Зов погибших планет (СИ)

Глава 1. Центр управления Ковчегом

Глава 1. Центр управления Ковчегом

Улей

Стоя перед огромным голографическим монитором, я неотрывно смотрел на ровные ряды золотистых стазис-установок, а в голове всё время крутился один и тот же стишок из моего глубокого детства:

«С утра проснутся пчёлки,

Потом причешут чёлки,

Умоются над лужицей

И по лесу закружатся.

Кто пчёлок уважает,

Кто к ним не пристает,

Того они не жалят,

Тому приносят мёд».

За те неполных две недели, что прошли после моего возвращения в Ковчег, у меня выработалось особое правило. В перерывах между изнуряющим обучением я быстро принимал душ, перекусывал на скорую руку орехами и твердым сыром, запивал всё это стаканом теплой воды, разбавленной мёдом, и мчался сюда, к гигантскому монитору.

Тут я по несколько часов неотрывно смотрел на стазис-установки, представляя себе, как пройдет наша первая встреча с пробудившимися Зотами и Хогами. Что я скажу им, и как они воспримут меня?

И воспримут ли вообще?

Примут ли нас в свой клан Кинхи, или нам с отцом и дедом придется создавать свой отдельный род? А может произойти и так, что мы окажемся изгоями в их обществе, но мне почему-то кажется, что это уж совсем маловероятно.

Мне пока одно было непонятно: как зотэрианцы относятся к таким полукровкам, как мы? На доступных мне сейчас ресурсах к этой информации было просто не докопаться, но насколько я смог выяснить по каким-то крохам от Декара и, просматривая программы через изотор, к вопросам кровосмешения они подходили очень и очень осторожно. Бывали, конечно, разные случаи, но крайне редкие и, можно сказать, единичные за всю историю существования древнейшей расы.

За себя я особо не переживал. Декар, тонко чувствуя мое состояние, постоянно успокаивал, повторяя, что с таким уровнем Хро в крови и с такими выдающимися показателями, как у меня, многие самые ярые блюстители чистоты крови и законов закроют на всё глаза и будут рады видеть меня у себя в роду.

Ну ладно я… А как быть с отцом и дедом? Что с ними? Своих я точно не брошу ни при каком раскладе. Или мы будем вместе с Зотами рука об руку, или они сами по себе, а мы сами по себе, а там будь что будет!

М-да… Тревожные мысли о нашем будущем с каждым днем всё чаще и чаще донимали меня, а вот сегодня, в день пробуждения всех зотэрианцев и Хогов, мне почему-то кажется, что всё пройдет нормально.

Ночью мне приснился необычный сон…

Я сижу на цветочной поляне совершенно голый, у меня в руках огромная чаша с мёдом, и вокруг меня кружат миллионы пчел. Пчёлы садятся на края чаши, пьют из моих рук мёд и улетают, а на смену им прилетают другие, и так происходит бесконечно. Меня не кусают, наоборот, отгоняют от меня жирных и наглых шмелей, пытавшихся ужалить меня в лицо.

Проснулся, а в голове сразу стишок: «С утра проснутся пчёлки, потом причешут чёлки»…

М-да, к чему бы это?..

Я еще раз посмотрел на ровные ряды стазис-камер, отливающих золотом, и усмехнулся.

Улей!

Считаю сон хорошим знаком. Всё будет хорошо. Не могут эти пчёлки поступить с нами плохо, ведь мы столько для них сделали.

Ладно, поживем — увидим, недолго уже осталось, всего каких-то там несколько часов, а потом я получу ответы на многие волнующие меня вопросы.

Кира тут же уточнила, что до пробуждения спящих осталось шесть часов сорок три минуты.

Ну что же! Мне пока ничего не остается, как набраться терпения и еще немного подождать. И у меня, кстати, есть чем заполнить это время. Развернувшись на месте, я под пристальным взглядом стража Микара направился на выход из операторской.

День обещал быть богатым на события, и не помешало бы хорошо к ним подготовиться — принять душ, немного отдохнуть, привести себя в порядок, еще раз отрепетировать церемониальные поклоны и жесты, продумать приветственную речь и…

Тут мое сердце учащенно забилось.

И… и наконец, надо что-то делать с моей мальчишеской влюбленностью. Встречать пробудившихся надо с легкой головой и чистыми мыслями.

Пока шел к себе в комнату, в голове сама собой всплыла новая строчка из утреннего стишка: «Умоются над лужицей и по лесу закружатся».

А ведь действительно! Уже перед самым отправлением в Ковчег Декар всё-таки определился с территорией, где Зоты смогут жить на поверхности, если захотят, конечно. Ей ожидаемо оказалась вся наша парковая зона, которая уже понемногу расцветала и превращалась в хорошо ухоженный смешанный лесок. По его словам, парк подходит лучше всего, и места там должно хватить абсолютно для всех и даже для тех, кто сейчас находится в скрытых убежищах на других планетах нашей солнечной системы.

Он заверил деда, что отдаляться от Ковчега они не хотят, и лучшего побережья им всё равно не найти. А в лесочке они будут чувствовать себя вполне нормально, и это самое главное. Но мне кажется, Декар принял решение не обижать гостеприимных хозяев и расположиться здесь только из-за близко обустроенного рядом хранилища. Всё-таки то золото, платина и драгоценные камни, как оказалось, очень важны для них, не говоря уже о том количестве Фория, что страж обнаружил в доспехах де Биера.

Я понимаю так, что всё то, что находится сейчас у нас в хранилище, имеет для зотэрианцев колоссальную ценность. Это было видно по тому, с каким Декар трепетом притрагивался к каждому слитку платины, с какой осторожностью разглядывал более-менее крупные камни и как бережно он с ними обращался. Тем более страж прекрасно знал, что когда Зоты поднимутся на поверхность, сокровищ должно стать значительно больше. Отец и дед уже вовсю занимались потрошением тайников тамплиеров, заполняя сокровищами оставшиеся уровни хранилища.

Когда дед услышал от Декара о намерении разбить лагерь зотэрианцев в лесу, он облегченно выдохнул и только поинтересовался у стража, какие поляны нужно расчистить под их жилища. Но тут выяснилось, что ничего трогать не надо, мало того, Декар сообщил, что ни одна травинка в парковой зоне не пострадает.

Ну да, дед как-то не учел фанатично-бережного отношения Кинхов к окружающей природе. Ведь они считают любую планету, на которой есть хоть какая-то жизнь, живой и относятся к ней, как к разумному существу. Это у них возведено в ранг религии, что для Зотов так же естественно, как дышать или принимать пищу. Древний закон зотэрианской расы гласит: «Не вести добычу ископаемых на таких планетах, как наша», а как мне уже известно, к соблюдению своих законов они относятся очень и очень серьезно. Поэтому то, что мы собрали для них и поместили в наше хранилище, имеет в данной ситуации непомерно высокую цену. Будем надеяться, что это поможет им в возрождении и укреплении своей мощи. Так что если Декар говорит — ни одна травинка не пострадает, значит, точно не пострадает!

