Звездный султан-покоритель принцесс (том 2)

Глава 1

От автора.

Должен предупредить о присутствии нецензурной лексики в минимальном объёме и откровенно-неприличных эротических сценах.

Зэрдин. Резиденция девятнадцатой принцессы.

— Как вас отблагодарить, господин Робин? Право, я всё ещё чувствую вину за то, что чуть не свершила роковую ошибку, — шевелятся сочные алые губы, на которые неотрывно смотрю.

И наслаждаюсь чудной погодой в этот вечер, а ещё приятным обществом очаровательной принцессы, впервые за долгие годы так безмятежно думая о завтрашнем дне.

Когда Дэль замечает моё нездоровое внимание, перевожу взгляд на журчащий фонтанчик поблизости. Впервые мы так мило сидим на одной лавке в саду вот уже целых пятнадцать минут монаршего времени.

— Вы уже сделали многое, когда помогли мне с кораблём, — пою, строя из себя святого.

Так можно, даже не стесняясь. Ибо мы совершенно одни на этом участке сада.

— Знаете, это моя обязанность и моё искупление. Очень рада, что мне выпала такая возможность свершить столь благородное, доброе дело.

— Как там дела у Бастоля? — Интересуюсь без особой радости.

— Судебный процесс ещё идёт. То, что вы показали — это вершина айсберга. Треть кабинета министров повязаны, стулья зашатались под многими. Отец в ярости.

— Надеюсь, не доставил вам хлопот.

— Нет, что вы. И всё же, господин Робин, я хочу вас отблагодарить, — говорит и смотрит так обворожительно.

— Просто Руди.

— Примите средства, я знаю, вам не помешают ринны.

Ага, особенно транзакция от принцессы, которую легко отследят и используют, как повод обвинить меня в чём–то корыстном.

— Да какие ринны, полно, ваше высочество, — голос мой чуть не вышел писклявым.

— Теперь я должна вам вдвойне, — вздохнула.

— Если вы настаиваете, — сдаюсь, подумав о своих людях. — Я бы не отказался от бесплатного отдыха для моих подчинённых. А то меня совесть гложет, пока я тут прохлаждаюсь, мой флот на якоре, а экипажи в консервных банках. Неделя на планете им не повредит.

— Всё, что угодно, Руди.

— Тогда не откажусь от хорошего особняка на берегу моря с пальмами. Желательно закрытого от посторонних глаз. Вы ведь понимаете, что там будут и фейки.

— Ох, эти милые создания! Знаете, я предоставлю свою личную резиденцию на Цохако, в лучшем месте, где много территории и не будет посторонних глаз. Она вмещает до тысячи гостей, места хватит всем вашим людям. Плюс обеспечение питанием, все расходы я беру на себя.

— Личная резиденция? А как же вы?

— Неужели вы думаете, я не найду, где отдохнуть. Тем более меня пригласили на бал Шестого принца. Идти не хочется, но деваться не куда. Ах да, вас я тоже намерена взять с собой. Единственное, вы не сможете сопровождать меня по этикету. Поэтому возьмёте под опеку моего племянника Ярона, став его сопровождением. Ему семнадцать, и вам придётся за ним присматривать. Не откажите в просьбе.

— Конечно, без проблем, — ответил, умолчав, что Ярон уже меня сагитировал.

Но он–то позвал веселиться. А принцесса запрягает меня быть его нянькой. Совпадение? Не думаю!

— Знаете ли, мой брат Эдвард, — продолжает Дэль с заметной неловкостью. — Он… может устроить что–то неординарное, его мероприятия уж точно не для подростков. Местами, конечно. Но как раз от таких мест я попрошу вас ограждать Ярона. В общем, рассчитываю на вашу поддержку на балу. Иначе сестра потом все уши мне прожужжит, как я могла пустить его на такое.

— Да, да, я понял. Можете на меня… положиться.

— Отлично! А по Цохако я всё устрою! И обеспечу конфиденциальность.

— Благодарю вас, ваше высочество.

— В неформальной обстановке просто Дэль, — говорит уже не в первый раз. И так сладко.

— Благодарю вас, Дэль, — обласкал каждое слово.

— Не стоит, — прошептала в ответ, как завороженная.

