Гранд-адмирал. Том пятый. Часть 1

Глава 31

Кип Дюррон поежился, когда пронизывающий до костей ветер попытался сбить его с ног.

Юноша устоял на своих двоих, и в отместку за это капризная погода бросила ему в лицо ворох колючих снежинок.

Он потянул вперед края капюшона меховой куртки, чтобы защитить лицо, но понял, что не в состоянии вытравить больше пушистой меховой материи, чтобы сделать это.

— Используй Силу, — послышал он отстраненное указание от своего учителя, стоящего рядом.

Посмотрев на женщину, которая стояла на ошеломляющем ветре едва ли не в простой накидке и даже не ежилась от холода, молодой человек испытал приступ леденящего ужаса.

— Еще бы знать как, — проворчал он.

— Думай, — так же бесчувственно заявила Вентресс, продолжая сверлить взглядом заметаемую снегом и ветром дыру в заледеневшем озере, на берегу которого они находились.

— Можно было бы хотя бы объяснить, — пожаловался Дюррон. — Я знаю о Силе не так уж много… Я же не джедай!

Со стороны Вентресс донеслось возмущенное фырканье.

— Я была свидетелем того, как целый Орден, который считал себя истиной в последней инстанции, единственными, кто имел право преподавать обучение о Силе, сдохли. Некоторых убила я. Некоторых — другие Темные прислужники графа Дуку. Большинство подохли от рук клонов Великой Армии Республики.

— Довольно усеченная лекция о падении Ордена джедаев, — Кип начал притопывать, стоя попеременно на одной ноге. — Мне рассказывали об Ордене другое…

— И что же? — все так же отстраненно поинтересовалась Вентресс.

— Много чего… Ну уж точно не то, что джедаи считали себя истиной в последней инстанции.

— А тебе рассказывали, что джедаи уничтожали любые культы, изучающие Силу, если считали их учениями о Темной стороне? — спросила Вентресс. — Некоторые прямо вырезали с корнем. Другие же — ставили «на вид» и были готовы при первой же оплошности направить ударную группу.

— Дженсаарай же не вырезали…

— Почти смогли, — произнесла Вентресс. — То, что хоть кто-то выжил — это не недоработка джедаев. Это заслуга самих дженсаарай. Впрочем, я склонна рассматривать выживание этого Ордена как результат обоих озвученных мной факторов. В любом случае — джедаи зазнались. И их уничтожили те, кто был сильнее их. И лучше понимал Силу. Те, кто пережил эту чистку — умнее и более приспособлены для будущего. Можно даже сказать, что Сила провела естественный отбор. И выжили лишь те, кто лучше всего умеет ее использовать.

«То есть и джедаи не доработали, и дженсаарай молодцы».

Пальцы на ногах начали коченеть.

Кип надеялся на то, что его учитель не такая уж бесчувственная скотина и не даст ему замерзнуть насмерть.

А если и даст то хотя бы скажет, что это было не зря…

— То есть то, что вы выжили, значит, что вы лучше джедаев? — уточнил Кип, стараясь дыханием согреть свои коченеющие пальцы рук.

— Я убила большое количество джедаев, — произнесла Вентресс. — А ни один из них не мог похвастаться, что прикончил меня. Так что да, я лучше них. Приспособлённее.

— Звучит логично, — кивнул Дюррон в сторону затягивающейся полыньи. — Но лучшим в галактике пилотом это вас не сделало.

— Заткнись. И стой рядом, пока не разрешу идти.

Если скрывшиеся под водой останки их корабля и издали какой-то звук, то за шумом ветра этого нельзя было расслышать.

Вентресс все так же смотрела на подернувшуюся ледком прореху в твердом панцире горного озера.

Кип же смотрел на несколько контейнеров с запасами, которые им удалось спасти.

Атмосфера Лура — настоящее бедствие для пилотов.

Шторма и ветра, поднимающие в воздух тонны снега, закручивали эту белоснежную массу на такие скорости, что у любого, кто спускался сюда складывалось мнение, будто здесь гигантский снежный блендер работает.

Шаттл Кипа и Вентресс буквально разорвало в воздухе.

Несмотря на то, что по ним никто не стрелял и даже не заметил их появления в системе.

Несколько дней леди Вентресс продумывала план проникновения на охраняемый «занновцами» Лур…

Ведь ни один корабль не в состоянии промчаться мимо всего того скопления военных звездолетов «Консорциума Занна», что обосновались на орбите этой планеты сектора Апаро…

Две попытки атаковать их привели к тому, что «Красная звезда» потеряла все три приданных к ней звездных разрушителя типа «Венатор».

