Невеста для предателя (СИ)

Глава 6.

Если задуматься, заключение и правда было не таким паршивым, как могло бы. Сравнить, конечно, было не с чем, но меня определенно не пытали (если не считать эту ужасную сухую еду), не заковывали в кандалы и даже не угрожали.

Было нечто ненормальное в том, что меня начали радовать такие простые вещи.

Не хотелось признаваться в этом (даже самой себе), но с Арденом было… весело. Конечно, он невыносимо раздражал подколами, невозмутимой улыбкой и полной уверенностью в том, что из любого спора выйдет победителем — настолько, что мне хотелось запустить в него чем-нибудь потяжелее.

Зато, когда я за что-нибудь его проклинала, он не злился и даже не ужасался моими манерами. Не заводил душеспасительных лекций о том, как должна вести себя леди (если только с издевкой). Хотя он и был опасен, я отвечала ему резко и возмущенно, как никогда бы не решилась заговорить с отцом или женихом — и почему-то получала от этого удовольствие.

Общаться с ним было легко. Почти приятно, если забыть о моем положении пленницы. И о том, что он похитил меня, чтобы освободить преступника. Ах да, и еще о том, что он находится в бегах, потому что помог другому государству в ужасной, кровопролитной войне.

А забыть об этом было сложно.

Тем не менее за утро мы успели обсудить погоду, скучнейшие труды историка Теобальда (и свою нелюбовь к ним), а еще леди Сибил — эксцентричную старушку, не пропускающую ни одного светского приема и обожающую учить молодежь уму-разуму. Кристобаль описывал её нравоучения с ужасающими подробностями, хотя прошло уже четыре года с тех пор, как он перестал появляться при дворе. Я смеялась, понимая, как старая леди могла оставить такое неизгладимое впечатление.

— Кстати, тогда вечером, в деревне, ты вроде сказала, что готовишься к свадьбе? — спросил Кристобаль невзначай, будто мы и правда вели обычный дружеский разговор.

— Не успела начать. Ты вмешался в день помолвки, — ответила я как можно более едким тоном. Пусть ему станет совестно.

— Тысяча извинений. И кто счастливчик?

Я вообще-то думала, что буду сплетничать о женихе при других обстоятельствах. Расскажу Эдне, успокою Вивиан, сестру, что ее очередь настанет совсем скоро… Кристобаль плохо подходил на роль подружки невесты, но выбирать мне не приходилось.

— Лорд Бредвин Дейн, — я даже засмущалась. Все-таки в первый раз произнесла имя жениха. Очень волнительно.

Вместо дежурного комментария Арден издал какой-то странный смешок. Едва ли это можно было расценить как поздравления.

— Что? Что это еще за реакция? — я потребовала объяснений, чувствуя, как от возмущения краснеют щеки.

— Ну, если Бредвин не изменился с тех пор, как я видел его в последний раз, могу только выразить соболезнования, — ответил Кристобаль, не переставая усмехаться. — Уверена, что хочешь возвращаться домой? Я знаю еще несколько домов, где можно комфортно от всех скрываться.

Что за человек! Похитил меня в день помолвки, а теперь еще и над женихом издевается. Я посмотрела на Ардена с прищуром, пытаясь понять, говорит он всерьез или просто пользуется еще одной возможностью подействовать мне на нервы.

— Ты знаешь лорда Дейна?

— Знаком. Напыщенный индюк, который заботится только о своем отражении в зеркале и о том, что о нем говорят окружающие. Да и характер у него не подарок. Никакого чувства юмора.

От такой характеристики стало обидно. С другой стороны, с чего ему верить? Что вообще Арден может знать о лорде Дейне? Беглый преступник — последний человек во всем королевстве, к которому стоит прислушиваться при выборе будущего супруга.

— Глупости, — заявила я с большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле. Я все старалась вспомнить свои впечатления о Бредвине и сравнить их с тем, что высказал мне Кристобаль. — Лорд Дейн — уважаемый человек. Член королевского совета.

— Действительно, государственные должности ведь занимают только благородные люди, заботящиеся о судьбах народа.

— Ну конечно, быть преступником в бегах — куда более достойное занятие.

