Золото Империи

Глава 27

Проход в горе то расширялся, то сужался, постоянно меняя направление и уровень, он, то шёл вниз, потом внезапно поднимался, но определить на какой глубине они находятся было невозможно. Иногда Алексей замечал ответвления. Мимо которых они проходили спокойно, не задерживаясь. На некоторых развилках Прохор, шедший всё это время в голове колонны, останавливался, что-то рассматривая, и немного подумав, шёл дальше.

Привалы первое время делали каждые полтора часа, но со временем идти становилось всё тяжелее, последние два коротких привала сделали через час.

— Поднимаемся, пора идти дальше, — Прохор встал на ноги, — нельзя здесь долго сидеть. Ещё три — четыре перехода и будет место отдыха.

Люди потихоньку начали подниматься, внезапно тишину нарушил какой-то непонятный вой. Люди начали оглядываться, не понимая, что это. А это оказался профессор. Он лежал, скрючившись на полу прохода, и тихонько выл.

— Не могу, больше, не пойду, что хотите со мной делайте, не могу я по этим вашим катакомбам скитаться, — он вскочил не четвереньки и начал быстро, быстро ползать от одного к другому, — отпустите меня. А? — Быстров остановился у ног Алексея, в его взгляде, совершенно безумном ещё просматривались боль и мольба. — Отпустите, я Вам всё расскажу, что я узнал, где золото хранится, что Фирсову рассказал, — умоляюще попросил профессор.

— Вы не вернётесь, уважаемый, — Прохор подошёл и попробовал успокоить обезумевшего от страха человека, — Вы не найдёте выхода, заблудитесь и замёрзните в катакомбах.

— Я? Я всё знаю, я знаю, как идти, — старик внезапно подпрыгнул и, ухватившись за куртку егеря, начал прерывисто, полушёпотом говорить тому прямо в лицо, — ты всех заведёшь, все сгинут, как твой дед завёл. А я останусь. Останусь живым. Я выйду и найду это ваше золото. А ты всех заведёшь и сам вместе с ними погибнешь. А я нет. Я останусь, — с каждой фразой его голос становился всё громче и громче.

Прохор с усилием оторвал руки профессора от своей одежды и оттолкнул его.

— Успокойся, уважаемый, — было заметно, что егерь насилу сдерживается, Алексей с интересом наблюдал за всем происходящим.

— Нет, вы не понимаете, он всех вас погубит, — профессор вновь заметался от одного к другому, тут он остановился возле Кузьмича. — А и ты тоже здесь? Вся шайка в сборе, только вот что-то вашего третьего не видно. Куда молоденького дели? Зажарили уже? Я знаю, мне отец всё рассказал, как вы деток маленьких на костре жарили и ели, как его чуть не съели, только он хитрее оказался, убежал от вас. А почему вы такие молодые? А, понимаю, на человеченке не старятся.

— Быстов, прекрати этот безумный бред, — Алексей прикрикнул не него, схватил за шиворот и основательно встряхнул.

Тот обернулся на Мещёрякова и посмотрел прямо в глаза, во взгляде старика уже не осталось ни капли разума, он горел безумием и диким, животным страхом.

— Ты кто, я тебя не знаю? Кто ты? Нет, не может быть, здесь не должно быть никого, все-все мертвы. Я всех вас сейчас убью, убью и потом съем, как они когда-то своих деток ели, а кровь вашу пить буду. Мне не нужна вода, кровь она вкусная и полезная. — Он в очередной раз огляделся вокруг, его взгляд замер на Веронике, — а вот и первая, твою кровушку я долго пить буду, — старик совершенно неожиданно прыгнул на девушку. Вероника интуитивно отшатнулась, и это спасло её ели не от смерти то от серьёзной травмы, потому, что зубы обезумевшего с силой клацнули возле самого её горла.

В следующее мгновение, Алексей коротким ударом сбил профессора с ног, тот отлетел к стене, дёрнулся и замер. Ни кто не понял, что произошло, но поднеся факелы к застывшему телу, всё сразу стало понятно. Голова, обезумевшего профессора лежала на остром камне, и из виска, сочилась тоненькая струйка крови.

Алексей приподнял голову. Камень был как шип и вошёл в голову, сантиметров на десять, проломив височную кость. Смерть наступила мгновенно. Ещё мгновение назад безумные глаза профессора наводили тоску и ужас, а сейчас в них остались только тоска, тоска и безысходность, но через мгновение пропали и они.

— Что Вы сделали, Алексей Павлович, это был такой беспомощный человек, — увидев смерть так близко, Вероника совсем поникла.

