Знание-сила, 2005 № 07 (937)

Жизнь и судьба

23 ноября 1853 года вице-адмирал Нахимов отдал приказ. В нем объявлялась благодарность личному составу Черноморской эскадры за доблестное поведение в Синопском сражении: "Обращаясь с признательностью к офицерам за неустрашимое и точное исполнение ими своего долга, благодарю команды, которые дрались, как львы.., я хочу лично поздравить командиров, офицеров и команды с победой, благодарить их за благородное содействие моим предположениям и

объявить, что с такими подчиненными я с гордостью встречусь с любым неприятельским европейским флотом".

Будущий адмирал, выигравший последнее в истории парусного флота крупное морское сражение, родился 23 июня 1802 года в селе Волочек Вяземского уезда Смоленской губернии. Его отец был отставной майор, владелец небольшого имения и 136 крепостных крестьян. 11 августа 1813 года "недоросль из дворян" Павел Нахимов стал кандидатом на вакансию в Морской кадетский корпус, но вакантных мест было мало, поэтому Нахимова определили туда лишь 24 июля 1815 года. До этого он в качестве волонтера совершил учебное плавание на бриге "Симеон и Анна" — будущих офицеров российского флота с молодых лет основательно знакомили с тяготами и лишениями морской службы и азами морской науки. Для того, чтобы стать офицерами флота, воспитанникам Морского корпуса надлежало совершить не менее пяти учебных плаваний, где кадеты и гардемарины наравне с матросами ставили и убирали паруса, выполняли всю тяжелую работу на корабле. С мая по сентябрь 1817 года Павел Нахимов в числе лучших двенадцати гардемаринов корпуса совершил на бриге "Феникс" учебное плавание по Балтийскому морю и побывал в Свеаборге, Риге, Стокгольме, Копенгагене и Ревеле. Командование хотело, чтобы будущие офицеры увидели важнейшие порты Балтийского моря, приобрели практические познания в морском деле.

Нахимов прошел суровую школу, но главное, пожалуй, — будущий адмирал научился хорошо понимать психологию матроса. 9 февраля 1818 года в неполные 16 лет он был произведен в мичманы и получил назначение на Балтийский флот.

В течение нескольких лет мичман Нахимов плавает только в Финском заливе, но служит ревностно. "К службе отлично усерден и знающ", "поведения благородного, должность исправлял с усердием и расторопностью" — так сказано в его ежегодных служебных аттестациях. Весной 1822 года на долю мичмана Нахимова выпал завидный жребий. Он получил назначение на фрегат "Крейсер", которым командовал капитан 2-го ранга Лазарев, и уже летом отправился в кругосветное плавание. С восторгом принял Нахимов это назначение! Лазарев справедливо считался суровым, исключительно требовательным, но блестящим командиром. Фрегат "Крейсер" признавался "вообше за образец возможного совершенства военного судна". И вот Нахимов у Лазарева. Путешествие длилось три года. Лишь в августе 1825-го "Крейсер" вернулся в Кронштадт. За это время Нахимов стал одним из любимых учеников будущего флотоводца. Лазарев считал, что именно Нахимову предстоит "соделаться некогда украшением российского флота".

После окончания кругосветного плавания уже лейтенант Нахимов был пожалован орденом св. Владимира 4-й степени — наградой исключительно почетной, она сразу же сильно выделила его из числа сверстников. Но самое главное было другое: Лазарев добился его назначения на строящийся в Архангельске 74-пушечный линейный корабль "Азов". Отныне его служба проходила под командованием Лазарева, а это было его мечтой.

В 1826 году "Азов" совершил переход из Архангельска в Кронштадт. 10 мая 1827 русская эскадра вышла из Кронштадта и через Портсмут направилась в Средиземное море. 8 октября лейтенант Нахимов, командуя батареей на корабле "Азов", принял участие в Наваринском сражении. "О, любезный друг! Кровопролитнее и губительнее этого сражения едва ли когда флот имел... Я не понимаю, любезный друг, как я уцелел. Я был наверху, на баке, у меня было 34 человека, из которых шестерых убило и 17 ранило, меня даже щепкой не тронуло", — писал Нахимов своему другу и однокашнику по Морскому корпусу.

За отличие в Наваринском сражении Нахимов был пожалован чином капитан-лейтенанта и орденом св. Георгия 4-го класса — завидной и почетной боевой офицерской наградой. В то время чин флотского капитан-лейтенанта по Табели о рангах соответствовал армейскому майору. Эти награды способствовали служебной карьере Нахимова и позволили ему быстро получить под свое командование военный корабль. Летом 1828 года он был назначен командиром корвета "Наварин". Очень быстро Нахимов заработал себе весьма лестную репутацию неутомимого труженика.