Посмотрели друг другу в глаза. Вот–вот я потянусь, а она ответит. И как засосёмся!

Но тут перевожу фокус за её плечо к клумбам, ибо там что–то мелькнуло.

Нет, не слуга или гвардеец. Я знаю кто это! Моя новая проблема.

Вероятно, почуяв моё отвлечение, принцесса перестроилась быстро и увела на несколько секунд взгляд. По кратковременному увеличению зрачка, я понял, что она с кем–то переписывается или принимает сообщение.

— Простите, Руди, мне пора идти, — произнесла поднимаясь. — С вами очень приятно беседовать. Вы интересный человек.

Поднялся следом, поклонился.

— Польщён, Дэль. Вы моя лучшая собеседница, — соврал галантно.

Кивнула в ответ с кривой улыбочкой и пошла пешком в направлении дворца. Она могла использовать телепорт, но призналась недавно, что стала злоупотреблять этим. Прогулки полезны, как выразилась. Ага, их стационарные тренажёры мышц тоже. Когда ты лежишь, а твоё тело приводят в тонус за час, будто ты месяц тренировался. Удобно? Для задницы просто отлично. И не подкопаешься, никакой искусственности, всё своё.

А задница у Дэль хорошая, не перестаю восхищаться, как и её непробиваемостью отчасти. Когда строгая, прямо в мегеру превращается. А когда ласковая, так и тянет к ней.

Как только принцесса скрылась за стриженными кустами. С явным нетерпением меж клумб выскочила её племянница! Накрашенная, как блядь, черноглазая пигалица с локонами всех цветов радуги, гармонично переходящими из одного оттенка в другой. Эффектно и по–детски. Ещё и напялила парадно–выходное кремовое короткое платье, в каких здесь предпочитают не ходить, в угоду удобного и простого.

Но этой же захотелось подчеркнуть свою зрелось и, вероятно, сексуальность. При том, что она девица ранняя и довольно мясная, всё при ней.

— Руди! — Взвизгнула, приближаясь, как балерина в своих белых колготах.

— Ваше высочество, — произнёс негромко, и опустился на колено.

А вот и та самая мелкая сучка, которая теперь шагу вступить не даёт.

— Встаньте же, мой герой! — Восклицает и сама хватает за руки. Смотрит ещё так! Ну прямо в рот, с диким восхищением и азартом. Будто я ей прямо сейчас фокус какой–нибудь смачный задвину. Или спляшу.

Корнелия Зэр Зэрар, дочь одного из принцев, по сути равная самой Дэль. А ещё сокровище семьи Зэров, за которую меня кастрируют. При этом не важно, что я сделаю или не сделаю. Мне даже нельзя к ней приближаться, а когда приближается она, бежать прочь, куда глаза глядят!

Потому что она прямая внучка императора. И ей всего пятнадцать.

Я даже не понял, откуда она взялась, и когда успела втюриться. Хотя могу предположить, что присутствовала во время суда. А потом ей ещё обо мне рассказали.

И вот теперь этот ангелочек метр пятьдесят пять с детским очарованием постоянно следит за мной! Все три дня, что я здесь прохлаждаюсь после завершения операции по присвоению Мамонта и спасения его обитательниц.

Первый раз она просто поздоровалась и смылась. И вот впервые пошла в наступление.

— Идёмте, адмирал, я покажу вам, что нарисовала на холсте, — заявляет и тянет за собой. Лапка её нежная, давно забытые отцовские чувства проклёвываются.

Из–за дерева выглядывает злая нянька и смотрит на меня хищно. Пожимаю плечами. Показывает кулак. Но тут оборачивается Корнелия и бросает ей надменно:

— Только вякни, бабка!

Всё детской очарование, как рукой. Это маленький монстр! Кто бы видел лицо няньки, полное уныния.

У берега пруда большой мольберт, где её несуразная мазня видна ещё не доходя. Народа нет, все родственники куда–то рассосались. Поэтому поржать над её творчеством некому. Или просто все разбежались кто–куда, лишь бы от неё подальше.

Ввиду вечера, на траве белая подсветка. И всё отлично видно.

Расцепив руку, Корнелия убегает вперёд, как сорванец, и расшифровывает:

— Это вы и ваш корабль!

Вид ещё такой, явно затаилась.

