Звездный султан-покоритель принцесс (том 2)

Глава 2

Летим на бал в челноке, где меня зажали в кабине дети!

Троюродный племянник принцессы Аделины эрц–принц Ярон с одной стороны, а любимая внучка императора принцесса Корнелия — с другой. Напротив устроились две матёрые няньки, и периодически смотрят на меня угрожающе.

Теперь вместо того, чтобы пить и трахаться, я буду нянчиться с детьми в какой–нибудь детской зоне, где пляшут аниматоры и поют про зверушек всякие клоуны. Корнелия прижимается и голову на плечо кладёт. Ярон на это глаза закатывает и у виска крутит, а губами говорит:

— Сочувствую, Руди…

Эрц–принц оделся, конечно, как ботаник. Костюм чем–то смахивает на мой флотский. А Корнелия нафуфырилась, как дорогущая кукла, со своим пышным чёрным платьем в алмазную крошку, исполняющую точную карту нашей галактики.

Я же отмёл все предлагаемые костюмы, потому что выглядел в них, как петух, гей или клоун. Пришлось с гордостью надеть свой адмиральский мундир. И тем самым выпендриться не хило.

Снижаемся к голубому морю, пять минут полёта над спокойной гладью, и ясная погода резко сменяется мраком. Борта челнока от пола до верха детки изъявили желание сделать прозрачными, поэтому нам хорошо видно, что происходит снаружи.

Небо чернеет стремительно, и вскоре впереди проявляется колоссальных размеров смерч, который закручивает воду и уносит её в облака. Ещё и молнии бьют в бугристом небе, которое разошлось, как ядерный гриб.

— Вот так дядя! — Хлопает в ладоши радостная Корнелия.

Челнок начинает трясти по–настоящему! А затем мы врываемся в этот вихрь, проносясь через столбы воды насквозь. И бац! Стихия остаётся позади. А впереди простирается гигантский дворец на острове, сляпанном из чего–то прозрачного. Оттого создаётся эффект парящих архитектур, под которыми даже бьют волны.

Со всех сторон на остров стягиваются транспортники и становятся песчинками в масштабе строений, устраиваясь на крошечных посадочных полосах.

По мере приближения, день перерастает в вечер. Над крышами башен и смотровых площадок начинают бахать красочные салюты, небо сияет то розовым, то голубым, то жёлтым, то радужным.

В гостях у сказки, млять.

Дети в восторге, а я вот думаю безрадостно, сколько же напускного. Чтобы впечатлить гостей Зэрдина не обязательно так изгаляться.

Снижаемся. Посадка… Первыми выходят из челнока Ярон и Корнелия под мелодичную музыку, играющую мощно, будто само небо — это и есть колонка. Местные организаторы в золотых клоунских нарядах сцепляют их вместе, как пару, и просят шагать по ковровой дорожке до главного крыла. От следов их обуви идут разводы, будто по воде. Разводы проявляют под полом огромный аквариум, где плавают косяками красивые, разноцветные рыбки, а ещё пониже всякие акулы и прочие образины. Выхожу я, подавая руку нянькам, нас выстраивают в две шеренги вперемешку с кучей прибывших слуг, нянек и гвардейцев. И мы шуруем за ними.

С каждым шагом всё больше этого виртуального дерьма и квантовых эффектов, что вскоре начинает тошнить. И даже не радует подтанцовка из каких–то скоморохов по обе стороны на длинных сценах, стоящих параллельно дорожке.

В ближайший зал вваливаемся, объявляют торжественным голосом из гигантской глотки о парочке впереди. Звучат аплодисменты со всех сторон. В общем, палево, потому что народа ещё не так много. И всё это дети. В пёстрых одеждах, будто я попал в магазин живых кукол. Площадь внутри обширная и вскоре загорается сцена посередине. И выходит ещё одна кукла в вызывающе коротких шортах и колготках в разноцветную полоску, с косичками розовыми да глазами на пол лица, и начинает петь по–детски. Но очень артистично двигая попкой и скача по сцене.

Детки пищат, а я, стоя в сторонке, рассматриваю певичку на большом экране, каких тут по стенам висит уйма. И делаю вывод, что ей уж точно больше восемнадцати, но косит она под малолетку.

