Корни тамариска

ГОРЬКИЕ ЛИМОНЫ КИПРА

Отсюда за пространством моря в колеблющейся дымке виден турецкий берег. С Кипра до него — три-шесть минут лета, до Ливана, Израиля, Египта — двадцать-тридцать минут. Третий по величине остров Средиземноморья — идеальный трамплин для действий на Ближнем Востоке и дальше — в богатом нефтью Персидском заливе и прилегающих к нему районах. Вот с этого очевидного факта географии и политики волей-неволей приходится начинать рассказ о Кипре.

Мать-природа с помощью разумных и трудолюбивых людей хотела сделать этот остров филиалом рая на земле. Но он известен не только горькими лимонами, роскошными плодами Средиземноморья, восхитительными пляжами, щедрым и не слишком жгучим солнцем, но и горькой судьбой. Уникальное географическое положение — и слава и трагедия киприотов. Перечислять владык острова, всех, кто даже в смертельных объятиях пытался удержать столь лакомый кусочек суши, значило бы пересказывать историю Восточного Средиземноморья с античных времен до наших дней.

Последний колониальный хозяин Кипра — Великобритания. Антианглийские демонстрации кипрских патриотов сменялись забастовками и уличными боями, поэтому англичане вынуждены были предоставить острову независимость в 1960 году. Но, уходя, они оставили за собой две военные базы, оговорив, что они якобы не находятся на земле Кипра, а являются «суверенной английской территорией» общей площадью примерно двести двадцать пять квадратных километров (больше территории государства Мальта).

Видишь английские коттеджи, стриженые газоны, футбольные поля, конюшни скаковых лошадей, казармы, а за линией холмов угадываешь главное — аэродромы, радары, систему ПВО, подземные склады; слышишь рев истребителей-бомбардировщиков и самолетов стратегической авиации; читаешь о том, что англичане фактически предоставляют свои базы на Кипре под американские «силы быстрого развертывания» и что американцы помогали верным союзникам со своих баз во время фолклендского (мальвинского) кризиса; узнаешь, что на кипрскую территорию Вашингтон перебросил из Ирана часть своих станций электронного шпионажа, направленного против Советского Союза; вспоминаешь о том, что совет НАТО де-факто распространил сферу действия этого блока на Ближний Восток, а на Синае, то есть рядом с Кипром, уже находятся подразделения стран — участниц НАТО.

Когда суммируешь все это, то становятся понятными пружины истинной политики Вашингтона, Лондона, НАТО по отношению к Кипру.

Остров, на котором проживают греки-киприоты и турки-киприоты, разделен на две части. Его северную часть оккупировали в 1974 году турецкие войска, и там существуют административные органы турок-киприотов. В южной части, что осталась в руках греков-киприотов, есть также и подразделения из континентальной Греции.

Идешь по шумной торговой улочке Лидра в центре Никосии и сразу, без перехода, упираешься в тупик. Пулеметные гнезда, мешки с песком, солдаты из числа греков-киприотов в зеленых касках. За ними — нейтральная полоса, голубые каски солдат из войск ООН, дальше — турецкий пост.

Едешь среди благоухающих полей и садов по автостраде, которая ведет в никуда — в шлагбаум, в полосу зарастающей бурьяном плодородной земли, в зеленые каски под кипрским флагом, голубые каски, снова зеленые каски под флагом с полумесяцем и звездой.

Бродишь по пляжу и вспоминаешь древнегреческую легенду о том, что где-то в этих краях из морской пены родилась прекрасная и вечно юная Афродита, и вдруг натыкаешься на колючую проволоку, а дальше — посты в том же порядке.

Парад мод белых подвенечных платьев под невыносимо сладкую музыку над искристо-голубым от подсветки бассейном, среди букетов — нет, не букетов, а снопов гвоздик и роз — в отеле «Филоксения». А дальше за вечерним полем, всего лишь в километре по прямой — настороженная тишина, и бойцы с пальцами на спусковых курках друг против друга, разделенные недоверием и узкой полосой нейтральной земли.