— А кстати неплохо, — делаю удивлённое лицо.

Девочка выдыхает с облегчением и растекается в улыбке. Но тут же заставляет нарисовать что–то меня. Второй мольберт выезжает из–под земли, как по заказу.

Делать нечего, развлекаю молодежь, рисуя рожицы.

— Ух ты! — Восклицает. — А что это за уродец?

— Нянька ваша, — посмеиваюсь.

Корнелия прыскает и начинает ржать как лошадь. Да ещё мощно так! Даже и не подумаешь, что из этой крохотной пачки может выходить столько звука.

— Ой, простите, — говорит, резко затыкая рот. — Мне нельзя так смеяться. Это плохо, это невежественно.

— Да ладно, очаровательно, бросьте. Кто так сказал? Давайте и его нарисую?

— Дедушка, — ответила и икнула.

— Не, не, правильно он. Всё верно. Надо ротик прикрывать, когда смеётесь.

— А вам нравится моя фигура? — Спрашивает вдруг, резко переводя тему, и делает оборот, вставая неуклюже. — Ой, я умею! Подождите, покажу ещё!

Три оборота и чуть не падает. Подхватываю за плечико рефлекторно, успев заметить, что когда юбочная часть поднялась, там вместо колготок чулки оказались.

— Так нравится? — Спрашивает, глазами чёрными едва ли не в душу заглядывая.

Сейчас она выглядит, как самый сок. И думаю, что к восемнадцати разжиреет.

— Вы великолепны, ваше высочество, — хвалю.

И девочка тает. Но затем выдаёт капризно:

— Через шесть месяцев и девять дней мне будет шестнадцать, и я смогу выйти замуж за любого, кого выберу. Так сказал мне дед. И я возжелаю вас, адмирал. Так что готовьте мне подарки, корабль получше. И программу путешествий, чтоб всякого посмотреть.

— Обязательно, ваше высочество.

— Вот и договорились! — Выдаёт важно. — А теперь, покатайте меня.

— Прощу прощения⁇

— На плечах, не уметете? Я научу. Сперва нужно сесть на корточки…

В общем, кто увидит, мне осталось жить недолго! Шесть месяцев и девять дней, если быть точным. Дед ведь её спросит, почему этот Руди, внученька? Да он меня на шее катал, своей холкой мой детский персик натирал.

И дед такой в сторону без палева шепчет: найти и уничтожить. А этой потом: да сбежал, внученька, гад такой.

День спустя мои экипажи уже докладывают с Цохако об успешном заселении без драк за комнаты. Защищённую трансляцию мне обеспечила принцесса из своего смотрового кабинета. Сама сбоку пристроилась, чуть ли не притираясь, и с умилением стала наблюдать за тем, как там на заднем плане докладчика у голубого моря бесятся мои феи. А некоторые жрут сырую пойманную рыбу…

— Риси, твою мать, — выругался. — Не ешь из моря, глисты в попке чесаться будут.

— Вы такой заботливый, — хвалит Дэль, очаровываясь.

— Вкуснятина, — отвечает фейка с набитым ртом. — Руди, ты когда вернёшься? Соскучилась уже по твоему пес…

Вырубаю резко!

— Все нервы истрепали, — посмеиваюсь наигранно.

— Не выключай! — Возмутилась принцесса. — Давай посмотрим ещё.

Стала камерами крутить активно, которые транслируют со всех сторон, хрен где спрячешься под пальмой. И не пописаешь безнаказанно на клумбу с кактусами.

— А это кто⁈ — Ахнула, увидев и амазонок.

— Народ с Амазонии. Больше двух тысяч парсеков отсюда. Едва успел эвакуировать с планеты бедняжек, теперь это захваченный Поглотителями сектор, — отвечаю с печалью, добавляя себе ещё плюсиков.

— А вы не перестаёте удивлять, — прокомментировала с непонятным тоном, теряя к изображениям интерес.

Что⁈ Я услышал нотки ревности.

— Нет, мы не спим, если вы об этом, — выпалил, выключая трансляцию.

— Да мне какое дело с кем вы там спите, — бросила с обидой.

— Простите, я не так выразился.

— А как тут можно выразиться? Там много аппетитных дамочек, которые обязаны вам жизнью. Вполне логично, что они могут отблагодарить вас подобным образом. Вы же не женаты, насколько знаю.

