Черное солнце, желтый песок

Глава 18

Когда Марат подъехал к КПП, он расплатился с водителем и взяв сумки, позвонил по данному Даной телефону.

- Вас слушают, - раздался глухой голос в трубке.

- Это Громов. - Марат перекинул сумку через плечо.

- Ну и что?

- Марат Громов. Самовар. Самовар, понимаете?

На другом конце воцарилась тишина. Наконец после некоторой паузы тот же глухой голос произнес:

- Вы где?

- Здесь на КПП, рядом.

- Подойдите и станьте напротив. Я вам сейчас выпишу пропуск.

Через несколько минут из здания аэропорта вышел среднего роста широкоплечий человек в камуфляжной форме. На его плечи был накинут плащ-дождевик, защищавший его от уже начавшего заметно слабеть дождя. Он подошел к шлагбауму и сделал приглашающий жест рукой Марату.

Когда Громов подошел, шлагбаум поднялся и человек в камуфляже просто сказал:

- За мной.

Они подошли к стоявшему на взлетной полосе 'Ан-12', в чрево которого залез Марат.

В ноль часов двадцать пять минут самолет с бортовым номером '04', ведомый опытным пилотом капитаном Ломакиным, стартовал с аэродрома в Горелово, направляясь на восток. К трем часам ночи видавшая виды стальная птица уже продиралась сквозь густой туман, окутавший участки над Поволжьем. Самолет залез в зону грозовых облаков. Единственный человек в салоне, пожилой военный, сопровождавший груз в виде нескольких объемных железных ящиков, пытался завести разговор с Маратом, который с самого начала отказался поддерживать диалог с разговорчивым военным. Он прислонился головой к стенке и притворился, что задремал, время от времени отвечая на настойчивые монологи военного ворчанием. Через некоторое время офицер сдался и включил радио. В половине пятого мужчина открыл термос и стал пить кофе. Марат улегся на сиденьях и попытался уснуть. Он смутно осознавал, что самолет дергается в воздушных ямах, когда он ворочался на неудобных сиденьях, борясь с сюрреалистическими снами, которые вытягивали пот из каждой поры его тела. Когда он, наконец, решил оставить всякую надежду на отдых, он сел и узнал от военного, что они уже давно перевалили за Уральский хребет. Марат посмотрел на часы, а затем сосредоточился на горизонте за окнами. Было почти шесть часов утра и пастельно - голубое свечение начинало проявляться над Западной Сибирью. Вскоре самолет снова затрясся, снижаясь, сделал круг над аэродромом Омска и приземлился. Громов вышел из самолета в сером утреннем свете. Небо над аэродромом было затянуто тучами, утро занималось холодное и туманное, дул неприятный ветер, и Громов ежился, отворачиваясь от его порывов.

Их уже ожидал стоявший на летном поле микроавтобус. Пока солдаты, дежурившие на взлетной полосе, в быстром темпе выносили один за другим ящики из самолета, офицер кивнул на фургон:

- Садитесь, поехали.

И добавил тихим голосом условленный пароль:

- Самовар.

Они уселись в обогреваемом салоне, микроавтобус тотчас же тронулся в путь, пересек территорию аэродрома и выехал на шоссе, соединяющее аэропорт с городом.

Высадившись из фургончика и распрощавшись с офицером, Марат съел в кафе маслянистый завтрак из яичницы 'глазунья' и задержался над несколькими чашками крепкого черного кофе, ожидая, когда обувной магазин откроется в восемь часов. Когда пришло время, он заплатил. Взяв свои сумки, он направился к первому контрольному пункту.

Обувной магазин 'Chester' оказался совсем не таким, как ожидал Марат. Магазин располагался в центре города и был одним из самых заметных фирм там из-за вывески, изображавшей улыбающегося субъекта с ботинками в руке. Судя по вывеске, магазин был крупнейшим на городе импортером казахской и монгольской кожи и специализировался на сапогах и обуви ручной работы. Просторный и элегантно обставленный магазин, богато пахнущий дубленой кожей и экзотическими красителями, был заполнен разнообразными изделиями из кожи, изготовленных местными мастерами. В дверях Марата встретила красивая и тихая брюнетка.

- Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросила она.

Ее улыбка была приятной, любезной. Ее дорогая одежда и безупречный внешний вид напомнили ему, что его собственная одежда неоднократно промокала под дождем и, конечно же, не стала лучше из-за того, что он спал в ней во время долгого перелета из Санкт-Петербурга в Омск.

- Я хотел бы поговорить с Димой, пожалуйста.

Женщина вопросительно подняла брови, все еще улыбаясь.

- Могу я сказать ему, кто хочет его видеть? - спросила она.

- Марат Громов. - Он не знал, что еще сказать.

- Тогда минутку, - сказала она и подошла к мужчине в темном костюме из кожаном пиджаке, который оживленно разговаривал с другим мужчиной, одетым в костюм. Брюнетка вежливо прервала обоих мужчин и тихо заговорила с Дмитрием Коржовым, который оглянулся через плечо на Марата. Сказав еще несколько слов, он закончил разговор с владельцем костюма хриплым смехом. Он зашагал по красновато-коричневому ковру к Марату. Его улыбка никогда не исчезала, но становилась все более формальной, когда он с житейским знанием дела рассматривал одежду Марата. Вы можете судить о вкусах мужчины по тому, как он одевается, но вы не можете судить о его банковском счете. Не нужно торопиться с этим.

- Дмитрий Коржов, - сказал он, подходя к Марату с протянутой рукой. - Что я могу для вас сделать?

Марат пожал руку Коржова и пожал ее, задержав немного дольше, чем это было необходимо.

- Мне нужно купить банку черного крема для ботинок "Салтон".

Улыбка Коржова застыла, а затем в одно мгновение снова растаяла.

- Ну, конечно. - Он колебался. - Но у меня уже есть клиент. Возможно, госпожа Ненашева сможет достать это для вас.

- Это было бы прекрасно, - сказал Марат, сам не зная, почему ему неловко говорить об этом. - Я еду в Щукинск, чтобы повидаться с Луизой.

- Я подумал, что вы, возможно, захотите знать, - улыбка Коржова полностью исчезла, когда он тупо посмотрел на Марата. Затем уголки его рта слегка дрогнули, и улыбка вернулась, хотя и несколько натянутой. - Я принесу вам полироль, господин Громов, - Марат последовал за искушенным импортером к прилавку с солями, и Коржов вытащил банку полироли из деревянной витрины, где они были выстроены в ряд, как золотые банки с табаком. Он поставил банку на стойку и огляделся. - Вам, конечно, понадобится такси. Я вызову вам машину.

Громов напрягся.

- Нет, я могу справиться с этим самостоятельно.

- Вам понадобится такси, - многозначительно сказал Коржов. - Это такси, - его глаза не отрывались от Марата. - специально для вас.

Громов неохотно кивнул.

- Спасибо.

- Ничего страшного. - Коржов полностью восстановил свою обычную улыбку и манеры. - Если вы хотите подождать здесь, - он указал на небольшую зону ожидания с кожаными креслами у окна, - вы сможете увидеть свою машину, когда она прибудет.

Громов подошел к креслам, и Коржов позвонил по телефону у кассы. Он произнес всего несколько слов, а затем подошел к Марату.

- Я верю, что все готово. Могу ли я сделать для вас что-нибудь еще?

Марат посмотрел на него. Ему придется привыкнуть к этому. Он действительно не сомневался, что Коржов был его связным, но где-то, когда-то между этим местом и Петропавловском, кто-то попытается передать его не тем людям. Он должен быть достаточно умен, чтобы предвидеть это.

- Какова ситуация на казахской границе? - спросил он.

Коржов взял ботинок с ближайшей витрины и улыбнулся, делая вид, что показывает его Марату.

- Они ищут мужчину и женщину. Мы надеялись, что вы будете один. Это большое подспорье. У нас не было времени на подготовку документов... друг мой. Конечно, они знают, что люди могут пересекать границу по отдельности. Это будет нелегко, но вы будете в хороших руках.