Ну, как потеряла…

Противник уничтожил их главные орудия — ионные пушки — с помощью которых контр-адмирал Шохаши надеялся пробить брешь в орбитальной обороне планеты.

Пришлось отойти, так и не забросив десант из Вентресс и Дюррона на поверхность.

Шохаши перешел к тактике блокады, обложив выходы из системы минными полями.

Даже Кипу с его отсутствующим военным образованием стало понятно, что контр-адмирал чего-то выжидает.

Точнее так ему сказал брат, у которого за плечами военная подготовка на Кариде…

Однако, и он оказался неправ.

Ничего не изменилось даже после того, как две недели назад в точку расположения «Красной Звезды» прибыл десяток звездных разрушителей Доминиона новейшей модификации…

Звездные разрушители, сохранившие все отличительные черты внешности «Имперских», вобравшие в себя расширенную артиллерию «троек», улучшенную защиту, генераторы подкачки дефлекторных полей, лазерную лучевую зенитную артиллерию и много чего другого.

Облик вроде бы тех же «Имперских», вот только корпус выглядит менее… угловатым, что ли.

По мнению Кипа вместо резкости и строгости обводы корабля стали чуть более плавными, добрыми что ли…

Судя по тому, что звездные разрушители из «Красной звезды» покинули эскадру, а вместо них Шохаши передали десяток ЗРД — звездных разрушителей Доминиона, ситуация должна была измениться кардинально…

Но контр-адмирал продолжал ждать…

Чего именно стало понятно только вчера.

На место дислокации «Красной Звезды» прибыл звездный суперразрушитель «Страж».

И гранд-адмирал Траун.

Доставивший корабль-невидимку.

Шаттл, все еще носящий цвета «Консорциума Занна» и его символику на своем корпусе.

И сейчас медленно, по кускам уходящий под воды горного озера на планете Лур.

Спастись им удалось лишь благодаря тому, что Вентресс на некоторое время смогла стабилизировать корабль перед его падением и сбросить часть контейнеров с аварийными запасами рядом с местом падения.

Кип не был уверен в том, что он смог бы пережить падение с высоты без реактивного ранца.

В то время как сама Вентресс без особых проблем сверзилась с высоты в несколько сотен метров в огромную снежную кучу.

И не просто не переломала себе все кости.

Даже синяков и царапин не было видно.

Чего уж тут переживать по поводу того, замерзнет ли она или нет.

Кип не знал почему они прилетели именно в эту часть планеты — туда, где бушуют наиболее сильные ветра и метели.

Он знал, что их задача — связаться с местным населением и организовать на планете подобие подполья.

Почему именно так — он не знал.

Почему нельзя атаковать силы противника в лоб — он тоже не знал.

А посоветоваться с кем-то…

Единственный, кто мог ответить на его вопросы- леди Вентресс.

Но она красноречием не страдала.

Да и, если честно, Кип считал, что она делает все, чтобы избавиться от него и освободить себя от участи быть учителем.

Что ж, об этом она ему сказала при первой их встрече.

Не на кого пенять, что все вышло именно так, и он, вероятнее всего, замерзнет здесь быстрее, чем чему-то научится…

Раздражение на самого себя за то, что он поверил Вентресс, Трауну, вообще Доминиону, липким комком образовалась где-то внутри.

Он стоял на морозе, обдуваемый ветром и снегом со всех сторон, чувствуя как коченеет.

И раздражение превращалось в злость.

Что он тут забыл?

Почему его ничему не учат?

Да пропади пропадом этот хаттов снег!

Эта хаттова метель!

Этот ситов ветер!

Злость распространялась внутри, подобно крохотному источнику энергии, грела его своими лучами.

Неужто сложно продемонстрировать ему как защитить себя от холодов и вьюги?

Или научить его обращаться со световым мечом, чтобы он как идиот не таскался с бластером, словно какой-то сирота в бандитском районе?

Чем больше он злился, тем теплее становилось.

Он ученик защитника-дженсаарай или кто вообще?

За кого его тут вообще держат?

За мальчика для битья?

Вот уже по конечностям прошли покалывания, характерные для отогревающегося организма.

Кип чувствовал, что ему становится жарко в теплой одежде.

Он буквально задыхался от переполняющей его ярости.

Даже метель перестала его доставать.

Нет, ветер не ослабел, наоборот, он бушевал с еще большей силой и свирепостью.

Но Кип этого не замечал.

В какой-то момент времени, наблюдая за тем, как над полыньей окреп лед, он осознал, что не чувствует больше на своем лице уколов от жалящих снежинок.

Юноша бросил взгляд на своего учителя и с удивлением понял, что та смотрит на него.

