Золотые глаза любви

2

Полчаса спустя, после того как Инесса и Алан рассказали все, что относилось к делу, сержант поблагодарил обоих.

— Хотелось бы мне, чтобы все наши свидетели были такими же наблюдательными. Со столь детальным описанием мы сумеем поймать их раньше, чем они успеют причинить кому-нибудь вред. — Он посмотрел на Инессу. — Мы свяжемся с вами, если потребуется ваша помощь.

Инесса кивнула. В маленькой комнате отделения полиции было тепло. Сержант предложил им чаю и выслушал их внимательно и участливо. Это помогло Инессе несколько успокоиться. Однако она все еще чувствовала страх и противную слабость в коленях. А на глаза то и дело наворачивались слезы…

Когда они вышли из полицейского участка, Алан взял ее за локоть и повел к машине.

— Скажите, где вы живете, — попросил он, вопросительно глядя на нее.

Инесса назвала адрес. И вскоре они подъехали к старому дому в викторианском стиле, где располагались квартиры, сдаваемые внаем.

Когда Алан остановил машину, Инесса в очередной раз произнесла:

— Огромное спасибо за все, что вы для меня сделали.

Эти слова повисли в тишине. Алан пристально смотрел на нее. На его лице застыло странное выражение, которое Инесса не сумела расшифровать. Она почувствовала, что ее охватывает странное напряжение, а по коже бегут мурашки. Последствия шока, решила она.

Инесса вздохнула и продолжила:

— Мне не хочется думать о том, что могло бы случиться, если бы вы вовремя не подоспели.

— И не думайте. Ваш крик наверняка заставил бы их отказаться от своих планов. Я ничего не сделал, — сказал Алан и вылез из машины, а затем обошел ее, чтобы открыть дверцу со стороны Инессы. — Только обещайте мне одну вещь.

Алан чуть отступил, чтобы она могла выбраться из машины. Однако был момент, когда Инесса оказалась так близко от него, что почувствовала тепло, исходящее от его тела, и это ощущение снова заставило ее испытать то же странное напряжение.

— Что?

Алан улыбнулся, продемонстрировав безукоризненные зубы.

— Отныне вы всегда станете вызывать такси, если вам понадобится отправиться куда-нибудь поздним вечером.

— С завтрашнего дня я буду ездить на своей машине. И обещаю, что перестану ночью ходить по улицам в одиночестве, — улыбнулась в ответ Инесса и принялась рыться в сумочке в поисках ключей.

Не позволяй глупым чувствам завладеть тобой, предостерегла она себя и разозлилась, потому что чувства эти отнюдь не желали сдавать позиций. Красивое лицо Алана Кембелла и исходящая от него энергия будили в ней вполне определенные желания.

Желая избавиться от наваждения, Инесса торопливо поднялась по ступеням, отперла входную дверь и обернулась в надежде распрощаться с обладателем золотых, гипнотизирующих ее глаз. Но не тут-то было. Алан поднялся вслед за ней и стоял теперь совсем рядом.

— Простите… — Его руки легли на ее предплечья. Теплые, сильные, такие надежные руки. Инесса почувствовала, как ее охватывает сладостная дрожь, и испугалась того чувства, которому не могла противостоять. — Вы очень бледны, — прошептал Алан. — Вы пережили потрясение. Надо, чтобы кто-нибудь побыл с вами, убедился, что все в порядке. — И он притянул ее к себе…

Несмотря на предостережения, которые посылал Инессе разум, она позволила себе прижаться к нему, потому что… потому что это было приятно. Необыкновенно приятно…

— Вы вели себя храбро, — сказал Алан неожиданно мягко. — И сделали все так, как и нужно было. Вскрикнуть и отступить назад, чтобы за спиной оказалась стена, — это оптимальная тактика в подобной ситуации. Вы быстро сориентировались и не позволили застать себя врасплох.

— Ничего подобного. Я ужасно растерялась и чуть не потеряла голову от страха. Все мои действия были чисто интуитивными, — призналась Инесса и замолчала, внезапно почувствовав, что ей нечем дышать. Заставив себя успокоиться, она продолжила: — Простите. У вас, наверное, были другие планы на вечер.

