Злодейство Торжествует

Глава 1

Крошка, стоявшая в дверях дворца и все еще одетая в золотистый костюмчик пажа, в котором шла за спиной у Ломбара, получила восторженную новость Мэдисона хмуро. Она взглянула на документы и вернула их назад.

– Хорошо, хорошо, Мэдисон. Пока мы своего добились. Теперь тебе лучше начать рожать. Ты не можешь околачиваться здесь и ждать, что теперь все за тебя сделают. Мне нужна голова Гриса, очень нужна – предпочтительно разлагающаяся. Так что закатывай рукава и начинай вкалывать!

Взгляд, каким Крошка его одарила, был настолько многозначительным, а пузырек жвачки у нее во рту лопнул так угрожающе, что Мэдисон поспешил уйти. Возможно, она заподозрила в этом надувательство. Ему-то Грис и даром не нужен: его целью был Хеллер-Уистер – именно так мог он оправдаться перед мистером Гробсом. Только полностью разделавшись с Хеллером-Уистером на Волтаре, Мэдисон мог вернуться на Землю героем-победителем – и не быть расстрелянным за дезертирство.

Крошка, надеялся он, поймет, что создание имиджа в глазах общественности – штука хитрая и сложная, что это не минутное дело. Требовалось сосредоточиться на тщательной проработке деталей – и на подборе и публикации заголовков!

Мэдисон знал, какой образ он должен создать: образ народного героя в духе Джесси Джеймса. Он превосходно изучил такие личности после долгого плавания на яхте, приглядываясь к знаменитым преступникам, стоящим вне закона. Силы небесные, как мучительно хотелось ему пустить свои знания в дело.

Он знал, как добиться результатов: Доверительностью, Достоверностью и Двойственностью.

Здесь, на Волтаре, не хватало Деловых связей, еще одного «Д», которое на Земле всегда у него имелось.

Что ж, начинать надо с первого. Ему нужно организоваться. У него даже не было секретаря, не говоря уж о группе послушных редакторов и издателей. Деньги – вот с чего лучше всего начать.

Забравшись в аэромобиль, он спросил Щелка:

– Как мне изменить свое удостоверение? Куда нужно ехать?

– Вам будут платить? О, просто развалитесь на сиденье и отдыхайте, а я доставлю вас в городское Управление финансов вдвое быстрее, чем будет тащиться эта развалюха!

Они резко взлетели, промчались в ворота Дворцового города, да так быстро, что Мэдисон едва успел почувствовать тошноту от временного сдвига на тринадцать минут.

Когда машина бешено неслась над Великой пустыней, Щелк сказал:

– Устал я питаться залежалыми булочками из помойных ведер! Вы мне также должны пачку курительных палочек. И еще я знаю гостиницу, где мы можем снять номер по дешевке. Хорошо себя чувствуете? Вам удобно? Может, включить музыку?

Мэдисон не особенно обращал на него внимание. Он старался обдумать, как ему обжиться в такой незнакомой местности. Затем он переключился на заголовки, один за другим проплывавшие у него в голове: шрифт восемнадцать пунктов – "ФЛОТСКИЙ ОФИЦЕР СТАНОВИТСЯ РЕНЕГАТОМ", – но их он отверг. Все они казались ему какими-то бледными, им не хватало ударной силы. Мэдисон понимал, потребуется многое придумать, прежде чем получится то, что надо.

У него не было войск поддержки, не было линии связи, и то обстоятельство, что волтарианцы пребывали в невежестве относительно настоящего рекламного дела, было одновременно и благом, и проклятием. Любая профессиональная уловка явится для них чем-то совершенно новым, но, с другой стороны, не имелось никаких традиционных подпорок. Это несколько напоминало ситуацию, когда мужчина домогается девственницы: вопрос в том, насколько ей желательно, чтобы ее изнасиловали.

Щелк прервал его размышления, вышел из кабины, открыл перед Мэдисоном дверцу и теперь заботливо предупреждал его, чтобы он не бежал по пандусу, когда ступит на него. Мэдисон встревожился, узнав, как много прошло времени. Они находились в Управлении финансов. Следуя заботливым указаниям Щелка, Мэдисон прошел через толпы спешащих людей и вскоре оказался перед стойкой с подписью: "Изменения удостоверений".

Скучающий клерк в рабочем комбинезоне, предохраняющем его костюм, закончил пересчет зарплаты расстроенного учителя, переведенного в школу более низкой категории, и повернулся к Мэдисону. Не проявляя интереса, он просмотрел бумаги, потянулся было к аппарату, вносящему изменения в удостоверение, и тут вдруг снова посмотрел на формуляр.

– Неограниченная зарплата? – Он выпучил глаза. Затем поспешно нажал на кнопки сигнализации, и Мэдисона вмиг окружили охранники Управления финансов. Офицер, находящийся неподалеку, принялся нажимать на кнопки, включая световые лучи, с помощь которых, очевидно, проверялись скрытые в удостоверениях шифры.

Вернувшись, он не выпустил из рук формуляра, как будто чего-то ждал. Это заставило Мэдисона сильно занервничать.

Вскоре за стойкой возник пожилой мужчина со значком администратора Управления финансов, и офицер передал ему формуляр.

– Ничего не могу понять, – сказал офицер. – Он настоящий.

– Это невозможно! – возразил пожилой администратор. – Статус безграничного платежа? Да он может купить планету!

– Ну, в этом теперь разбираться вам, – сказал офицер, и по его сигналу вся финансовая охрана удалилась. Но слух распространился по всем стойкам, и на Мэдисона, перешептываясь, стали поглядывать клерки и прочая публика.

За стойкой появился еще один администратор. Первый передал ему формуляр:

– Боги, только взгляни на это, Шиффр. Хисст с каждым днем обалдевает все больше! Этот приказ имеет силу. Но нам-то что делать?

– Из каких отчислений прикажете брать такие деньги? – поинтересовался Шиффр. – Дайте-ка мне взглянуть на другие бумаги.

Тщательно просмотрев их, они стали совещаться. Мэдисон нервничал. Наконец он не выдержал:

– Здесь что-нибудь не так?

Первый администратор взглянул на него:

– Мы не можем определить, к какому бюджету это относится. Ваша должность – служащий ССО, и, что бы это ни значило, это ранг Аппарата. В вашем платежном статусе сказано "неоплачиваемый – П"; это означает, что вас должны были прикрепить к Дворцовому городу. Хисст подписал это поручение не только как начальник Аппарата, но и как представитель его величества, поэтому оно становится королевским. Мы не можем определить, какое буквенное обозначение поставить после нового платежного статуса. Боюсь, вам придется прийти еще раз.

В животе у Мэдисона заурчало. Он подумал о том, каким он предстанет в глазах Щелка, и представил себе красноречивый взгляд Крошки. Он подумал о своем желании поскорее начать работать и спросил:

– А разве никак нельзя устроить это сейчас?

– Видите ли, это опасно, – ответил Шиффр. – Вы можете истощить чей-либо бюджет. А вдруг вам придет в голову приобрести Индустриальный город или что-то подобное – тогда вы забьете все наши компьютеры расчетами.

– А что за деньги в этих бюджетах? – с отчаянием спросил Мэдисон.

Клерки ушли в другую комнату и вернулись.

– Кредит Аппарата почти превышен из-за восстания на Калабаре, – стал объяснять Шиффр. – Дворцовый город почти опустел, поэтому отчисления на него составляют сейчас пятьдесят процентов от прежних. Королевские расходы упали почти до нуля.

– Деньги, – умоляюще сказал Мэдисон. – Сколько это денег?

– У Дворцового города не будет использован миллиард, а у Правительственного – примерно четыре миллиарда.

Мэдисона охватила новая надежда.

– Послушайте, а дайте мне платежный статус по всем трем.

– Хм-м, – промычал Шиффр.

– Послушайте, – проговорил Мэдисон, придав своему лицу самое серьезное и искреннее выражение, – я человек разумный. Если я гарантирую, что сообщу вам, намерен ли я взять более миллиарда зараз, и посоветуюсь с вами, вы дадите мне платежный статус по всем трем? Таким образом будет использован дебет из существующих фондов.

– Придется вам изложить ваши соображения на бумаге, – проворчал Шиффр.

– Это чтобы не заклинило компьютеры, – пояснил первый. – Дайте ему бумагу.

Администраторы подписали и проштамповали обязательство, а также сделали отметку в платежном статусе удостоверения Мэдисона: "неограниченный – ССО".

Мэдисон воспринял происходящее очень серьезно. За всю свою сознательную жизнь он не имел расходного счета на миллиард долларов! О, что он может с этим сделать!

Вид у администраторов был такой, будто они его одолели. А Балаболтер, уходя, выглядел очень гордым.

Расходный счет на миллиард долларов!

Глава 2

Направляясь к выходу, Мэдисон решил пустить в ход свое удостоверение. Милая девушка у стойки выдачи наличных посмотрела на документ и уставилась на него округлившимися глазами.

– Статус неограниченного платежа? – Она сглотнула. – Ско… сколько вы хотите получить?

Мэдисон назвал первую пришедшую в голову цифру:

– О, пока пятьдесят тысяч. Она почесала в голове:

– Это будет очень толстая пачка. Она испортит вид вашего костюма. Подождите здесь. Я посмотрю, нет ли у нас тысячных купюр.

Девушка вернулась с аккуратной пачкой, и, пока она прикладывала печать к бумагам, Мэдисон рассматривал банкноты. Впервые он видел вблизи волтарианские деньги. Бумага золотистого цвета, довольно красивая, искрящаяся такая. Балаболтер погладил ее рукой. Очень приятная.