Не так уж часто он видел на ее лице выражение одобрения и интереса к нему лично.

Точнее говоря вообще никогда до сих пор не видел.

Она по большей части вообще на него не смотрела.

Или же предпочитала говорить так, чтобы он отвязался.

Но сейчас…

— А ты не так уж и безнадежен, Кип Дюррон, — на ее губах не появилась знакомая надменно-презрительная ухмылка.

Это… Прогресс?

Да какая к хатту разница?

Это явно очередная издевка.

— Да что вы говорите? — съязвил он. — Что, передумали, чтобы я тут замерз и решили прекратить меня тут превращать в ледышку? Проявили учительскую заботу и обогрели?

А вот теперь на лице Вентресс знакомое выражение ухмылки.

— Я вообще ничего не делаю, — произнесла она. — Ты сам защищаешь себя от метели.

— Чего? — опешил мальчик, растерявшись и открыв рот, демонстрируя изумление от сказанного.

В тот же момент ему в лицо влетел поток колючего снега, которым он едва не подавился.

Мальчик ощутил на себе всю ярость непогоды.

Внутреннее тепло ушло, снова стало холодно.

И лицо начали колоть эти хаттовы снежинки…

Юноша возненавидел их всем сердцем, желая, чтобы непогода оставила его в покое.

Угли гнева, томящиеся в его нутре, разгорелись, словно ветер, который его терзал, одарил их чистейшим кислородом.

Жар в теле снова начал отвоевывать пространство у холода.

— Отлично, — в голосе Вентресс послышалось одобрение. — Отлично, мальчик мой. У тебя талант к ярости…

Кип что есть силы сжал пальцы внутри рукавиц в кулак.

Ох, как же он ее ненавидел.

— Существует немало способов высвободить свои скрытые силы, — лекторским тоном произнесла Вентресс, бесцеремонно схватив его за подбородок и дернув лицо так, чтобы он смотрел ей прямо в глаза. — Кто-то питается страхом, болью, яростью своих врагов. Кто-то — отрешается от всего и становится мясным дроидом. А кто-то — такие как ты и я — берем силы из ярости, которую рождаем внутри себя. И это прекрасно… Вдвойне прекрасно, что ты, наконец-то, перестал быть тряпкой и нашел источник Силы внутри себя. Теперь можно будет учить тебя по-настоящему. Сегодня ты усвоил сразу два урока. Ты знаешь где брать Силу, когда она тебе нужна. Ты — лучший источник своего могущества. Идеальный. Иногда приходится сражаться с теми, кто ничего не чувствует. И черпай ты Силу из эмоций других, ты проиграешь тот бой.

Звучало… логично.

— А какой второй урок? — спросил он, пораженный откровением.

Его будут учить?!

По-настоящему?

Но вместо ответа его щеку обожгла пощечина от Вентресс.

От неожиданности Кипа повело в сторону.

Ветер вновь решил на нем отыграться и безжалостно атаковал лицо юноши, норовя запорошить его ноздри.

Щека пылала и горела так, словно на нее плеснули раскаленным металлом.

И сейчас это было единственным местом, которое не мерзло.

— Теперь ты знаешь, что без концентрации адепт Силы не способен себя защитить, — ехидно сказала Вентресс.

А вот прямо эту мысль донести до него нельзя было…

Кип хотел уже это озвучить.

А потом понял.

Ему прямо и донесли эту науку.

Наглядным примером.

— Однажды я вас убью, — вдруг заявил Дюррон.

— По крайней мере попытаешься, — со скукой в голосе произнесла Вентресс. — Если хочешь этого — добейся реализации своей мечты. Желательно до того, как у меня выпадут все зубы, а суставы скрутит артрит.

— Я буду очень стараться вас превзойти, — пообещал Кип.

И получил еще одну пощечину.

На этот раз он даже успел защититься.

Почти.

Лицо горело, будто символ его позора.

— Не пытайся, — строго сказала ему Вентресс. — Делай все, что необходимо ради достижения своей цели. Если не способен преодолеть обстоятельства — значит даже не берись.

— Если не пробовать, то не поймешь, получится ли…

— Страх неудачи — основа неудачи, — назидательно произнесла Вентресс. — У ситов есть обычай. Ученик убивает учителя для того, чтобы доказать тому, что он узнал от него все, что тот мог передать. Чтобы Орден ситов всегда был сильным, тот кто слабее — должен умереть. А сильный подхватывает знамя учения ситов и ищет себе нового ученика. Таким способом ситы смогли за тысячелетия подготовить плацдарм для уничтожения джедаев. Никто из них не пытался. Они убивали друг друга. Некоторые после этого оставались калеками. Но их сила воли позволяла им преодолевать ограничения собственного тела.

