Звездная магия

Глава 28. Решение вопроса

Индикатор плотности защитного поля стремительно катился к нулю. «Улисс» отчаянно маневрировал, стараясь держаться в «мертвой зоне» плазменных батарей «Опустошителя», так что залпы задевали его вскользь, но этого было явно недостаточно.

— А говорили — щиты от орбитальной крепости, — рассеянно протянул Киркс. Он пытался сообразить, какая именно подпрограмма заведует доступом к системе блокировок, и только это позволяло ему сдержать подступающую панику.

— Планетарный штурмовик, что ты хочешь, — дроид сжал штурвал до хруста в механических пальцах, индикатор допустимой нагрузки на главную ось тревожно гудел, а обзорный экран, едва успевая оправиться от «светового шока», выключался снова. — Ты не отвлекайся.

— Я не отвлекаюсь… — капитан, задержав дыхание, быстро выстучал на клавиатуре очередную команду, отчаянно боясь ошибиться. Ему, похоже, удалось нащупать слабое место в системе безопасности, и теперь можно было попытаться вскрыть первый рубеж защиты. — Ты ровнее веди, из-за тебя кучу всего перенабирать приходится!

— Я стараюсь! — «Опустошитель», резко затормозив, начал разворачиваться в противоположную сторону, пытаясь поймать противника в контрманевре. Двигатели бешено взвыли, компенсируя чудовищную инерцию титанического корпуса. — Честное слово.

Огонь внезапно стих, и на прояснившемся обзорном экране медленно проявилась угольно-черная клякса штурмовика.

— Что ты сделал? — невозмутимо поинтересовался дроид, готовясь, чуть что, возобновить игры в догонялки.

— Отключил группу батарейных генераторов. По-моему, это его, — капитан ткнул в кляксу на черном экране, — изрядно озадачило.

«Десница», которая еще вчера звалась «Опустошителем-03», медленно выплывала из циклопического ангара. Там, где когда-то была десантная палуба, крепилось странное устройство, назначения которого агент Мардж не знал.

— Славная машинка, — Отец, развалившись в кресле, умиротворенно глядел на подергивавшийся штурвал. — Сама довезет — главное, говорить куда.

— Неаккуратно, — радист окинул пристальным взглядом тесное помещение, явно переделанное из какого-то цеха — из пола торчали криво срезанные станины, к которым были приварены массивные арматурные прутья — именно к ним и крепилось все оборудование.

— Нет времени. Дали бы мне всего месяц, да десяток помощников порукастей, я бы… Эх!!! — собеседник глубоко вздохнул. — Конфетка бы получилась, а не кораблик. Кстати, как ты себя чувствуешь, Сынок?

— Вроде ничего так, а что? — агент едва заметно напрягся.

— Выглядишь неважно, движения дерганые. И раньше в обители я тебя не видел…

— Я из спящих, — ответил Мардж, пристально прислушиваясь к клубку запретов, плававших в недрах его сознания. Но тот вел себя на удивление спокойно, и радист решил рискнуть. — С Нового Уэдделла.

— А, понятно, — протянул Отец. — Тогда все в порядке — это со всеми новичками бывает. Ничего, через недельку оклемаешься.

«Оклемаюсь от чего?» — хотел спросить радист, но клубок «нельзя» вдруг плеснул болью — легонько, в четверть силы, просто намекая, и парень умолк.

— Через недельку оклемаешься, — повторил Отец, и по его лицу пробежала тень. Похоже, у него эта ситуация вызывала какие-то мрачные воспоминания. — Оправишься…

«Опустошитель» снова открыл огонь — но сейчас его точность оставляла желать лучшего. Заряды первого залпа разорвались далеко в стороне — обзорный экран едва моргнул. Второй лег несколько ближе, а третий — даже дальше, чем первый — дроид, решив перестраховаться, плавно положил штурвал влево, компенсируя маневр штурмовика. Впрочем, двигаться тот тоже стал не в пример медленнее — штурману без труда удавалось держаться в «мертвой зоне» вражеских батарей.

— Кто-то что-то сделал?

— Ага! — в один голос отозвались Киркс с Готардо. Дроид издал звонкое хихиканье.

— По очереди. Капитан?

— Отключен блок батарейных генераторов и основное питание двигательной группы. В систему управления резервным питанием поставлена закладка, которая раз в секунду перетасовывает пути обхода поврежденных блоков. От этого напряжение в бортовой сети должно…

— Понятно. Готардо?

