Бесшумная буря

Глава 40

Ши'Хар вернулись на следующее утро, менее чем через двадцать четыре часа после нападения.

Явились пять хранителей знаний, по одному на каждую из пяти рощ: Листриус, представлявший Рощу Иллэниэл; Тиллмэйриас — от Рощи Прэйсиан; Го́лдин — от Рощи Сэнтир; Тэ́ймар — от рощи Гэйлин; и Марэ́лтас — от рощи Мордан. Лираллианта шла среди них, неся большой деревянный футляр.

У них не было ни сопровождения, ни свиты, ни охраны, ни каких-либо иных спутников. Такова была специфическая особенность их расы. Там, где человеческий представитель мог бы потребовать защиты, Ши'Хар просто не утруждали себя. Их дети, даже хранители знаний, были просто недостаточно важны. Детей они могли заменить — лишь деревья, старейшины, заслуживали настоящей защиты.

Тирион встретил их перед главным домом, и все люди, жившие в сообществе, которое они теперь звали Албамарлом, стояли вместе с ним.

— Я вижу, вы вернулись без своих солдат, — коротко сказал он им.

Лираллианта подошла к нему, протягивая футляр, в то время как Листриус сказал:

— Пять рощ пришли к согласию.

— Что вы решили? — спросил Тирион.

— Ваша раса — разумна, обладает сознанием, и заслуживает уважения. Наши прошлые действия несли вам вред. Отныне к человечеству будут относиться с тем же уважением, которое пять рощ проявляют друг к другу, а вы будете считаться частью Рощи Иллэниэл… если, конечно, согласитесь, — формально сказал Листриус.

Листриус и Лираллианта открыли футляр, показав лежавшую внутри чёрную табличку. Тирион мог бы подумать, что та была сделана из камня, но его магический взор показал ему мелкие, почти невидимые волокна эйлен'тирал, из которых состоял этот предмет. Табличка была плотно покрыта шестиугольными символами эроллис. Будучи нанесённым на плоскую табличку, соглашение было написано с использованием лишь двух из шести осей — прошлого объективного, переходящего к будущему объективному. Эта форма письма была практичнее обычных трёхмерных, похожих на скульптуры документов, использовавших все шесть обычных осей.

— А где остальное? — спросил Тирион, коротко пробежавшись по табличке взглядом.

Брови Листриуса на миг взметнулись вверх. Ши'Хар не ожидал, что человек будет настолько знаком с их письменностью.

— Этот документ содержит всю практическую информацию, но мы действительно составляем более формальный документ, который будет содержать личные и субъективные элементы, для потомков.

— Мне понадобится день, чтобы внимательно это прочитать, прежде чем я подпишу, — ответил Тирион. — И я также захочу увидеть конечный, полный документ, когда он будет закончен.

— На это могут уйти месяцы, — проинформировал его Листриус.

— Тем не менее, я хочу его увидеть, — бестактно сказал Тирион. — Чтобы убедиться в том, что дополнительная информация точна, даже если она не выполняет никакой важной функции.

Ши'Хар ушли вскоре после обмена, а Тирион удалился в свою спальню с табличкой Ши'Хар. Лираллианта пошла с ним. Она больше не казалась раздражённой, но Кэйт всё равно бросила на неё сочувственный взгляд. Ей было очевидно, что Лираллианте нужна была какая-то поддержка в том, что предстояло ей через несколько дней, но Тирион был слишком занят своими собственными заботами, чтобы это заметить.

Кэйт оставила их одних, надеясь, что он поймёт намёк.

— Прочитай мне вот эту часть, — сказал Тирион, указывая на одну из частей текста.

— Все люди, которых в данный момент держат Ши'Хар, будут отпущены, — послушно прочитала она. — Ты бы и сам мог это прочитать, — упрекнула она его.

— Просто хотел убедиться, что я правильно понял, — ответил он. — Иногда я упускаю некоторые нюансы. Значит ли это, что они собираются отпустить всех людей из рабских лагерей?

Лираллианта кивнула.

Тирион пожевал губу:

— Так не пойдёт.

— Я думала, что эта часть тебя порадует.

— Как думаешь, что случится, если они выпустят десятки тысяч больных на голову магов? — спросил он. — Они по численности превосходят всю популяцию Колна и Дэрхама, и они понятия не имеют, как себя вести в цивилизованном обществе. «Нормальная» человеческая популяция будет захвачена, замучена, изнасилована и скорее всего порабощена.

— Разве они не будут тебе подчиняться? — ответила она.

— Без ошейников они никому не будут подчиняться. Даже я не могу надеяться контролировать такое число людей с помощью одного только устрашения.

— Тогда какие изменения ты бы внёс?