— Мы — не ситы, — заявил Кип, подымаясь и уже практически на автомате разжигая в себе пламя злости, благодаря которому снова защитился от бушующей метели. — Убивать последователей — глупо. Ведь тогда Орден не сможет расширяться и защищать Доминион.

— Правильно мыслишь, — хмыкнула датомирская ведьма. — Но и тащить в Орден слабаков, которые станут лишь бременем — это удел джедаев.

— Без новых адептов дженсаарай будут малочисленными, — продолжил свою мысль Дюррон.

— Но слабые — никудышные воины, — напомнила ему Вентресс. — Так что же делать, Дюррон?

— Найти для слабых то занятие, которое им по плечу? — предположил он наиболее разумный, как ему показалось вариант. — Если слабый не может быть наравне с защитником-дженсаарай, то он, может быть, будет неплохим пилотом? Сила ускоряет реакцию, которая для них важна…

— Дельная мысль, — согласилась Вентресс. — Даже правильная… А нужна безумная. Думай еще.

— Почему нужна безумная? — удивился юноша.

— Потому что после того, как мы закончим на Луре, Шохаши вышибет меня с флота, — призналась датомирская ведьма. — И нас отправят к этим задохликам-дженсаарай, чтобы мы с тобой познали какие-нибудь пресные джедайские мудрости, пока нам будут искать новое назначение. Я хочу, чтобы к моменту завершения операции на Луре у тебя была огромная куча идей, которые ты и я вывалим на руководство Ордена.

— Чтобы они выгнали нас из него?

— На счету каждый обученный адепт Силы, — хмыкнула Вентресс. — Никто нас не прогонит. Вернут на фронт. Туда, где нам самое место.

— Вы хотите быть на войне, — понял Кип. — Так почему бы вам не придумать что-нибудь, отчего у них волосы дыбом встанут?

На этот раз он все же сумел защититься от пощечины.

— Слабый делает то, в чем он полезен, — напомнила Вентресс. — Фактически — что ему приказывают.

Это Кип понял.

— А сильный — все, что необходимо, ради достижения своей цели, — произнес юноша.

На лице Вентресс появилась мрачная улыбка.

— Смышленая малявка, — она потрепала его пальцами за щеку. — Думаю, у тебя неслабый потенциал. И тебя ждет великое будущее. Если ты, конечно, не сдохнешь, бросив мне вызов раньше времени.

— Я убью вас, — повторил Кип. — И сделаю это, когда буду готов.

— Отлично, Кип, отлично, — кажется, его слова развеселили Вентресс. — Такая смерть гораздо лучше, чем…

Она не договорила.

Но ее лицо выражало смесь чувств и эмоций, которые Дюррон так и не смог разобрать.

— Чем что, учитель? — спросил он.

— Не важно, — резко оборвала его ведьма. — Я превращу твою жизнь в ад, чтобы у тебя было как можно больше мотиваций исполнить обещание. Сдашься — значит останешься таким же беспомощным слюнтяем, который полтора часа стоял на морозе, потому что ему это приказали. Справишься — значит превзойдешь всех тех джедаев, с которыми я сражалась всю свою жизнь. А меня, на минуточку, не смог убить даже Энакин Скайуокер. Хотя я ему физиономию-то подпортила…

— Договорились, — Кип был рад тому, что теперь у него появилась цель.

Вентресс превратит его жизнь в ад?

Да плевать.

Он уже жил в аду.

И ад закалил его.

Так будет только лучше.

— Ну и отлично, сопляк, — хмыкнула Вентресс. — А сейчас — иди и договаривайся с местными.

— И где же я их найду? — удивился юноша.

— Неумеха, — датомирская ведьма издевательски расхохоталась, указывая куда-то сквозь метель. — Они уже как час наблюдают за нами и пытаются понять, сдохли мы или не уступаем по возможностям выживания им самим.

— Так они все это время были тут? — прищурившись, Кип с помощью обострившихся от Силы органов зрения смог разглядеть на дальней стороне замершего озера человекоподобные фигуры.

— Они с самого начала оккупации здесь, — хмыкнула Вентресс. — Еще один урок, малявка. Когда устраиваешь подполье — выбери самый непригодный для этого регион планеты.

Гранд-адмирал Траун молча изучал детали рапорта, который ему предоставил Эрик.

Алые пылающие глаза отличались от человеческих.

По ним практически невозможно понять, двигаются ли они, или Траун просто смотрит в одну точку и размышляет о своем.

Никаких зрачков, никаких радужек…

Не то, чтобы контр-адмирал волновался, что его действия будут раскритикованы.