– Не найдется ли у вас немного свободного времени сегодня вечерком? – с надеждой спросила девушка.

Мэдисон пустился наутек.

Он влез в аэромобиль, и Щелк закрыл за ним дверцу.

– Мы при деньгах? – осведомился он.

Мэдисон похлопал себя по карману. Водитель бросился за пульт управления, и машина взлетела.

– Умираю с голоду! – пожаловался Щелк, когда аэромобиль пролетал по воздушным трассам Правительственного города. – Я сяду на какую-нибудь оживленную улицу, и мы купим у уличного торговца джолт и свежих булочек. Да, с вас пачка курительных палочек. Я отдал одну охраннику, помните?

Щелк опустил машину на парковочную площадку рядом с многолюдной и оживленной улицей и крикнул, подзывая темнолицего старика, везущего тележку, нагруженную съестными припасами и другими товарами.

– Два джолта, четыре сладкие булочки, пачку курительных палочек.

Старик услужливо подал то, что просили, и протянул руку.

– Заплатите ему, – сказал Щелк.

Мэдисон извлек купюру достоинством в тысячу кредиток и протянул ее старику.

– Этого я не могу взять, – сказал старик. – Этакой сдачи на всей улице не сыщешь. Вы должны мне только десятую часть кредитки. Монеты у вас нет?

– Минутку, – сказал Мэдисон. – Два кофе, четыре булочки, пачка курительных палочек. Десять центов? Вы, наверное, ошибаетесь.

– Ну, сейчас все немного подорожало, – пояснил старик. – И мне, в конце концов, надо на что-то жить.

– Нет-нет, – сказал Мэдисон, – я с вами не торгуюсь. Я просто пытаюсь сообразить, какова ценность одной кредитки. Ах вот: сколько стоит пара хороших ботинок?

– Ну, скажем, полторы кредитки. Дороговато, конечно, – ну так я имею в виду хорошие.

Мэдисон быстро все подсчитал. Он переводил кредитки в доллары. И получилось, что одна кредитка должна равняться по меньшей мере двадцати баксам!

Потрясенный, он откинулся на сиденье. Нет, у него имелся счет не на один миллиард долларов, а на двадцать миллиардов!

Из шока его вывел голос Щелка:

– Ну, давайте, заплатите человеку. У него есть бланки расписок. Проштампуйте одну – и дело с концом.

Мэдисон все еще не оправился от потрясения. Щелк запихнул купюру ему в нагрудный карман и вытащил оттуда удостоверение. Старик протянул в окошко бумагу, Щелк посмотрел на лицевую поверхность печати, нажал на кнопку…

И вдруг замер. А потом как вскрикнет:

– Платежный статус неограниченный?

И он уставился на Мэдисона. Рот на его помятом лице открылся. И снова захлопнулся. Щелк опять глянул на удостоверение. Нажал на кнопку и вызвал изображение Мэдисона. Посмотрел на него, затем на самого Мэдисона. Сдвинул кнопку и снова уставился на платежный статус.

Наконец Щелк откинулся на спинку кресла, глаза его блуждали.

Старик совал бумагу водителю:

– Я хочу получить мою десятую часть кредитки, пожалуйста.

Щелк сфокусировал взгляд и вдруг засуетился. Он что-то быстро написал на бумаге старика, поставил печать и сказал:

– Бросай все, что у тебя есть в тележке, ко мне в машину!

Старик обалдело посмотрел на бумагу. Затем принялся поспешно бросать товары в окошко. Едва он успел опрокинуть в кабину последний поднос, как машина взлетела.

– Горячие святые! – кричал Щелк, поднимая аэромобиль все выше. – Сбылись мои мечты!

Глава 3

Аэромобиль так стремительно и с таким безумным разворотом набирал скорость, что Мэдисон грохнулся на рассыпавшиеся пачки, канистры, чанк-попсы и банки с шипучкой. Ему показалось, что мир стал цвета киновари, но потом он обнаружил, что с пола машины смотрит на небо сквозь каким-то образом раскрывшийся одноразовый зонтик того же оттенка.

– Что ты делаешь? – завопил Мэдисон.

– Держитесь, – сказал Щелк. – Будем на месте ровно через минуту!

– Я не приказывал тебе куда-то лететь! – разорялся Мэдисон, лежа среди блоков курительных палочек.

– Вы не знаете этих мест так, как я, – отвечал Щелк. – Да не беспокойтесь, не затеряемся. Я точно знаю, куда лечу.

Аэромобиль угрожающе накренился и резко пошел на снижение. Прошла не минута. Прошло больше десяти минут. И Мэдисон уже начал было выбираться из кучи покупок, как вдруг – бам! – они приземлились.

Щелк пулей выскочил из кабины. Мэдисон, соскребая с лица остатки сладкой булочки, слышал, как он захлебывается от восторга:

– Там она, там. О боги, красотка моя ненаглядная! Как раз то, о чем я мечтал!

Мэдисон осторожно выбрался из машины, вытирая лицо. Машина, очевидно, влетела прямо в открытые двери огромного демонстрационного зала. Надпись на витрине гласила: "Продукция Зиппети-Зип, Коммерческий город".

Щелк стоял, молитвенно сложив руки, и смотрел на потолок. К ним подошел довольно симпатичный мужчина в ярко-зеленом костюме. Он был несколько раздосадован их необычной посадкой, но недовольства не выказывал.

– Меня зовут Чэлбер, – представился он. – Чем могу быть вам полезен, господа?

– Вот! – сказал Щелк, тыча пальцем в потолок. Мэдисон смахнул с ресниц крошки булочки и увидел, что они находятся в окружении множества аэромобилей всех конфигураций и оттенков. Но Щелк указывал не на какой-либо из них – он тыкал пальцем в потолок.

Там, наверху, на прозрачном листе, висящем на тросах, был выставлен летательный аппарат, видимый с воздуха, если смотреть сквозь высокие окна или стеклянный купол. Очень большого размера, он был украшен фигурками летящих ангелов. Ангелы находились на каждом из четырех углов аппарата и, похоже, были сделаны из золота.

– Вон это, это, это! – твердил Щелк. – Это моя многолетняя мечта!

– О, сожалею, – сказал Чэлбер, – но это "Модель 99". Всего их изготовили только шесть экземпляров – для парадов и выставок. Они как бы символ превосходства нашей фирмы. Этим мы демонстрируем, на что способна «Зиппети-Зип». Они не продаются.

– О боги, как это – не продаются? Глянь-ка, что написано на витрине: "Мы продаем все, что летает".

– Ну, это для красного словца, – сказал Чэлбер.

– Давай перейдем к делу, – настаивал Щелк. – Мне нужен этот аэромобиль!

– Ну в самом-то деле, – начал раздражаться Чэлбер, – поймите же наконец, "Модели 99" никогда не предназначались для продажи. Мы просто стремились доказать, что можем делать вещи лучше, чем другие фирмы. Пару из них мы подарили лордам в знак уважения. Но вы-то, господа, не аристократы.

– Хочешь подраться? – угрожающе спросил Щелк, сжимая кулаки.

– Послушай, Щелк, – вмешался Мэдисон, – не стоит нам затевать драку…

– Слушайте сами! – огрызнулся Щелк. – Эта модель имеет бар, туалет, мойку с жемчужными кнопками. Орган с цветомузыкой, экраны и видеоустановки любого типа. Задние сиденья раскладываются и становятся постелями, массажирующими тело. Обивка из меха настоящего лепертиджа. Она летает со скоростью 600 миль в час и может безостановочно достичь любого места на этой планете. Она целиком автоматизирована, с полной звукоизоляцией и герметизацией для полетов на высоте до 300 миль. После посадки задний отсек выходит наружу и становится наземным автомобилем: вам не нужно ходить пешком. "Модель 99" снабжена массой шкафов для хранения чего угодно, а под сиденьем можно даже спрятать девчонку. – Он воинственно погрозил Чэлберу кулаком. – Я во сне видел, как летаю вот на таком и строю всем рожи, – и мне никто не помешает!

– Да будь же благоразумен, – продолжал увещевать его Чэлбер. – Цена этой модели в десять раз выше цены аэролимузина самого высшего класса. Я могу показать вам, господа, совершенно великолепные…

– Сколько она стоит? – прервал его Щелк.

– "Модель 99", – проговорил Чэлбер с надменной ухмылкой, – как записано в бухгалтерских книгах, стоит тридцать тысяч кредиток. Уверен, что…

Удостоверение Мэдисона все еще находилось у Щелка. Он помахал им перед носом Чэлбера и спросил:

– Ну как, подойдет?

Чэлбер взглянул на удостоверение и изменился в лице.

– Платежный статус неограниченный?

– Вот он. – Щелк ткнул пальцем в сторону Мэдисона. – Аппарат, Дворцовый и Правительственный город одновременно. Теперь спускай сюда эту красотку! Да не тяни!

Чэлбер молча кивнул. Щелк широко распахнул объятия в сторону машины и крикнул:

– Крошка, иди к своему папочке Щелку!

Щелк поохал и поахал над опущенной на пол "Моделью 99", продемонстрировал Мэдисону все ее красоты и, пока механики протирали машину и вставляли в нее топливные стержни, помчался к будке связи и приступил к очень активной деятельности.

