом, что «случайным» образом соединит два враждующих народа, прекратив войну. Мир пошёл бы всем на пользу, но проблема заключалась в принцессе Софии, не способной действовать согласно какому-либо плану.

«Бестолочь, не способная видеть дальше своих хотелок, и воинственный принц, что ради достижения мира, наплевав на честь и достоинство рыцаря, опустился до пребывания в одной группе с отборной клоакой». — Смеясь с злодейки судьбы, Констебль Маркус один за другим перелистывал списки тех, кто ещё до начала экзамена уже был помечен как «прошёл». «В этой стране покупается и продаётся всё», думал Езеф, глядя на то, как парты шестерки, один за одним заполняют дети торговцев, лордов, судей и именитых горожан, занимавших в городском совете значимые посты. В 9-той специальной группе, его, группе, всегда собирались «сливки общества, подобающие наставнику», — смеясь, подначивали Маркуса более именитые, знатные коллеги по цеху.

Однако второсортному магу, человеку без врождённого дара, с фамильяром-талисманом, контролирующим малую дольку отведенного человеку времени, хватало и этого. «Лишь бы этот год, как и прошлый, прошёл без смертей на моих занятиях».

Качаясь на стуле, проводя пометки и перекличку в журнале, Констебль не досчитывается одной ученицы. Девушки из мелкой дворянской семьи, помеченной проклятой меткой и сосланной из дома в лавку третьесортной портнихи семейства, что, как часто бывает, скорее всего являвшейся биологической матерью девочки. «Изгнанница лишённая фамилии, ещё и проклятое дитя, что ж. Всей группе, включая девочку, будет только лучше, если она не явится».

Хлопнув крышкой карманных часов, Маркус встаёт со своего места, возвращает фамильяра обратно в карман:

— Итак, уважаемые абитуриенты, заключительный экзамен 9-той группы об…

— Подождите! — Двери с громким ударом о стену распахнулись. В класс врывается девушка. Блондинка с растрёпанными волосами, синяками под глазами, в старом шерстяном гольфе из овечьей шерсти, длинной, черной юбкой, что по фасону напоминала траурную, и ботинках. С виду хороших, но под слоем грязи вряд ли кто-то сможет отозваться о них лестно.

— Простите, наставник, простите… Я же успела, успела да? — По одному лишь виду девочки, по эмоциям, всплывшим на её лице, Маркус решается поступиться с прошлыми желаниями. «Люди, лишённые тяги к самопознанию и самосовершенствованию, не носят столь усталых масок».

— Да, успели, но впредь, если вы конечно поступите, попрошу приходить вас заранее. — Говорит Констебль, рукой указывая на одно единственное свободное место на первом, ближайшем к центральному выходу ряду. Обычно, там садились те, кто не стеснялся своих знаний. Кто в любой момент, по требованию наставника, мог встать из-за стола, выйти к доске и решить пример. Увы, сегодня все в аудитории, боясь дополнительных вопросов и внимания со стороны Маркуса. Поступающие сползлись и сжались в центрах шестиместных парт, всё только ради того, чтоб не сыскать лишнего внимания на экзамене.

Девочка-замарашка без страха, вызывая у Маркуса всё большее и большее внимание, садится на своё место, достаёт заранее заготовленный листок, собственную чернильницу и перо. «Хм… Игры с Живыми чернилами легко читаются. Неужели она не собирается жульничать? Не будет использовать магическое, затирающееся перо? Не может или не хочет? Чернила — вещь опасная, грязи и неразборчивости в ответах даже я терпеть не стану».

Едва девочка собирается воспользоваться единственным преимуществом крайнего места и повесить сумку на крючок парты, как тот тут же обламывается, со стуком укатываясь в сторонку.

«Ещё не поступила, а уже портит мебель…» — Тяжело вздохнув, Маркус командует:

— Экзамен начался. — Лёгкий пасс рукой от экзаменатора, перед всеми абитуриентами из воздуха возникают тестовые листы. Девяносто заданий, ответить верно нужно как минимум на тридцать процентов, после чего следовал второй и, по совместительству, самый главный этап экзамена. Проявив себя на котором, даже человек с нулём баллов в тесте мог пройти дальше.

