Гвардеец

Глава 16

Гидросамолёт морской авиации Тихоокеанского флота несёт меня и моих парней в Чукотское море. «Диксон», под руководством моего старпома, завершает трудное плавание по Северному морскому пути, и я должен присоединится к своему экипажу на последнем отрезке этого перехода. Пока я работал за границей и участвовал в параде Победы, мой крейсер успели починить и по приказу Кузнецова, он в составе небольшого конвоя боевых кораблей, транспортных судов и ледоколов, перебазируется на Тихий океан. Пока все молчат о причинах, но я точно знаю для чего. В августе начнётся война с Японией, и судя по всему нам придётся принять в ней активное участие.

Из Москвы, после окончания торжеств, специально выделенным военно-транспортным самолётом, моряков Тихоокеанского флота и часть моряков Северного флота в срочном порядке переправили во Владивосток. Со мной летел фактически весь состав бывшего «Шторма», все они шли в парадном строю вместе со мной по Красной площади, как никак, а гордость флота! Парни побывают дома не долго, да и мне удастся повидать сыновей только украдкой, следующий вылет у нас запланирован уже на следующий день после прилёта. Ирина осталась в Москве, сессия у неё, выпускная. Так что домой она вернётся не раньше, чем через месяц. Это хорошо ещё, что её не успели аттестовать и она сейчас гражданский человек, значит ни каких препятствий для возвращения во Владивосток у неё нет. Скоро семья воссоединится, свой «Диксон» я приведу во Владик, а дальше как карта ляжет.

— Парни, Гришку до дома доставить в целости и сохранности! Иваныч, на тебе это, и завтра, что бы оба как огурцы были и вернулись на аэродром точно в срок! — мой бывший бравый боцман оказывается боится летать! Я-то думал Гришку ничем не прошибёшь, а вот нашлась слабость у героя. Что бы снять стресс перед полётом, он, наверное, в одну харю выдул свою знаменитую фляжку и теперь со счастливой и глупой улыбкой на лице сидит, наслаждаясь видом из иллюминатора самолёта. Нету у Гриши жены и детей, но старенькая мать его ждёт, и дождётся, вот таким весёлым. Неудобно получилось, не проследил, но тут уж ничего не поделаешь, завтра пистон ему вставлю.

Самолёт приземлился благополучно, и храбрые моряки разбежались по домам. Ну и мне пора, времени совсем мало и терять даже минуты я не хочу.

Дом родителей моей жены, где сейчас обитают мои сыновья теперь серого цвета, таким он останется на долгие годы, яркий розовый весёлый оттенок не скоро вернётся на его фасад. Как только машина, которая подвозила нас домой остановилась возле крыльца, я пулей пронесся по этажам и уже через несколько секунд стучался в знакомую дверь.

— Кто там? Опять что ли ключи потерял Ромка?! Да что же ты за бесто… — монолог из-за двери прервался, как только дверь открылась. На пороге стояла постаревшая за эти годы Лика, сестра моего тестя. В цветастом модном халатике и с полотенцем на голове, она держала в одной руке младшего сына, а во второй чем-то измазанную ложку, которая со звоном покатилась по полу, как только Лика увидела меня — Витя!

— Привет Лика, привет сынок! Папа вернулся! — засмеялся я и обнял тётку — как же я по вам всем соскучился!

— Охренеть! Вернулся Витка! — пару секунд потребовалось Лике, что бы прийти в себя и она крепко обняла меня счастливо смеясь — а Ирочка?! Она с тобой?!

— Приедет через месяц и уже на совсем! Я же опять проездом, завтра вылетаю на крейсер, но я ненадолго, мы во Владивостоке базироваться будем, так что считая — я вернулся!

— Эта первая хорошая новость за все эти чертовы четыре года! — едва сдерживая слёзы засмеялась Лика — проходи давай, скоро твоя бабушка со старшим вернётся, они в магазин ушли! Праздновать будем, черт побери!