Мэдисон, будучи уже автомобильным фанатом, начал проникаться к аэромобилю теплыми чувствами. Он определенно был кайфовый! Даже ангелы его улыбались какой-то странной безумной улыбкой, словно собирались показать владельцу весь мир. Балаболтер на мгновение вспомнил свой бедный «Экскалибур», возможно, все еще лежащий на дне реки в Нью-Йорке, далеко-далеко отсюда, а затем выбросил эти мысли из головы. Перед ним стояла машина в форме реактивного самолета, но без крыльев, не хромированная, а позолоченная! Все кнопки – драгоценные камни. Сиденья – словно сидишь на облаке. И он забыл свой «Экскалибур». Это была машина для рекламного агента, которая заставляла забыть о существовании всех других машин спецов по рекламе!

Чэлберу пришлось поставить печать на множество бумаг. Всем своим видом он показывал, как уважает клиента. Щелк покинул кабинку связи. У него еще хватило времени убедиться, что все в порядке.

– Забирай себе эту «аппаратную» развалюху, – сказал Щелк Чэлберу. – Я скажу, что с ней делать. И будь готов обеспечить меня двумя-тремя кушетками для пассажиров. Я пришлю за ними. Мне всегда хотелось иметь такие на борту. И он вновь устремился к кабинке связи, покинув остолбеневшего продавца.

Вскоре Щелк вернулся.

– Она моя! – завопил он, всплескивая руками. – О, дорогуша, мои мечты и впрямь сбываются. Поверите – она моя!

Щелк суетился вокруг своей "Модели 99", и Мэдисону никак не удавалось привлечь его внимание.

Потом Щелк упрятал содержимое тележки уличного торговца в шкафы и втолкнул Мэдисона в машину, словно тот был предметом багажа.

Мэдисон почувствовал себя немного обиженным. Ведь машина все же принадлежала ему. Кто же, в конце концов, тут хозяин?

– Послушай, Щелк, – мягко заговорил Мэдисон, когда они взлетели, – я рад, что ты купил для нас приличную машину, но у меня есть дела, которые нужно обдумать и сделать. Я рекламный агент по связям с общественностью и нахожусь, понимаешь ли, на службе. Мне нужно обтяпать кой-какие свои делишки.

– Вы только почувствуйте ее! – кричал Щелк, не слушая Мэдисона. – Разве она не прекрасна? Снаружи ни звука, не слышно даже жужжания приводных двигателей. Ох, дорогуша, она ведет себя точно так, как я и думал.

Машина летела плавно, прямо как перышко. Выглянув из окна, Мэдисон с испугом увидел, как внизу проносится земля, совсем близко, со скоростью недалекой, наверное, от скорости звука. Коммерческий город остался позади, а зеленеющая сельская местность под брюхом машины превратилась в размытое пятно, и Мэдисон не мог определить, фермы это, парки или что-то еще.

– Щелк, – сказал он, – я уверен, что вести эту штуку – одно удовольствие, и допускаю, что она красавица. Но, как я понимаю, уже перевалило за полдень, а сегодняшний день не должен для меня пропасть.

– Да не волнуйтесь, – успокоил его Щелк. – Не надо сердиться. Вижу, вы тут новичок. Землянин, что ли? Не знал, что существует такая планета, – да я и других-то не знаю. Так что не мешайте мне управлять машиной, а то мы потеряемся.

Вскоре вдалеке показались дома, и машина сбавила скорость. Внизу проплывали парки и клубы, вывески которых можно было различить в дневном свете. На мгновение Мэдисону показалось, что Щелк везет его на хоум-видение, поскольку впереди он увидел гигантский купол с соответствующей надписью.

– Почти прилетели, – проговорил Щелк. – Это Город Радости. И мы держим курс на эту большую вывеску – "Грязный Клуб". Ну разве не замечательно?

– Да, действительно замечательная вывеска, – согласился Мэдисон. – Девушка в фуражке на фоне пушечных жерл. Но правда, Щелк, мне нужно на хоумвидение…

– Да нет, мы летим не в "Грязный Клуб". Он для армейских офицеров, а мы – не военные. Нет-нет. Нам вон в то большое яркое здание, похожее на плиту.

Мэдисон попытался разглядеть, куда они направляются. То, что он увидел, оказалось параллелепипедом из металла, высотой, похоже, в восемьдесят этажей, занимавшим территорию, равную, наверное, шести нью-йоркским кварталам.

– Вот она! – сказал Щелк, остановив лимузин в воздухе, чтобы дать дорогу другим машинам. – Пять верхних этажей этого здания – обиталище генерала Бугеля.

– Так много?

– Да, он был ужасно богатым. Умер пару лет назад, и апартаменты его оказались слишком велики, чтобы кто-то захотел их занять. На Холмах Роскоши полно таких хором, да никто из богатеньких не желает жить в Городе Радости: тут ничего нет, кроме клубов, отелей, парков с аттракционами и индустрии развлечений. Поэтому апартаменты опечатали. Они, наверное, ломятся от антиквариата и всяких ценностей. Их хозяин, генерал Бугель, задолго до ухода в отставку отвечал за электронную систему безопасности всей Конфедерации. С тех пор как я услышал, что там никто не живет, я не раз пытался проникнуть туда, но дом охраняется самыми хитроумными устройствами, о которых кто-либо когда-либо слышал! Я ночами не спал, соображая, как же туда проникнуть и грабануть эту хату. И сообразил: скажу-ка я им, что мы хотим ее купить. И нам покажут всю систему защиты! А потом мы вернемся и ограбим домишко. Умно, верно?

Мэдисон заморгал. Но не успел он возразить, как на экране приборной доски вспыхнуло разрешение следовать дальше, и аэромобиль спикировал на крышу. Плоская металлическая площадка была размером в несколько футбольных полей. Водитель направил машину в сторону одинокой фигурки, стоящей на краю крыши и казавшейся совсем крошечной посреди такого обширного пространства. Фигурка размахивала руками, давая понять, что можно приземлиться, и Щелк посадил машину на крышу.

К аэромобилю подошел старичок в форме сторожа. В руке он держал небольшой ящичек.

– Значит, это ты тот парень, который хочет купить это местечко? – обратился он к Щелку.

– Да, сэр, – энергично подтвердил тот. – Еще одна мечта, которая готова сбыться.

– Почему же до сих пор его никто не купил? – спросил Мэдисон, не очень-то довольный тем, что снова влипает в историю. Он мог бы использовать некоторые здешние помещения, но пришли они сюда все-таки не для того, чтобы осмотреть здание, а для того, чтобы подготовиться к ограблению. Он снова отклонился от цели, и в памяти его возникло лицо Крошки и ее многозначительный взгляд.

– Они там, конечно, чокнутые, – сказал старичок, – но им кажется, что здесь водятся привидения.

Этого еще Мэдисону не хватало: ограбление дома с привидениями. Вот уж был бы заголовок так заголовок! Он попытался придумать что-нибудь, чтобы как-то охладить энтузиазм Щелка.

– Вы не сможете войти туда без посторонней помощи, – сказал старичок, забираясь в машину.

– Знаю, – сказал Щелк.

– Поэтому я подумал, что мне лучше лично прийти с этим ящиком. Они ожидают вас внизу, так что, если вы подадите свой аэромобиль вперед, к той белой точечке, что виднеется вон там, мы окажемся внутри.

Щелк, трепеща от предвкушения, повел машину в указанном направлении. Старичок нажал на ящичек сбоку.

Скрытые двери, которых не было видно, заработали, и они, все еще сидя в аэромобиле, очутились в центре роскошной гостиной!

Мэдисон глянул вверх: двери исчезли.

Вокруг стола сидели трое прилично одетых мужчин.

Щелк вылез из машины и огляделся. На стенах висели картины, на тумбах стояли вазы. Он потер руки и подскочил к столу. Не пожав никому руки, он сказал:

– Дайте-ка мне ознакомиться и с остальными помещениями!

– Нам нужно убедиться, что ваше предложение серьезно, – ответил один из присутствующих, седой мужчина. – Мы прибыли сюда из банка на тот случай, если кто-то действительно захочет все это купить.

– Мы должны все осмотреть, – уперся Щелк.

Трое бизнесменов и сторож выглядели поначалу немного сдержанными и холодноватыми, но когда Щелк, как фокусник, выхватил из кармана удостоверение Мэдисона и показал его…

– Платежный статус неограниченный? – изумленно воскликнул седой.

Уловив момент, когда банкиры не смотрели на них, Щелк подмигнул Мэдисону.

Балаболтер проглотил слюну. Паршивая тут получалась связь с общественностью! Его удостоверение использовали для проникновения в помещение, которое собирались ограбить! Мэдисон представил, как его увозят в тюрьму.

Банкиры поспешили показать им кое-что из остальной части многоэтажной квартиры. Чтобы увидеть все, не хватило бы и целого дня. Да им не хватило бы и ног, чтобы обойти пять этажей такого размера.

Там было несчетное количество апартаментов, в том числе и очень элегантных. Одни походили на роскошные каюты морского корабля, другие – на каюты корабля космического, третьи – на охотничьи домики внутри.

Имелось там и несколько баров размером с таверну: со стульями, столами и декором, напоминающим стили различных планет.

Кухни представляли собой сплошные лабиринты, напичканные электронными машинами, которые отправляли яства наверх, после чего те, как по волшебству, появлялись на столах в обеденных залах, не проделав, казалось, никакого пути.

Были там и комнаты с таким количеством экранов, что складывалось впечатление, будто можно посмотреть любую передачу с любой планеты.

Они пришли в зрительный зал, вмещающий по меньшей мере двести человек, со сценой, вращающейся или просто откидывающейся назад, когда другая сцена в декорациях поднималась ей на смену.