Тут прозвучал спокойный голос Киры:

— Поступила информация от главного искина Ситхутара. Через пятнадцать минут Зор сможет приступить к изучению курса по программе «Выживание». Необходимая база знаний вводного уровня извлечена из хранилища и подготовлена. Сейчас свободны всё три обучающих капсулы модели «Плат», Зор может выбирать любую.

Так-так! Вот, наконец, и к «Выживанию» подобрались!

Я с радостью поспешил вместо своей комнаты в сторону реабилитационного центра. Ну а что? Время до пробуждения спящих еще есть. Пойду, гляну, что это там за страшилки такие с выживанием.

«Кто пчёлок уважает,

Кто к ним не пристает,

Того они не жалят,

Тому приносят мёд»…

Вот это уж точно! Мёда за время моего пребывания в Ковчеге вылили на меня целую бочку, и пока, смею заметить, даже без единого намека на каплю дегтя.

После моего возвращения, я только и делал, что ел этот мёд за обе щёки. За неполных две недели постоянной учебы в капсулах и тренажерах уровень моего бриала повысился больше чем на полторы единицы и составлял уже две целых и семь десятых процента. За это время я получил огромный багаж знаний, но, как утверждает Кира, пока только начального уровня. И есть несколько дисциплин, в которых я смог продвинуться чуть вперед. Теперь я легко разбираюсь с любым оборудованием в Ситхутаре (реабилитационном центре), знаю, где что стоит, для чего предназначено, и как им управлять.

В этой сфере я продвинулся настолько, что уже сейчас могу из двух сломанных капсул собрать одну, отладить ее и запустить в работу. Могу перенастроить любую капсулу на живое существо совершенно другой расы. Могу отрастить раненому любую конечность или орган, да много чего могу. Второй уровень знаний целителя и медтехника давал мне большое поле для такого рода деятельности. Но всё равно я еще только в начале пути, и дальше для меня с моим только-только начинающим развиваться бриалом начинался дремучий лес. Так что мне тут еще учиться и учиться.

Да, еще одна новость! Теперь я пилот боевых кораблей малого класса.

Звучит, правда?!

Сегодня утром я сдал последний экзамен на тренажере, и у меня теперь на груди рядом меткой целителя и медтехника проявился маленький значок, говорящий о том, что я теперь могу управлять орбитальными челноками и небольшими десантными кораблями. Но пока только под наблюдением инструктора, что совсем ненадолго. Один, максимум два вылета с ним, и всё — дальше я сам.

Вот так вот!

Когда мы с Кирой выбирали программы обучения, решили, что не лишним будет пройти полный курс по программе техника-универсала. Соответствующий знак о том, что его обладатель окончил первый курс, красуется у меня на груди в виде вертикальной волнистой полоски. Теперь я могу проводить легкий ремонт соответствующих моему рангу кораблей, с учетом, конечно же, наличия у меня необходимых инструментов и оборудования.

Я невольно дотронулся пальцами до своей груди, где на материи моей Игмы должны были отображаться эти значки. Никаких выпуклостей, но визуально их было видно очень даже четко.

С моим уровнем Хро в крови и приобретенной способностью раздвоенного сознания материал в обучающей капсуле усваивался чуть ли не вдвое быстрее, чем у других зотэрианцев. Об этом мне рассказал Декар, тем более что это не было такой уж секретной информацией, по крайней мере, допуск у меня к ней был.

С секретной информацией дела тут обстояли совсем по-другому. Стражи так и не смогли выяснить, кто конкретно смог перепрограммировать Искусственный Интеллект Ковчега на мое уничтожение. Этот Зот или Хог, кто бы он ни был, действительно настоящий профессионал своего дела и действовал очень осторожно, не оставляя следов, и зацепиться за что-либо сейчас было практически невозможно. Но стражам как-то удалось договориться с Глексиком — так звали искин Ковчега, обнулить и заменить все испорченные вирусом протоколы и программы. Это и послужило поводом к моему безопасному возвращению обратно в Ковчег.

Помню, как только мы с Декаром зашли в жилой сектор, навстречу нам тут же вышел Гетар. Посмотрев мне в глаза, он окинул взглядом Шикр, в который я был облачён, коротко поприветствовал меня и зашел за какую-то нишу, отправившись куда-то по своим делам.

Я посмотрел ему вслед и, пожав плечами, тоже направился в свою комнату. По пути обратил внимание на то, что от былого погрома в коридорах Ковчега не осталось и следа: всё было на своих местах, как и раньше. Всё стерильно, всё блестит…

Теперь я шел по широким коридорам совершенно спокойно, не опасаясь никаких турелей. Во-первых, я доверял стражам в заверениях о безопасности, а во-вторых, в моём Шикре мне уже ничего не страшно.

В тот день я не спеша дошел до своей каюты, запихнул свой универсальный костюм и остальное снаряжение в заряжающее устройство и спокойно направился принимать душ или, как это называется у Зотов — получать очищение.

После душа облачился в Игму и, запросив у Киры местонахождение Декара, отправился к нему в реабилитационный центр.

Стража я застал за пультом управления учебной капсулой.

— Мои тебе рекомендации, Зор, — не поворачивая ко мне головы, проговорил страж. — Тебе необходимо приступить к обучению и до момента пробуждения спящих, освоить максимум программ первого уровня.

После его слов крышка одной из обучающих капсул призывно отъехала в сторону, подсвечивая изнутри уютным голубоватым цветом.

— Соответствующее разрешение от Глексика на это получено. Приоритетные направления, которые тебя заинтересуют в обучении, выбери сам, я думаю, твой Хигури тебе окажет помощь. У тебя осталось двадцать дней и десять часов. Мой тебе совет, Зор: не теряй времени.

Перед глазами тут же выскочил список из нескольких сотен обучающих базовых программ. Потратив пару минут, выбрал для себя те, которые мы с Кирой сочли самыми приоритетными. Их было всего шесть: «Целитель», «Медтехник», «Пилот малых боевых кораблей», «Техник-универсал», «Навигатор». И еще я выбрал одну очень обширную программу, которая называлась «Выживание». Я уже слышал о ней от Декара, когда тот мне рассказывал о бойце подразделения Зета по имени Про. Я тогда отметил для себя, с каким значением и уважением страж произнес то, что Про полностью прошел сей очень непростой курс.

Естественно, я захотел себе такой же!

Из краткого описания курса стало понятно — это как раз то, что мне сейчас нужно. База знаний «Выживание» состояла из одного вводного уровня и тридцати семи основных. На наш с Кирой взгляд, там было всё необходимое, что могло мне пригодиться в будущем.

Тут тебе и рукопашный бой, и владение всем тем оружием, которое было на вооружении разных кланов зотэрианцев, и многое-многое другое, связанное с выживанием на диких планетах. Данный курс был настолько объемен, что владельцу бриала модели Бакмат пришлось бы изучать его долгие десять земных лет, и это при условии, что он будет изучать только его, не отвлекаясь на другие обучающие программы.

