Черное солнце, желтый песок

Глава 3

Редакция "Центр Плюс Санкт-Петербург" располагалась в старинном здании, находившемся в сравнительно тихом районе города. Вход в него открывался с улицы Егорова. Над двойными входными дверями название редакции было выгравировано на стеклянной фрамуге в виде восходящего солнца. Обе секретарши улыбнулись Марату, когда он вышел из лифта в приемную редакционного отдела на третьем этаже. Секретарши и оператор АТС сидели за длинным изогнутым столом из темного дерева, окруженным комнатными растениями. Одна из девушек держала желтую записку между вторым и третьим пальцами, положив локоть на гладкую поверхность стола.

- К тебе посетитель, - прозвенела она Марату и кивнула в сторону отдела новостей. - Некий господин Кулиев.

Марат непроизвольно съежился от ее неправильного произношения и посмотрел через стеклянную стену на территорию отдела новостей, где ряд столов из - за полуоткрытых штор виднелся в своеобразном сумраке. Рустем Кулиев сидел со шляпой на коленях рядом со столом Марата.

- Как долго он там пробыл? - спросил он, не сводя глаз со старика. Секретарша посмотрела мимо него на часы над дверями лифта.

- Почти час.

- Господи.

Он взял желтую записку со стола, увидел, что это от Даны, и вошел в редакцию. Когда до него донесся шум телефонов и компьютеров, он снова взглянул на записку в своей руке и заметил, что номер обратного звонка не был кабинетом Даны в ее колледже, где она преподавала или ее квартирой. Где, черт возьми, она могла остановиться на достаточно долгий срок, чтобы оставить ему этот номер? Он подумал о своих двух выходных, начиная с завтрашнего дня, и подумал, сможет ли он провести некоторое время со своей давней пассией Зоей. Она сказала ему, что, возможно, ее супруг Файзулла уедет из города на выходные. Он позвонит ей после разговора с Кулиевым. Пока он пробирался через лабиринт столов и шкафов, он поймал на себе взгляд редактора городских новостей, смотревшего на него с дальней стороны помещения. Дмитриев поднял брови, посмотрел на Кулиева, а затем снова на Марата. Марат проигнорировал его и сунул желтый листок в карман летнего плаща.

- Рустем, как поживаешь, друг мой? - Марат улыбнулся и протянул руку коротышке.

Кулиев встал, тоже улыбнулся и пожал Марату руку.

- Ничего. ничего. А ты?

- Ну что ж. Я слишком много работаю, но это не имеет значения. Я становлюсь богаче с каждым днем, - это было невеселое подшучивание Громова. Они оба рассмеялись.

Кулиев откинул голову назад и сказал: "А-а-а, эбб". Марат знал, что Дмитриев наблюдает за ними, и он увидел, как пара других репортеров осторожно отвели глаза, когда он посмотрел через комнату.

- Садись, садись, Рустем. Это было так давно. Ты должен был сначала позвонить мне на мобилу. Я опять опоздал.

- Ничего особенного. Это нормально. Это не то же самое без твоего отца, а? Ну кто ожидает, что все останется по-прежнему? Один человек уходит, другой продолжает идти. - старик улыбнулся.

- Как Эльвира? - Марат взял со стола пачку "Кэмела" и предложил одну Кулиеву. Старик благодарно кивнул и взял сигарету, наклонившись вперед, когда Марат зажег ее для него. Он откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и положил фетровую шляпу на колено. Марат тоже успокоился, смирившись с нудным визитом, который ему придется вынести, прежде чем старик соберется рассказать, зачем он пришел к нему.

- О, довольно хорошо. Она сильная, но у нее катаракта. - Он прищурился и рукой, в которой он держал сигарету, он помахал в воздухе перед собой, как будто вытирал что-то с окна. - Ее глаза мутнеют, и она ощупывает все вокруг. Она идет к своей знакомой знахарке и получает чертов травяной чай или что-то в этом роде. Я говорю - черт возьми, иди к врачу. Мы цивилизованные люди, у нас есть средства это позволить. Сходи к настоящему врачу. Но она каждый раз возвращается к знахарке. Старая ведьма дает ей листья кактуса и говорит, чтобы она спала с ним на глазах. Черт возьми. - Он покачал головой и сделал затяжку.