— Вера, этот беспомощный человек готов был перегрызть тебе горло, всего минуту назад, и если бы я его не оторвал от тебя, то на его месте лежала бы ты. Постепенно расставаясь с собственной жизнью, по мере того, как из тебя вытекала кровь, поверь, в этих условиях, мы бы тебя не спасли.

Девушка ничего не ответила, она только присела возле Быстрова и, проведя ладонью по лица, закрыла ему глаза. Алексей подошёл сзади, поднял её за плечи.

— Всё, успокойся, нам нужно идти дальше. Прохор, Аристарх, что будем делать с телом?

— Его нужно похоронить, — вместо егерей ответила Вероника.

— Он уже похоронен, глубже хоронить некуда, а могилу здесь мы просто не выкопаем, это базальт. — Ответил девушке Аристарх, — просто положим его вдоль прохода, и пускай покоится себе с миром.

— Нет! Так нельзя! Это не по-христиански, бросать людей у дороги. — Вдруг закричала девушка.

— Ну, вот тебе ещё, успокойся, милая, не стоит, — Алексей прижал её к груди, слёзы лились из глаз рекой, и его куртка очень скоро стала мокрой, — это всё нервы, успокойся, на вот лучше выпей глоток. За упокой души раба Божьего.

Он достал из-за пазухи флягу, отвинтил крышку и приложил горлышко к губам девушки. Та сделала непроизвольный глоток, задохнулась, закашлялась, но истерика моментально прекратилась.

— Ну, вот и хорошо, вот и славненько, — Алексей поднял флягу, — земля ему пухом, — сделал глоток и передал флягу по кругу. Спирт потёк по пищеводу, приятно согревая.

Сделав по глотку и помянув, таким образом, старого профессора, команда отправилась дальше.

— Прохор, а может, ты мне расскажешь, кого Быстров имел в виду, когда к тебе обращался? — Мещеряков догнал егеря.

— Может, и расскажу, да только не сейчас, сейчас силы на переход нужны, а не на болтовню. — Отмахнулся тот.

Они останавливались ещё дважды, делая привал, пока Аристарх, шедший на этот раз впереди, не встал возле узкой щели в базальтовой стене.

— Всё на сегодня пришли, здесь будет отдых, все проходим в середину.

— Что там, выход? — поинтересовался Панкратов.

— Нет не выход, но там можно отдохнуть, проходите.

Люди очень аккуратно протиснулись в узкую щель, Алексей огляделся, это был небольшой грот, круглой формы, потолок уходил вверх, посередине грота был сложен очаг, по кругу пол застелен еловыми лапами, не свежими, но и не сгнившими. Возле входа лежала приличная вязанка дров.

— Здесь мы можем отдохнуть, сейчас разожжём костёр и будет тепло, можно согреть чай и что-то на ужин. Надоело, небось, холодные консервы есть?

— И что это за место такое? Я смотрю оно вполне ухожено.

— Да, ухожено, здесь под землёй иначе нельзя. Подкиньте дровишек, да усаживайтесь, вон девушку, как измотали, она уже спит, наверное.

Вероника, действительно как подкошенная свалилась на еловые ветки.

— Нет, Прохор ещё не сплю, — отозвалась она, — кушать хочется и чая горячего, ты обещал.

— Обещал, сейчас будет.

Костёр потихоньку разгорался, и воздух начинал прогреваться. Алексей думал, что дым заполнит всю пещеру, но он каким-то непонятным образом растворялся под потолком.

— Интересно, а куда дым то девается, — Петра этот феномен тоже удивил.

— Кто его знает, здесь всегда так, может в породу всасывается, — ответил Аристарх.

Ужинали, молча, сказывалась усталость, напряжение дневного боя и ночная гонка по подземельям.

— После ужина спать нужно ложиться, завтра долгий переход, — произнёс Прохор, допивая чай, — почти сутки идти, нужно отдохнуть, как следует, иначе не дойдём.

— Это, мы что, белый свет только через сутки увидим? — Спросила засыпающая Вероника, она уже давно удобно устроилась на еловой подстилке.

— Нет, милая барышня, белый свет мы и через сутки не увидим, это до следующей стоянки сутки пути.

— Это куда же интересно вы нас ведёте, братья егеря.

— На волю, командир на волю. Пути под землёй длинные, здесь напрямик не пойдёшь, только туда, куда проход ведёт.

— И куда он ведёт?

— На ту сторону горы. Там единственный выход остался, остальные все заблокированы.

— Так может нам назад вернуться?