Каждый свой шаг он мог объяснить, разложив четко и по полочкам каждую причину, каждый приказ.

И он не сомневался, что Трауну все понятно и без каких-то дополнительных пояснений.

Эрик, держа руку под столом, привычно поглаживал большим пальцем по гравюре с изображением Ирен Риад.

Но почему-то это не приносило ему хоть какого-то успокоения.

Больше нет.

Что-то изменилась.

И это настораживало.

— Понятно, — произнес Траун, нарушая молчание.

Гранд-адмирал отложил в сторону деку с данными, после чего посмотрел в глаза подчиненного.

— Дополнения к докладу будут? — поинтересовался Верховный Главнокомандующий Доминиона.

— Нет, сэр. Все указано в рапорте.

И вроде бы взгляд Трауна не изменился, но вот что-то подсказывало Эрику, что на него смотрят изучающе.

Е так как это Траун делает всегда.

А словно под линзой.

— Ваши рекомендации о поощрениях командиров разрушителей будут учтены, — произнес гранд-адмирал.

— Благодарю, сэр.

— Неповиновение леди Вентресс имеет объективные причины?

— Она начала вести себя демонстративно вызывающе после командировки в Чилунский Разлом, — пояснил Эрик. — Открытые провокационные речи. Вызывающая форма одежды.

— Это все? — уточнил Траун.

— Да, сэр.

— Понятно, — повторил гранд-адмирал. — Ваше прошение о переводе леди Вентресс с должности командующего наземным контингентом «Алого рассвета», так же будет удовлетворено.

— Благодарю, сэр.

Траун помолчал.

— Я согласен с вашей оценкой, — произнес он. — Противник понимает значимость наших «Драконов». И стремится вывести их из строя.

— Я считаю, что он намеревается все же уничтожить их, — заметил Эрик.

— В таком бы случае они именно это и сделали бы, — возразил Траун. — Замаскированный фрегат, которому ничего не мешало открыть огонь по реактору солнечной ионизации или подорвать себя рядом с кораблем. Вместо этого они уничтожают ионную пушку. Трижды.

— Уверен, что так они и намерены продолжать свою деятельность, — высказал предположение Шохаши. — Точки выхода из системы и входа в нее расположены достаточно далеко от Лура.

— Что позволяет нам использовать ионную артиллерию для обстрела их сил с большой дистанции, — продолжил гранд-адмирал. — Противник просчитал нашу стандартную тактику.

— И лишает нас преимущества заблаговременно, — согласился Шохащи. — Из этого следует вывод, что они намереваются лишить нас кораблей этого типа и заставить бросить другие силы без поддержки «Драконов».

— Интересная получается комбинация, — согласился Траун спокойным тоном, будто обсуждал нечто неважное. — В рапорте не указаны ваши мысли относительно планируемой противником засады.

Именно в этом Эрик был как раз таки уверен.

— Предполагаю, что часть своих орбитальных станций, которые на самом деле имелись в системе, «Консорциум Занна» успел замаскировать, — вымолвил Эрик. — Нах хотят лишить дальнобойного оружия для того, чтобы наши корабли бросились на штурм без дальнобойной артиллерии поддержки.

— Тем самым нас заманивают в ловушку под перекрестный обстрел их ионно-плазменных пушек, — задумчиво произнес Траун. — Наиболее очевиден тот факт, что в системе Лур, скрытые от наших глаз, так же имеются еще и замаскированные звездные разрушители типа «Агрессор».

— Это возможно, сэр, — согласился контр-адмирал. — Значительное опасение у меня вызывает факт наличия на планете клонирующих мощностей, неблагоприятных климатических условий ставят полномасштабные действия по высадке десанта невероятно опасными.

— Леди Вентресс и ее ученик благополучно высадились на планету, — сказал Траун. — Разведывательные отряды сообщают об усилении противником своей наземной группировки. Из чего можно сделать вывод, что ваша оценка значения этого мир для наших противников совершенно объективна. Страж, новейшие разрушители и 501-ый легион окажут вам поддержку.

— Благодарю, сэр. Но, что делать с засадой противника в системе? — поинтересовался Шохаши.

— Тоже, что и обычно, — просто ответил Траун. — Мы в нее попадемся.

За спиной щелкнул замок термического шлюза, в лицо ударила волна горячего воздуха.

Кип с улыбкой почувствовал, как в лицо дохнуло теплотой.

Что ни говори, но ледяная пустошь, оставшаяся за спиной, угнетала посильнее методов обучения, практикуемых леди Вентресс.