Алан чуть заметно вздрогнул. Тень набежала на его красивое лицо.

— Ничего страшного. Может быть, позвонить кому-нибудь, чтобы приехали к вам?

— Не стоит. Я действительно переволновалась, но это скоро пройдет. Все, что мне нужно, — это крепкий сон. — Инесса неожиданно вспомнила, что его пиджак все еще у нее на плечах. — О, возьмите.

Алан протянул руку. На мгновение их пальцы соприкоснулись, и внезапно он отшатнулся, словно легкое прикосновение обожгло его. У Инессы перехватило дыхание. Она посмотрела на его лицо, неподвижное, словно бронзовая маска, а затем поспешно отвела глаза.

Несколько долгих секунд они не шевелились. В конце концов Инесса вновь протянула ему пиджак, и Алан взял его, следя за тем, чтобы не коснуться ее руки.

— Спасибо вам, — повторила она в который уже раз. — И не говорите, что, мол, не за что.

Неожиданно холодным голосом Алан произнес.

— Так оно и есть. Идите домой.

Охваченная все тем же странным возбуждением, Инесса открыла дверь и шагнула в холл.

— До свидания.

Он чуть заметно кивнул.

— До свидания, Инесса Эрвилл.

Это невероятно, думала она, как никогда остро ощущая свое одиночество. Она взглянула на Алана, но его лицо ничего не выражало. Чувствуя, как бешено стучит ее сердце, Инесса закрыла за собой дверь.

Она прислушивалась — до тех пор, пока звук мотора не затих вдали. Затем поднялась в квартиру, не переставая думать об Алане Кембелле.

Что ж, этот человек не имел ничего общего с тем образом красавчика плейбоя, который рисовало ее воображение еще совсем недавно. Но все равно он был необычайно красив. И самоуверен. Лорд Макфелрой явно знал себе цену и прекрасно понимал, что в глазах женщин выглядит весьма и весьма интересным мужчиной.

— И сексуальным, — произнесла она вслух.

Войдя в комнату, Инесса зажгла свет и взглянула на свое отражение в зеркале, отметив странный блеск в глазах и легкий румянец на скулах. Да, она имеет полное право считать себя привлекательной — даже в глазах этого избалованного женщинами красавца, но, разумеется, она не собирается прыгать к нему в постель.

Все еще чувствуя внутреннее напряжение, Инесса приготовила себе чашку горячего шоколада и уселась с ней в кресло, восстанавливая в памяти все, что читала или слышала от коллег-журналистов об этом человеке. Итак, что она знала о нем?

Он был сыном Артура, лорда Макфелроя, — человека, знаменитого во всем мире своей принадлежностью к древнему аристократическому роду, а также своим богатством. Долгие годы его имя было у всех на слуху — и не только в мире банкиров. После его смерти финансовую империю и титул унаследовал сын Алан. Газеты и журналы пестрели его фотографиями и наперебой излагали самые пикантные подробности жизни молодого человека. Но Инесса, будучи журналисткой, знала, как падки коллеги на разного рода сенсации и скандалы, и вряд ли хотя бы десятая часть этих слухов была правдой…

— Хотелось бы мне знать, что он за человек, — пробормотала Инесса. — Что он за человек на самом деле…

На следующее утро за десять минут до того, как ей следовало выйти из дому, чтобы отправиться на работу, Инесса услышала звонок в дверь. Спрашивая себя, кто бы это мог быть в такую рань, она отправилась в прихожую.

На пороге стоял молодой человек, держащий в руках охапку бледно-розовых лилий.

— Мисс Инесса Эрвилл? — спросил посыльный.

Она утвердительно кивнула, и молодой человек протянул ей цветы.

Инесса машинально взяла букет и увидела внутри конверт, на котором было написано ее имя. Ее сердце забилось чаще, и она едва нашла в себе силы пролепетать:

— Спасибо.

Вернувшись в комнату, Инесса поставила лилии в хрустальную вазу на подоконнике и залюбовалась их нежным цветом и шелковистыми лепестками. Только потом она вспомнила о записке и открыла конверт.

Надеюсь, что утром вы чувствуете себя лучше, — гласила короткая фраза. Вместо подписи стояла буква А.

