Зловещий миттельшпиль

Глава двадцать девятая Некромант

— Я не вру! — ответила Шув. — Правда, впервые слышу!

— А я уже было начал думать, что у нас начали налаживаться доверительные отношения, — вздохнул я с сожалением. — Что ж, узнаю всё в другом месте, в других условиях, но с тобой.

Не то чтобы я одобрял применение пыток, но градус гуманизма во мне, с учётом произошедших событий, серьёзно понизился. Если это поможет мне приблизиться к поимке Некроманта, я буду пытать её лично. Ублюдок окончательно достал меня, лезет в мои дела, пытается чинить препятствия, хотя я ему ничего не сделал — ничего, как доберусь до него, принесу в жертву Аиду, с особой жестокостью.

— Ладно-ладно! — подняла захомутанные руки в жесте капитуляции Шув. — Я видела Некроманта всего несколько раз, так-то общение с внешними — это дело Барина. Скажу только, что Некромант не из наших, не из Бригады, но дела общие мы имели.

— Внешность его есть? — спросил я. — Как выглядит, на сколько лет, во что обычно одевается?

— Да ты сам посмотри, — ответила девушка. — У меня в Телеге есть группа «Тёрки».

Подхожу к ней вплотную и вытаскиваю из заднего кармана её джинсов мобильник. Новенький Самсунг, модели не знаю, но четыре камеры, разблокировка через отпечаток на экране. Беру руки Шув и разблокирую мобилу.

В Телеге нахожу нужную группу и поднимаю вопросительный взгляд на Шув.

— Эм, за прошлый месяц медиафайлы смотри, — произнесла она не очень уверенно.

— Ох, ну и мрази же вы, энфан де пют… — произнёс я, пролистывая фотоматериалы.

Издевательства над зомби — это хрен с ним, сомнительно с этической точки зрения, но меркнет на фоне того, что они делают с живыми гражданскими. Делятся, содомиты, друг с другом «удачными убийствами», видеоролики, в основном, из разряда «завалил двоих автоматчиков одной энергетической стрелой» или «нанизал шкуру на арматуру». Они получают удовольствие от процесса убийства, потому что давно уже съехали с катушек и в их тусовке такой контент абсолютно нормален. Они должны быть уничтожены и это будет, объективно, добрый поступок во благо человечества. Мне это не особо важно, но толику морального удовлетворения я от этого действа получу — у меня есть определённые стандарты того, что можно делать, а чего нельзя. Эти моральные уроды уже давно вышли за пределы этих стандартов.

— Вот она! — ткнула руками в экран Шув. — В шлеме-маске!

Это была женщина неопределённого возраста, одетая в ритуальный шлем с личиной молодой девушки. Качество исполнения личины было на высоте, такое раз увидишь и больше не забудешь. Волосы каштановые, уложенные в пучок на затылке. Одета она в чёрную мантию без капюшона, но под мантией чёрное худи. На поясе характерный ремень с серебряной чеканкой в виде черепов и костей, обувь — чёрные берцы, от Юдашкина. Последнее — очень странно. Гражданские предпочитают кроссовки, а военные берцы добровольно не надевают. Предполагаю, что у неё было военное прошлое или она на голову шибанутая и любит потные ноги.

Комплекцию под мантией не разобрать, но ростом она где-то метр шестьдесят пять, а весом не больше шестидесяти килограмм.

На фото она управляет шестью зомби, пляшущих под её дудку какой-то танец. Следующий за фото видеоролик продемонстрировал, что зомби танцевали танец маленьких утят, что выглядело очень и очень нездорово. Мертвецы уже потеряли для неё своё первоначальное значение, это больше не трупы людей, а инструменты, которые можно применять для собственного развлечения.

— Военная, да? — уточнил я у Шув.

— Как ты это понял? — спросила она вместо ответа.

— Это не твоё дело, — нахмурил я брови. — Отвечай на вопрос.

— Ну, ходит прямо, зомби у неё иногда маршируют, так что да, я тоже подумала, что она из военных, — ответила девушка. — Я с ней не общалась, не того полёта я пташка.

— Где она обитает? — поинтересовался я.

— Никто не знает, — пожала плечами Шув. — Она приходит только тогда, когда ей что-то надо. Пасти её никто не решался, у неё ведь есть особый зомби на коротком поводке.

— Что за особый зомби? — спросил я.