Наваринское сражение 1827 год

Орден св. Георгия 2-ой степени - самая высокая боевая награда П. С. Нахимова

"Я помню общий тогда голос, что Павел Степанович служит 24 часа в сутки. Никогда товарищи не упрекали его в желании выслужиться, а веровали в его призвание и преданность самому делу. Подчиненные его всегда видели, что он работает более их, а потому исполняли тяжелую службу без ропота и с уверенностью, что следует им или в чем можно сделать облегчение, командиром не будет забыто", — так вспоминал о Нахимове его современник.

Лишь в 1830 году корвет "Навари н" вернулся из Средиземного моря в Кронштадт, и Нахимов был награжден орденом св. Анны 2-й степени, а 31 декабря 1831 года был назначен командиром фрегата "Пал л ада". 17 августа 1833 капитан-лейтенант Нахимов, командуя фрегатом "Паллада" в составе эскадры вице-адмирала Беллинсгаузена, спас эскадру от гибели. Вот как это было. На "Палладе", несмотря на плохую видимость, успели запеленговать маяк и точно определить свое местоположение. По расчетам Нахимова, эскадра шла на камни. Еще раз определив свое место на карте, он вышел из строя и приказал дать сигнал: "Флот идет к опасности". Пока на адмиральском корабле проверили курс и был отдан приказ об изменении курса, головной линейный корабль наскочил на камни. Еще два корабля получили повреждения. Остальные корабли эскадры остались невредимыми. И это лишь благодаря сигналу "Паллады".

Отныне никто не сомневался в том, что Нахимов со временем станет выдающимся флотоводцем. Уже в следующем году он был переведен на Черноморский флот, произведен в капитаны 2-го ранга и назначен командиром линейного корабля "Силистрия". С 1834 по 1836 он руководил постройкой, оснащением и вооружением этого корабля. Линейный корабль "Силистрия" стал вскоре гордостью Черноморского флота, а его капитан, по словам главного командира Черноморского флота вице-адмирала Лазарева, — "образцом для всех командиров кораблей". Нахимов командовал линейным кораблем одиннадцать лет!

На посту командира "Силистрии" Нахимов получил чин капитана 1-го ранга, два высоких ордена и 13 сентября 1845 года в возрасте 43 лет "за отличие по службе" был произведен в контр-адмиралы. Отныне он командовал отрядом судов, крейсировавших у восточного побережья Черного моря для его охраны. Но карьера его не закончилась. 2 октября 1852 года Нахимов был произведен в вице-адмиралы и утвержден в должности начальника 5-й флотской дивизии.

На этом посту Нахимов встретил начало Крымской войны 1853 — 1856 годов. Надо было срочно укрепить Кавказское побережье и иметь силы для отражения весьма вероятной высадки турецкого десанта. 36 кораблей под флагом вице-адмирала Нахимова прекрасно и без потерь справились с этой сложной задачей. Это была блистательно организованная операция. За ее успешное проведение 7 октября 1853 Нахимов был награжден высоким орденом св. Владимира 2-й степени, а уже 11 октября, имея свой флаг на линейном кораблей "Императрица Мария", вышел с эскадрой в море. Эскадре предстояло крейсировать у Анатолийского побережья Турции. "С удовольствием ожидаю с вами встретиться и, может, свалять дело вроде Наваринского", — писал Нахимову его друг и начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал Корнилов.