Меня же Кира пока не допускала к нему, мотивируя тем, что для начального этапа надо подготовить свое тело и разум в лечебной капсуле, чем я и занимался все двадцать дней. Кира объясняла всё просто: для меня, как владельца Хигури, разработчиками в базе «Выживание» была заложена какая-то запредельная по своей сложности программа.

Ну, моему бриалу, разумеется, виднее, и за то короткое время, что мы вместе, я привык ему доверять. Но мне скучать и так не приходилось. На освоение выбранных баз, хотя бы до первого уровня, уходило почти всё свободное время. Обучение у Зотов строилось на принципе последовательности от простого к сложному. Поэтому независимо оттого, сколько Хро в крови, или какой у тебя бриал, сразу же начать обучение со второго уровня не получится. А вот более быстрое усвоение учебного материала — это пожалуйста.

Если у других между курсами должно было пройти не менее суток, а то и двух, то я уже через пять-шесть часов мог приступить к обучению другой программой, и всё это только благодаря наличию у меня таких сокровищ, как Хигури и Хро.

Единственное, в чём мне отказала Кира, когда я попытался включить в программу обучения очень интересный и важный для меня курс — это курс для Кхиронов. Но Кира почему-то рекомендовала мне отложить его пока до лучших времен. Как она объяснила, задатки у меня есть и немалые, но сам бриал пока к этому не готов. Только тогда, когда Хигури выйдет на двадцать процентов своих мощностей, тогда да, пожалуйте, а пока нет — продвигайся по другим программам, сколько влезет, а сюда ни-ни!..

Я с улыбкой вспоминал тот самый первый день учебы в Ковчеге после моего возвращения. Прошло уже чуть больше двадцати дней, и мои эмоции понемногу улеглись, но то чувство радости, когда я первый раз вылез из тренажера после первой, осознанно выбранной мной программы, не передать никакими словами! Когда при одном взгляде на реаниматор я стал понимать, что к чему, и как это работает, то новые знания привели меня в такой неописуемый восторг, что мне хотелось прыгать, смеяться и плакать одновременно.

Пётр… Я смогу его вылечить, я смогу!

Мне осталось только уговорить Зотов разрешить воспользоваться для него этой чудесной лечебной капсулой, и всё — он будет здоровее, чем прежде! И мне почему-то кажется, что я смогу их уговорить, чего бы мне это не стоило, ничего не пожалею!

Я смогу! Я тогда счастливо рассмеялся, не обращая внимания на удивленно смотревшего на меня стража...

Шесть с половиной часов до пробуждения. Этого времени должно хватить с запасом. В противном случае можно выставить на капсуле таймер, и он выведет из программы в точно указанное время.

Зайдя в ставшее мне уже родным просторное помещение Ситхутара, я первым делом направился к стоящим чуть в стороне обучающим капсулам и тренажерам. В отличие от лечебных, эти были в два раза больше и стояли вертикально, подпирая потолок. Единственное отличие учебных капсул от тренажеров заключалось в том, что последние были заполнены каким-то густым, приятно пахнущим голубоватым гелем.

Я аккуратно взял с выдвижной полки небольшой кристаллический шарик, весело переливающийся всеми цветами радуги, и вставил его в специальное отверстие ближайшей ко мне обучающей капсулы. Она тут же засветилась изнутри мягким желтоватым светом, и ее крышка призывно отъехала в сторону, как бы приглашая меня, не теряя ни минуты, приступить к обучению.

Прикинув, сколько еще времени осталось до пробуждения спящих, я выставил таймер на два часа, скинул свой комбинезон и забрался внутрь учебки. Поставил босые ноги на специальные подставки, руками взялся за поручни, ко лбу и вискам тут же прилипли и мелко завибрировали миниатюрные присоски. Крышка капсулы с тихим шелестом встала на свое место, отсекая меня от внешнего мира.

— Ну всё! Поехали! — только и успел крикнуть, как свет в капсуле погас, в ладони немного неприятно кольнуло, и я тут же провалился в обучающий транс.

Пришел в себя от мелодичного голоса Киры:

— Зор успешно завершил промежуточный обучающий процесс начального уровня по программе «Выживание». За сто двадцать минут было освоено одиннадцать процентов от вводного уровня данной программы. Для закрепления пройденного материала необходимо посетить тренажер модели «Плат плюс», в противном случае через двадцать одну минуту пройденный материал будет аннулирован.

После этого крышка капсулы отъехала в сторону, приглашая меня переместиться в тренажер. Да, тут с этим всё очень строго. Если не успел за отведенное время залезть в тренажер, то считай, что всё время потрачено впустую, и надо начинать всё заново. До связанного с капсулой тренажера всего два шага, поэтому я не стал заморачиваться с одеванием, а как был голый, так и прошлепал босыми ногами до стоящего рядом агрегата. Крышка тренажера уже открыта, и я без раздумий погрузился с головой в теплую, приятно пахнущую субстанцию.

«Сейчас начнется самое интересное», — только и успел подумать я, как мое тело пронзили миллионы острых иголок, и я от этого инстинктивно зажмурился еще сильнее…

Вокруг звенящая тишина.

Сквозь плотно зажмуренные глаза пробивались яркие и жгучие солнечные лучи. Воздух вокруг такой сухой и жаркий, что во рту сразу же всё пересохло. Медленно открываю глаза и, приложив ладонь козырьком, с удивлением осматриваюсь вокруг. Я в широкой и глубокой песчаной воронке. До ближайшего зыбучего склона метров пятнадцать.

Под ногами обжигающий мои обнаженные ступни желтоватый песок. Он такой мелкий, что у меня сложилось впечатление, будто я стою по щиколотку в раскалённой муке. Осмотрел себя. На мне, кроме широких шорт из белоснежного легкого материала, ничего нет.

Надо отсюда выбираться, иначе я спекусь тут заживо, как то страусиное яйцо. Быстро перебирая руками и ногами, карабкаюсь по склону вверх. Песок сухой и сыпучий, поэтому делаю это немного наискосок, как когда-то учил отец.

Выбрался!

В лицо сразу же дунул освежающий ветерок, пахнуло морем. В паре километров от меня начинается синяя полоска водной глади и примыкающая почти к самому берегу стена густых джунглей. Откуда-то знаю точно, что мне надо туда.

Бегу по горячему песку, высоко поднимая ноги. Через несколько минут я уже на берегу океана. Метрах в двадцати левее меня начинается стена из цветных листьев и густо сплетенных лиан непроходимых джунглей.

На голубом небе ни облачка. Солнце палит нещадно. Такое ощущение, что жара градусов за пятьдесят, не меньше. Я переминаюсь с ноги на ногу.

Куда мне теперь?

Безумно хочется нырнуть в прохладную воду океана, охладить обожженные ступни. Интуиция подсказывает, что в воду нельзя, там смерть, в джунглях шансов выжить больше.