— Рад, что ты это понимаешь, — довольно кивнул Арден, игнорируя мой саркастичный тон.

Я замолчала, не зная, как вообще спорить с этим человеком. Да и зачем? Через два дня я больше его не увижу. И на свадьбу точно не приглашу.

Кривотолкам Ардена о моем женихе я решила не верить. Папа не выбрал бы мне в мужья плохого человека. А уж обвинения Кристобаля в недостатке чувства юмора и вовсе были лучшей рекомендацией. Мне жениха с такими шуточками не надо, спасибо. За последние дни хватило на всю жизнь.

И что я там говорила о том, что с Арденом бывает приятно общаться? Забудьте. Это совершенная глупость. Мне просто померещилось от усталости и нервов.

Дорога меня изрядно утомила, и я не жаловалась на это Кристобалю исключительно из чувства гордости. Когда он остановился посреди леса, я тут же спешилась, чтобы размять ноги — пока была возможность.

— Наконец-то привал. Я, между прочим, ужасно голодная.

Арден проигнорировал упрек. Он резко обернулся ко мне и поднес палец к губам, призывая замолчать. Я напряглась.

— Что такое? Что-то случилось?

— Нас пытаются выследить.

Боги, он серьезно? Я огляделась по сторонам, стараясь найти среди деревьев знакомые одежды отцовских гвардейцев. Арден, видимо, ориентировался на свои заклинания, потому что я следов погони не видела. Никого. Ни намека на фамильные цвета Ферроу. Может, закричать, призывая на помощь?

Кристобаль, видимо, заметил мой порыв:

— Иветт, только без глупостей, — сказал он тихо, но серьезно, — Если ты все еще хочешь через несколько дней оказаться невредимой у себя дома, делай то, что я говорю, — в голосе не было привычной насмешки, а взгляд серых глаз был до того строгим, что я почти испугалась.

Без глупостей так без глупостей. Не очень-то и хотелось. Я молча кивнула.

— Отлично. Дальше мы пойдем пешком.

Кристобаль быстро снял дорожные сумки. Расседлывать лошадей не стал — ударил своего коня по крупу, и тот резво затрусил в лес. Моя кобыла последовала за ним.

Я глядела им вслед с какой-то растерянностью. То есть про идти пешком Арден не пошутил? Что же это за плен такой. Честное слово, я бы лучше предпочла посидеть несколько дней в темном подвале: нет возможности устать или испортить загаром аристократичную бледность лица.

Кристобаль протянул мне одну из сумок.

— Держи.

— Ты предлагаешь мне это нести? Я что, теперь не только заложница, но еще и вьючное животное? — возмутилась я, демонстративно скрещивая руки на груди.

— Можешь не нести. Только там твоя порция ужина. И одеяло, — Арден пожал плечами. Церемониться не стал, просто опустил рюкзак на землю.

Боги! Я удержалась от возмущенного топота ногой или крика, чтобы не навлечь на себя гнев похитителя. Пришлось взвалить сумку на плечи. Оставаться без ужина, даже такого паршивого, мне не хотелось. Арден быстро зашагал в другую сторону от той, куда побежали лошади. Я едва поспевала за широким мужским шагом. И с чего он решил, что скрываться от погони лучше своим ходом, чем верхом?

Кристобаль меня не связывал, но следил внимательно, не давая отставать и периодически поторапливая. О побеге нечего было и думать. Люди моего отца были где-то далеко, а Арден вот он, очень недовольный и строгий. Такой серьезный, что даже обходился без шуток.

Я шагала нарочно неаккуратно. Пинала носком потрепанной туфли опавшие шишки и старательно приминала невысокую траву. Следы должны были остаться такие, что и полуслепой заметит. Но когда я в очередной раз обернулась, на земле не было ни следа. Нетронутый лес. Даже веточка, только что треснувшая у меня под ногой, вдруг выпрямилась, будто тут и заяц не пробегал.

Я шумно выдохнула от разочарования. Кажется, Арден все предусмотрел. Его заклинание аккуратно скрывало приметы нашего пребывания в лесу — во всяком случае на первый взгляд. Стоило ожидать этого от человека, который не первый год скрывался от людей короля.