Вскоре появляются дебильные циркачи, и моя будущая невеста отвлекается на них. Тем временем Ярон находит себе подростковых подружек и тоже отвлекается от меня. Успеваю услышать, как он хвалится одной милашке:

— Когда я стану адмиралом…

Зал явно заточен под несовершеннолетних, никакого намёка на разврат. И видны арки с выходами в другие залы. Аттракционы, сладости, батуты, газировка.

— Хотите газировки? — Подходит очередная официантка, разукрашенная как сказочная блядь.

— Виски, коньяк есть? — Спрашиваю с нажимом.

— Простите, господин, вы перепутали залы.

Как и треть присутствующих. Няньки с угрюмыми лицами и в полном напряге да гвардейцы, стоящие по стенам, как статуи. К некоторым пристаёт мелкота, предлагая пирожные и кидаясь ими в бедных офицеров.

Чуть ли и мне не прилетело. На сцену вышла уже целая группа артистов и разошлась в пляске и песнях. А гости всё прибывают. Объявляют новых принцев и принцесс.

Аплодирую демонстративно медленно и скалюсь.

Отошёл от Ярона подальше, чтоб не мешать ему клеить девок. Похоже, сладкие и раскованные барышни на балу мне уже не светят.

Спустя час вечеринка разгоняется на полную. И детвора рассасывается по всем доступным залам. Ярон на улицу, я за ним с няньками и гвардейцами. Плетёмся, как дебилы. Жру мороженное уже от злости, запиваю газированным соком. Льда попросил, насыпали ледяных зверушек. Они ещё и шевелятся.

Аттракционы под открытым небом — классика. Ярон клеит уже трёх малолетних шалав. Те ведут себя как раз, как взрослые уже и знающие. То одна за руку попытается взять, то другая бедром потрётся, то третья нагнётся там, где не обязательно. А мой парень что–то тупит. Повёл их на карусель, болтает со всеми тремя. Хотя стоит уже выбрать одну и засосать её где–нибудь в закуточке! Одна с большой грудью ничего, прямо в рот ему смотрит, целоваться хочет.

От безделья я стал к нянькам клеиться, выбирая молоденьких, красивых и не злых. Отвечают с любезностью, вежливо. И даже реагируют как надо на мои шутки. Но стоит позвать прогуляться, делаются серьёзными и отсекают все попытки:

— Простите, мне нужно смотреть за господином…

— Извините, адмирал, моя госпожа требует большого внимания…

Одна сероглазая стройная нянька сама пошутила пошло, губы стала кусать непроизвольно, раскраснелась вся. Её можно понять, я здесь самый красивый мужчина. Получив сигнал, тут же начал прощупывать почву. Сперва якобы случайно пальцем коснулся своим её нежной стороны запястья, затем за тугую талию ухватил, уводя с дороги бегущей детворы. С талии на бедро руку опустил, не оттолкнула. Только лишь по сторонам стыдливо озираться стала.

Отвёл чуть в сторонку, за лавочку. Её тринадцатилетний дурачок, сын высокого лорда, танцует неподалёку с семилетками, которых окучил бесячий аниматор.

Нянька встала за спинку высокую смирно, явно готовая на авантюру. Убедившись, что за нами не наблюдают, полез под подол платья сзади, и сразу между ягодиц ухватил под трусики. Девка ахнула едва слышно, на меня задом подалась, похоже, потеряв контроль. Палец под ткань сунул, и только вошёл одним в горячую и влажную лунку, Ярон окликнул.

Вынул резко, как пробку из бутылки, чуть ли не с характерным звуком. Нянька спешно поправила платье, на меня не глядя, удалилась.

— О чём разговаривали? — Спрашивает деловито, вставая на место няньки.

— Тс, — подставляю ему палец поперёк губ. — Где твои девчонки лучше скажи?

— Тупые и неинтересные, — выпалил.

— С доечками девка ничего.

— Селина? Шутишь? У неё в башке ветер завывает.

— Зачем тебе её мозг? Засосал бы да потискал за груди. Ну ты даёшь. Она на тебя так смотрела.

— Ну не знаю, такая пожалуется своему отцу и мне придётся на ней жениться.

Тяжело вам на Зэрдине. Бедные вы мои.

— Хорошо, ну и где твои обещанные бабы? Чумовая эпатажная вечеринка? — Посмеиваюсь. — Или пошли газировки бахнем, да спляшем с дебильными клоунами?