Поворачиваюсь в сторону джунглей и тут же краем глаза замечаю невдалеке от меня парящую прямо в воздухе квадратную крышу. Мгновение назад ее тут точно не было, могу поклясться чем угодно. Не вижу под ней никаких подпорок или колонн. Висячая крыша создает квадрат спасительной тени и как бы приглашает меня зайти под нее. Без промедления перемещаюсь туда.

Ух! С облегчением вытираю лицо от проступившего пота. Тут прохладно, как под кондиционером, крыша надежно спасает от лучей местного светила, песок под ногами влажный и прохладный.

Хорошо!

Как-то странно начинается этот курс…

Обычно в других программах меня сразу же встречал наставник, а тут мало того, что мне пришлось побегать по раскалённому песку, так я стою уже здесь несколько минут и никого.

Уже было хотел пойти в сторону джунглей на поиски инструктора, но тут неожиданно раздвинулись ближайшие ко мне кусты, и из них вышел рослый и могучий, даже по сравнению с Атами, зотэрианец. Одет он, кстати, был в точно такие же легкие шорты, как и я.

Вот и инструктор!

Зотэрианец подошел ближе, остановился в двух метрах от меня и поднял в приветственном жесте свою перевитую мышцами и сухожилиями руку.

— Приветствую тебя, Зор! Я Ваам, и я наставник этого уровня. Прошу тебя повторять за мной.

Ваам без предисловий медленно поднял руки над головой, одновременно запрокидывая голову назад так, что его затылок едва не касался спины. Затем он сложил ладони вместе, развел локти в стороны и, вытянув корпус и ноги в струнку, одним легким движением встал на кончики больших пальцев ног.

Я, насколько мне хватило гибкости, сделал всё то же самое, и мое тело сразу начало ловить равновесие.

— Зум-м-м… — завибрировал его голос.

— Зум-м-м… — повторил я за ним.

Не знаю, сколько в реальном времени продолжалась эта пытка, но в этой виртуальной реальности она мне показалось вечностью.

Хорошо, что у меня до этого была хоть какая-то подготовка. Многолетние занятия с отцом, а потом и с дедом не прошли даром. Но это только на психологическом уровне. На физическом же натренированность моего тела и навыки как бы обнулились. Куда-то пропала моя природная гибкость суставов и точность в движениях, я не чувствовал той легкости и быстроты в передвижениях, которая была мне присуща всю мою сознательную жизнь.

Сначала я немного запаниковал, но потом, решив, что это программа специально блокирует всё мои навыки, сделал над собой усилие и, не обращая внимания на боль, старался полностью погрузиться в обучающий процесс. А он шел, я бы так сказал, не совсем обычно.

Ваам напоминал мне ребенка, которому в детстве подарили игрушку, и он, высунув от усердия кончик языка, увлеченно проверяет ее на прочность: а если так покручу — сломается? Нет! А если так?

Этот наставник с легкостью мог бы заменить самого жестокого и лютого палача, какие только были в Святой инквизиции или застенках Гестапо. Он, не моргнув глазом, два раза сломал мне руку: один раз в кисти, выкручивая сустав, проверяя границы моей гибкости, а другой раз в плече, пытаясь поставить меня в совсем уж неудобную позицию для выполнения очередного упражнения.

Хотелось бы верить, что это всё не взаправду, ведь я всё-таки в глубине своего сознания понимал, что я сейчас нахожусь в тренажере, но боль от переломов была вполне реальная. Я терпел, стиснув зубы, не показывая вида, как мне дико больно, и в конце занятий заслужил от Ваама похвалу.

— Ты неплохо готов для новичка, и я думаю, что ты ненадолго задержишься на этом уровне. До новых встреч, Зор, — с этими словами Ваам развернулся и неторопливо направился в сторону джунглей, где через несколько мгновений он растворился среди разноцветной листвы.

Я буквально вывалился из тренажера на холодный пол.

Не знаю, были переломы на самом деле или нет, но невыносимо болел каждый сантиметр, каждая клеточка моего многострадального тела. Все суставы распухли, отдавая синевой, и еле шевелились, принося мне нестерпимые муки.

Тут проснулась Кира.

— Зор, тебе рекомендовано посетить лечебную капсулу и провести сеанс восстановления первой степени. У тебя смещение тазобедренного сустава. Многочисленные разрывы связок в...

— Сколько времени я находился в тренажере? — спросил я у своего бриала сквозь стиснутые зубы.

— Два часа, одиннадцать минут! Вводный курс по программе «Выживание» освоен на одиннадцать процентов. Работу в тренажере инструктор Ваам оценил на отлично. Следующий сеанс возможен через три часа сорок три минуты. Базу знаний после учебного процесса необходимо поместить обратно в хранилище.

Дождавшись, пока боль в суставах чуть поутихнет, я непослушными пальцами взялся за чуть потускневший шарик учебной базы и, боясь его выронить, очень аккуратно переложил обратно на полку.

Так, теперь лечебная капсула.

Кое-как доковылял до ближайшей. При помощи Киры выставил на ней программу восстановления и с кряхтеньем, тихо проклиная Ваама, залез вовнутрь.

Полчаса и я буду в порядке, всего лишь полчаса… я еще успею принять душ и добежать до Улья как раз к моменту пробуждения Зот...

Приятно пахнущий лесными травами газ заполнил лечебную капсулу, и я, вдохнув его полной грудью, провалился в забытьё.

Очнулся я, как всегда, от тихого жужжания поднимающегося колпака.

— Восстановительный процесс завершен, состояние Зора на данный момент сто процентов. Продолжительность процедуры составила двадцать одну минуту пятнадцать секунд, — тут же начала свой доклад Кира.

— Как там со спящими? Через какое время начнется их пробуждение? — лениво спросил я, потягиваясь внутри капсулы.

Очень уж удобно было лежать на этих теплых валиках. Но ответ Киры заставил меня пулей выскочить из нее и кинуться к своей одежде.

— Пробуждение уже началось. Первой, на сорок семь минут раньше срока из состояния стазиса, вышла камера под номером сто тридцать девять, искусственный интеллект Улья докладывает, что сбоя в программе нет, все системы исправны и работают в штатном режиме.

— Что? Как это: штатно раньше срока? Как это может быть? Кто это? Где он сейчас? Почему раньше срока? — завалил я Киру вопросами, поспешно натягивая на себя комбинезон.

Ответить Кира мне не успела. За моей спиной раздался тихий шипящий звук открывающихся створок, и я, резко обернувшись, замер на месте с раскрытым от удивления ртом.

В помещение входили двое. Одного я прекрасно знал: это был Декар, а вот о том, кто был вторым, я мог только догадываться. На подсознании для себя отметил, что у него так же, как и у Декара, совсем нет ауры.

