Знание-сила, 2005 № 07 (937)

В кольцах лабиринта

Вот уже четыре тысячи лет люди сооружают лабиринты. В самых различных культурах мира эти странные постройки символизировали трудный, извилистый путь, которым люди брели в поисках истины. В чем притягательность этого символа? Почему он влечет нас и теперь?

Творение это было кощунством, поскольку запутывать и ошеломлять подобает лишь Богу, но не людям.

«Два царя и два их лабиринта» ХЛ. Борхес (пер. Б. Дубина)

«Идея построить дом так, чтобы люди не могли найти из него выхода, возможно, еще более странна, чем человек с бычьей головой». Так Х.Л. Борхес, писал о первом лабиринте греческих мифов.

В этом мифе сплелись воедино дом без выхода, человек без головы и жертва без надежд на спасение. Когда-то, говорилось в нем, правил островом Крит царь Минос. Однажды он оскорбил бога морей Посейдона, решив не приносить в жертву обещанного тому прекрасного быка. Возмутился обиженный бог и наслал ужасную страсть на жену царя Пасифаю.

Вскоре она родила «не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку». Было это существо статью, как человек, но на плечах его высилась тяжелая бычья морда. Чтобы спрятать чудовише от людей, самый искусный мастер Крита Дрдал построил Лабиринт — странный подземный дом, коридоры которого уводили все дальше от света. Найти выход было почти невозможно.

В стенах Лабиринта и бродил незаконный отпрыск царской жены - неистовый Минотавр. Он питался мясом людей и потому каждый год (по другому преданию, раз в девять лет) ему привозили семь юношей и семь дев. Однажды среди обреченных вошел в Лабиринт афинский царевич Тесей. Он нес с собой меч, а еще разматывал клубок, подаренный дочерью Миноса Ариадной. Следуя вдоль нити, можно было найти выход. Но прежде надо было расправиться с чудовищем. Удар меча, и дикий людоед закончил свои дни, а с острова Крита было снято проклятие.

Ритой в форме головы быка. 1500 г. до н. э.

Битва Тесея с Минотавром, Греческая амфора. VI в. до н. э.

Вот и все, что сообщает миф об истории первого Лабиринта. Не ясно даже значение этого слова. Оно заимствовано у пеласгов, древнейшего населения Эллады, жившего здесь еще около четырех тысяч лет назад, когда в страну вторглись ахейские (греческие) племена. Язык пеласгов ученым пока не удалось реконструировать. Известно лишь, что окончание «inthos» было присуще названиям населенных пунктов.

Впрочем, лабиринт, о котором шла речь, был построен много позже, в микенскую эпоху, примерно около 1600 года до новой эры. Очевидно, он находился в столице Крита, Кноссе, в царском дворце. Правда, ученые, не доверяя преданию, пытались представить, как выглядел лабиринт. Сейчас они склоняются к тому, что речь идет о некоем помещении с очень извилистыми ходами. В помещении этом устраивались ритуальные танцы и представления. Возможно, его ограждали каменные стены. Или стен не было? И лишь пол был исчерчен странными путаными линиями, вдоль которых двигались участники ритуала. А что творилось внутри лабиринта?

Окрестности Кносского дворца

Фреска Кносского дворца «Парижанка»

Немецкий историк Херман Керн, автор книги «Лабиринты», полагает, что лабиринт предназначался для магических ритуалов. Здесь часто производились обряды инициации, и даже стены дышали магией. Путешествие сквозь лабиринт могло принести желанный урожай, успех в задуманном деле, а бездетной паре — первенца.

Чтобы воскресить ощущения, которые могли испытывать участники этих древнейших ритуалов, совершим путешествие по лабиринту в кносском дворце, благо чертеж этой западни нам известен. Коридор, которым шли люди, семь раз огибал центральную часть лабиринта, описывая окружности все меньшего радиуса, прежде чем путники достигали цели.

Вот и мы войдем. И, к своему удивлению, сразу заметим, что середина лабиринта не так далека от входа и путь не знает преград: ни один ход, ни одна боковая галерея не уводят нас в сторону, мы не можем никуда свернуть и в самый центр лабиринта попадаем неизбежно. Но самое странное: если мы хотим покинуть этот «дом без выхода», то дорогу назад без труда найдем. Никуда не сворачивая, мы спокойно выйдем наружу.