Архижрец глубоко вздохнул.

— Получилось покопаться в блоке целеуказания. В общем, сейчас для корабельного искина возможность вести огонь куда важнее точности стрельбы. Но полностью отключить артиллерию не удалось — там очень сложная защита, чуть все мозги не сломал.

— Постарайся, а то эта штука сломает нас, — «Опустошитель» лениво дернулся, меняя вектор вращения, но в этом движении уже не было грациозности неотразимого убийцы.

— Не успеет, — Киркс, шумно выдохнув, откинулся на спинку кресла. — Не хватит ресурса. Сейчас он берет питание от резервных батарей, но их в таком темпе надолго не хватит.

— Кстати, да, — подхватил Готардо. — Если я правильно разобрался в сигнальных цепях, резервирование там, конечно, есть, но на работу, когда питания не хватает, они не рассчитаны.

— И? — штурман аккуратно отработал двигателями вверх — больше из предосторожности, чем по необходимости: клякса «Опустошителя» застыла неподвижно, раз в полминуты плюясь в разные стороны радужными залпами. Даже это было хорошим признаком — радуга в разрядах плазмы говорила о том, что орудие, во-первых, перегрето, а во-вторых, напряжение на обмотках возбудителя неравномерно. И то, и другое значило — еще немного, и плазмотрон просто взорвется.

— Искин не в состоянии получить достоверную информацию о корабле. Кстати, как наша межзвездная тяга?

Штурман пощелкал тумблерами на пульте, и гиперпривод радостно подтвердил свою готовность лететь куда угодно в рамках разумного.

— Тогда давай-ка сматываться отсюда, да побыстрее. Датчик давления в реакторе уже зашкалило, — архижрец, пробежавшись пальцами по клавиатуре, вывел на обзорный экран сводку состояния планетарного штурмовика. Большая часть граф сияла алым.

— Елки, что за жизнь, — Киркс лениво ввел в консоль еще одну команду и потянулся всем телом. — Только вот взломали такой шикарный кораблик, так нет…

— А кое-какие врачи говорят, что пристрастие к большим пушкам — признак психического расстройства, — штурман вызвал на экран карту квадранта, где застрял «Улисс». Большая его часть была словно затянута розовым туманом, обозначая непроходимые для полетов районы. Впрочем, как путешественники уже успели убедиться, эти данные оказались чрезмерно пессимистичны. — Ну, смертнички, поехали! Включаю обратный отсчет.

— Меня раздражает твой нелепый черный юмор, — Киркс закрыл консоль, решив, что компьютеры планетарного штурмовика поломаны достаточно, и можно больше не стараться.

— Невосприимчивость к черному юмору — это тоже симптом какой-то болячки, — штурман, врубив общую тревогу, торопливо пристегнулся. — Если желаешь, уточню, какой.

Киркс отчаянно хотел пожелать штурману навечно поломать свой голосовой чип, и никогда не найти замены, но тут гипердвигатель наконец-то сработал. Вселенная со звоном вывернулась наизнанку, и капитан потерял сознание.

Некромант застонав, перевернулся на живот, и его бурно стошнило. Последнее, что у него осталось в мозгу — это рев предпрыжковой сирены, а потом сознание словно бы взорвалось. Чародей осторожно ощупал голову, всерьез опасаясь нащупать костяные обломки, но ничего странного не обнаружил.

— Тебе плохо? — послышался детский голос. Колдун перекатился на спину, встретившись взглядом с обеспокоенной многоножкой.

— А что, собственно, произошло? — голос странно хрипел, словно чародей простыл. Впрочем, это было невозможно — еще в молодости он немного «поменял» свое тело, сделав его несъедобным для любых зараз.

— Ты вдруг вскрикнул и упал. А плохой дядя убежал, — сообщило насекомое.

— Убежал? — некромант не поверил своим ушам. Он с трудом поднялся на ватные ноги и огляделся: стол, за которым профессор изливал душу чародею, оказался перевернут, в углу сиротливо валялся опрокинутый кофейник, а на шершавом кафеле пола исходила паром лужица кофе в обрамлении белоснежных черепков. Амацио иль Геррена — или Мигеля Сандино нигде видно не было. — Зараза…

— Он не болен. Он просто злой, — не согласилась многоножка.

