Капитан "Ориона"

Часть 3.12, Диана. 8 июля 5398 года

Сектор Эпсилон-3 Спасательная база № 31

8 июля 5398 года от Восшествия Императора

3:22 (время станции)

Она бежала. Изо всех сил, преодолевая сопротивление густого воздуха, продираясь сквозь трёхкратную перегрузку, ничего не видя из-за тёмных точек в глазах… Бежала и понимала, что не успеет. Дверь в рубку «Сапамандры-5.1» закрылась и заварилась, как бывает только при разгерметизации. Она ударилась в дверь с разбегу, из груди вышибло дыхание, боль растеклась по телу.

«Подожди!»

Она колотила ладонями по сверхпрочному бронепластику, всё ещё на что-то надеясь…

- Диана!

- А? — по комнате разлился слабый свет, очертив контуры мебели и чью-то фигуру, — Макс?

- Вообще-то Алекс, — фыркнул он, — но знаешь, наверное, скоро я начну отзываться на Макса.

- Прости, — вздохнула девушка. — Что, опять?

- Опять, — парень провёл ладонью по её щеке, убирая прилипшие волосы и стирая слёзы. — Слушай, да что там такое случилось, на этой тридцать четвёртой станции? Почему всех ребят, которые были тогда в смене, отправили по домам или на лечение, даже расспросить некого… Технику конфисковали, всех по отпускам разогнали, одна ты вернулась назад! Это потому, что контракт на службу прерывать нельзя? А если бы можно было, ты бы тоже сейчас где-то лечилась? — Диана молчала, Алекс взял её руку, погладил пальцы. — Что тебе такое страшное снится?

Она помолчала, но ничего кроме тяжелого вздоха выдавить не смогла.

- Ди, я никому не расскажу, честно. Я понимаю, там, тайна государственная, или, не знаю, опасное что-то… но сон-то ты можешь рассказать? Может, полегчает?

- Вряд ли, — передёрнула плечами она.

— Ди…

- Я сейчас, — она высвободила ладонь, набросила халат и ушла в ванную.

Яркий свет давил на не привыкшие глаза, она почти на ощупь нашла ручку и пустила воду. По спине заструились горячие ручьи, понемногу расслабляя мышцы, вымывая из груди вечную мерзлоту.

«Сколько времени прошло? Две недели? Три? Может, больше?»

Она тщательно растёрлась полотенцем, встряхнула волосы, посмотрела в глаза своему цифровому отражению на двери ванной.

«Ну что, подруга, полегчало? Сколько ещё ночей выдержишь?»

Глаза были тёмными и мутными, под ними залегли глубокие тени, накрепко въевшиеся за последнюю неделю. Или за две? Какая разница… Волосы упали за спину мокрой спутанной массой, оставив только прилипшую к щеке прядь, слишком короткую, чтобы заправить её за ухо. Девушка накрутила прядь на палец, протянула до подбородка.

«Почти достаёт до губ, ещё пара миллиметров. Раньше было больше.»

Алекс всё ещё сидел на кровати, встретил её тревожным взглядом, погладил по плечам:

- Полегчало? Спать?

- Полегчало, — вздохнула она, — спать.

Лёгкое одеяло укрыло плечи, она устроила голову на груди парня, поглаживая ладонью ямочку над его ключицей.

«А у Ориона здесь родинка…»

Сердце замолчало на долгие полсекунды, потом в отместку садануло изнутри по рёбрам так, что Диана чуть не вскрикнула от боли, закусила губу, крепко зажмурилась.

«Не думать это имя. Запрещено, нельзя. Дышать ровно, спокойно, не реветь! И так каждую ночь, как по расписанию, ведро слякоти на подушке… Тише, спокойнее…

Ты же обещал найти меня, где ты лазишь?!?»

Сердце опять попыталось убежать, пробив себе путь наружу — ну её, такую хозяйку, издевается как хочет…

Диана перевернулась на другой бок, прижала ладонью обиженное сердце.

«Тише, не нервничай. Ты всего лишь мышца, если не сдохла сразу, значит — заживёшь. Когда-нибудь…»

Боль уходила, не навсегда, так, до срока. Забуривалась вглубь, туда, откуда не выковыряешь, не вымоешь горячей водой. Боль стала её сиамским близнецом, недоразвитым уродцем, от которого не избавиться, потому что сердце у них одно на двоих.

Боль многолика. Боль потери, боль обиды, боль рухнувших иллюзий, боль самообмана…

«Неужели ты всё ещё веришь, что он придёт?»

Боль надежды. Пока ещё не обманутой, ну да на то она и надежда, чтобы умирать последней.

Девушка смотрела в пространство перед собой, отстранённо отмечая, что Макс… Алекс, бездна возьми её абсолютную память, Алекс! Макса рядом больше нет, он служит на Земле, вторым пилотом. Чёрт!

