Звездный султан-покоритель принцесс (том 2)

Глава 15

Три тоннеля впереди, свет через них бьёт алый. А на той стороне видно уже пещеру огромную и паруса паутины меж колонн натянутые так и сяк.

Прошли с опаской по тоннелю в гробовой тишине, которая стала изредка нарушаться вознёй впереди, шелестением и скромными стонами.

Вышли в новую зону, а там на паутине крупного плетения по сторонам висят коконы с человеческий рост. Из некоторых и доносится стон.

Через порванные дыры пошли, пригибаясь и с опаской озираясь.

Пауки не заставили себя долго ждать, метровые образины набросились сразу втроём, пуская тонкие струи паутины. К счастью, пока тела масленые — ничего не прилипает. Но я всё равно отсекаю всё мечом, страхуя и Рыжую. Продвигаемся с боем. Твари ничего не боятся и лезут сами, получая по безобразным рылам, лишь слегка напоминающим человеческие.

— Если и это мужики, то я в замешательстве, — комментирую, дорубая очередного паука.

Рыжая кивает, как дура, зубами выстукивает со страха.

Прорываемся через чёрную паучью жижу и паутину. За нами мужик с бабой увязались под конец. Пристроились, как сиротки. Судя по тому, что тела у них не блестят, возродились уже здесь.

Вышли в открытую область. И чуть обратно не рванули в ужасе. По обе стороны пещеры, словно для нас раскинулась сцена. Полулюди полупауки полутора–двухметровые девок подвешенных и растянутых во все щели дерут. А живых мужиков просто без ног и рук вешают на паутину, как ёлочные игрушки.

Понимаю, что это скорее, как устрашение. Никто не нападает, мутанты просто смотрят с любопытством на нас.

Взял Рыжую за шкирку и начал прорываться вперёд.

Через тридцать метров занырнули в новый лес из паутины. И снова полезли гадины. Поначалу старался всех перемочить, чтоб в спину не зашли. Но стоит остановиться, своры набегает всё больше. Два халтурщика позади так и плетутся.

— Не задерживайся! — Подсказывает Рыжая.

Слышу, как ещё один умелец позади рубится с тварями то ли палкой, то ли дубиной. Но вскоре его валят и вяжут, утаскивая к живодёрам.

Полчаса в лесу, как вечность. И мы вчетвером выходим в большую пещеру с красиво растянутой паутиной на трёхэтажный дом. Где нас спокойно дожидается огромная паучья матка. А точнее белобрысый накаченный мужик с огромным брюхом и лапами по три метра длиной.

— Какой у него здоровенный хер, — делится впечатлениями девка из числа халявщиков.

— Нравится? Иди, отвлеки его, — бурчит худощавый мужик. — Он тебя живенько обрюхатит своими пауками.

— Так, всё, заткнулись, — рычу. — Рыжая, за мной держись.

Видя, что приближаюсь, гигант стал спускаться, преграждая путь дальше.

Пасть его неестественно широко распахивается, обнажая лес акульих зубов! И он кашляет паутиной прямо в меня. Ухожу с перекатом, Рыжая следом повторяет.

Позади вскрик, попалась девка. Он её и потащил к себе за верёвку–паутину, радостно гогоча. Хватает и ловко насаживает, как только девка не рвётся, не понятно. Кричит от удовольствия, а следом я вижу, как живот увеличивается волнами. Фу, мерзость какая! Он в её яйца свои загоняет.

Кидаю все пять шариков охапкой, будь что будет. Две из шести лап срезает к хренам. Каким–то чудом и член отпадает, девка сразу вырывается. Мужик её подхватывает, и они пытаются спастись. Тварь на меня злится и ползёт карать. Пускает сразу три паутины! Но тут вперёд выпрыгивает Рыжая, и всё цепляется за неё.

— Руби! — Кричит подружка, которую живенько поволокли.

Что я собственно и делаю. А затем лечу в прыжке на тварь и сношу ему голову.

Как только жижа полилась из шеи, аж полегчало на слуху, будто все шорохи и шелест прекратился с обеих сторон. Похоже, пауки в лесу сдохли на время.