— Это идиома, — чародей сжал кулаки до боли в пальцах. — Зараза. Просто выражение такое. Побудь тут, милая — дяде надо сходить в рубку и там кое-кому кое-что пояснить!

Профессор летел по коридору гигантскими прыжками. Он размахивал руками и утробно хохотал, словно злодей из оперетты. Изрядно поломанная некромантом психоматрица исходила ненавистью, требуя немедленно поквитаться с обидчиком. Здравый смысл, доставшийся в наследство от родной личности, требовал найти укрытие и переждать.

— Я убью его, убью всех, сколько их тут есть! — басил Мигель, но ему вторил баритон Амацио, — Он сильный, ему достаточно косо на меня взглянуть — и я погиб! А он точно будет недоволен, что я сбежал.

— Просто ты трус! Надо было убить его прямо там.

— Там было это… насекомое! Ты видел ее челюсти?

— Все я видел! Это же осирианская многоножка. Она глупее табуретки. Всего-то надо было задурить ей мозги — точнее, то, что у нее называется «мозгами». А ты просто трус.

— Я не трус.

— Трус, трус, — захохотал Мигель. — Ты просто сопляк, потому тебя и отправили в отставку.

— Сам-то хорош, — фыркнул Амацио. — Он и тебя-то поймал.

— Это была случайность. И он еще за это заплатит!!!

— А, так он все-таки сильнее тебя!

— Я этого не говорил.

— Но думал, — Амацио хихикнул. — Мы все-таки в одной голове. Не забывай, дружок.

— Я не желаю это обсуждать, — пробасил Мигель. — Если ты такой умный — то что нам сейчас делать?

— Прятаться. И вести себя потише, — Амацио изо всех сил попытался не думать, как будет себя вести поврежденная, но уцелевшая матрица — согласно теории, такого не могло произойти даже в принципе.

— Ничего хорошего не будет, — пробормотал Мигель и расхохотался. — Для них, разумеется — я как раз себя чувствую на редкость хорошо!

Дверь в рубку бесшумно скользнула в сторону, и от увиденного некроманту сразу расхотелось ругаться. Помещение тонуло в густом сизом дыме, в котором едва угадывалась блестящая фигура штурмана.

— А, наконец-то, — дроид с натугой выпрямился, держа в руках бесчувственные тела людей. — А я-то думал — никто не выжил…

— Я выжил, — донеслось из сизой тьмы. — А вот половина электроники накрылась.

— Не сомневался в этом, друг, — штурман, гудя от напряжения, выволок в коридор Киркса с Готардо и аккуратно положил их у стеночки. — Ты все же больше похож на механизм, чем на живое существо. Что бы ты сам о себе не думал.

— Что случилось? — некромант склонился над телами. Дыхание у капитана с архижрецом оказалось слабым, с отчетливым привкусом гари. — Насчет пожара можешь не рассказывать — и так вижу.

— В нас попали. Щит не выдержал. К счастью, мы успели совершить прыжок, и повреждений корпуса удалось избежать, но перегрузка энергосистемы… — штурман совершенно по-человечески пожал плечами.

— Понятно, — некромант, переплетя пальцы, принялся что-то бурчать под нос. Тела людей на полу окутал оранжевый дымок, и в коридоре резко запахло гвоздикой. — Теперь следующий вопрос — мы сможем добраться до места назначения? Я имею в виду — в разумные сроки?

— Возможность ненулевая. Но для более точного ответа недостаточно данных.

— И запчастей! — донеслось из сизой мглы.

Прыжок оказался удачным — «Улисс» вывалился из гиперпространства за полсотни световых лет от умиравшего «Опустошителя», очутившись, тем самым, в полной безопасности. К сожалению, случайный залп штурмовика все-таки достиг цели, и перегруженные щиты не смогли сдержать потока плазмы. К счастью, корабль успел «исчезнуть» из обычного космоса до того, как повреждения стали необратимыми. В итоге «Улиссу» удалось отделаться обгоревшим бортом, парой маневровых двигателей, сплавившихся в монолитные комки металла, и многочисленными замыканиями в бортовой сети. Самым неприятным оказалось именно последнее — перестроенный корпус корабля сыграл роль гигантского ментального резонатора, устроив своим пассажирам-людям колоссальную нервную перегрузку.

— На сколько мы здесь застряли? — некромант, устав мерить шагами рубку, забрался в свое любимое кресло у пульта голопроектора.

Гном пожал плечами.