Шедшее впереди стража существо было похоже на кого угодно, только не на зотэрианца. Чуть больше полутора метра высотой, его длинные, тонкие руки и ноги как-то совсем не сочетались с худым непропорционально коротким телом. На узких плечах расположилась неожиданно мощная шея и большая каплевидная голова со слегка вытянутым назад затылком. Кожа на голове была серая с зеленоватым отливом и без единой волосинки. Единственными украшениями этого необычного черепа являлись крупные, прижатые к затылку уши и волнистая роговая пластина на затылке, которая горизонтально шла от уха и до уха.

Лицо его было очень необычным, и если добавить ко всему еще наличие третьего глаза строго над переносицей, то создавалось впечатление того, что передо мною сейчас какой-то мутант. Вместо бровей — мощные надбровные дуги, козырьком нависающие над узкими глазами. Пока он шел ко мне, я успел обратить внимание на то, что его центральный глаз всё время смотрел на меня, а остальные два внимательно осматривали всё вокруг и чуть ли не вылезали из своих орбит. Широкие ноздри его приплюснутого носа постоянно трепетали, ловя исходящие от меня запахи.

Одет он был в обычный комбинезон темно-зеленого цвета, без каких-либо информационных значков на груди и опознавательных знаков. Нет, один знак всё-таки есть — это трехпалая ладонь на рукаве чуть выше локтевого сустава. Эта эмблема показывала его принадлежность к клану Кинхов.

Это же Хог!

Хогов в этом Улье только двое, неужели это сам Мор?!

Я замер на месте и в растерянности уставился на идущего ко мне легкой прыгающей походкой хогтэрианца. При каждом шаге тот активно размахивал длинными и худыми, как ветки, руками, совсем не попадая ими в такт своих шагов. Эти руки были настолько длинными, что при ходьбе они едва ли не касались пола неестественно вытянутыми тонкими пальцами.

— Приветствую! — крикнул он, подходя ко мне поближе — Я Мор. А ты потомок Крона — Зор?! Верно?!

Голос Мора был немного резкий и с хрипотцой, но само обращение ко мне и его поведение было каким-то легким, как будто он, просто проходя мимо, зашел к только что поселившемуся рядом с ним соседу так, от нечего делать, просто чтобы поздороваться!

Странно, но от такого легкого обращения ко мне моя растерянность и волнение как появились внезапно, так и пропали бесследно. Я спокойно застегнул последний клапан комбинезона и поприветствовал его поклоном так, как это было принято в клане Кинхов.

Дождавшись от него ответного кивка, я сам того от себя не ожидая, произнес несколько высокопарно:

— Приветствую тебя, Мудрый Мор! Да, я Зор, потомок Великого Крона, пробудивший вас!

Все три его глаза сразу же собрались в кучу и уставились на меня. Тонкие губы Мора растянулись в подобие улыбки, и он проговорил, немного обрезая слова:

— Мудрый, значит! Крон! Это он так тебя ко мне обращаться тебя научил?

Я немного растерялся от такого вопроса.

— Да... в своем послании к потомкам он там вас называл только так и никак иначе, и...

— Это прекрати… — добродушно перебил меня Мор, приподняв при этом свои длинные тонкие пальцы. — Для тебя, как и для Кинхов всех, я просто Мор. Они знают это, знай и ты.

Затем он смешно встряхнул плечами и продолжил:

— Надо же... Мудрый! А что Крон не передал мне ничего?

Я быстро кивнул головой.

— Был один кристалл, который я должен вам передать, но у меня его... вам это лучше спросить у Декара.

Мор молча посмотрел на Декара снизу вверх и протянул к нему руку ладонью кверху. Декар достал из кармашка на поясе тот самый информационный кристалл, что когда-то изъял у меня, и аккуратно его положил тому на ладонь.

Мор кивнул и ловким движением спрятал кристалл у себя на поясе в одной из ячеек.

— После я его изучу, а пока у нас с тобой еще есть время...

В один миг выражение его лица изменилось. Взгляд стал твердым, черты заострились, даже цвет кожи стал темнее, и все три разноцветных глаза за какой-то миг разом изменили свой цвет. Теперь они стали не разноцветными, как раньше, а приобрели насыщенный зеленый цвет и как бы засветились изнутри.

Одновременно с этим в моей голове зашумело, и я как сквозь плотный туман услышал:

— Посмотри на меня, Зор.

Не понимая, что происходит, я встряхнул головой и, сам того не желая, послушно уставился на Мора.

Тот тем временем он уже смотрел на меня каким-то уж очень колючим, глубоко проникающим в самую глубину моего сознания взором. Я попытался отвести глаза в сторону, но у меня ничего не получилось: я просто был не в силах сопротивляться ему. Я ничего не мог с собой поделать, мне почему-то очень сильно хотелось смотреть только в его зеленые глаза, и это желание затмило всё остальное. Постепенно впав в какой-то транс, я перестал замечать его трехглазие, все три слились в один и заполнили всё мое сознание.

Нет, это был не гипноз: я это чувствовал и понимал. Это был какой-то невероятный миг объединения моего сознания с сознанием Мора. Я вдруг почувствовал, как он видит этот мир, и как, бесконечно долго живя в нём, давно уже познал тут всё и вся. Вот его взгляд изменился, и он моргнул. В следующее мгновение я почувствовал исходящую от него радость и облегчение. Радость от какого-то неопровержимого подтверждения своим пророчествам и облегчение, оттого что наконец-то это сбылось, и теперь всё будет хорошо.

В одно мгновение на меня нахлынул калейдоскоп сильнейших эмоций, исходящих от него. Сначала это была искренняя любовь и неподдельная радость, затем тысячелетняя тоска и всепоглощающая скорбь, потом я почувствовал мудрость и тончайшее понимание сути происходящих вокруг вещей, и в завершении… твердая и непоколебимая решимость. Она была такой силы, что я не на шутку запаниковал и, собрав всю свою волю в кулак, с вызовом попытался отвести взгляд. Но вместо этого еще глубже окунулся в этот зеленый омут.

Утопая в этой бездонной зелени, я с каждым мгновением всё больше и больше чувствовал себя пылью под его ногами, ничего не значащей песчинкой в безграничной пустыне. От понимания этого дико захотелось упасть перед ним на колени и благоговейно коснуться лбом пола возле его ног.

Нет, я не под гипнозом, ведь я могу мыслить и чувствовать. Я четко осознаю, что сейчас происходит вокруг. Просто у меня спонтанно возникло непреодолимое желание пасть перед ним ниц и всё…

Как только мои колени начали сами по себе сгибаться, внутри меня что-то щелкнуло, всё мое естество запротестовало и воспротивилось этому. Сделав над собой неимоверное усилие, я сдержал свой порыв и распрямившись, с вызовом посмотрел в глаза Мора с высоты своего роста. Сейчас я смотрел на него осознанно, не отводя взора.

Я моргнул, и вмиг всё куда-то сразу исчезло. Пропал туман, появились звуки. Передо мною сейчас стоял улыбающийся Мор, с интересом разглядывал меня тремя необычными разноцветными глазами. Его губы дрогнули, и от этого улыбка стала еще шире. Затем выражение его глаз в очередной раз изменилось: теперь в них было больше одобрения, радости и неподдельного интереса.