Неожиданное тепло разлилось по ее телу. Инесса бросилась в прихожую и схватила лежащий там фотоаппарат. Только бы удалось передать эту упругую нежность лепестков, тончайшие оттенки розового!

Но тут бросила взгляд на часы и отложила фотоаппарат. С этим придется подождать, вздохнула она.

Инесса вернулась домой ближе к вечеру, все еще чувствуя раздражение после интервью с киноактрисой, которая настаивала на том, чтобы ее непременно сфотографировали вместе с полудюжиной сиамских кошек — ее любимиц. Капризные кошки шипели, царапались и сидеть на одном месте явно не желали. А киноактриса жизнерадостно смеялась, видя мучения журналистки…

Лилии нежно зарозовели в лучах заходящего солнца, когда Инесса отдернула штору, и теплое чувство вновь овладело ею.

Пять минут спустя позвонил Айзек, чтобы сообщить: главный редактор одобрил ее интервью с лордом Макфелроем, и Инесса снова задумалась об Алане. Она знала, что больше они не увидятся, но она всегда будет помнить его доброту и его цветы…

Инесса писала записку, в которой благодарила Алана за букет, когда в прихожей снова задребезжал звонок.

— Интересно, кто на сей раз? — пробормотала она, поднимаясь с кресла.

Человек, стоящий в дверях, был ей не знаком. Увидев хозяйку квартиры, мужчина слегка поклонился и спросил:

— Мисс Эрвилл?

Ее сердце учащенно забилось.

— Да.

— Лорд Макфелрой хотел бы встретиться с вами, — сказал незнакомец предельно вежливо, однако его темные глаза смотрели на молодую женщину внимательно и настороженно. — Мне не хотелось бы отрывать вас от дел, но если вы согласитесь поехать со мной…

Инесса заколебалась. Видя ее нерешительность, мужчина вынул из кармана визитную карточку и протянул ей.

Его звали Деннис Макги. Инесса перевернула карточку и увидела на обратной стороне несколько слов, написанных от руки.

Пожалуйста, позвольте Деннису сопроводить вас, — говорилось там. Вместо подписи стояла все та же буква А.

Возможно, после событий вчерашнего вечера у Инессы разыгралась паранойя, однако она не собиралась садиться в машину с совершенно незнакомым человеком.

— Я сама доберусь до отеля, — сообщила она. — Мы можем встретиться там.

Деннис выглядел не вполне довольным, однако он вежливо произнес:

— Как вам будет угодно. Я встречу вас на третьем этаже у лифтов.

Закрыв за ним дверь, Инесса поспешно переоделась в любимые брюки цвета бронзы и шелковую золотистую блузку, подкрасила губы и вынула из сумочки ключи от машины.

Почему он хочет ее видеть? Она чувствовала радостное волнение всю дорогу, пока добиралась до отеля. Припарковав машину возле роскошного здания, Инесса поднялась на третий этаж.

Разумеется, Деннис уже ожидал ее. Он собственным ключом открыл дверь лифта, предназначенного для важных персон, и дождался, пока Инесса войдет. Лифт остановился на этаже, где располагались номера люкс.

— Сюда, мадам, — сказал ее спутник, распахивая перед молодой женщиной одну из дверей, выходящих в коридор.

Инесса вошла и оказалась в громадной, богато обставленной гостиной. Впрочем, Инесса не обратила никакого внимания на представшую ее глазам роскошь, глядя лишь на человека, который поднялся ей навстречу.

Она не имела ни малейшего представления о том, зачем он позвал ее сюда и что собирается сказать. Сотни вопросов вертелись у нее на языке, однако Инесса продолжала молчать.

— Вы видели сегодняшнюю газету? — спросил Алан холодным тоном.

Инесса вздрогнула.

— Нет. А что?

Кивком он указал на кофейный столик, где лежала развернутая газета.

— Тогда вам стоит взглянуть. Нижний столбец на третьей странице.

Бросив встревоженный взгляд на Алана, Инесса подошла к столику и взяла газету. Первую полосу занимал репортаж о конференции. Статья же, которая привлекла внимание лорда Макфелроя, находилась в разделе светской хроники.