Во время событий 1974 года тысяча шестьсот греков-киприотов пропали без вести. Некоторые из них, молодые люди, были обручены. Парад подвенечных мод над голубым бассейном в «Филоксении» — не для их невест. На Кипре, где сильна церковь, обручение — обязательство, которое трудно расторгнуть, если ты не знаешь, жив твой суженый или погиб.

Когда западные журналисты говорят о «закоренелой вражде» и «непримиримых противоречиях» греков-киприотов и турок-киприотов, они лгут. И те и другие сосуществовали друг с другом столетия. Между ними случались разногласия, порой серьезные, бывали и столкновения. Предоставленные сами себе, они, видимо, смогли бы мирно договориться о будущем устройстве своего совместного общего дома — Кипра. Но политическая обстановка в стране развивалась так, что независимо от форм этой договоренности они предусматривали бы для республики статус неприсоединения, антиимпериалистический настрой ее внешней политики, требование убрать с острова иностранные военные базы, сотрудничество на равноправной основе со всеми государствами, в том числе с социалистическими. Именно это не устраивало ни Лондон, ни Вашингтон, ни в то время Анкару и Афины. Действительно, дело доходило до того, что турки-киприоты и греки-киприоты после завоевания независимости не раз стреляли друг в друга, накаляя взаимное недоверие, ненависть, обособленность. Однако оружие в руки и тем и другим вкладывалось извне. Еще англичане искусно разожгли огонь вражды между двумя общинами, а потом ловко и цинично играли роль «арбитра».

«Гарантами» независимости Кипра стали Англия, Греция и Турция. В результате кровавых столкновений 1963 года остров был фактически разделен на вооруженные анклавы. Именно тогда столицу прорезала так называемая зеленая линия перемирия, сохранившаяся до наших дней. В стране кроме английских войск появились официально еще и греческие и турецкие военные части. Добавьте к ним собственно кипрскую национальную гвардию под командованием греческих офицеров, войска ООН, вооруженное ополчение турок-киприотов, боевые подразделения греческих штурмовиков из фашистских банд ЭОКА-2 — и вы получите представление, как легко было в этой стране дернуть за ниточку любую из марионеток.

Спровоцированный греческими «черными полковниками» и спецслужбами НАТО взрыв произошел летом 1974 года — меньше чем через год после четвертой арабо-израильской войны. Правые банды во главе с Самсоном совершили государственный переворот.

Путчисты, не считаясь с желаниями большинства греков-киприотов (не говоря о турках), провозгласили своей целью «энозис» — слияние с Грецией. Но лишь простачки могли полагать, что Анкара проглотит эту пилюлю. Идя на путч, фашисты знали, что турки будут действовать. Видимо, «черные полковники» надеялись как минимум на «двойной энозис» — то есть на раздел острова между Грецией и Турцией.

Турки высадились, ссылаясь на свою роль «гаранта» по лондонско-цюрихским соглашениям, и в несколько этапов операции «Аттила» заняли почти две пятых территории острова. Из турецкой зоны оккупации более ста восьмидесяти тысяч греков бежали на юг. С юга несколько десятков тысяч турок-киприотов переселились на север. Через год в оккупированной турками части острова лидер турецкой общины Рауф Денкташ провозгласил образование — естественно, с благословения Анкары — так называемого «турецко-кипрского федерального государства». Его признала только Турция.

С тех пор остров расколот.

Линия перемирия превращается в глубокий ров, некоторые говорят — пропасть.

Среди старшего поколения турок и греков на Кипре было немало тех, кто одинаково хорошо говорил на обоих языках. Молодое поколение не знает и не хочет знать языка своих сограждан из другой зоны. Столетиями складывавшиеся связи рвутся. Экономический обмен между двумя частями Кипра сведен к нулю. В турецкой зоне кипрский фунт был объявлен «иностранной валютой» и введена в обращение турецкая лира.

По-разному сложилась экономическая судьба Кипра на севере и на юге.

