Капитан "Ориона"

Часть 1.13, Робин. 5 июня 5398 года

Инженерно-строительная база «Эпсилон-34»

5 июня 5398 года от Восшествия Императора

19:42 (время станции)

— Робин, ты слышал?! — Лин влетел в комнату чуть ли не вприпрыжку, его глаза горели, он размахивал руками и пританцовывал от нетерпения. — Слышал, а? Уже! Вот-вот, уже, представляешь?!

Робин оторвался от монитора, хохотнул, глядя на непривычно весёлого друга:

— Можно подумать, к тебе летит любимая бабушка с гостинцами.

— Дурак ты, — беззлобно сказал Лин, — летит ко мне «Орион», своей собственной дохренатонной персоной. А к бабушке я сам поеду, как только закончится долбаный контракт!

— Круто! — Робин наконец-то смог разделить его радость, вскочил: — Когда?

— Только что вышел из пв-тоннеля, скоро будет здесь! Пойдём поглазеем, там на смотровой вся станция собралась!

— Вся станция? — погрустнел Робин. — Да ну, толкаться там. Я лучше по монитору посмотрю.

— А, ну тебя, — махнул рукой Лин, — сиди, если так хочется. А я побежал.

Он выскочил из комнаты, Робин застучал по сенсору, выискивая картинку со смотровой площадки. Зрелище и правда было незабываемое — огромный, даже на вид тяжелый и прочный, «Орион» медленно подплывал к станции, сверкая радужными бликами на броне. Его хищный угловатый силуэт на несколько секунд закрыл звезду, Робину показалось, что далеко, у выхода из пв-тоннеля что-то мелькнуло, но корабль уже отошел и звезда опять слепила, не давая рассмотреть. Он нахмурился, промотал видео назад, всмотрелся в одинаковые светлые пятна на краю экрана. Корабли? Еще? Никто не предупреждал о сопровождении…

Мозг еще перебирал варианты, пытаясь найти объяснение, но какое-то нелогичное шестое чувство уже вопило во всю глотку: «Спасайся! Опасно-опасно-опасно!». Сердце заколотилось, внутренности сжало холодной когтистой лапой, он подскочил и бросился из комнаты, сам не зная, куда бежит. Опасностью веяло отовсюду, пустые коридоры казались мёртвыми. Где-то закричала женщина, станцию тряхнуло, погас свет, сразу зажглось тусклое аварийное освещение. Он бежал, спотыкаясь и падая, удар повторился, потом ещё раз, что-то жутко затрещало и пропала гравитация. Через миг восстановилась, но очень слабая. У лифта замигала красная сигнальная лампа, с тихим шипением стал выходить воздух.

«Разгерметизация! — билось в мозгу у Робина. — Сейчас задрают все люки!». Инерция всё ещё несла его по коридору, он схватился за первую попавшуюся, уже начавшую закрываться дверь и протиснулся внутрь. Какая-то лаборатория. Куча коммов и приборов, на стене щит с респираторами и баллонами. Отлично.

Дверь за спиной с глухим стуком стала в пазы, на миг вспыхнула красным по краям и сразу остыла, надёжно отрезав его от остальной станции. Парень открыл ящик с респираторами, нацепил один на шею, так, на всякий случай. Панический страх отступил так же резко, как и появился, теперь он просто сидел и ждал. Хоть чего-нибудь. Думать не хотелось, было страшно даже представить, что в идеальном плане создания идеального корабля кто-то нагло пробил брешь. Этого не может быть. Просто не может. Месяц до окончания контракта, боже, за что?!

Он сел на один из стульев, включил ком, на экран стали выскакивать сообщения об обрыве сети и коммуникаций. Плохо. Сети станции нет, контроля над приборами и камерами за пределами этой лаборатории тоже нет. Но здесь есть собственный, полностью заряженный резервный аккумулятор, его хватит… Робин задержал дыхание, пока система просчитывала заряд и расход энергии. Всё. На сорок два часа его хватит. Он очень надеялся, что за это время до него доберутся. Робин приглушил освещение во всех комнатах, кроме той, в которой находился, выключил комм и пошёл осматривать остальные помещения.

В одной комнате нашел огромный холодильник, набитый какими-то баночками и колбочками, думал отключить и его, но немного поколебавшись, побоялся — вдруг это что-то бесценное? Штрафы потом платить… В другой комнате стояли те же столы и комы, маленький холодильник на этот раз был почти пуст. Он вытащил из него несколько банок супового концентрата и одно яблоко, сам холодильник отключил — энергии мало, когда его найдут, неизвестно. Если вообще будут искать… Стоп, стоп! Не думать о плохом, не впадать в панику!

В следующей комнате на кушетке лежал обмотанный проводами немолодой мужчина в одноразовом лабораторном комбинезоне…

Капитан Ли?!