— Не знаю, я его только мельком видела, — ответила девушка. — Высокий, где-то метра два, в стальной броне, с длинными когтями на руках, очень быстрый.

— Интересненько, — покивал я. — Эта беседа была полезна, минимум, тем, что теперь я знаю, как выглядит эта миштюну…[27]

Стрельба постепенно утихла. Всё, что шевелилось в каше на улице было застрелено, поэтому можно констатировать, что бой закончился в нашу пользу.

— Что теперь? — спросил подошедший старший сержант Старонос.

— Я займусь добиванием недобитков, а затем мы начнём заниматься очень грязным, но очень нужным делом, — улыбнулся я.

Делиться могуществом я не собираюсь, поэтому «снимать сливки» буду единолично. И вообще, будет глупо, если кого-нибудь из красноармейцев, после такой блистательной обороны, случайно куснут за ногу или за руку. Будет глупо и обидно.

Покидаю квартиру прямо через окно, приземляясь прямо на голову потенциально недобитого зомби. Нет, оказался безнадёжно мёртвым.

Забираю всё так же торчащий в черепе зомби Кар98к, проверяю штык и начинаю рутинную, но полезную работу. Где-то на восьмом недобитке я понял, что так дело не пойдёт.

— Эй, кто-нибудь, дайте мне нормальную винтовку! — попросил я у наблюдающих за действом красноармейцев.

Прислоняю немецкую винтовку к стене дома и ловлю брошенную мне Мосинку. Игольчатый штык — это вам не шутки. Грани узкие, наконечник, буквально, бронебойный, поэтому вытащить такой штык из пробитого черепа гораздо легче, чем штык-нож. Эх, если бы зомби можно было убить повреждением внутренних органов в мягкой тушке…

Теперь дело пошло веселее. Переворачиваю тела, иногда откидываю безнадёжно мёртвых в сторону, но добираюсь до всех ублюдков, погребённых под трупами соратников.

Шмыгунов и рам в завалах точно нет, потому что для таких не проблема выбраться и продолжить участие в перспективном на свежее мясо замесе.

— Тебе помощь не нужна? — спросила Шув из окна.

— Спасибо, но нет! — бросил я через плечо.

Мне сложно сказать сейчас, сколько именно тут мертвецов, но никак не меньше пары тысяч. Небольшая толпа, если подумать, но не действуй мы решительно, нам бы хватило с лихвой.

— Опаньки… — нашёл я первую сферу.

Она была заляпана в крови и требухе, поэтому я не сразу её разглядел. Очищаю эту штуку об изорванные джинсы на теле ближайшего зомби, после чего вчитываюсь в идеограмму.

Эх… Вот это я называю джекпотом. Очень сильно жалею сейчас, что у меня уже есть сверхспособность. Что ж, отдам старшему сержанту, пусть распределяет на своё усмотрение. Будь ситуация иной, обязательно утаил бы, как лучший ученик мастера Сплинтера, тут же реальное и нешуточное бессмертие, мать вашу, а сейчас… буду поступать, как дед и батя учили — по-честному.

Машу шариком в сторону окон, демонстративно помещаю его в подсумок, после чего продолжаю обыск и добивание.

Сферы сверхспособностей выпадали очень и очень редко, раз в многие сотни мертвецов, но ищущий да обрящет: под телом зомби в военной форме я нашёл ещё одну сферу.

На первый взгляд, выглядит слабовато — подумаешь, удалить влагу, ещё и всего с пятнадцати метров… Но надо помнить, что человек, большей частью, состоит из воды. Не медик, не знаю точно, насколько именно, но что-то мне подсказывает, что способность очень опасная.

Впрочем, читал я как-то в Телеге, что у живых существ и у зомби есть некая аура, препятствующая свободному воздействию на неё чужими сверхспособностями… А даже если так! Дать противнику подышать абсолютно сухим воздухом — это надёжно лишить его боеспособности.

Ещё так можно ломать механизмы, ведь некоторые смазки иногда имеют в основе воду. С моторным маслом не прокатит, там наоборот, если совсем нет воды, то это ништяк. Но масло ведь не единственная тема. Можно грохать чужие машины, выводить из строя генераторы, незаметно портить жизнь людям — это первые способы, что пришли мне в голову. Круче было бы, конечно, иметь такую способность эпического потенциала, но если нет ничего лучше, то нехрен воротить нос.

