Черное солнце, желтый песок

Глава 7

Обратно в Парголово они ехали молча, каждый смотрел в окно на темную улицу. Литовченко погрузился в мрачные размышления, и Марат не мог решить, правильно ли он поступил, рассказав ему о Корейце Чене. Это осложнило ситуацию для них обоих. Когда фургон остановился у ворот резиденции Левкоевой. два сотрудника вышли из тени стены и открыли Марату дверь. Он высунул одну ногу из машины, затем повернулся к Литовченко.

- Спасибо, - сказал он. - Я знаю, что ты не должен был этого делать.

- Все в порядке. - кивнул Денис.

Каблуки ботинок Марата стучали по красным кирпичам, когда он шел по извилистой подъездной дорожке к фасаду дома. Он остановился у арочной входной двери между двумя жасминовыми деревьями в огромных терракотовых урнах и позвонил. Сестра-хозяйка Зои, Виктория, впустила его, сказав ему, что госпожа Левкоева у бассейна, и исчезла. Он вышел из прихожей в просторную главную комнату с белыми стенами и сводчатым потолком. Туманный свет падал из восьмиугольного окна в потолке в центре комнаты, где тканый ковер из белой шерсти был центральным элементом для расположения изящных пергаментно-белых диванчиков. Другой источник света исходил косвенно от высоких полок, заполненных разными безделушками на стеклянных полках, которые маячили по обе стороны комнаты, свидетельствуя о том, что Файзулла Левкоев любит принимать подарки. Марат подошел к стене и посмотрел через освещенную лужайку на бассейн, который висел на скале, возвышающейся над склонами бассейна. Рядом с краем бассейна, одетая только в белые трусики-танга, Зоя Левкоева лежала, водя рукой взад и вперед в прозрачной воде, освещенной снизу. Ее светлые волосы оттеночной блондинки падали на гладкую загорелую спину в сторону двух неглубоких ямочек над ягодицами. Ее длинные ноги были вытянуты во всю длину на фоне голубой декоративной плитки, окаймлявшей бассейн. Он толкнул часть стеклянной стены, и панель распахнулась, позволяя ему выйти на выложенную плитами дорожку. Без предупреждения попугай, сидевший в клетке возле арки, издал продолжительный дикий крик. Марат ненавидел этих проклятых птиц. Он быстро направился к бассейну.

- Можно только догадываться, кто идет по траве под крик розового какаду. - сказала Зоя, не оглядываясь, когда он приблизился.

Марат снял плащ и бросил его на спинку бамбукового стула. Он ослабил галстук и сел рядом с ней. Она держала голову повернутой к воде. Трусики-танга обнажили ложбинку между ее ягодицами и дорожку выгоревшую на солнце, идущую вверх по пояснице.

- Добрый вечер, - лениво сказала она. - ты припозднился.

- Это спорно, - сказал он, снимая туфли и носки. Теперь он увидел запотевший стакан джина с лаймом, стоявший рядом с ее бедром у края бассейна. Швырнув туфли обратно в бамбуковое кресло, он закатал штаны до колен и спустил ноги с края бассейна в воду. Зоя вздохнула и медленно приподнялась на локтях, чтобы впервые взглянуть на него. Она откинула волосы с лица и улыбнулась, протягивая ему запотевший стакан. Он откровенно осмотрел ее тело, а затем посмотрел ей в глаза. Никогда еще они не казались такими зелеными, как сейчас, у бассейна.

- Выпей глоток, - сказала она. - Виктория собирается принести холодные фрукты и дыню, прежде чем уйдет. У нее сегодня и завтра выходной. Мы будем только вдвоем, пока...

Марат отпил из прохладного стакана и посмотрел мимо освещенных стволов кустарников на сверкающие синие огни в бассейне. Легкий ветерок поднялся над ними и мягко зашелестел листьями деревьев, когда он проплыл по лужайке. Зоя посмотрела на него. Она села и опустила ноги в бассейн рядом с ним. Она положила руки по обе стороны от себя и пошевелила ногами взад и вперед в воде.

- Ты голоден? - спросила Левкоева. - Ты уже поужинал?

- Да, - сказал Марат, - и нет.

Тон его голоса был неправильным, и краем глаза он заметил, что Зоя вопросительно посмотрела на него. Она посмотрела на свои ноги в воде, когда он повернулся к ней. Она была восхитительной женщиной, подумал он, и отсутствие одежды только увеличивало ее красоту. Попугай успокоился, и Виктория вышла из дома с подносами. Она положила их на столик под зонтиком недалеко от бассейна и вернулась в дом.

- Пошли, - сказала Зоя. - Я умираю с голоду.