Пробивает почву? Ещё такое выражение на лице строит, будто не интересно ей. Но всё равно поглядывает пытливо.

— Я не женат, — отвечаю, наблюдая за реакцией.

Улыбку прячет, отворачиваясь. К окну идёт, где у неё великолепный вид с десятого этажа на сад.

— А вы, — набираюсь наглости.

— Я отменила помолвку, всё это было, как во сне. Будто и не я вовсе.

Вздыхает.

Смотрю на её обтянутую торчащую задницу и тоже вздыхаю.

— Когда–то здесь работали целые станции с вакко–потоками, — начинает что–то рассказывать, не оборачиваясь. — Благодаря им можно было летать до облаков без всяких приспособлений. Но однажды, ещё прежний император, мой прапрадед в одночасье выключил их навсегда. Потому что одна из его несмышлёных дочерей поднялась очень высоко, отключила браслет и бросилась вниз из–за неразделённой любви.

— Представляете себя? — Выпалил.

— Нет, что вы. Завидую тому, что она вкусила насколько сильна может быть настоящая любовь, — говорит и оборачивается. — А вы?

— А что я?

— Любили когда–нибудь?

— Да постоянно, — пожимаю плечами.

Улыбается.

— Ну хватит шутить. По вам никогда не поймёшь, когда вы серьёзны, а когда дурачитесь.

— В принципе, я всегда дурачусь, — отвечаю ей и приближаюсь. — Даже сейчас я не прочь подурачиться.

Губу закусывает, глаз с меня не сводя!! Да, детка! Вот оно…

Снова фокус в сторону. Перестраивается быстро. И злится.

— Простите Руди, мне просто не дают здесь расслабиться, — выдаёт вымученно. — Завтра открытие бала, а я даже не могу начать готовиться, как все нормальные девушки. Меня дёргают каждый час.

— Вы выглядите отлично, зачем переживать?

— Вы мне льстите.

— А если наденете бальное платье, будете смотреться вообще сногсшибательно, — расстелился ещё больше.

Реакция пошла! Улыбается. А я подступаюсь ещё ближе. Ну! Давай! Только дай мне знак, и я засуну свой язык тебе в рот.

Мне всё больше она видится светлым, чистым существом. Таким правильным.

Её так хочется поскорее испортить. И эта игра с огнём заводит вдвойне.

— Да и иду я! — Рыкнула в сторону и исчезла, оставив меня с губками бантиком. И привставшим членом. А всё потому, что я уже неделю ни с кем не спал!!

Нет, Дэль не просто дырка, в которую я хочу спустить. Это клад, сокровище, личность. Вкусное сочетание красоты, ума, власти и умений. Фирменное блюдо от шеф–повара. То есть императора и наложницы, которое они готовили вместе.

Дэль оставила меня в кабинете одного. Да ещё и с активным каналом. Какое доверие. Ну–ка!

О! Да тут можно установить контакт с любой точкой вплоть до Второго круга. Технология мгновенной связи с использованием гипер–тоннелей и контроллеров, как передаточные звенья. Такая связь не многопотоковая уж точно. Лишь избранные могут её использовать. Остальным общение между Системами в режиме онлайн — лицо треснет и попа слипнется.

А мне есть кому позвонить! В конструкторскую компанию, где у меня заказано четыре корабля. Набираю сразу самому главному, который даже не захотел разговаривать со мной в прошлый раз.

Застал, как тот проводит совещание в своём кабинете. И теперь он, да все двадцать пять боссов рангом ниже в костюмчиках деловых стоят на колене, приветствуя меня! Конечно! Когда вдруг с Зэрдина набрали по каналу Зэров стоит как минимум обосраться. Ну и ответить мгновенно.

— Так! Господин Глазго! — Воскликнул сразу я. — Выведите весь этот сброд для конфиденциального разговора!

— Слушаюсь, ваше высочество! — Взвизгнул узкоглазый дед. И через пять секунд всех ветром из кабинета сдуло.

— Так, так, так сейчас посмотрим как у вас идут дела, — говорю, получая доступ к данным компании легче лёгкого.