Громов внимательно слушал его. На Кулиеве был коричневый костюм в тонкую полоску с белой рубашкой и без галстука. Костюм был дорогим, но мешковатым, и с небольшого расстояния он выглядел потрепанным. Марат знал, что старик сам верил в народную медицину, но теперь он жил в крупном современном городе, и Кулиев знал, что думают образованные люди о таких вещах. Его манеры были безупречны, и он мог болтать так бесконечно. Он немного прибавил в весе с тех пор, как Марат видел его в последний раз, но все еще носил волосы, смазанные гелем. Марат уловил запах дешевого аромата, когда они пожимали друг другу руки.

Рустем Кулиев был одним из представителей казахского преступного мира и продолжателем дела своего отца. Много лет назад он был крупным человеком в наркобизнесе в Средней Азии, и его участие в контрабанде наркотиков в прилегающие к казахской границе регионы России было хорошо известно. Но на его пути был старший Громов, с его нюхом на большую историю, который обнаружил, что нефтяной бизнес мамы и папы Кулиева в России был всего лишь входной дверью для организации, которая простиралась до казахской границы, до Киргизии, Бишкека, Ташкента, Душанбе, Ашхабада и, наконец, к маковым полям Таджикистана и Афганистана. Из своей московской резиденции Рустем Кулиев контролировал многомиллиардный наркотический трубопровод из Средней Азии. Давид Громов был репортером-расследователем слишком долго, чтобы невинно передать свою информацию в Службу по борьбе с наркотиками. На последних этапах его расследования он привлек агента ФСБ, который имел полномочия заключать сделки независимо от официальных каналов спецслужбы. Они послали сообщение Кулиеву, что хотят встретиться. Воскресным днем в тихом кафе на окраине Москвы четверо мужчин (Кулиев привел с собой "кузена") выложили свои карты на стол. ФСБ хотело, чтобы Кулиев предоставил им достаточно информации о своих среднеазиатских коллегах, действовавших за пределами России, чтобы при помощи местных властей арестовать их. Они были готовы заключить соглашение: Кулиеву дадут три недели, чтобы привести в порядок свои дела и предоставить им информацию. ФСБ будет смотреть в другую сторону в течение этого времени, пока Кулиев создаст комфортное гнездышко для своей старости. По истечении трех недель ФСБ закончит операцию, но на Кулиева никто не обратит внимания. Ему не придется отсидеть ни одного дня в тюрьме или даже давать показания во время последующих судебных процессов. Он может исчезнуть из поля зрения. Однако если его когда-нибудь снова поймают на этом деле, ФСБ забудет о его благосклонности, и он станет честной добычей. Рустему Кулиеву тогда было чуть за пятьдесят. Он не был глупым человеком. У него было три сына и дочь. Он заключил сделку, и он выжил, и по его собственной шкале ценностей это было то, что имело значение. Его состояние было значительным, и он работал с людьми, которые делали для него хорошие инвестиции. Он залег на дно и никогда не забывал об одолжении, которое оказал ему отец Марата. Давид Громов после этого стал самым информированным репортером в Казахстане. И он тоже держал рот на замке.

Итак, Кулиев сидел теперь с Маратом, и они говорили о выборах в городскую думу. Марату захотелось выпить чашечку кофе. Рустем выкурил еще одну сигарету "Кэмел". Были некоторые мелочи, связанные с выборами, которые не нравились Кулиеву. Чертовы политики. Им нельзя доверять. Он сделал несколько предсказаний о том, как все обернется. Марат слушал и смеялся про себя, когда снова заметил, что Дмитриев наблюдает за ними. Старик не появлялся уже много лет, и Марат знал, что Дмитриев почуял в нем зачатки хорошего материала. Внезапно Кулиев остановился.

- Послушай, - сказал он.