Мы шли так долго, что от усталости меня едва держали ноги. Уже в сумерках я разглядела среди деревьев деревенские дома. Я ожидала, что Арден поскорее заберет в сторону, чтобы не попадаться никому на глаза — но вместо этого он велел мне вести себя тихо. Я в ответ сообщила, что он мог бы общаться и повежливее.

Кристобаль подхватил меня под локоть (крепко, чтобы не дергалась) и повел куда-то между домов. Я едва удерживалась от вопросов, оглядываясь по сторонам. Деревня была небольшой и запустелой, низкие крыши домов поросли мхом. Хотя в такой глуши я прежде не бывала — может, вдали от королевского тракта все поселения такие неприглядные? Два десятка покосившихся деревянных домов составляли, кажется, почти вся деревня — она мало отличалось от того, где я пыталась найти спасение от Ардена.

Кристобаль остановился перед одним из домов и настойчиво заколотил в дверь.

— Иду-иду, — донесся до нас голос, и на пороге показалась пожилая женщина. Невысокая, с нитью морщинок у глаз, она напомнила мне старую няню, которая была у меня в детстве.

Боги, Кристобаль ведь не навредит ей? Я не на шутку испугалась, что сейчас он угрозами заставит несчастную женщину укрыть нас от погони. А закон в этой ситуации весьма однозначен — помощь королевскому изменнику тоже карается как измена.

Но женщина не выглядела напуганной.

— А, господин Арден! — воскликнула она, расплываясь в улыбке. — Проходите, проходите скорее. Не стойте на пороге.

Кристобаль подтолкнул меня в спину, заставляя зайти в дом. Сам вошел следом и закрыл дверь на тугой засов.

— Мэрион, боюсь, мне придется просить вас о помощи. Нас преследуют, и нужно где-то задержаться до утра.

— Конечно! Оставайтесь столько, сколько вам нужно, — отозвалась хозяйка. — Вы же знаете, я всегда готова помочь. Еще с того раза, как вы…

Кристобаль не дал ей закончить:

— Давайте не будем упоминать подробности. Леди Иветт со мной на правах пленницы, так что не стоит посвящать ее в лишние детали.

Не очень и хотелось. Я догадывалась, что чем меньше знаю, тем больше у меня шансов вскоре оказаться дома невредимой. И все же Мэрион меня удивила. Я совсем не ожидала от такой милой внешне женщины сотрудничества с преступниками. А судя по их разговору, помогала она не в первый раз — причем без всякого принуждения. Мой статус заложницы её будто нисколько не поразил.

— Ох, это и видно, вы совсем заморили бедняжку голодом, — запричитала женщина, оборачиваясь ко мне. — Только посмотрите, как девочка исхудала. Давайте лучше садитесь за стол, у меня как раз поспел ужин. Я как знала, что будут гости.

Я замерла у порога, совсем не ожидая такого напора и радушия. Про худобу хозяйка дома, конечно, сильно преувеличила, но от ее сочувствия стало тепло. Даром что она помогает Ардену скрывать меня от отцовских гвардейцев.

Мэрион принялась хлопотать у печки, и Кристобаль к моему удивлению кивнул мне в сторону стола. От запаха горячей еды в животе предательски заурчало. Прежде мне не приходилось голодать ни дня, поэтому сейчас, даже несмотря на нервы, мысль о горячей еде казалась ужасно привлекательной. Женщина поставила передо мной картофельную похлебку с зеленью и протянула ломоть немного черствого хлеба. Все это казалось странным и неуместным — но не настолько, чтобы отказываться от ужина.

Еда была далека от изысков. Я давно не ела ничего с таким наслаждением. Арден сел рядом, но быстро расправился со своей порцией и поднялся из-за стола:

— Мэрион, вы настоящая спасительница. Прошу вас, приглядите несколько минут за моей очаровательной спутницей. Я скоро вернусь.

Хозяйка дома кивнула, и Кристобаль скрылся за дверью.

— Бедный мальчик. Ни дня отдыха, — сочувственно вздохнула женщина, глядя Ардену вслед.