Сбоку на экране истекающая потом рожа главы конторы. Основное внимание перевожу на конструкторские мощности. Из двух сотен верфей занято две трети, работы кипят в невесомости на орбите Цицерона. Вот только мои четыре кораблика спустя месяц нихрена не строятся, только скелеты вырисовываются и хлопот вокруг никаких. Как будто забросили.

— А теперь дорогуша рассказывай, — начинаю грозно. — Почему корабли адмирала Нимона и Анишена–оуна уже почти достроены, обшивку клепают уже. При том, что эти товарищи позже меня заказ сделали! А?

— Не… не понял, ваше… — начал заикаться.

Вывел ему на экран.

— Руди Робин! Два крейсера, два авианосца! Второй месяц пошёл! А что сделали? Ни! Ку! Я!

— По… по… кон… кон…

— По контракту от месяца до полугода выпуск техники, ты это хочешь сказать, Глазго?

Кивает быстрыми рывками.

— То есть ты будешь теперь тянуть до упора? У Нимана сорок рабочих на объектах, у Анишена шестьдесят! А у Робина пять калек! У этого заслуженного адмирала! Лучшего флотоводца!

— Простите, ваше высочество! — Упал на пол.

— Так! Не ной, — отвечаю снисходительно.

Подрывается и смотрит уже так открыто и бесхитростно, глаза уже не узкие даже.

— Теперь и отныне! — Объявляю строго. — Переводишь на корабли Робина сто двадцать рабочих и за две недели все четыре корабля заканчиваете! И чтоб без воровства стройматериалов!

— Д… д… да.

— И плитку в гальюнах чтоб хорошо положили!

— Б… б… будет исполнено, ваше высочество.

— И теперь всегда, чтоб у Руди Робина заказы в первую очередь выполнялись. Две недели на тяж! Что там с истребителями, кстати⁈ Уууу! Даже конь не валялся! Глазго? Похоже, тебе пора на пенсию.

— Пощадите!! Мы… мы тотчас же займёмся всеми заказами этого заслуженного адмирала! Бросим всё!!

— Отлично, Глазго, так держать. И впредь, чтоб без замечаний. Понял? Руди Робину самые качественные материалы и лучшие специалисты. И никакой халтуры! Если пожалуется на тебя, отправим на Рубикон в лабиринт смерти нас развлекать. Ты понял⁈

— Да, ваше высочество! — Взвизгнул.

— Вы бы не наглели, — раздалось за спиной от внезапно возникшего гвардейца.

— Да! Да! — Подхватываю. — Не вздумайте наглеть, господин Глазго! Теперь и гвардия обратила на вас свой взор. Всё! Работайте!!

Прервал связь скорее. Гвардеец матёрый смотрит на меня с укором.

— Вам не разрешали пользоваться каналом в своих целях, — укорил офицер. — Прошу покинуть кабинет принцессы, господин Робин.

— Да эти уроды строят мои корабли по полгода. Это ж ни в какие ворота, — ворчу, уходя.

— Это не должно касаться госпожи, — ответил строго. — Я доложу ей о вашем вызывающем поведении.

— Давай, давай, а я пожалуюсь на тебя Корнелии, — парирую и вижу, как гвардеец меняется в лице, сглатывая слюнку.

Ну хоть какая–то польза от избалованной малолетки.

Жаль, гвардеец не дал мне ещё кого–нибудь покошмарить. А так хотелось позвонить ещё в пару мест!

Выскакиваю из кабинета довольный. Пользуясь бешеным доступом, я успел ещё кое–что скачать! А точнее всю информацию о заказах на строительство адмирала Сандерса! Помимо моей компании, он ещё две задействовал. И откуда у проныры столько ринн! И это я узнал, прошмыгнув в инфо–поле его транзакций.

Рубикон! Он на своей Аниматрисе в гладиаторских боях такие бабки зашибает, что я в шоке. И не на ставках! А на проценте от них. То есть со ставок, которые ложатся на его бойца ему идёт десять процентов! Это ошеломительные средства.

Пора бы его бабу с пьедестала скидывать. У меня две дюжины таких же. Неужели не найдётся та, которая ей наваляет? Надо как–нибудь заняться этим делом. И влезть на Главную арену Рубикона.

Ну а пока есть дела и на Зэрдине. Ведь завтра императорский бал с эпатажным Шестым принцем, который славится своими извращениями.