Он приподнял правое плечо и, прищурившись, склонил голову набок.

- У меня для тебя есть некоторые вещи. Несколько интересных вопросов. Это хорошее место для разговора?

- А ты как думаешь?

- В 'Старбаксе' хороший кофе.

- Да. Я тоже так думаю. - сказал Марат, взял сигареты и сунул их в карман плаща вместе с желтой телефонной запиской. - Давай выпьем по чашечке.

Двое мужчин встали и прошли мимо нескольких столов к главному проходу, ведущему из отдела новостей. У лифта Марат сказал секретарше, которая передала ему записку, что вернется только после обеда. Она записала это в журнал.

- Я позвоню, - Марат посмотрела на нее.

- Конечно, - цинично ответила она.

Пока они ждали лифта. Кулиев улыбнулся журналисткам, которые привыкли, чтобы им улыбались.

Кофейня "Старбакс" находилась всего в квартале от входа в здание редакции. Она была открыта несколько лет назад и создана в современном стиле, в основном из хрома и стекла, с закругленными углами вместо прямых. Она стояла на углу и была открыта двадцать четыре часа в сутки. Когда Марат и Кулиев вошли в парадную дверь, одинокий продавец стоял за прилавком, складывая шоколад и пирожные на прилавок. Они заняли маленький столик рядом с окнами, и Марат подал знак официантке, что им захотелось два кофе, которые девушка тут же принесла в отрешенном молчании.

Из маленькой пластиковой емкости, стоявшей на его блюдце, Кулиев наливал сливки в кофе, пока тот не стал цвета его бежевой рубашки, и не спеша размешивал, глядя в окно.

- Будет душно, как в степи, а потом пойдет дождь, - сказал он.

- Не сомневаюсь, - небрежно кивнул Марат и подул на свой кофе. Было бы ошибкой казаться встревоженным. Он тоже выглянул в окно и задумался, какую информацию мог бы дать ему этот старик. Что бы тот ни имел в виду, это было либо малоинтересно, либо настолько сенсационно, что он доверил бы информацию только тому, кого хорошо знал. Газета, в которой работал Марат, была скандальной и принадлежала к пулу 'желтой прессы'.

Наконец Кулиев сказал:

- Я не мог бы работать в таком месте, как это. Слишком шумно и много людей, самых разных.

Он посмотрел на Марата и отхлебнул мутного кофе.

- У меня есть несколько ребят, которые много путешествуют по своей работе, - медленно начал он. - Они ездят туда-сюда в Казахстан, а оттуда на юг вглубь Средней Азии.

Он помахал открытой ладонью над своей чашкой, чтобы обозначить общее.

- Они знают многих людей в этих местах, и они слышат много новостей. Некоторые из них являются хорошей информацией, некоторые из них не столь важны. - Он улыбнулся. - То, что я слышу в последнее время, я думаю, довольно интересно, и я думаю про себя, что, возможно, Марат Громов тоже хотел бы это услышать.

Старик отпил кофе.

- Два парня, которых я знаю, были в Бишкеке, осматривали окрестности. - медленно сказал Кулиев, промокая губы салфеткой. - Кое-какие дела, кое-какие каникулы. Я бы не поехал туда без отпуска. Однажды я был в Бишкеке и был так несчастен, что думал, что у меня лихорадка. Но это было не так. Мне было просто жарко. Я никогда не остывал. Я все время потел, как шлюха. Эти душные южные ночи. Ты не можешь спать по ночам. Просто нет воздуха. Дышать нечем, кроме гнусных комаров. Этим ребятам тоже это надоело, поэтому они отправились в Алматы, чтобы провести там некоторое время. Они немного пьют, любят ходить в гости и вскоре они услышали очень интересные вещи.

