Зверь

Глава 74

Вечеринка выдалась чудесной.

Когда Мэри, наконец, смогла расслабиться у подножия парадной лестницы особняка, она тяжело дышала, на левой ноге виднелась мозоль, и она чувствовала, что позже ноги буду болеть. Но танцы… эти танцы.

Версия современного хауса от Ви — то есть откровенный рэп и хип-хоп — вдохновляла на всевозможную акробатику, и она с гордостью заметила, что ее муженек перетанцевал самого Чаннинга Татума. Битти была рядом с ним, учила движения, смеялась, ела и пила газировку.

Забавно, но порой приятней всего — сидеть в стороне и наблюдать, как веселится твой ребенок.

Рейдж помахал ей, приглашая присоединиться, и когда она, обмахивая себя, покачала головой, Рейдж, кружа, направился с ней к Битти.

— Мэри!

— Мне нужна минутка, чтобы передохнуть! — крикнула она в ответ. Потому что иначе ее никто не услышит.

— Битти, ты можешь привести свою мамэ… — Рейдж осекся. — Можешь привести свою… ээ, Мэри к нам?

Мэри почти не заметила крошечный укол боли в груди, особенно подумав о том, что настоящая мамэн девочки очень сильно захотела бы присутствовать на вечеринке. А потом она отбросила все мысли, когда Битти подскочила к ней и, схватив за руку, потянула на себя.

Поэтому были еще танцы.

И еда, напитки, смех, радость… пока в два часа дня, или даже в три…

Нет, к четырем, все, даже Лэсситер, решили, что пора закругляться, и народ начал расходиться по койкам.

Разумеется, они с Рейджем и Битти направились на кухню.

— Битс, знакомься, вот моя прелесть, — сказал Рейдж, ведя девочку к входу в кладовку. — Мой холодильник для мороженого.

Оставив их вдвоем, Мэри быстро достала три чашки, три ложки и салфетки, а потом просто села, с улыбкой посмотрев на набор посуды, выставленный ею на дубовый стол. Напевая себе под нос, она с интересом ждала, что же появиться из морозилки, мысленно восхваляя маниакальную привязанность Фритца к порядку, благодаря которой вся посуда после церемонии с лентами была вымыта несколько часов назад…

— О-о, ничего себе, — улыбаясь, выдохнула она. — Как много.

Четыре галлона, нет, пять.

— Мы с умом подошли к выбору, — сказал Рэйдж с важностью в голосе. — Итак, за сим я представляю вам…

Бит подхватила за ним, с псевдо-низким голосом:

— «Роки Роад», кофе, мята с шоколадной крошкой, малина с крошкой и твое любимое — шоколадное с шоколадной крошкой.

Когда парочка поклонилась ей, согнувшись в талии, Мэри захлопала в ладоши.

— Очень мудрый выбор, самый мудрый-премудрый выбор!

— А сейчас, — Рейдж продолжил голосом Дарта Вейдера, — Церемония открытия.

Битти села рядом с Мэри, и они вдвоем наблюдали за шоу, Рейдж показывал разнообразные фокусы, подбрасывая в воздухе — Боже, хоть бы он поймал — шарики мороженого, которое он на самом деле ловил — уже чашками. Все наполнили чаши и накинулись на мороженое.

Точнее, Рейдж и Мэри накинулись.

Заметив, что Битти не ест, Мэри нахмурилась.

— Ты в порядке? Переела с тортами?

Девочка не сразу ответила:

— Как люди зовут своих мамэн? Каким словом?

Мэри бросила быстрый взгляд на Рейджа, когда он застыл. Потом прокашлялась.

— Эм… мы называем их матерью. Или мамой.

— Матерь. — Битти попробовала свое мороженое. — Мама.

— Ммм-хмм.

Спустя мгновение малышка посмотрела Мэри прямо в глаза.

— Можно я буду звать тебя мамой?

Мэри перестала дышать, горло сжалось так, что было не продохнуть. Наклонившись вперед, она обхватила ее личико руками и посмотрела на черты лица, которые, как она внезапно осознала, скоро повзрослеют.

— Да, — прошептала она хрипло. — Я бы хотела этого. Чтобы ты звала меня мамой.

Битти улыбнулась.

— Хорошо, мам.

Ивоттакпросто, малышка подалась вперед для объятия, обернув свои худенькие, но такие сильные руки вокруг Мэри, прижимая ее к себе.

Мэри сильно заморгала, но слезы все равно полились, особенно когда она прижала голову Битти к своей груди и встретила увлажнившийся взгляд Рейджа.

Хеллрен поднял вверх верхние пальцы, ободряя ее, и прошептал одними губами «Так держать, мама».

Смеясь и плача, Мэри сделала глубокий вдох с мыслью… да, чудеса действительно случались…

И ей оставалось только благодарить Бога, Деву-Летописецу, кого угодно, за это.

Она… была мамой.

КОНЕЦ