Мэдисон почувствовал, что они видят не все, что можно было бы увидеть в этих комнатах, почувствовал во всем этом что-то страшное. Из потусторонней области. Частично это объяснялось тем, что окна там вроде бы и были, но все они оставались черными.

Старика-сторожа все это мало интересовало. Щелк бежал дальше, а он нажимал кнопки на своем ящичке – и открывались одна за другой двери все новых и новых комнат. Щелк заглядывал внутрь, быстро оглядывал картины и роскошные портьеры и несся дальше.

– Вы понимаете, – заговорил наконец сторож, – если бы я не умел управляться с этим ящиком, мы не только бы не смогли пройти по этим коридорам – ведь я убирал все невидимые преграды, – но в полу к тому же открылись бы ловушки, и вы могли бы в них угодить. Этот ящичек предназначен для сторожей и подобных им должностных лиц, но некоторые помещения вовсе нельзя открыть до тех пор, пока не настроишь замки на голос нового владельца.

– Здесь барахла на полмиллиона кредиток, – возбужденно прошептал Щелк на ухо Мэдисону. – Это было бы ограблением века! – И он побежал дальше.

– Разумеется, – обратился седой банкир к Мэдисону, – эти помещения сообщаются с уличными подъездами и лифтами: их, собственно, несколько. Но вы можете подняться только на первый из этих пяти этажей. На верхние вход специальный. Боюсь, что генерал Бугель придавал проблеме охраны чересчур большое значение.

Наконец трое банкиров и скучающий сторож утомились настолько, что остановились и дальше не пошли.

– Вы не возражаете, если мы вернемся в ангарный салон? – спросил седой банкир. – Если вас еще интересует…

– О, конечно, интересует! – прервал его Щелк и, снова подмигнув Мэдисону, последовал за всеми назад, туда, где стоял аэромобиль.

Вскоре они вернулись в ангар.

– Можно мне посмотреть этот ящичек? – Щелк протянул руку к бесценной вещице.

Сторож отрицательно покачал головой.

Трое банкиров попадали в кресла, вконец измотанные непривычной почти двухчасовой ходьбой. Измотанным чувствовал себя и Мэдисон.

– Если вы желаете обговорить цену, – сказал седой господин, – мы готовы обсуждать серьезные предложения. Мы знаем, что эта квартира велика, слишком велика. И ей никогда не получить статус отеля. Все семьдесят четыре нижних этажа заняты по отдельности разными семьями, и помещения там намного меньше по размеру. Этот так называемый таунхаус – дом-город – целиком входит в один договор, который нельзя разделить на договоры с субконтрагентами, и поэтому его нельзя сдавать в аренду или продавать частями. Буду откровенен: наследники генерала хотят от него избавиться. Было бы нечестно с нашей стороны не сказать вам об этом. Итак, что вы предлагаете?

Мэдисон был уверен, что Щелк найдет какую-нибудь отговорку. Главная проблема Мэдисона заключалась в том, что он не знал, как убедить водителя не совершать в этом доме ограбления со взломом.

Щелк смотрел на ящик в руках сторожа. Было ясно, что старик не собирался его отдавать. Щелк глубоко вздохнул. Мэдисон мысленно представил себя участником ограбления, которое неминуемо закончится арестом. Изменить ситуацию можно было единственным способом. Будучи специалистом по связям с общественностью, он знал, как обстряпывать дела. Он предложит слишком низкую цену. Они с водителем уйдут, и тогда он, пользуясь своей властью, постарается образумить Щелка. Может, стоило бы даже подкупить его?

– Видите ли, – начал Мэдисон, обращаясь к седому банкиру, – боюсь, что мы не сможем уплатить больше двадцати тысяч кредиток.

– Продано, – сказал седой, даже не взглянув на своих коллег. – Наследники останутся очень довольны. Бумаги уже здесь. Я заполню их, и вы приложите к ним печать.

Мэдисон заморгал. Боже мой, да ведь он предложил им около четырехсот тысяч долларов! Он купил дом с привидениями!

Глава 5

– Прыгучие кометы, да вы молодец! – промурлыкал Щелк, когда аэромобиль покинул небоскреб. – Теперь мы можем обчистить эту хату, и никакой сторож даже носа сюда не сунет.

– Щелк, – сказал Мэдисон, – мы – владельцы этой "хаты".

– Какая разница, – ответил Щелк. – Сбывается моя мечта! Смотрите-ка, вот он, ящик, а вот толстенная пачка разных указаний. Ух, ну и легко же будет туда залезть! Ах, дорогуша, сбываются все мои мечты!

– Щелк…

– Э, положитесь на меня. Вы мужик толковый – теперь должен это признать. Я ошибался: не у всех убийц мозги набекрень. Ух, какой гениальный ход! А я-то месяцами ломал над этим голову!

– Щелк, солнце уже садится, и я полагаю, что с делами пора закругляться. Завтра мне нужно встать пораньше и сразу браться за работу!

– Положитесь во всем на меня. А темные делишки-то лучше всего делать ночью – вам ли не знать.

Машина взмыла в небо, и ряды городских аэромобилей, похожих в сумерках на светлячков, пропали позади.

– Щелк, мы, кажется, удаляемся от города. Куда ты летишь?

– Да не ломайте вы себе голову. То, что в ней появилась одна блестящая идея, еще не доказывает, что у вас хватит ума справиться с любыми проблемами. Отдыхайте себе – и все.

– Щелк, мне кажется…

– Передайте-ка мне булочку. Они в том боковом шкафчике. Себе тоже возьмите.

Слева появилась обширная гладь моря. Машина летела вдоль берега. Зеленоватый прибой выбрасывал на песок длинные языки пены. Вдали на западе огненными руинами алели гигантские облака, купаясь в последних отсветах уже зашедшего солнца.

Наконец в сгущающемся полумраке песчаные пляжи уступили место утесам, и на фоне звездного неба стали вырисовываться черные силуэты гор. Внезапно Щелк потянул на себя дроссель и указал на что-то.

Прямо по курсу, рядом с утесами высотой с четверть мили, круто обрывающимися в море, находилось массивное, цвета слоновой кости сооружение. Окружавшие множество акров зубчатые стены казались чернее служивших им фоном черных небес.

– Это главная тюрьма Конфедерации, – пояснил Щелк. – Двести миль от Правительственного города и две мили от девятого круга ада. Мой брат отсидел здесь двадцать лет и все мне о ней рассказал. Когда-то это был военный форт с миллионом солдат: там мощные подземные бункеры. Но землетрясение частично разрушило его, обрушив часть отвесного утеса, поэтому его отдали «синебутылочникам». Они тут держат осужденных на двадцать и более лет; сбежать отсюда невозможно, поэтому полицейские свозят сюда со всей Конфедерации самых отпетых. Их тут около двухсот тысяч. Эти заключенные никогда не видят дневного света. – Он вставил удостоверение Мэдисона в щель на щитке приборной доски.

– Это что же, мы очутимся там среди убийц? – испуганно спросил Мэдисон.

– О, шеф, вы меня убиваете, честное слово. Все что-то темните и темните. Не нужно со мной притворяться. Я ваш шофер, разве забыли? – Щелк засмеялся: – Офицер Аппарата, а пищит, как малая девчонка, что ему страшно немного пообщаться с уголовниками! И к тому же еще убийца! – Это показалось ему очень забавным. Наконец он снова посерьезнел. – Вон, их прожектор приглашает садиться. Теперь оставьте все переговоры мне, слышите?

Яркий луч света с зубчатой стены упал на аэромобиль и погас. Вспыхнули четыре синих прожектора, залив двор крепости каким-то жутким, зловещим сиянием.

Аэромобиль приземлился. Мэдисон и Щелк выбрались из кабины. И сразу удостоились внимания двух «синебутылочников», а с высокой стрелковой башни за прибывшими следило дуло орудия. Щелк предъявил удостоверение Мэдисона, и на лицо специалиста по ССО моментально направили луч фонарика – дабы сравнить оригинал с изображением на документе. Слышался отдаленный гул прибоя, уныло завывал ветер.

– Отведите нас к начальнику тюрьмы, – попросил Щелк.

Их провели по усыпанному галькой двору через проржавевшие двери, и вскоре они оказались в комнате с каменными стенами, где старый-престарый человек с суровым лицом как раз в этот момент надевал китель.

– И что же это такое срочное привело вас сюда среди ночи? – поинтересовался он хмуро.

Щелк поднес к его лицу удостоверение Мэдисона.

– Агент ССО? Что это такое? – спросил тюремный шеф.

– Офицер по досрочному освобождению под честное слово, – ответил Щелк. – Офицер Аппарата, – добавил он и чуть заметно указал на двух «синебутылочников», которые их сюда привели. Начальник тюрьмы сделал им знак: свободны, мол.

Щелк запустил руку в карман Мэдисонова пальто и, вытащив две купюры по тысяче кредиток, тут же сунул их в ладонь тюремщика. Эта сумма составляла жалованье шефа за целый год.

– Ах да, ну конечно, – задумчиво молвил тюремщик. – Офицер по досрочному освобождению. И что же вам нужно?

– Проводите нас к пультам компьютеров, – попросил Щелк.

Тюремщик провел их по каменному коридору и ввел в помещение, где находилось несколько пультов, на ночь покинутых операторами. Он махнул рукой, предлагая гостям не церемониться, и вышел, закрыв за собой дверь.

Щелк сбросил гимнастерку цвета горчицы, закатал рукава и уселся перед клавиатурой.