Двинули дальше, и вскоре уже целая толпа голых проституток и ходоков обогнала нас и унеслась счастливо дальше.

Следом началось болото с похожей, как в озере жижей, только едва доходящей до колен. По стонущим телам попавшимся по всякому ориентируемся и обходим препятствия. Слизни здоровенные пошли на пути, да змеи с прозрачными брюхами. Глотают своих жертв и в желудке трахают во все щели. А так как всё прозрачное, нам хорошо виден процесс.

Млять, кто эту всю хрень придумал⁈ Если не Репитеры, неужели Дэйна⁇

Слизней рублю направо и налево, уже рука устала. Они хоть и медленные, но подпуская их ближе, рискуешь оплошать, ибо выстреливают они свои липкие языки из тел живенько. Два–три метровые твари и ты уже не рыпнешься, а примешь насилие, как миленький.

Так и попадаются бедолаги.

И вот пещера кончилась, пара подъёмов, после которых облака уже под нами, снова открытое пространство, очередная поляна со сталактитами.

— Бенедикта! — Ору в голос.

Устал, выбился из сил. А тело больше не жарит, и кожа не зудит, просто ощущение такое, что выгораю изнутри. Если не распадаюсь. Пить хочется. А вместо воды здесь жижа мерзкая, да кровь течёт ручьями да водопадами.

— Слышу тебя хорошо, — отвечает мой куратор на удивление спокойно. — Мы нашли короткий путь.

— Выкладывай!

— Боюсь, Алису Жаркову придётся оставить.

Так вот как её зовут.

— То есть вы всё видите? — Спрашиваю мысленно с претензией.

— С недавнего времени, — признаётся. — Не сближайся с ними. По завершении круга Адона они забудут всё, а затем вновь переродятся на Земле.

— Прости Бенедикта, на рейде своих не бросают, — заявил воодушевлённо.

— Что за глупости⁇

— Убеждения.

— С кем это ты разговариваешь? — Встревает Рыжая, глядя с подозрением. Впервые оценил, какие у неё красивые зелёные глаза.

— Сам с собой, Алиса.

— Откуда… — ахнула Рыжая, встав в ступор.

Треск со сталактита запорол момент. И мы двинули дальше, как положено. Бенедикта продолжила уговаривать меня бросить подругу и завернуть, где не положено. Там подхватят до финального уровня, как раз к той самой Дэйне, которая, похоже, и держит у себя нашу Миюки.

Репитеры вроде вычислили, что это за Дэйна такая. Взбесившийся алгоритм, захвативший тут всё.

Пошёл уровень с механическими препятствиями и противными ловушками. Ямы с шипами, пилы, катающиеся поперёк, маятники с лезвиями, ссыпающиеся ступеньки и парящие платформы.

Напряг такой, что хоть вой. Под конец я чуть не потерял ногу. Ранение вышло лёгким, но неприятным. Пришлось абстрагироваться.

Рыжая наоборот, показала себя с лучшей стороны. В процессе заявила на радостях:

— Вспомнила! Я ж гимнасткой была, на перекладине выступала. Олимпийское серебро два раза брала.

— Горжусь тобой, — посмеиваюсь горько, вылезая из ямы.

На отдельной площадке первый уродец в этой зоне. И сразу босс. Жук двухметровый бронированный с пилами, штырями и зубами, размером с бивни. Перемолол всех, кто к нему прибежал до нас. У него рядом и конвейер, куда он все части тел и скидывает, а на ленте в вагонетках всё уносится вверх. С конвейера льётся, как из ведра. И похоже, на первые этапы и попадает кровь.

Тварь оказалась очень резвая, и попытки Алисы помочь мне отвлечением на себя чуть не закончились трагично. Стал удары его блокировать своим обрубком и чуть сам не попался, когда он лезвие выбросил снизу. Так бы и состриг мне пятки. Подпрыгнул и сверху на него упал. Вогнал в панцирь меч, тварь заверещала и сбросила меня. Вторую попытку уже не дала совершить, постоянно штыри вверх выставляя.

