Земля светлячков

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Стоусы и триусы готовят кручу. Сиз и Чублик в засаде. Парадный выход Магавы. Картина жестокой казни

Долго, тревожно звучал над лесом вечерний звон. Солнце село в багряные тучи, и сразу упала на землю тяжёлая темнота. То тут, то там поскрипывали двери, стоусы и триусы просыпались, брали с собой лопаты и ломики и, как было условлено, толпами тянулись к озеру. Гудел, сзывал звон, а к Сизу уже не залетала в дом кукушка, не чистила клюв, не любовалась его белыми пышными усами, не куковала ему двенадцать раз. Сиз вскочил сам, нащупал трубку. Мармусия уже стояла около него с чашечкой кофе, тёплый ароматный запах разносился по всей комнате. Когда Сиз выпил кофе, Мармусия подала ему кашне, холодно и решительно сказала:

— Как хотите, Сиз, но я не отпущу вас одного. Я пойду с вами. Да, да, не обижайтесь, я вам скажу больше. Вы мне напоминаете знаете кого? Вы напоминаете маленького беспомощного ребёнка. Вы сами не знаете, куда вас понесут ноги. Вы идёте к озеру, но вот в лесу, в темноте, вы видите таинственный огонёк и поворачиваете вдруг туда и летите на свет, на эту приманку, как беззаботный мотылёк. Хоть знаете, что можете обжечь себе крылья. Сколько раз вы обещали мне, что будете осторожны? И сколько раз вы тонули, падали с круч, были на волосок от смерти?.. То-то же! Как хотите, а я беру лопату и иду с вами!

Сиз буркнул, хотел возразить, что заступ — не для её женских рук, однако Мармусия холодно стиснула губы и на глазах Сиза с решительным вызовом натянула большие парусиновые рукавицы, взяла лопату и опёрлась на неё, застыла в выразительной позе: вот! Не Мармусия, а настоящий землекоп!

Сиз только кашлянул и трубкой почесал затылок. Знал: сестру не повернёшь, когда она что-то взяла себе в голову!

Вышли вместе на улицу.

За порогом Сиз пустил кольцами дым и глянул на небо: пасмурно. Тёмная будет ночь, тёмная и душная, и как бы эти тучи не принесли дождь с грозой.

«Кхе!» — сказал Сиз и позвал Мармусию, чтобы помогла ему нагрести сухих листьев папоротника. Там, где стоял их дом, теперь зиял круглый туннель — вход под землю. Они вдвоём нагребли кучу листьев и хорошенько закрыли туннель, замаскировали его от непрошеных гостей из леса. И вдвоём пошли по-над озером, Мармусия впереди, а за ней Сиз.

Тяжёлая душная ночь висела над землёй. Лес словно подступил к самому берегу, весь заполненный тишиной и хмурой мглой. Молчало небо, и где-то внизу еле-еле поблескивало озеро.

Прошли песчаные холмы и увидели: над озером собралось полно лесного народа, кто с лопатами, кто с заступами, а кто прикатил и тачки. Народ глухо гомонил и толпился, а в темноте казалось — шевелится муравейник.

Расступились и пропустили Сиза в середину. Цепким глазом Сиз оглядел берег: именно такое место, какое нужно! Из леса вела сюда большая прогалина-луговина, трава тут стелилась ровной скатертью до самого озера, и только над водой берег круто обрывался вниз. Правда, стена кручи была неширокая, с двух сторон обваленная и суженная так, что можно было на пологих обвалах и спусках легко съехать к воде. Вот Сиз и придумал: выровнять стену, засадить её на краю кустами, чтобы если кто выскочит из леса, то не видел, где оканчивается земля и где падает она под ногами глубоченным обрывом.

Словом, закипела работа.