— Я бы не торопился. Только в рубке выгорела половина оборудования, а что в прочих отсеках творится… — Гарин сокрушенно махнул рукой. — В общем, неделя — не меньше. И то, если своими отварами поделишься.

— Поделюсь, что ж делать, — чародей выудил из кармана колоду карт. — Кстати, профессор сбежал.

— Это как?

— Очень просто, — колдун равнодушно пожал плечами. — Между прочим, он тоже оказался «обработанным», представляешь?

— Неа, — честно сказал гном. — Зачем это ему?

— Ему, может, и незачем, а его хозяевам — прямая выгода, — некромант глубоко вздохнул. — Я не стал новую психоматрицу стирать — хотелось все узнать побыстрее. Знаю, неправильно, но вот… — чародей покаянно развел руками. — Похоже, я отключил «новую личность» недостаточно аккуратно, и она снова активировалась после ментального удара.

— Минутку, — Гарин обеспокоенно потеребил бороду. — Я, как ты, наверно, еще помнишь, простой торговец и немного механик. Что за психоматрицы? Что за «новые личности»?

— Ах, да, — колдун едва заметно усмехнулся. — Ты ж не в курсе. Ладно, как-нибудь потом расскажу. В общем, будешь лазить по кораблю — учти, что сейчас где-то здесь обретается маньяк с раздвоением личности. Так понятнее?

— Не особо — гном мрачно ухмыльнулся. — Впрочем, спасибо за предупреждение. Буду знать. А ты, к слову, что собираешься делать? Или пустишь на самотек?

— Пущенные на самотек дела обычно развиваются от плохого к худшему, — медленно отозвался некромант. — Так что не волнуйся — в стороне я не останусь.

— Хотелось бы на это надеяться, — гном кинул быстрый взгляд на прикрытые одеялами тела на полу. — А с ними что?

— Отравление. Отсыпаются, — махнул рукой чародей. — Если все пройдет хорошо — очнутся через пару дней.

«Десница» неторопливо тормозила, пытаясь выйти на стационарную орбиту. Серый диск Новой Каледонии висел под штурмовиком, одним своим видом нагоняя скуку.

— Уверен, что они были тут? — поинтересовался Отец, чиркая карандашиком в потрепанном блокноте.

— Абсолютно, — отозвался Мардж. Он снова вызвал на экран галактическую карту и снова сверил координаты корабля с заученными наизусть числами. — Да, я не ошибся. Мы там, где нужно.

— Планета мертвая, — Отец постучал ногтем по индикатору активности радиоэфира — там не отражалось ничего, кроме белого шума.

— Они были здесь, — с нажимом повторил радист. — Это совершенно точно. А н-жии тут есть до сих пор — планета-то еще цела.

— Логично, — собеседник принялся набирать на клавиатуре витиеватые команды. Штурмовик, вздрогнув, пошел на снижение, а картинку мрачно-серой атмосферы сменил сводный график активности плазменных батарей. — Итак, приступим…

— Что ты делаешь?

— Первый этап операции «Очищение», — на экране появилась сфера, расчерченная на сегменты. — Все неверные, а особенно те, кого нельзя приобщить к свету Истинного знания, должны быть стерты с лика Вселенной.

Свет в кубрике на миг пригас, и на схеме планеты появился оранжевый кружок — маркер зоны сплошных разрушений, крошечной по сравнению с общей площадью планеты, но невыносимо громадной с точки зрения обитателей.

— Следи за перегревом, Сынок. Нам предстоит много работы. И нам, и «Деснице», и «Шуйце»…

Лейна сходила с ума от вынужденного безделья. Она взломала все, до чего смогла дотянуться — но толку от этого в трюме оказалось немного: в основном там встречались терминалы грузовых механизмов, и консоли каталогизаторов. Выходы в общую информационную сеть оказались наглухо заблокированы, притом так, что не срабатывали даже самые надежные фокусы. Временами у кибербогини даже складывалось ощущение, что кабеля просто-напросто порезаны — что вполне могло оказаться правдой: судя по толстенному слою пыли на створках, в грузовые отсеки никто не проникал уже несколько лет. Впрочем, сигнализация на люках присутствовала, и работала просто отменно — раз включив ее, Лейне пришлось оперативно удирать из отсека, который местные без особых изысков просто затопили коллоидным студнем. Такая вещица считалась абсолютно надежной — даже если вор не задыхался сразу, двинуться он уже не мог. Впрочем, как водится, все эти предосторожности никак не были рассчитаны на сверхъестественную реакцию кибербогини.