Спустя десять минут от начала занятий, приметив за партами несколько скучающих, ожидающих второго этапа абитуриентов, Констебль при помощи магии двигает в центр класса тумбу, а после осторожно вытаскивает из своего стола коробку. Там хранилось его главное сокровище, то, что он купил за свои деньги и благодаря чему мог учувствовать в экзаменах, принимать их и вести отборы. Вспомогательная сфера призыва души фамильяра. Таких именных сфер, созданных под заказ, на всём материке штук пять от силы наберётся. Маркусу больше десяти лет пришлось рисковать жизнью, сражаясь с монстрами, бандитами, собирая все необходимые алхимические элементы для создания. Только чтобы доложить на сферу, ему пришлось продать почти что все необходимые авантюристу артефакты и экипировку. Всю юность будущий Констебль убил на достижение своей цели: переезд из кровожадных лесов в теплый, безопасный, наполненный кабаками и борделями город. Наличие такого артефакта, что Маркус мог призвать, используя любое затемненное, не видимое постороннему глазу места, говорило о многом. В первую очередь, о целеустремленности того, кто им владел. Сфера призыва бесполезна в быту, бою, и желанна всеми академиями, ищущими среди черни скрытые таланты. Именно сфера призыва души фамильяра, а не сам хранитель порядка, Констебль Маркус Ёзеф, ценились директором в академии.

С появлением сферы, первые, самые талантливые или торопливые студенты стали подтягиваться к центру. «Отстреляться и домой!» — один за другим, призывая живых фамильяров из числа прислужников семье, довольные собой, дети глав гильдий, горделиво задрав нос, покидали аудитории. «Способное поколение», — при виде очередного призванного элементаля, Маркус ставит высший бал, отпускает абитуриента и тайком разрывает тест, в проверке которого теперь нет никакого смысла.

«Талантов в этом году хоть отбавляй», — при виде вставшей из-за парты, своей главной на сегодня головной боли, принцессы Софии Коронет, Маркус на всякий пожарный посылает в сферу магический импульс. Наставник вроде Маркуса не имел права допустить, чтобы Третья принцесса королевства выступила хуже каких-то горожан. Он не мог позволить кому-то столь знатному пасть лицом в грязь, посрамив своей ленью и невежественным отношением к учёбе целую страну.

София, гордо задирает нос. Не смотря под ноги, приподняв пышное платье с множеством лишних для здешних мест украшений, собирает на себе взгляды всех, кто до сего момента не успел разглядеть её красоту. Статная, богатая, как и всё коренное население Штольбурга, обладающая обворожительными голубыми глазами и длинными, белыми как снег волосами.

Высокий каблук принцессы Софии сталкивается с внезапно образовавшейся преградой в виде валявшейся на полу железной петелькой. Стальная набойка каблучка скользнула о стальную петельку, элегантно и красиво принцесса, вместе со всей жизнью и светлым будущим Маркуса, носом летит прямо в пол.

«Пиздец!» — только и успел вскочить на ноги Констебль.

Принцесса падает в руки молниеносно подскочившего к ней второго принца Зарберга Эрнеста Марлини.

«Слава тебе господи…» — В сердце Маркуса защемило, в горле пересохло, резко захотелось напиться в стельку.

— Вы не ушиблись, о прекрасная принцесса? — Одной рукой держа девушку за талию, другой за кисть, застыл над беловолосой красавицей блондинчик с такими же голубыми глазами. Ария, как и Эрнест, происходила из одной страны. Большинство абитуриентов в аудитории видели, что послужило причиной для падения принцессы Софии, знал это и Эрнест. Если бы сейчас Штольбургская принцесса была попрана, если бы будучи обесчещенной и выпачкавшейся о грязный пол сбежала, последний шанс Зарберга на примирение с Штольбургом был бы утрачен.

— Грязное животное, из-за тебя могло случиться непоправимое, — кинув полный ненависти и злобы взгляд в сторону Арии, произнёс Эрнест. — Мне отвратительно осознавать тот факт, что мы соотечественники.

— Ну что вы, благородный рыцарь, всё хорошо… — Сжав руку Эрнеста, будучи очарованной своим спасителем, говорит София.

— Дабы подобное не повторилось, позвольте вас сопроводить. — Взяв девушку под локоток, Эрнест, под восторженные взгляды не только мужчин, но и приметивших статного, благородного красавчика женщин, исполняет задуманное. Очаровывает принцессу, втирается в её доверие не дожидаясь поступления и перевода из девятой группы.