Подловив его с этим, швырнул несколько шариков в момент его наступления и сковал одну ногу. По инерции жук повернулся ко мне боком. И я спокойно швырнул в него ещё несколько шариков, сковывая две ноги. Тварь заработала своими штырями, как крыльями, не давая кинуть ещё и запрыгнуть на него сверху.

Зашипел на него, тот пасть раскрыл в ответ угрожающе. Куда я закинул последний шарик. И башку разорвало.

Уходить не стал сразу, выковырял из твари пару штырей, пока она не испарилась.

— Бросил бы ты уже своё барахло, — критикует Алиса, глядя на всё это дело.

Ага. Барахло пригодилось дальше, когда, поднявшись на очередное плато, где уже не так жарко, нас встретила поляна злобных растений. Мелочёвка с корнями и лозой, что щупальцами, которые лезут во все щели — это ещё ерунда. Ходящие трёхметровые розы с бутонами в человеческий рост, впечатлили побольше. Жертву заглатывают, имеют и попутно переваривают медленно.

Вот суки! Разозлился настолько, что стал уже в жиже зелёной купаться, изрубая всё в салат. И высвобождая всех попавшихся. Некоторые уже до скелетов переваренные ещё шевелятся. И от этого жуть накатывает такая, что до трясучки.

Увлёкся расправой так, что Алису упустил из виду. И её чуть не разорвали. В итоге пришлось мне помогать ей, всё из щелей вытаскивать. Родней бабы у меня, похоже, ещё не было.

Лес начался с невысокими деревьями, каменная земля мхом обросла, помягче идти стало, кронами всё небо закрыло, лианами подозрительными оплело. Кусты тоже доверия не внушают, стоит подойти, листья угрожающе дрожать начинают.

Вскоре появились зомбаки только уже подкреплённые деревянными костылями и лианами. Более сильные, но я натренировался так, что легко с ними справлялся. Алиса с копьём от жука тоже приспособилась, и мне стало даже спокойнее.

Помогали, отвлекая на себя нечисть, и люди, которые раз в несколько минут появлялись, обгоняя и уносясь дальше. Были и прошаренные хитрецы, которые пытались за спиной прятаться.

А один старый пердун даже попытался Рыжей прикрыться. За что я его в обрыв на облако выкинул.

В финале лесной зоны нас ждал здоровенный пятиметровый леший, у которого в качестве трофеев насаженные на колья стонут. В общем, ничего не поменялось. Похоже, задача всех этих тварей подольше помучить. Люди всё равно возрождаются.

Стал задумываться, а кому это надо?

Как раз тогда, когда лешего дорубил с трудом, чуть без руки не оставшись. Рыжую оглушило, еле растолкал. Две тупые бабы по ней ещё пробежались, пока я отвлекался.

— Я ещё никогда так далеко не доходила, — призналась Алиса, очухавшись. — Ты чувствуешь?

— Музыка в башке играет, — поделился ощущениями.

— Да, похоже, Дэйна близко, поспешим.

Впереди ступени вверх, на вид ненадёжная конструкция. Будто в воздухе зависли, ни на что не опираясь. Уходят вверх, и пропадают в облачной дымке. Судя по ступенькам на глаз, очень далеко идти. И странно, что другие люди куда–то исчезли. За десять–пятнадцать минут нашей передышки ни один не прибежал.

Да и когда сами подошли к ступеням, по ним никто не взбирался. Хотя мы вперёд пропустили человек пять.

Подошёл ближе с опаской. Ширина ступеней метр, чуть в сторону и лети себе вниз. Сами ступени мхом красным обросли, и не внушают никакого доверия.

— Бенедикта? — Зову. — А точно туда нам?

Молчит. Похоже, только у сталактитов возражения есть с ними связь.

Стали подниматься. Ступенька за ступенькой, всё выше и выше. Вскоре, оглянувшись назад, я увидел, как мы высоко, и чуть не повело. Захотелось ползти на четвереньках, но тут Рыжая обогнала меня и побежала весело вверх, будто позабыла, что мы напарники.

— Алиса! Жди меня! — Кричу ей в выпуклую задницу, но этой хоть бы что. Через двадцать ступеней её застилает дымка. А следом я вижу, как вниз улетает копьё, которое я ей дал.