— Ваш народ создал эту проблему, — сказал он ей. — Им придётся поддерживать работу рабских городов. Даже будь они цивилизованными, у меня просто не было бы возможности кормить популяцию такого размера. Ши'Хар придётся продолжать их поддерживать.

— Тогда ничего не изменится, — заметила она.

— Мы построим город, здесь, — объяснил он. — Я буду каждый год обходить рабские города, и выбирать некоторых жителей для освобождения и переселения. Со временем мы сможем отстроиться, и принять больше людей. А пока Ши'Хар придётся позаботиться о том, чтобы их популяция рабов не росла… никакого размножения, никаких больше детских загонов.

— И сколько времени это займёт?

— Могу предположить, что моей жизни на это не хватит, — ответил он, сжав губы. — Некоторые из них, наверное, умрут до того, как мы до них доберёмся.

Его взгляд зацепился за что-то в выражении её лица.

— О чём думаешь? — спросил он ей. — У тебя такой вид, будто кто-то украл твою собаку.

— Не важно.

Вспомнив о том, что сказала ему вчера Кэйт, он снова заговорил:

— Прости за вчерашнее. Я был расстроен, и мои слова были грубыми. Ты волнуешься о том, как будешь принимать лошти?

Она кивнула:

— Частично. Я больше озабочена тем, что случится с тобой в моё отсутствие.

— Когда ты вернёшься, я буду здесь, — сказал он, подбадривая её. — Позволь будущему самому о себе позаботиться.

Лираллианта засмеялась:

— Но это же и есть долг Илл… — Она внезапно замолчала.

— Долг Иллэниэлов? — сказал он, завершая её предложение, и превращая его в вопрос. — Что это значит?

— Просто поговорка, — сухо ответила она. — Моя роща известна тем, что будущее её заботит больше остальных.

— Нет, ты сказала «долг», а это подразумевает нечто большее, чем просто обобщение, — возразил он. — Что ты имела ввиду?

— Мне не позволено об этом говорить, — призналась она, перестав притворяться.

У Тириона был живой ум, и несколько вещей сразу же сложились в общую картину.

— Вчерашняя битва — то, как сражались Крайтэки Иллэниэлов… как им удавалось уклоняться от такого большого числа атак? — спросил он.

Она не ответила.

— Это же и есть дар Иллэниэлов, верно? — буравил он её своим взглядом.

Лираллианта кивнула, но ничего не сказала.

— И другие рощи об этом знают?

Она снова кивнула.

— Но мне ты сказать не можешь. Это не кажется осмысленным, учитывая то, что мы вот-вот присоединимся к Роще Иллэниэл, согласно этому соглашению, — отреагировал он.

— Давай поговорим о чём-то другом, Любовь моя, — ответила она.

Фрустрированный, он зарычал, но когда она подалась вперёд, чтобы поцеловать его, Тирион расслабился. «Нет смысла портить из-за этого вечер», — подумал он. «К тому же, я выяснил больше её тайн, чем она осознаёт». Внутренне улыбаясь, он снова поцеловал её, встав на ноги, и подняв её на руки, прежде чем бросить её на кровать.

— Ох! — воскликнула она от испуга.

Тирион медленно пошёл вперёд, на его лице играло хищное выражение:

— Не пытайся сбежать, — сказал он ей с деланной серьёзностью.

— Я и мечтать не смела, — хитро сказала она.

Три дня спустя был подписан исправленный договор, и первое соглашение между человечеством и Ши'Хар стало формальным. Ты было серьёзное мероприятие, которое, быть может, следовало отпраздновать с фанфарами и церемониалом, но маленькое сообщество Албамарла удовлетворилось лишь ужином покрупнее обычного. Представители Ши'Хар задержались достаточно, чтобы услышать, как Тирион играл на цистре, но вскоре после этого вернулись в свои рощи.

В общем и целом событие было неожиданно неброским, несмотря на его важность в истории как человечества, так и Ши'Хар.

Лираллианта должна была принять лошти на следующий день, поэтому тем вечером Кэйт оставила её и Тириона наедине, вызвавшись поспать в другой спальне, с Лэйлой.

Однако в предрассветных часах утра Тирион встал, оставив Лираллианту спать в одиночестве. Когда он вошёл в общежитие, и подошёл к одной конкретной двери, ещё было темно. Постучав, он обнаружил, что Эмма не спала, ожидая его. Она была одета, а Раян сидел рядом с ней на кровати.

— Вы готовы? — спросил он, хотя это и так было очевидно.

— Да, Отец, — ответили они вместе.

Покинув общежитие, троица пошла к одному из неповреждённых складов. Внутри они спустились по ступеням в тёмную комнату, полную запахов плесени и прохладной земли… погреб, где хранили еду. Подойдя к дальней стене, они встали, образовав маленький круг.