- Спасибо, - сказал Марат.

Ему хотелось бы услышать что-нибудь более конкретное, но он мог сказать, что Коржов не склонен вдаваться в подробности и не хочет, чтобы Марат оставался в его магазине дольше, чем это необходимо. Коржов вручил Громову условленный конверт с казахской валютой, который тот тут же спрятал в карман пиджака, снова протянул руку гостю и почтительно наклонился вперед.

- Господин Громов, - сказал он, его улыбка смягчилась, - это я должен поблагодарить вас. Всего наилучшего.

Коржов повернулся и пошел прочь, и когда такси остановилось перед магазином всего несколько мгновений спустя, Марат не оглянулся, чтобы посмотреть, наблюдает ли за ним Дмитрий Коржов.

В отличие от ловкого Коржова и таксист, и его машина были 'помяты'. Не было никакой гарантии, что они смогут продержаться достаточно долго, чтобы Марат без проблем пересек российско-казахскую границу. У водителя был резкий, чахоточный кашель, из которого выкапывались рваные ядра мокроты, которые он с сердитым рычанием выбрасывал из окна машины. С красными глазами и небритый, он сгорбился над рулем, как будто использовал его, чтобы держать себя, а не управлять машиной.

Они пересекли Иртыш и продолжали двигаться на юг. Через непродолжительный промежуток времени показались пограничный пост Одесское и таможня. Обычно регулярное движение в Казахстан проходило быстро, но сегодня машины создавали внушительную очередь. Таксист остановился в очереди и заглушил мотор, затем вышел и поднял капот машины. Он встал у своего переднего крыла и помахал следующим нескольким машинам вокруг себя, так что линия машин образовала выпуклость там, где они сидели. Он снова сел и повернулся к Марату через заднее сиденье.

- Я каждый день прохожу через этот проклятый пост, - прохрипел он. - Иногда два, три раза. Эти ребята знают меня, и они знают мою машину. Все время ломается. Сегодня утром она сломалась, и нам придется протолкнуть эту чертову штуку прямо через таможню. Ты и я. Дай мне портфель.

Марат передал его через сиденье, и водитель начал вытаскивать тряпки из большой щели на переднем сиденье рядом с ним. Он засунул портфель в полость, оставленную тряпками, и засунул туда несколько тряпок, чтобы скрыть форму чемодана. Затем он вытащил из кармана рулон черной ленты электрика и небрежно заклеил разрез, который должен был быть рядом с его правым бедром. Он снова повернулся к Марату.

- Дай мне свои документы.

Когда Марат подчинился, он протянул ему в ответ еще один. Громов был поражен, увидев на поддельном документе свою фотографию, хотя и на несколько лет моложе. Он посмотрел на свое новое имя Леонид Ривкин и попытался запомнить незнакомые данные.

- У тебя есть что-нибудь в этой хлипкой сумке, что ты не хочешь, чтобы они копались? - спросил водитель.

Марат вспотел. Он сунул руку в сумку, вытащил банковскую барсетку на молнии и протянул ее водителю. Глаза таксиста расширились.

- О, черт. Деньги?

Марат кивнул.

- Много денег.

Старый таксист хитро ухмыльнулся, проверяя вес мешка.

- Теперь ищейки не смогут найти это.

Он рассмеялся, и в его груди раздался неуклюжий хрип. Он повернулся на своем сиденье спиной к рулю и оторвал кусок выцветшей от пота синей ленты от прорехи в пластиковом чехле сиденья. Банковская сумка заменила несколько кусков поролона. Он использовал еще черной широкой изоленты электрика, закрепив свой тайник.

- Я называю их шакалами, этих казахских погранцов. Они вряд ли выйдут из тени из-за дерьма. Совсем как животные. И они постоянно носят солнцезащитные очки. Каждый чертов казах, которого ты когда-либо встретишь, думает, что в солнцезащитных очках есть что-то волшебное. Они носят их внутри и снаружи, днем и ночью. Для них это не имеет значения. Я сам думаю, что это выглядит неряшливо. Что-нибудь еще? Оружие?