На севере остались семьдесят процентов экономического потенциала страны, главные туристские комплексы, самые плодородные земли. Беженцы с севера вместе с остальными греками-киприотами начали трудиться с энергией отчаяния. С Ближнего Востока тек ручеек нефтедолларов, с Запада и из некоторых арабских стран — поток туристов. Временами экономический рост достигал восемнадцати процентов в год. Туризм и торговля были главным полем деятельности, но росли и легкая промышленность, и сельское хозяйство. Спустя пять лет национальный доход греческой части острова превысил национальный доход всего Кипра в 1973 году. В год южную зону стало посещать полмиллиона туристов, примерно по одному на каждого жителя-грека. В начале восьмидесятых годов экономический рост резко замедлился, появилась безработица, особенно среди высококвалифицированной и высокообразованной части населения. Неуверенность в завтрашнем дне ограничивает долгосрочные капиталовложения.

Население северной части Кипра составляет сейчас примерно сто пятьдесят тысяч человек, из них двадцать-тридцать тысяч — недавние переселенцы из континентальной Турции. Но перебравшиеся с юга турки-виноградари или бедные крестьяне из анатолийских степей не смогли освоить брошенные греками плантации цитрусовых, и они стали приходить в упадок. Туристские комплексы разрушаются, потому что у турок-киприотов просто не хватает кадров для их обслуживания и поддержания, еще не решен вопрос о собственности на отели, а проезд на эту часть Кипра для туристов слишком дорог и обеспечивается лишь турецкой авиакомпанией. Значительная часть турок-киприотов осталась без работы, так как была занята на строительстве, которое стало просто ненужным из-за избытка брошенного греками жилья. Если национальный доход на душу населения в греческой части Кипра перевалил за четыре тысячи долларов в год, то в турецкой он вчетверо ниже (хотя и выше, чем в континентальной Турции).

Субъективные условия для того, чтобы две общины нашли общий язык, есть, хотя разногласия, их разделяющие, безусловно, велики. На переговорах греки-киприоты согласились на федеративное устройство государства, но с сильной центральной властью. Турки-киприоты требовали практически децентрализации власти в рамках формально единого государства. Шел спор о размерах территорий, которые должны быть выделены каждой общине. Острыми оставались проблемы собственности на землю и другую недвижимость в той и другой частях Кипра.

Турки-киприоты провозгласили образование самостоятельного государства. Его признала только Анкара.

Но дело не в серьезных расхождениях между двумя общинами. Главное заключается в том, что именно 362 внешние силы не хотят договоренности между ними, не хотят, чтобы зарубцевалась кровоточащая рана Кипра. В Вашингтоне и Лондоне предпочли бы решать кипрские дела в кругу НАТО, в интересах США и этого блока. Там отвергают советские предложения, поддержанные правительством Кипра, созвать представительную международную конференцию в рамках ООН. Кипру мстят за то, что его правительство, которое контролирует, естественно, лишь греческую часть, требует удаления с острова всех иностранных войск и его полной демилитаризации, укрепления независимости и суверенитета кипрского государства, сохранения избранного им курса неприсоединения.

В натовских столицах не могут примириться и с тем, что победу на последних президентских выборах одержал Спирос Киприану — кандидат блока буржуазных демократов и коммунистов, созданного Демократической партией и Прогрессивной партией трудового народа Кипра (АКЭЛ), а кандидат правых, пронатовских сил Г. Клиридис потерпел поражение. Наконец, Кипру мстят за дружеские связи — политические, экономические, культурные, которые он как неприсоединившаяся страна поддерживает с Советским Союзом, за то, что позиции Кипра и СССР по важнейшим международным вопросам совпадают или близки.

…Сейчас международный никосийский аэродром, находящийся как раз на «зеленой линии», бездействует. Нм пользуются лишь войска ООН. С гражданского аэропорта Кипра в Ларнаке самолеты отвозят в разные концы света загоревших, посвежевших туристов и прекрасные овощи и фрукты. Здесь вновь убеждаешься, что киприоты мечтают о том, чтобы в их небе появлялись только гражданские самолеты, чтобы воссоединенный остров стал оазисом мира и стабильности в Восточном Средиземноморье.