За семейным столом почти всё семейство, только Ирка и Костик временно отсутствуют, да и тёща, которую мы уже успели помянуть, никогда не вернётся домой. Костик за время войны на Амурской флотилии стал командиром бронекатера и старшим лейтенантом, а моя жена за это же время выучилась на врача, про себя я вообще молчу. Четыре года прошло, и Витька Жохов из капитан-гарпунёра переделанного в китобоец буксира, вырос в капитана первого ранга и командира тяжёлого крейсера! Никто не стоит на месте, все растут и развиваются. Марина Карловна теперь не ходит в плавание на «Алеуте», она заведует отделением в больнице, тесть получил повышение и сейчас полковник железнодорожных войск. Он сидит за столом с нами, война и потеря жены его разительно изменили, теперь это волевой и уверенный в себе человек. Обветренное лицо и руки говорили о том, что дома он проводит, как и прежде мало времени, вот только теперь свежий воздух заменяет ему кабинет. Лика тоже изменилась, нет, циничная и весёлая тетка никуда не далась, вот только теперь над ней взяли верх материнские инстинкты, никогда не имевшая детей Лика, всей душой прикипела к внучатым племянникам и квохтала над пацанами как квочка. Ну а бабушка ещё сильнее сдала, совсем маленькая и худенькая стала, когда я её поднял, чтобы обнять при встрече, то почти не почувствовал веса старушки, годы берут своё…

— Я так и знала Витька, что ты себе или шею свернёшь, или в люди выбьешься! Ещё тогда, при нашей первой встрече на «Алеуте». Шибутной ты, бедовый! Ишь орденов то на груди, на дивизию хватит! Повезло Ирке, сразу тебя заприметила! — намахнув рюмочку коньяка Марина Карловна разливается соловьём.

— Помню, как же не помнить! Вы тогда меня всеми подручными средствами пытались уничтожить! — смеюсь я — признайтесь Марина Карловна, вы в меня влюбились и к Ирке ревновали!

— Да ты как таракан, трави тебя, бей, а тебя хрен выведешь! Красивый ты зараза, слов нет, а сейчас так вообще! Но запомни сынок, тётя Марина у детей игрушки не ворует! — погрозила мне кулаком докторица, впрочем, нисколько не обидевшись на шутку.

— А мы все заметки про тебя собирали, что в газетах писали, папа! — это старший сын подключился к разговору. Он привык ко мне снова быстрее младшего, и теперь гордо ходит в моей фуражке, которая то и дело сползает ему на глаза — у тёти Лики они уже в папку не вмещаются, мы ей обещали картонную коробку найти! А ты нас завтра на корабле покатаешь?

— Не завтра, но покатаю. Немного погадите парни, скоро я приведу в порт свой крейсер и устрою вам по нему экскурсию! Обещаю! — с серьезным лицом ответил я сыну.

— На «Диксоне»?! Правда?! — с круглыми от удивления и счастья глазами сын подбежал ко мне и обнял — ты самый лучший папа на свети!

Мои глаза наполнились слезами, я еле сдержался. Не знаешь ты ещё сынок какой я папа, да я и сам не знаю. Четыре года у нас отняла проклятая война, и ещё одна впереди. Не такая кровавая и долгая как первая, но на ней тоже многие погибнут. Через силу улыбнувшись я повернулся к тестю.

— Дядь Рома, наливай, давай за детей и внуков выпьем! Скоро всё закончится, и мы будем все вместе! — тесть без возражений налил нам по чарке и мы выпили за этот тост. Надеюсь всё так и будет.

И вот я лечу на «Диксон», вспоминая вчерашний короткий день. Караван судов уже видно невооруженным взглядом, и среди разномастных кораблей выделяется мой крейсер, самолёт заходит на посадку.

— Ну как переход Николаич? — я в рубке «Диксона», только что вернулся из своей каюты, где мне пришлось полностью переодеваться, мокрый дождь со снегом, а я в кителе, вот и промок пока из «Каталины» в вельбот перебирался, а потом по штормтрапу на борт корабля карабкался. Расслабился Витка, отвык от обычных сложностей жизни моряка в Чукотском море, вот и полетел как щёголь. Теперь стою с кружкой обжигающе горячего чая в руках и никак не могу унять дрожь, как бы не заболеть.

— Сложновато пришлось конечно, но ничего, справились. Корабль в порядке, ремонтные работы идут по плану, думаю, что через пару недель закончат — устало доложил старпом. Я же взглянул из окна рубки на палубу, где несмотря на непогоду сновали рабочие — винты в порядке, это самое главное, а то мы несколько раз в лёд уходили, и пару раз из-под винта ледокола льдины ловили.