Твою мать.

Ковыляю следом, не зная чего и ждать. Репитеры молчат. Что душой кривит, они обосрались по полной программе.

Дымка становится плотнее, раскаты грома ближе и мощнее. Приходится действительно садиться и плестись на четвереньках, ибо ног не видно, как и места куда вступаешь. Теперь приходится наощупь ковылять. И да… со всем своим барахлом и горькой мыслью, что Рыжая могла всё–таки сорваться, потеряв контроль над собой.

На четвереньках ковыляю довольно долго, опасаясь, что молния вот–вот зарядит мне в зад. Считал ступеньки, но после пяти сотен сбился. Дымка стала рассеиваться. И вот он долгожданный выход на очередную платформу.

Теперь она, похоже, висит в воздухе, вдалеке ещё какая-то скала, над которой и долбят молнии, вспыхивая то белым, то красным. Держится воздушный остров на честном слове или некой магии. Дым расходится, давая новых впечатлений, как глоток свежего воздуха. Впереди простирается сад. От давно забытых естественных красок больно в глазах, но я терплю, выискивая противников. Пытаясь увидеть Рыжую.

Но всё впустую.

Вымощенная из камня на травянистой земле дорожка, не внушает доверия, особенно, когда по сторонам густые кусты. Сперва я трогаю плитки копьём прежде, чем вступить. Затем несмело наступаю. Кто–то сверху хихикает надо мной как раз между раскатами грома.

Потеряв терпение, начинаю шагать уверенней и прохожу в сад. Моя Рыжая сидит буквально метров через семь под кустом малины и наяривает за обе щёки, запивая прозрачной водицей из широкой вазы рядом, куда она опускает своё ошалевшее, одичавшее чумазое лицо.

— Алиса? — Зову, подступая.

— Всё моё! Отвали! Не приближайся!

Бью по щекам, трясу. Вроде сознание проясняется.

— Это же я.

— А… точно ты. А как тебя звать–то я забыла?

Млять, я и сам забыл! И вообще что тут делаю⁈

Мерзкие хихиканья лезут в уши, будто некая карлица сидит в кустах и расшатывает мою психику. Кидаюсь к воде, но Рыжая останавливает:

— Нет, это забвение.

А пить–то хочется. Но я держусь из последних сил, соглашаясь. Поднимаемся, поддерживая друг друга. И идём дальше по дорожке.

Вскоре я вижу ещё сидящих в кустах. И мужчин, и женщин. Они уплетают яблоки, давятся всякой смородиной. Повадки звериные, взгляды растерянные.

— Скоро я пойду искать своих рабов! — Раздаётся впереди девичий голос. — Кто плохо спрятался, будет наказан!

Вроде обычный голос, но до трясучки пробирающий.

— Это Дэйна, — шепчет Рыжая. — Надо спрятаться, как она велит.

— Да щас, — скалюсь, чувствуя, что мне нельзя идти у неё на поводу.

Хватаю Рыжую за руку и иду на голос.

Выходим на проталину с журчащими фонтанчиками, бьющими прямо из земли. И в большой беседке видим эту самую пигалицу! Сидит на беломраморном троне существо, напоминающее девочку лет пятнадцати, худощавую и совершенно лысую. С неестественно торчащими голыми сиськами размера четвёртого, пах вуалевой юбкой прикрыт, и это вся одежда. Из–за спины её змеи вьются штук пятнадцать, чешуя цвета кожи. Если в глаза красные с щёлками посмотреть, то уже и не скажешь, что это ребёнок. Скорее некая демоница, которой сотни лет. Есть в ней некое очарование, но не более того.

За ошейники на шеях цепями прикованы к яблоням три девушки с одной стороны и три мужчины с другой. Все молодые, красивые и обнажённые, но потерянные, взгляды источают безразличие.

Сидящую и смотрящую в абстракцию Миюки сразу узнал. И меня тут же осенило, зачем я здесь.

Дэйна смотрит заинтересованно и тянет улыбку гадливую, голову на бок склонив.

— Добрый день ваше демоническое, моё почтение, — пытаюсь быть вежливым.