А те уже катают детвору на спинах, ползают, кувыркаются. Мелочёвка ржёт. Есть отдельная зона, где уличных артистов ногами пинают дети чуть постарше. Это у них там футбол. Ко мне уже несколько раз детки подходили, и деловито спрашивали, не встану ли я на четвереньки их покатать на своём горбу якобы корабле. Я ж адмирал!

— Есть одна идея, я договорюсь, — шепчет мне Ярон. — Но ты должен избавиться от моей невменяемой троюродной сестры.

Корнелию как раз из мелкого бассейна со светомузыкой достают уже сухую. И она на меня смотрит хищно! Не видела, забылась, а тут бац и вспомнила, чего это ей недостаёт!

Опускаюсь на корточки резко, прячась за лавку. Ярон за мной падает! Уползаем за куст. Я уже слышу, как топают эти зловещие каблучки.

— Руди, не прячься! Я знаю, что ты здесь! — Кричит капризно.

Вдоль стриженной стенки кустов уносимся, следом забегаем за карусель! Так–то я не впрягался быть нянькой Корнелии. Потом просто сострою из себя дурачка.

Окольными путями то в полутьме, то под всяким светом смываемся по улице через парк из хрустальных деревьев к другому крылу. До нас вскоре начинает доноситься другая музыка, более интересный ритм, от которого даже подрагивает кровь. И гам уже взрослых людей, гуляющих в украшенной зоне парка.

Остаётся пересечь волнистую канаву с бурлящим внизу морем. А тут гвардеец в красном мундире возникает непонятно откуда.

— Вам сюда нельзя! — Объявляет громко и выставляет угрожающе руку вперёд на меня.

— Я на клоуна похож, офицер? — Возмущаюсь. — Прибейте меня лучше, но я туда не вернусь.

— У вас нет приглашения, господин Робин, — заявляет, быстро же он меня вычислил. — Вы прикреплены к принцу Ярону, который ещё не достиг возраста, дозволяющего…

— Так! Что здесь такое? — Раздался за спиной гвардейца строгий женский голос.

Из–за спины показалась мясистая женщина среднего роста с рожей, как у свиньи, да ещё и со шнобелем курносым, стрижка под мальчика, вместо волос иглы белые, как у ежа. Сама перетянута в чёрные кожаные ремни, как гусеница. Полу–лифчик белый глянцевый арбузы к центру собирает, да так, что крупные ореолы частично видно. Внизу вроде микро–трусы, но из–за пуза непонятно, да и смотреть до омерзения не хочется. На широком поясе, обрамляющем это самое пузо, как у борцов сумо, за цепи прикреплены два подкаченных и загорелых раба–мужчины, стоящих на четвереньках, как собачонки. Они тоже в ремнях, и из задниц у них торчат чёрные и пушистые хвосты!

— Тётушка Лина⁈ — Ахнул Ярон, вылупив шары, и резко отвернулся сам!

Мдя, похоже, для него это даже больший сюрприз, чем для меня.

— Ой, ну как маленький, — простонала БДСМ–щица, закатывая глаза.

— Я, я лучше пойду! — Выдал принц и помчал прочь, похоже, в истерике.

— Бойся своих желаний, юноша, — произнесла тётушка Лина племяннику вслед и перевела свой доминирующий взгляд красно–карих глаз на меня. — Ну а ты, адмирал?

— А что я?– Попятился.

Сбоку стоит гвардеец, тихонько посмеивается.

— Может, я тоже лучше к детям? К нянькам, к клоунам. Газировочки попью, покатаю на горбу Корнелию, — затараторил.

— А ну замри, — рыкнула свиноматка и посмотрела на меня оценивающе. — Хм, так–то Аделина верно поступила, спрятав тебя от наших глаз. Такого сладенького гостя нельзя оставлять без внимания.

— Но у меня нет приглашения, и собственно ладно, — пытаюсь отмазаться, поглядывая на «пёсиков» с ужасом.

— Ты бы лучше не болтал, адмирал Руди Робин, а то дам сейчас команду «фас», — усмехнулась жирная тётка.

Быстро же она меня вычислила! У них–то процы работают, всё по желанию выводится, любая информация.

— Стою, молчу, — соглашаюсь не рыпаться.

— Ну вот, — говорит вдруг радостно. — Приглашение готово. Малыш, что скажешь?

Слава Великому Квазару, обращение не ко мне! Но всё равно передёрнуло.