Оказывается, «Диксон» заканчивал ремонт на ходу! Почти триста рабочих и инженеров сейчас трудились на корабле устраняя мелкие повреждения и недоделки, сверкали вспышки сварки, слышались удары кувалд по металлу. Рабочим активно помогала команда крейсера, разделившись на тех, кто несёт вахты и рабочие бригады.

— Да, тут это бывает. В прошлый раз я тут вообще на старом «Шторме» шёл, вот это был номер я тебе скажу! — вздохнул я — теперь он в «Архангельске» остался, когда ещё увидимся?

— Да не жалей Витя, «Шторм» твой войну пережил и нас ещё с тобой переживёт. Куда он денется, он же памятник! — вроде бы комедия «Джентельмены удачи» ещё не вышла, а шутка уже есть, подумал я. Ну и правильно, откуда ещё сценаристы этой комедии шутки брали как не из жизни? — тем более скоро ремонт нового «Шторма» закончат, походишь ещё на своём линкоре!

— Ну да, возможно… — не стал я разочаровывать кадрового военного моряка. Я вот, например, не хочу больше служить, хоть убейте меня! Ну ладно, сколько я уже загадывал, а выходило всё иначе и тут гадать не буду, будь что будет.

Несколько дней перехода я заново знакомился с кораблём. Нужно было лично проверить качество ремонта и узнать о всех переделках и доработках, которые неизбежно возникают при такой объёмной работе. А изменений хватало. Если с машинами и основным калибром крейсера существенных изменений не случилось, то разные мелочи сразу бросались в глаза. Добавилось зенитных средств, появились новые орудия вспомогательного калибра, полностью обновилась радиорубка и пункт управления огнём, и так далее и тому подобное. В общем заняться мне было чем, и я сразу понял, как разительно отличается мой «Диксон» от тех же тяжёлых крейсеров итальянской постройки. Если итальянцы были больше похожи на охотничьих гончих собак, которые могут догнать добычу и терзать его сворой, то «Диксон» напоминал мне алабая, который в состоянии защитить доверенное стадо, а если надо, то и порвать напавшего волка в одиночку. Мой крейсер был тяжеловесен и не так изящен, как итальянцы, но при этом он был надёжнее и злее.

Я стоял на открытом мостике, а руки так и чесались. На горизонте киты! Это стадо кашалотов голов в семьдесят. Высокая надстройка крейсера служила отличной наблюдательной площадкой и море просматривалось хорошо, пожалуй, даже гораздо лучше, чем из «бочки» китобойца. Хотелось подать команду: «фонтан на горизонте!» и приказать рулевому переложить руль так, чтобы догнать стадо, а потом нервничая выжидать возле пушки момент, когда можно произвести тот самый, единственный выстрел. Так-то пушек у меня на корабле и сейчас хоть отбавляй, и дай я команду, стадо перемелют в мелкий фарш мои канониры, но это не то. Хочется самому подержаться за ручку гарпунной пушки, почувствовать отдачу выстрела, услышать шуршание уходящего в воду линя, вдохнуть сгоревшего пороха. Я и не знал, что когда-то буду скучать по этой работе!

— На переходе они, только вдогон бить, на «Шторме» мы бы их не догнали — я вздрогнул от голоса, рядом со мной стоял Гриша и тоже смотрел на китов.

— Ну не скажи — возразил я — тут миль десять всего, а они с постоянной скоростью идти не могут, тем более это кашалоты, сам же знаешь какие они медленные на поверхности. «Шторм» бы догнал!

— Ну дык, вечер уже! Куда за ними в темноте гонятся?! — начал горячится Гриша — Совсем ты Витька хватку потерял! Как салага зелёный рассуждаешь! Ну догонишь ты их в сумерках и что дальше?

— Тфу на тебя Гриша! Совсем меня за долбоящера уже держишь?! Речь шла про догонишь или нет! Про то что взять не получится речи не было! — усмехнулся я.

— Ты не юли командир! Привык там у высоких начальников хвостом вертеть, и позицию по удобнее выбирать. Ну догонишь ты их, а смысл? Мы китобои или покурить вышли?! Догнал — бей! А просто так зачем булки мять? — смеётся Гриша.