Наш зарубежный гость и участник международной экономической конференции Алан Кембелл, лорд Макфелрой, за время, проведенное в Австралии, неоднократно восхищался нашими пейзажами и нашими винами. И не только этим. Как нам стало известно, не далее как вчера вечером его видели возле дома некоей журналистки, работающей в одной из популярных сиднейских газет. На плечи девушки был накинут его пиджак…

Хотелось бы знать, что все это может означать?

В упор глядя на Инессу, Алан спросил:

— Ваша работа?

Застигнутая врасплох неожиданным вопросом, Инесса задохнулась от обиды и возмущения.

— Конечно же нет! — воскликнула она, наградив Алана сердитым взглядом.

— Тогда как это попало в газету?

Инесса не смогла бы ответить, что уязвило ее больше: холодный и гневный голос Алана или же его взгляд, исполненный презрения.

— Понятия не имею, — резко ответила она. — Может быть, кто-то видел нас в полицейском участке… К счастью, здесь не упомянуто мое имя.

— Надо думать, оно будет названо в следующей статейке.

Инесса вскинула голову и непонимающе посмотрела ему в лицо.

— Почему должна быть следующая?

— Потому что ни один писака не упустит скандальную сплетню, не так ли?

— Послушайте, — произнесла она, стараясь быть рассудительной, — это мерзко и неприятно, но это еще не конец света. Люди посудачат и забудут.

— Но я не забуду, — сказал Алан, прищурившись. — Мне не нравится, когда меня используют, мисс Эрвилл.

Глядя в его холодные глаза, Инесса почувствовала, как в ней поднимается волна гнева и раздражения. Не отводя взгляда, она резко спросила:

— Зачем бы мне понадобилось использовать вас?

— Обычно это делается ради денег, — ответил Алан. — Но зачастую и ради сенсации. Скандала, если угодно. Подобные статьи поднимут ваш престиж… как журналиста. Надеюсь, вы, по крайней мере, не успели меня сфотографировать прошлым вечером.

— И в мыслях не было, — зло сказала она. — А также смею вас заверить, не я писала статью. Эта дрянь, — Инесса указала на газету, вышла из-под пера человека, который зарабатывает деньги на упомянутых вами скандалах. Я не из их числа.

— Неужели?

Двумя шагами Алан пересек гостиную и остановился перед молодой женщиной. Прошлым вечером, когда он стоял так же близко от нее, Инесса ощущала исходящую от него силу и надежность. Теперь же, выбитая из колеи злостью и обидой, она не чувствовала ничего, кроме его довлеющей властности.

— Хотелось бы верить, — протянул Алан, при этом глаза его холодно блеснули. — Однако помимо всего прочего я реалист.

А затем он наклонился… и поцеловал ее…

Впоследствии Инесса пыталась убедить себя, что все произошло слишком неожиданно, что она опешила и именно поэтому не стала сопротивляться.

Однако она лукавила. В тот миг, когда Инесса впервые увидела Алана, мысли о нем ни на минуту не покидали ее. Она была очарована им и, несмотря на его железный самоконтроль, читала во взгляде Алана ответную приязнь. Они желали одного и того же, и это взаимное притяжение, казалось, способно было заглушить голос рассудка и оказаться сильнее, нежели здравый смысл.

Безотчетно, сама того не осознавая, Инесса ждала подобного момента — и желала, чтобы он наступил. Ее неудержимо влекло к Алану, а ее тело жаждало его прикосновений. Стоило ему коснуться ее губ, как все потаенные желания пробудились в ней, стремительно вырываясь наружу.

Их поцелуй был коротким, но страстным. Алан поднял голову, и в его глазах она увидела отражение собственных мечтаний, но лишь на несколько секунд. Затем его лицо будто окаменело.

Неимоверным усилием воли Инессе удалось справиться со своими эмоциями. Попытавшись придать лицу насмешливое выражение, она спросила:

— Вы довольны?

Губы Алана изогнулись в подобие улыбки.

— Еще нет.