Они встали и подошли к столу, где Виктория набросила шелковый халат на спинку стула. Зоя надела его, быстро затянула вокруг талии, и они сели за стол. Из тележки со спиртным рядом со столом Левкоева наполнила свой бокал и сделала такой же для Марата. Несколько минут они ели молча, потом Марат откинулся на спинку стула и уставился на нее. Она оглянулась на него, держа кусочек абрикоса на полпути ко рту.

- О чем ты думаешь?

- О том, что вместо этого ты должна была выйти за меня замуж.

Зоя отложила кусочек абрикоса и взяла свой бокал. Марат знал, что она набирается терпения. Она знала, что сейчас произойдет. На самом деле он не собирался поднимать эту тему, но наблюдая за ней, он обнаружил, что гнев трудно подавить. Ему становилось все труднее "делить" ее с Левкоевым. В начале романа он чувствовал, что наконец-то украл ее у Файзуллы после стольких лет, но триумф постепенно угас, когда он понял, что не видно конца секретности, которую они были обязаны хранить. Их отношения не продвинулись дальше первоначальных замыслов.

- Мы обсуждали это так много, много раз, - сказала она устало.

Она была права. Так оно и было, и Марат все еще не понимал этого. Он никогда этого не делал. Он понял выбор, который она сделала между ними тринадцать лет назад, хотя это было невыразимо больно. Она была молода, да и они все были так молоды, а Файзулла был неотразим: красивый, образованный иностранный студент из известной алматинской семьи. Он унаследует влияние, власть, богатство, и это было видно уже тогда. Марат не мог винить ее за это, и он не винил. К сожалению, все испортилось почти с самого начала. Почти два года назад казахское правительство направило Файзуллу в Санкт-Петербург в качестве официального торгового представителя, и Марат с Зоей встретились снова после более чем десяти лет разлуки. Роман был неизбежен. Они любили друг друга и знали это, но Зоя не хотела покидать Файзуллу. Она даже не задумывалась об этом.

- Это то, из-за чего ты расстроилась, когда звонила раньше?

- Нет, - сказала она. - Это не так. Но теперь, когда это вышло наружу... что ты собираешься делать?

Зоя поджала под себя ноги в кресле. Она поднесла прохладный напиток к виску, и зелень в ее глазах приобрела цвет лайма в матовом стакане.

- Марат, почему ты хочешь заняться этим сейчас? - Ее голос выдавал печаль. - У нас есть несколько часов вместе. Давай не будем этого делать.

- В этом-то и проблема, - настаивал Громов. - Несколько часов - это все, что у нас есть. Это унизительно.

- Это не его вина, Марат, - тихо сказала она. - Я сошлась с ним сознательно. Сам этот человек ускользает от меня, и мне очень жаль. Двенадцать лет сожаления. Но его появление было запланировано еще до того, как я с ним познакомилась. У меня просто не хватило ума понять, что я буду на вторых ролях, пока не стало слишком поздно.

- Тебе не обязательно быть мученицей, Зоя. Тебе не нужно оставаться с этим всю оставшуюся жизнь.

Зоя попыталась успокоить свой голос.

- Если я уйду, это погубит его. Формальность этого брака, каким бы неудачным он ни был на самом деле, - это единственное, что ему нужно от меня. Это единственное, что я могу ему дать.

- Нет, ты только что рассказала мне о Файзулле.

- Ты не слушал. Я не собираюсь его бросать. Марат. Ни за что.

- Даже ради меня?

- О, пожалуйста.

Она закрыла лицо руками. Она не собиралась плакать, он знал это.

Она была слишком жесткой по-своему, чтобы плакать из-за этого сейчас, но это не означало, что она не хотела этого. Это он тоже знал. Он ненавидел себя за то, что зашел так далеко. Это была тактика труса. У него не хватило духу самому отказаться от их романа, поэтому он попытался заставить ее покинуть Файзуллу. Но эти уколы только отравляли их собственные отношения. Это убьет его, если он потеряет ее во второй раз, поэтому он никогда не форсировал этот вопрос. И все же, при нынешнем положении вещей, он на самом деле не ощущал ее вообще. Теперь ему было жаль ее, и он чувствовал себя виноватым, как всегда. Они редко проводили так много времени вместе, и даже сегодня вечером ему придется улизнуть, прежде чем Файзулла вернется из Сланцов. Он посмотрел мимо нее на какаду в клетке вдоль освещенной галереи. Из бассейна донеслось жужжание кузнечиков, и он пожалел, что они вдвоем не были за тысячу километров отсюда и что Файзулла Левкоев никогда не существовал. Зоя принялась расчесывать волосы длинными неторопливыми движениями.

- Мне очень жаль, - сказал он. - я искренне сожалею, что снова взялся за это дело.

- Забудь об этом. Как-нибудь все уладится. Давай не будем об этом думать.