— Не позволяй ей погружаться слишком глубоко, — предостерёг он Раяна.

— Я буду в порядке, Отец, — заметила Эмма. — Просто позаботься о том, чтобы я следовала по правильному пути.

Несколько секунд спустя её взгляд устремился вдаль, а земляная стена перед ними раскрылась, явив тёмный проход.

Все трое вошли, и почва закрылась позади них. Туннель простирался вперёд лишь на тридцать футов, но по ходу их движения он двигался вместе с ним, раскрываясь впереди, и закрываясь позади. Чем дальше они шли, тем глубже он становился, а Тирион не отрывал своего магического взора от земли над ними, отмечая их путь.

— Тут немного влево, — сказал он Раяну, отдавая очередной приказ сыну, на ходу державшему Эмму за руку. Раян безмолвно передал эту информацию сестре, и туннель начал забирать влево, огибая один из массивных корней деревьев богов.

— Ты уверен, что они нас не обнаружат? — в десятый раз спросил Раян.

— Нет, — сказал Тирион, — ты же не чувствуешь, будто что-то происходит?

Раян покачал головой. Что бы Эмма ни делала, оно, похоже, не поддавалось обнаружению. Земля двигалась будто сама по себе.

— Она хитрая, — похвалил Тирион. — Не думаю, что кто-то снаружи сможет почувствовать пустоту, в которой мы сейчас находимся.

— А я — чувствую, — сказал Раян.

— Потому что мы находимся внутри, — отозвался Тирион. — Я слышу, как земля говорит с ней. Она, или оно, говорит, что здесь ничего нет — ничего кроме земли. Думаю, будь мы на поверхности, мы бы даже не узнали, что здесь есть проход.

— Надеюсь, — сказал его сын.

Так они и шли ещё час, двигаясь медленно, избегая больших корней деревьев Рощи Иллэниэл, пока Тирион наконец не сказал им остановиться:

— Вот оно.

Раян сжал руку Эммы, общаясь с ней разум к разуму — минуту спустя она моргнула, выйдя из своего похожего на транс состояния. Тирион подошёл к нему с другой стороны, и взялся за его левую руку:

— Сосредоточьте своё внимание над нами, — сказал он им. — Будьте наготове.

Глаза Эммы снова остекленели, и лицо Тириона приобрело схожее выражение. Ему было труднее, поскольку голос, который он искал, был дальше, приглушённый тяжёлым слоем земли над ними. Тем не менее, Тирион нашёл его, и скоро его разум плыл вместе с ветром.

В жилище Лираллианты, высоко над ними, тяжёлый плод с тёмной кожурой свисал с ветки над её постелью. По виду он почти не отличался от кялмуса, который можно было найти где угодно, но был плотнее, и обладал иным цветом. В ветвь ударил внезапный бриз.

Ветер был недостаточно сильным, чтобы повредить ветви, но внутри него был более тонкий порыв воздуха, двигавшийся гораздо быстрее, и обладавший бритвенной остротой. Он аккуратно рассёк черенок, удерживавший имевший пурпурный оттенок плод на месте, и тот начал падать.

Очередной порыв ветра подхватил плод, и на миг приподнял его, мягко послав его падать в сторону, чтобы тот упал не на кровать, а вылетел из жилища, падая вниз, к далёкой земле. Несколько секунд плод набирал скорость, прежде чем воздух снова стал странно двигаться, дуя снизу вверх, замедляя его снижение. Когда плод наконец коснулся земли, это случилось настолько мягко, что произошло почти беззвучно.

Земля благодарно приняла его, и тёмная почва поглотила плод, не оставив ни следа в том месте, где он пролежал короткий миг. Лошти исчез.

В тёмной каверне, внизу, плод появился из земли, и аккуратно упал в подставленные руки Тириона. Раскрыв лежавший рядом шерстяной мешок, он вынул покрытую странной резьбой деревянную шкатулку. У той была крышка на петлях, которую он проворно открыл. Внутри шкатулка была выложена бархатом.

Положив в неё лошти, Тирион вновь закрыл шкатулку, и, приложив крошечное усилие воли, привёл в действие вырезанные на её деревянной поверхности чары стазиса. Внутри время остановилось, поймав лошти в вечно неподвижном мгновении.

Полтора часа спустя он тихо забрался обратно в кровать, осторожно, чтобы не потревожить тело спавшей Лираллианты. Тирион лежал в кровати, обдумывая свои недавние действия. Эмму и Раяна он послал обратно в кровати, прежде чем спрятать лошти. Никто не найдёт его, у крытого в глубоком, тайном месте в земле.

Там он и будет ждать, пока Тирион не будет готов.

Тирион лежал в кровати рядом со своей возлюбленной из Ши'Хар, не в силах заснуть — и улыбался в темноте.