- Нет.

- Наркотики?

- Нет. Есть только еще тенге на карманные расходы. - Громов вытащил скромно выглядевший конверт.

- Пустяки. - Таксист порылся рукой под приборной панелью, нажал какую-то пружину, затем взял конверт с деньгами, который тут же исчезли в чреве из черного пластика. - Но зная алчность этих ребят, лучше им не оставлять ничего.

Поссле этого водитель развернулся, вышел и захлопнул капот. Через несколько мгновений он снова влился в поток машин. Теперь обе полосы были заполнены, и заглохшую машину нельзя было объехать. Он будет поддерживать движение до тех пор, пока его не починят или не протащит машина позади него. Таксист повернул голову набок и заговорил через плечо.

- Меня зовут Брумель, Роман Петрович, чтобы ты знал. Я из ссыльных немцев, однофамилец известного спортсмена. Мы снова остановимся через несколько минут, уже чуть больше чем на полпути к границе. Мы выйдем из строя достаточно долго, чтобы заставить тех людей позади нас сигналить, чтобы погранцы услышали это. Когда я подойду достаточно близко к контрольно-пропускному пункту, чтобы они меня увидели, они поймут, в чем дело.

Верный своему предсказанию, таксист заглушил мотор через несколько минут, вышел и снова поднял капот. Марат открыл дверь рядом с перилами моста, чтобы глотнуть воздуха, и услышал, как Брумель что-то бормочет и стучит под капотом. Через некоторое время он подошел и облокотился на перила вместе с Маратом. Его, казалось бы, безразличное отношение к своей машине привело в ярость автомобилистов позади них, и началось предсказанное им гудение. Он позволил этому продолжаться до тех пор, пока разъяренный казах, сидевший в четырех машинах сзади, не вышел, захлопнул дверцу и не направился к ним. Брумель быстро захлопнул капот, чудесным образом завел машину и влился в поток машин. Отхаркнув и сплюнув в окно, он снова заговорил через плечо.

- Не позволяй этой истории с спрятанными бабками на переднем сиденье одурачить тебя. Я не дурак. Если таможенникам нужно что-то, что у тебя есть, от них этого не скроешь. Они разберут этот 'Мицубиси' на части деталь за деталью. И у них это хорошо получается. Зарабатывают, собаки, этим на жизнь. Но, видишь ли, мы просто хотим, чтобы все это исчезло с глаз долой. Фокус в том, что они не думают, что у старого Брумеля из Омска есть что-то, что им нужно. Я приезжаю сюда каждый день, и моя машина ломается по крайней мере раз в неделю. Дело в том, что я-помеха. Они просто захотят убрать меня с дороги.

Внезапно кто-то подошел к машине, рывком распахнул дверцу и упал рядом с Маратом, который на всякий случай нащупал нож в кармане.

- Все в порядке! - крикнул Брумель через плечо Громову.

Затем он обратился к мужчине, который теперь сидел в углу, тяжело дыша и обильно потея в помятом деловом костюме:

- Тихонов, ты придурок. Я думал, ты не справишься. Черт возьми, это не способ сделать это. Хочешь, чтобы тебя убили?

- У меня были осложнения, - сказал мужчина, защищаясь.

Ему было под сорок, и он яростно нахмурил брови, демонстрируя, что ему следует посочувствовать, а его глаза метались туда-сюда между Маратом и Брумелем.

- Закон?

- Нет, Лариса. Она просто устраивает мне ад за то, что я не ...

- О, заткнись, - прохрипел Брумель. - Черт возьми. Хорошо. Этот человек-твой деловой партнер. Ты болтун. Скоро мы доберемся до станции, а ты продолжай в том же духе. Ругайся из-за того, что эта вечеринка сорвалась, ругайся из-за жары, что угодно. Вы двое просто подгоняете старого водилу, чтобы затем по-быстрому оказаться на казахской территории. Понял?

Мужчина кивнул.