Чублик сразу кинулся к тачке, а дед Вертутий выравнивал кручу, обрушивал землю, и, когда тележка наполнялась, Чублик с весёлым присвистом отвозил землю прочь и сваливал её в яму. Мармусия… О, нужно было видеть, как работала среди толпы Мармусия! Деликатно, с гордой неторопливостью ставила она туфельку на лопату, притопывала ногой и словно не землю — пригоршню золота набирала на штык и ссыпала с кручи. Все это она делала, как на торжественном балу-маскараде. Никто бы не подумал сейчас, что Мармусия, когда нужно, той же лопатой может в лучшем виде огреть по загривку мохнатого чужака из леса. Сиз — тот таскал зелёные кусты барбариса, ему помогал глухой Лапоня. А ещё околачивался около них, весело встревал в беседу, всем показывал и всех поучал неугомонный Хвороща. Он говорил, что надо сюда не кусты, а связку дынь-бочек, вот они, вражьи гостюшки, и слетятся тогда из леса, как вороны на заячьи потроха.

Работа кипела, а хмари надвигались, надвигались из пущи, чёрной поволокой закрывали небо. И что-то громыхало под тучами. Стоусы и триусы думали, что это гром. Но нет, погромыхивало, выбивало в бубен где-то сбоку, около Щербатых скал. Какой-то шум, какие-то глухие удары, скрежет, трескотня нарастали, от скал передвигались к лесу.

Все бросили работу и напряжённо прислушивались.

— Слышите? Как в трубу гудит…

— Может, там похороны?

— Да нет, это те самые, из пещер…

В толпе переговаривались, и сперва никто и не заметил, что Сиза около них уже нет. Его повело. Да, да, Сиза повели ноги! Он приложил руку к уху, вслушался в гул из темноты, а ноги сами переступали, нащупывали тропинку и быстрее, быстрее шагали — туда, на гул из ночи.

Первой огляделась Мармусия.

— Сизе, вы что? Вы куда? А наш разговор!

Сиз вдруг встал, сам удивился, что ноги так далеко занесли его от людей.

Мармусия кинула лопату на плечо, в один миг очутилась около брата. Чублик тоже взял заступ, как оружие, и вырос на тропке третьим.

Сиз только развёл руками: что с вами делать, а?

Усмехнулся, потискал за плечи доброго и славного Чублика, а Мармусии сказал:

— Мы пойдём вдвоём, с Чубликом. у него очень счастливые ноги в дороге. А тебя прошу — стереги музей. Они, эти пещерники, страх как боятся твоего весла. Сбереги, послушай меня, Мармусия, наших светлячков! Без них, — Сиз отвернулся, словно выбирая слова, и тихо договорил: — Без них мне и жизнь немила, ты знаешь…

Весь народ остался над озером доделывать кручу, а двое пошли, пошуршали тропинкой, перебрались через луг, где, словно чёрная вода, стояла темнота поздней ночи, и углубились в лес.

Никогда, кажется, не было так мрачно в лесу, как сейчас. Хвоя, пасмурное небо, густая чаща. Только зоркие глаза стоусов могли в этой непроглядной тьме находить зарубки на деревьях и выбирать дорогу. Чублик тихо ступал за Сизом и озирался: ветра не было, душно и сыро под густой кроной, просто лес не молчал. То что-то треснет, то прошелестит в листве, а то вдруг где-то за спиной, позади их…

— О, слышите? Кто-то будто идёт за нами следом!

— Может, это страшилы?

Сиз стал, показав Чублику пальцем:

— Т-с-с!..

Вот оно… где-то сзади. Словно крался за ними какой-то осторожный ночной зверь.

Они шли дальше, а этот шелест и звуки настойчиво сопровождали их. В какой-то момент Сизу показалось: повеяло, донесло из темноты знакомым ароматом. Тонко-тонко запахло ранней фиалкой. Так могли пахнуть лишь любимые духи Мармусии, но ведь Мармусия уже, видно, вернулась домой и стерегла его скарб.

Шли знакомыми тропками, через выгоревший лес, через мостик-колоду на Кабаньей речке, через заболоченную низину. И крадущийся треск сопровождал их, один раз даже послышалось за деревьями глуховатое покашливание. Кто крался за ними?

Может, тайный разведчик пещерников? Но скоро Сиз и Чублик забыли про те звуки. Чем дальше пробирались они за речку, тем сильнее стучало и гремело где-то там возле скал.