Слёзы опять покатились градом, тяжелые и душные, хотелось распахнуть окно и набить полную грудь свежести, которой здесь нет и не будет никогда, как и окон. И флаеров. И Макса. И несносной Мирабелки, сколько бы она сейчас отдала за пару её ироничных замечаний! Мира сидела бы здесь, на краю стола, как она любит, в руке была бы чашка хорошего кофе, её глаза прищурились бы над краем чашки, а ноздри вбирали бы запах. А потом она, так это невзначай, повела бы плечиком: «А в честь чего сырость? Неужели ты нашла что-то, чего не можешь добиться? Только не говори, что я угадала, мы поспорили с Ником на месячную стипендию, что это невозможно! Я уже даже туфли на эти деньги присмотрела».

Диана тихо фыркнула, против воли улыбаясь. Мирка чудо. И написала ей уже два письма, на которые не получалось ответить, как ни старайся.

«…королева Диана влюбилась, ловите меня, я пикирую в обморок! Открой секрет, подруга, с каких небес пришёл бог, способный растопить твоё углеродное сердце? Могу предположить, что он ангелоликий воин света, который водит флагман небесного флота и АйКью которого неизбежно стремится к бесконечности. Но кроме этих очевидных истин — прости, моя убогая фантазия пасует! Просвети несчастную, погрязшую в грехе любопытства, каким ритуалом ты его вызвала?

А вообще, если серьёзно, я требую подробный отчёт, ясно?! И пока я его не дождусь, не получишь больше ни одного письма!»

Диана начинала писать «подробный отчёт» уже раз пять, но каждая попытка заканчивалась убитым с особой жестокостью вечером и мигающим курсором на чистой странице. Ей не хватало слов, не хватало присущего Мирабелле умения формулировать мысли, острого, точного и краткого. Как можно словами описать его глаза, когда в них отражается вся вселенная, но не та, что окружает его сейчас, а та, какой она станет после того, что он задумал сделать! Эти водовороты игривых пьянящих пузырьков, захлёстывающих с головой, заставляющих поверить в то, что невозможное возможно… по крайней мере, если воплощением невозможного занят Орион.

Имя опять рубануло по груди, то ли злостью, то ли восторгом…

«Я сумела прикоснуться к чуду — это стоит чего угодно. Даже если я никогда больше к нему не прикоснусь.»

Алекс обнял её сзади, она взяла его за руку.

«А ладони у них очень похожие. Если не прикасаться к ногтям, можно даже поверить, что держишь руку… Его. И Он сейчас засыпает рядом, вымотанный напряжённым днём, с тонкими морщинками в углах глаз, с нерасслабляющимися твёрдыми бугорками над бровями, с упрямой линией подбородка, с растрёпанными блестящими волосами…»

Она нащупала под подушкой прохладную прядь жёстких волос, свёрнутую в кольцо и скреплённую клеем для биофотосхем, невидимым и вечным. Волосинки чуть слышно хрустели под пальцами, расслабляя и медленно погружая в сон.

«Приснись мне. Хотя бы приснись, слышишь? Пожалуйста…»

Когда она проснулась, Алекса уже не было — убежал на службу, они в разных сменах. А сейчас опаздывать крайне нежелательно.

Диана тихо фыркнула в подушку — домечтапась! В связи с последними событиями ей таки дали поводить катер, всю смену напролёт, «из-за производственной необходимости»… Но уж лучше бы этой необходимости не было.

От и так небольшой станции остался кривой огрызок, вокруг которого плавали водоворотами горы мусора… И хорошо, что только мусора, имперская СБ умеет очень оперативно убирать трупы.

Больше половины населения станции — это было не преувеличение. Возле тридцать четвёртой базы погибли все, кто был в смене, это верно, но потом… «Сапамандры»-оборотни кинулись громить спасательную станцию. По-видимому, уничтожая свидетелей, допросить ни одного из нападающих не удалось. По крайней мере, ей так сказали в офисе спасателей на пересадочной семнадцать.

Она пошла туда практически сразу после самодельной аварии, спланированной Орионом, — а куда ещё идти? Лететь на Землю теперь незачем, рассказывать о своём чудо-спутнике она никому не собиралась. Раз он так решил, пусть будет так. Пусть летит на свою далёкую планету, на которой нет имперской власти, пусть будет счастлив…

Она опять почувствовала тугие обручи, сдавливающие грудь, задышала глубже — не стоит об этом. Да и вообще, пора собираться, перед сменой нужно ещё успеть сходить в столовку.

Да, день предстоит трудный… Чего стоит только монотонное, как древний тетрис, перетаскивание крупных обломков брони в одну кучу, а мелких — в другую.

Бесконечное манипулирование гравилучами, анализ состава обломка, транспортировка к нужной куче, опять манипулирование, анализ… И так всю восьмичасовую смену. Людей катастрофически не хватало, умеющие водить катер или хотя бы флаер за одну смену обучались и стажировались в разборе обломков, а потом их выпускали в космос работать. Брали всех, даже обслуживающий персонал, техников, поваров, официантов… От передозировки неподготовленных идиотов на кубометр космоса аварии случались втрое чаще обычного, в основном из-за невнимательности или несоблюдения элементарных правил безопасности.

Им каждый день говорили, что профессиональная ремонтная бригада уже летит, ещё каких-то полторы недели и можно будет переложить работы по ремонту станции на их привычные плечи… но эти полторы недели нужно было ещё пережить.