– Щелк, – вмешался Мэдисон, – теперь ты обязан мне сказать, чего добиваешься!

– Понимаете, – сказал Щелк, зыркнув на дверь, дабы убедиться, что она закрыта, – тому, кто задумал ограбление, необходимо иметь банду.

– Банда, Щелк, тебе не нужна.

– Послушайте, я столько времени мечтал о собственной банде! Но у меня никогда не было средств, чтобы вытащить отсюда подходящих людей. А теперь вы хотите мне все испортить. К мечтам надо относиться побережней: они такие хрупкие. – Он отвернулся к стопке бумаги на столе, и на его широкой физиономии расплылась блаженная улыбка. – О, дорогуша! У меня будет великолепная банда! Сейчас я займусь составлением весьма важного списка, так что не мешайте мне.

Он стал писать, и Мэдисон, заглядывая ему через плечо, читал:

ИДЕАЛЬНАЯ БАНДА: одна баба, чтобы водитель машины не скучал во время долгих и утомительных простоев; трое новых водителей, чтоб смываться и угонять тачки, а также на тот случай, если я устану вести машину; три классных повара, чтобы стряпали посменно круглые сутки на тот случай, если я проголодаюсь в неподходящее время; один скалолаз, чтобы взбираться на стены и открывать окна и люки на крышах в тех местах, где у меня может закружиться голова; один спец по вырыванию из рук сумочек, чтобы добывать ключи от домов, и по вскрытию плит, чтобы избежать шума при взламывании замков; один эксперт по электронным средствам защиты, знающий их настолько хорошо, чтобы они не были ему помехой; один тип, который укрывал бы для меня краденое, чтобы поймали его, а не меня; одна симпатичная девушка для уборки в моей комнате, потому что я сам терпеть не могу стелить кровать (ха-ха); шесть шлюх, чтобы спали с остальной бандой и стряпали для них, а те оставили бы мою шлюху в покое.

Щелк пожевал кончик ручки и сказал:

– Ну, готово. Примерно то, что нужно. Это банда, о которой я мечтал. Теперь поищу по компьютеру десять кандидатов на каждую должность, заставлю тюремщика вытащить их из камер и поставить в ряд, а я выберу самых что ни на есть лучших. Блеск!

Он повернулся к пульту, и вскоре на экране замелькали цифры, имена, лица и анкетные данные. Щелк отбирал уголовников и вводил их имена в стоящий сбоку портативный компьютер. По экрану прошли тысячи лиц и имен.

Мэдисон равнодушно наблюдал, думая только об одном: когда же он с этим закончит?

Не очень-то хорошо разбираясь в компьютерах, Щелк случайно нажал не на ту клавишу. Строчки на экране перепутались, заскакали. Щелк попытался исправить положение.

– Постой, постой! – крикнул вдруг Мэдисон, вмиг стряхнув с себя апатию. – Что это за категория, которая только что проскочила? Вернись к ней снова.

Щелк подчинился.

– "Цирковые девушки"? Да кому они нужны? Они же только стоят на арене в красивых костюмах да всяко выпендриваются. А вот смотрите-ка: пожизненное заключение за ограбление пьяных. Этот тип преступности совсем недостойный. Мы не грабим пьяных – мы домушники.

– Постой, не переключай ничего. У некоторых имен стоит пометка "имеет подготовку". Это означает, что некоторые из них были моделями?

– А что такое "модель"?

– Распечатай вот этих и вызови на смотрины вместе с остальными.

Щелк что-то пробормотал и снова нажал не на ту клавишу.

– Эй! – воскликнул Мэдисон. – Это же оператор хоум-видения, отбывающий пожизненный срок за кражу аппаратуры!

Но Щелку все уже надоело.

– Слушайте, – взорвался он, – если хотите сколотить собственную банду, ступайте к другому пульту, вы мне мешаете.

Мэдисон перешел к другому пульту и, немного разобравшись, как он работает, принялся за дело.

Глава 6

Спустя два часа Мэдисона начало более чем слегка подташнивать. Он стоял в отвратительном синем свете тюремного двора, опершись одной рукой на аэромобиль и делая усилия, чтобы его не вырвало. По натуре брезгливый, он опасался, что неделями будет ощущать этот запах.

Начальник тюрьмы, верный своему слову, выстроил в ряд десять кандидатов в зловонном бункере, и Щелк с Мэдисоном расспросили каждого. Всего они провели собеседование с четырьмястами восемьюдесятью заключенными. Отобрали сорок восемь. Остальные четыреста тридцать два человека, кому не повезло и кого не выбрали, злобно их проклинали.

И это были плоды их собеседований после отборки по тюремным спискам. Маленькую толпу охранники «жалами» погнали вперед. Сзади шло подкрепление из «синебутылочников», держащих наготове ружья.

Ночь была темна, дул ветер с моря. Лохмотья заключенных на ногах и руках трепало, как порванные в клочья знамена. От них исходила вонь, их волосы свалялись в колтуны, они отощали. Им, этим четырнадцати женщинам и тридцати четырем мужчинам, полагалось чувствовать себя забитыми и запуганными, но этого не было.

Со стены их неожиданно осветил прожектор, и они остановились. Некоторые из них уже годы не были на воле. Они с вызывающим видом оглядывались по сторонам. Двое из них рассмеялись охранникам в лицо лающим издевательским смехом. Щелк с Мэдисоном выбрали осужденных, не проявлявших покорности.

Начальник тюрьмы, подходя по черному настилу двора к Мэдисону, услышал смех, повернулся и сурово посмотрел на отобранную группу. Затем повернулся к Мэдисону и сунул ему бумаги, чтобы тот поставил на них печать.

– Надеюсь, вы знаете, что творите, – сказал начальник тюрьмы. – Отобранные вами люди не те, кого я бы отобрал для досрочного освобождения. Вы прошли мимо многих заключенных, которые, возможно, уже исправились. Среди тех же, кого вы выбрали, есть, наверное, убийцы, на которых мы махнули рукой. Эти женщины – скверная компания, они способны на все. Наверное, они одурачили вас своей внешностью. Но у вас, ребят из Аппарата, всегда мозги были набекрень. Мы их сажаем, а вы освобождаете. Правительство платит нам за то, чтобы мы предотвращали преступления, а вам – за то, чтобы они совершались. Бредовый мир.

Мэдисон вернул ему готовые бумаги.

– У вас там сорок восемь убийц, – предупредил начальник тюрьмы. – Не поворачивайтесь к ним спиной. Удачи вам.

Он сделал несколько шагов к тюремным дверям, но передумал и повернулся лицом к оборванным грязным отпускникам, ухмыляющимся ему на ветру, под ярким лучом прожектора.

– Слушайте меня, вы, дерьмо воронье, – громким суровым голосом сказал он им. – Если кто-нибудь из вас снова окажется здесь, я помещу вас в железный ящик и опущу в самую темную дыру, и мы даже не подумаем о том, чтобы вас хоронить, когда вы окочуритесь. Вы останетесь на свободе только до тех пор, пока жив этот офицер из Аппарата. В бумагах ваших сказано, что вас должны вернуть сюда, стоит только ему об этом сказать. Если вы от него сбежите, выходит ордер на ваш арест, и вы возвращаетесь сюда. Ваше место в аду, а не на воле. – Он выразительно указал на Мэдисона. – Слушайтесь этого человека, вы, (…), а то ответите головой!

Мэдисон посмотрел вслед уходящему начальнику тюрьмы и подумал: старик отработал свои деньги и передал всю власть над этими осужденными ему, Мэдисону, хотя и мог подозревать, что он прикажет им совершать преступления.

Еще раньше Щелк из тюрьмы позвонил Чэлберу, и вот из ночной темноты появились три аэровагона и один аэромобиль, чтобы доставить назад освобожденных водителей фирмы «Зиппети-Зип». Вырванные из тьмы светом настенного прожектора, аэровагоны переливались всеми цветами радуги и приземлялись один за другим. Это были сверкающие новые машины.

Водитель аэромобиля спрыгнул на землю, увидел Мэдисона и подошел к нему с бумагами, требующими печати. Ожидая, он разглядывал группу заключенных.

Щелк принялся сортировать их и разводить по машинам. Команда аэромобиля усадила осужденных водителей в свою машину.

– Ух, – сказал человек, стоявший рядом с Мэдисоном, – ну и адская компания! И вы сажаете их в чистенькие, новенькие аэровагоны! – Говоривший присмотрелся повнимательней. – Да это же банда убийц! – Он пожал плечами и забрал свои бумаги. – Что ж, теперь это ваши машины. Возите кого хотите. Ну и ну!

Аэромобиль быстро взлетел. Мэдисон подошел к группам распределенных Щелком людей и, глядя им в лица, стал проверять список: один бывший кинорежиссер хоумвидения, снимавший порнографические фильмы на стороне; два кинооператора, пойманных на продаже госимущества; трое монтировщиков декораций, которые продали крепления к декорациям, отчего те обрушились и насмерть задавили актеров; один автор жутких историй, которые довели зрителей-детей до конвульсий, приведших к нескольким летальным исходам; пятеро репортеров, пойманных при получении взятки за неупоминание имен и аналогичные преступления; один помреж, получавший взятки за то, что гробил актерские карьеры; два актера, отбывавших долгие сроки заключения за то, что под видом должностных лиц вытряхивали из людей деньги; пять «циркачек» – танцовщиц секс-баров, образованных и изящных, осужденных на разные сроки за ограбление пьяных, вымогательство и подготовку жертв для гангстеров-убийц; шестеро громил, отбывавших большие сроки за нападения и нанесение увечий помимо прочих преступлений; два водителя тяжелых аэрогрузовиков, осужденных соответственно на двадцать и тридцать лет тюрьмы за кражу грузов из собственных машин; два повара, поднаторевших по части снабжения и отбывающих срок за продажу краденых продуктов.