Я покосилась на Мэрион. Сложно было испытывать презрение или хотя бы неприязнь к человеку, который только что накормил меня с такой заботой, но слова «бедный мальчик» едва не вызвали во мне нервный смех. Мне бы в голову не пришло удостоить Ардена такого эпитета.

Нет, отчасти я понимала Мэрион. Кристобаль был обаятелен, я тоже под насмешливым взглядом его серых глаз поддавалась этому очарованию. Но надолго о важном я не забывала — Арден был преступником. Не просто разбойником, похищавшим леди ради выкупа (в конце концов, все подобные истории заканчивались благополучно) — он помогал Листании, война с которой шла уже четыре года.

Все началось с Неймора. Тогда я даже не слышала о нем (небольшой приграничный город, каких много), но сегодня это название в Гиллиаде знал каждый — нейморская резня оказалась навсегда вписана в историю страны. Августовкой ночью люди Листании напали на Неймор: они грабили и убивали, сжигали дома. Ужасная бессмысленная жестокость — не так много людей выжили, чтобы рассказать о ней. Король Робастан, он тогда совсем недавно унаследовал престол отца, немедленно объявил войну. Хотя Листания и уступала Гиллиаду в размерах и богатстве, возмездие не оказалось простым и быстрым. А через несколько месяцев стало известно, что Кристобаль Арден помогал противнику — снабжал Листанию информацией.

Его задержанием руководил мой отец, но о тех событиях я знала не больше остальных. Официальные обвинения быстро обросли ворохом слухов. Говорили, он решился на государственную измену, потому что был без памяти влюблен в принцессу Листании. Говорили, род Арденов давно обеднел, а противники посулили ему несметные богатства за помощь. Говорили, он смог избежать ареста благодаря внезапно открывшимся провидческим способностям (в это мне верилось меньше всего).

Были и те, кто симпатизировал Кристобалю. Говорить об этом было не принято, но я знала. Те, кто был в чем-то не согласен с короной, усматривали в преступлениях Ардена тайный замысел, а ему самому приписывали образ благородного разбойника. Болтали даже, что он раздает награбленное бедными. Возможно, я просто унаследовала отцовский цинизм, но по мне так в этих россказнях правды было ни на грош.

В конечном счете, как бы красив ни был Кристобаль, как ни очарователен, он помогал тем, кто творил те ужасы в Нейморе. Разве можно было как-то оправдать это? Мне хотелось сказать это Мэрион. Хотелось напомнить самой себе.

— Почему вообще вы ему помогаете? — я не удержалась от вопроса. — Он же преступник.

— Девочка моя, не каждый, кого люди короля назвали преступником, действительно опасен. — назидательно ответила Мэрион. Она не разозлилась, но посмотрела на меня, как на неразумное дитя, задавшее слишком уж глупый вопрос.

Снисхождение в ее голосе меня покоробило, и я ответила ей похожим взглядом. Мой отец всю жизнь посвятил борьбе с изменниками, предателями и шпионами — всеми, кто угрожал безопасности государства. Он никогда не был щедр на объяснения, и все же я слышала от него достаточно рассказов, чтобы понимать, как опасен для королевства Арден и ему подобные. Но простая женщина из глухой деревни, разумеется, лучше разбирается в преступниках и их опасности.

— Но ведь он помог Лиcтании в войне, — упрямо напомнила я, думая о нейморской резне. — Он грабит сборщиков податей. Шантажирует людей, — а еще похитил меня, если кто-то забыл.

Мэрион только покачала головой, не поддаваясь на мой обвинительный тон:

— Не господин Арден отправлял наших детей в сражения и не он повышал поборы. Война всем нам принесла много горя, но мы не его должны в ней винить.

Я слышала, что Арден находит себе сочувствующих среди простых людей, но никак не могла взять в толк, как ему это удается. Как могли они помогать тому, кто работал на другое государство? Мэрион, должно быть, просто обдурили Кристобаль и его сообщники. Откуда необразованной женщине, едва ли покидавшей свою деревню, знать, как дорого обходится государству защита земель и как распределяются налоги?

Мэрион доброжелательно улыбалась и даже предложила добавку, заметив, что моя тарелка опустела. Согласиться или отказаться из упрямства я не успела — на пороге появился Кристобаль.

— Они скоро будут здесь.