— Ты думаешь, они там успокоились и ушли? Я в этом не уверен, да и не выбраться нам будет, если люк привален сверху.

— Ладно, соглашусь. Всем спать, дежурства по обычному графику, по два часа, я первый, Толя второй, Петя, ты третий, потом вновь меня поднимешь, я подежурю.

— Почему нас не задействуешь, командир, тебе тоже отдыхать нужно.

— Вам нас вести, вот и будьте в форме. Всё обсуждение закончено, всем спать.

В гроте очень быстро наступила тишина, слышно было только посапывание спавших. Люди устали и после ужина сон сморил всех моментально.

«Интересно, что они все думают о том, что с нами произошло, — Алексей сидел у костра, время от времени подкидывал в него поленья, как и велел засыпавший Прохор, и размышлял. В размышлениях и время проходило быстрее, да и со сном было легче бороться. — Да, Алексей Павлович, оказывается и ты не семижильный, тоже уставать стал, толи дело в молодые годы, по нескольку суток кряду мог не спать, правда, потом ровно столько же отсыпался, после каждого задания. Ну да ничего, они вон ещё слабее пускай отдохнут. Всё же интересно, что имел в виду профессор, многое он успел рассказать перед своей смертью, только вот, что из всего этого было действительностью, а что бредом обезумевшего старика? Это понять пока трудно. Ясно одно и профессор и вся эта компания, которая вызвалась нам в провожатые, все они имеют отношение к тому, что мы здесь ищем. Однозначно, он говорил о событиях, в которых принимал участие его отец, если взять во внимание его возраст, то вполне возможно допустить, что его отец был причастен к экспедиции, которая сопровождала груз, хотя нет, скорее всего, он был в той первой экспедиции по поиску груза. Точно, и вот он то и передал своему сыну, какие-то сведения, касающиеся золота, сведения, которые не попали в официальные доклады. Значит, он заранее знал, что на дне озера груза нет, поэтому и ждал спокойно Фирсова. Занятная картина получается, неужто, груз спрятан здесь в этих самых пещерах? Выходит что так. Тогда, получается и Фирсов это должен знать, или хотя бы догадываться. Тогда он ни за что не поверит, что мы все погибли в огне. Не поверит, начнёт искать, куда мы делись, начнёт искать, значит, обнаружит лаз. Обнаружит ли? — Сам у себя спросил Мещеряков и сам себе ответил. — Обнаружит он не дурак и старый оперативник, это видно. Вот другой вопрос, разберётся ли он во всех этих ходах? Если разберётся, значит, он идёт за нами. Сколько интересно, можно дать ему фору? Часов восемь у нас точно есть, больше вряд ли. Ох, не веселы твои дела Алексей Павлович, ох не веселы. Ну, да ладно пора следующего будить, а самому и отдохнуть несколько часиков».

Все четыре часа, на которые Алексей рассчитывал, ему таки проспать не удалось. Примерно часа через три с половиной, дежуривший в то время Пётр растолкал его.

— Командир, я чего-то не пойму, или мне мерещится, или там действительно чьи-то голоса.

Алексей поднял голову и прислушался, да где-то далеко были слышны невнятные голоса.

— Значится так, Петя, ты поднимай всех, пускай быстро собираются, а я пойду, погляжу, чего там такого, если услышите стрельбу, уходите, только пришли мне тогда кого-то из местных, чтобы я не заблудился в этих катакомбах. Всё понял?

— Понял командир, сделаю.

Алексей взял автомат и выскользнул из грота. Он направился в обратную сторону, почти на ощупь, время от времени присвечивая себе фонариком. Примерно через полчаса ходьбы, выйдя из-за очередного поворота, он моментально отпрянул назад. Впереди был длинный прямой участок и в конце этого самого прямого участка горели факелы. Толпа стояла на месте и что-то громко обсуждала.

— Ты начальник нам лапшу на уши не вешай, ты прямо скажи, долго нам ещё по этим катакомбам бродить? Я тебе уже сказал, что люди устали, и мы или разворачиваемся и идее дальше, либо ты повышаешь наш гонорар втрое. Я и так с твоей затеей потерял уже людей. А здесь, если они нас ждать будут, то и подавно половина ляжет, а то и больше.

— Вот и будет вам повышение гонорара, — попробовал отшутиться Фирсов.

— Нет, ментяра, так не пойдёт, ты вон своего жмурика нашёл уже, его долю можешь себе и забирай, тебе наплевать на его семью, а нам надобно жён содержать, да детишек кормить, вместо тех, кто здесь по твоей милости ляжет. Так что долю увеличивай, и увеличивай втрое, как я сказал, а иначе, братва отказывается дальше идти.

