«Ракета» выходит на орбиту

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
СУББОТНЯЯ ПЕРЕДАЧА, ИЛИ „НЕРЯХА ХОДИТ ПО ШКОЛЕ”
Рассказывает автор

Автор охотно предоставил бы и в этой главе слово героям своей повести. Но, к сожалению, Света ещё не оправилась от последствий ангины. Доктор разрешил ей время от времени вставать с постели и ходить по комнате. Не больше!

Валерик говорит шёпотом и через день ходит в поликлинику, где его лечат в кабинете физиотерапии. Саша Кореньков всё свободное время проводит с «Эльфой» — магнитофоном, выигранным Валериком по лотерейному билету. Петька Файнштейн наслаждается — он читает все наиболее ответственные передачи. Больше всех дел у Славы.

В субботу «Ракета» должна снова появиться в школьном эфире, и не просто появиться, а заставить себя слушать и говорить о себе. Анюта считает, что нужно взбудоражить всю школу.

Большой плакат встречает каждого, кто входит в школу, — плакат, на котором нарисован углём растопыренный человечек с портфелем, туго набитым учебниками и тетрадями. Волосы у человечка торчат пучками, а на розовых щеках чернильная клякса. Кто это? Не в вашем ли классе герои субботней передачи? Хотите узнать — приходите в субботу за четверть часа до начала уроков. Полное название передачи будет сообщено накануне.

Имеет ли всё это отношение к тому, что в восемь часов утра и Слава, и Валерик, и Петя Файнштейн, и Саша Кореньков, каждый у себя дома, с ожесточением начищают ботинки и даже подолгу вертятся перед зеркалом. А Наташа Щагина, так же как и другие девочки из «Ракеты», одевается сегодня особенно тщательно; их воротнички одобрила бы даже Белоснежка, красные галстуки пламенеют особенно ярко.

Мама спрашивает:

— Валерик, что у вас сегодня в школе? Что же ты молчишь?

Она, конечно, подозревает: неспроста Валерик настоял, чтобы вчера, не дожидаясь конца недели, была устроена, как любит говорить папа, «генеральная головомойка».

Любопытная мама спрашивает, забывая, что Валерику лучше пока не разговаривать. У микрофона ему выступать ещё совершенно невозможно. А если человек лишний раз основательно вымоется, что ж тут плохого? И Валерик молчит. Редакционная тайна!

Трудно приходится Саше Коренькову.

Под его короткими обломанными ногтями въевшаяся железная пыль. Эти дни в школьной мастерской он много работал напильником — ещё и ещё раз пройтись мыльной щёткой по пальцам.

Петя Файнштейн моется, как иронически замечает соседка по квартире, «слоями». Он уже завершил затянувшийся сегодня обряд утреннего туалета и лишь затем вспомнил о немытой шее. На фоне выстиранного и только что отглаженного подворотничка это будет особенно заметно. Эх, была не была, снова на кухню. Под кран.

— Почему сегодня такое необычное внимание к шее? — интересуется та же наблюдательная соседка. Петя серьёзно объясняет, что он теперь решил относиться с уважением к шее каждый день.

Участники рейда (а их восемнадцать) могли бы найти друг друга по великолепному блеску ботинок. Их невольно разоблачает нянечка (Кузьма Васильевич не любит этого слова, он предпочитает — техническая служащая). Но для ребят Валентина Анисимовна остаётся нянечкой — тётей Валей, — как бы её ни называли учителя.

Нянечка обращается к Славе:

— Что-то, Славик, сегодня твои ребята все разодетые, чистые, аккуратненькие?

Ей-то первой заметно, в каком виде ребята приходят в школу. Это она, вздыхая и ворча, пришивает к пальто пуговицы, которые обязательно оторвутся, если их не укрепить на ножке. Это она, не смущаясь присутствия директора, кричит на тех, кто плохо вытирает ноги при входе. Это она (даже старшие вожатые не знают!) держит у себя пионерский галстук на тот крайний случай, если кто-нибудь из её любимцев прибежит на сбор, забыв галстук дома. И она же умеет только ей известным способом выводить свежие чернильные пятна с тех же галстуков.