У Робина отпала челюсть. Сто пятнадцатая? Да, здесь готовили капитана. Тогда его точно будут искать, не его самого, так капитана. Он подошёл ближе, заглянул в экран медицинского нейротерминала. Что значит: «Запись завершена»? Он склонился над капитаном и понял, что тот не дышит. Ужас пронзил его, пришпилил к месту. Из-за сбоя в системах станции умер капитан. А рядом ни одного специалиста!

Что может он, наладчик электроники, сделать? Ничего. Хотя…

И тут мир встряхнуло ещё раз, гораздо сильнее, гравитация пропала совсем, запищала какая-то аппаратура, с громким скрежетом перекосило две стены и потолок, вмяв угол внутрь, лопнули панели облицовки, из разломов потёк дым. Робин трясущимися руками натянул респиратор, выбрался из комнаты и руками плотно закрыл дверь. Писк продолжал доноситься из-за ещё одной двери, он оттолкнулся от стены и поплыл в ту сторону. В этой комнате был прогнут потолок, несколько панелей треснуло, но ничего не горело. Он с облегчением стянул маску, осмотрелся. По центру стояла стеклянная капсула с молодым парнем в таком же комбинезоне, как на мёртвом капитане. На экране подключенного к нему нейротерминала светилось требование вставить биокристалл в контактную капсулу.

Комнату тряхнуло ещё раз, его больно приложило о потолок, потом о стену, наконец удалось зацепиться за что-то, замигавший свет опять стал светить ровно и Робин почувствовал, что лаборатория медленно вращается… станция с такой скоростью вращаться не может. К тому же, их вертело вокруг оси, проходящей примерно через первую комнату.

Вот теперь ему стало действительно плохо. Никто за ним не придёт. Станции больше нет, она кружится мелкими обломками, и рано или поздно, звезда их притянет.

«Лин, черти тебя дери, ну почему ты всегда оказываешься прав?!»

Он пополз к кому, ввёл команду показать изображение с любого доступного источника. Нет доступных источников, ладно. Ну хотя бы записи? Те десять секунд, которые сохраняются в локальной памяти перед тем, как передать их в центральный компьютер? Есть. Три записи. На внешней камере был только военный корабль Империи, потом — ничего.

«В нас стреляли имперские войска? Да, самый надёжный способ избежать утечки секретной информации. Но почему они не забрали капитана? Странно.»

На второй записи двое учёных укладывали что-то в контейнер в комнате с молодым парнем, потом их кто-то позвал и они вышли. А время в углу стоит на десять минут раньше, чем на первой записи. Кто-то выключил камеру? Зачем? Право на отключение камер есть только у членов административного совета. Тем более странно.

Третья запись показывала его самого, вползающего в лабораторию.

Ладно. Он выключил комм и сильно оттолкнулся от стола, перебирая руками по стене, добрался до последней посещённой комнаты. Теперь парень плавал в капсуле, поджав колени к груди и закрывая лицо руками. Так, он что, жив?!

Робин стал осматривать его внимательнее — тёмные волосы, смуглая кожа. И глаза, он помнил, раскосые… Это что, молодое тело Джейсона Ли? Так он не умер, он просто переселился! Или нет? Вставьте кристалл… Робин потёр лицо, зависнув над капсулой. Думать, думать! Что укладывали учёные в тот контейнер? Он подплыл к нему, приподнял крышку. Биокристалл. Погружённый в раствор, обновляющий и поддерживающий его в идеальном состоянии. Могли они сунуть сюда кристалл с сознанием капитана перед тем, как записывать его в молодое тело? А кто их знает… уж точно не наладчик электроники. Но ведь, если здесь сознание капитана, может, он знает что-то? Он точно будет знать, что делать! Нужно его записать. Вот только как?

Робин достал тяжелый шар, обтёр низом рубашки раствор, вставил в капсулу, наблюдая, как его обволакивают контактные усики, оплетают, начинают мягко светиться вместе с кристаллом…

Сжался — а если что-то не так? Что тогда? Но машина замигала и отобразила линейку прогресса загрузки. Он тихо рассмеялся от облегчения, терминал пикнул и показал сообщение об ошибке на пол-экрана размером. Парень попытался прочитать, но понял только предлоги. Может, авария как-то повлияла на тело? Или на кристалл? А, чёрт, выбора всё равно нет.

Он нажал «продолжить». Выпрыгнула ещё одна ошибка, ещё длиннее и заумнее. Он скомандовал игнорировать всё и продолжать запись.

Парень в капсуле задышал чаще, завозился, выпрямился, потом опять сжался в комок, вцепился пальцами в волосы и застонал. У Робина по спине пробежали мурашки. Что-то не так? Или так и должно быть? Чёрт, сколько бы он сейчас отдал за нормального специалиста рядом!

Парень задёргался, царапая лицо и голову, зажмурился и закричал. Робин потянулся к сенсору… и опустил руку. Нельзя прерывать процесс, а вдруг будет хуже? Опустился в кресло перед монитором, подтянул колени к подбородку и уткнулся в них лбом. Ждать. И стараться не сойти с ума от его криков, полных боли и отчаяния. Самому бы не заорать…