Мэдисон закончил проверку списка и, несмотря на скверный запах, исходивший от заключенных, ощутил трепет восторга.

Главным, что он выявил после серии беглых тестов, было то, что при определенном рвении они могли бы избавиться от лежащей на них печати убийцы и выглядели бы совершенно порядочными людьми. И даже говорить могли бы весьма убедительно – было бы желание. Конечно, над ними придется поработать – это Мэдисон понимал. Впрочем, он всегда был к этому готов. Такой мастер своего дела, как он, умел достигать цели.

Отчаянное желание добиться успеха захлестнуло его с головой. Какая удача!

Он создал свою команду! Из людей точно таких, в каких нуждался!

Мэдисон чувствовал, что теперь сможет подняться на высоты, каких прежде не достигал!

О, как ему повезло, что существует такой малый, Хеллер, на котором можно отточить свое мастерство рекламного агента!

Теперь нельзя допустить, чтобы что-то ему помешало!

Глава 7

Во время отлета произошла заминка. Уже и заключенных погрузили на машины. Уже и вызволенные из тюрьмы водители сели за пульты управления аэровагонов. Да куда-то запропастился Щелк.

Мэдисон оглядел черный, усыпанный гравием двор, и заметил, что башенное орудие все еще смотрит на них со стены. Ему очень хотелось выбраться отсюда до того, как случится что-нибудь нежелательное. И очень не хотелось кричать и подымать панику.

И тут он увидел, что в кабине "Модели 99" горит свет. Он бросился к аэромобилю.

Щелк сидел у экрана панели и одну за другой просматривал трехмерные цветные карты, на которых изображались горы.

– Ты нас задерживаешь, – нетерпеливо сказал Мэдисон. – Надо сматываться поскорей. Интересно, а чем это ты занимаешься?

– Ищу местечко, куда можно доставить эту компанию. Гор-то здесь много – не то что на Калабаре, – но я не могу найти ни одной пещеры.

– А на что тебе пещеры?

– Для тренировок. Ведь банду придется еще обучить. Нельзя же допустить, чтобы они испортили дело. Все должно сработать, как часовой механизм: тик-так, тик-так! Ага, вон какие-то старые развалины на склоне Блай-ка: это городок, разрушенный во время восстания десять тысяч лет назад – так говорит компьютер. Он бы подошел, да только наш-то аэромобиль перелетит через эту гору, а их аэровагоны – нет, потому что могут летать на высоте пятьдесят тысяч футов. Вот такие у меня проблемы.

– Послушай, Щелк, а почему бы нам не вернуться в Город Радости, в тот самый домишко?

– О нет! Это не годится.

– Ну как хочешь, а я повезу свою банду именно туда.

– Ваша банда – моя банда! Что за дела? Мы что, поделим их, что ли? Клянусь адом, это может привести к войне между группировками!

– Нет, только не это, – возразил Мэдисон. – Послушай, у меня есть компромиссное предложение. Семьдесят шестой этаж – обыкновенный, вся добыча – на остальных верхних этажах. Я клятвенно обещаю никого туда не пускать.

Щелк нахмурился, обдумал сказанное и согласился:

– Ладно. Никто не входит на верхние четыре этажа до тех пор, пока мы не будем готовы ограбить их. Решено. На семьдесят шестой этаж.

Мэдисон хотел уже отойти и дать знак к отлету, но Щелк остановил его:

– Минутку. Если мы войдем в здание в таком фешенебельном районе с шайкой заключенных в обносках, это вызовет подозрение. Копы накроют нас, как одеялом. Сначала надо ограбить склад с одеждой.

– Нет! – взвился Мэдисон.

– Да! – отрезал Щелк. – Я пошел на компромисс и согласился на семьдесят шестой этаж. Теперь и вы должны кое в чем уступить. Я знаю роскошнейший оптовый склад женской и мужской одежды. Огромный! Даже магазины для знати там отовариваются. Кроме того, я хочу нарядить мою телохранительницу в форму: у нее ужасно большие груди, и тут потребуется большой выбор форменной одежды. А иначе не договоримся. Да мы не только ей подберем форму, мы заодно обмундируем всю эту шайку. Называется он "Стильная одежка". Это на окраине Коммерческого города, там по ночам совсем безлюдно. Я уже все разведал: всего один сторож, да и тот старик.

Видя, что Щелк настроен весьма решительно, Мэдисон почувствовал себя беспомощным.

– Уж извини, я на склад не полезу.

– Идет. Будете стоять на шухере! – Щелк выскочил из кабины и помчался к аэровагонам. Он приказал водителям следовать за аэромобилем, сообщив каждому по секрету, что первым их делом будет добыча одежды.

Машины поднялись в воздух, выстроились в цепочку и полетели вдоль береговой полосы. Появилась луна и залила ночную тьму мягким зеленым сиянием. Главная тюрьма Конфедерации скрылась позади, а потом исчезли и горы.

Щелк ликовал:

– Дорогуша, мы идем на первое наше дело! Мэдисон глянул вниз. Они пролетали вдоль залитого лунным светом песчаного берега, исчерченного длинными лентами намытой прибоем пены.

Мэдисон оглянулся.

Аэровагонов не было видно!

– Стой! – крикнул он Щелку. – Ты слишком гонишь! Другие машины отстали!

– Что? – удивился Щелк. – Аэровагоны отстали? Да я шел на скорости всего лишь триста миль. Эти машины могут запросто делать четыреста. Они сбежали!

Он развернул "Модель 99" и с помощью сканеров обследовал небо.

Никаких "бип"-сигналов!

На экранах – никаких признаков исчезнувших машин.

– Вот (…)! – разъярился Щелк. – Хороша благодарность! Эти паршивые (…) смылись на собственное дело!

– Давай вернемся тем же маршрутом, – предложил Мэдисон. – Может, они разбились. Ты можешь провести наземный поиск?

Щелк нажал ряд кнопок, и заработал луч детектора металла.

Они полетели назад над залитым луной берегом. Снова на севере появились вершины знакомых гор.

Затем зазвучали "бип"-сигналы: один, два, три.

Три аэровагона стояли внизу на песке!

Опасаясь самого худшего, они пролетели рядом.

Машины были пусты!

– О боги! – промолвил Щелк. – Они бежали в глубь материка! В этом кустарнике мы их ни за что не найдем. Где же она, силы ада, эта кнопка аппаратуры поиска людей по температуре тела?

– Тебе она не нужна, – сказал Мэдисон, указывая пальцем на воду.

Они не ушли в глубь материка. Они находились внизу, в бушующих волнах прибоя. Но что они делают? Дерутся, что ли?

"Модель 99" сделала круг, подлетела поближе и с глухим стуком опустилась на песок. Мэдисон выскочил из кабины.

Зеки разбежались в разные стороны!

– Уи-и! – визжали они. – Уи-и!

Мэдисон схватил за руку голую женщину, пробегавшую мимо. Но она вырвалась: "Уи-и!"

Он заметил еще одну голую фигуру. Мужчина стоял и пытался отдышаться. Мэдисон бросился к нему. Это оказался один из жуликоватых поваров.

– Что здесь происходит?

Тот перевел дух и промолвил:

– Боюсь, шеф, это я во всем виноват. Ваш помощник, Щелк, пообещал нам, что сегодня ночью мы добудем новую одежду, поэтому я сказал: "Давайте скинем с себя все это тряпье!" Думаю, они немного разошлись.

За спиной Мэдисона послышался голос. Неподалеку стоял кинорежиссер – голый, как новорожденный младенец.

– Правда, это великолепно? Если бы у моего оператора была сейчас камера, я бы отснял все в лучшем виде. И назвал бы фильм "Ритуалы служения богине моря". Дьявол, надо все-таки навести порядок. Эй, вы там! Скиньте эту бабу с камней!

Мэдисон бегом вернулся к "Модели 99". Она располагала всеми видами шумовых сигналов: звуками сирен, клаксонов, бомбовых взрывов, многоголосыми криками и стонами. Мэдисон нажал сразу на все кнопки. Над песком и волнами разнесся ужасающий шум. Голые заключенные полезли из воды и повыскакивали из-за дюн, чтобы посмотреть, что случилось.

Мэдисон нашел кнопку прожектора и нажал на нее. В ту же секунду весь берег стал ярко-желтым.

Мэдисона окружила толпа обнаженных.

Он быстро посчитал их. Вон идет последний. Вместе с ним – сорок восемь.

– Дьявол! – завопил Щелк, стараясь переорать шум прибоя. – Без одежды как мы будем делать свою работу?

– Ты говорил, что мы разживемся одежонкой и это и будет наша работа! – прокричал кто-то из толпы.

– Точно! – подхватил другой.

К ним присоединился женский голос:

– Хоть побей нас, а эти тряпки мы снова не наденем!

Мэдисон почувствовал, что назревает бунт, и сделал Щелку знак: умолкни! А сам закричал:

– По-моему, вы поступили правильно! Только смотрите не оставляйте эти тряпки здесь. По ним сразу догадаются, что кто-то сбежал из тюрьмы. Так что собирайте свое барахло – надо лететь дальше.

Люди рассмеялись.

Вскоре у кромки воды выросла груда тряпья. Кто-то принес из аэровагона лазерную зажигалку и подпалил лохмотья.