— Зор, ко мне подойти тебе надо, — тихо и мягко проговорил он, протянув ко мне руки.

Как-то подозрительно легко сбросив с себя оцепенение и шагнув к нему навстречу, я остановился от него на расстоянии вытянутой руки. Сейчас Мор мне казался маленьким, хрупким и беззащитным, но я очень хорошо чувствовал его силу и необычайную мощь.

— Наклонись, — еле слышно попросил он меня.

Я присел перед ним на корточки, и наши лица оказались почти на одном уровне.

Мор поднял тонкие, как сухие ветки, руки и обхватил длинными и жесткими пальцами мою голову. Не сводя с меня взгляда, он что-то забормотал себе под нос. Так он простоял минуты три, чуть раскачиваясь в ритм какому-то своему пению, затем несильно сдавил острыми кончиками пальцев мои виски и сделал шаг назад, отпуская меня.

Внимательный взгляд. Удовлетворенный кивок и снова широкая улыбка. Я невольно обратил внимание на его мелкие, но ровные желтоватые зубы, которые, к слову сказать, больше напоминали пластины, чем привычные зубы людей или Зотов.

— Кровь от крови ты — потомок Крона. Радость бушует внутри меня. У нас всё получилось!

— Что получилось? — вырвалось у меня.

— Всё! И сбылось пророчество мое! Мало времени у нас сейчас с тобой, Зор… — Мор неожиданно перешел на другую тему. — Это Глексика я попросил, чтобы он пробудил меня немного раньше, чем всех остальных. Вреда не принесет это мне, а вот польза великая для всех нас будет.

Я не понял: как это Мор мог о чём-то попросить главного искина Ковчега?

Тем временем Мор еще раз глянул на меня и, кивнув, повторил:

— Глядя на тебя, не сомневаюсь теперь: получилось у нас с Кроном всё задуманное! Убедиться в этом надо было мне. Я вижу, ты уже слился с Шикром?

Я утвердительно кивнул.

— Одного лишь хочу я! — чуть приблизился ко мне Мор. — Чтобы выбрал ты наставником меня перед всеми. Много в тебе от меня, и передать я смогу тебе многое.

Я удивленно посмотрел на него и радостно воскликнул:

— Мне бы тоже хотелось этого всем сердцем! Что я должен для этого сделать?

— Сказать на Совете об этом надо. Ритуал у Зотов такой есть. Должно быть всё по закону.

Я пока не понимал, о чём он, но всё равно с готовностью кивнул.

Действительно, я знал, что у Зотов есть определенный ритуал, когда зотэрианцу подходил срок, и после установки бриала ему полагался наставник, которого обычно назначал клан или род, но в некоторых случаях, он мог выбирать его себе сам. Наставник шел с ним рука об руку долгие годы и оставался гарантом в его поступках до тех пор, пока какой-нибудь юный зотэрианец не избирал уже его самого своим наставником.

На это могла уйти не одна сотня лет, но ритуалу тоже уже сотни тысяч лет, если не миллионы, и любой род или клан следовали ему неукоснительно.

Мор наклонил голову набок, как бы прислушиваясь к чему-то.

— Времени уже почти нет! Скорее беги облачаться в Шикр. Надо встретить Зотов во всей красе, которую ценят они!

Я сорвался с места и быстро побежал в свою комнату.

Там чуть ли не с разбега запрыгнул в свой легендарный у зотэрианцев костюм и быстро навесил на себя сначала всё навесное оборудование, затем Черныша и, не слушая докладов от Киры о состоянии Шикра, пулей выскочил из комнаты, чуть было не столкнувшись с Мором на пороге.

Он быстро оглядел меня с ног до головы. Во взгляде одобрение, удивление и радость от увиденного.

— Нам надо поторопиться. Нельзя отсутствием твоим оскорбить пробудившихся.

Мы успели почти вовремя.

Пока спешили к Улью, я рассказал Мору о случившемся нападении на меня, сразу после активации процесса пробуждения Зотов.

Он сузил все три и без того узких глаза и чуть хрипловатым голосом проговорил:

— Я буду смотреть и узнаю предателя. Он не сможет пройти мимо нас.

Мор на ходу оглянулся на Декара. Тот утвердительно кивнул.

— Задержан должен быть преступивший закон, — таким же хриплым голосом, но уже на грани слышимости добавил Мор.

Мы еле успели. Когда забежали в Улей, я сразу же обратил внимание на то, что одна крайняя ячейка в третьем справа ряду чернеет провалом, а еще пара капсул, ярко переливаясь всеми цветами радуги, медленно выдвигаются из своих гнёзд вперед.

Мор тут же подскочил к панели управления стазис-установками и поспешно наложил свои ладони на ее плоский светящийся экран. На несколько секунд он замер, зажмурил глаза, затем недовольно дернул плечами и, судорожно обхватив панель управления руками, приложился к ней лбом.

Через несколько секунд его плечи расслабились, он медленно выдохнул и, повернувшись ко мне, устало произнес:

— Теперь Глексик по одному пробуждать их будет.

Мор отошел от пульта управления и вяло встряхнул руками.

— Откликнулся он на мою просьбу, хотя и не сразу. Никто не пройдет мимо нас.

После этих слов страж кивнул Хогу и встал за его спиной, а Атами Микар и Гектан переместились ближе к выходу из Улья. Мор кивнул мне, показывая рукой на соты, начинающие разгораться золотистым светом.

— Это займет немного больше времени, но теперь нам некуда спешить.

Да я уже и сам видел, как искин Ковчега начал выполнять просьбу Мора. Те две капсулы, что уже начали выдвигаться из улья, на мгновение замерли. Затем одна из них продолжила движение, а другая замедлилась настолько, что, казалось, почти остановилась. Но нет… Теперь с моим обновленным зрением я четко видел, как она очень медленно, сантиметр за сантиметром, но всё-таки выдвигается из своего гнезда наружу. Тут же на другом конце Улья ярко замигала еще одна ячейка и так же, как и первые две, начала свое медленное выдвижение вперед.

В это же время первая капсула, представляющая собой шестигранный цилиндр, переливающийся золотисто-матовым цветом, выдвинулась из Улья на всю свою пятиметровую длину и с легким металлическим лязгом замерла на месте. В ту же секунду раздвинулись потолочные плиты, из них выпали гибкие серебристые манипуляторы с хитрыми креплениями на концах и захватили стазис-капсулу в свои зажимы. С тыльной части капсулы в разные стороны мощно пшикнуло каким-то красноватым дымом, после чего она отсоединилась от Улья и повисла на гибких манипуляторах прямо в воздухе. Затем эти манипуляторы очень быстро и точно поставили ее на ячеистый пол вертикально, прямо на одну из напольных ячеек метрах так в ста пятидесяти от нас.

Я стоял чуть в стороне от Мора и в сильнейшем волнении смотрел на все эти действия.

«А вдруг вот сейчас откроется эта капсула, и из нее выйдет она, моя Синеглазка!» — от этой мысли у меня бешено заколотилось сердце, и перехватило дыхание.