Которая шествовала впереди него с неторопливым достоинством, о чем-то негромко общаясь с предводителем лурренцев, которые наблюдали за ними едва ли не с самого первого момента падения корабля.

Хотелось прислушаться к тому, о чем они говорят, но Дюррона занимали сейчас гораздо более важные вещи.

Он стянул с онемевших рук перчатки и принялся неистово дышать на замерзшие пальцы, пытаясь при этом изобразить дружелюбную улыбку в адрес комитета по встрече.

Комитет, собственно, состоял из нескольких луррианцев.

Или лурриан.

Хатт их разберет как правильно.

Кип уловил, что назвали они себя и так и так.

Возможно причина крылась в том, что на основном они говорили не так чисто, как разумные, их посетившие.

— Вы с бледной женщиной? — неожиданно спросил у Кипа один из местных «встречающих».

Дюррон на мгновение замялся.

В первую очередь потому, что увидел, вместо покрытой мехом лапы, вполне себе обычную человеческую руку.

Крепкую, обветренную, с большими пальцами и широкими ногтями, под кончиками которых виднелась черноватая грязь.

Или это так свет падает в потемках подземного коридора?

— Точно, — рукопожатие у местного вышло достаточно крепким. — Прохладно у вас на поверхности.

— Лур — негостеприимное место, — ответил встречающий со слегка порыкивающим акцентом.

— Родись я здесь давно бы переехал в местечко потеплее, — Кип смущенно улыбнулся и почесал замерзшее и начавшее покалывать ухо. — Уж не знаю, чего вы так держитесь за этот кусок камня, ребята.

— Лур — наш дом, — категоричным тоном ответил встречающий. — Нам здесь хорошо.

А меж тем Вентресс удалялась все больше и больше…

Кип неловко улыбнулся.

Нужно было что-то сказать.

— Это правильно, — не слишком оригинально брякнул юноша и посмотрел на удаляющуюся спину учителя. — А мы разве не должны пойти за ними?

— Нет, — ответил луррианец. — Говорят только вожди. Мы — ждать, пока они поговорят.

— Эм… — Кип чувствовал себя неловко. — Ну ладно. А у вас есть местечко, где можно погреться? Замерз я капитально…

Луррианец несколько секунд молчал, потом кивнул и поманил гостя следом за собой в вырезанный в толще скал тоннель.

Юноша без лишних слов последовал за ним.

И первое же, что бросилось в глаза — это довольно большие высоты тоннелей — около пяти метров от пола до потолка.

Несмотря на то, что он не видел машин для бурения тоннелей, следы на стенах указывали, что здесь работали громадные механические буры, с тысячами режущих элементов.

Довольно дорогая и редкая технология, которая стоит бешенных денег.

Интересно, откуда у местных столько денег — каждая установка подобного размера и спецификации стоила прорву денег.

Поэтому их никогда и не было на Кесселе.

Заключенные — это бесплатная сила, которую никому не жаль.

Почему-то после разговора с Вентресс и обозначения своего желания убить ее за такое отношение к нему, Кип боялся злиться.

Даже если это означало согревающее тепло.

Почему — еще не понимал сам.

Просто…

Просто страшно.

Он ценил Вентресс как свирепого и неостановимого воина и видел на что она способна в открытом бою.

Такого уровня ему хотелось достичь.

Но в то же время те условия, которые ему поставила Вентресс…

Вроде бы ничего сложного.

Хочешь убить — делай для этого все необходимое.

Не можешь — значит и не тешь себя надеждой, что способен достичь подобного уровня мастерства.

Предельно четко и открыто.

Прямо в лоб.

Это-то и пугало.

На Кесселе Кипу приоткрыли тайну обращения к Силе.

Женщина по имени Вима-да-Бота помогла ему, рассказав о том что это и как можно к Силе обращаться, использовать ее, чтобы выжить в ледяных тоннелях спайсовой планеты.

Но после того как он стал учеником Вентресс, все эти медитации, очищения разума, которые занимали у него некоторое время — порой весьма продолжительное — казались ему насмешкой над той легкостью, с которой датомирская ведьма оперировала своим потенциалом в Силе.

И вот, он выбрался с Кесселя, чтобы обучиться новому, раскрыть свой потенциал…

И оказался на Луре.

В тоннелях, очень похожих на те, которыми пронизан Кессель.

— Я долгое время работал в тоннелях, похожих на эти, — неожиданно для самого себя признался Кип.

Провожатый посмотрел на него.

— Понятно.

Молодой человек уловил исходящее от луррианина удивление.

Ну да, на кой хатт он это ляпнул?

— Мое имя — Кип Дюррон, — опомнился юноша.

— Понятно.

Кажется с ним не особо хотели общаться.