Это озадачивает. Сразу вспоминается история Тесея. Зачем ему нужна была нить Ариадны, если обратный путь так легко найти? Быть может, подлинное назначение нити забылось с веками?

Вопреки расхожему мнению, — и тут надо вернуться к началу и признать, что Борхес был столь же эффектен, сколь и неточен. — из древних лабиринтов легко было найти дорогу назад, ибо она, несмотря на сложную, запутанную схему постройки, оставалась одной-единственной. Лишь в новое время, когда память о давних ритуалах забылась, а символика стала иной, уже не победа над чудовищем являлась смыслом, а слабость человеческой природы, — постройки эти разительно изменились. Их прорезали множество боковых ходов, галереек и перекрестков, люди, попавшие в этот «лабиринт», действительно не могли выбраться наружу. Такие постройки у некоторых народов даже называются иначе (например, немцы зовут их не Labyrinth, a Irrgarten, «вертоград блужданий»), что лишь подчеркивает их отличие от классического образца.

Тесей убивает Минотавра

Римская мозаика Те. до н. э.

...Но продолжим путешествие по кносскому лабиринту. Казалось, мы находились близко к его центру, но монотонность пути нарушил резкий поворот. Он увел нас далеко в сторону. За ним следует еще один поворот, мы все удаляемся от цели. Мы бредем по самому внешнему кольцу лабиринта. Человека, попавшего сюда, охватывает сомнение: «А сумею ли я добраться до цели?» Один пугается, отчаивается. Другой идет вперед, надеется. Как похоже это на жизненный путь людей! Как путь их похож на путь затерянного в лабиринте!

Вот оно, таинство лабиринта! Ты идешь вперед, ты спешишь добраться до цели, все прекрасно, ты уверен, что вот-вот и ты добился своего, как вдруг становится ясно, что с каждым шагом ты оказываешься все дальше от счастливого конца. Былые надежды кажутся несбыточными, все напрасно, ты зашел в тупик.

Вероятно, именно этим в первую очередь лабиринт привлекал древних. Путешествие по нему было полно контрастов. Человек то приближался к цели, то удалялся от нее, то предвкушал удачу, то утрачивал иллюзии. Он все время балансировал между победой и поражением. В этом смысле лабиринт эллинов вполне сравним с «колесом Фортуны» средневековой Европы.

Символ лабиринта почитали как реликвию. Его высекали на камне и рисовали на керамике. Древнейшее его изображение — глиняная табличка размером 7x6 сантиметров — найдена при раскопках в Пилосе. Ее датировали 1200 годом до новой эры. Схема лабиринта процарапана как бы наспех, мимоходом. На передней стороне таблички — перечень коз, принадлежавших кому-то, а на обороте — та самая схема. Это лишний раз доказывает, как хорошо было знакомо людям в те времена устройство лабиринта, как естественны были в их обиходе ритуалы, с ним связанные. Иначе человек, вертевший в руках табличку, вряд ли сумел бы так уверенно и точно изобразить лабиринт.

.

..Еще один поворот. Все изменилось. Теперь мы наверняка идем к цели. Мы приближаемся к центру лабиринта. Но снова нас, будь мы критянами древности, стал бы обволакивать страх. Что нас ждет возле цели, в самом «сердце тьмы»? Люди стремились туда и боялись. Лабиринт завораживал, как бездна. Они неминуемо встретятся с Минотавром, то есть со смертью, только тогда путь будет окончен. Вот она, мрачная тайна жизни и лабиринта, ей вторящего!

Имя Минотавра в древности сделалось нарицательным. Оно воплощало зло. Как в наши дни о людях говорят порой: «Сущий дьявол», так греки и римляне кляли врагов: «Сущий Минотавр». В 1921 году, вовремя раскопок в Помпеях, на колонне дома некоего Марка Лукреция был найден процарапанный кем-то рисунок лабиринта с надписью: «Здесь живет Минотавр».