Внешне я старался держаться спокойно, но мое внутреннее возбуждённое состояние было настолько сильным, что я от волнения на какой-то миг потерял над собой контроль. Быстро взяв себя в руки, я заметил, что Мор, не поворачивая головы, косит на меня одним глазом. «Наверное, как-то почувствовал, что сейчас творится у меня на душе», — подумал я, пристально рассматривая первую стазис-капсулу.

Мор хмыкнул и затем резко встряхнул плечами. Не знаю, что означает этот жест у Хогов, но в этот момент для меня это было совсем уже неважно. Я пожирал глазами этот восьмигранный цилиндр в ожидании того, кто сейчас должен оттуда появиться.

Нет, так дело не пойдет. Надо взять себя в руки и сосредоточиться. Я на долю секунды зажмурился и глубоко вдохнул, задержал дыхание и медленно выдохнул.

Всё!

Волнение разом куда-то исчезло, и я приготовился к встрече с неизбежным. И наконец-то дождался. Крышка капсулы бесшумно отъехала в сторону, и через несколько секунд оттуда вышел просто огромный, почти трехметровый зотэрианец. Лицо мужественное, широко посаженные глаза издалека отдавали яркой голубизной, квадратный волевой подбородок, тонкие губы плотно сжаты, белоснежные волосы аккуратно зачесаны назад и красиво гармонируют с облегающим его великолепную атлетическую фигуру темно-синим, почти черным комбинезоном.

На мощной груди с правой стороны — небольшой трехпалый знак клана Кинхов. Под ним с десяток миниатюрных цветных значков, говорящих о том, что этот зотэрианец в свое время много внимания уделял учебе и самосовершенствованию. Я повнимательнее присмотрелся к комбинезону, и Кира, очнувшись, тут же выдала мне его характеристики.

— Универсальный защитный костюм модели «Зурри» приспособлен для ношения носителями бриала не ниже ранга Бакмат. Характеристики…

«Ого! — мысленно воскликнул я. — Первый, увиденный мною живой зотэрианец и сразу же носитель такого продвинутого бриала. Надо же! Вот это да!»

Тем временем вышедший из капсулы на секунду замер, окинул беглым взглядом помещение Улья и прямиком направился в нашу сторону. Пока он шел к нам твердой и уверенной походкой, его буравящий взгляд всё время был прикован только ко мне. Благодаря моим новым возможностям, я также без особого труда мог следить за выражением его лица, анализировать моторику движений и делать на основании этого определенные выводы.

Просматривая каждый вечер в Рыбачьем информацию с пирамидок изотора, мы с отцом и дедом научились читать эмоции по выраженияю на лицах Зотов так же хорошо, как это делает профессиональный физиономист среди людей на Земле. Правда в этом нам еще очень хорошо помогал Декар, подробно комментируя то или иное действо.

В глазах этого зотэрианца, пока он шел к нам, я смог прочитать столько для себя полезной информации, что без труда сделал кое-какие выводы относительно себя на ближайшее будущее.

К моему удивлению, сначала в этом пронизывающем меня насквозь взгляде читалась легкая растерянность. Потом я заметил, как его осенила горькая догадка и боль потери, а затем к нему пришло понимание ситуации и последующая за этим оценка меня как возможного в будущем члена клана. В какой-то момент его глаза чуть расширились, и я заметил в них сначала неподдельное удивление, а затем почти сразу же искреннее уважение и одобрение.

Мне кажется, что изначально он всё-таки ожидал увидеть на моём месте своего вождя, а тут вместо него какой-то непонятный юноша, который вроде как и похож на зотэрианца, а вроде как и нет. Мне прекрасно было заметно, как он на ходу оценивает мой небольшой, по зотэрианским меркам, рост и телосложение.

Всё это так легко читалось на его лице, что мне даже показалось, что я могу догадаться, о чём он сейчас думает: «Странный какой-то. И что самое удивительное — он облачён в Шикр, тот самый Шикр, который хоть и был сейчас сильно изменен под нового владельца, но это, без сомнения, тот, который когда-то принадлежал самому Крону. О да этот парень еще полон разных сюрпризов — у него Хигури! А это уже очень интересно! И смотрит-то как. Взгляд спокойный, уверенный, и глаз не отводит. Воин? Интересно… А если этот незнакомец сейчас так спокойно стоит рядом с Мором и Декаром, то это не кто иной, как прямой потомок Крона, и он сможет в недалеком будущем стать в нашем клане кем угодно! Ну что же, посмотрим…»

Я в свою очередь попытался рассмотреть, какая у него аура, но всё было бесполезно, она была надежно скрыта, и я не видел даже намека на нее.

Не дойдя до нас пары метров, он остановился, возвышаясь надо мной и Мором, как скала. Затем согласно этикету, принятому как в клане Кинхов, так и у всех зотэрианцев в целом, он заговорил с нами первым. Его голос звучал мощно и басовито, разлетаясь под сводами Улья:

— Приветствую уважаемого Мора, Атами Декара и... — он внимательно и чуть требовательно посмотрел на меня.

Возникла неловкая пауза, но я не спешил представляться.

Всё дело в том, что зотэрианец впервые представляется сам только в том случае, если рядом с ним нет никого из знающих его лично. А если рядом есть хоть один какой-нибудь знакомый, то и представлять его должен только он. Игнорирование правила может нанести серьезное оскорбление этому самому знакомому зотэрианцу, мол — его как бы тут нет, и его ни во что не ставят! А там дальше со всеми вытекающими отсюда последствиями вплоть до судебного поединка…

Так что у меня сейчас всё по этикету! Я, не обращая внимания на требовательный взгляд зотэрианца, стоял и спокойно ждал, когда меня представит Декар или Мор.

Мор посмотрел на меня, и во всех трех его глазах я заметил промелькнувшее одобрение.

— Уважаемый Тек ин Маати, разреши представить тебе прямого потомка доблестного Крона ин Стаат — юного Зора.

Мы обменялись церемониальными поклонами друг с другом.

— Большой путь прошел юный Зор, чтобы пробудить нас, и немало трудностей он преодолел на своем пути, — говоря это, Мор неотрывно смотрел в глаза Теку.

Теперь легкий ритуальный поклон в мою сторону со стороны Тека.

— Командиром корабля этого был Тек ин Маати, — Мор обвел рукой помещение вокруг нас.

После этих слов я поклонился Теку чуть ниже, чем положено. Такой поклон на языке жестов и поклонов у Зотов в данную минуту говорил о том, как мне жаль, что с его боевым кораблем приключилась такая вот беда.

После того как Мор закончил представлять нас, Тек на прощанье слегка поклонился мне, затем Мору и, пробормотав себе под нос что-то наподобие: «Рад знакомству и надеюсь на дружеские отношения», — развернувшись, пошел к выходу из Улья. Было заметно, что невольное напоминание ему о потере корабля как боевой единицы сильно расстроило его.