Грустно.

И что ему теперь, тихонько сидеть в уголке и ждать, пока ведьма не наговорится с лидером луррианцев?

— Я покажу вам где можно обогреться, — сказал провожающий, когда они свернули в одну из пещер, освещенную чуть получше остальных.

Стало ясно почему.

Они шли по краю огромной пропасти, в центре которой располагался огромный реактор, опутанный сетью проводов.

От него тянулись, словно жилы, кабели питания в десятки коридоров, расходящихся радиально несколькими уровнями вниз.

И на каждой части этой пещеры виднелись следы от сотен резаков.

Подумать только!

Луррианцы пробурили сотни километров скалы, чтобы построить свой подземный город!

Уму не постижимо!

Кип бы с радостью понаблюдал бы еще, но провожатый свернул в один из тоннелей.

И юноша быстрым шагом направился вслед за ним.

Эта галерея оказалась чем-то вроде главной улицы.

Сквозь пробитые в толще льда и закрытые транспаристилом окна были видны силуэты висячих мостов.

И всюду, куда он только не обращал внимание, виднелись следы сотен крошечных буров, которые, словно одно огромное сверло, пробурили в толще скальника огромные переходы.

Кое-где по камням и ледяным уступам сбегала вода, и над пропастью висела радужная водяная пыль.

В конце концов они дошли до большой пещеры.

— Спасибо, — кивнул Кип, приглядываясь. — Не номер люкс, но я к ним и не привык. А у вас тут уютненько. Не то, что на поверхности.

Лур — довольно большая планета.

Никак не меньше Кесселя.

Поверхность практически полностью покрыта толстым слоем снега и льда, но под замороженной коркой оставалось достаточно огня и тепла, чтобы поддерживать жизнь.

Местные, как он понял, жили в подземельях, не покидая их без большой необходимости.

Не то, чтобы здесь комфортно — следов применения строительной техники Кип не заметил.

Но довольно много компьютеров, каких-то центрифуг, прозрачных кубов, цилиндров…

Ему указали на большую каморку, где он с удовольствием, по указке провожатого, сел на простой металлический стул рядом с обогревающим элементом в форме десятиметрового в высоту цилиндра.

А диаметром он был едва ли не метров пять…

«Большая штуковина», — оценил Кип.

Внутри виднелась лишь мутная жидкость, сквозь которую сложно было что-то разглядеть.

— Спасибо, — он с улыбкой выставил вперед руки и принялся наслаждаться теплом. — Уютненько у вас здесь.

— Лур — это дом, — повторил провожатый, разглядывая его с неподдельным интересом.

— Да, конечно, — рассеянно произнес Кип.

Судя по интонации, местные явно подразумевали под этими словами нечто важное.

А юноша никак не мог понять что именно.

Ну, кроме того, что Лур — это их дом.

Очевидно они им гордятся.

Интересно, смог бы сам Кип с гордостью говорить, что он столько лет прожил на Кесселе?

Сложный вопрос.

Он покрутил головой.

В этой пещере находилось всего четыре таких устройства для обогрева, расставленные в таких же больших нишах.

И все как один — с мутной жижей внутри.

Странно, верх колб не закрыт, транспаристиловые ящики поменьше так и вовсе пусты…

— Раз вы нагреваете колбы с рабочим телом, то оно, наверняка, испаряется? — решил он перейти в разговоре на нечто близкое местным жителям.

— Да, — ответил луррианец. — Раствор испаряется.

— Может стоило закрыть чаны? — спросил Кип. — Испарение, конденсат, сырость, все дела…

— Сырость — это хорошо, — неожиданно заявил луррианин.

— Не сказал бы — вздрогнул Кип, вспомнив невыводимую плесень в бараках для рабочих на Кесселе.

Сколько парней погибло от этой дряни.

— Сырость — это хорошо, — повторил местный. — Сырость — хорошо растет грибок.

Кип чувствовал себя идиотом.

С каких пор грибок в жилье — это хорошо?

— Ну-у-у-у, — протянул он. — Наверное…

— Грибок — вкусная еда, — еще раз озадачил его местный. — Мы покормить тебя. Время кушать.

Кип вздрогнул от отвращения.

Даже в самый голодный день на Кесселе они не мог даже подумать о том, чтобы есть плесень или грибок.

Очевидно, что кулинарные предпочтения местных сильно отличаются от привычных ему.

«От десерта придется отказаться», — подумал Кип.

— У каждого свои гастрономические предпочтения, — дипломатично произнес он, натянуто улыбнувшись. — От грибка я откажусь.

Луррианин посмотрел на него недоуменно.