Она потянулась за своим напитком и допила его, придерживая волосы одной рукой; затем встала, развязала халат и бросила его на стул. Плавным шагом она подошла к краю бассейна и нырнула в него. Марат смотрел, как ее длинные ноги и волосы колышутся под голубой водой, когда она пересекала бассейн. Вынырнув на другой стороне, она повернулась и посмотрела на него через воду. Они смотрели друг на друга, их глаза говорили все, что можно было сказать между ними, что могло бы дать хоть какую-то отсрочку от печали, от которой они не могли убежать.

- Пошли, - сказала она. - Ну, давай же.

Они лежали на полотенцах на траве недалеко от бассейна, и Зоя играла с розовыми лепестками шиповника, а Марат положил безвольную руку на ее голые бедра и смотрел на ее лицо в мягком свете ламп бассейна. Фонари во дворе автоматически погасли час назад, и они лежали под тусклым отблеском городских огней, отражавшихся от прозрачного черного навеса ночи. Марат тихонько подул ей на висок, взъерошив соломенного цвета прядь волос, и обхватил ладонью ее промежность. Не глядя на него, она ответила, прижавшись своим обнаженным бедром к его, медленным, ленивым движением.

- Мне скоро нужно идти, - сказал он.

Зоя поднесла маленький цветок к щеке и нежно покрутила его пальцами.

- Но сначала нам нужно поговорить. - добавил он. - Там достаточно льда, чтобы выпить еще. Хочешь разделить его?

Она улыбнулась.

- Конечно. Налей побольше джина.

Марат встал, подошел к тележке с напитками и смешал последний джин с лаймом. Он скользнул в свою одежду, оставив голени обнаженными, и схватил свои туфли и халат Зои. Он поставил бокал между ними и накинул халат ей на плечи, когда она села. Каждый из них отпил из стакана, и Зоя держала его, пока он одевал носки. Он не знал, как начать рассказывать ей о том, что произошло и должен ли он вообще что-то ей сказать. Но почему-то он чувствовал, что ничего не сможет сделать без нее.

- Сегодня утром я наткнулся на кое-что, о чем мне нужно узнать побольше. Я думаю, ты можешь мне помочь. Несколько дней назад российский нефтяник, выступавший в качестве консультанта 'Лукойла', был похищен из своего отеля в Актау и жестоко убит. Убийство приписывают революционной группе, о которой я мало что знаю - РКО.

Марат остановился, наполовину надев один носок, и посмотрел на нее.

- Может быть, ты собираешься удивить меня, - добавил он.

- Сомневаюсь, - рассмеялась она. - что ты имеешь в виду?

- Просто за последние полгода упоминания о РКО часто появлялись в казахских новостях. Неужели ты ничего о них не знаешь?

- Ничего.

- Тебе просто нужно что-то общее ... предыстория истории?

- Что за история?

- Что-то об этом убийстве, я думаю. Мой шеф в газете Дмитриев просто хотел, чтобы я этим занялся. Даже не знаю, есть ли там какая-нибудь история.

- Есть ли? - Зоя пожала плечами. - Думаю, это зависит от вашей точки зрения. По среднеазиатским стандартам это довольно необычные ребята. Единственное, что я знаю о них, - это то, что я слышала в дипломатических кругах, где они не очень популярны, и из того, что я читала в казахских изданиях, на которые подписан в интернете Файзулла. Две из них - ежедневная газета 'Единство' и еженедельный новостной журнал 'Процесс' - они довольно смелые. Они не боятся сообщать об оппозиции Бакаеву, поскольку на самом деле именно 'Процесс' впервые публично упомянул РКО. Вот, - она взяла смартфон, - как политическое образование РКО трудно определить, за исключением того, что оно антибакаевское. Я думаю, что также довольно хорошо установлено, что, хотя его философия, похоже, охватывает недовольство русскоязычного севера страны, в ней есть гораздо больше, чем это. Во-первых, это организация среднего класса. Под этим подразумевается образованный средний класс, не обязательно экономический. Он также, по-видимому, получает существенную поддержку со стороны некоторых представителей политической элиты Казахстана, людей, которые традиционно поддерживают действующего президента, независимо от того, кто он. Из-за этого, и даже несмотря на то, что их число невелико, РКО является большим позором для Бакаева, а также значительной угрозой.

- Угроза?

- Да. РКО обладает властью, но это не тот тип, который обычно ассоциируется с революционерами. Настоящее ядро операций - организаторы находятся в влиятельных кругах политики, местного бизнеса и промышленности. Это как тайное общество. Вы знаете, что они среди вас. Ваш лучший друг может даже быть членом клуба, но вы ничего не сможете доказать. Всякое случается; вы знаете, что это есть.

- Что им нужно?

Зоя взяла лайм из стакана и выдавила сок в рот.