На этом бы все и кончилось, но кто-то нашел плавник и бросил его в пламя, затем нашли еще плавника, и разгорелся большой костер. Зекам это ужасно понравилось, и, взявшись за руки, они пустились в пляс вокруг него.

Внезапно каким-то таинственным образом в руках у заключенных появились сладкие булочки и шипучка из шкафчиков "Модели 99". Они ограбили аэромобиль!

Потом заключенные расселись и принялись поджаривать булочки, наколотые на длинные палки, и пить шипучку. Кто-то завел застольную:

За тех парней, что в синем,

Кто любит зеков мучить.

Покажем этим свиньям,

Их сами будем дрючить!

Обгложем их скелеты!

И выпить нам пора

За жизнь, что лучше нету, –

Мошенника, вора!

Щелк кипел:

– Ну и шайка! Всыпьте им, шеф, по первое число! Выбейте из них дурь! Им же сегодня ночью предстоит идти на дело!

– Сам всыпь и сам выбей, – огрызнулся Мэдисон.

– Вы же босс. Они должны научиться уважать вас.

– А ты помощник. Вот и научи их уважать меня.

– Меня тоска берет от всего этого. Пойду посижу в аэромобиле.

Булочки исчезли. Опустели сосуды с шипучкой. Зеки прикончили джолт и теперь баловались курительными палочками.

Мэдисон поднялся.

– Эй! – крикнул он, стараясь заглушить шум прибоя. – Поздно уже! Давайте-ка собираться!

– Вот только смоем с себя песок! – ответил кто-то. Все дружно бросились в море и стали возиться на мелководье.

Стройная «циркачка», блестя мокрым телом, выскочила из воды и устремилась к Мэдисону. За ней вереща неслись еще трое. Мэдисон подумал было, что они играют в догонялки. Но подбежавшие девицы вдруг разом набросились на него.

– Макнем его! – закричали они.

Они так быстро стянули с него одежду, что он и опомниться не успел. Ну и ну, эти девки знали свое дело!

Они затащили свою жертву в воду и бросили в пасть поднимающейся волне. Мэдисон забарахтался, захлебываясь.

Не успел он набрать в легкие воздуха, как кто-то снова утянул его под воду. Когда он всплыл, девицы подхватили его и потащили на берег. А вытащив, бросили на песок. Мэдисон мучительно закашлялся, стараясь выхаркнуть из легких воду.

И вдруг его подняли в горизонтальном положении высоко над землей.

Как сквозь дымку Балаболтер увидел лица несущихся к нему людей.

Они собирались убить его!

Он беспокойно огляделся по сторонам.

При свете костра и фар машины их глаза горели. Как у волков?

Они вдруг затянули: "Хап! Хап! Хап! Хап!"

Что это? Какой-то клич заключенных или так покрикивает охрана, выводя их на прогулку?

Мэдисона понесли к костру. Неужели они собираются бросить его в огонь?

Не выпуская из рук своей ноши, они зашагали вокруг костра. Какой-то дикарский ритуал. "Хап! Хап! Хап! Хап!" Прямо как индейцы или дикие животные!

Внезапно все остановились. Какой-то мужчина – режиссер? – крикнул: "Кто здесь шайка?" – "Мы здесь шайка!" – хором ответили ему.

"Кто здесь банда?" – "Мы здесь банда!" – "Кто здесь главный?" – "Он здесь главный!"

И Мэдисона бросили в воду!

Он всплыл, колотя руками по воде.

Не обращая на него ни малейшего внимания, люди расходились по аэровагонам.

Не зная, как к этому отнестись, но вполне уверенный, что это не есть своеобразная форма выражения почитания, в котором так он нуждался, Мэдисон поплелся по песку к своей одежде.

Он вытерся майкой и оделся.

Оглянулся вокруг: не выпало ли что-нибудь из его карманов. На песке ничего не валялось. Похлопал себя по карманам. Удостоверение при нем. Потом спохватился, что нет значка, которому следовало быть у него на груди. Он снова похлопал по карманам.

Его бумажник и сорок восемь тысяч кредиток исчезли!

Он почувствовал, как от лица отхлынула кровь.

Посмотрел на аэровагоны, стоящие неподалеку в лунном свете. Набитые людьми, они были готовы к отлету.

При мысли, что придется снова разбираться с этой шайкой, Мэдисон поежился.

Это решило дело. Прежде всего необходимо заняться собственным имиджем. Он махнул на пропажу рукой и двинулся к "Модели 99".

– Какая там банда, – бормотал Щелк. – Компания паршивых пьяных (…), выбравшихся в выходной поразвлечься.

Мэдисон уселся в кресло. Он не был согласен с Щелком. Эта компания – настоящая банда преступников. Но он не собирался сообщать водителю, что у него стянули бумажник с деньгами: это лишь еще больше навредит его имиджу.

Глава 8

Когда машины подлетали к Коммерческому городу, под ними лежала непроглядная тьма. Будучи преградой для лунных лучей, высокий, массивный холм погружал в глубочайшую тень равнину, где им предстояло приземлиться.

Мэдисону это обстоятельство было вполне по душе. Ведь брать на воровское дело "Модель 99", узнать которую ничего не стоило, – большей глупости невозможно было вообразить. Недурно разбираясь в способах совершения ограблений – поскольку эти методы истинному специалисту по ССО во многом очень близки, – он знал, что порой возникает необходимость угнать машину, но после кражи ее нужно бросить, не оставляя отпечатков пальцев.

Внизу, в темноте, более чем на шесть квадратных миль раскинулся фабричный комплекс, работающий на компанию "Стильная одежка". В дневное время там, наверное, копошились сотни тысяч работников. Город и комплекс соединяла сеть монорельсов, которые выгибались дугой и бежали вниз над равниной и склоном горы, а потом устремлялись к микрорайону – группе высотных домов, своеобразному миниатюрному городу.

Экраны "Модели 99", переключенные на ночную частоту, показывали его отчетливо: скорректированный цвет позволял видеть все как днем. И довольно странно было выглянуть наружу и увидеть только темень.

Щелк искал среди зданий нужное. Обнаружил строения с трубами, где изготовляли образцы одежды и тканей, – не то. Потом разглядел многооконные низкие и длинные строения, расположенные в парке, – там моделировали и шили.

– А я думал, что ты уже разведал эту "хату", – сказал ему Мэдисон.

– Разведал. Я видел ее по хоумвидению, – ответил Щелк. – Она производит 0,07 процента всей одежды для аристократов и их слуг.

– Не очень-то много, – заметил Мэдисон.

– Так ведь нам качество нужно, а оно, в этих 0,07 процента, – высший класс. Или, может, их семь, процентов этих, – с цифрами у меня вечно нелады, потому что цифры – это ничто, понимаете? И вам тоже не следует забивать ими голову. Но поверьте мне: из тканей, которые производят на этой фабрике внизу, шьют артистические наряды для Хайти Хеллер. Лучшей рекомендации не бывает!

"Хайти Хеллер?" – подумал Мэдисон. Ах да, он что-то слышал: она сестра Джеттеро.

– Это звезда хоумвидения, – произнес он вслух.

– Звезда? – Щелк фыркнул. – Подымайте выше – богиня! Девушку моей мечты не надо принижать. Эге, вот он! Склад! Без единого окна. Видите его в том клубке монорельсов? Снижаемся!

Аэромобиль опустился на дорогу для движения грузового транспорта, проехал под монорельсами и остановился. Они находились в парке, рядом со складом, в какой-то сотне футов от его дверей. Рядом, позади – бамп, бамп, бамп – сели на дорогу остальные машины.

У Мэдисона мурашки забегали по коже. Вот он, в сверкающей, легко узнаваемой машине, сопровождаемой еще тремя, битком набитыми голыми заключенными. Балаболтер поспешно огляделся: нет ли рядом охраны. Луна скрывалась за горой, поэтому тьма здесь казалась непроглядной. Ага, вот сторожка с синим фонарем. Она находилась рядом с главным входом и была пристроена к стене круглого здания склада.

За окном аэромобиля возникла человеческая фигура: это был абсолютно голый специалист по лазанию по стенам, вырыванию у женщин сумочек и отключению электронной сигнализации.

– Все рычаги управления – в той сторожке, – сказал он, обращаясь к Щелку. – Если мы хотя бы дотронемся до главных ворот, все здесь мгновенно зазвенит и засияет, как на празднике. Мы это дело обсудили в машине, когда летели сюда. – И он указал пальцем на окно сторожки.

У Мэдисона волосы встали дыбом. В окне виднелся силуэт сторожа, выглядывающего во двор.

– Видите? – сказал электронщик. – Но наша банда укомплектована не полностью. Нет у нас киллера, чтобы убрать сторожа.

– Как это нет? – возразил Щелк. – А шеф? Он убийца первого класса.

Мэдисон застонал: он понимал, что создал неправильное представление о себе.

– Ну же, шеф, не задерживайте нас, – сказал Щелк. – Смотайтесь туда и уберите сторожа, сэр.

Мэдисон понимал, что должен доказать свою способность управлять бандой. Но стать убийцей?!

– Когда зайдете туда, шеф, – сказал электронщик, – увидите большой распределительный щит. Как только уберете сторожа, выньте у него из-за пояса блок включения и воткните его в отверстие над зеленой лампочкой, которую увидите на щите, – таким образом вы вырубите всю сигнализацию.

Мэдисон набрался храбрости и вылез из аэромобиля. К нему приблизились двое громил, всем своим видом намекая, что не прочь сопроводить шефа.

