Мило

ГЛАВА LXVI

Произошло это в конце дня Адриан сажал рассаду баклажанов по рядам, намеченным отцом. Мило бегал с лейкой за водой к маленькому каналу, протекавшему на краю поля, и поливал саженцы.

— Стоп! — сказал Адриан, вытащив часы. — Уже семь. С меня хватит. Оставшуюся сотню корней посадим завтра.

— Если хочешь, я могу доделать за тебя, — предложил Мило, которого так и подмывало заняться этой интересной работой.

— Нет! Ты не сможешь. Я доделаю сам. Принеси лучше лопату, которую оставил Леонс.

Адриан вырыл неглубокую яму, сложил туда оставшуюся рассаду, а корни присыпал землей.

— Маленько полей ее, чтоб не завяла, и пойдем домой, — сказал он.

На следующее утро, повозившись с Барбю и позавтракав, Мило вместе с Леонсом пошли на поле.

Накануне Кассиньоль ездил ночью на рынок в Шато-Ренар, Адриан упросил отца взять его с собой, и теперь оба они еще спали.

Леонс стал подвязывать томаты. А Мило, отправившийся на другую сторону поля, вдруг очутился перед ямой с саженцами баклажанов.

— Скажите, Леонс, можно мне посадить оставшуюся рассаду? Правда, Адриан и слушать не желает, чтоб доделал эту работу я.

— Сажай, сажай, дружок. Это не трудно. А ему скажу, что так велел тебе я или что сам докончил грядку.

Мило вынул пучки саженцев из ямы, где оставил их Адриан, взял заостренный кол, пробил им в земле на равном расстоянии округлые ямки и стал опускать в них, на нужную глубину, корни саженцев. Потом засыпал ямки землей, орудуя кончиком палки. Делал он это намного тщательнее, чем Адриан.

Длинная грядка саженцев протянулась по полю. Эта веселая работа заняла у Мило больше часа. Оставалось каких-нибудь три-четыре шага — и готово дело! А потом уж надо полить их все вместе.

Но вот, подняв голову, он увидел, как к нему мчится Адриан. Добежав до грядки, Адриан, вне себя от бешенства, завопил:

— Мило! Как ты смел прикасаться к моим баклажанам!

Леонс, бросив свои томаты, прибежал на крик.

— Это я велел ему сажать рассаду, потому что другой работы не было. И он хорошо справился!

— Разве он не говорил, что я запретил ему прикасаться к рассаде? И вообще, почему вы вмешиваетесь, Леонс?

— Мило сказал мне об этом, — гневно возразил Леонс. — Но учти, сопляк, здесь командуешь не ты, а твой отец или мать, а когда их нет, то я! А если будешь хамить, получишь по шее, понятно?

— Ах, так! — задохнулся от ярости Адриан и, набросившись на грядку высаженной рассады, стал топтать, ломать, выдергивать из земли крупные стебельки.

Пока Леонс подбежал, пока схватил его за руки и оттащил от грядки, все было кончено.

— Ты просто зверюга, больше никто! — выпалил Мило.

— Отпустите меня! — рычал Адриан на Леонса.

— Нет уж! Вон топает папаша. Когда он подойдет, тогда и отпущу.

И Адриан проверил на себе, что если у Леонса вместо правой руки — железный крюк, то левая может быть такой же железной.

Подошел Кассиньоль и спросил у Леонса, что случилось. Пока Леонс рассказывал, Адриан хныкал:

— Если бы Мило не закончил то, что я начал вчера, ничего бы и не случилось.

— Ты слишком часто начинаешь, но не доводишь до конца! — отрезал отец.

Фермер нахмурился, рассматривая истоптанную рассаду, и суровым, незнакомым раньше Мило голосом приказал:

— Адриан, убирайся прочь! Уйди с глаз долой! Не могу тебя видеть! А ты, Мило, иди вместе с Леонсом за новой рассадой и переделай испорченную грядку.