- На какое имя у тебя паспорт?

- Харламов.

- Хорошо.

Брумель уставился на Марата в зеркало заднего вида.

- Ты понимаешь, к чему это клонит? Они ищут мужчину и женщину вместе или мужчину и женщину, пытающихся пересечь границу порознь. Но не двоих мужчин. Ясно?

- Хорошо, - сказал Марат, глядя на беспокойного и растрепанного мужчину рядом с ним, но он совсем не чувствовал себя хорошо. Когда они были в двух шагах от контрольно-пропускного пункта, где цементный навес тянулся через две полосы, создавая тонкую ленту тени, такси остановилось в третий раз. Брумель выругался, его карканье было пронзительным от разочарования. Таксист толкнул дверь, вышел, захлопнул ее и пнул ногой. Он подошел к капоту и дернул его с такой силой, что машина закачалась. Машины перед ними двинулись вверх. и таможенники повернули головы в сторону заглохшего такси. Один из офицеров сунул руки за пояс с оружием и подошел к ним. Брумель высунул голову из мотора и рявкнул на офицера:

- У вас есть плоскогубцы? Цепкие!

Офицер покачал головой, и они заговорили по-казахски, Брумель жестикулировал, объясняя, что случилось с его мотором. Когда другой офицер закончил с машиной перед ними, он крикнул Брумелю и его напарнику, чтобы они поторопились. Играя роль раздосадованного возникшими в самый неподходящий момент проблемами с машиной водителя, Брумель подошел к окну со стороны Марата и сказал:

- Вы, ребята, должны помочь мне протолкнуть эту штуку.

В то время как таможенники наблюдали за ними через свои темные очки, Марат и Харламов вылезли, обошли машину сзади, прижались плечами к запачканным грязью задним крыльям и протолкнули скрипящую кабину через российский КПП, пока Брумель вел ее к казахской стороне границы, на таможенный пост Бидаик. Один из пограничников вышел на солнце и велел им отодвинуть авто в сторону. Подъехала следующая машина, и осмотр продолжился. Харламов громко выругался, вытирая мокрую голову носовым платком. Он с отвращением посмотрел на обшарпанную машину, затем подошел к одному из казахских пограничников и разразился злобной тирадой о своем испытании с этим дешевым таксистом. Тот несколько мгновений слушал, затем вежливо попытался отойти, но Харламов последовал за ним. Он продолжал говорить, привлекая внимание других пограничников. Могли ли они поверить, что у этого старого пердуна такое такси? Оно ломалось четыре раза с тех пор, как они покинули Омск. Четыре раза! Внутри это была чертова развалюха. Японский Городовой! Пограничники улыбались, понимающе кивали головами и старались не обращать на него внимания. Харламов продолжал в том же духе. Тем временем Марат присоединился к Брумелю у капота. Подойдя к передней части машины, он увидел двух лиц славянской внешности, стоявших в кондиционированном помещении таможни и смотревших на них из окна. Громов сунул голову под капюшон.

- Ты видел тех парней внутри? - спросил он.

- Да. Это что-то новое, все в порядке. Я сказал этому погранцу, что вы путешествуете днем. Я думаю, они просто махнут нам рукой, когда я "починю" это, если только ребята внутри не захотят пошарить вокруг.

Он начал снимать воздушный фильтр с карбюратора, укладывая кусочки на желтое крыло кабины.

- Мне нужно убить немного времени, - сказал он. - Не стоит сразу все исправлять.

Его испачканные жиром руки бродили по мотору, пока он возился с каждым проводом и гайкой. Марат положил руки на другое крыло и наблюдал, борясь с искушением оглянуться в сторону здания. Минуты тянулись, как часы, и Громов задавался вопросом, как, черт возьми, Брумель определил, что эта операция продолжается достаточно долго.

- Возникли проблемы? - Они оба посмотрели в чистое, гладкое лицо пустоглазого верзилы славянской внешности. На нем был легкий серый костюм с каким-то маленьким значком, воткнутым в петлицу тонкого лацкана.