Кулиев еще отхлебнул кофе, с сожалением посмотрел на "Кэмел" и знак, запрещавший курение в помещении кафе и продолжил:

- Ну, ты же знаешь историю современного Казахстана. Недовольство русскоязычного меньшинства и все такое. Казахский национализм. Это старые проблемы. Северный Казахстан в основном населен русскими. Мои источники говорят мне, что на севере страны сегодня существует радикальная подпольная организация, которая становится все более сильной. Она называется 'Революционное Контактное Объединение' или РКО. − Кулиев слабо улыбнулся аббревиатуре, - Говорят, речь идет именно о правах русскоязычного меньшинства. Речь идет о получении среднего и высшего образования на русском языке, но местные ребята говорят мне, что это только айсберг. Они говорят, что РКО получает свои деньги от некоторых богатых бизнесменов в Казахстане, а также из российских источников. Кустанай, Петропавловск, Павлодар находятся не так уж далеко от столицы. В наши дни это оживленные города, и полиция не может контролировать все, в том числе из-за коррупции. Ящики из России с надписью "Полиамин" - это что-то для нефтяных месторождений, не так ли? Или что-то для использования на нефтеперерабатывающих заводах. Мои ребята говорят, что в ящиках не всегда химия. В течение долгого времени РКО получали оружие из России через северную границу Казахстана. В Павлодаре и Петропавловске сейчас живет большое количество недовольных. Не такие, как радикалы, а те, у кого есть образование, кто сидит в кондиционированных офисах и залах заседаний промышленных компаний. Эти люди серьезно относятся к делу и у них есть больше, чтобы помочь их делу, чем только храбрые вооруженные боевики. Мои информаторы в Павлодаре слышали, что в России есть очень умело организованная группа, которая поддерживает РКО. Конечно, они находятся в подполье. Их штаб-квартира находится здесь, в Питере и ими управляет сильная рука по имени Павел. Это все, что о нем известно: Павел. В Казахстане о нем ходят легенды. - Кулиев поднял плечи и пожал губами. - Люди любят легенды.

Официантка появилась у его локтя и налила им обоим еще кофе. Она заменила пустую пластиковую упаковку из-под сливок на полную и ушла. Кулиев снова налил сливки в свой стакан кофе и небрежно помешивал его, щурясь на залитую солнцем улицу. Его ложка звякнула о край чашки. Он намеренно не торопился. Марат автоматически достал из пачки еще одну сигарету. Это была его третья. Он пообещал себе, что не выкурит больше двух сигарет до обеда, если вообще выкурит, но теперь ему было все равно. Кулиев вел к чему-то неприятному. Старик положил ложку рядом с чашкой на блюдце.

- У этого Павла есть женщина, такая же известная в определенных кругах, как и он. Люди называют ее Луиза. Эти двое уже кое-что сделали. Они дергают за ниточки. Они организовали хакерские похищения денег с банковских счетов и контрабандную сеть, которой можно позавидовать. Они очень умны, очень хорошо справляются, используя разнообразные прикрытия. Они всегда являются организаторами и никогда сами не участвовали в этих вещах. Но все со временем меняется. Эти двое стали слишком проблемными для казахской полиции. Казахское правительство уже давно напустило КНБ на их след. Долгое время ФСБ шныряло здесь в Питере по той же причине. Как ты знаешь, в рамках ОДКБ возможно сотрудничество спецслужб двух стран. А вот еще один факт. Несколько дней назад в Актау произошло похищение. Одного крупного российского нефтяника похитили из ночного клуба рядом с отелем, где он жил, и на следующее утро его нашли на берегу Каспия в тридцати километрах от города, очень мертвого, раздутого и покрытого медузами. На его животе, - Кулиев положил два пальца на жилетку, - была нанесена надпись 'РКО'. Казахское правительство, узнав об этом, взрывается. "Черт возьми, - говорят они, - эти люди финансируются из России, и они убивают здесь, на нашей территории. Это дестабилизирует ситуацию в стране. Следует остановить приток денег в это РКО, иначе ситуация станет очень сложной". Поэтому российские власти помогают казахским коллегам и ФСБ роет землю здесь.

Марат слышал о похищении-убийстве. Он знал о подпольных экстремистских организациях, о боевиках. Такие вещи, как это, как сказал Рустем, они были частью казахской жизни последних лет. Но старик вел к чему-то определенному, и желудок Марата начал скручиваться от дурного предчувствия. Кулиев пристально смотрел в свою чашку.