- Они просто хотят, чтобы все было убрано, чтобы была 'срезана' прослойка чиновников - коррупционеров. Нефтяные деньги не просачиваются к населению в целом, что на самом деле никого не удивляет. Большой процент населения Казахстана моложе двадцати лет, и они видят, что происходит. Их терпение иссякло. Они получат свою долю нефтедолларов, даже если для этого им придется сжечь страну дотла. Они не видят противоречия в таком мышлении. Они злятся, разум тут ни при чем.

- А как же правящая партия?

- Ну, Бакаеву становится все труднее подавлять растущее недовольство. Насилие разрастается, как нарыв, и "радикализация" Казахстана, о которой постоянно говорят политики, на самом деле происходит.

- Ты имеешь в виду, что Бакаеву приходится использовать тактику жесткой диктатуры, чтобы удержать страну вместе?

- РКО знает, что как только Казахстан втянется в эту спираль, за ней не последует ничего, кроме хаоса. Я думаю, что они видят себя в качестве посредников странным образом. Они хотят остановить пламя тотальной революции, создав собственный ответный огонь. Я знаю, что это звучит как один вид безумия в обмен на другой, но я не думаю, что это так. Ингредиенты разные.

- Тебе придется убедить меня, что это не та старая история, которую мы слышали со времен обретения независимости, - сказал Марат. - Из этих слухов никогда ничего не выходит.

- Но на этот раз есть большая разница, - сказала Зоя, и в ее голосе прозвучало нечто большее, чем просто случайный интерес. - В прошлом проблемы касались только казахов, которые были бедным и необразованным народом. Это был их дом, и если они хотели поссориться между собой, мировому сообществу было все равно. Но нефть и прочее все это изменило. Когда ваши запасы полезных ископаемых соперничают с запасами ведущих индустриальных держав, то, что происходит с вами, становится делом многих сильных игроков, нравится вам это или нет.

Марат зарылся носками в густую траву, положив руки на поднятые колени.

- Ты когда-нибудь слышала что-нибудь о том, что РКО получает финансовую поддержку из России?

- Да. На самом деле я впервые услышала об этом в связи с назначением Файзуллы почти полтора года назад. Большая часть решения на этом уровне принимаются за кулисами, как и допустим, выдвижение кандидатов в президенты. Но в случае с Файзуллой возникли серьезные споры.

- О чем?

- Речь шла о том, должны ли они оставлять место торгпреда в Питере, или отозвать в знак протеста против слухов о том, что РКО получает значительную поддержку от российских кругов. Антироссийские настроения довольно сильны в некоторых кругах правительства. Файзулла никогда не говорил об этом, и меня в любом случае интересовали только окончательные результаты, возможность вернуться домой.

Это и подозревал Марат, Левкоева должна была знать все. Может, она тоже знает о Луизе? Ирония заключалась в том, что Левкоева обладала такой большой информацией, которую хотел получить Марат. Ее уровень компетенции, несомненно, был вне досягаемости. У Громова, однако, был еще один вопрос.

- Ты когда-нибудь слышала о человеке по имени Павел?

Зоя рассмеялась и выбросила использованный лайм в траву.

- Загадочный человек. Мозговой центр РКО. Иногда я задаюсь вопросом, действительно ли это один человек, а не два или три человека. Какова бы ни была правда, он определенно яркая личность в Казахстане. Аборигены любят легенды, а РКО и Павел стали полноценными легендами. Но опять же, это не то же самое, что в девяностые. Новые герои не ходят в камуфляже и не носят автоматы. Они носят европейские дизайнерские костюмы, заседают в руководящих советах банков и международных компаний. Они образованны, нетерпеливы и полны решимости заставить мир изменить свой устаревший образ недалеких, коррумпированных и бедноватых выходцев из погибшей Красной Империи.

- И как ты думаешь, каковы их шансы на это?

- Они сделают это.

Марат пристально посмотрел на нее.

- Ты надеешься, что РКО добьется успеха?

- Все могло бы быть намного лучше. Я сочувствую им.

Марат замолчал. Мышцы на его шее напряглись, когда он слушал ее. Он нуждался в ней. Он мог бы использовать ее. Он знал, что использует ее. Зоя наклонила голову и посмотрела ему в лицо.

- Марат? Ладно, будь со мной откровенен. Что-то не так. Что все это значит?

Громов сунул ноги в туфли и встал, затем протянул к ней руку и поднял ее.

- Я собираюсь рассказать тебе кое-что, что тебе, возможно, будет трудно понять или поверить. - сказал он, обнимая ее за талию. - А потом я попрошу тебя о помощи, которую тебе, возможно, будет трудно оказать.

Они вместе прошли по прохладной траве к низкому металлическому забору на краю участка. Пока они стояли там, глядя в обрамленный блестками от ночных огней бассейн, он рассказал ей все.