Тут неожиданно в моей голове прозвучало голосом Мора: «Чист он душой и мыслями. Нет в нём черноты и злобы к тебе».

Почему Мор перешел на мыслесвязь, я понял сразу, как только взглянул на Улей. Там уже вовсю кипела бурная деятельность. Какие-то установки только сейчас начинали светиться ярким светом, какие-то уже выдвигались из своих гнезд. Вот еще одну капсулу манипуляторы захватили в свои зажимы, и она, окатившись красноватым дымом, повисла прямо в воздухе. Но всё это я заметил так, мимолетом.

Сейчас всё мое внимание было приковано к еще одному представителю зотэрианской расы, который быстрым и уверенным шагом направлялся к нам. За его спиной, возле капсулы Тека, теперь вплотную стояла еще одна.

Этот Зот был чуть меньше ростом, чем Тек, но всё равно выглядел весьма и весьма внушительно. Светло-зеленый комбинезон обтягивал фигуру прям суперперекаченного бодибилдера. Но шел он к нам очень быстро и какой-то неестественно легкой летящей походкой. При этом он смотрел только в мою сторону, не переставая сверлить меня взглядом своих ярко-синих, ничего не выражающих глаз. На груди знак клана Кинхов, под ним аккуратными вертикальными планками множество значков, говорящих о глубоких познаниях в разных сферах. На ногах тяжелые десантные ботинки модели «Кур-ан» (Кира не переставала информировать меня о новинках), что можно перевести на русский как топотун или бегун, или сапоги-скороходы, одним словом, что-то в этом роде. Судя по его комбинезону, зотэрианец был носителем бриала Биссам, то есть на ступень ниже, чем у Тека.

Направляясь к нам, он еще издали заметил стоявших возле выхода из Улья стражей Микара и Гектана и поднял им как старым знакомым в приветственном жесте руку. Те в свою очередь синхронно кивнули ему в ответ, приложив свою правую руку к левой груди.

Не доходя до нас примерно метров двадцати, он снова поднял свою перевитую бугристыми мышцами руку и трубным голосом, громко поприветствовал нас:

— Приветствую Мудрого Мора и грозного Декара! Рад снова видеть вас здесь. А это кто еще с вами, и где Крон?

— Доблестный Дак ин Гуун! — немного поспешно ответил ему Мор. — Тебе представить хочу прямого потомка отважного Крона…

Дак резко остановился, в его глазах промелькнула догадка, затем небольшой поклон короткостриженой головы в мою сторону.

— ...путь прошедшего тяжелый и пробудившего нас... — продолжал представлять меня Мор.

Пока он говорил, мы стояли напротив и, не стесняясь, рассматривали друг друга.

Этот Дак понравился мне сразу же, как только я его увидел. Бесстрашие сквозило в каждом его движении, а солдатская прямота и относительное отсутствие такта импонировали мне в нём всё больше и больше. От него прям дохнуло армейским духом и силой.

Дак еще раз внимательно посмотрел мне в глаза, ища в них подтверждения своим догадкам, затем с долей восхищения и легкой зависти во взгляде осмотрел мой Шикр и после этого почему-то посмотрел на мои уши. Уголки его губ обозначили вымученную улыбку.

Уши мои, к слову сказать, сильно отличались от ушей истинных Зотов. Дело в том, что уши зотэрианцев были по размеру несколько меньше человеческих, и еще они были чуть заостренными кверху, как у наших сказочных эльфов. Декар говорил мне, что при помощи бриала этот недостаток у меня со временем исправится, а пока да… отличия есть, на что сразу же обратил свое внимание Дак.

— Дак ин Гуун — командир нашего штурмового отряда. Он воин отважный и смелый...

Пожелав нам всем процветания, Дак направился к выходу, а к нам тем временем уже шла прекрасная незнакомка.

Мое сердце от волнения пропустило удар, но я тут же взял себя в руки и успокоился.

Нет, это не она! Но она была так восхитительна и прекрасна!..

Девушка шла к нам, слегка покачивая округлыми бедрами и ослепительно улыбаясь, смотрела только на меня. Ее белоснежная улыбка была так естественна и непринуждённа, что я не удержался и заулыбался ей в ответ.

Она не принадлежа к клану Кинхов, это было понятно не только по нагрудному знаку, обозначающему клан Зори (он, кстати, располагался ровно посредине между двух не очень больших, но идеальной формы полушарий), но еще и по цвету волос и кожи.

У Кинхов, постоянно живущих на Гаране, кожа и волосы были светлыми, а сейчас к нам навстречу шла девушка, у которой кожа была бронзового оттенка и великолепные по красоте огненно-рыжие волосы, убранные в тугой хвост, который доходил до середины спины и был переплетен каким-то блестящим ярко-красным шнурком. Я это заметил, когда она остановилась на секунду и, как бы невзначай рассматривая Улей, повернулась на триста шестьдесят градусов, демонстрируя нам свою потрясающе пропорциональную и очень стройную фигуру. Ну, по крайней мере, мне так показалось, что это была именно демонстрация, хотя, может быть, я и ошибаюсь. На ней блестящий, желтого цвета комбинезон модели «Зугги». Это говорит о ее достаточно высоком уровне бриала и положении в своем клане.

Недавно я изучал списки находящихся в стазис-установке Зотов и Кинхов и с удивлением обнаружил там просто огромное количество носителей редких бриалов. Сто восемьдесят три из трехсот двадцати пяти спящих имели Бакмат, и двое — такой же Хигури, как и у меня. А ведь до вторжения этот бриал считался большой редкостью среди зотэрианцев. Были, правда, в этом Улье и такие, что не имели бриалов вообще. Это четырнадцать юношей и девушек, не достигших возраста установки бриала, и двое Хогов — я тогда с удивлением узнал от Декара, что им бриалы и вовсе не нужны.

— Зор, представляю тебе несравненную и мудрейшую Вену ен Дикоро из клана Зори. Она руководит научным центром, что сейчас объединяет все наши кланы, — прервав мои размышления, представил ее мне первой Мор. — А это… — короткий уважительный поклон в мою сторону, — пробудивший нас Зор, он прямой потомок Крона ин Стаата.

При взгляде на меня почти в упор глаза у Вены слегка заблестели, и она грациозно приложила правую ладонь к своей левой груди, затем отвела левую руку немного назад и, развернув кисть ладонью вверх, медленно и с достоинством поклонилась.

Я ответил ей не менее изящным церемониальным поклоном, который мы вчера вечером репетировали с Декаром, готовясь к возможной встрече моей Синеглазки. Я очень боялся выглядеть перед ней неотесанным и грубым дикарем.

Еще раз ослепительно улыбнувшись, она повернулась и неспешно направилась в сторону выхода из Улья.

— А ты, Зор, неплохо манерам обучен, и с женщинами обращаться умеешь. Ценят это зотэрианки.

— Было время научиться, — с волнением ответил я, рассматривая во все глаза еще одну прекрасную незнакомку, быстро идущую к нам.