- Да, - сказал Брумель и затем снова уткнулся лицом в карбюратор. Мужчина посмотрел на Марата.

- Твой друг очень взвинчен, - сказал он.

- Он вспыльчивый, - сказал Марат, глядя на Харламова. - Он переживает это, - Громов изо всех сил старался казаться, что принимает все это спокойно.

- Ты долго пробудешь в Казахстане? - спросил мужчина. Его голова

был под углом, когда он щурился на солнце. Короткая стрижка выдавала его род занятий.

- Буквально пару дней.

Марат прижался плечом к стене.

- Откуда ты?

- Омск.

Мужчина кивнул. Он наклонился, чтобы посмотреть, что делает Брумель. Понаблюдав за ним с минуту, он встал и сказал Марату:

- Ваши документы.

Громов пожал плечами, достал паспорт и протянул его. Мужчина осмотрел его, посмотрел на Марата. потом на паспорт.

- Ты выглядишь намного старше. - сказал он.

Марат выдавил из себя улыбку.

- Ему почти пять лет. Срок его действия истекает в апреле следующего года.

Мужчина посмотрел еще раз и кивнул. Брумель вытащил голову из-под капота.

- Я думаю, она может заработать, - сказал он.

С его лица капал пот. Он обошел машину, сел за руль и включил зажигание. Громов почувствовал запах бензина и услышал, как Брумель нажал на акселератор. Водитель попробовал еще раз, и темный клуб дыма вырвался из выхлопной трубы, когда мотор завелся. Таксист включил его до громыхающего шума, который немилосердно отозвался под бетонным навесом КПП. Все посмотрели на них. Брумель ухмыльнулся россиянину из машины.

- Ты просто должен знать, как с ней обращаться.

Он вышел и захлопнул капот, оставив машину включенной.

- Я должен отвести своих клиентов в Казахстан. С этими казахскими обычаями все в порядке?

Он харкнул в салфетку и кинул ее на землю.

- Думаю, да, - ответил мужчина.

Он подошел к машине и заглянул внутрь.

- Вы что-нибудь везете контрабандой? - спросил он Брумеля, улыбаясь. Серьезное мужское представление о шутке.

- Еще бы, - саркастически сказал таксист. - как еще, по-твоему, я оказался там, где нахожусь сегодня? - Он сделал паузу. - Что вы, ребята, вообще делаете на этой стороне границы?

- Иногда казахским коллегам нужна небольшая помощь, - сказал мужчина, пытаясь преуменьшить свою важность.

- Конечно, - сказал Брумель. - понимаем.

- Может, продолжим, - сказал мужчина. Он вернул Марату паспорт и кивнул. Харламов услышал, как завелась машина, и поспешил к ней, все еще вытирая лицо.

- Черт возьми, я уже начал. Интересно, как долго это продлится на этот раз? - Он посмотрел на мужчину в сером костюме. - Эй, вон те парни ... они даже не проверили меня. Ну, знаете, для клиентов. Вам нужно посмотреть мои документы?

- В этом нет необходимости, - сказал мужчина, также стремясь избежать этой неприятной болтовни, как и казахские пограничники.

- В этом нет необходимости? В любом случае, что это за таможенная проверка?

- Да ладно тебе, Харламов. - сказал Марат, открывая заднюю дверцу такси. Они вошли, и Харламов громко пожаловался на таможенный фарс. Брумель пристроился в хвост следующей машине и направился по трассе А-13, главному пути на запад, в Кокшетау.

- Этот чувак просто стоит и смотрит на нас, - сказал Брумель, его глаза были прикованы к удаляющемуся изображению славянина, отраженному в качавшемся зеркале заднего вида.

Громов находился на небольшой автостоянке в поселке городского типа Бидайык. Слева от него лежало озеро дикой травы, искаженное тепловыми волнами, поднимавшимися от асфальта. Справа от него одинокий ржавый железнодорожный вагон одиноко стоял на краю заброшенной взлетно - посадочной полосы. Но он служил офисом и домом для Петра Керимова и его несостоятельного транспортного агенства "Степные соколы". Двери вагончика были распахнуты, и Марат увидел припаркованный черный джип 'Паджеро' позади него.