О, автор должен сказать, что школьные нянечки видят и знают значительно больше, чем это можно подумать.

— Молодцы, ребята, — говорит она. — Я хвалю вас.

И от неё уже нет никакой редакционной тайны. Слава наклоняется и шепчет, а тётя Валя одобрительно кивает головой и говорит, загибая пальцы: «Записывай, записывай!»

Рейд начался.

Какой рейд? Об этом можно догадаться, обратив внимание на изменения, которые претерпел плакат «Ракеты» на следующий день. Теперь через весь лист было выведено название: «Неряха идёт по школе». Но кто Неряха? Объяснение даётся внизу плаката уже мелкими буквами. «Особенно рекомендуем прослушать передачу ученикам шестых, седьмых, восьмых классов».

Участники рейда побывали везде, где могут быть ученики. И после уроков в библиотеке собрался большой радиосовет. Слава принимал заметки и каждого спрашивал:

— Факты правильны? Фамилии точны? Смотри, головой отвечаешь.

Каждый кивал головой, уверяя, что он прекрасно понимает: ошибки в таком деле быть не должно.

В четыре часа, когда я отпустил всех читателей, оказалось, что, кроме корреспондентов «Ракеты», в библиотеке набралось немало любопытных. Их деликатно попросили оставить помещение. Шестиклассники и семиклассники повиновались, уступая превосходящим силам корреспондентов «Ракеты».

Только один человек делал вид, что к нему-то призыв «посторонних просят удалиться» отношения не имеет. Это не просто девятиклассник, а такой, который на голову выше самого высокого из присутствующих. Короче говоря, редактор школьной газеты Володя Антонов.

— Я надеюсь, — покровительственно похлопывая Славу по плечу, сказал Володя, — мне-то можно остаться. Вы молодцы, интересно придумали. Хотелось бы знать подробности.

— Редакционная тайна! — улыбаясь, развёл руками Слава.

— Все подробности завтра в восемь часов сорок пять минут утра, — преувеличенно вежливо произнёс Петька Файнштейн, настежь распахивая дверь библиотеки перед Володей.

— Может быть, вы его напрасно? — спросила Анюта, смотря вслед редактору стенгазеты.

— Может быть, — весело согласился Слава.

…На следующее утро раньше всех в школе появились Саша Кореньков и Костя Марев. Даже раньше Кузьмы Васильевича.

— Надо проверить сеть, — сказал Саша Кореньков.

— Надо! — поддакнул Костя Марев.

— Только в рубку я тебя не пущу, — сказал, подумав, Кореньков. — Не положено тебе.

— Не пустишь, — грустно согласился Костя.

— Ты пойдёшь по классам, — решил Кореньков. — Я буду считать вслух, а ты проверяй репродукторы.

— Есть! — почти по-военному, радостно откликнулся Костя.

Полчаса по всей школе раздавалось: «Раз, два, три… Раз, два, три…»

Нянечка Валентина Анисимовна, послушав, решила: «Опять Школьный вальс играть будут». Но она ошиблась. В восемь часов тридцать минут явился Слава. Он вручил запасному диктору Петьке Файнштейну конверт. Ровно в восемь часов сорок пять минут во всех классах вновь раздалось: «Внимание! Внимание! Внимание!»

Включил репродуктор и я у себя в библиотеке.

— Говорит «Ракета»! Говорит «Ракета»! Начинаем нашу первую субботнюю передачу из цикла «Разговор по душам». Передачу мы назвали «Неряха ходит по школе», — с упоением вещал Петька Файнштейн.

На этот раз Валерик был не у микрофона, а слушал вместе со мной в библиотеке. Как он переживал! Он только показал ребром ладони на горло, что, вероятно, должно было обозначать: «Мне-то ещё нельзя говорить».