— О-о-о-о… Это и вправду сила принцессы⁈

— Невероятно, белокожая саламандра!

— Это же Ледяная саламандра, редчайший северный фамильяр!

На душе Маркуса Езефа отлегло второй раз. «Нет, я сегодня точно напьюсь». На экзаменах подобного типа не редко всплывал факт наличия у члена одной семьи, фамильяра другой, что в девяноста процентах случаев означало факт измены. Случай с Третьей принцессой Софией оказался скорее исключением, чем правилом. Она- кровь от крови правящей династии северян Штольбургов, и Ледяная саламандра, та, что пройдя несколько ступеней эволюции, может обратиться в разумное, человекоподобное существо, тому неоспоримое доказательство.

— Ой, какая милая ящерка, смотрите, принц… — Протянула Эрнесту саламандру София. Фамильяр лощившийся в руках хозяйки, на попытку Марлини коснуться себе тут же оскалился. На устах, напоминавших беззубую улыбку младенца, показались, а после клацнули в воздухе ядовитые зубки.

Саламандры лучше кого-либо знали, как к избранным ими хозяевам относились посторонние. Маркус, взглянув на принца, разочаровано покачал головой. Эрнест скорее всего тот ещё дамский угодник, уже сейчас состоящий в отношениях и добивающийся принцессы исключительно в интересах своей страны. Если ничего не изменится, после свадьбы двух правящих семей мир долго не продержится.

— Потрясающий результат, принцесса София Коронет, с вашего позволения я буду ходатайствовать о переводе вас из вспомогательной группы в именитую первую. Что скажете? — Смахнув пот с лица, пользуясь моментом спихнуть на кого-то барышню знатных кровей, говорит Маркус.

— О… наверное, это здорово, но у меня здесь уже появился друг. — С идиотской улыбкой на лице поглядела на боевого принца София.

«Дура… как будто кто-то вроде него мог остаться в вспомогательной группе!» — Сохраняя нейтральную улыбку на лице, подумал про себя Констебль.

— Не переживайте, прекрасная леди, я без труда пройду в первую группу следом за вами. Экзаменатор, разрешите приступить к практическому экзамену.

— Действуйте. — Мечтая, чтоб паренёк поскорее уволок отсюда эту аристократичную проблему и чудачку, отдал команду Маркус.

Не касаясь сферы, второй принц Зарберга из магии света призывает шестикрылую, золотую ящерку, либо же детёныша дракона света, что так же, как и ледяная саламандра, при достижении определенных условий мог эволюционировать в драконида.

«Сейчас, как и сто лет назад, Штольбург и Зарберг абсолютно равны между собой».

— Великолепный результат, достойный именитого рода. — Хлопая в ладони, чуть ли не пищит от счастья Маркус. — Теперь, принц и принцесса, вы можете не волноваться, ваше светлое будущее под надёжной защитой прекрасных и сильных фамильяров. «Тех самых, что сейчас оскалились, клацая зубами, пожирают друг друга взглядами».

— Принц Эрнест, я так рада, что вы со мной… — Смело взяв мужчину за руку, первой проявив инициативу, говорит София.

— И я, о прекрасная принцесса. — Отвечая на соблазнительную женскую улыбку своей, говорит Эрнест. — Но перед тем как покинем аудиторию, наставник, позвольте лицезреть результат одной особы.

Взгляд второго принца падает на Арию. Девушку, что без задней мысли, как другие в аудитории, любовалась прекрасной, аристократической парой. До конца не осознав, о ком идёт речь, Ария оборачивается, глядит на пустую позади неё парту.

— Я о тебе, животное. Давай, покажи, как тебя надрессировали в свинарнике, из которого сбежала.

— Принц, попрошу вас следить за своей речью. — Грозно отозвался Констебль Маркус Езёф. Хоть он и был простым экзаменатором, но подобного хамства в своём присутствии, ещё и на экзамене терпеть не мог. Проклятой девчушке просто не повезло, возможно, за сегодня даже и не один раз.

Эрнест проигнорировал заявление Маркуса, наставник, в свою очередь, стиснув зубы, не желая начинать конфликта с одним из принцев, проигнорировал непослушание.