Опять же, эта сверхспособность крута только при условии, что делает всё это без особых визуальных эффектов. При соблюдении этого условия выходит великолепный диверсант, в стиле подлейшего крысюка надолго выводящий из строя вражескую технику. Антифриз высушил — всё, движок будет безнадёжно греться и хрен догадаешься, что служит этому причиной, ведь антифриз-то на месте и, вроде как, всё в порядке.

Или наоборот! Из этого гения может выйти отличный «белый диверсант», который способен быстро высушивать кубометры бетона, приводя его в кондицию за считаные минуты! Залили бетон в форму, дали составу сцепиться и осуществить все реакции с водой, а потом завели этого паренька со сверхспособностью и всё, марочный бетон, будто месяц прошёл!

Также можно невероятно быстро сушить древесину и вообще избавляться от воды там, где она не нужна. В другое время сверхспособность позволила бы обладателю сделать мегауспешную карьеру в промышленной сфере, начиная от плотничества, заканчивая ядерными реакторами…

Показываю сферу красноармейцам и так же демонстративно кладу её в подсумок.

Дополнительно вскрываю клапаны разгрузки на теле ополченца и обнаруживаю там три пустых магазина и один полный. Забираю себе, а затем заглядываю в рюкзак трупа. Четыре плоских консервы с гречневой кашей, бутылка воды, документы на имя Парфёнова Геннадия Михайловича, а также упаковка с различными медикаментами. Но главной ценностью было целых две пачки патронов к АК74. По тридцать штук в пачке, 5.45×39 мм ПС. Перемещаю в свой рюкзак — надо будет в магазины набить.

Двигаюсь дальше, уничтожая грызущих своих соратников недобитков, решивших, что раз жизнь дала лимоны, то надо делать лимонад: если ты трупоед и лежишь в завале из трупов, то чего бы не пожрать, да?

Спустя десяток минут разгребания завалов, я был вознаграждён ещё одним ценным трупом — зомби-полицейским. Извлёк из его кобуры один магазин к Макарову, а также две светошумовые гранаты «Факел» с пояса. Мне полезны любые гранаты, а эти не хуже прочих, пусть и не рвут врагов в клочья. Они причиняют боль и страдания несколько иначе…

Истребил всех недобитков и пошёл на второй заход, но уже с привлечением красноармейцев.

— Бойцы, выходите и ищите сферы! — крикнул я. — В ваших же интересах!

Старший сержант Старонос дал нужные команды и красноармейцы заняли оборонительный периметр, после чего начали искать сферы.

Кто-то что-то находил, но, в основном, разные актуальные ценности типа еды и воды. Многие из мертвецов так и шатались по городу с рюкзаками, сумками, стиснутыми в застывших руках, а также всякими барсетками и прочими носимыми ёмкостями. Лишней еды нынче не бывает, как и электроники — дал указание, чтобы телефоны и ноутбуки тоже забирали. Правда, пришлось для этого наглядно продемонстрировать, что такое ноутбук и телефон.

Это не мародёрство, потому что мы честно убили их всех в ходе прямого боестолкновения, поэтому сейчас собираем трофеи.

Раненые сидели у подъезда, им оказывал помощь взводный санитар.

Останавливаюсь рядом с ними и закуриваю.

— Что нашёл? — подошёл ко мне Старонос.

— Две сферы, вот эти, — вытащил я найденное. — Почитай, интересно.

Старший сержант внимательно вгляделся в идеограммы, задумчиво похмыкал и со значением покивал. Они уже успели немного посмотреть на сферы сверхспособностей, которые сейчас на ответственном хранении у Староноса, а ещё я немного объяснил по ходу разграбления «Пантеры».

— М-да, — хмыкнул старший сержант. — Там ещё парни нашли несколько десятков штук. Думаю, будет честно, если оставишь эти себе.

— Не будет, — покачал я головой. — Без вас этого триумфа советско-немецкого оружия точно бы не состоялось, а это серьёзные сферы, возможно, сфера с бессмертием — это ценнейшая из всех найденных. Мне она без надобности, а вот кому-то из вас, если хотите пожить подольше…

— Да зачем? — грустно усмехнулся старший сержант РККА. — Если каждый день вот так — то ну его… Я подо Ржевом достаточно натерпелся. Лучше своей смертью, от старости, а не наблюдать за тем, как все окружающие постепенно умирают. Нет, точно ну его.

— Тогда используй это как дар нашему самопровозглашённому генсеку, — предложил я с усмешкой. — Сама она не сможет применить, но жест оценит.