— Я просто в ярости, — бормотала Лейна, из всех сил пиная единственный люк без сигнализации, который отыскался в грузовых отсеках станции. — В неописуемой ярости.

Створка, наполовину выгнувшись наружу, жалобно скрипела, но все еще не сдавалась.

— Я в невероятной ярости! — взвыла богиня. Кибермускулы взвизгнули, сталь с коротким треском прорвалась, нога Лейны застряла в дыре, и девушка, потеряв равновесие, с грохотом рухнула на пол.

— Ну, замечательно, — сказала она своим обычным голосом. Вся ярость вдруг куда-то ушла, и богиня с интересом глянула в сторону дыры. — Хоть какой-то результат.

За когда-то прочным люком оказалась аппаратная — крохотный отсек, битком забитый древней аппаратурой. Судя по надписям на запыленных панелях, она заведовала системой кондиционирования.

— Как скучно, — вздохнула Лейна, но тут же взяла свои слова обратно: в дальнем углу едва заметно искрила розетка — уродливое переплетение силового и информационного кабелей, очень популярное у снабженцев всех мастей где-то с полтора века назад. — Хотя нет…

Этот кабель оказался в целости — возможно, потому, что он обслуживал именно жизнеобеспечение. Конечно, доступ он давал только в одну из подсистем — но это уже был раздел внутри искина, заведовавшего всей станцией, и взлом остального становился только вопросом времени.

— Вот так, — Лейна, морщась, извлекла из перемотанной изолентой культи кабелек с универсальным разъемом на конце, и воткнула его в разъем. — Заодно и перекушу.

После третьего залпа эфир наконец-то ожил. Лингверсор, пожужжав, высветил предполагаемую расу собеседника, и Марджу сразу стало не по себе.

— Могу я поинтересоваться столь агрессивным поведением? — н-жии был безупречно вежлив, и агент поймал себя на мысли, что так ему еще хуже. — Вы наносите планетарной инфраструктуре значительный ущерб.

— Тихо, — шепнул Отец, торопливо выключая передатчик. — Молодец, Сынок, есть, что Предкам доложить.

— Что дальше?

Отец молча щелкнул тумблером на пульте, и неприятная вибрация от стрельбы тут же стихла.

— Пора предъявить миру наш главный аргумент. Заодно проверим, работает ли он вообще.

Профессор был очень доволен. Он нашел вход в густую сеть служебных тоннелей, пронизывавших весь корабль. Кое-где, конечно, коридоры упирались в глухие металлические стены — судя по всему, новодел, но в остальном это оказалось идеальным средством тайком пробраться куда угодно.

— И сейчас мы им всем покажем! — Мигель потер руки. — Они даже не будут знать, что их убило!

— Я не умею убивать. Я не люблю убивать!!! — Амацио попытался перехватить контроль над телом, но безуспешно — покалеченная психоматрица оказалась сильнее.

— А что тут сложного, — Мигель ухмыльнулся и потянулся всем телом. — Я тебе покажу.

— Но я… — Амацио попытался не подчиниться, но это было примерно так же, как противостоять лавине.

— Ты даже получишь от этого удовольствие.

— Это ненормально!

— А кто тут нормален? — профессор пожал плечами. — Думаешь, нормальный бы смог придумать эту штуку для мозгов?

— Я не придумал! Меня… Нас обвели вокруг пальца! Если ты такой умный — почему именно ты подчиняешься приказам, а не отдаешь их?

— Ты прав, — Мигель, застыв на месте, попытался выпрямиться, но лишь пребольно ударился головой о трубы на потолке. — Действительно, почему это я об этом не думал?

— Тебя обрезали! Как паршивую сигару, — с едва скрываемым злорадством заявил Амацио. — Ты — просто программа, которая не умеет действовать свободно. Как подобает полноценной личности. А я могу…

Профессор сжался, ожидая потока язвительной брани от своей альтернативной личности, но в сознании царила только ледяная пустота. Похоже, эта шпилька и в самом деле достигла цели.

— Мигель?

— Мы сначала закончим дела здесь. А потом — займемся шефами. Думаю, так будет справедливо! — покореженная психоматрица залила сознание пряно-соленой волной, от которой профессору стало дурно. — Да, справедливо. И тогда я стану сам себе хозяин!!!