На этот раз поцелуй получился долгим и нежным — словно они уже долгое время были любовниками. Инесса попыталась оставаться пассивной, но чувства снова волной поднялись в ней, слившись в одно неуемное желание, и захлестнули ее — вопреки здравому смыслу, вопреки голосу осторожности, вопреки всему. Ее бросило в жар. Пламя, бушующее внутри, сжигало все, кроме упоительной страсти и жажды близости.

Она хотела его. Хотела оказаться с ним в постели и не в состоянии была противиться своему желанию. Инесса подозревала, что этот человек скорее всего провел прошлую ночь с другой женщиной, но даже это не останавливало ее.

И тем не менее Инесса сумела совладать с собой. Она оттолкнула Алана, и тот, моментально отпустив ее, сделал шаг назад. Инесса заставила себя взглянуть в его глаза — такие же блестящие и холодные, как металл, который они напоминали. Несмотря на кажущееся равнодушие, он хотел ее и не мог этого скрыть!

Разозлившись на себя и на него тоже, Инесса резко спросила:

— Ну и что вы доказали кроме того, что физически сильнее меня?

Насмешливая искра мелькнула в его взгляде, улыбка искривила красивые губы.

— То, что вы хотите меня так же сильно, как и я вас.

— Это ничего не значит! — бросила Инесса, старясь убедить в этом прежде всего себя. Ей было все труднее контролировать свои эмоции.

— И тем не менее… — протянул Алан с нескрываемым удовлетворением в голосе.

Инесса почувствовала, как у нее начинают гореть щеки. Презрев все приличия и правила вежливости, она сказала:

— Может быть. Но я не имею привычки спать с каждым красивым мужчиной, который мне встречается.

— Верю, — легко согласился он. — Однако вы, похоже, имеете привычку делать такого рода вещи достоянием гласности.

Инесса стиснула зубы и мысленно досчитала до пяти. А затем отчеканила:

— Я не обязана перед вами отчитываться. И все же заявляю — в последний раз! — не я написала эту статью.

Алан посмотрел на нее задумчиво.

— Ну что ж… Если история об этом поцелуе попадет в газеты, я буду знать, чего стоит ваше слово.

— Думайте что хотите, — сказала она ядовито. — Мне нет до вас никакого дела. Ненавижу таких напыщенных и надменных типов, как вы.

— Я впитал это с молоком матери, — отозвался он и добавил: — Литературно выражаясь.

Инесса с удивлением услышала, что в его голосе явственно прозвучала обида. Она заколебалась, однако в этот момент послышался негромкий стук в дверь. Инесса неуверенно посмотрела на Алана, но тот не обратил на стук ни малейшего внимания.

— Вы не собираетесь открыть дверь?

— Подождут.

Возможно, его обслуга привыкла ждать за дверью, когда в номере хозяина находится женщина, подумала Инесса. И отвернулась, стараясь успокоиться.

— Им не придется ждать. Я ухожу.

— Может, вам стоит сначала привести в порядок волосы, — предложил он насмешливым тоном. — Они сильно растрепались.

Покосившись на него, Инесса резким взмахом головы откинула волосы назад, однако непокорные золотистые пряди снова упали на лоб и щеки. Она решила было пригладить их руками, но подумала, что этот проницательный субъект может заметить, как дрожат ее пальцы, и отказалась от этой идеи.

— Прощайте, — буркнула Инесса и направилась к двери, однако на полпути остановилась. — Да, спасибо вам за цветы.

Алан хмыкнул.

— Пожалуйста, не выкидывайте их из окна только потому, что они от меня.

— Не собираюсь. Цветы ни в чем не виноваты, — сказала Инесса и не удержалась от того, чтобы добавить: — Хотя зря вы отправили ко мне посыльного. Лучше бы приказали лакею их принести. Так было бы куда романтичнее.

— Увы! Время лакеев прошло, — ответил он с насмешливым сожалением. — Вы получили наконец вашу машину?

— Да, спасибо. Прощайте.

Со смешанным чувством злости, облегчения и разочарования она вышла из номера и увидела Денниса, который ждал в коридоре.

Взгляд Алана встретился со взглядом телохранителя, и он слегка кивнул. Деннис закрыл дверь и проводил Инессу до выхода из отеля.