— Точно тебе не надо? — спросил Старонос.

— Да забирай, — махнул я рукой. — Я, конечно, хлюзда, как любит говорить моя грон-мэр, но не жадная хлюзда.

— Табачком угостишь? — спросил старший сержант.

— Угощайся, — протянул я ему пачку.

Он закурил первую, а я подпалил вторую сигарету от тлеющего бычка.

— Махался ты знатно, — похвалил меня Старонос. — Как упал, я уже подумал, что всё, отбегался Наполеон. И хорошо ты придумал, со снарядами. Я бы ни в жизнь не догадался до такого.

— Наитие, — пожал я плечами. — Кстати, будь готов к тому, что вы много чего не знаете о современной войне, поэтому вам предстоит поучиться.

— По поводу этого: твоя хитромудрая ловушка сработала, — сообщил старший сержант Старонос. — Здоровый один зацепил, ему верхнюю часть тела оторвало…

— Ну, на то и был расчёт, — ответил я.

— Это у вас так принято? — спросил Георгий Никитич. — Гранату на леске натянул и жди, пока кто-то заденет?

— Обычай войны, — усмехнулся я. — У нас и мины направленного действия в ходу, и мины, замаскированные под игрушки или боеприпасы, даже диверсионные патроны есть, внешне не отличающиеся от обычных — чтобы выводить из строя ору̀жие врага. Много чего понапридумывали за эти восемьдесят лет…

Хай-тек французики тоже, наверное, имели, чем меня удивить, это просто я оказался достаточно невежливым, чтобы не позволить реализовать весь их потенциал. Не удивлюсь, если с ними в каком-нибудь авиадесантном контейнере летели штурмовые роботы или роботизированная артиллерийская система для выкуривания всяких шальных Тесеев из дымовых завес. Но вот ирония-то, сука: контейнеры в том мире упали, а десантники нет, ха-ха.

— Не могу поверить, что у вас не догадались до такого, — произнёс я.

— У нас были мины с натяжной проволокой, я их пару раз видел у сапёров, — поделился Старонос. — Может, использовали и обычные гранаты — я от сапёрного дела далёк. Интересный способ, надо запомнить.

— Товарищ старший сержант, поиск трофеев завершён! — отрапортовал красноармеец Ахметов.

— Вольно, — приказал Георгий Никитич. — Строй личный состав.

— Есть!

— Далеко до Коммуны? — спросил у меня старший сержант.

— Тут до первой линии оборонительного периметра идти — как ручей перессать, поэтому пешочком дойдём, не сахарные, — ответил я. — Энфан де пют, как же я скучал по строевым маршам!

Красноармейцы построились на относительно чистой от трупов площадке с торца жилого здания.

— Товарищ старший сержант, личный состав по вашему приказанию построен! — доложил красноармеец Ахметов. — Докладывает помощник командира взвода красноармеец Ахметов! По списку шестнадцать, налицо шесть. Трое выбыли ранеными, трое погибшими, четверо в охранении.

Значит, без жертв не обошлось.

— Вольно! — приказал Старонос. — Встать в строй!

— Есть! — красноармеец, в точном соответствии со строевым уставом, вернулся в строй.

— Скоро мы окажемся в безопасном месте, — заговорил старший сержант. — Товарищ Верещагин, принимайте командование.

Киваю ему, после чего оглядываю вверенных бойцов. Взгляды суровые, но усталые, не помешало бы лечь спать прямо сейчас, хотя бы на пару часов.

— Р̀аненых и погибших в автобус, — приказал я. — Пожитки тоже. Уезжаем отсюда.

Сборы заняли минут пятнадцать. Большую часть боеприпасов мы безнадёжно потратили, поэтому уходим теперь налегке.

Окидываю взглядом поле боя, в которое превратилась улица Гаванская: пулевых отверстий прорва и в зданиях вокруг, и в асфальте, участок перед обороняемым домом плотно усеян телами зомби, но выделяются две воронки — одна где-то метр глубиной, а вторая чуть больше полуметра. Вероятно, на глубину воронок повлияла высота подрыва — точно помню, что первый заряд имел время для оседания под ноги мертвецов, а второй взорвался на высоте человеческого роста.

Когда всё было готово, сел за руль немецкого автобуса и завёл движок. Удивительно, но бой это детище германского автопрома пережило относительно неплохо: осколками выбило заднее стекло и незначительно потрепало корпус. Доедем.