– Нет, – твердо сказал Мэдисон, – вы не пойдете со мной. Мне не нужно свидетелей – не хочу, чтоб знали, как я работаю.

– Он вооружен, – предупредил Щелк.

– Оставайтесь здесь, мелкота, – проговорил Мэдисон и пошел по дороге. Его силуэт четко вырисовывался на фоне освещенного окна сторожки.

Оставшиеся увидели, как он вошел в сторожку, и фигура сторожа в окне исчезла. Потом их ушей достиг какой-то отдаленный звук – как будто что-то упало. Наступила тишина – и это больше всего действовало на нервы.

– Может, он копается с блоком? – пробормотал электронщик. – Щиты довольно сложные. Пойду-ка я помогу.

– Он сказал «останься» – значит, останься, – прорычал Щелк. – Достаточно покуролесили за одну ночь.

Он нервничал все больше и больше.

И тут они увидели, как из сторожки кто-то выскочил и бросился по направлению к машинам.

Мэдисон!

Он остановился и призывно махнул рукой.

Зеки с опаской последовали за ним.

Мэдисон протянул руку к главной входной двери и открыл ее. Повинуясь его жесту, сорок восемь голых зеков бесшумно проскользнули в здание.

Щелк глянул в сторону помещения сторожа.

– Не входи туда, – предупредил Мэдисон. – Тебя вывернет наизнанку.

Закрыв за ними дверь, Мэдисон ощупью прокрался вдоль стены и нажал на панель.

Склад залился ярким светом.

Полки с ящиками, ярус за ярусом, масса вешалок с одеждой, мужской и женской.

Зеки приглушенно взвизгнули от удовольствия и забегали вдоль полок и вешалок, стаскивая вниз ящики с модельной обувью и хватая шляпы и накидки с капюшонами.

Мэдисон что-то тихонько сказал Щелку, и тот приказал всем вернуться.

Держа в руках уже нахапанное, они неохотно подчинились.

Мэдисон подошел к вешалке с переливающимися белыми платьями, наверное, невероятно дорогими, сорвал одно из них с крючка – и вытер о него руки!

Оставив на нем ярко-красные следы!

После чего бросил окровавленное платье на пол.

Зеки изумленно уставились на него.

Мэдисон подошел к крючку, на котором висела книга, снял ее и перелистал.

– Так я и думал, – проговорил он. – Это перечень имеющихся в наличии вещей. Все размеры. Теперь вот что: нарядитесь для роли, которую вам, возможно, придется играть. Все тщательно примерьте.

– Какой там примерьте, – поспешно заговорил Щелк. – На это уйдет куча времени. Тут такое дело – надо хватать и бежать!

– И что мы будем иметь? Банду, у которой неряшливый вид? – возразил Мэдисон. – Не спешите. До рассвета еще несколько часов.

– Тут бродят и другие сторожа! – не унимался Щелк.

Мэдисон громко фыркнул:

– Больше не бродят.

Зеки снова устремились к полкам. Они стали срывать товарные книги, искать размеры и вскоре с головой ушли в эту работу.

"Циркачки" расхаживали, обмениваясь мнениями относительно костюмов, которые больше всего дразнили воображение, пока Мэдисон не сказал им, что они должны выглядеть как светские дамы. Загоревшись этой новой идеей, они снова принялись выбирать.

Щелк заставлял свою телохранительницу примерять разные блузки и смотрел, какая из них лучше подчеркивает ее груди. Наконец Мэдисон заставил его выбрать одну. Потом ему снова пришлось вмешаться в процесс примерки – Щелк нашел колготки из шкуры лепертиджа, которые оставляли неприкрытой переднюю часть женского тела.

– Но я и себе нашел колготки, – заспорил Щелк. – И они прекрасно сочетаются с обивкой салона!

В конце концов Мэдисон сумел одеть обоих в мерцающие фиолетовые мундиры, но вынужден был разрешить им взять и колготки: на сей раз недовольство проявила телохранительница. Ей они страшно понравились!

Двое актеров, грабивших людей под видом офицеров полиции, обнаружили вешалки с генеральской и адмиральской формой. Пришлось заставить их отойти к вешалкам, где висели мундиры для младших офицеров.

Автор «ужастиков» не мог подыскать ничего жутковатого, и Мэдисон отправил его в гардеробную для ученых мужей и беллетристов.

Кинорежиссер сходил с ума, пытаясь решить, в каком костюме ему лучше всего режиссировать: архиепископа или лорда. Мэдисон наскоро произнес перед ним речь, в результате ему удалось уговорить зека выбрать одежду чиновника.

Особая трудность для Мэдисона заключалась в том, что он совершенно не разбирался в моде и стилях. Но его выручил помреж, нашедший альбомы, в которых были представлены самые модные силуэты.

После этого все пошло как по маслу. Мэдисону удалось убедить всех и каждого в отдельности, и зеки наконец экипировались.

Теперь он мог заняться собственным гардеробом. Но и тут не обошлось без проблем. Он обнаружил вешалки с одеждой для высокопоставленных особ, таких, как президенты компаний, и осторожно взобрался на вершину моды.

Все это время Мэдисону чудилось, что на складе чем-то воняет. Перенюхав всю одежду, что попадала ему под руку, – а делал он это из опасения, что расчихается, ибо страдал аллергией, – он догадался, что морское купание его подопечным нисколько не помогло. Они неистребимо пахли тюрьмой; этот запах гнездился в волосах и бородах и словно источался порами кожи.

Аппарат! Так пахло в центре подготовки. Так пахло в старом аэромобиле. Запах Аппарата – это запах неволи! Так вот, значит, чем воняло!

При мысли о том, что зеки испортят этой вонью свою новую одежду, Мэдисон содрогнулся. И до тех пор, пока они не уйдут отсюда, велел им переодеться во что-нибудь попроще.

– Скоро рассветет, – с беспокойством напомнил ему Щелк. – Пора смываться. Не то мы все загремим в тюрьму.

В несколько заходов зеки погрузили свою добычу в аэровагоны и напоследок, по приказу Мэдисона, протерли все вокруг, чтоб не оставить отпечатков пальцев.

Мэдисон ждал у входа, мурлыча себе под нос. Кинорежиссер попытался прошмыгнуть мимо него и заглянуть в сторожку. Однако Мэдисон преградил ему путь.

– Но это же отличный кадр! – возразил режиссер. – Трупы, повсюду кровища!

– Ваш желудок вряд ли выдержит, – сказал Мэдисон. – Я не хочу, чтобы эта новая одежда провоняла блевотиной.

– Боги, во крутой! – прошептал один из зеков. – Перебил сторожей и мурлычет себе песенку!

В сторожку попытался заглянуть еще один зек, но Мэдисон и его отогнал.

– А чем вы их? – спросил зек. – Ведь у вас оружия-то не было.

– Голыми руками, – ответил Мэдисон. – Люблю ощущать, как по ним течет кровь, когда вырываешь из горла артерию. Гладкую такую, лоснящуюся. И запах у нее замечательный. А попробовали бы вы ее на вкус!

Зеки судорожно сглотнули. Одного вырвало. Все уставились на Мэдисона.

Он велел им идти к аэровагонам и небрежной походкой зашагал следом, все мурлыча свою песенку.

Даже Щелк взглянул на Мэдисона с опаской, когда тот забирался в аэромобиль.

Когда машины взлетали, Мэдисон все еще напевал. И надо сказать, у него были к тому все основания.

Войдя в сторожку, он проигнорировал три наведенных на него ствола в руках трех дюжих сторожей, указал на видеофон, стоявший на столе, и сказал:

– Свяжите меня со своим хозяином, пожалуйста. С президентом компании. – И помахал перед носом у каждого своим удостоверением.

Сторожа подчинились.

Когда на экране видеофона возникла физиономия президента "Стильной одежки", который лежал в кровати и сонно моргал, Мэдисон сказал ему:

– Я чиновник Аппарата. Мне нужно приодеть свою команду, но так, чтобы никто не видел. Поэтому мы без помощи ваших служащих возьмем кое-что со склада. Утром составьте инвентарный список, посмотрите, что взято, и выпишите счет.

– Минуточку, – пробормотал президент. – У Аппарата низкая платежеспособность!

– Отправьте счет лично мне, – сказал Мэдисон. И вставил свое удостоверение в щель на видеофоне.

– Неограниченный платежный статус! – ахнул президент. – Горячие святые! Валяйте! Забирайте весь этот чертов склад! Охрана, вы ничего не должны видеть! Чтоб и пальцем не тронули этого человека!

Мэдисон с удовольствием припомнил, как взял со стола бутылку с красными чернилами и выплеснул ее содержимое себе на руки.

Мэдисон перестал мурлыкать и захохотал. Да, он определенно подправил свой имидж в глазах этой команды.

И точно. От его хохота у Щелка кровь застыла в жилах.

Голыми руками! И это ему понравилось! "Ну, – сказал себе Щелк, – видят боги, теперь дважды подумаешь, прежде чем рискнешь рассердить шефа. Вот уж точно убийца так убийца! Профессионал! К тому же любящий свое дело!"

– Мы взяли курс на Город Радости, сэр, – сказал Щелк.

Мэдисон уловил в его голосе трепет, страх и уважение.

Все вставало на свои места.

Он обрел полную власть над этой командой!

И не испытывал ни малейших угрызений совести воспользовавшись приемами службы ССО для улучшения своего имиджа.

Уж теперь-то он мог уимиджть и Хеллера-Уистера!