Каменный улей

– 1 –

Вечер в дискоклубе «Жареный кабан» едва начался, а Вовик уже успел изрядно набраться. Он был занят тем что «танцевал» девушку, которую пригласил пару минут тому назад. Ее выдающиеся формы произвели на него неизгладимое впечатление. Вовика всегда заводили корпусные девушки, пробуждавшие в нем здоровые скотские инстинкты. Чувствовалось, что через пару лет юную прелестницу разнесет, и она превратится в обычную толстую тетку. И не будет уже никто оборачиваться, провожая восхищенным взглядом молодой, задорный зад, выписывающий по немыслимой траектории призывные восьмерки. А крутые, налитые скрытой силой, бедра превратятся в рекламу целлюлита.

Перекинувшись с девушкой парой слов, Вовик сделал весьма оптимистические выводы относительно ее интеллекта. После этого, более не считая нужным обременять себя приличиями, он смело вступил в свои права. Вовик уверенно ознакомился со всеми выпуклостями и наоборот, доставшимися ему на сегодняшний вечер. Девушка, восприняла это, как само собой разумеющееся.

И все был бы хорошо, если бы в этот момент к ним не подошел незнакомый парень. Звенящим от переизбытка вежливости голосом, он поинтересовался, может ли он пригласить на танец даму Вовика?

На что та, строптиво фыркнула:

— Нет, не можешь!

Вовик сверкнув очками, в сторону отходящего неудачника довольно громко произнес:

— Да пошел ты…!

Последовавшие за этим события показали, что делать этого ему не следовало, ни в коем случае. Причем сразу по нескольким причинам.

Во-первых, девица, с которой он танцевал, неожиданно оказалась девушкой парня, которого он так неосторожно послал. Выяснилось, что молодые люди были в очередном разруге. В связи с этим, они наперегонки строили друг другу куры. В том смысле, кто кого сильнее достанет.

Во-вторых, посланный на все три буквы, парень оказался шустрым и при этом еще и ужасно наглым. Вовик всегда робел и терялся перед такими, если конечно не был так сильно пьян, как сейчас. В подобные моменты он забывал о том, что его физические данные оставляют желать лучшего и ему не стоит задирать более крупных особей одного с ним пола. Равно как и противоположного.

И, в-третьих, у парня оказался великолепный слух, обостренный осознанием того факта, что какой-то тип с аппетитом лапает его подругу за филейную часть. Вовик к тому же еще и выглядел ботан ботаном. В процессе лапанья стекла его очков вспотели от удовольствия. От этого его пьяная физиономия приняла еще более лоховской и беззащитный вид. Такой персонаж было грех не обидеть.

Наглый парень терпеливо дождался, когда танец закончится, после чего вновь подошел к Вовику. Он на редкость тактично донес до отуманенного алкоголем сознания оппонента, что очень недоволен его поведением. Более того, он очень сильно огорчен, так как вынужден потребовать немедленной сатисфакции.

Вовик с тоской понял, что по собственной глупости в очередной раз попал под крутой замес. Последующие события полностью подтвердили его худшие опасения. Вовику было предложено провести с парнем три раунда, по одной минуте. Предложение было сделано самым дружелюбным тоном, что еще более подчеркивало его людоедскую сущность. Обиженный парень был крупнее и физически намного крепче, чем Вовик, который внешне походил на плохо развитую помидорную рассаду.

Двое друзей Вовика были приглашены в качестве секундантов. Они должны были засвидетельствовать, что грядущий поединок будет проходить честно, без всякого жлобства. Друзья, бывшие самого, что ни на есть ботанического вида, с радостью согласились. Они были сильно напуганы всем происходящим. Сначала они решили, что их собираются отлупить всех скопом, без разбору. Но когда поняли что морду бить будут не им, то сразу успокоились. С видом утомленных уличными баталиями бойцов они принялись давать Вовику бесценные советы по технике ведения боя.

Ему же от всех этих разговоров, о предстоящей драке, стало тошно и невыносимо тоскливо. Он понимал, что, несмотря на разговоры о честном поединке, это будет не бой, а безнаказанное избиение. Причем бить будут не кого-то там, а его!

Вовик с плохо скрываемой ненавистью бросил взгляд на стоящую рядом девушку. И что он только в ней нашел? Толстая, неопрятная, похотливая дура, и ничего более! Как у него вообще ворохнулась мысль не то, что танцевать, а даже лапать такое убожище?

Место для поединка было выбрано, как показалось Вовику, не самое удачное. Обиженный ухажер настоял на том, что все должно свершиться сурово, без прикрас. Прямо в мужском туалете. Вовику же были намного милее задворки клубного здания. Некий резон в этом, несомненно, присутствовал. Ибо падать разбитой мордой в мягкую раскисшую осеннюю грязь было намного приятнее, нежели на жесткий кафельный пол.