- На решение этой проблемы Москва подключила еще и наемных убийц. Его прозвище 'Кореец Чен'. Ребята говорят, что этот человек хороший профи и большую часть своей охоты провел в Азии. Из-за ситуации с инвестициями в казахскую нефть Россия не хочет, чтобы что-то вышло из-под контроля. Они не желают никаких проблем. Этот человек, по их мнению, решит проблему. - Кулиев отодвинул чашку с кофе и переплел пальцы вместе перед собой на столе. Его голос стал мягче, в нем зазвучало сочувствие. - Ребята сказали мне, что Павел настолько глубоко увяз, что для спецслужб по обе стороны границы он оставил слишком много следов. Но я боюсь, мой мальчик, что это не то же самое, что с его женщиной Луизой. Она была слишком смелой, слишком порывистой, слишком многим доверяла. Говорят, у Корейца Чена есть зацепки, и это только вопрос времени. Может быть, она не знает всей истории об этом появившемся на сцене ликвидаторе. Может быть, ей нужно знать все, что я слышал от ребят. Это довольно свежая информация.

Наступила тишина. Марат не мог поверить своим глазам, глядя на пальцы Кулиева, темные, обтянутые морщинистой кожей и щеголявшие бриллиантовым кольцом, таким безвкусным, что большинству людей было бы стыдно его носить. Марат не хотел неправильно истолковать сообщение. Он разыгрывал невинность, хотя подобное обличье, как он знал, сразу же станет очевидным для матерого волка Кулиева. Он также знал, что в обычае старика подходить к таким вещам уклончиво.

- Это подсказка для чего-то, что я можно будет поместить на первой странице? Получу ли я что-то больше?

Он хотел, чтобы это было зафиксировано, произнесено. Кулиев уже многое рассказал ему. Он мог бы рассказать ему больше. С небрежным видом безразличия. Кулиев окинул взглядом немногочисленных посетителей кафе, затем снова посмотрел на Марата.

- Я подумал, может быть, ты сможешь передать ей эту информацию. Ты тоже многих знаешь.

На этот раз горло Марата сжалось, когда он заговорил.

- Эта женщина знает, что делать с этой информацией? В таком случае я собираюсь высунуть свою шею. - сказал Громов, произнеся эти слова, о которых он жалел.

Он знал, что именно это и делал старик, и это даже не было его заботой. Глаза Кулиева стали пустыми и лишенными притворства. На его лице появилось выражение серьезности, и Марат понял, что с недомолвками покончено.

- Этот Чен прилетел в аэропорт 'Пулково' позапрошлой ночью. Она этого не знает. В течение последних нескольких дней она общалась с людьми, с которыми ей не следовало разговаривать, потому что они мелкие головорезы, шестерки. Они сдадут ее, если попадут в руки питерского ФСБ или просто получат определенную сумму через третьих лиц. Им на это наплевать. Она в отчаянии и забывает быть осторожной. Если она будет продолжать в том же духе, то продержится не больше нескольких дней. Сейчас она очень опасный объект.

Кулиев остановился. В уголках его старых глаз залегли глубокие морщины.

- Мне нужно сказать тебе, что они следят за тобой тоже.

Громов был ошеломлен. Что, черт возьми, происходит? Внезапно желтый клочок бумаги в кармане его пиджака приобрел огромное значение. Он подумал, как, должно быть, прав Кулиев насчет отчаяния Даны. Должно быть, она была на грани паники, раз оставила номер телефона секретарше в офисе. По мере того, как масштаб происходящего погружался в него, это отражалось на его лице. Кулиев с интересом наблюдал за ним, затем протянул руку и схватил Марата за запястье.

- Послушай, мой мальчик. Я помню твоего отца. Если я смогу помочь, позвони мне.

Взяв с подоконника шляпу, старик встал и положил на стол деньги за кофе. Он поколебался мгновение, а затем ушел.