— Всё верно, ваше высочество, — соглашается офицер и испаряется на глазах, успев подмигнуть мне.

— Не сопроводите даму, адмирал? — Закокетничала тётка, поднимая локоть.

Твою мать! Лучше бы я остался Корнелию развлекать, а не эту жирную свинью, которая, похоже, здесь хозяйка.

— Пожалуй, но меня смущают ваши «пёсики», нет, они меня пугают.

— Вот как? А ну сидеть! — Скомандовала резко, и я сам чуть не присел.

Оба мужичка опустили пятые точки, растопырив ляжки, как настоящие собаки.

— Дружить! — Последовала очередная команда, и оба завиляли задницами.

Закрываю лицо руками. Слышу, как отстёгивает их.

Сама цепляется под руку и довольно грубо тянет мой локоть.

Чего я там искал? Естественности? Вот, пожалуйста — свинка, любите, какую есть.

Оставляя рабов позади, госпожа Лина выходит на свет. И теперь я вижу гостей в парке, собравшихся за столиками всяких форматов, сидящих на диванчиках, стоящих или прогуливающихся. Их не так много, но они шокируют воображение.

Столь же раскованно и откровенно одетых людей я мог увидеть только на сцене порно–театра. Здесь нет прилично одетых, у любого что–то да оголено, у некоторых до неприличия близко к интимной зоне. Наряду с пестротой и несуразностью местами в причёсках, краске на лице, квантовых линзах в глазах и татуировках на теле, самые аппетитные и сексуальные части тела, вероятно, как считают сами обладатели, выставлены напоказ или подчёркнуты.

Как у баб, так и у мужиков. Он последних просто воротит.

А вот с дамочками… здесь уже есть на что полюбоваться.

Взгляд приковывает одиноко стоящая ко мне боком красотка, посасывающая сочными губами коктейль и задумчиво смотрящая вдаль в сторону моря. Платье состоит из голубых лент, которые едва стоячую грудь размера четвёртого прикрывают спереди, но не сбоку! И торчащие подкаченные булки, переходящие в аппетитные ляжки, тоже сбоку открыты. Ещё каблук высокий всё держит в тонусе. Талия тончайшая, каких в природе мало. Понимаю, что в такое тело ринн ввалено, как в целый флот. Но молоденькое лицо даёт надежду, что всё–таки много и натурального в ней.

И так здесь каждая вторая девка выглядит. Почему и люблю посещать отсталые миры, там всё проще понятнее. А у имперских модниц любая шмотка усиливает эффект и не щадит воображения. Что каблук, стройнящий ноги, что нано–колготки, утягивающие порой висящий зад, что бюстгальтер, собирающий по пузу сиськи.

Ещё одну приметил, эта уже с кавалером лет пятидесяти на вид молодящимся. А значит, ему биологических уже лет сто. Эта в платье с большими прозрачными областями, через которые можно легко убедиться, что белья на ней вообще нет. Вздёрнутые сиси второго размера в сочетании с задорной мордашкой так и манят.

Стараюсь не рассматривать экстравагантных девиц нагло. Это может оказаться очередная принцесса, которая в порошок сотрёт. Но взгляд так и притягивается то к округлости, то к выпуклости, то к губам, что член в себя просят. Я уже о ресницах не говорю, у некоторых они по три сантиметра, и прямые, и загнутые.

Подчеркнул, что никто не носит украшений, вообще никаких. Может, в целях безопасности, или чтоб не своровали.

На нас поначалу никто внимания не обращает. Вероятно, потому что мы вышли из не праздной зоны и стоим поодаль.

— Адмирал, с твоим неприлично целомудренным мундиром ты легко сойдёшь за потребителя, — заявляет вдруг с укором госпожа Лина, дав мне минутку осмотреться.

— Вы о чём? — Перевожу вновь внимание на хрюшку.

К счастью, она не самая здесь уродливая. Есть полуголая бабуля, страшная, что смерть. С телом, от вида которого блевотные спазмы чуть не застают врасплох.

— Может, хотя бы расстегнёшь китель, чтобы господа полюбовались, какой у меня новый кавалер, — выдаёт Лина и тянется расстёгивать мне пуговицы. — Что у тебя за конструкция, прошлый век.

Обычные пуговицы, дура. Отстраняюсь, не давая ей расстегнуть больше двух.