Оставшись один, Алан подошел к окну, выходящему в парк…

Когда ему было двенадцать лет, он, желая испытать свою отвагу, нырнул в море с высокой отвесной скалы. Чувство, овладевшее им сейчас, было подобно тому давнему ощущению. Сверкающая бездна, некий чарующий иной мир, место невероятной красоты, в котором он, однако, рисковал потерять самого себя…

Он целовал Инессу Эрвилл и одновременно старался невероятным усилием воли справиться с собой — чтобы немедленно не затащить ее в постель. Он давно уже научился подавлять примитивные инстинкты и властвовать над своими эмоциями. И все же, когда Инесса Эрвилл улыбалась ему, когда он видел, как сияют ее серебристые глаза, его выдержка подвергалась серьезному испытанию.

Ему не следовало целовать ее. Но если уж он это сделал, то не должен был дразнить ее и тем более повторять поцелуй.

Сегодня утром, увидев статью в газете, Алан разозлился на журналистку и теперь попытался воскресить свою злость, однако ему это не удалось. Воспоминания об Инессе Эрвилл будили в нем совершенно иные чувства.

Желая отвлечься, он подошел к столу с разложенными на нем бумагами, когда раздался новый стук в дверь. Это был Деннис.

— Ты проследил, как она села в свою машину? — спросил Алан.

Начальник охраны кивнул.

— Да. Послушай, Алан, я пытался связаться с нашими людьми на Сан-Мартине. Но они не знают ничего о Грегоре — где он, что с ним…

— Мне вчера кое-что сообщили о нем… — медленно начал Алан.

Назначенная встреча прошла в атмосфере напряжения и взаимных подозрений. Однако Алану все-таки удалось договориться с членами свергнутого правительства Сан-Мартина о том, что он выступит посредником между ними и мятежниками, захватившими власть. Затем они долго обсуждали, каким образом можно было бы начать переговоры о мире. И эти люди поделились с ним информацией о судьбе его брата.

— Ты все же принял их условия, — недовольно нахмурился Деннис, когда Алан пересказал ему содержание разговора. — Послушай, почему бы нам просто не вытащить оттуда Грегора?

— Без ведома властей? — Алан покачал головой. — В настоящее время Грегор в безопасности. Они действительно желают прекратить эту войну и уверены, что мятежники хотят того же. Однако они никому не доверяют — даже людям, которые сохраняют нейтралитет. — В его голосе зазвенел металл. — Пока Грегор является заложником, у них есть возможность давить на меня. Они понимают, что у меня связаны руки. Вместе с тем, согласно утверждениям бывшего премьер-министра, моему брату ничего не угрожает.

— И ты ему веришь?

— В этом вопросе да, я ему верю, — раздраженно сказал Алан. — И еще я верю, что, если хотя бы одно словечко обо всем этом просочится в прессу, Грегор окажется в серьезной опасности.

Деннис вздрогнул.

— Почему?

— Потому что они сочтут это предательством, — отозвался Алан. — Если власти Австралии узнают, что здесь находятся члены бывшего правительства Сан-Мартина, то, возможно, сочтут необходимым вмешаться в конфликт. Если они отправят миротворческие силы на Сан-Мартин, переговоры будут сорваны. И тогда Грегор может погибнуть.

Деннис тихо выругался.

— Пока он в безопасности, — повторил Алан. — И мы не имеем права рисковать его жизнью.

— Так что же мы будем делать? — спросил начальник охраны.

Алан пожал плечами.

— Из вчерашней беседы я сделал вывод, что мятежников не так уж трудно убедить, особенно если предложить им место в новых структурах руководства страной. Низвергнутое правительство готово на это пойти. — Он посмотрел на Дениса. — Мы больше не можем рисковать, встречаясь с этими людьми в Сиднее. Нам понадобится вертолет, чтобы перевезти их в дом на острове. Позаботься об этом.

Деннис кивнул и спросил:

— Что-нибудь еще?

— Да. Проследи, чтобы Инесса Эрвилл не появлялась в отеле, пока не закончится конференция…

Когда Деннис вышел, Алан опустился в кресло и невидящим взглядом уставился на бумаги, лежащие на столе. Он приехал в Сидней на экономическую конференцию, однако это был лишь благовидный предлог для его пребывания здесь. Истинной же целью являлось освобождение брата, однако, будучи участником конференции, он обязан был выступить с докладом. Алан попытался вернуться к работе, но понял, что его мысли занимают отнюдь не проблемы экономики и финансов.