— Огонь не открывать, даже если увидите кадэвр[28], — произнёс я, переключая скорость. — Тут недалеко!

Мчу со скоростью шестьдесят, сбиваю запоздалого мертвеца, отлетевшего в чей-то парадный, а затем вижу причину, почему вообще стало возможным появление здесь целого табора мертвецов.

Семиэтажка на перекрёстке Гаванской и Шкиперского отсутствовала как явление, а за ней высилась десятиметровая стена с колючкой на венце. Разобрали к хренам, на железобетонные панели, даже фундамент частично сняли, видимо, и ему нашли применение. Вот по этой открытой площадочке и прошло скопление мертвецов, прямиком к нам.

И это всё, сука, Некромант накапала… Не было причин им идти сюда, буквально вопреки заложенным в мертвецов инстинктам: живые на стенах, мало того, что видны, так ещё и стреляют, а мертвецы продолжали идти мимо, именно на Гаванскую, чтобы встретить там меня. Она целенаправленно пытается меня убить, применяя с каждым разом всё большие количества зомби. Ей очень важно избавиться от меня. Но почему?

Со стороны главных ворот доносятся выстрелы и негромкие взрывы, что свидетельствует о продолжении противостояния с Бригадой.

Ворот тут нет, со стены мне машет какой-то парень с автоматом и указывает в сторону двора.

Пришлось развернуться и заезжать во двор, где был выезд на запад.

— Что происходит? — подошла к водительской кабинке Шув.

— Тут нет ворот, надо проехать в западную часть, там точно были, — ответил я, крутя баранку.

В этом направлении мертвецов было немного, единичные представители, пришедшие с северной части острова — на этих я даже не реагировал.

Поворачиваю налево на Наличную, где всё тихо и спокойно.

— Вон там! — Шув указала захомутанными руками в сторону укреплённых ворот.

Ворота эти были стальными, но закрывали арку во двор, то есть присутствует риск, что автобус не пройдёт и придётся тащить раненых на руках. Хрен с ним, протащим, если понадобится.

Окна и любые иные уязвимости на домах закрыты бетоном и кирпичом, а всякие кафешки и прочие плохо защищённые места вообще перекрыли железобетонными плитами с разбора. Коммуна времени зря не теряла, уделяя укреплению границ первостепенное значение.

— Открывайте! — выглянул я из водительского окна.

Из амбразуры над аркой выглянул Вадим, радостно помахал мне рукой и кивнул.

— Сейчас! — крикнул он.

Где-то через полминуты, завибрировал телефон.

— Дима, это ты у западных ворот? — спросила бабушка.

— А кто же ещё?! — спрашиваю я саркастически. — У нас раненые, грон-мэр! Прошу ускориться с открытием врат!

— Я распоряжусь, — ответила бабушка.

Спустя пару десятков секунд, заскрипел металл и самодельные стальные врата поднялись, едва не перекрыв амбразуру.

Начинаю маневрировать, выравниваю автобус и пытаюсь затолкать его в очень узкую арку.

Удаётся мне это прямо впритык, но я всё равно лишился боковых зеркал. Похрен.

Въезжаю на бывшее футбольное поле, оказываюсь на улице Опочинина, где ещё одни врата. Пересекаю их, после чего проезжаю мимо памятника Мусе Джалилю.

Опять Гаванская улица, но уже безопасная её часть, а далее поворот и я во дворе дома бабушки. И тут было очень неспокойно.

Во дворе многолюдно, вооружённые люди, гражданские с боеприпасами в ящиках и прочими грузами, у здания медпункта развёрнут пункт приёма раненых, где лежит уже приличное количество людей.

Останавливаю автобус.

— Товарищи, несите раненых в медпункт, — указываю я на армейские палатки. — Двоим остаться в качестве охранения.

Мы не знаем, какова обстановка, а раненых убить легче всего, поэтому пара-тройка здоровых и вооружённых людей лишней не будет.

— Погибших вон туда, там покойницкая, — указал я новое направление. — Товарищ старший сержант, дальше сами, но не советую разбредаться.

Старонос кивнул мне, после чего жестом руки дал указание исполнять приказы. Красноармейцы высыпали из автобуса и занялись делом. Я же схватил Шув за плечо и повёл её к местной тюрьме.

— Вот так, да? — с надрывом спросила она, когда мы спустились в подвал.

— Мы не были друзьями и за это время не успели ими стать, дорогая мадмуазель, — усмехнулся я. — Так что да, вот так.