На вагончике не было никакой вывески, никто не двигался. Брумель припарковался на приличном расстоянии от вагончика, чтобы распаковать портфель и сумку с деньгами. Вручая конверт с тенге, он напомнил Громову, чтобы тот сказал Керимову, что он пришел от Дмитрия Коржова. Это было все, что он сказал, прежде чем уехать, распив свежую бутылку водки 'Taras Kulakoff' с эмоционально опустошенным Тихоновым.

Марат зашагал по асфальту. который уже становился липким в утреннем солнце. Когда Громов подошел к двери вагончика, ветер трепал кусок оловянной жести где-то на задней стороне его. Он постоял немного на солнце, с сумками в обеих руках, и попытался заглянуть в тень от яркого света снаружи. Его глаза никак не могли привыкнуть к окружающему пространству, поэтому он сделал еще несколько шагов внутрь, моргая. Когда его зрачки расширились, он начал различать различные детали, верстак, заваленный инструментами, одну или две канистры с бензином, шины. Внезапно он вздрогнул и замер, заметив движение всего в нескольких метрах от себя. Все еще пытаясь сфокусировать взгляд, он посмотрел вглубь. На цементном полу, прислонившись спиной к металлической стене, сидели трое мужчин, серьезно смотревших на него. Они не разговаривали и не выглядели так, как будто собирались говорить: два казаха бок о бок и европейского типа человек рядом с ними, одетые в одежду цвета хаки. Все трое держали в руках бутылки с пивом. Марат выделил европейца.

- Петр Керимов?

Мужчина посмотрел на двух казахов, а затем снова на Громова.

- Да.

- Я Марат Громов. Я пришел от Дмитрия Коржова. Он сказал, что ты можешь мне помочь.

Керимов сделал глоток пива и посмотрел на Марата, пока плескал жидкость во рту, прежде чем проглотить ее. Громов мог сказать, что Керимов был крупным мужчиной. Ширококостный, с бочкообразной грудью, с животом, угрожавшим выйти из-под контроля. Ему было, наверное, чуть за сорок. Его лицо было красным, обожженным слишком большим количеством солнца снаружи и изжаренным до нежности от слишком большого количества водки внутри. Его руки были толстыми и сильными, а волосы на предплечьях были жесткими, пегими.

- Мне нужно нанять ваш джип, - приступил к делу Марат без дальнейших объяснений.

Воцарилась тишина.

Потом Керимов сказал:

- Налей себе пива, - и мотнул головой в сторону угла, где в среднего размера бочке из-под машинного масла плавал в воде кусок льда. Марат кивнул, подошел к емкости и вытащил из ледяной воды янтарную бутылку местного пива. Он вернулся и присел на корточки перед Керимовым. Водитель посмотрел на Марата.

- Я ждал тебя. Я получил известие вчера вечером, но было уже поздно, и я немного выпил и еще немного выпил, и теперь я не уверен, что помню все детали.

- Мне нужно в Щукинск, потом в Петропавловск. Может быть, всего два дня. Я хотел бы зарезервировать ваши услуги на основе своего рода аванса. Полагаю, вы достаточно хорошо знаете местные дороги, чтобы держать нас подальше от разных блокпостов?

Керимов медленно улыбнулся. Он наклонился вперед и посмотрел на двух жирных и почерневших от солнца казахов.

- Я знаю эти районы, как ... - Он закрыл глаза, подыскивая нужные слова. - Ну, ты просто не поверишь, насколько хорошо я знаю здешние места. Я могу доставить тебя туда, куда ты захочешь. Я мог бы заехать в задницу черта и снова выехать, а рогатый даже не заметил бы этого. Вот так, Дмитрий Коржов!

Он зажмурился, откинул голову назад и беззвучно ухмыльнулся, обнажив зубы, затем резко открыл глаза и выпрямил голову, глядя на Марата.

- О, еще бы. - Он преувеличенно кивнул головой.