...Кольца лабиринта все стягиваются. Четвертый круг, пятый круг. Теперь уже время бежит, как вода из пробитого кувшина. Все стремительнее мы приближаемся к цели, все меньше времени нам отпущено. Все меньше нам остается пройти. Вот и шестой круг миновал. Наши часы пробили- Следующий круг неминуемо приведет к цели, туда, откуда не возвращался никто. Лишь Тесей побывал в этом царстве мертвых и вернулся, но был ли он жив или мертв после нисхождения в центр лабиринта? Черные паруса взметнулись над ним, словно знаменуя его состоявшуюся смерть.

Последний поворот. Пустая площадка. В мифе здесь прятался Минотавр. Где же он? Старинные поверья смешны и глупы? Но так ли мы их толкуем? Что именно говорил миф, если быть совсем точным? Что в центре лабиринта (добавим: в центре всякого лабиринта. — А.В.) поселяется особое существо. Его отличает от людей то, что оно — воплощение мирового зла (заметим: люди средних веков нередко тоже считали, что в центре лабиринта селится дьявол). Сейчас мы достигли цели. Мы — в центре. И в эту минуту мы понимаем, что именно в нас самих собрано сейчас все необъятное зло. Попав в центр лабиринта, мы исподволь превратились в Минотавра. Скверна и смерть — вот, что мы обрели в конце жизненного пути. И еще, если лабиринт обнесен стенами, нас со всех сторон окружила тьма. Мы объяты ею.

К свету! В этой роковой точке жизнь не кончается. Здесь лишь начинается преодоление. Это — низшая точка человеческого падения. Что будет дальше? Останемся ли мы навсегда погребенными во тьме или выберемся наружу, как Тесей? Возможно, ритуальный танец всякий раз напоминал его зрителям о надежде, обмане и просветлении, основных этапах человеческой жизни.

А «нить Ариадны» тоже нашла свое объяснение. Вероятно, микенские танцоры, устремляясь в глубь лабиринта, обвязывались нитью, чтобы их череда не распалась и они не потеряли друг друга среди переходов и поворотов. Первый танцор бесстрашно шел вперед, в самый центр лабиринта. Следом за ним ведомые нитью тянулись остальные, постепенно скрываясь в этом «царстве мертвых». Потом их предводитель поворачивался и спешил снова к свету. Держась за «нить Ариадны», люди возвращались к жизни. Эта нить была их спасением.

Фреска Кносского дворца

В XII веке до новой эры, в эпоху «Троянской войны», в микенскую Грецию со стороны Балкан вторглись многочисленные племена. Города и крепости разрушались, традиции утрачивались. Магическая мощь лабиринтов, вдохновлявшая ахеян и критян, ослабла.

Миновали столетия. Херман Керн предполагает, что к эпохе эллинизма, то есть к IV веку до новой эры, смысл танцевальных ритуалов, которые исполняли в лабиринтах, был уже совершенно непонятен. «Элементы танца, даже будучи правильно исполнены, все равно озадачивали зрителей, тем более что они не могли наблюдать одновременно за всем происходящим».

Однако это забвение не уменьшало интерес к лабиринту. Его символика в I тысячелетии до новой эры распространилась по всему Старому Свету. Из Средиземноморья она проникла в Сирию, а оттуда — на Восток, в современные Афганистан, Индию, Шри Ланку и Индонезию. Позднее этот символ станет популярен и на Западе: в Испании, Англии, Скандинавии и на Руси.

В римскую эпоху лабиринт — это декоративный знак, броская безделица. В жилищах знатных римлян их вестибюли и столовые украшены мозаичными изображениями лабиринтов, а в их центре обычно красовалась сцена из древнего мифа: Тесей, убивающий Минотавра. Увлекаясь орнаментом, римские художники порой не замечали, что их «лабиринты» вычерчены с ошибкой: в них не проникнуть, из них не выбраться. Но это был лишь красивый узор, что и требовалось заказчику.

Сакральная сила возвращается к этому знаку в христианскую эпоху: жизнь снова становится лабиринтом, а его середина — поворотной точкой. Пройдя путем пилигрима, трудным, тернистым путем, христианин достигает ее. Прежде его окружала скверна, и он старался скорее избыть греховную жизнь — достичь центра лабиринта. Здесь, в этих «тесных вратах спасенья», он обретал смысл жизни, а миновав их, уповал на жизнь вечную.