— Ария, — Езеф не стал называть прописанный в бланке дом портнихи, дабы горячий принц не обрушил на простых рабочих весь свой показушный гнев. Тихо, как можно мягче, он обращается к девочке. «Прости, тут даже я ничего не могу сделать» — будьте любезны, удовлетворите желание принца и принцессы, проявите себя, после можете вернуться к тесту, использовав дополнительное время.

— Видишь, свинка, тебе даже поблажки сделают. Давай, «удовлетвори наши желания».

Испуганная, зашуганная жизнью в большой и в то же время малозначимой дворянской семье, Ария покорно поднимается со своего места. Ей по жизни не везло; проклятие, передававшееся в их семье по наследству, из двадцати наследников досталось именно ей. Всю жизнь помогая в лавке портной, своей родной, изгнанной из дома за рождение проклятого дитя матери, девочка копила деньги на поступление в академию. Наметившись влезть туда, где не важна магическая мощь, а требуются лишь знания и усердие, проклятое дитя нацелилось на курс артефакторики или малого зачарования. Именно в этих областях Ария не только знала теорию, но и уже практиковалась, работая с матерью.

Поступление не должно было вызвать проблем, если бы не проклятье. Сначала, в самый ответственный день, по всему дому разом выгорели временные камни, затем встали часы. Нервничая, оставшись вместе с матерью в одной комнате дожидаться рассвета, обе несчастные, случайно или нет, уснули. Затем был спешный сбор, выход на улицу, где во всю лил ливень, дул ветер, вырвавший из рук Арии зонтик. Всё было против девушки, и свою лепту в противостояние ей внес проезжающий мимо, окотивший ту водой из лужи дилижанс. Но Ария явилась на экзамен. Собрав всю решимость в кулак, сломав в себе скромную и добрую личность, пришла доказать всем и себе, что ещё способна противостоять проклятию!

Дрожа, с взмокшими от пота ладошками и спиной, девушка подходит к шару, едва касается его и слышит громкое, едва ли не истеричное…

— Стой!

Добрый наставник, впустивший её невзирая на опоздание, обещавший дать дополнительное время на теорию, изменился в лице, побледнев, схватился за внутренний карман и вытащил из него что-то.

То был фамильяр Маркуса Езефа, Часы предзнаменования — вещь, способная предупреждать о страшном, либо же раз в год позволить своему хозяину, в случае смертельной опасности, заранее увидеть свой исход. Сильнейший и в то же время слабейший фамильяр, Часы предзнаменования, пробили, треснув напополам, дали новый откат и растворились прямо на руках экзаменатора.

Весь ужас произошедшего никто из студентов осознать не смог.

— Но наставник, как же так⁈ — Слёзы побежали по лицу обиженной Арии. — Я же ведь ещё не начала я…

— Видимо, сфера души испугалась твоего зловония! — Крикнул кто-то с задних парт, множество студентов, включая Эрнеста, принялись высмеивать ничего не понимающую Арию.

— Принц, принцесса, вы получили желаемое? Покиньте аудиторию, а вы Ария, экзамен ещё не завершен, займите своё место.

— Констебль Маркус, ну что вы, ей богу, дали бы девочке ещё один… — проронил ехидно принц, на что экзаменатор не выдержал, истерично крикнул:

— Вон из моего кабинета!

— Экзаменатор? — Переживая за состояние человека, пискнула третья принцесса, в момент, когда Езеф, руками держась за голову, сполз на своё рабочее место. Сердце его бешено колотилось, он не чувствовал своего фамильяра, что означало, он погиб, погиб как и тогда, десять лет назад, сохранив Маркусу жизнь.

— Я этого так просто не оставлю. — Прихватив Софию под локоток, с жестокостью и яростью в голосе, перед выходом на всю аудиторию заявил Второй принц Эрнест. Но речи его громкие не достигли ушей Констебля. Отправив Магический сигнал, просьбу о помощи, с рвущимся от страха и из груди сердцем, Езеф внимательно следил за Арией и тем, как постепенно меняется аура вокруг неё.

«Это он, это точно был он!». — Как и Маркус, внимательно разглядев и запомнив всё произошедшее. Держа руку на темном клинке, готовился ценой своей жизни вырвать сосуд из рук священников, третий неизвестный.