Георгиевские кавалеры Крымской войны

Эполеты П. С. Нахимова

11 ноября Нахимов подошел на две мили к Синопской бухте — провел разведку. Вражеская эскадра под командованием Осман-паши вышла из Константинополя и сделала стоянку в порту Синоп, готовясь принять десант, чтобы затем высадить его на российской территории. Вице-адмирал Нахимов решил сорвать этот замысел. В его распоряжении было только три линейных корабля — "Императрица Мария", "Чесма", "Ростислав" и бриг "Эней"; он отправил быстроходный бриг в Севастополь за помощью, а сам заблокировал турецкую эскадру в Синопской бухте линейными кораблями и стал дожидаться подкреплений. У неприятеля было явное превосходство: 7 фрегатов, 3 корвета, 2 пароходо- фрегата, 2 брига и 2 транспорта. На борту было 510 орудий и еще 38 орудий на береговых батареях. Погода стояла бурная. На море продолжал свирепствовать шторм. И... турки предпочли остаться в спокойной Синопской бухте и не рисковать, вступая в бой хоть и с немногочисленным противником. А в результате упустили шанс, не воспользовались своим превосходством. Уже 16 ноября к нахимовской эскадре подошли линейные корабли "Париж", "Три святителя", "Великий князь Константин" и фрегаты "Кагул" и "Кулевчи". Это резко изменило соотношение сил. К 17 ноября вице-адмирал имел уже 6 линейных кораблей и 2 фрегата: 720 орудий корабельной артиллерии, 372 орудия с одного борта против 286 турецких, считая и береговые орудия. Нахимов не стал дожидаться подхода еще трех русских пароходо-фрегатов — они на всех парах шли к Синопу — и назначил сражение на 18 ноября. Он был уверен в победе: составил диспозицию, каждому кораблю было указано его место в боевом порядке. Кораблям надлежало войти в бухту, встать на якорь и огнем корабельной артиллерии уничтожить неприятельские корабли и его береговые батареи. "Я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг". В приказе говорилось: "Не палить даром по тем из судов, кои спустят флаги... Первые выстрелы должны быть прицельные с особенным вниманием". В те времена использовали дымный порох. Клубы плотного дыма мешали рассмотреть неприятеля и вести прицельный огонь. Вот почему Нахимов приказал "заметить положение пушечного клина на подушке мелом".

Благодаря этому нехитрому способу удавалось восстановить первоначальное положение орудия в момент первого выстрела. Это позволило русским морякам вести быстрый прицельный огонь и, несмотря на непроницаемый пороховой дым, успешно поражать турецкие корабли.

Оборона Севастополя.

Пройдет менее ста лет, и главнокомандующий советским военно-морским флотом адмирал Кузнецов вспомнит об этом знаменитом приказе Нахимова и будет добиваться от своих подчиненных умения поражать неприятеля первым выстрелом.

К полудню 18 ноября 1853 года русская эскадра в строю двух кильватерных колонн сблизилась с неприятелем, прорвалась сквозь заградительный огонь турецких корабельных орудий и береговых батарей Синопа, после чего встала на якорь и открыла сокрушительный ответный огонь.

Сражение продолжалось около четырех часов. Во время боя Нахимов находился на капитанском мостике флагманского корабля "Императрица Мария" и хладнокровно, через подзорную трубу, наблюдал за действиями эскадры. В бою этот корабль получил 60 пробоин и другие повреждения, но огнем корабельной артиллерии зажег флагманский корабль турок "Ауни Аллах" и заставил его выброситься на берег. После этого "Мария" уничтожила еще и турецкий фрегат.

Надо сказать, что русские линейные 120-пушечные корабли "Великий князь Константин" и "Париж" имели на борту новейшие бомбические орудия, которые во многом и решили исход сражения. В распоряжении Нахимова было 76 бомбических пушек против всего лишь двух турецких. "Париж" стал настоящим героем Синопского сражения. Меткий огонь его артиллерии поразил три турецких судна и уничтожил одну береговую батарею.

Корабли русской эскадры в Синопском сражении сделали 16873 выстрела.

Турецкая эскадра была почти полностью уничтожена. Турки потеряли свыше 3 тысяч человек. Около 200 человек сдались в плен, среди них был раненый Осман-паша. Только один турецкий пароходо-фрегат "Таиф", вооруженный 20 орудиями, уцелел и сумел уйти от погони русских.

Эскадрой Нахимова был уничтожен бывший русский фрегат "Рафаил", еще в 1829 году сдавшийся туркам. Тогда же император Николай I посчитал, что "Рафаил" недостоин носить русский флаг, и повелел предать фрегат огню, когда он будет возвращен флоту России. Спустя 24 года повеление императора было исполнено в битве на Синопском рейде. Турецкий командир этого фрегата капитан Али-бей был взят в плен, о чем моряки с гордостью рапортовали государю.

Пароходы вице-адмирала Корнилова подошли к Синопу, когда сражение близилось к завершению. "Картина разрушения на рейде и в Синопе выше всякого описания; суда, случившиеся в порте, все сожжены, остались одни днища на отмелях, батареи срыты, большая часть домов турецких выгорела, в городе остались только христиане, все турки бежали в горы", — рапортовал вице-адмирал Корнилов. Он же с восторгом писал в частном письме своей жене: "Битва славная, выше Чесмы и Наварина... Ура, Нахимов! М.П. Лазарев радуется своему ученику!"