В миниатюрах, украшающих рукописи раннего Средневековья, лабиринт уже другой. Священник Отфрид Вайсенбургский сумел вписать в узор линий, его слагающих, христианский крест. С этого времени возникают разнообразные готические лабиринты. Отныне их узор оформляет вход в кафедральные соборы. Их смысл ясен: лишь тот, кто преодолеет этот путь, уводящий от греха, достоин встречи с Богом.

Пример — лабиринт Шартрского собора. Чтобы попасть в его центр, надо миновать 28 поворотов, ровно столько, сколько дней в лунном месяце. Пройти подобный лабиринт — значило совершить символическое путешествие в Святую землю.

Схема лабиринта на скале в Корнуолле

Лабиринт Шартрского собора

В средневековой Англии вошли в моду газоны-лабиринты. Трава в них подстригалась на особый манер. В этих лабиринтах любила гулять молодежь, здесь справляли праздники гильдии ремесленников, а в дни церковных торжеств сюда захаживали даже почтенные бюргеры. Еще и сегодня туристы могут посетить в Англии более десятка подобных лабиринтов. В Скандинавии, Прибалтике и России можно встретить более пятисот очень архаичных лабиринтов, выложенных из камней, мелких булыжников или крупных валунов. Эти сооружения носят названия «троянских крепостей» Севера. Диаметр большинства — от семи до восемнадцати метров. Многие из них соответствуют классическому критскому типу лабиринта с одним входом.

Постройки с двумя входами образуют отдельный — балтийский — тип лабиринта. Время их сооружения определили по возрасту лишайников, покрывших камни. Все они возведены примерно в XIII — XVH веках. Но каково их назначение? Ученым до сих пор непонятно. Возможно, они служили каким-то культовым целям.

В Европе уже наступило Возрождение. Человек стал хозяином своей судьбы — перед ним открылся индивидуальный путь спасения. Минула та эпоха, когда все члены христианской общины шли одним и тем же трудным, тернистым путем, окрыленные надеждой, взыскуя спасения. Теперь у каждого был свой выбор, и спасение в греховном мире зависело от своих собственных веры, добрых дел и судьбы. Была реформирована религия, изменились традиции.

И лабиринт — давнее зеркало жизни — меняется в очередной раз. Теперь он превратился в Irrgarten. Наша культура не заметила различий между сакральной постройкой, что от Крита до Шартра звалась «лабиринтом» и давала надежду побелить Смерть и Грех, и причудливым аттракционом — воплощением абсурда, в котором стали плутать европейцы Нового времени.

Новый «лабиринт» стал непредсказуем. Сооружая его, люди кощунственно уподобились Богу — «богу, который сошел с ума». Итак, геометрически четкий узор линий вдруг пересекся множеством боковых ходов, галерей, тупиков, ответвлений, в которых беспомощно сновали люди.

Примером подобной постройки можно назвать лабиринт замка Шенбрунн в Вене. Он словно воплощает наяву душу современного человека, душу, утратившую четкую цель, окруженную множеством соблазнов, которые неизменно уволят в сторону и губят слабого, смятенного путника.

Прежде люди устремлялись в лабиринт — в «сердце тьмы», — чтобы символически «попрать смертью смерть». Теперь осталось лишь «блуждать в тупиках» тем, кто пустился в лабиринт, кто пустился в жизнь. Только «нить Ариадны» могла бы вывести из мрачного мирка, но ведь она существует лишь в мифах.

Адреса в Интернете:

Лабиринты:

hltp://members.t ripod.com/ArMoGu/L aby-FRS.html

http://www.begehbare-labyrinthe.de/

http://www.mindspring.com/~daniel 12/1 abyrinth.htm

Лабиринт. Й. Босхиус, 1702

В 2008 году, к началу Олимпийских игр, в китайской провинции Юньнань откроется самый большой в мире лабиринт. Общая длина его дорожек, обрамленных кустами жасмина, составит восемь километров. Спроектировал этот «вертоград блужданий» британский архитектор Эдриан Фишер, самый известный в мире специалист по лабиринтам. Ежегодно под его руководством возводятся десятки лабиринтов: здесь и зеркальные лабиринты, и дорожки, петляющие посреди кукурузных полей, и загадочные готические строения. Его творения, детально просчитанные на компьютере, можно увидеть в 26 странах мира.