— Ладно, договорились, пошли.

Они начали медленно продвигаться по проходу. Алексей развернулся и спешным шагом отправился к своим, нужно было срочно уходить.

— Плохо дело, нашли-таки они лаз, — заявил он, ввалившись в грот, — нужно срочно уходить.

— Понятно, на вот пожуй да чаю выпей, мы уже все позавтракали.

— Давай, на ходу пожую, уходим. Только вот куда?

— Здесь немного дальше, примерно в часах двух ходьбы есть загон, там можно будет их встретить. Это единственный вариант.

— Понятно. Что стоим, вперёд.

Отряд быстро покинул уютный грот и направился дальше по проходу вглубь горы. Шли быстро, сзади больше не доносилось ни единого звука.

«Да, беспечно поступили, — анализировал Алексей прошедшую ночь, — если бы не шумные разборки, которые устроили люди Фирсова, ни за что бы мы не услышали их подхода. И что? Да ничего, забросали бы грот гранатами и конец. В следующий раз выставлять пост нужно снаружи, да на удалении. Если конечно в этот раз оторвёмся и уйдём».

Часа через два гонки по подземным тоннелям, отряд остановился. Впереди была стена. На первый взгляд Алексею показалось, что они зашли в тупик, он собрался, уже было, наехать на провожатых, но вовремя заметил небольшую щель, возле которой стоял Аристарх.

— Быстро, но аккуратно все пролезайте. Сначала один налегке, потом передаём вещи, а потом все остальные. И давайте шевелиться, времени в обрез.

Щель была узкая. Но с другой стороны она расходилась в стороны, таким образом, создавая удобную естественную бойницу.

— Удобное местечко. Здесь можно задержать преследователей, достаточно долго. По крайней мере, пока патроны не закончатся. — Оценил Алексей позицию, — Отлично, тогда поступаем следующим образом. Вы все идёте дальше, я остаюсь, со мной один из местных, иначе я потом могу заблудиться в этих катакомбах. А мне ох как хочется ещё белый свет увидеть.

— Нет, командир, не стоит. Это не твоя война. — Остановил его Лошицкий, — Я останусь один, вы мне только пулемёт отдайте, и патронов сколько сможете. Я сделаю всё, они дальше этого места не пройдут.

Алексей внимательно посмотрел на него, потом вопросительно глянул на Прохора и Аристарха.

— Да, — согласно кивнул старший брат, — он прав, это наша война и пора с ней заканчивать.

— Тогда держи, Толя отдай ему пулемёт, патронов каждый оставляйте себе по два магазина, остальное оставляйте здесь. Сколько получается? — Он пересчитал сложенные стопочкой магазины. — Прилично, если с умом расходовать, то можно часа три-четыре продержаться, а то и больше. Всё зависит от того, насколько они интенсивно лезть под пули будут. Ну что же удачи тебе Кузьмич. Покончишь с этими, догоняй.

— Спасибо, постараюсь догнать, ну а коль не получится, то не поминайте лихом.

— Получится Витя, всё получится, — Прохор крепко обнял товарища, — на следующей стоянке мы будем ждать тебя, догоняй.

— Постараюсь Проша, постараюсь, а коль не получится, помяните меня как положено, да когда посвободнее будете, похороните рядом со всеми.

— Не говори об этом, не говори, — Аристарх, в свою очередь подошёл попрощаться, — мы ещё с тобой на рыбалку походим. Всё будет нормально.

— Нет, брат, чувствую это последний мой выход. Вы там только за деревенькой проследите, хотя теперь она и не нужна будет, распустите бродяг, пускай себе идут куда хотят, кто захочет остаться, пускай остаются.

— Хорошо, брат, всё сделаем, как ты просишь, ну что пошли дальше, нам лучше подальше уйти от этого места, пока не начался бой. — Прохор накинул на плечи поднятый с земли рюкзак и больше ничего не говоря, направился дальше по проходу.

Все остальные, молча попрощавшись с Виктором, пошли следом за провожатым. Двигались быстро, примерно через час донеслись первые короткие, тщательно выверенные очередь, пулемёт оказался в надёжных руках. В ответ целая какофония автоматных очередей. Время от времени бой затихал, потом начинался с новой силой, отряд всё дальше и дальше уходил по катакомбам, но звуки боя далеко разлетались по гулким каменным проходам, многократно повторяясь, и временами казалось, что стрельба доносится со всех сторон. А отряд всё шёл и шёл вперёд, время от времени останавливаясь на короткие привалы. Вот уже стрельба стала чуть слышна и наконец, совсем прекратилась.