Мохнатые брови собрались над переносицей.

Он смотрел так, будто Кип сморозил какую-то несусветную глупость или отказался от величайшей чести.

Ну…

Лучше так, чем жрать подобное.

— Ты думать, что ты — кушать грибок? — спросил его провожатый.

Очевидно у него не так уж часто получается говорить на общем, потому как чем больше они разговаривали, тем сильнее звучал акцент и коверкались им и без того битые и фразы.

— А я не голоден, — в этот момент желудок предательски заурчал.

Кип сделал вид, будто в этом нет ничего такого.

Надо будет узнать, не притащили ли сюда их спасенный аварийный комплект с места крушения.

Если нет, то…

Ну, пятнадцать километров по заснеженным пустошам и горным хребтам преодолеть — не самое приятное занятие, конечно.

Особенно на пустой желудок.

Но из альтернатив — плесень.

На глаза попались еще несколько луррианцев, которые вкатили в пещеру пять транспаристиловых контейнеров.

Точно таких же, какие имелись уже в помещении.

Только, в отличие от первых, эти были полны…

Черной плесени.

Кипа буквально скрутило: один из контейнеров ехал прямиком к ним.

Желудок стянуло в тугой узел.

Пробовать этот «деликатес» не хотелось совершенно.

— Я же говорил, что не голоден, — повторил он, когда контейнер остановился рядом с ними.

— Время — кормить, — повторил его провожающий.

— Да я не хочу, — заупрямился юноша, готовый вскочить с места и убежать куда глаза глядят.

Желание усилилось, когда прозрачный контейнер начал подниматься вверх на репульсорной подушке.

Кип открыл было рот, чтобы снова возражать, но потом понял, что контейнер предназначается не ему.

Транспаристиловая емкость достигла края контейнера, после чего, наклонившись, выбросила свое содержимое прямиком внутрь чана.

Где оно практически сразу же исчезло в мутной жиже.

Кип облегченно выдохнул.

— Плесень — это топливо для ваших нагревателей, — теперь ему стало понятно о какой еде говорил луррианец.

Это биореакторы!

— Нет, — неожиданно возразил его провожатый, легонько постучав по транспаристали. — Плесень — это еда.

Кип непонимающе посмотрел на него.

Затем юноша перевел взгляд на транспаристаль, где сквозь мутную жижу стали видны хлопья и комки черной плесени, медленно оседающие на дно гигантского резервуара.

И тут жидкость забурлила и пришла в движение.

А в следующее мгновение, юный Дюррон, почувствовав возмущение в Силе и неуемный голод, с криком отпрянул в сторону, уронив стул на котором недавно спокойно сидел.

По всей поверхности транспаристали, сколько хватало глаз, присосалась огромная круглая пасть, диаметр которой был столь огромный, что она могла запросто схарчить и не подавиться несколькими людьми сразу.

Сотни, даже тысячи зубов, острых, похожих на боевые клинки, с отвратительным скрежетом прошлись по прозрачной преграде, после чего существо отхлынуло и скрылось в глубинах своей колбы.

— Ч-что это?! — вскричал Кип, тыча пальцами в колбу и смотря на луррианца, который, казалось, впервые за их встречу, улыбался. — Вы видели?! Нет, вы видели это чудовище!?

— Видел, — подтвердил тот.

— Что это за тварь?! — никак не мог успокоиться Дюррон. — Она меня чуть не сожрала!

— Вы быть в безопасности, — заявил луррианец. — Транспаристаль крепче всего. Асгнат есть плесень. Асгнат есть камень. Асгнат есть земля. Транспаристаль он не смочь есть.

— Ч-чего?! — опешил Дюррон, ошалело смотря на мутную жижу в колбе, внутри которой покоилось многозубое существо. — Это… Это…

Он замолчал, потому что понял.

Понял почему не увидел никаких строительных машин в подземном городе луррианцев.

Их здесь не было в помине.

Все эти тоннели, галереи, пещеры — все это создано исключительно с помощью этого чудовища.

Кип посмотрел на другие такие же колбы.

Этого чудовища, и таких же, как оно.

Луррианцы не строили подземные города.

За них это сделали многозубые чудовища, которые просто сожрали скалу изнутри.

— Великая Сила, — охнул Дюррон. — Вы… Вы поймали и приручили этих тварей? Приспособили их для строительства?!

— Конечно нет, — засмеялся луррианец. — Мы создать асгнат, чтобы они спасать нас в скалах.

А вот это уже совсем страшно.

Зачем вообще Доминиону потребовалось освобождать тех, кто создают чудовищ, пожирающих скалы?

И только ли этих тварей умеют создавать луррианцы?!