- Мне скоро придется уехать. Этим утром.

- Это мой джип. - сказал Керимов, протягивая бутылку в сторону "Паджеро". - Это моя наземная команда. Верная наземная команда. Внедорожник лучше всего подходит для того, что я делаю, и он всегда готов к поедке. Но насчет моего гонорара ...

- Каков будет ваш гонорар?

- Это вообще опасно?

- Не больше, чем ваша обычная работа.

Глаза Керимова расширились в притворном ужасе.

- О, ну и делишки! Это будет тысяча пятьсот баксов в день.

- Отлично, - сказал Марат. - меня устраивает.

- Нормально? - Керимов был весьма удивлен покладистостью нового клиента.

Он пристально посмотрел на Марата, допил пиво и поднялся на ноги, кряхтя и постанывая.

- Это все, что тебе нужно взять с собой?

Громов кивнул и тоже встал.

- Тогда мы выезжаем ровно через двенадцать минут. Оплата каждый день вперед.

- Я заплачу вам в пути, - сказал Марат.

- Справедливо, - сказал Керимов.

Он повернулся к помощникам и сказал им по-казахски, чтобы они готовили машину.

- У тебя есть место, где я могу поговорить по телефону? - спросил Марат.

Керимов указал на крошечный кабинет через заляпанное жиром окно. Марат вошел внутрь и позвонил в отель "Скандинавия" в Сестрорецке. Прошло много времени, прежде чем он услышал голос Зои.

- Марат! Кажется, что тебя не было целую вечность. Где ты?

- Я уже пересек казахскую границу. Через несколько минут я уезжаю в Щукинск. Ты читала утренние новости?

- Да. Это все в первых рядах. Ты тоже уже знаешь?

- Я зашел туда и позвонил в полицию. Жив ли Евгений?

- Говорят, в реанимации.

- Эти ублюдки. Я не могу в это поверить. Они сказали, кто это сделал?

- Бандитские разборки... что-то неопределенное в этом роде.

- Я не знаю, был ли это Чен или Саша Гриневич. Это кто-то из них, я уверен.

- С тобой все в порядке? - спросила Зоя, услышав резкость в его голосе.

- Я шокирован, - сказал он. - я просто не был готов ко всему этому. Как будто это происходит с кем-то другим. А как насчет тебя?

- Я боюсь. Поспеши вернуться.

- Я позвоню тебе из Щукинска. - Он колебался.

- Я тоже тебя люблю. Жаль, что я ничего не могу сделать.

- Ты останешься в этом доме. Это могла быть ты прошлой ночью, а не Евгений.

Он сделал паузу.

- До свидания, - сказала она.

Снаружи Керимов уже вырулил на "Паджеро" на солнце и выйдя из кабины, поднял капот, чтобы проверить мотор. Марат подошел к машине и заглянул внутрь. Это был практически новый автомобиль с синей отделкой салона внутри. Керимов, все проверив, захлопнул капот и подошел к Громову. На нем были солнцезащитные очки и бейсболка. Они забрались в салон, и Керимов воспользовался моментом, чтобы втиснуть свое сгорбленное тело на водительское сиденье, хрипя и тяжело дыша, когда он проверял все приборы. Он завел двигатель и дал ему поработать на холостом ходу, пока он настраивал навигатор.

- То, что у нас здесь, - это корабль мечты, Громов, - объяснил Керимов. - Он совершенно новый. Был только в трех поездках. Всевозможные "удобства", как говорится. Купил его в столице.

Он гордо улыбнулся Марату из-за солнцезащитных очков и покачал головой, восхищаясь техническими возможностями, которые были у него под рукой. Он вырулил "Паджеро" на дорогу, сверился с навигатором и повернул на запад. Удобно устроившись на мягком сиденье, он прибавил скорость, и они понеслись по давно не ремонтированной трассе, пока Марат не почувствовал, что джип слушается своего хозяина. По обе стороны от них серо-коричневая степь простиралась в своем огромном одиночестве на десятки километров и исчезала за горизонтом.