— Всё затихло, — Алексей присел рядом с Прохором на очередном привале, — либо отбился и тогда догоняет нас, либо закончились патроны, в любом случае нам нужно выставлять охранение.

— Нет, не нужно.

— Почему?

— Если у него закончатся патроны, он знает, что нужно сделать, тем проходом больше ни кто не пройдёт.

— Что ты имеешь в виду?

— Там заложена взрывчатка, он просто взорвёт проход и завалит его, — именно в этот момент до них донёсся отголосок мощного взрыва, даже воздух в подземелье основательно всколыхнулся, — всё с той стороны выход тоже заблокирован навечно. — Как то отрешённо произнёс Прохор, снимая кепку и перекрестившись.

— Основательно у вас здесь всё подготовлено, — только и нашёлся, что ответить Алексей. — Что пойдём дальше?

— Пошли, путь ещё длинный и расслабляться не стоит.

— Окончить привал, — скомандовал Алексей, — двинулись дальше.

Силы потихоньку начали покидать всех, Вероника, не смотря на то, что у неё уже давно забрали и ранец, и оружие насилу переставляла ноги. Мужчины тоже двигались с трудом.

— Стоп, очередной привал, — скомандовал Прохор, — здесь отдыхаем, и останется один переход.

Они остановились на очередной развилке. Проход делился на два, совершенно одинаковых.

«Интересно, как они здесь ориентируются», — подумал Алексей. Он подошёл к одному из проходов и внезапно факел выхватил над самым ходом на потолке картину, причём была она не нарисована, а вырублена в камне. Эта наскальная живопись представляла собой лабиринт, который начинался в этой точке. От лабиринта то там, то тут отходили ответвления, некоторые из них были перекрыты крестами и в скорости заканчивались, на некоторых стояли стрелки, по направлению движения. Алексей начал внимательно рассматривать эту схему, он заметил пару проходов, заканчивающихся точно такими же щелями, в которой остался Лошицкий, сдерживать преследователей. Возле одной из таких щелей он увидел маленькие не пропорциональные человеческие фигурки, а в самой щели, застрявшую огромную змею. Это была картина охоты, люди заманили это чудовище в щель, и теперь просто добивали.

— Что ты там рассматриваешь, командир? — Аристарх подошёл поближе.

— Да вот интересную наскальную живопись обнаружил, это не вы с Прохором трудились?

Второй егерь, заметив, что Алексей рассматривает схему, тоже поднялся и подошёл поближе.

— Нет не мы. Этим рисункам тысячи, а может и миллионы лет. Кто их здесь оставил неизвестно, одно только понятно, что это были не люди.

— Почём это понятно? По рисунку?

— Нет, не по рисунку.

— Тогда почему?

— Скоро увидишь сам, своими глазами, — уклончиво ответил егерь. — Но то, что рисунки очень старые, можешь мне поверить.

— Ты знаешь, очень хочется, потому, что столкнуться с таким вот монстром, — он указал на змею, — как то не очень хочется.

— Нет не переживай, этих монстров здесь точно нет. Ладно, командуй командир подъём, ещё полтора — два часа ходу и будем в месте отдыха, там согреемся, отоспимся и поедим горячего.

— Что опять идти, — переспросила Вероника.

— Да, милая барышня, немного совсем осталось, и будет грот, там и отдохнём.

До грота уже почти доползали. Много в своей жизни исходил дорог по этой земле Алексей, но никогда не представлял, что настолько тяжело идти под землёй. Они вползли в грот и буквально попадали на подстилку из соломы. Откуда здесь взялась солома, оставалось только догадываться. В этом гроте, как и в предыдущем в самом центре был сложен очаг, возле входа внушительная поленница дров, наводила на мысли, что здесь люди останавливались часто и надолго.

Егеря развели костёр и приготовили быстрый нехитрый ужин.

На дежурства, на этот раз Алексей распределил всех, всех за исключением Вероники. Первыми дежурить вызвались егеря.

— Нам попривычнее здесь под землёй, поэтому немного отдохните, потом нас смените. Отдыхать нужно основательно, следующий переход тоже около суток, поэтому предлагаю задержаться здесь тоже на сутки, заодно и Виктора подождём, вдруг успел уйти от взрыва.

— Хорошо, я согласен, но при одном условии.

— Каком?

— Что вы с Аристархом расскажите нам всё. Не знаю как остальным, а мне уже надоело быть слепым котёнком.

— Хорошо, командир, расскажем, да и нечего больше скрывать.