— А в ухо? — прищурясь смотрю я на друга — давно по печени от меня не получал?

— Ни разу! По почкам было разок, а по печени ты получал! — ржёт Гриша, уворачиваясь от подзатыльника — помнишь, как в первый раз сцепились?

— Как такое забудешь? — хмыкнул я, невольно потянувшись к левому глазу, который мне подбил боцман во время той памятной драки — а помнишь, как я тебя потом багром по корме гонял?

— Ха! Помню! Я потом в плавь до пирса добирался! Эх, были же времена! А теперь к тебе на кривой козе не подъедешь! Важный стал, погоны золотые, жопа шири плеч! Ай блядь! Больно же! — Гришка отпрыгнул от меня потирая затылок — по голове то зачем?!

— Это самое безопасное место в твоём пропитом организме. Там одна кость, мозгов нет, так что не притворяйся, тебе не больно! А я руку о твой затылок отбил, как теперь яйца чесать?! Звиздуй на вахту, нехер прохлаждаться!

— Вот так всегда! Нет в жизни справедливости! Иду уже! — Гриша скрылся с глаз, а я с улыбкой на лице вздохнул полной грудью. Хорошо то как!

Бухта Провидения. Наша первая остановка на пути во Владивосток, тут мы оставим часть каравана и боевых кораблей. Две подводные лодки и два эсминца теперь будут базироваться на этой базе флота. С этого места начался наш боевой путь в качестве военных моряков. Именно тут я принимал присягу, а к моему экипажу присоединились Сидоренко и Изя. И вот я снова здесь, а моих друзей уже нет. Нас встречают лоцманы и тральщики, чтобы провести через минные поля, установленные вокруг базы, с одного из лоцманских катеров на борт «Диксона» поднимается Дружинин. За эти годы он почти не изменился. Когда-то он был моим командиром, под чьим началом я прошёл Северный морской путь в Архангельск. Он сука такая, обещал мне, что я вернусь в Тихий океан и вот я вернулся!

— Здравия желаю тащ гварди капитан первого ранга! Командир бригады траления Дружинин, прибыл для организации взаимодействия! — настороженно смотря мне в глаза официально представляется мой бывший сослуживец.

— Здорова Федя, давно не виделись! — дать бы ему в рожу, но я если честно чертовски рад его видеть, и не его вина, что «Шторм» остался зимовать тогда в «Архангельске». Злость ушла, я видел перед собой просто боевого товарища, с которым мы прошли часть трудного пути, рискуя своей жизнью — Ну иди обниму тебя что ли?!

— Привет Витя! — мы обнялись с заулыбавшимся Дружининым, от души похлопав друг друга по плечам.

— Принимай кораблик начальник, махнулся, не глядя! — я произнёс знаменитую фразу и обвёл рукой вокруг себя — как тебе замена?

— Слов нет, одни восхищённо матерные! Только это ты меня теперь к себе принимай, твоя очередь командовать, я теперь твой эскорт до Владивостока! То я тобой командовал, а теперь ты мной! Счёт равный, один-один! — смеётся Дружинин.

— Не, два-один в мою пользу! Я тобой командовал, когда мы на китобойце шли в Провидение! Ты тогда ещё решил в актёры податься и из себя мичмана изображал, так что я пока выигрываю! — поправляю я Федю — пошли дружище, сбрызнем нашу встречу по маленькой, Победу отпразднуем, за одно и вопросы все обсудим. Справятся без тебя твои архаровцы с постановкой крейсера на рейд?

— А то! Всю войну тут баклуши считай били, было время потренироваться — вздохнул Дружинин, завистливо смотря на мои награды — караваны встречали, в дозоры ходили, у меня даже выстрелить по врагу ни разу не получилось, но вот большие транспорты по рейду расставлять мы научились.

— Я бы на твоем месте Федя так не переживал. Повоевать я думаю нам ещё придётся — сказал я.

— Япония?! — Дружинин подобрался и с надеждой взглянул на меня. Не навоевался Федя, мне же было грустно. Опять война, опять погибнут люди…

— Ну а зачем мы тогда тут нужны? Сам подумай? «Диксон», а значит и его эскорт ещё повоюет!