Сиз осторожно, тихо прокрался густым ивняком. Залегли они перед широкой поляной и совсем близко увидели что-то поразительное.

Из пещер выходили полчища в шкурах-накидках. Впереди грозно выступал сам Магава Первый в чёрном шлеме и кольчуге. За ним вели вороного коня… Но нет, коня не вели! То привиделось в темноте. Два копьеносца несли над Магавой конскую голову, а маленький дедок-колдун нёс чёрную метлу, махал ей, как длинным хвостом или гривой. За сокрушителем выходили из пещер полки, одни в облике кулачных бойцов, с большими каменюками, шестоперами в руках.

Полчища развернулись, стали полумесяцем на поляне… Магава в окружении колдуна и двоих копьеносцев, которые несли над ним конскую голову, грозно оглядел полки и выступил в середину. Загремели шкуры буйволов, натянутые на тугие обручи. Сокрушитель гор произнёс короткую речь. Он сказал, что два стражника нарушили закон пещер: заснули на посту и выпустили на волю одного, а потом и другого пленника-врага. За это они будут казнены насмерть — чёрным огнём. Рах, рах!

Снова загремели шкуры буйволов, на поляну вытолкнули двоих несчастных. Сиз их сразу узнал: это были те стражники, которые стерегли его в пещерах, — Квасило и Дрыгайло. Бедолаги даже не отпирались, ведь перед тем им хорошо подпалили пятки. Вот два воины-здоровилы камнем забили в землю колья, привязали к ним болотного и пещерного. Двое несчастных стояли обречённо, опустив головы. Магава натянул свой лук.

— Гляди, что он делает! Я свистну, — прошептал Чублик.

Но первой свистнула в воздухе одна, за нею вторая стрела. Сверкнул среди ночи чёрный огонь, пламя глухим рёвом пронизало оба тела. Ни Сиз, ни Чублик не успели и опомниться, как вместо болотного и пещерного на поляне стояли уже два обгорелых чёрных столба.

— Мой огонь оставляет окаменелое облик и выжигает всё нутро, — холодно и злорадно вымолвил Магава, пронзая хищным взглядом своё воинство. — А теперь мы пойдём на лес. Я спалю его дотла, спалю мох и землю, выпущу камень из глубин, и завтра тут, на ровном, не будь я сокрушителем, встанут горы с пещерами. Но сейчас мы пойдём дальше, на Длинные озёра, чёрным огнём я смету все дома стоусов.

Полки развернулись и тяжёлым шагом прошли поляной, почти перед самым носом Чублика и Сиза, которые лежали в кустах замерев. Боевыми порядками воинство двигалось вниз к речке; чёрная тьма, тучи низко плыли над ними. И вот послышалось: бух! Гу-гу!.. Треск и скрип веток… Пещерники сжигали на своём пути первые деревья.

Ещё проходили перед Сизом последние отряды пещерников, а он неспокойно заворочался, заохал: ну как их задержать? Кого послать в посёлок к Вертутию?

— Я пойду! — раздался за их спинами женский голос.

Сиз и Чублик лежали, будто прибитые к земле. Не верили — Мармусия! Как, откуда она взялась? Если бы упала с неба, и то меньше они удивились бы!

Мармусия вышла из темноты, брезгливо поморщилась:

— Фу, фу! Каким духом они вас обдымили! — вытащила носовой платочек и помахала перед собой, как лёгким веером.

Только теперь Чублик понял, кто крался за ними лесом, от кого так тонко — тонко пахло духами.

Сиз и удивился этому неожиданному появлению, и обрадовался.

— Мармусия, беда ты моя, возвращайся скорее лесом, лети как птица — прямыми стёжками, передай сразу Вертутию — пусть готовит огни, а мы выведем Магаву на кручу.

Мармусия неслышно исчезла в темноте. А внизу, у речки, гудели и трещали деревья — пещерники проламывали себе дорогу. Там, где они проходили, выгорал мох, из-под земли вправду выступали сухие и потрескавшиеся скалы.

Чублик и Сиз крались стороной, среди чёрных камней, и одна мысль беспокоила Сиза: успеет ли Мармусия?