Вдобавок ко всему, Вовик вдруг осознал, что он оказывается, сильно пьян. В связи с этим, он надеялся хоть немного протрезветь на свежем уличном воздухе, прежде чем бой начнется. Но к его слабым попыткам возразить никто, так и не прислушался.

Когда же они прошли в мужской туалет, Вовику отчего-то захотелось использовать это помещение по назначению. Причем основательно и надолго. Весь его чахлый организм каждой клеточкой чувствовал, что сейчас его будут бить, и лихорадочно сигнализировал об этом своему вышестоящему руководству, то есть мозгу. Но этот неблагодарный орган был безобразно пьян, поэтому воспринимал все происходящее отстраненно и с каким-то нездоровым любопытством. Судя по всему, происходящее его откровенно забавляло.

Вовика и его противника поставили в самый центр туалета, после чего один из секундантов снял с руки часы и начал засекать время.

— Ну, долго еще ждать? Чего ты там копаешься? — недовольно спросил его жаждущий праведной мести парень.

— Сейчас, сейчас! — кивнул тот, зачарованно следя за циферблатом часов. — Я только хочу, чтобы секундная стрелка дошла до двенадцати! Еще чуть-чуть осталось!

Вовик тяжело вздохнул. Как только, что было сказано, от битья его отделяла лишь пара секунд. Он посмотрел на противника и, используя принцип зеркала, подняв кулаки, попытался придать своим рукам точно такое же положение. Это не укрылось от цепкого взгляда парня, и тот мстительно ухмыльнулся. Перед ним стоял полный лох, вдобавок ко всему еще и совершенно пьяный.

— Начали! — махнул рукой секундант с часами.

— Стой! — неожиданно остановил не успевший начаться поединок один из друзей Вовика.

Все присутствующие недовольно уставились на него.

— Пусть он очки снимет, — затравленно пробормотал секундант, на всякий случай, поднеся руки к лицу и прикрываясь от возможных побоев. — А то еще разобьются, и осколки лицо порежут!

— Ну и хрен бы с ним! Шрамы украшают мужчину! — недовольно пробормотал противник Вовика, но, все же нехотя опустил нетерпеливо сжатые кулаки.

Вовик, трясущимися от волнения руками, снял очки, и бережно передал их приятелю, у которого руки тряслись не меньше чем у него. После этого опять пришлось ждать, когда секундная стрелка доползет до двенадцати на часах секунданта противной стороны.

Когда это, наконец, случилось, всем стало ясно, что второй и третий раунды не понадобятся. Через несколько секунд после начала боя, Вовик был безжалостно смят, и опрокинут. Он лежал на грязном кафельном полу, плохо вымытого туалета, и болезненно извивался, исправно получая неторопливые, методичные удары ногами соперника. Левый глаз его, между тем, стремительно заплывал и уверенно наливался кровью.

Неожиданно обиженный ухажер перестал охаживать Вовика ногами, и тяжело дыша, нагнулся к нему и заботливо спросил:

— Ну, ты как там, живой еще? Если чего, скажешь, когда хватит, ладно?

— Ладно! То есть, хватит! — заголосил Вовик, видя, что собеседник уже занес ногу для очередного пинка, с намерением продолжить свое увлекательное занятие.

Вовику отчего-то верилось, что его оппонент может заниматься этим часами. Причем без малейшего вреда для своего организма, в отличие от его собственного. Между тем, парень, история не сохранила его имени, а услужливая память Вовика тут же вычеркнула его из своих анналов, тактично опустил занесенную для удара ногу.

Склонившись над поверженным Вовиком, парень сочувственно спросил:

— То есть, если я правильно тебя понял, ты хочешь попросить у меня извинения за то, что послал меня куда подальше?

Вовик понявший, что в ближайшие несколько секунд его бить не будут, настороженно приоткрыл крепко зажмуренные глаза:

— Признаю, что был неправ и прошу прощения!

Парень, молча, подал ему руку и помог подняться с пола. Секундант Вовика молча, вернул другу очки. Ему было очень стыдно за то, что тот не смог оказать никакого сопротивления. Отведя Вовика в сторону, он принялся его энергично отряхивать.

Потом, все-таки не выдержав, зло пробормотал:

— Ты прямо, как Александр Сергеевич Пушкин!

— Это почему? — машинально спросил Вовик, стоявший возле зеркала.

Болезненно морщась, он трогал пальцами заплывший левый глаз, который из темно-синего начал уверенно превращаться в черный.

— Да, ты такой же, как и он, — в сердцах сказал секундант, — Хреновый дуэлянт оказался!