— Не стройте из себя паиньку, — наезжает на меня тут же. Глаза углями горят, вот же ведьма!

— Да я человек тут новый, неловко как–то, — тушуюсь и замечаю первое внимание со стороны! Сразу три мужика, смахивающих на геев на меня уставились!

— Ой, полно прибедняться, — посмеивается хрюшка. — Ты уже освоился, кстати, на удивление быстро. Думаешь, я не видела, как ты облюбовал одну милую крошку.

— Няньку–то?

— Ооо, милый. Это не нянька, и не прислуга. Это новая жена лорда Валентайна, он всегда ограждает её от впечатляющих мероприятий, оставляя с пасынком. Конечно, она с придурью, но очень привлекательна. Министр в ней души не чает, любит безмерно.

Упс! К уху потянулась и дальше уже зашептала:

— Не подумай чего зря, я совершенно случайно заметила, что ты вставил в неё палец.

Чуть не поперхнулся. Хер там случайно. Она наблюдала за мной объёмной камерой? Прямо под платье залетала⁈ Охренеть.

— И вы чего зря не подумайте, госпожа Лина. Это тоже вышло случайно, — парировал как мог.

— Охотно верю, пусть это останется нашей тайной, — заговорила ехидно. — Иначе лорд Валентайн очень расстроится.

— А она ему не скажет? — Встрепенулся, понимая, что министр при случае меня в пыль перетрёт, никакие связи не помогут. Особенно мои мимолётные.

— Да она слабоумная, кто ей поверит? — Посмеивается Лина и начинает дальше расстёгивать мой китель уже по–хозяйски, приговаривая: — у нашего Шестого принца Эдварда есть одно правило для всех гостей. Всё, что не закрыто, трогать можно. Но если это девочка, она должна коснуться первой. Понял?

Киваю. Всё, расстегнула. И полезла трогать мои кубики, а следом грудь. Нежная горячая ладонь чуть дрожит. Похоже, баба нервничает.

— Уффф, вот это торс, — говорит, продолжая гладить. По ощущениям, будто уже насилует. Едва скрываю отвращение.

— Не познакомишь, Лина? — Раздалось спасительное.

О чудо! Подошла дамочка в голубом платье из широких лент со свободно болтающимися сиськами под ними, которая мне и приглянулась первой. Стрижка — светлое каре, между локонами палочки хрустальные свисают, будто башка — это люстра. Личико милое, бровки прямые и широкие добавляют блядского очарования, а глаза с густыми ресницами ещё и слепят. Ростом на каблуке чуть ниже меня.

Странное ощущение сразу возникло с её рвением. Будто такие одинокие дамочки не прочь слететься на свежее мясо.

— Моя дочь Маргарита Зэр–Зэрар, прямая внучка императора, — представила свинка девицу. — А это самый настоящий боевой адмирал Руди Робин.

Так! Выходит, свинка — целая принцесса. Дочь императора и сестра хозяина бала Эдварда. Вот почему у неё такой визуальный доступ. Да она, похоже, и трахающихся в туалете спалит легко, да глянет, как там входит и выходит, увеличив при необходимости до микрона.

Поклонился головой. Мне уже рассказали, что на балу на колено падать не нужно. А очень хочется, чтобы посмотреть, как там у дочки между ног оформлено.

— Рад знакомству, — добавил браво.

Свинка посмеивается, глядя на реакцию Маргариты.

— Странно приятные ощущения, — выпалила пассия с задумчивостью, рассматривая меня эротично. — Человек из–за кордона. Не просто выживший, а закалённый в боях. Настоящий, мужественный герой.

— Что вы, принцесса, не стоит меня перехваливать.

— Мммм, ещё и скромный, — прокомментировала и потянула руку к моему животу.

Касание! Всё, теперь можно и её трогать. От этой мысли уже поднапрягшийся член запросился наружу.

— Настоящий, — ахнула и отшатнулась.

Конечно, никаких технологий. Всё своё.

— Маааам, — простонала Маргарита капризно.

— Ой, да цепляйся, — предложила свинка, будто она уже моя хозяйка. — А то я боюсь, что одной мне с ним не справиться.

Маргарита живенько пристроилась с другой стороны и подцепилась за локоть.

— Ну что, кобыла, покажем ему все прелести бала Эдварда? — Выдала свинка, обращаясь к дочке, и меня потянули в странный зал!