Из-за того, что две трети станции оказались разрушены нападающими, многие люди остались без комнат, их перетасовали, втиснув по двое в одноместную каюту. Правда, давали возможность выбрать, так что приход Алекса со сменной формой и зубной щёткой её не удивил — договорились заранее, ей было не жалко. Да и просыпаться от кошмаров лучше не в одиночестве.

Кошмары появились где-то через неделю после Его ухода, когда она уже вернулась на базу тридцать один и приступила к службе. Поначалу это было что-то не особенно страшное, она просто вставала с постели в подавленном и тревожном состоянии, но чем больше проходило времени, тем страшнее становились сны.

Они никогда не повторялись, менялись действующие лица, места, события… Только мелочи и неувязки повторялись из ночи в ночь — не заводящиеся двигатели корабля, закрывающиеся перед самым носом двери, датчик уровня кислорода, мигающий красным… пилотский ложемент с лежащим в нём трупом. А ещё повсюду к месту и не к месту валялись обрезки проводов.

Сны были такими реальными, что каждый раз, просыпаясь, она долго не могла прийти в себя и разобраться, что ей приснилось, а что было на самом деле. Так и сегодня — переборки между отсеками станции стандартные, такие же, как на кораблях, и по дороге в столовую она чисто автоматически искала на краях оплавленные участки.

Еда была как всегда безвкусной, с приевшейся универсальной приправой, чай отдавал химией — а откуда здесь возьмётся натуральный? Она вздохнула. Вот на её корабле обязательно будет хороший чай! Фыркнула себе под нос и с косой ухмылкой продолжила ковыряться в тарелке.

— Ты прикинь! Это что же теперь будет…

Она обернулась. Парень за соседним столиком толкал друга локтем и тыкал пальцем в экран комма, не обращая внимания на то, что говорит слишком громко. Что он там такое увидел?

Люди начали переглядываться, ещё несколько человек заохали из разных концов зала. Комм завибрировал в кармане, она глянула на экран — три новых сообщения.

«Посмотри новости!»

Алекс, Пак и Рол написали приблизительно одно и то же. Ну и что тут у нас в новостях?

«Тайфун на побережье был вызван сбоем в работе программы…»

Так, нет, это старые новости. Скачать свежие.

«Император скончался сегодня в девять тридцать пять…»

Что?!

Она оторвалась от экрана, оглянулась, встречая взгляды таких же растерянных и подавленных сослуживцев. Император. Император не может умереть!

За его здоровьем следит целая группа первоклассных специалистов, и даже если они что-то упустят, наготове всегда замороженное новое тело и биокристалл! Что могло случиться такого?..

Она потёрла лицо и вернулась к кому. Случиться могло всё что угодно, она не смотрела новости всю последнюю неделю… или две. Так погрязла в своих страданиях, что напрочь забыла о внешнем мире. А за это время столько всего произошло.

Она быстро просматривала новости из императорского дворца, мрачнея всё сильнее.

Террористы взяли в заложники императорскую семью.

Террористы угрожают убить Императора.

Террористы требуют выдать им генетические карты всех членов императорской семьи.

Террористы сообщили о плохом самочувствии Императора и согласились пропустить во дворец врача-добровольца.

Личный врач Императора сообщает о необходимости госпитализации.

Сегодня утром врач сообщил о смерти Императора.

Сегодня в десять ноль пять был проведён штурм дворца силами войск особого назначения… Императрица и наследник не пострадали… Террористы приняли яд, не желая сдаваться властям.

Она опустила комм, невидящим взглядом уставившись в тарелку.

Что теперь будет?

Император по традиции правит сто лет, потом уходит на пенсию, продолжая жить во дворце и делиться мудростью с молодым наследником. Последний Император, отметив стопятидесятилетие, заявил прессе, что наследник его превзошел и в помощи больше не нуждается, потом сменил внешность и улетел куда-то, где планировал доживать оставшийся век, выращивая модифицированные сорта клубники. Предыдущий, вроде бы, самоустранился от власти в сто тридцать лет, открыв питомник сиамских кошек на какой-то далёкой колонии. Уже много веков монархи Империи оставляли трон наследникам в почтенном возрасте, радостно и весело, вся страна отмечала этот день почти так же пышно, как день Восшествия Императора или новый год. Правящая династия никогда не омрачала выпуски новостей траурами… До сегодняшнего дня.

Что же теперь будет…

По закону, министр юстиции должен огласить список наследования, и стоящий на первой позиции человек будет править Империей, пока Наследник не достигнет нужного возраста. В новостях ничего про список не было, значит, ещё не вскрыли.

Странно, где выступления кого-нибудь из военных чинов, с рассказами о проведённом расследовании и карательных экспедициях? Профессионалы СВ способны выжать информацию даже из трупов, так почему тишина?

"Почему никто не сказал, откуда у террористов имперский катер? И форма. Не удивлюсь, если и оружие табельное. Не чисто, ой не чисто в высших кругах…"

Она вздохнула, пряча комм в карман, смела со стола в утилизатор остатки завтрака, не вызывающего никакого аппетита, и зашагала в сторону шлюзовой часть.