— Да, не хило мне этот Дантес окуляр подшиб! — расстроено пробормотал Вовик.

— Ты глаз под кран с холодной водой сунь и там подержи, — посоветовал ему один из парней секундировавших его противнику. — А то он у тебя весь заплывет!

Терпеливо дождавшись, когда Вовик закончит водные процедуры с подбитым глазом, победитель тактично спросил:

— Ну, теперь надеюсь, ты закончил?

— Да, вроде того, — кинул на него неприязненный взгляд Вовик. — А что на повестке дня есть еще что-то?

— А ты сам-то как думаешь? Теперь мы с тобой пойдем обратно на танцпол, и ты там при моей девушке извинишься передо мной, — просто и буднично сказал парень. — И на этом мы будем считать наш небольшой инцидент полностью исчерпанным.

— Это что же получается? Ты мне глаз выбил, отпинал, потом протер мной пол в туалете! Уборщицам здесь можно неделю не убираться! И теперь я за это у тебя должен прощения просить? — ядовито поинтересовался Вовик, при этом его рубиново-красный налитый кровью глаз начал разгораться изнутри нехорошим терминаторским светом.

— Может нам с тобой еще один раунд провести стоит? — вежливо поинтересовался парень.

— Не стоит! — неприязненно буркнул Вовик. — Пойдем к твоей телке я извиняться буду!

— Не к телке, а к девушке! — строго поправил его парень. — Она, между прочим, девушка, а не парнокопытная скотина, если ты этого еще не заметил!

— Да, неужели? Ну, ладно! — подозрительно легко согласился Вовик.

После этого, он неожиданно не то, что для парня, но даже для себя, непринужденно вписал ему ногой точно в промежность.

— Ах, ты …! — начал щедро делиться ощущениями парень, но уже в следующее мгновение согнулся в три погибели и крайне болезненно застонал.

Все присутствующие обалдели от прыти, с которой Вовик проделал свой демарш, и стояли столбиками, словно напуганные суслики. Но Вовику этого было мало и он, отнюдь не собирался останавливаться на достигнутом. Окинув нехорошим взглядом секундантов противной стороны, он убедился, что те пребывают в ступоре от его наглости. После этого он врезал кулаком в лицо согбенного противника. А потом еще и еще раз, до тех самых пор пока друзья избиваемого парня не бросились на него скопом.

Вовику удалось продержаться на ногах около двадцати секунд. После этого он рухнул под градом, обрушившихся на него со всех сторон, ударов и потерял сознание.

Пробуждение Вовика было кошмарным. Он открыл уцелевший глаз и недоуменно повертел гудящей, словно колокол, головой. Со всех сторон его обступали какие-то кусты и деревья.

Вовик смутно помнил, как его волочили по асфальту. Потом он с трудом поднялся на ноги и долго брел, то и дело спотыкаясь. Стояли плотные сумерки. Вокруг клубился влажный серый туман. Он не мог вспомнить, как забрел в это место. Постанывая от боли во всем теле, он сел. Хмель успел полностью выветриться, и теперь каждое движение причиняло ему боль.

Неожиданно перед ним всплыли побелевшие от боли глаза противника. Вовик злорадно ухмыльнулся и тут же вскрикнув, приложил руку к разбитым губам.

— Куда же это меня занесло? — пробормотал он, поднимаясь на ноги и удивленно озираясь.

То, что он сначала принял за лес, оказалось каким-то заброшенным садом. Сквозь клочья тумана просвечивала ржавая садовая ограда. Раздвигая влажные ветки деревьев, Вовик двинулся вперед. Внезапно впереди проступили контуры двухэтажного дома. Судя по архитектуре и замшелому красному кирпичу, из которого было сложено здание — это был старинный особняк. Приблизившись, Вовик обнаружил, что окна в доме отсутствуют, а рамы давно сгнили. Он тщетно напрягал память, но никак не мог вспомнить, чтобы у них в городе было подобное строение.

Завернув за угол, он направился к, зияющему темнотой, центральному входу. Дверь в нем отсутствовала. Мельком бросив взгляд вверх, на балкон, огороженный растрескавшимися алебастровыми балясинами, он шагнул к дверному проему.

Если бы Вовик был, хоть чуточку внимательнее он разглядел бы мелькнувшую на балконе тень. Вслед за этим ему на голову упала веревочная петля и затянулась на шее. В следующее мгновение Вовик уже беспомощно барахтался в воздухе. Он царапал ногтями врезавшуюся ему в шею грубую волосяную веревку, тщетно пытаясь ослабить петлю. Последнее что уловило его угасающее сознание, был отвратительный смешок, больше похожий на хрюканье, раздавшийся у него над головой.