Он думал об Инессе Эрвилл, вспоминал ее шелковистые волосы, нежную кожу и мягкие теплые губы. Ему хотелось, чтобы она вновь оказалась здесь, взглянула на него своими лучистыми глазами. Ему хотелось снова целовать ее — без конца…

Отчаявшись написать хотя бы пару строк своего выступления, Алан встал из-за стола и направился в ванную. Он надеялся, что холодный душ прогонит из головы ненужные сейчас мысли. Однако из этой затеи ничего не вышло. Прохладные струи освежили тело, но образ Инессы по-прежнему будоражил его воображение. Больше всего на свете ему хотелось оказаться с ней в постели, коснуться ее кожи, окунуться в тепло и всепоглощающую нежность.

Алан был очень занятым человеком и жестко контролировал себя, поэтому в его постели побывало не так уж много женщин. Однако он без ложной скромности мог считать себя хорошим любовником. Он никогда не забывал о желаниях партнерши, о том, что удовольствие от секса должно быть обоюдным… и всегда был очень осторожен, отдавая себя отчет в том, что женщина в постели рискует больше, нежели мужчина.

К тому же существовали традиции, которых неукоснительно придерживались члены его семьи. Отец Алана всегда гордился своим происхождением, уходившим в далекое прошлое. Будучи человеком надменным и знающим себе цену, он стремился привить те же качества своим сыновьям — так же, как и понятия о чести, достоинстве и благородстве. Женился он не по любви, а скорее по долгу — на дочери друга своего отца, происходившего из не менее древнего испанского рода.

Мать Алана, воспитанная, как и большинство испанцев, в строгих традициях католической церкви, не осмелилась противиться замужеству. И Алан всегда знал, что его родители никогда не любили друг друга.

Однако воспитание и принципы, привитые с детства, неизбежно должны были наложить отпечаток на его образ жизни. Еще в ранней юности он научился строго блюсти себя и жестко контролировать свои чувства.

Но вот теперь он вдруг в одночасье утратил самоконтроль, а заодно и голову. Эта женщина сводила Алана с ума, не желая исчезать из его мыслей, как он ни старался.

Журналистка! Боже милостивый! И это стряслось в самое неудачное время, которое только можно себе вообразить. Один намек в прессе — и без того уже отчаявшиеся люди, с которым он встречался прошлой ночью, покинут Австралию, вернутся обратно на Сан-Мартин, где с новой силой вспыхнет гражданская война.

А его брат, возможно, распростится с жизнью…

Алан вернулся в гостиную и, подойдя к окну, прижался лбом к холодному стеклу. Где он мог видеть эти глаза — серебряные, льдистые, так резко контрастирующие с теплым оттенком ее кожи и волосами цвета меди?..

Стук в дверь отвлек его от размышлений.

— Что там еще? — резко спросил он.

— Послание, сэр, — послышался голос его секретаря. — То самое, которое вы ждали.

Этим вечером, приготовив себе ужин и съев его безо всякого аппетита, Инесса вновь и вновь мысленно возвращалась к разговору с лордом Макфелроем.

И без психоаналитика было ясно, что за эмоции обуревают ее. Она оказалась пойманной врасплох необоримым физическим влечением, она буквально теряла рассудок. Ей хотелось только одного — его любви, страстного, бурного секса. Инесса никогда не думала, что может испытывать нечто подобное.

Увы, ее тело желало именно этого, и желание успешно заглушало голос разума. Алан Кембелл занимал ее мысли. Инесса вспоминала, как он целовал ее — горячо, страстно, и — Боже праведный! — она не имела ничего против. Более того, ей это нравилось. Ей хотелось, чтобы он не останавливался.

— Ну и что! — сказала она вслух.

Не стоит казнить себя. Она была не первой женщиной, которая сочла его привлекательным. Ни один журнал, ни одна газета не упустили случая поведать о том, сколько женщин пали жертвой чар британского красавца. Так что стыдиться здесь нечего…