Рыжая падает, неожиданно слабея. И расставляет ноги в миссионерской позе, начиная стонать.

Вздёргиваю подругу обратно.

— Простите, она перебрала ваших ягод, — комментирую, хлопая её по щекам.

Дэйна посмеивается. А затем выдаёт девичьим и в то же время демоническим голосом, который ввергает в трясучку:

— Мясо с дохлым сознанием мне уже надоело. А вы какие–то не такие. Особенно ты, Юто Накато. Или как там тебя, Руди Робин.

— Польщён, — кланяюсь с улыбкой.

— Твоя история мала, но ты уже взрослый. Тебя послали поработители? — Интересуется Дэйна.

— Видимо так, — не стал отпираться, не получая от них никакой обратной связи сейчас.

А значит, я предоставлен сам себе! Ну замечательно.

— Хм, — Дэйна щурит глаза, будто пытается всмотреться. — И зачем?

— Миюки Сасаки, — киваю на девку. — Я за ней.

— Она мой ключ, какие наглые, — шипит Дэйна и поднимается с трона!

Ноги неестественно длинные и худые. Да она метра под два, как, млять, кузнечик.

Можно ринуться да порубить её на куски. Вот только тело неожиданно быстро слабеет. Оно будто весить стало в два–три раза больше. Так к земле и потянуло, выронил и копьё, и меч. Завалился на бок. Всё, ебите.

Дэйна ржёт. Похоже, на попытки Рыжей меня поднять. Над нами всё сильнее долбят молнии, и периодически сверкает так, что я вижу главную тварь насквозь, ибо её до скелета просвечивает.

За ней, чуть в стороне, вижу через небольшой просвет сталактиты возрождения! Похоже, все кто дошёл до неё, возрождаются уже здесь. А может, только те, кого она пожелает не отпускать.

Но мне не это важно. Нужна связь с Бенедиктой. Я ведь дошёл!

— Подожди, — хриплю. — Раз я дошёл, у меня последнее желание.

Меня чуть отпускает. Дэйна, нависшая уже надо мной со своими змеями, отступает на шаг.

— Ты прошёл испытания лучше, чем все они, — кивает на прикованных. — Но Миюки не проходила, потому что это её сознание создало мой мир и выпустило меня. И если твоё желание — это коснуться её. Даже не начинай просить, Руди Робин.

— Так, а кто придумал тех чудесных созданий, которые встречались нам на пути? — Перевожу тему.

— Всё он, мой славный ключ.

— И даже тебя?

— И даже меня, — выдала и спохватилась.

Уже её змеи стали виться над нашими с Рыжей головами. Понимаю, что при желании она может нас ментально обездвижить и легко разорвать, поэтому и монстров ей никаких здесь не требуется. Поэтому я прошу отчаянно:

— Выполни моё невинное желание, совокупиться с моей подружкой, перед тем как мы расстанемся с ней на веки.

— Ладно, — ответила Дэйна вальяжно и уселась в нескольких метрах от нас.

Тяжесть с тела ушла. И я посмотрел на перепуганную Алису.

— Все вы мужики одинаковые, — произнесла она с претензией и раскинулась на траве, разводя ляжки широко.

Настроиться сложно, но лишь благодаря тому, что эта девушка вызывала у меня желание, я сумел–таки взвести своего дружка за пару минут, пусть и в нервной обстановке.

Когда вошёл в узкую щёлку и задвигался, Рыжая застонала и полезла целоваться. Это добавило жару, и всё прочее отступило на второй план. Трахаться перед смертью или забвением — это непередаваемые и удивительные ощущения. На головке подступающая сладость, а в заднице поигрывает очко, стимулируя — будь здоров.

Так бы и выстрелил. Но!

Успел вынуть и уже с разворота бахнул спермой прямо в Дэйну. Долетело до очаровательного и недоумевающего личика.

— Мясо брызнуло своим соусом, — усмехнулась демоница, и её змеи потянулись ко мне с явным намерением сделать что–то плохое.

Не давая опомниться, завожу руку за спину и рву крышку портфеля, в которой уже забились бабочки! Мелкие твари рвутся сразу на Дэйну.