Турецкие планы — высадить десант на Кавказском побережье — были сорваны. Имя вице-адмирала Нахимова приобрело широчайшую известность. Он был пожалован орденом св. Георгия 2-й степени при высочайшем рескрипте императора Николая I. Это была исключительно редкая и очень высокая боевая награда, дававшаяся только за крупные и значимые победы. Нахимов стал 95-м кавалером этого ордена и последним русским адмиралом, получившим такую награду. Такой награды не было даже у знаменитого адмирала Лазарева. После синопской победы очень многие стали завидовать Павлу Степановичу и распускать о нем нелепые слухи и сплетни. Вот почему, несмотря на все высочайшие награды, он так и не был повышен в чине, а по-прежнему оставался всего лишь начальником флотской дивизии...

Нахимов был единственным человеком в России, который не радовался блестящей победе. По данным военно-морской разведки, вице-адмирал знал, что в Босфоре находится мощный англо-французский паровой флот. И этот флот был готов поддержать Турцию в уже начавшейся войне с Россией. Европейские державы не простят России Синоп, ему это было ясно. Мрачные предчувствия не обманули прославленного флотоводца. В феврале 1854 года в ответ на ввод в Черное море кораблей англо-французского флота Россия объявила войну Великобритании и Франции.

В сентябре 1854 при содействии 89 боевых кораблей и 300 транспортов англо-французская армия высадилась в Крыму, нанесла поражение русской армии на реке Альма и блокировала Севастополь. 13 (25) сентября началась знаменитая оборона Севастополя.

Первоначально вице-адмирал Нахимов оказался не у дел. Формально начальник флотской дивизии не имел в осажденном городе никакой власти: он не был ни комендантом крепости, ни главным командиром порта, ни военным губернатором Севастополя. Ему не подчинялись пехотные части, защищавшие город.

В осажденном Севастополе даже офицеры, не говоря уже о генералах и адмиралах, в целях маскировки предпочитали носить простые солдатские шинели — у неприятеля были нарезные ружья, обладавшие повышенной кучностью и дальностью стрельбы, никто не хотел стать легкой добычей для вражеских стрелков. И только один вице-адмирал Нахимов каждый день появлялся на бастионах Севастополя в полной форме с золотыми адмиральскими эполетами, украшенными вышитыми черными двуглавыми орлами и золотой бахромой. Парадоксально, но именно благодаря этому Нахимов стал фактическим руководителем обороны Севастополя, настоящим царем и богом осажденного города. Матросы и солдаты обожали его и готовы были отдать за него жизнь. Они верили, что пока Нахимов с ними, город не будет сдан. И только самые прозорливые нахимовские офицеры не без оснований подозревав, что Павел Степанович сознательно ищет гибели. Один из участников обороны Севастополя контр- адмирал В. А. Стеценко вспоминал, что отрывочные рассуждения Нахимова, "высказанные то там, то здесь, ясно показывают, что другого исхода, как стоять и умереть в Севастополе, адмирал не видел". Лишь в феврале 1855 года Нахимов был назначен исполняющим должность главного командира Севастопольского порта и военного губернатора Севастополя, а в конце марта произведен в чин "полного" адмирала. Тогда с выражением благодарности личному составу Севастопольского гарнизона 12 апреля 1855 Нахимов обратился к матросам: "Матросы! Мне ли говорить вам о ваших подвигах на защиту родного нам Севастополя и флота? Я с юных лет был постоянным свидетелем ваших трудов и готовности умереть по первому приказанию; мы сдружились давно; я горжусь вами с детства. Отстоим Севастополь... Убедите врагов православия, что на бастионах Севастополя мы не забыли морского дела, а только укрепили одушевление и дисциплину, всегда украшавшие черноморских моряков".

Орден Адмирала Нахимова

Памятник П. С. Нахимову в Севастополе

К этому моменту было уже очевидно, что город отстоять не удастся. Силы защитников Севастополя таяли. 28 июня 1855 года адмирал Нахимов во время очередного объезда передовых укреплений был смертельно ранен на Малаховой кургане и через два дня скончался. Можно предположить, что это было замаскированное самоубийство человека, сознательно желавшего достойно завершить свою жизнь и судьбу.

Вот что писал об этом академик Евгений Викторович Тарле; "Это был очень большой человек, очень сложный и очень трагический. Трагизм положения его заключался в следующем. Он с первых дней осады, с первой бомбардировки Севастополя понял, что город спасти нельзя. Из того, что он понимал, что Севастополь погибнет, он сделал для себя два вывода: во-первых, он не уйдет отсюда, он, П.С. Нахимов, погибнет вместе с Севастополем или до гибели города, или в момент его падения. Это было у него твердо решено. И, во-вторых, нельзя этого показывать. Ведь он был душой, царем и богом Севастополя".

Можно сказать, что он был душой не только Севастополя, но и всего русского флота. Память о нем живет и поныне.

Ольга Балла