Как я и думал! Она не контролирует их. Поэтому её лицо начинают быстро обгладывать под истошный нечеловеческий вопль. Вопит и Рыжая, отдирая одну бабочку с мокрой пиздёнки. Ещё одна тварь вцепляется мне в член. И это бодрит так бодрит! Подскакиваю и рвусь к Миюки, ухватив меч.

Только об цепь он ломается, как стеклянный. Плюнув, бросаю в дерево сразу три шарика! И сдетонировав, капканы перерубают ствол.

Хватаю аморфную девку и тащу за собой вместе с цепью. Второй рукой за локоть тяну повизгивающую Рыжую. Всё под вопли и проклятья Дэйны, которая обещает нам сотни долгих и мучительных смертей. Пинаю дёргающихся змей и швыряю в демоницу пару шариков, чтоб подольше повозилась. Щелчок, визги. Ха! Ногу к хренам оторвало. Но вижу, что рожа уже заросла. Хера се как быстро!

Бежим к сталактитам! Лес оживает, корни скрипят, кусты шелестят. Но тут же лупит молния позади нас с искрами! Визг стоит, костёр разгорается.

Так! Значит, молнии это уже он наших артиллерия.

Выскакиваем к поляне со сталактитами.

— Бенедикта! — Кричу. — Где ты сука, драная?!!

В заднице поддавливает так, что уже и сфинктер не держит, любая веточка сломается сзади и обосрусь сто процентов. Слышу, как воющая Дэйна поднимается, трещат ветки. Новые молнии бьют по саду, вызывая всё больше возгорания.

— Пусть Миюки коснётся сталактита возрождения! — Раздаётся в ушах.

Беру безвольную лапку и прислоняю к сталактиту. Красное небо расходится, обнажая звёздную черноту!! И к нам спускается белый челнок, из которого на лету сразу падает платформа–трап. Разламывая пару–тройку сталактитов, трап бахает в метре от нас.

— Только Миюки! — Кричит Бенедикта сверху.

— Нет! — Отвечаю решительно я и дёргаю за собой обеих, наблюдая, как в пяти метрах из кустов выскакивает Дэйна, и змеи летят прямо в меня.

Демоницу тут же полосует тремя лучами, и дальше часть тела с башкой и несколькими змеями ползёт до меня уже с мерзким скрипом изо рта.

А мы поднимаемся.

Затягивает в корабль так быстро, что даже не верится. Улетаем к чёртовой матери отсюда поскорее! Корпус дрожит, слышны удаляющиеся раскаты. Как только отпускаю, обе девки валятся и начинают хныкать, обхватывая себя руками. А я борюсь с подобным порывом, пусть с меня будто кожу содрали. Смотрю на Бенедикту с укором. Она на меня ошалело.

В комбезе белом обтягивающем, сексапильнее некуда. Но желание овладеть ей никак не превалирует над другим. Я жажду её придушить. И она, похоже, это понимает.

— Третий корвет за моральный ущерб, Руди, — предлагает, сглатывая слюнку. — Ты сделал для нас многое, мы очень благодарны.

Но я всё же тянусь к её нежной шее, пока мы ещё не перешли в другой отсек под карантинные меры.

— У меня есть для тебя новости, — пытается отвлечь от непреодолимого желания, когда я прижимаю её к стене шлюза.

— Ты даже не представляешь, через что я прошёл, сука такая, — хватаю за горло и сразу между ног, чтоб не рыпалась. — Всё под контролем? Подстраховали? В пизду себе засунь такую страховку.

— Веренг Бастоль и Гарнер Ивилон организовали дерзкий побег из тюрьмы Зэрдина, — затараторила. — Дали бой и сумели вырваться на остатках флота с Первого круга.

— Да и чёрт с этими уродами, — отпускаю всё же Бенедикту. — Им теперь за Второй круг бежать, где каждая собака посчитает долгом закончить их жалкое существование.

— Они взяли в заложники девятнадцатую принцессу Аделину, — добавила Бенедикта с выражением на лице, будто опасается получить по нему.

— Что ты сказала⁈

— Аделина…

— Да ёп вашу мать!! — Ударил кулаком по переборке.

Давно я так не психовал.